Невероятное по накалу и значимости интервью Эдварда Радзинского

“Пока Ленин на Красной площади, революция продолжается”

Ста лет стране недостаточно, чтобы извлечь уроки из Октябрьской революции? Сегодня разговор о примирении в истории (“А когда и где похоронят Ленина?”, “Нет у революции конца?”, “Красно-белое колесо”) продолжает писатель Эдвард Радзинский, только что выпустивший книгу “Берегитесь, боги жаждут“.

Эдвард Станиславович, примирение – это наш шанс на будущее или выдуманный политтехнологами компромисс?

Эдвард Радзинский: Непримиримость – главное наследство нашей революции. Священное право человека на другое мнение по-прежнему заменено у нас революционным лозунгом “Кто не с нами, тот против нас”. Любая значимая дискуссия превращается в яростную битву. Взять хотя бы похороны Царской семьи, которые должны были стать народным покаянием. Помню, предлагались торжественные сценарии – провезти останки расстрелянной Семьи на поезде по России. В 1918 году их везли из Петрограда в заточение, везли тайно, не останавливаясь. Теперь – торжественно, останавливаясь на всех станциях, привезти обратно – в столицу их Империи! Как везут победивших – “смертью смерть поправ”. Вместо этого все превратилось в яростное, непонятное сражение вокруг подлинности останков. Хотя они были найдены в том самом месте, которое описал руководивший расстрелом Юровский. Хотя были сделаны несколько молекулярно-генетических анализов (самых дорогих и самых верных методов идентификации). И в журнале “NATURE GENETICS” (том 12 номер 4, 1996 год) – самом авторитетном научном журнале генетики – был напечатан итог этих анализов: 99,99999999 (восемь девяток). Такова вероятность того, что во вскрытой могиле найдены останки Царской семьи! Причем эти несостоявшиеся торжественные похороны Царской семьи могли получить логичное продолжение. После них следовало убрать с Красной площади и похоронить лидера нашей кровавой Революции, его соратников и последователей. Не случилось. Главная площадь страны и поныне – кладбище, где покой усопших нарушается грохотом парадов, разудалыми голосами певцов и веселенькими мелодиями на катке. Но языческое кладбище с непогребенным покойником в самом сердце страны имеет определенный мистический смысл. Пока Ильич на Красной площади, будет продолжаться и наша Революция с ее законным ребенком – нетерпимостью граждан.

Мировая ассоциация историков собирается сделать темой огромной конференции 2017 года Октябрь. Он все-таки перевернул мир?

Эдвард Радзинский: Октябрьский переворот, как теперь его часто называют, или Октябрьский великий переворот, как его следует называть, оказал огромное влияние на всю историю XX века. Его начальные утопические идеи опьянили радикальную интеллигенцию Европы. Ненавидящие капитализм – это царство самодержавной посредственности – западные интеллектуалы Ромен Роллан, Брехт, Фейхтвангер, Пикассо, Элюар и прочие и прочие увидели в октябрьской России пылающую зарю – новые небеса, где обитает правда. Октябрьский переворот вызвал революционное землетрясение во всем мире. Одна за другой рассыпались мировые империи, рушились колониальные державы. Но наша великая Утопия обернулась обычной восточной деспотией, а наш азиатский марксизм стал кровавой инквизицией. Одни интеллектуалы, как Джордж Оруэлл, описали это перерождение, но другие предпочли убедить себя, что “Сталины приходят и уходят, но страна побежденного капитализма есть светлое будущее Человечества”.

Классик назвал революции локомотивами истории. А вы считаете, что это всегда безумие. Историей управляли сумасшедшие?

Эдвард Радзинский: Адвокат Робеспьер, поклонник Разума и Добродетели, был на свадьбе своего лучшего друга Камиля Демулена. На этой веселой свадьбе собрались радостные вожди победившей Революции. Мог ли подумать Робеспьер, что он пошлет на гильотину не только всех этих великих революционеров, но и Демулена, своего ближайшего друга, не забыв обезглавить вслед за ним его красавицу жену! И это был тот же Робеспьер, который упрекал революционера Марата за его призывы к насилию: “Ты макаешь свое перо в кровь”. Но Марат провидчески заметил: “Ты еще не дорос до меня”. И Робеспьер рос вместе с Революцией! И сформулировал основной закон Революций: “Великие Революции порождают великую кровь”. Масштаб крови говорит о масштабе Революции! И наши большевистские лидеры прошли этот путь. Если бы кто-нибудь прочел интеллигентнейшим Бухарину и Каменеву или даже Зиновьеву их будущие кровавые декреты и статьи – истерические призывы к расстрелам и красному террору! Революция делает нормой потаенную жажду насилия, которая живет в человеке. И кровавые инстинкты толпы легко рвут тонкую пленку цивилизации.

Появляются фантастические термины – “Воинствующий гуманизм”, “Революционный гуманизм” – гуманизм с револьвером и топором. “Буржуазным гуманизмом” начинают именовать человеческую жалость. И Террор объявляется “лучшим другом Свободы” (Робеспьер). Происходит вечная для деспотий и революций фарсовая подмена понятий “Белое – это Черное”, “Мир – это Война”. И один из любимцев Ильича Пятаков с гордостью заявлял, что только коммунист умеет, если потребует партия, тотчас объявить белое черным.

Читаешь записку Юровского и холодеет кровь. Какие будничные слова о кровавых делах…

Эдвард Радзинский: Записку Юровского я нашел в архиве в конце 80-х. И опубликовал ее в “Огоньке”. Тираж у этого журнала был пять миллионов. Когда утром спустился в метро, весь вагон был укрыт журналом. Думаю, у читавших был тот же шок, который испытал я. Записка Юровского – продолжение той же темы – безумия Революции. В самом начале века Лев Толстой получил письмо. Пишущий делился с Толстым нравственными муками – он сблизился с женщиной, муж которой сидел в тюрьме. И спрашивал Толстого, имеет ли он моральное право любить эту женщину. Этот человек, мучившийся проблемами морали и нравственности, – Яков Юровский, который в Революцию расстреляет 11 безоружных – девушек, несчастного больного мальчика, доктора и слуг, вся вина которых была в том, что они исполняли свой долг. И напишет подробную “Записку” – и о расстреле, и как прятал трупы… Воистину революционен стиль “Записки”. Описывая убийство, Юровский гордо именует себя в третьем лице “комендант” (“ком”, как он пишет сокращенно). Ибо в ту ночь не было Якова Юровского, но был грозный Комендант – орудие пролетарской мести, Орудие Истории. И это революционное безумие было массовым. Юровский пишет в “Записке”: “Проехав Верх-Исетский завод в верстах пяти, наткнулись на целый табор – человек 25 верховых, в пролетках и т. д. Это были рабочие (члены исполкома совета), которых приготовил Ермаков. Первое, что они закричали: “Что ж вы нам их неживыми привезли”. Они думали, что казнь Р[омано]вых будет поручена им”.

Толпа поджидает Царскую семью. Это – рабочие Верх-Исетского завода – те, кто еще вчера молились в церкви за здравие Царской семьи. И вот теперь опечалились – не дали им порешить царя-батюшку, царицу-матушку, царевича и царевен! И это коллективное безумие было на долгие годы. В своей книге о Николае Втором я опубликовал письма, полученные после моей публикации “Записки Юровского”. Вот одно из них. Автор пишет: “Я имел возможность видеть и слушать одного из “героев”, участвовавших в расстреле Царской семьи, – П. Ермакова. Это было в 1934 или в 1935 году в пионерском лагере “Ч.Т.З.” на озере близ Челябинска. Мне тогда было 12-13 лет, моя детская память отлично сохранила все услышанное и увиденное на встрече с Ермаковым у пионерского костра. Его нам представили как героя… Ему дарили цветы. Боже мой, как нас воспитывали патриотизму! Я ведь и впрямь смотрел на Ермакова с такой завистью!.. Свою “лекцию” Ермаков закончил особо торжественными словами: “Я собственноручно расстрелял царя и его семью…” Затем он перечислял всех по имени и отчеству членов Царской семьи и какого-то придворного дядьку… Ермаков говорил, что основанием для расстрела было личное распоряжение Ленина…”

У Анатоля Франса есть страшная книга о революции “Боги жаждут”. Почему вы решили усилить и без того зловещее напоминание о том, что “Революция пожирает своих детей” и назвали новую книгу “Берегитесь, боги жаждут?”

Эдвард Радзинский: “Революция, как Бог Сатурн, пожирает своих детей. Берегитесь: Боги жаждут”. Именно так сказал, поднимаясь на гильотину, лидер партии жирондистов, один из детей Французской революции. Иногда их называют “отцами Революции”. Ошибаются! У революций не бывает отцов. Только дети – беспомощные и жалкие. И тщетно пытаются эти дети остановить колесо Революции, когда, по их мнению, Революция выполнила свои задачи. Остановить нельзя. Исполнив чаяния либеральных монархистов, потом буржуазии, Революция продолжает катиться к неминуемому – к царству беспощадных низов, плебса, люмпенов… К царству палача!

Их желанный лозунг – грабь и убивай, замаскированный в революционные одежды – “Грабь награбленное”, – в веселую революционную песенку “Аристократов на фонарь”! И Робеспьер во Франции и Ленин у нас это поняли и отлично использовали.

В новой книге вы пишете о том, как не хотела знать обращать внимание на предзнаменования кровавого конца. Обнаглевшая и легкомысленная верхушка – предвестник любой революции?

Эдвард Радзинский: Я бы сказал, пребывающая в своем вечном романтизме верхушка. У нее все в порядке, ее все любят. Так ей доносят советчики-лизоблюды. Но сколько раз предупреждали Николая Второго о невозможности править по-старому. Причем ближайшее окружение – великие князья… Об этом писал ему, говорил с ним великий князь Николай Михайлович. И другой великий князь – Александр Михайлович так же написал царю: “Мы переживаем самый опасный момент в истории России… Все это чувствуют: кто разумом, кто сердцем, кто душою… нужно помнить, что царь один таким государством, как Россия, править не может… Немыслимо существующее положение, когда вся ответственность лежит на тебе одном… События показывают, что твои советчики продолжают вести Россию и тебя к верной гибели… Правительство сегодня тот орган, который подготавливает революцию. Народ ее не хочет, но правительство употребляет все возможные меры, чтобы сделать как можно больше недовольных, и вполне в этом успевает. Мы присутствуем при небывалом зрелище революции сверху, а не снизу”.

Знаменитые “Окаянные дни” Бунина поражают неприятием того протеста, который всколыхнул простых людей вокруг. Социальная нелюбовь и разрыв общества такой степени должны были привести к апокалипсису?

Эдвард Радзинский: Наш великий писатель видит наступающее зверство, так похожее на зверства Смуты, на Пугачевщину. Но он не хочет признать ответственности дворянства за Революцию… Столетия дворянство жило, превратив в рабов большинство своих сограждан. Да, рабство было в Америке. Но там – привезенные рабы, они – чужие, здесь свои соплеменники. Каждый миг в крепостной Руси нарушались законы Божеские и человеческие. И потому иноземец маркиз де Кюстин, в дни стабильного царствования Николая Первого, предрек грядущую кровавую Революцию.

Почему лозунги Французской революции “Свобода. Равенство. Братство” подняли на поверхность самые низменные человеческие пороки?

Эдвард Радзинский: Да, был лозунг Французской революции “Свобода. Равенство. Братство. Или Смерть”. Но как сказал на суде великий Лавуазье, которого отправили на гильотину, от всех этих прекрасных слов Революция оставила лишь одно – “Смерть”. Но человечество быстро забывает уроки. Уже в середине XIX века знаменитый писатель Шатобриан, много переживший в Революцию, потерявший на гильотине своих близких, услышал разговоры новых радикалов, так похожие на разговоры, которые он слышал перед Революцией! Что делать, молодые люди исполняли основной урок Истории – не извлекать из Истории никаких уроков! Шатобриан написал: “Все, что с нами случилось, это еще не бездна. Я чувствую, наш век только начало пути в бездну. Готовятся вселенские катаклизмы. По нашему образцу восстанут целые народы. И ощущение великой крови, грядущей крови, теперь не покидает меня”. И все это исполнилось в России осенью 1917 года. Я мог бы сказать сегодня также. Именно поэтому я выпустил свою книгу сегодня. Берегитесь! Боги жаждут!

Источник