Никки Келли

Лайла

 

The Styclar Saga – 1

 

 

 

Либо ты умираешь героем, либо живешь до тех пор, пока не становишься негодяем.

Харви Дент, окружной прокурор (Из фильма «Темный рыцарь»)

 

 

 

Пролог

 

 

ЛУКАН, ИРЛАНДИЯ

1823 ГОД

 

Полыхнула молния и раскололась натрое, дважды раскатисто ударил гром – и воцарилась тишина.

Вспышка осветила витраж, изображающий Деву Марию с младенцем Иисусом на руках. Спрятавшись в ризнице, священник торопливо, не заботясь о красоте почерка, записывал свои тревожные мысли, отвлекаясь, только чтобы подкинуть в печку угля. Снова громыхнуло, и святой отец замер, а потом нервно взъерошил седеющие волосы.

Дома его ждали жена и дети, но уйти он не мог. Пока не наступит рассвет, только здесь, в стенах церкви, есть у него надежда на спасение. Зря, зря он привез сюда семью. Он должен предупредить их, сказать, что среди людей тут бродят дьявольские отродья. Он еще плохо знал прихожан, но молился, чтобы они нашли его предсмертное письмо и поняли предупреждение, если сегодня, в самую темную ночь, зло все?таки одержит победу.

Дождь лил стеной. Священник нацарапал последние грозные строки и подписался: преподобный О’Силлабен. Сложил листок и спрятал его между страниц Библии.

Буря вдруг стихла и наступившая тишина оглушила его. Свечи замерцали и погасли одна за другой. Взметнулись в камине языки пламени – и пропали. В один миг все погрузилось во тьму.

Время истекло. За ним пришли.

Сжимая крест на шее, священник впотьмах двинулся к алтарю.

Неведомая сила сорвала с петель и швырнула на землю недавно установленные дубовые двери: тяжелые створки со страшным грохотом упали на каменный пол, пробудив протяжное эхо.

Преподобный О’Силлабен застыл посреди храма: двери разлетелись на куски, а в проеме появилась огромная фигура в черном плаще.

– Демон, ты не войдешь в храм божий! – крикнул священник, но голос его дрожал.

Их разделяло метров десять, и у святого отца мелькнула мысль бежать, но ноги будто приросли к полу. Он не мог отвести взгляд от мрачной фигуры в дверях.

Стихия разыгралась вновь: ударила яркая молния. Святой отец отшатнулся и в ужасе зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что зловещая фигура, за спиной у которой сверкали зарницы, двинулась вперед. Она то расплывалась перед глазами, то обретала четкие очертания. Пришелец перешагнул порог церкви.

Нависнув над святым отцом, он схватил его за горло и поднял над полом. Преподобный О’Силлабен хрипел и задыхался, но все же осмелился посмотреть в глаза демону. Их взгляды встретились, и у священника кровь застыла в жилах: черные бездонные зрачки парализовали его, обратив в камень.

Склонив голову на бок, жуткое существо обнажило белые клыки и зашипело. Шипение перешло в верещание: разносящийся под сводами церкви и отражающийся от колонн звук был невыносим для слуха. Преподобный О’Силлабен был готов молить о смерти. Кожа на душившей его руке вздулась и пошла отвратительными буграми.

Быстрым и точным движением монстр сломал священнику шею и разжал пальцы. Безжизненное тело с глухим стуком упало на холодный каменный пол. Демон шагнул вперед, под его ногами затрещали человеческие кости. Он повернул голову направо, потом налево, будто разминая затекшую шею, и двинулся через ряды скамей в ризницу. Воздух сгустился, тишина стала почти осязаемой, все смолкло. Ждать оставалось недолго. От предвкушения из пасти чудовища закапала слюна.

Через некоторое время ослепительное сияние, расцветив яркими красками витраж, потекло между колоннами, скамьями и, наконец, осветило тело убитого священника.

Чудовище прищурилось и отступило вглубь ризницы, чтобы сияние не коснулось его.

Появилась она. Ангелица.

Демон довольно зарычал: все шло по плану.

Ангелица запела. От звука ее голоса чудовище съежилось, втянуло голову в плечи. Душа преподобного О’Силлабена отделилась от тела и, засияв, устремилась к поющей, которая умолкла и опустила веки, чтобы сосредоточиться на потоке энергии. Сгусток света парил перед ней в воздухе. Ангелица направила его в волны сияния, растекающегося по церкви. Легким движением убрала закрывшую глаза светлую прядь, собрала волосы и перебросила на грудь; сзади на ее шее ослепительно сиял кристалл.

Как только ангелица коснулась кристалла, золотые и серебряные волны света расступились, открыв Врата в Первое измерение. Она удовлетворенно вздохнула и улыбнулась. Энергия убитого священника устремилась сквозь Врата и исчезла, перетекла в ее мир, имя которому было Стилларк.

Свет медленно мерк, но ангелица, которой пора было уходить вслед за покинувшей тело душой, задержалась. Ее привлек серебряный крест на груди погибшего. Она нагнулась и, бережно положив его на ладонь, подула на него. Ручейки белоснежного мерцания оплели крест, и серебро поглотило их. Теперь любой, кто прикоснулся бы к этому кресту, почувствовал бы необыкновенный покой.

Ангелица грустно посмотрела на священника и протянула руку, чтобы закрыть ему глаза. Поблагодарив его за дар, она устремилась к Вратам. Потянулась к затылку, чтобы оживить кристалл и открыть для себя переход, но не успела: в белоснежную кожу впились острые клыки. Вскрикнув от неожиданности, ангелица окружила себя сиянием, чтобы скрыться от чудовища, но опоздала: Чистокровный вампир – а это был именно он – уже вливал в нее свой яд.

В мгновение ока лишившись всех Даров, парализованная ангелица упала на пол. Вампир склонился над ней, все глубже вонзая клыки в шею, отравляя ее кровь ядом так стремительно, что на белой коже вздулись синие вены. Он положил лапу ей на грудь и повел вниз, к животу, ощупывая, обыскивая.

Глаза ангелицы расширились от ужаса: клыки вновь вонзились в плоть – на этот раз в плоть ее ребенка. Яд причинял невыносимые страдания. Она чувствовала, как тьма проникает в нее, как меняется скрытый в ее чреве Наследный ангел. На фарфоровой коже лапы чудовища оставляли синяки, а клыки – багровые отметины.

Чистокровный встал и за волосы потащил жертву по полу. Он смерил ее презрительным взглядом, а заметив на шее кристалл, скривил губы и сплюнул. Ангелица, парализованная его ядом, не могла скрыть от него кристалл. Чистокровный вонзил в затылок несчастной длинные острые когти с глубокими зазубринами и без всяких усилий вырвал кристалл из тела его хранительницы. Довольно усмехаясь, вампир разглядывал камешек, зажатый в острых когтях.

И тут распростертая на ледяном полу ангелица заметила Азраэля. Он появился внезапно и отшвырнул вампира к колонне с такой силой, что камень треснул от удара. Кристалл, перестав светиться, выпал из когтей чудовища.

Оставив поверженного вампира, Азраэль бросился к Айнгель, своей нареченной. Зная, что остались считаные секунды, он схватил обмякшее тело и приоткрыл губами ее холодные посиневшие губы, вдыхая в них белый свет. Как только искрящийся поток влился в тело Айнгель, ее веки затрепетали: Дары возвращались, изгоняя из вен яд, но ничто не могло очистить кровь Наследного ангела в ее чреве.

Вампир вскочил на ноги. В тот же миг Азраэль метнул в него световой щит, вновь пригвоздив к колонне.

Азраэль смотрел в глаза Айнгель. Им не нужно было говорить: оба и так знали, что натворил вампир. «Беги, прячься. Я поговорю с Архангелами, а затем разыщу тебя», – беззвучно сказал он. Они не нуждались в словах – между ними существовала особая связь.

Азраэль помог Айнгель подняться, прикрывая ее и себя световым щитом. Исполненный печали, он положил погасший кристалл ей на ладонь, сомкнул над ним ее пальцы, накрыл сверху своей ладонью. Айнгель едва заметно кивнула. Кристалл вновь наполнился светом, который вспыхнул так, что это было видно и сквозь их сжатые пальцы, но почти сразу погас. Ангелица решительно повернулась и, не касаясь пола, выплыла из церкви. Она знала, что должна сделать. И это означало, что домой она больше не вернется.

Но как же ей хотелось верить, что Азраэль сумеет ее найти!

 

Спустя несколько месяцев на юго?востоке Англии семейная пара нашла на пороге своего дома младенца с белоснежной кожей. Ребенок был завернут в кусок белого полотна, из складок которого выпал кристалл. На его гранях играл мерцающий свет.

 

Глава 1

 

 

КРЕЙЕО, УЭЛЬС, ВЕЛИКОБРИТАНИЯ

НАШИ ДНИ

 

Вечер выдался тоскливый и утомительный. Ночь вступала в свои права, тишина просто оглушала. Самое время для встречи с вампиром.

Я убрала выбившиеся пряди и собрала волосы в длинный хвост, не сводя глаз с мусорного пакета, который только что водрузила на самый верх переполненного контейнера на заднем дворе паба. Не будь на улице так темно, минута тишины и покоя меня бы порадовала. Но отсутствие света пугало.

– Франческа! – Зычный голос Хайдона с сильным уэльским акцентом подобно взрыву снаряда пробил окутавшую меня ледяную тишину.

Глубоко вздохнув, я вернулась в паб, заперла дверь и поспешила обратно в зал. Ноги гудели. Хорошо, что до закрытия оставалось совсем чуть?чуть. Рук не хватало – впрочем, как всегда. Жена Хайдона уехала в Кардифф за покупками и возвращаться не спешила, а мне, точно шестирукому Шиве, приходилось разносить невероятное количество кружек с пивом.

Как иногда хочется быть обычной девушкой, выполнять нехитрые обязанности в каком?нибудь милом, приличном офисе и не иметь никакого дела с местными пьянчужками. Но без документов рассчитывать на это не приходится: работа официанткой за наличные – сейчас потолок моих карьерных устремлений. А хозяев вроде Хайдона, готовых платить минимум, а выжимать из работника максимум, приходится только благодарить.

– П?повторим, д?девочка!

Мужчина средних лет призывно помахал пустой кружкой, и я вежливо улыбнулась в ответ. Я недавно работаю в этом баре, но уже запомнила, что он всегда уходит последним.

– Мистер Бродерик, мы закрываемся. Ваша супруга, наверное, заждалась дома, – сказала я, пытаясь отобрать у него кружку.

– Н?налей?ка еще одну… Супруга?! Ха! Я женился на потаскухе, а приличной она заделалась, когда окельцова… целькова… окольцевала меня! – с трудом выговорил он.

– Эй, Глин! Закругляйся! – крикнул из?за стойки Хайдон.

Я вопросительно посмотрела на хозяина и кивнула на засидевшегося клиента. Хайдон лишь пожал плечами. Тогда я подошла к мистеру Бродерику и обняла его.

– О?о?о! Я не против. От Элен мне такого не перепадает. И вообще ничего не п?п?перепадает…

Запустив руку в карман его пиджака, я нащупала прохладный гладкий металл. Стараясь не дышать, вытащила ключи от машины и переложила их себе в карман джинсов. Между прочим, у меня очень даже неплохие шансы обеспечить себе достойную жизнь воровством, но против совести не пойдешь… Поэтому приходится действовать старым добрым способом: честно работать.

Я вызвала мистеру Бродерику такси и незаметно подсунула ему на столик пачку орешков в карамели, не забыв включить их в счет: пусть хотя бы слегка закусит и протрезвеет.

Прошло двадцать минут. По моим расчетам таксист как раз должен был подъехать. Я махнула рукой Хайдону, но тот опять проигнорировал призыв о помощи. Он был ужасно занят: щелкал пультом в поисках спортивных новостей.

– Ладно, идем, – вздохнула я и помогла мистеру Бродерику подняться, продев его руку себе под локоть. Конечно, не с моим телосложением таскать взрослых упитанных дядек, но что делать?

– Хорошая д?девочка!

Мистер Бродерик легонько похлопал меня по голове – будто похвалил послушную собаку, которая принесла палочку.

Кое?как прислонив своего подопечного к кирпичной стене и поддерживая его одной рукой, другой я пыталась открыть дверь. Силы покидали меня: три минуты под мощным алкогольном выхлопом не прошли даром.

– Спасибо за комплимент, мистер Бродерик, – отозвалась я, стараясь не дышать.

Мы спустились на улицу и остановились на тротуаре. Стоять ровно мистер Бродерик не мог: его повело, и он увлек меня за собой на середину проезжей части. Я, как могла, старалась замедлить падение ста килограммов живого веса на асфальт, но не справилась с задачей.

Внезапно меня ослепили автомобильные фары, тишину взорвал визг шин на покрытой инеем дороге. Я, будто защищаясь, резко вскинула руку. Мир вокруг застыл. Моя рука медленно вытянулась вперед, ладонь раскрылась, заслоняя глаза от невыносимо яркого света. Ослепительно?желтые лучи между пальцами растеклись неоном. Резкие прямоугольные очертания бампера старой «Вольво» уступили место плавным линиям желто?зеленой машины такси: из ночного Крейео я перенеслась в вечерний Нью?Йорк.

Как в хрустальном шаре, передо мной разворачивался финал одной из моих жизней.

Вскинутая вверх рука. Удар желто?зеленого такси. Меня бросает на лобовое стекло, и по нему разбегаются миллионы трещинок, я скатываюсь по капоту на асфальт. Сбегаются перепуганные очевидцы, собираются зеваки. Сквозь толпу к моему неподвижному изуродованному телу пробивается юноша. На нем вязаный кардиган, узкие брюки, замшевые туфли – видимо, мы в середине пятидесятых. Юноша осматривает меня, берет за руку: она сжата в кулак, костяшки мертвенно белые. Вот он склоняет голову, шляпа отбрасывает тень на лицо… Последний вздох, моя рука разжимается и безжизненно падает.

Картинка то становилась четче, то теряла резкость, но наконец тяжелый запах паленой резины вернул меня к реальности. Водитель затормозил в десяти сантиметрах от нас с мистером Бродериком.

– Живы? – заорал он, выскакивая из машины.

Я окончательно пришла в себя. Водитель поднимал с земли пьяного мистера Бродерика, а тот почему?то смеялся.

– Все хорошо. Я в норме, – промямлила я.

– А этот норму перебрал, – нервно пошутил таксист, запихивая мистера Бродерика на заднее сиденье. – Вы точно в порядке?

На дрожащих ногах я добрела до тротуара, опустилась на бордюр и молча кивнула.

Таксист уехал. Прежде чем вернуться на работу, я еще некоторое время простояла, прислонившись к холодной каменной стене бара. Собравшись с мыслями, вошла внутрь и принялась за уборку. Я молча наводила порядок, стараясь прогнать внезапно всплывшую в памяти сцену с нью?йоркским такси – ни к чему мне такие истории.

Передача, которую смотрел Хайдон, закончилась, и он вспомнил о моем присутствии.

– Эй, Франческа, ты все столики убрала? – спросил он, перегнувшись через стойку. Он пристально смотрел на меня, покачивая стакан с остатками виски.

– Да. Что?нибудь еще или я свободна?

Я натянула свитер и посмотрела на свою синюю куртку, которую оставила на вешалке у входа.

– Свободна. Можешь идти. – Вдруг он уставился на мою грудь, поднял бровь и добавил: – Слушай, тебя дома кто?нибудь ждет или как? А то оставайся, пропустим по стаканчику?…

Выдавив вежливую улыбку и помотав головой, я потянулась за курткой. К сожалению, дома меня никто не ждал. Я была одна. Одна во всем мире. Я нигде подолгу не задерживалась, друзей не заводила, а если и умудрялась продержаться подольше на одном месте, то ни с кем все равно не сближалась. Несколько лет назад я доверилась новому знакомому и подпустила его к себе… И тот один?единственный раз – в этой жизни, по крайней мере, – навсегда отучил меня кому?либо доверять. «Друга» больше не было, а на теле у меня осталось вечное напоминание о наших отношениях: уродливый шрам вдоль всего позвоночника.

Эти воспоминания о горьком опыте, как всегда, пробудили в памяти еще один образ. Девушка?Тень. С ней была связана еще одна тайна моей жизни, и я до сих пор не знаю, хочу ли я ее разгадать. Тень необъяснимым образом появлялась в самые сложные, переломные моменты моей жизни, а я понятия не имела, кто она такая.

От раздумий меня отвлек раздраженный окрик Хайдона.

– Франческа!

– Нет?нет, я лучше пойду. До завтра.

На ходу застегивая утепленную куртку – зимой без такой вещи в Крейео на улицу лучше не высовываться, – я вышла из бара. Сунув руки в карманы, свернула на проселочную дорогу, которая вела к моему дому.

По обеим сторонам дороги непроглядной черной стеной высился густой лес. Голые ветви высоких деревьев переплетались, будто желая скрыть от посторонних глаз замок, обитатели которого погрузились в сон по воле злой колдуньи. Казалось, что деревьев время остановилось. Впрочем, как и для меня.

Вдыхая влажный воздух, пропитанный запахами леса, я быстро шагала по обочине. Мне нравились тихие места вроде этого: в глуши гораздо легче найти какое?нибудь заброшенное жилье, чем в крупных городах. Вот и здесь мне попался старый, давно покинутый хозяевами дом. Мне нравилось думать, что раньше тут жила счастливая семья, нравилось представлять, как родители греются у очага холодными ночами, а рядом играют дети, их звонкий смех разносится по комнатам. Я видела, как летом они носятся по лесу и шлепают босиком в ручье, а хрустальные брызги сверкают на солнце.

Теперь дом стоял пустой, с заколоченными окнами. Но мне достаточно и такой крыши над головой. Все равно приходится кочевать с места на место. Выглядела я всегда лет на семнадцать, не больше, хотя в паспорте, конечно, было написано, что мне двадцать один год. На самом же деле я гораздо старше. Почему, зачем, как это получилось – не знаю. По ночам мне снятся предыдущие жизни, да и днем порой иногда всплывают картины из прошлого – вот как сегодня. Моими поступками руководит странное чутье, определить природу которого я не в силах. Я не знаю, кто я и откуда пришла в этот мир – чужой и странный.

Положа руку на сердце, я могла сравнить себя со старой дорогой, по которой шла: мы обе не живем – мы просто существуем. Но дорога хотя бы ведет куда?то, к какой?то цели, а я понятия не имею, куда иду.

Мои сны были наполнены страшными, мрачными видениями, но был в них и свет – яркий и мощный. Он вел меня вперед, давал силы. Один человек – источник света – всегда оставался со мной. Его лицо было прекрасно. Его улыбка манила. Но существовал он только в моем воображении. Он никогда не выходил из моих снов и видений в реальность, но меня все равно неудержимо влекло к нему. Меня не покидала безумная уверенность, что именно он владеет ключом от моего ящика Пандоры, от всех моих секретов.

Я должна найти его. Его имя навсегда в моей памяти, оно отдается эхом вокруг, я различаю его в шелесте ветра, ласкающего мою кожу. Его зовут Гэбриел[1].

Вдруг я заметила, как мимо метнулась какая?то тень. Раздался жалобный вой. Зверь? Лисица? Больше всего похоже на лисицу, и кажется, ей больно.

Я замерла. Медленно повернулась к лесу и разглядела в темноте какой?то силуэт. Вой стал громче и жалобнее. Собравшись с духом, я осторожно приблизилась к опушке, вошла в лес и наконец приблизилась к стонущему. Он приподнял голову и встретился со мной взглядом. На фарфорово?белом лице ни кровинки, от него веяло ледяным холодом. Мой ровесник или чуть старше. Черные волосы всклокочены, но черты его лица были совершенны.

Он не человек – это я поняла сразу.

Беспомощно свернулся калачиком на земле. Мне бы повернуться и бежать, бежать со всех ног, но ведь ему больно, ему плохо. Удирать я не стала, но и подойти хотя бы еще на один шаг не решилась. А вдруг он учует мой страх?

– Чем тебе помочь? – спросила я. Он по?прежнему смотрел мне в глаза.

– Помоги мне убраться отсюда, они гонятся за мной, – ответил он тихим, дрожащим голосом и застонал. Далеко же он забрался – судя по акценту, выходец с восточного побережья.

Я кивнула, хотя понятия не имела, от кого он бежит и как оказался в таком жалком положении.

– Я не причиню тебе вреда, – добавил он, но поверить в это было трудно.

– Мой дом тут рядом. Дойдешь, если я помогу?

В ответ он фыркнул так, будто услышал самый глупый в мире вопрос. Я лихорадочно оглянулась, словно пытаясь найти решение, затем приказала:

– Жди здесь!

Хотя, правду сказать, никаких других вариантов у него и не было.

Бегом я понеслась к стоянке перед баром, чтобы найти машину. Вот то, что надо: как раз на выезде стоял фургончик мистера Бродерика, а ключи от него – по?прежнему у меня в кармане джинсов. Я напрямик бросилась к автомобилю, дернула водительскую дверь: открыта – мистер Бродерик даже не потрудился ее заблокировать. Запрыгнув на сиденье, я вставила ключ зажигания. Двигатель взревел, я выжала сцепление, включила передачу и вырулила со стоянки.

Добравшись до нужного места, я выскочила из машины и кинулась в лес, оставив дверцу нараспашку. Пока меня не было, мой новый знакомый умудрился подползти к дереву и неуклюже сесть, прислонившись к стволу. Я видела, что его силы на исходе.

– Ну, вперед, – шепнула я и, мгновенье поколебавшись, положила его руку себе на плечо, чтобы он смог встать. Он посмотрел мне в глаза, и в его взгляде я уловила отблеск желания. У меня по спине прошла дрожь, я инстинктивно отпрянула.

– З?зачем ты помогаешь мне? – Его зубы стучали от холода.

Я ответила не сразу – только когда мы почти добрались до машины:

– Каждому из нас бывает нужна помощь, независимо от того, кто мы такие.

Мне показалось, он задумался, не поняла ли я, что он – вампир. Откуда ему было знать, что мне уже доводилось встречаться с его собратьями? Один из них втерся ко мне в доверие, за что я и поплатилась, заработав безобразный шрам.

Наконец мы добрели до фургона. Я затолкала вампира на пассажирское сиденье и, с силой захлопнув дверь, поспешила сесть за руль. Со второго раза переключив передачу, тронулась.

– Имя у тебя есть? – поинтересовался он.

– Франческа. А у тебя?

Он хмыкнул.

– Есть. Меня зовут Джона.

– Чем тебе помочь? – спросила я, но он не ответил.

Мы уже подъезжали к моему жилищу. По лицу вампира я видела, что сил нападать у него нет, а значит, и выпить из меня всю кровь до капли он не сумеет. Но все равно я начинала жалеть, что привезла его сюда. Какую помощь я могу ему предложить?

Я остановила машину, двигатель на прощание рявкнул и смолк, я выключила фары. Перед нами высилась полуразвалившаяся громада, когда?то называвшаяся домом. Летом здесь, пожалуй, невероятно хорошо, но темной зимней ночью здание казалось хранилищем жутких мрачных тайн.

Нужно собраться с мыслями, проанализировать ситуацию. Не угодила ли я в западню? Как вампир, существо очень сильное, мог оказаться совершенно беспомощным? Но если он не притворяется, то я обязана ему помочь. Хотя бы попытаться.

– Так, давай выберемся из машины и зайдем внутрь.

– Мы же совсем рядом!

– Рядом с чем? – спросила я, беспокойно ерзая на сиденье, но снова не получила ответа. Да, не особо разговорчивый вампир попался. – И как далеко отсюда находится это «рядом»?

– Просто езжай вперед. – Судя по выражению лица, спорить с ним было бесполезно.

Без особой охоты я повернула ключ. Мотор загудел, но на панели по?прежнему горел красный огонек. Хмыкнув, я предприняла еще одну попытку двинуться с места.

– Ну? В чем дело? Езжай, я сказал! – закричал мой пассажир.

– Не могу. Бензин почти на нуле. – Сочувствия к нему у меня поубавилось. Что он о себе возомнил, в конце концов?

Из последних сил я дотащила его до входной двери, доволокла до гостиной и уложила на свой расстеленный спальник. Вампира бил озноб, лоб покрылся бисеринами пота. Выглядел он так, будто его пожирает невыносимый внутренний жар. Он, как мог, завернулся в спальник.

– Вернусь через минуту, – пообещала я.

Взяла на кухне несколько поленьев, прихватила из сумки спички и флакончик с жидкостью для розжига и развела в старом камине огонь. Я делала это каждый вечер, но впервые с тех пор, как поселилась здесь, пламя согревало не меня одну. Вот так странно и совершенно неожиданно слова «домашний очаг» обрели для меня смысл.

Огонь разгорелся, в комнате посветлело. Теперь в отблесках пламени я могла как следует рассмотреть Джону. Темные джинсы и шоколадного цвета джемпер с воротником на молнии изорваны. В вырезе футболки виднеются мощные ключицы – он явно очень силен. Шевелюра роскошная, хотя сейчас черные волосы сильно взлохмачены. На запястьях кровь. Изранены и сами руки, костяшки ободраны, а пальцы обуглились и почернели. Я невольно поморщилась.

– Что с тобой случилось? – спросила я, шевеля поленья в камине.

Джона безучастно посмотрел на меня и ответил вопросом:

– Ты знаешь, с кем имеешь дело?

– Да. Мне доводилось сталкиваться с твоими собратьями. Сейчас тебя легко распознать.

Он медленно прошелся по мне взглядом снизу вверх, остановившись на лице. Его зрачки впились в мои глаза. Джона размышлял над моими словами, в упор рассматривая меня. Я почувствовала себя неловко и, одернув куртку, уселась ровнее.

– Если бы ты сталкивалась с моими собратьями, мы бы с тобой тут не разговаривали…

– Да, наше знакомство сложно назвать удачным, но тем не менее я здесь. Давай сменим тему, – предложила я, и он не стал возражать.

– Телефон у тебя есть?

– Да, только денег на счету мало, но на несколько минут хватит. Кому ты собираешься звонить? – поинтересовалась я, извлекая из кармана старенькую «нокию».

– Я не один. Со мной друзья.

Джона кивком показал, чтобы я подала ему телефон.

Было видно, что даже самое простое движение руки стоит ему немалого труда. Он оказался совершенно беспомощным – невероятно для неуязвимого вампира. Но даже в таком жалком состоянии он вызывал у меня восхищение и желание любоваться им. Гладкая, нежная кожа на щеках – как хочется провести по ней рукой… Эта мысль заставила меня вздрогнуть. Да, у него безупречная кожа, да, черные глаза влажно поблескивают – настоящий красавчик. Но ведь он воплощает зло. А зло часто скрывается за прекрасной формой, ведь так ему легче пополнять свои ряды.

Джона напоминал статую, которую высек из камня, а потом чудесным образом оживил искусный мастер. Вот почему род вампиров никогда не иссякнет. Все они наделены внешностью, перед которой невозможно устоять, которая мгновенно располагает к себе. Вот только у меня уже есть опыт неосмотрительной дружбы с одним вампиром, и я в курсе, что прячется за прекрасным обликом. Я разозлилась на себя: да, Джона – красавец, но неотразимая красота – всего лишь маска, скрывающая личину убийцы.

Джона набрал номер, что?то быстро протараторил – я почти не успела уловить суть разговора – и нажал на кнопку отбоя.

– Мои друзья в пути. Скоро будут здесь.

– А эти друзья – они такие же, как ты?

– Да… Почти все. – И, помолчав, неохотно добавил: – Спасибо за помощь.

Я ответила ему саркастическим взглядом, означавшим «всегда пожалуйста». Странно, что он вообще снизошел до благодарности. Дрожь пробирала от того, как он смотрел на меня, так что от дальнейших расспросов лучше было воздержаться.

Я встала и принялась нервно шагать по комнате. Слушая, как тяжело Джона дышит, я снова оттаяла. Ну и пусть он высокомерен… Я ведь даже бешеного питбуля пожалею, если ему будет плохо.

Я взяла бутылку с водой, предложила Джоне, но он только фыркнул. Ну да, забыла. Тогда я наклонилась, чтобы поправить сползший с его плеча спальник.

Внезапно вампир схватил меня за запястье, дернувшись от боли – искалеченные руки причиняли ему страдания. Я поймала его взгляд. Из крепкой хватки нельзя было вырваться. Повернувшись в мою сторону, Джона притянул меня к себе. Сердце гулко забилось. Я оцепенела от ужаса.

Черт! Зачем я с ним связалась?

Его рот почти касался моей шеи, дыхание согревало кожу – и у меня внутри все перевернулось, страх исчез. Вампир медленно провел нижней губой по мочке моего уха – в теле всколыхнулась сладкая волна. Он прошептал:

– Правда, спасибо…

Джона произнес эти слова так нежно и искренне, что сердце у меня затрепетало.

Он отпустил мою руку, но я не отстранилась: посмотрела ему прямо в глаза. Его взгляд поглощал меня, и я уступила. После долгих минут, полных смущения и восторга одновременно, я нашла в себе силы разорвать связь и отойти. К чему мне тратить себя на Джону – вампира! – когда в моих мыслях живет Гэбриел? Да, иногда он кажется всего лишь призраком, но все же…

Я ушла в кухню за дровами. Хорошо, что утром, перед уходом на работу, я набрала в лесу хвороста.

Усевшись на пол, я обдумывала ситуацию. Не помочь я не могу. О себе мне известно мало, но в одном я уверена: во мне есть доброта. Кто знает, вдруг в обмен на поддержку этот вампир поделится со мной секретами своего племени или даст подсказку, кто я на самом деле и к какому миру принадлежу? Игра опасна, но она стоит свеч. Я вернулась в гостиную, подкинула несколько веток в камин. Мы сидели молча. Время тянулось невыносимо медленно. Наконец Джона нарушил тишину.

– Здесь ты и живешь? – спросил он, удивленно вскинув брови и обводя взглядом голые стены.

– Сейчас – да.

– Но ведь ты не здесь родилась. Это не твой настоящий дом.

– Мой дом там, где я живу. Я не привязываюсь к местам. Время идет, меняются люди, меняются пейзажи за окном. Только я не меняюсь. – Захотелось слегка подразнить его, проверить реакцию.

Джона повернул голову вправо, чтобы получше меня рассмотреть.

– Глаза… Твои глаза старше твоей улыбки, но ты не такая, как я. Хотя и человеком я тебя не назову.

– С чего ты решил, что я не человек? – спросила я чуть громче и напряженнее, чем ожидала от себя. Его слова задели меня: никогда не считала себя «не человеком».

– Из?за запаха. Там, в лесу, я не почуял, что ты приближаешься. Увидел, только когда ты оказалась прямо передо мной.

Я задумалась. Всегда относила себя к людям, хотя и умереть от того, от чего умирают обычные люди, не могла.

– И что? Не забывай о своем состоянии. У тебя притупилось восприятие, вот и все, – парировала я, не желая раньше времени открывать козыри.

– Кто ты? – Джона пропустил мою реплику мимо ушей.

Сдаваться так быстро я была не намерена.

– Вопрос на миллион. Кстати, не припомню, чтобы я тебе улыбалась.

Вампир засмеялся, и я, покраснев от смущения, расплылась?таки в улыбке.

– Вот видишь, я тебе симпатичен, как ни крути.

Он вздрогнул и вытянулся на полу, пытаясь справиться с приступом резкой боли.

Немного подумав, я решилась на следующий шаг:

– Можешь звать меня Чесси.

Вампир вопросительно приподнял бровь.

– Друзья называли меня Чесси.

– В прошедшем времени?

– Мы с ними не виделись некоторое время. Если хочешь, считай это имя моим.

Губы Джоны изогнулись в намеке на улыбку.

– Весьма польщен доверием.

Понадеявшись, что мы встали на тропу мира, я решила продолжить расспросы:

– Ты не ответил: чем я могу помочь? Ты ведь страдаешь, я вижу.

Вампир посмотрел сквозь меня и наконец процедил сквозь стиснутые зубы:

– Друзья позаботятся обо мне.

– Кто они? Что с тобой произошло?

Джона явно раздумывал, отвечать или нет, но все же снизошел, хотя и без явного желания:

– Мы вместе путешествуем. Сюда прибыли, чтобы спасти… спасти вампира – такого, как я. – Он помолчал. – Кое?что пошло не по плану, и клан Чистокровных взял меня в плен. – Джона зарычал, обнажив клыки. Оторопев от этого зрелища, я не сразу отреагировала.

– Клан Чистокровных? Ничего не понимаю…

– Чистокровные – первые вампиры, появившиеся на Земле. Раньше я был человеком. Но меня укусили, обратили, превратили в вампира – выбирай, что тебе больше по душе. И я стал вампиром второго поколения, или обращенным вампиром. Такие, как я, служат Чистокровному, который обратил их, принадлежат его клану, входят в его армию.

Джона пытался унять бившую его дрожь.

– Но если ты служишь одному из Чистокровных, как оказался на свободе?

– Вампиры – воплощение зла. В момент обращения наша душа погружается во Мрак. Мы утрачиваем собственную волю. Но иногда – редко – мы способны увидеть свет: ровно столько света, чтобы вспомнить, кем были раньше. Мои друзья – такие же вампиры, которым, как и мне, удалось освободиться от власти Чистокровного Повелителя. Нам помогли… Больше мы не хотим быть рабами.

– Но ты ведь остался вампиром.

– Да. И мне по?прежнему нужно пить кровь, чтобы выжить. Всем нам. Но мы тщательно выбираем жертву. – Джона помолчал. – Я не хочу убивать людей, но иного выбора у меня нет.

Последние слова удивили меня. Да, я испытывала к нему сострадание, но изображать доброго Боженьку, который прощает смертные грехи, не собиралась.

– И что они сделали, когда поймали тебя? – задала я следующий вопрос.

– Гуальтьеро того клана не стал меня пить. Его зовут Элихио. Он не имел права прикончить меня. – Джона увидел, что я не понимаю, и пояснил: – Гуальтьеро означает «хозяин», «повелитель». Глава клана. Элихио – его имя. – Он сделал глубокий болезненный вдох. – Они заперли меня без… – вампир подбирал подходящее слово, – …без пищи.

Меня передернуло, но он будто не заметил.

– Вампир невыносимо страдает, если не может питаться. Не знаю, сколько времени меня продержали в темноте, закованным в серебряные наручники. – Он кивнул на свои запястья. – Мне удалось сбежать, но если Чистокровные найдут меня прежде друзей, сил для сражения у меня не хватит.

– Значит, Чистокровные все?таки собирались тебя убить?

– Нет. Они ждали моего Гуальтьеро, он сам хотел разделаться со мной.

– Это тебе Элихио сказал?

– Нет. С моим Гуальтьеро, его зовут Эмери, мы связаны до сих пор. После того, как я ушел из клана, наша связь ослабла, но я все еще чувствую его.

Я с трудом понимала его – речь шла о мире, о котором я ничего не знала.

– Элихио уже знает, что я сбежал. Скоро он и вампиры его клана найдут меня.

Последняя фраза встревожила меня. Они явятся сюда? В мой дом? Я представила, что на мое жилище нападают вампиры, и земля ушла у меня из?под ног. Нахлынула паника. Я подскочила к окну: доски на месте. Хотя какой от них толк? В ужасе я повернулась к Джоне.

– Это они. Они близко… – прорычал он. В глазах появился дикий блеск.

Волосы зашевелились у меня на голове.

– Что же нам делать? Где твои друзья? – зачастила я, проверяя, крепко ли заколочены окна.

– Они обязательно придут, но могут опоздать. Ты должна бежать. Садись в машину и мчи прочь, пока хватит бензина. А затем бросай машину и беги. Беги и никогда сюда не возвращайся, – приказал он.

Джона пытался спасти меня!

– Я не могу уйти. Они же тебя убьют. Не хочу, чтобы ты так умер! – Что?то в Джоне притягивало меня. Он хотел уберечь меня от верной гибели – почти невозможное желание для такого существа, как он. Не могу же я допустить, чтобы его уничтожили! И не допущу.

– Я и так почти умер, – хихикнул он.

– Ты не ответил, как друзья будут спасать тебя, – не сдавалась я.

Джона удивленно посмотрел на меня.

– Приведут кого?нибудь, чтобы я его выпил, – равнодушно ответил он.

Я раздумывала всего пару секунд. Если он отопьет ровно столько, чтобы восстановить силы, – он отобьется, и мы сбежим. Сбежим вместе, хотелось верить. Иначе его ждет мучительная смерть. Меня они тоже уничтожат – почти наверняка.

– Пей из меня.

Настал мой черед отдавать приказы. В сумке я нашла складной нож, быстро закатала рукав куртки и дрожащей рукой приложила лезвие к запястью.

– Нет! Я не смогу… – тихо произнес он.

– Не важно! – перебила я. Даже если он не сумеет вовремя остановиться и выпьет меня до последней капли, мое существование все равно не закончится – эта мысль снизошла как озарение. Главное – сохранять спокойствие.

Для меня смерть – не то же самое, что для любого человека. Для меня она гораздо страшнее. Нет, меня не пугало, что будет после того, как жизнь покинет тело, ведь я знала, что снова проснусь. Ужас в меня вселял именно момент пробуждения.

Поэтому так хотелось верить, что Джона сумеет совладать с жаждой и прервется прежде, чем смерть сожмет у меня на горле костлявые пальцы.

Я уселась, крепко зажав бока вампира бедрами, и полоснула по руке чуть ниже запястья. Сразу же выступила кровь.

– Нет! – простонал он. Снаружи донеслось пронзительное верещание.

– Пей!

Джона остервенело замотал головой. По свирепому выражению его лица я поняла, что будь у него силы, он бы отшвырнул меня на другой конец комнаты.

Тогда я поднесла запястье к лицу вампира, сдавила края надреза, чтобы потекла кровь, и мазнула по его губам.

Как же яростно Джона боролся с собой! К счастью, чувство голода возобладало довольно быстро. Он попробовал мою кровь. В тот же миг его губы сомкнулись вокруг разреза и острые клыки пронзили кожу, причинив мне боль.

Медленно, будто дегустируя дорогое вино, Джона обвел языком края рассеченной плоти, вдохнул аромат. Меня захлестнули непривычные ощущения. Я стала искрой, от которой должно было заняться пламя. Мы смотрели друг другу в глаза. Цвет его зрачков изменился: теперь в них плясали красные языки огня.

Происходящее пьянило меня.

Джона прикрыл веки. Он глотал жадно, быстро, не сдерживаясь. В момент, когда мы потеряли зрительный контакт, я осознала, что служу пищей для вампира.

Через каких?то две минуты на меня навалилась невыносимая слабость. А Джона, судя по всему, не собирался останавливаться – и не мог этого сделать.

– Хватит, Джона, – попросила я, теряя сознание.

Силы покидали меня, ног я не чувствовала.

 

Глава 2

 

Дом содрогнулся от удара, и одновременно между мной и Джоной проскочило что?то вроде электрического разряда. Джона вернулся к реальности. Он выглядел потрясенным. Вампир разомкнул челюсти и отстранился. Поддерживая меня, он смотрел на мое белеющее в полумраке комнаты лицо.

Я открыла глаза. Джона больше не напоминал увядающий цветок: он явно возродился к жизни. Его зрачки горели красным – казалось, в нем пылает пламя Преисподней.

Когда он свободной рукой отвел от моего лица выбившиеся пряди, я заметила, что израненные наручниками запястья полностью зажили. Я была совершенно сбита с толку. Джона теперь выглядел красавцем, но красный отблеск в его взгляде вызывал у меня такой ужас, какого я никогда не испытывала прежде.

– Бежим! – крикнул вампир сквозь грохот, заполняющий дом и окрестности. – Здесь есть черный ход?

Он оглядел комнату, готовый немедленно действовать. Я кивнула на коридорчик, соединявший гостиную с кухней, из которой на улицу вела еще одна дверь. Только что толку? Нас наверняка окружили. Я попробовала подняться. Удалось: ноги снова слушались. Джона схватил меня за руку – и мое тело словно наполнилось его энергией. Мы бросились вон из дома. Почувствовав, что я не успеваю за ним, вампир перебросил меня через плечо и понес.

Джона бежал к лесу. Боковым зрением я заметила быстрые, стремительные силуэты. А дальше все было как в тумане: что?то упало мне на спину, Джона потерял равновесие, и мы рухнули на землю. Я скатилась с него, раздирая ладони о подмерзшую траву.

Мою шею сдавили чужие пальцы, запрокидывая мне голову, лишая воздуха. Левой рукой я умудрилась вытащить из кармана нож, которым рассекла запястье для Джоны, приподнялась и со всей силы ударила нападавшего в бок. Лезвие отскочило. Существо злобно заверещало и вновь прижало меня к земле.

Один гигантский звериный прыжок – и Джона сбросил с меня вампира. Я успела отвернуться, прежде чем он прикончил моего мучителя, но услышала, как тот захлебывался кровью.

Стараясь не дышать, я наблюдала, как к нам приближаются другие силуэты. Что делать? Куда бежать? Все равно я не могу бросить Джону. Да и шансов уцелеть у меня без него почти нет.

Совсем недавно я видела, как Джона противостоит злу, поработившему его против воли, как не желает повиноваться ему: тогда мне и стало ясно, что нет добра и нет зла – все гораздо сложнее. Между белым и черным – бесконечность оттенков серого. Но ведь и со мной все непросто. Вдруг мое место в этом монохромном спектре – совсем рядом с такими, как Джона?

Я перевернулась на живот и отползла в сторону. В метре от меня Джона одного за другим изувечил нескольких свирепых вампиров. Он дрался как одержимый. Одному из нападавших он коротким резким движением оторвал руку, а второго швырнул на землю. Такой Джона вселял в меня безотчетный страх. Теперь он ничем не напоминал то жалкое существо, которое я подобрала в лесу всего пару часов назад. В моей помощи он больше не нуждался, да и предложить мне было нечего. Мне бы бежать и спрятаться, чтобы не отвлекать его от битвы, но меня охватило нездоровое любопытство: желая своими глазами видеть, что будет дальше, я даже отвернуться была не в силах.

В темноте блеснули два багровых зрачка. У меня за спиной в полуметре сидел на корточках вампир, готовый атаковать жертву. Меня. Мои глаза округлились от ужаса, наши взгляды встретились. Он не уступал красотой Джоне и, похоже, управлял мраком, окутавшим нас. Зажмурившись, я ждала неизбежного. А что еще мне оставалось делать? Бежать? Бессмысленно. Я не доставлю ему удовольствия гнать меня, как затравленного зверя.

Я ждала, но ничего не происходило.

Тогда я открыла глаза и осознала, что чувствую на своем лице его дыхание. Он склонился надо мной, почти касаясь меня всем телом, пристально глядя в глаза: его зрачки на мгновение стали орехово?карими. Идеальная модель для красивой статуи. Длинные каштановые волосы туго стянуты, рубашка с кружевным жабо… Выглядит так, будто забрел сюда из другого времени.

Вампир медленно поднес руку к моему лицу и очень бережно провел по нему тыльной стороной ладони. Прикосновение массивного золотого кольца обожгло кожу ледяным холодом. На краткий миг его жест перенес меня в прошлое.

Я узнала ощущение – словно когда?то прежде эта рука уже касалась меня, но не успела сосредоточиться на воспоминании. Вампир отпрянул, разорвав тонкую нить, соединявшую меня с прошлым. Хрупкую связь разрушил топот, эхом разносящийся над полем. Я так надеялась, что через несколько минут появятся друзья Джоны и клан Элихио окажется в меньшинстве… Но земля содрогалась под тяжестью шагов, и я не знала, чего ждать.

Когда я вернулась мыслями к вампиру, его уже не было – нигде, сколько я ни вглядывалась в темноту. Может, он один из друзей Джоны? Успел раньше других и потому не тронул меня? Но откуда я его знаю? Слишком мало времени было, чтобы вспомнить его окончательно, а с каждой секундой его образ все сильнее таял и расплывался в сознании.

Джона продолжал биться. Он крушил врагов молниеносно и неумолимо. Наконец вампиры остались вшестером. Они застыли в нерешительности, смущенные его силой. Джона зашипел, устрашающе обнажил клыки… Запахло дымом и гарью. И на фоне ночного неба я увидела нечто… Кто это или что, я не знала и понять не могла.

Громадное существо, прикрываясь густым ночным мраком, как плащом, надвигалось с угрожающей быстротой, готовясь навалиться на Джону сзади. Я нутром почуяла, что существо очень могущественно и через мгновение прикончит Джону.

Ярость захлестнула меня горячей волной, и мне пришлось сделать усилие, чтобы сдержать гнев. Ни секунды не размышляя, я вскочила на ноги и метнулась к Джоне, но тут передо мной возникла она. Девушка, окутанная струящейся тенью, выросла из?под земли, когда Джону отделял от гибели всего один миг, и прыгнула наперерез ужасному существу. Чудовище кувыркнулось в воздухе и отлетело в сторону, а она с ловкостью прирожденной охотницы приземлилась на корточки.

Громадный монстр скрылся, но куда – я не видела.

Я силилась рассмотреть девушку?Тень, но чем ближе подходила, тем больше она растворялась в темноте. Я уже протянула руку, чтобы прикоснуться к ней, и в этот момент над лесом возникло странное мерцающее сияние. А когда вновь глянула на Тень, та уже исчезла.

Хотя Джона точно знал, что я у него за спиной, он даже не обернулся при моем приближении – все его внимание было поглощено наступавшими вампирами. Один из них, особенно юный – по человеческим меркам подросток лет четырнадцати, не старше, – с удивлением смотрел на меня. Вдруг он бросил на Джону полный бешенства взгляд и жестом приказал своим отступить. Сегодня ночью он был за главного и, хотя и не желал этого признавать, понимал: битва проиграна. Он повернулся к нам спиной, бросился вглубь леса за домом и растворился в темноте.

Отскочила задетая сбежавшим вампиром ветка, сухой сучок медленно кружился в воздухе, падая точно в замедленной съемке. Казалось, время ускользает от меня. Вдалеке грянул выстрел. Воздух налился запахом оплавленного серебра, летящего в Джону.

Я не пыталась остановить время – оно застыло, растягиваясь, давая мне возможность буквально на несколько сантиметров податься вправо и заслонить спиной Джону, приняв на себя пулю, которая метила ему в грудь. Раскаленный шарик из свинца, сплавленного с серебром, прожег мне кожу, проел плоть и засел в плече. Я смотрела на застывшее лицо Джоны и в тот момент, когда его ресницы дрогнули, время наконец начало двигаться.

Ноги подкосились – я упала. Джона кинулся и успел подхватить меня у самой земли, предотвратив удар. Я бессильно обвисла в его руках.

– Чесси, ты ушиблась? – испуганно воскликнул он. Крепко поддерживая меня под спину, Джона осторожно сел. Он требовательно заглядывал мне в лицо в ожидании ответа, но я могла только поморщиться от боли.

– Все хорошо, они ушли. Ты в безопасности… – Джона вытянул одну руку из?под моей спины и замолчал, растерянно уставившись на залитую кровью ладонь.

В глазах у меня потемнело.

 

Ледяной ветер, обжигавший лицо, заставил меня очнуться. Джона, прижав меня к груди, несся через ночной лес. Рана горела огнем, каждый вдох и выдох давались с трудом, тем более на ветру. Кажется, Джона что?то говорил, но звук еле доносился до меня, и я не могла различить ни слова.

Новый, незнакомый голос прорвался сквозь глухую стену:

– Здесь нам ничего не угрожает. Нужно зажать рану. Остальное – дома. Мы догоним вас.

– Я не могу бросить тебя здесь! А если они идут следом? Милый, мы подождем тебя и вернемся все вместе. – Еще один голос, мягкий и нежный, явно принадлежал женщине.

– Слишком опасно. Рана открыта. Пожалуйста, уходите.

Что было дальше, я не слышала. Почувствовала только, как Джона бережно опустил меня на землю. Мои светлые волосы рассыпались и липли к окровавленной спине. Джона оставался рядом, но сделал шаг назад, подпуская ко мне кого?то другого.

– Ее зовут Франческа, – сообщил он.

Нежнейшим прикосновением с моего лица убрали растрепавшиеся волосы.

– Потерпи… – В голосе звучало столько умиротворения, что пульсирующая боль в спине немного стихла. – Франческа, ты слышишь меня? – Его слова, исполненные нежности, нежность, наполнявшая его слова, коснулась моей кожи, волнами проник внутрь, до самого позвоночника.

Я хотела сесть, но из?за раны не смогла даже пошевелиться. Поборов желание опять впасть в забытье, я собрала все силы и открыла глаза.

Туман медленно рассеялся, и я наконец увидела говорившего. Дышать стало совершенно нечем. Прямо передо мною был он. Наверное, я опять потеряла сознание или брежу… Поразительно, но на склонившемся ко мне лице тоже отразилось крайнее замешательство. Выглядело это так, будто он одновременно смотрел на меня, сквозь меня и в то же время мимо.

– Гэбриел… – Я первой решилась нарушить молчание. Во рту появился сладковатый привкус крови.

Он вскочил на ноги и навис надо мной. Его красота не могла принадлежать этому миру. Белокурые локоны обрамляли лицо с идеального рисунка скулами и подбородком. Омут глаз – затянет навсегда, если в него попадешь, а попасть тянуло неудержимо. Вся его фигура казалась охваченной сиянием – должно быть, это дорисовало уже мое воображение.

Он отвернулся от меня. Высокий, больше шести футов ростом, он был великолепно сложен – стройный, мускулистый. Гэбриел сжал кулаки, и на руках проступили вены.

Я хотела еще раз произнести его имя, но разжать зубы оказалось труднее. Вместо слова получился вскрик. Рану пекло нещадно. Пуля из серебра и свинца выжигала плоть, делая боль нестерпимой. Увидев, как я страдаю, он снова бросился ко мне.

– Как? – выкрикнул он, а мне показалось, что слово вспорхнуло с его языка, будто мотылек.

– Мне знакомо твое лицо… – попыталась ответить я, хотя не была уверена, что его вопрос был адресован мне.

Гэбриел скользнул по мне взглядом, расстегнул куртку и разорвал на мне футболку, обнажив рану. Затем снял свитер и рывком дернул рукава. Бережно касаясь, он перевязал им мое раненое плечо как можно туже, чтобы остановить кровь. Бросив взгляд на мое запястье, он отвернул манжет куртки, и его лицо исказилось от боли: он смотрел на следы клыков Джоны – свежие, воспаленные. Вздрогнув, перевязал мне запястье вторым оторванным рукавом.

Гэбриел повернулся через плечо, посмотрел на Джону, и я почувствовала, что тот, растерянный, попятился назад.

– Надо извлечь пулю, пока ты не умерла от потери крови, – решительно произнес Гэбриел.

– Хорошо, – кое?как выговорила я.

Он склонился надо мной: ему явно было страшно – оттого, что он не знал, кто я и что со мной делать дальше.

– Я отнесу тебя домой и сам выну пулю.

Без колебаний он подхватил меня на руки. Снова ледяной ветер хлестал мое тело, только на этот раз я запретила себе закрывать глаза: я должна все запомнить.

Я должна дышать.

Как вышло, что у меня под лопаткой пуля? Последнее, что я помнила четко, было прикосновение вампира, а дальше все застилал туман. Следующая картинка, всплывшая в памяти, – ладонь Джоны, перепачканная моей кровью, выражение его лица.

Я старалась сосредоточиться – нельзя терять сознание вот что бы то ни стало.

Наш бег длился целую вечность, но наконец посреди подернутых инеем полей появился одинокий дом. Вокруг стояла мертвая тишина. Гэбриел перенес меня через порог, перед которым уже сгустилась ночная тьма.

Он, видимо, ожидал найти в доме товарищей, но навстречу ему вышла только одна девушка. Не выходя из тени, она кивнула в знак приветствия. Волосы снова упали мне на лицо, поэтому я не могла рассмотреть ее – видела только силуэт, очертания которого терялись в сумраке.

Поднявшись по винтовой лестнице в комнату, Гэбриел осторожно опустил меня на жесткий матрас. Шепнул на ухо:

– Потерпи. Я помогу тебе.

Мне так хотелось поговорить с ним, сказать хоть пару слов, но губы не слушались. Тело словно стало чужим, жжение в ране сменилось ноющей болью, все чувства притупились. Я знала его. Знала эти глаза. Он так долго снился мне, что я начала считать его плодом своей фантазии, миражом. Но чем сильнее я старалась изгнать его из своих мыслей, тем чаще в них возникал его образ.

У меня не получалось дышать носом: не хватало воздуха. Тогда я открыла рот, пытаясь глотнуть воздуха, но едва не захлебнулась кровью. Опустив глаза, я увидела, что Гэбриел взял меня за руку, хотя его прикосновения не чувствовала.

Прежде чем мысли начали путаться, я успела поймать его взгляд. Боль унялась. Я вообще больше не чувствовала своего тела. Сознание покидало меня. Единственное, что отделяло от погружения в пустоту, – далекое?далекое лицо Гэбриела.

Этот сон я уже видела.

Вот он подходит, наклоняется, берет мою руку и нежно целует ее. На нем белоснежная рубашка и изумрудно?зеленый камзол с золотыми пряжками – точно в старом, очень старом кино. Улыбка, бессчетное число раз виденная во сне, навсегда врезавшаяся в память. Сияющий бесконечной любовью взгляд, в котором хочется раствориться. Глубокие, полные надежды ярко?голубые глаза – ярче, чем крылья бабочки морфо. Чудесное сновидение все больше затягивало меня, окутывая туманом реальность.

И я начала падать.

Я вздрогнула от того, что меня трясли. Издалека доносились взволнованные голоса. Открыв глаза, я пришла в себя. Оказалось, что лежу на боку, лицом к окну, подушка под головой – в красных пятнах. Я бессознательно шевельнула рукой – хотела вытереть кровь, ручейком вытекающую из уголка рта, но только застонала – на большее не хватало сил.

– Она дышит! Она вернулась! – Я узнала Джону. Самого его не было видно, он стоял в тени.

– Иди! – приказал ему Гэбриел. Шевельнулся воздух – вампир вышел.

Гэбриел начал зашивать рану у меня на спине. На мгновение остановился, дотронулся кончиками пальцев до кожи. Прикосновение было столь мимолетным, что я могла счесть его плодом своего воображения. Но мне не показалось. И вновь словно тысяча пчелиных жал вонзилась в края раны, когда он продолжил работу.

Рана затянется, тело придет в норму – быстро это случится или нет, зависит от тяжести ранения. Я провалюсь в очень глубокий сон, и он будет настолько долгим, сколько потребуется моему организму на заживление раны и полное восстановление.

Именно так обычно и бывало.

 

Прошло несколько часов. Я лежала, плотно укрытая теплым толстым одеялом. Дыхание выровнялось. Сознание еще не прояснилась, тело болело, но отключаться больше не хотелось. Я чувствовала: в комнате кто?то есть, но повернуть голову не могла. По свету, играющему на черном окне, я поняла, что это Гэбриел.

Он молча обошел кровать, поставил у изголовья старый деревянный стул и сел. Долго смотрел на мое лицо, затем тяжело вздохнул и придвинулся ближе. Глядя мне прямо в глаза, Гэбриел осторожно прикоснулся кончиками пальцев к моим ключицам. На прекрасном лице отразилось удивление, когда он нащупал прохладную нить цепочки. Перебирая пальцами, он полностью вытянул ее и только тогда перевел взгляд на свою ладонь.

На ней лежало кольцо, надетое на цепочку. Я наблюдала, как он изучает правильной формы кристалл, искусно помещенный неведомым мастером точно в центр золотой окружности. Прошла целая вечность, прежде чем Гэбриел снова посмотрел на меня. Пальцы его играли кольцом, он словно листал книгу с историей моей жизни, силясь найти страницы с ответами на свои вопросы.

Лизнув подушечку большого пальца, Гэбриел вытер кровь у меня вокруг рта и, приблизившись, коснулся моей верхней губы своими губами – так нежно, будто бабочка задела крылом.

– Нам предстоит долгий разговор, когда ты поправишься, – с улыбкой пообещал он.

И я, почему?то очень довольная, снова провалились в темноту и заснула.

 

Глава 3

 

Я заворочалась в постели – стало уже слишком светло, чтобы спать. Лучи яркого зимнего солнца заливали комнату, от приоткрытого окна тянуло холодком. Я уселась в кровати и выпрямилась. Где я? Как долго здесь нахожусь? В голове туман – совершенно не помню, что случилось. Точно знаю лишь одно: я не умерла.

Рука! Я откинула край одеяла: все в порядке, на бледной коже ни следа. Попробовала сползти с кровати, нащупала ногами пол, встала. В углу на стуле лежала аккуратно сложенная куртка, рядом стояли мои туфли.

Стараясь не шуметь, я на цыпочках пересекла комнату: каждый шаг стоил мне больших усилий, ноги подгибались. Нагнулась за туфлями и дернулась от резкой боли, пронзившей спину ниже шеи. Провела рукой – пластырь. Недолго думая, я подцепила край и резко сорвала его. Встала боком перед зеркалом, висевшим рядом. На плече сзади был заметен шрам: кожу зашивали.

И тогда я вспомнила, что получила пулю.

Пытаясь не делать резких движений, я надела куртку поверх разорванной футболки и сунула ноги в перемазанные туфли. По куртке расползлось багровое пятно. Я осторожно стянула ее и провела рукой по волосам – они слиплись от запекшейся крови. Чем дальше, тем лучше. С помощью широкой резинки, которую всегда носила на запястье, я собрала волосы в огромный узел.

Очередное воспоминание пронзило меня. Гэбриел! Он – мой сон, моя мечта – он здесь! Мы вместе!

Шатаясь, я вышла из комнаты на лестничную площадку. Когда же ноги перестанут подгибаться при каждом шаге? Вниз вела винтовая лестница. Я спустилась в гостиную и застыла на пороге, как вкопанная: меня тут же окружили три вампира. Мое появление их, судя по всему, неприятно удивило: они обнажили клыки и злобно зашипели. Чувствуя себя так, будто ненароком попала в логово огнедышащего дракона, я отступила. Может, если их не раздражать, они меня не тронут… Инстинкт самосохранения оказался сильнее, и быстро, как только могла, я бросилась в противоположную от лестницы сторону, через коридор. К счастью, входная дверь оказалась открыта, и я выбежала на улицу.

Я споткнулась и растянулась на земле. Пытаясь встать хотя бы на четвереньки, я ощутила, как сильная мужская рука подхватила меня под предплечье и буквально поставила на ноги. Я побоялась взглянуть на схватившего меня, поэтому зажмурилась и принялась отчаянно молотить кулаками – правда, исключительно по воздуху.

У меня всегда были проблемы с координацией движений – вот и сегодня чуда не произошло.

Обхватив меня за талию, невидимый противник завел мне руку за спину. Открывать глаза было по?прежнему страшно: я так и стояла, зажмурившись из всех сил.

– Эй, эй! Посмотри же на меня!

Я узнала голос Гэбриела.

– Франческа, это я!

Понемногу приходя в себя, я медленно открыла глаза. Да, вот он, Гэбриел, рядом, крепко держит меня за талию. Он не плод моего воображения. Он здесь, со мной.

– Там внутри вампиры! Надо бежать! Они убьют нас!

Переходя от слов к делу, я дернула Гэбриела за руку, чтобы увести от опасности, но он не шелохнулся.

– Вампиры в этом доме не причинят тебе вреда. Пойдем внутрь, прошу тебя.

Я бросила на него удивленный взгляд. Не сразу, но вспомнила про Джону и тех Обращенных вампиров, о которых он говорил. Однако здравый смысл твердил: «Уноси ноги». Меньше всего мне хотелось возвращаться в дом.

– Давай лучше здесь побудем, – как можно спокойнее ответила я, глядя на сияющий внедорожник «Рэндж Ровер Спорт», припаркованный на дорожке, ведущей от ворот к дому.

– У тебя еще не зажило плечо, а запах может привлечь нежелательных гостей, поэтому я не хочу, чтобы ты оставалась на улице.

Я удивленно посмотрела на Гэбриела. И меня осенило.

– Вот, смотри.

Взяв его руку, я положила ее себе на грудь. Завела его ладонь в вырез рубашки, провела ей по ключице, через плечо до того места над лопаткой, куда вошла пуля. Гэбриел озадаченно наблюдал за мной.

Убрав руку, он схватил меня за запястье и, одним движением отодвинув рукав, уставился на чистую кожу: ни шрама от разреза, ни следов клыков вампира, ни кровоподтека – ничего. То же самое он проделал со второй моей рукой, чтобы убедиться – не перепутал.

– Сколько меня не было? – спросила я.

Нахмурившись, он ответил:

– Ты отдыхала несколько дней.

– Мое сердце билось ради тебя. – Слова вырвались, прежде чем я успела подумать.

– Тебе повезло: пуля не задела кость или артерию. Но где же швы? Я вчера промывал рану, и они были на месте, а теперь их нет.

– Все нормально. Раны заживают на мне в два счета, – настал мой черед успокаивать его.

– Как ты вообще здесь оказалась?

– Хочу тебя об этом спросить. Я знала тебя раньше. Кажется, когда?то очень давно мы были вместе. Но с тех пор ты совсем не изменился.

По лицу Гэбриела прошла тень, нижняя губа дрогнула. Я ждала ответа, но напрасно.

– Идем в дом. Мы можем перебраться в сад, – предложил он.

Сжав мою ладонь, как будто он проделывал это много раз, Гэбриел ввел меня в дом. Вампиры, похоже, ушли. Через кухню мы попали в сад, где Гэбриел усадил меня на плетеное кресло с подушкой, как раз напротив застекленной створчатой двери. Принес из кухни кувшин ледяного лимонада и два стакана. Налил мне. Я сделала глоток: ни с чем не сравнимый вкус настоящего лимонада – бодрящий горьковатый напиток оставлял после себя чистое свежее послевкусие.

Похоже, его яркий аромат неожиданно разбудил все мои чувства: против воли меня захлестнул поток воспоминаний. Веки затрепетали, перед глазами все поплыло. Я больше не сидела с Гэбриелом в саду – я наблюдала, как мы с ним устраиваем пикник на зеленом берегу озера. Он выглядит невероятно красивым в длинном темно?синем сюртуке, похожем на мундир военного. Сложно сказать, где и когда это происходит. Но скорее всего, очень давно.

Солнце высоко в небе. Я ощущаю всей кожей летнее тепло. Мы сближаем стаканы – дзынь! – и пьем тот самый лимонад. Он что?то говорит мне, я смеюсь в ответ и заливаюсь густым румянцем. Эта сцена появилась в моей памяти впервые, но все происходило, словно наяву.

Я подняла ладонь, силясь прикоснуться к картинке перед моими глазами. Воздух под пальцами прогнулся и пошел концентрическими кругами, как вода, в которую бросили камешек. Я начала понимать смысл прежних снов и видений, но сложить всю мозаику пока не могла. Как же обидно не знать, видишь ты то, что было на самом деле, или всего лишь пожинаешь плоды своего воображения. Обрывки прошлого затягивались пеленой тумана, голос разума умолк, и отличить правду от фантазии стало невозможно.

Сзади зашуршали кусты – похоже, из?за густой листвы за нами с Гэбриелом кто?то наблюдал. Я медленно изменила ракурс наблюдения за сценой. За обильной растительностью скрывался юноша. Он сидел, обхватив руками колени. Разглядеть лицо я не могла – смотрела на него со спины. Волосы длиной до плеч собраны на шее в хвост, руки дрожат, на пальце массивный золотой перстень с печатью. Я попыталась приблизиться, но будто натолкнулась на невидимую стену.

Что?то пошло не так.

Воздух вздулся, потемнел и сменился абсолютной пустотой. Солнечный свет исчез, легкий ветерок больше не ласкал кожу. Меня поглотил мрак, и я в ужасе застыла.

Грохот, взорвавший тишину, возвещал о быстром и неотвратимом приближении некоей силы. Где же мы с Гэбриелом? Воспоминание исчезло – так же внезапно, как и возникло.

Из пустоты ко мне шагнуло существо с бездонными дырами черных глаз, которые манили, затягивали… В следующий миг зрачки его занялись огнем, вспыхнули адским пламенем. Слегка наклонив голову, существо оценивающе разглядывало меня.

Я теперь не наблюдаю за собой со стороны, а нахожусь в своем теле. Вот мои руки – бескровные, белые, трясущиеся – сами собой сжимаются в кулаки, чтобы обороняться от рычащего чудовища, уже показавшего острые клыки. Пришелец из пустоты явился не один. Земля под ногами больше не дрожит от топота множества ног, все вокруг заполнило невыносимое верещание.

Они наблюдают. Они ждут.

Вампир вытянул руку и поманил меня когтистым пальцем. Странно, но сопротивляться не хотелось. В темноте ночи я видела только два огненные зрачка.

Даже решившись бежать, я не смогла пошевелиться – будто приросла к месту. Раскатистый рык огласил пустоту:

– Франческа!

Темнота раскололась, как от удара, разошлась трещинками, на месте которых появился свет.

Пылающие глаза исчезли, испарились.

Еще раз прозвучало мое имя. Свет завис в пространстве рваными лохмотьями. От второго толчка они задрожали, рассыпались на мириады мельчайших кусочков и исчезли, будто их смела гигантская ладонь.

Я вернулась.

Моя рука по?прежнему была сжата в кулак. Острые осколки врезались в кожу.

– Франческа! Франческа!

Голос Гэбриела звучал умиротворяюще. Я почти успокоилась и тогда почувствовала боль от порезов.

– Я здесь, я с тобой, – шептал он, почти касаясь моей щеки губами. Его голос распространялся по моему телу волнами, подобно музыке.

Я разжала кулак, чтобы не загонять осколки стакана еще глубже.

– Как ты сумел вытащить меня оттуда? – тихо спросила я.

Но Гэбриел не услышал моего вопроса – он успел уйти. Вернувшись, он высыпал на мою ладонь горсть колотого льда и обернул ее чистым кухонным полотенцем, собранным из ярких лоскутков.

Меня била дрожь, так что колени стучали друг о друга. Меня захлестнула буря эмоций, а следом навалилась невыносимая усталость. Я будто только что забралась на вершину очень высокой горы, но о процессе восхождения ничего не помнила – на память остались лишь телесные и душевные раны.

Гэбриел взялся двумя руками за подлокотники кресла, которое ходило подо мной ходуном. Мне было очень неловко, и я отвернулась, но он нагнулся еще ближе.

– Эй… – тихо позвал меня бархатный голос.

Одно?единственное короткое слово – и теплое дыхание коснулось моей шеи, наши головы соприкоснулись. Не знаю, что он сделал, но я перестала трястись.

Я нерешительно я подняла голову – теперь мы смотрели друг другу в глаза. У Гэбриела дрогнула нижняя губа, он тяжело сглотнул, не отводя взгляда. На его лицо снова легла тень грусти.

Внезапно, отбросив сдержанность, он подхватил меня, обвил руками, крепко прижал к себе. Мои ладони легли ему на грудь, нос уткнулся в ямку между ключицами, макушка оказалась под его подбородком.

И почти сразу Гэбриел отпустил меня, накрыл мои ладони своими, не забыв поправить полотенце, и потребовал:

– Расскажи мне все.

Я опустилась в кресло и несколько минут собиралась с силами. Гэбриел терпеливо ждал. Его светлые кудрявые волосы были заправлены за уши, только пара прядей падала на лицо. Под проникающим внутрь взглядом сияющих глаз я чувствовала себя беззащитной.

– Что ты хочешь знать? – тихо спросила я.

– Начни с того, что произошло сейчас. Ты сидела совершенно нормально и вдруг будто впала в транс.

– Я попала в ловушку памяти. У меня бывают видения прошлого. Обычно они приходят во сне, но иногда случаются наяву, если я встречу что?нибудь знакомое: образ, запах, звук могут вернуть меня в прежние времена.

Чудь подумав, Гэбриел произнес:

– Похоже, это воспоминание не было счастливым. Ты так сильно сжимала стакан, что раздавила его. Что ты увидела?

– Сейчас все было иначе. Я видела нас с тобой на пикнике. Летом. Но картинка исчезла, за мной явилось что?то. Или кто?то…

Я почувствовала, что руки снова задрожали. Глаза защипало, выступили слезы. По щеке скатилась горячая капля.

Гэбриел на секунду замер, а затем, не открывая рта, затянул монотонную мелодию, похожую на гудение, и я тут же почувствовала себя спокойнее, увереннее. Вытерла со щеки влагу – и в ужасе обнаружила на пальцах кровь.

– Почему я плачу кровью? – Я требовала ответа у Гэбриела, как будто он обязан было его знать.

– У тебя так уже было? – ответил он вопросом на вопрос. Он все крепче сжимал мои руки, до боли.

– Не знаю.

Мой ответ удивил его.

– Больно?

– Немного, – призналась я, глядя на окровавленные пальцы.

– Франческа…

– Называй меня Чесси, – перебила я.

На губах Гэбриела мелькнула грустная улыбка.

– Франческа, – повторил он, не обратив внимания на мою просьбу, – мы знали друг друга… очень близко, но очень давно. – Гэбриел замолчал, ожидая моей реакции.

– Мне много лет, я уверена. Но я не старею. Мне уже давно семнадцать. Я могу умереть, а потом… – как объяснить? – проснуться. Через видения, через сны я узнаю о том, что было со мной прежде, но я ничего не понимаю в них…

Гэбриел сидел, расправив спину и подняв голову, и я не видела его лица. Но прежде чем заговорить, он вновь нагнулся ко мне.

– Когда ты в последний раз… умерла?

Затаив дыхание, пристально глядя на меня, Гэбриел ждал ответа.

– Шесть лет назад.

Он подался вперед, крепче сжал мои запястья.

– Значит, ты совсем не помнишь меня наяву, – задумчиво произнес он.

– Я забыла тебя, но ты всегда был в моей памяти. Кем ты был для меня?

Я всей кожей ощущала тепло, исходящее от Гэбриела.

– В те времена, в давние времена мы были… близкими друзьями, – ответил он с улыбкой.

– Если мы были друзьями, почему ты до сих пор жив? Ты тоже вампир? – сама не знаю, зачем задала этот вопрос, ведь прекрасно знала, что он совсем другой.

– Нет. Я ангел, – выдохнул он и замер в ожидании моей реакции.

Я молчала. Ведь ангелы – миф. Разве нет? Хотя несколько лет назад я и вампиров считала вымыслом. Скажем так, раньше встречаться с ангелами мне не доводилось. Очень осторожно я задала следующий вопрос:

– Если ты ангел, то почему не в Раю?

– Ты права: только Падшие ангелы обитают на земле, – начал объяснять Гэбриел. – Если ангел решает спуститься, другими словами, пасть, то он теряет связь с нашим миром, утрачивает присущие ему Дары. А значит, становится смертным. Поэтому так редко ангелы выбирают участь Падших.

– Но если пасть – значит утратить бессмертие, то… Не понимаю. Ты ведь остался таким, как я вижу тебя в своих снах, ты не изменился.

– Потому что я не пал. У меня особые обстоятельства.

– А вампиры? Джона? Они имеют какое?то отношение к твоим особым обстоятельствам? – не унималась я.

– И да и нет. Я давно на Земле и за это время успел освободить несколько Обращенных вампиров. Изначально все они были людьми, затем их против воли сделали иными. Если у меня появляется шанс даровать им спасение, я стараюсь не упустить его. – Гэбриел помолчал, обдумывая, что сказать дальше. – С Джоной все сложнее. В момент нашей встречи он вел себя так, что я понял: его можно изменить. Я предложил ему свободу и теперь помогаю, как и другим, отыскать в глубине естества частицу человеческого.

– Вы давно вместе?

– Не слишком. На его исцеление требуется немало времени, а в игре участвуют и другие персонажи, что сильно усложняет работу. Джона благодарен мне за помощь и потому верен. Если он захочет покинуть меня и окажется к этому готов, я его отпущу.

Гэбриел, наверное, понял, что у меня еще много вопросов, поэтому поспешно сменил тему.

– Как рука? – заботливо поинтересовался он, разворачивая полотенце и поднося к глазам мою кисть. Увидев, что порезы затянулись, он поднял на меня полный недоверия взгляд. – Не может быть! Ты же смертная… была смертной, – выговорил он.

– Но так получается, сама не знаю как. Я хочу спросить: если мы были хорошими друзьями, почему ты ушел, почему покинул меня?

Гэбриел вздрогнул. С моих губ сорвался вопрос, которого он очень боялся. Пока он подбирал слова, в сад вошел Джона.

– Привет, Чесси! Ты уже на ногах! – воскликнул он несколько удивленно.

Судя по выражению лица Гэбриела, он был недоволен, что вампир пробовал мою кровь. Однако кивнул головой и поздоровался с ним.

– Да, мне гораздо лучше, – ответила я. – А ты как?

– В порядке. – Джона казался совсем не таким наглым, как при нашей первой встрече.

Я встала, и они оба шагнули ко мне.

– Я тебе помогу, – сказал Джона и подхватил меня на руки, как пушинку. – Тебе нужно беречь силы.

Я оказалась в крепких, надежных объятиях.

– Джона, опусти ее. Она поправляется и может ходить сама. – В голосе Гэбриела не осталось и следа той мягкости, с которой он обращался ко мне.

Явно расстроившись, Джона поставил меня на землю.

– Франческа, ты можешь принять теплую ванну и переодеться, – предложил Гэбриел. – Брук подберет тебе что?нибудь из своего гардероба: у вас наверняка один и тот же размер.

У меня оставалась еще масса вопросов, поэтому я бросила на Гэбриела сердитый взгляд.

– Мы продолжим, когда ты будешь готова. А пока я должен поговорить с Джоной. Он восстанавливал силы, и мы долго не виделись, – сообщил он, кивнув.

«Восстанавливал силы» – значит «пил кровь»? Удрученная этой мыслью, я побрела в комнату, в которой спала, и включила горячую воду в прилегающей к ней ванной.

На бортике широкой и глубокой ванны кто?то заботливо оставил морскую соль, и я не удержалась – добавила ее в воду. Цепочку с шеи я предусмотрительно сняла и положила на столик.

Раздевшись, я пальцем ноги осторожно попробовала воду и чуть не подпрыгнула – в таком кипятке и свариться недолго. Глубоко вдохнув, я предприняла вторую отчаянную попытку и на этот раз медленно погрузилась в ванну. Сняла резинку с перемазанных кровью волос, и длинные пряди свободно поплыли по поверхности.

Я с головой опустилась под воду и не выныривала, пока дыхание не закончилось. Яростно намыливаясь, я словно пыталась смыть с себя все переживания последних дней. Поднявшись, вслепую нащупала белое хлопковое полотенце – ванная наполнилась паром, из?за которого почти ничего не было видно.

Мне невыносимо хотелось вернуться к Гэбриелу. Меня тянуло к нему с необъяснимой силой, а из множества вопросов, которые я собиралась задать, по?настоящему интересовал ответ лишь на один: любит ли он меня. Смешное желание, если разобраться. Такие, как он, не любят таких, как я. Он исключительный, а я – обычная. Но я знаю его лицо, его запах, помню, как он смотрел на меня раньше, в другой жизни. Стоило мен прикрыть глаза, как в памяти всплывала его улыбка. Как же он красив…

Я вытерлась насухо и завернулась в огромное пушистое полотенце. Войдя в комнату, я увидела, что здесь кто?то похлопотал: через зеркало на туалетном столике был перекинут топ из плотного шелка в лиловых и красных розах на тоненьких бретельках. Рядом на плечиках висел вязаный кардиган на случай, если я вдруг замерзну. На стуле обнаружились узкие черные джинсы и сапоги на шпильках. Я нашла даже косметичку, расческу и несколько заколок. Улыбнулась. Обо мне так давно никто не заботился.

Я принялась примерять вещи. Они оказались тесноваты: несмотря на худобу, моя фигура все же напоминала песочные часы. Но в целом Гэбриел был прав: мы с Брук – хозяйкой одежды – носили похожий размер. Сапоги выглядели сногсшибательно, но такой высокий каблук меня, признаться, пугал, поэтому я предпочла надеть свои разношенные туфли. Приподняв волосы, я закрепила их заколками и оставила свободно спадать по спине, а несколько прядей выпустила, чтобы они обрамляли лицо. С косметикой было несколько сложнее – краситься я не привыкла, но, решив не обижать заботливую хозяйку, мазнула румянами по скулам и воспользовалась тушью для ресниц.

Из зеркала на меня смотрела незнакомка. Я всегда предпочитала спортивную одежду, а весь уход за лицом сводился к умыванию. Отражение смутило меня. Мешковатые джинсы и туфли на плоской подошве позволяли держаться в тени: люди просто меня не замечали.

А носить одежду, какая была на мне сейчас, я не умела и боялась, что выгляжу нелепо. Закрыв глаза и переведя дыхание, я покачала головой: хватит забивать голову глупостями. Я нисколько не хуже других и тоже могу выглядеть хорошо. К двери я направилась уверенной походкой.

Пора вернуться к разговору с Гэбриелом.

 

Глава 4

 

На лестничной площадке были слышны раздраженные голоса Джоны и Гэбриела, стоявших у входа в кухню. Они явно о чем?то спорили, поэтому я замерла в нерешительности.

– …почувствовал прилив силы, какой у меня раньше никогда не было. Да я их раскидал, как беспомощных котят.

– Тебя держали голодным? Сделали что?то особенное, чтобы вызвать такую реакцию? – поспешно спросил Гэбриел.

– Нет! Я был обессилен, когда она нашла меня.

– Ты пил ее кровь. Нельзя было этого делать! – отрезал Гэбриел.

– Она не оставила мне выбора. Поступи я иначе, мы бы сейчас не разговаривали.

Собеседники замолчали, и я потихоньку отступила к двери в спальню.

– Кстати, не хочешь ли ты мне сказать, откуда ее знаешь? Кто она? Не человек же – я уверен.

– Человек, – возразил Гэбриел. Правда, вышло это у него не слишком убедительно.

– Я пробовал ее на вкус. Она – другая. Кто? – настаивал Джона, почти перейдя на шепот.

Ответ я не расслышала. Решив, что меня заметили, я начала спускаться по лестнице. При моем появлении Гэбриел забыл о Джоне и, переключив все свое внимание на меня, широко улыбнулся – обворожительно, как и всегда. Джона повернулся и кивнул головой в знак приветствия.

Удивительная, невероятная картинка: ангел и вампир стоят плечом к плечу, две противоположности, два полюса.

Только я хотела открыть рот, как громко хлопнула входная дверь, в дом вбежал вампир – пол под его ногами задрожал – и крикнул:

– Уходим! Они близко!

– Что? Они нашли нас? Зачем? Я разогнал их! Но раз пришли, пусть узнают, сколько нас! – Надменный и самонадеянный Джона, которого я нашла в лесу, был тут как тут.

– С кланом идет Элихио, я чувствую его, – сообщил вампир.

– С немногими уцелевшими из клана, – не удержался от язвительного замечания Джона.

– Их много. Там не только Элихио. Я чувствую еще одного Чистокровного и его приспешников.

Новость немного остудила пыл Джоны.

– Два Чистокровных? Два клана? Не много ли чести одному Джоне? – Гэбриел размышлял вслух.

И в тот же миг все трое повернулись ко мне.

– Девчонка? – спросил вампир, в упор глядя на Гэбриела.

Тот ответил не сразу.

– Девчонку зовут Франческа, – заметила я. – А ты кто такой?

Вампир смерил меня любопытным взглядом.

– Майкл. Извини, не хотел тебя обидеть. Ситуация серьезная, некогда разводить церемонии, – процедил он сквозь зубы.

Гэбриел был явно растерян.

– При чем тут Франческа? Она ведь случайно оказалась у них на пути. Обычная девушка, получившая смертельное ранение, – обеспокоенно произнес он.

– Может, им нужен я? Они приняли ужасную смерть от моих рук, – почти с надеждой сказал Джона.

Судя по выражению лица Майкла, он что?то скрывал. Да и отношения у них с Джоной, похоже, были несколько натянутыми.

– Даже не знаю, много ли я уничтожил…

– Достаточно, – отрезал Майкл, ощерившись.

– Слушай, ты же один из нас. Ты больше не служишь своему Чистокровному. Ты хотел избавиться от него, и мы помогли тебе, – напомнил Джона.

– Я искал свободы не столько для себя, сколько для Томаса, – ледяным голосом ответил Майкл. – Я покинул клан недавно, поэтому на своей шкуре ощутил кончину каждого из тех, кого ты лишил жизни. Знаешь, как это тяжело?

– Они больше не твой клан, запомни! Они не хотят меняться, не ищут спасения. Ты пожелал найти в себе человека, поэтому пришел к нам, а они – слуги своего Чистокровного. Так стоит ли переживать, что некоторые превратились в тлен?

Майкл бросился на Джону. В тот же миг вокруг Гэбриела вспыхнул ореол света, и он встал между вампирами. Те замерли.

– Прекратите! Немедленно! Майкл, я сделаю все, чтобы помочь Томасу, но уходить надо прямо сейчас. Когда они будут здесь?

– Скоро. У нас считаные минуты. Но мы должны вернуться за Томасом. Он же мой брат! Он и вампиром стал из?за меня. Пытался меня спасти – и теперь я обязан спасти его. – Майкл шагнул назад. – Они идут сюда, значит, Томаса они заковали и бросили. Самое время освободить его…

– Прости, но сейчас мы должны увести Франческу. Верь мне: я найду способ выручить твоего брата, – сказал Гэбриел тоном, не допускающим возражений.

В адресованном мне взгляде Майкла явственно читалось: именно я виновата, что его брат сейчас не с нами.

– Собирай остальных, пусть возвращаются домой. Мы последуем за вами. – Последнюю фразу Гэбриел бросил вампиру в спину: – Джона, отведи Франческу в машину.

Джона схватил меня за руку, и я почувствовала, как проскочила искра, когда наши ладони соприкоснулись. От неожиданности я выдернула руку, но он снова поймал ее. Наверняка он тоже это почувствовал.

– Бегом! – крикнул Джона, увлекая меня к стоявшему у дома «Рэндж Роверу». Захлопнув за мной пассажирскую дверь, прыгнул за руль и завел двигатель.

– А остальные? Машина только одна? – заволновалась я.

– Они обойдутся без машины.

– Как это?

– Вампиры быстрее передвигаются на своих двоих. Машину мы берем только из?за тебя. – Он подмигнул.

Я залилась краской. В холодном дневном свете Джона тоже был красив.

– А где Гэбриел? Чем он занят?

Сама мысль о том, как армия вампиров разносит дом в щепки, заставляла меня сжиматься от ужаса, и я хотела, чтобы Гэбриел не мешкал.

– Прячет концы в воду.

– Какие концы?

– Предположим, они ищут тебя, – с нескрываемым раздражением ответил Джона. – А там вся спальня в твоей крови, дом пропитался твоим запахом. – Он сказал это таким тоном, как будто остальное я могла бы и сама сообразить.

– Ты же сказал, у меня нет запаха! – возмутилась я.

Джона ответил не сразу:

– Думаю, ты была права: я был голоден и не в себе. А теперь я чувствую его… – Он приподнял бровь. – Изумительный запах.

Я не стала отвечать, только слегка улыбнулась.

Через минуту на заднее сиденье запрыгнул Гэбриел, и вампир вдавил педаль газа. Я вдруг схватилась за шею: цепочки с кулоном не было!

– Стойте!

Ничего не объясняя, я выскочила из машины и помчалась обратно к дому.

– Чесси! – заорал вслед Джона.

«Нет!»

Долетевший до меня голос вроде бы и принадлежал Гэбриелу, но словно возник в голове. Странно.

Джона преградил мне путь в дом и схватил за руку. Времени на раздумья не было. Я просто рванулась вперед и, хоть вампир держал меня крепко, в следующий миг оказалась внутри, перед винтовой лестницей.

Уговаривая саму себя, что убежать мы успеем, я взлетела по ступенькам – они заскрипели нестерпимо громко. Я толкнула дверь, влетела в комнату, зацепилась по пути за столбик кровати и метнулась в ванную: подвеска мерцала на стекле туалетного столика, переливаясь гранями.

Я схватила цепочку и надела через голову. И тут прогремел оглушительный взрыв. Круто развернувшись, я увидела, что весь дом охвачен огнем: пылала лестница, пламя металось по всем комнатам, забираясь в каждый уголок, каждую щель. Пожар был таким сильным, что мне показалось, я сгорю еще до того, как он доберется до ванной. Я окаменела от страха.

В лицо дохнуло жаром, языки пламени почти лизнули меня, как вдруг мои ноги оторвались от пола и тело оказалось в воздухе… Джона!

Прижав меня к себе, чтобы защитить от осколков, Джона выпрыгнул в окно. Над самой землей он успел развернуться так, чтобы я оказалась сверху и не ушиблась при падении. Но его усилия оказались почти бесполезными: нас отбросило ударной волной от второго взрыва. Я упала лицом в траву в нескольких метрах от Джоны. В ушах звенело, а когда я попробовала приподняться на руках, кисти подвернулись. В то же мгновение рядом оказался Гэбриел: он подхватил меня и уложил на заднее сиденье внедорожника. Джона уже сидел за рулем, и мы рванули от дома.

«Зачем ты вернулась!» – прокричал Гэбриел.

Я коснулась рукой цепочки на шее.

– Забыла в ванной…

Он пораженно смотрел на меня.

– Я не говорил этого вслух…

Автомобиль несся по сельской дороге. Гэбриел помог мне сесть и возился с ремнем безопасности. В салоне царило напряжение. Джона явно хотел что?то сказать, но не решался.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался ангел, осматривая меня.

– Жить буду.

– Я другое имею в виду. Ударилась?

– Пара синяков и испуг не считаются, а в остальном – порядок. Ой, кардиган порвала, – заметила я.

Гэбриел казался смущенным.

– Пусть это будет самой большой проблемой. Брук переживет, не волнуйся.

– Джона, спасибо. Я твоя должница.

– Теперь мы квиты, – весело ответил он. – Слушай, и как ты только через меня прорвалась? Я ведь вообще?то парень крепкий.

Кажется, он даже напряг бицепс, чтобы подтвердить свои слова.

Гэбриел отодвинулся от меня и развернул карту. Но как бы внимательно он в нее ни вглядывался, я чувствовала: он ждет моего ответа.

– Ты споткнулся, наверное. Не знаю. Случайно проскользнула мимо – вот и все.

Я и сама понимала, что эта версия не очень?то правдоподобна, но другой не было.

– Ну разве что, – протянул Джона, – потому проскочить мимо меня нелегко.

И он принялся переключать кнопки на магнитоле, пытаясь поймать радиостанцию. Я стала вспоминать, как все было. Он ведь остановили меня перед входом в дом. Схватил так, что я с места двинуться не могла. А затем… Затем он исчез с дороги, а я оказалась внутри.

От напряжения голову сдавил спазм, я непроизвольно поморщилась. Гэбриел смотрел на меня во все глаза.

«Пусть думает, что споткнулся».

Губы Гэбриела не шевельнулись. Слова впорхнули в мое сознание, вытесняя начавшую было разрастаться головную боль. Я удивленно приподняла бровь.

«Как ты это делаешь?» – задала я мысленный вопрос. Получится ли у меня так?

Гэбриел уткнулся в карту.

«Когда мы познакомились, я считал тебя смертной. Когда я нашел тебя, ты ушла в мир иной. Но ты не смертна, ты никуда не уходила. Кем бы ты ни была на самом деле, он должен считать тебя обычным человеком», – все это Гэбриел беззвучно произнес, не отрываясь от карты.

«Что значит: ушла? Если я ушла, как ты меня нашел? Он, кстати, считает меня кем угодно, только не человеком – я же слышала ваш разговор».

Во мне поднималось раздражение, спокойствия как не бывало.

«Франческа, он вампир. Я доверяю Джоне, но нельзя забывать, что он до сих пор связан с обратившим его Гуальтьеро. Мы должны быть осторожны».

Я почувствовала себя расстроенной и растерянной.

«Почему ты не зовешь меня Чесси?»

Рядом со мной – реальнее не бывает – сидел тот, кого я всегда считала порождением своей фантазии, но с кем всегда ощущала связь, – и он отказывался называть меня так, как мне нравится. Растерянность сменилась гневом, я прямо?таки чувствовала, как наполняюсь злостью.

«Откуда ты взялся у меня в голове, да еще и указываешь, что делать? Ничего мне не объяснил! Бросил меня!»

Внезапно сознание наполнил оглушительный звон, отсекая мысли. Я громко закричала.

В тот же миг Гэбриел, опустив голову, сжал ее руками. Без сомнения, он тоже слышал этот пронзительный звук.

– Прости, прости! – весело прокричал Джона, убавляя громкость динамиков. – Вижу: ты не любишь рок.

В зеркале заднего вида я поймала отражение его улыбающегося лица. Наши взгляды встретились, и вампира будто подменили: зрачки расширились, вся веселость пропала, улыбки как не бывало. Внезапная резь в глазах заставила меня прикрыть их рукой. Что так поразило Джону?

Я уставилась в пол. Надо успокоиться. Веки перестали дрожать. Джона молча выключил радио.

Гэбриел накрыл мою ладонь своей. И я сразу же успокоилась. Глубоко вздохнула и сказала: «Прости». Ему одному.

Автомобиль на предельной скорости несся по дороге, массивные шины чудом не давали ему слететь под откос. Вот мы выехали на трассу: сельская местность осталась позади. Я прощалась с быстро удаляющимися холмами. Внезапно начался сильный ливень. Предзнаменование?

И, словно в подтверждение, стремительно удаляющийся пейзаж за окном завертелся воронкой, в центре которой возник и ожил гигантский шар. В нем я увидела жуткую картинку: у дымящихся развалин сожженного дома стоят вампиры – много вампиров. Во главе шеренги послушных бойцов два отвратительных существа – каждое больше семи футов ростом – наполняют воздух омерзительным оглушительным верещанием, эхо разносится по лесу.

Они в черных плащах до самой земли, голые черепа покрыты странными, похожими на татуировки, узорами. Они не похожи на вампиров. В них столько мрака, что от одного их вида бьет дрожь. На них вообще невозможно смотреть: что?то под их кожей перетекает, надувается пузырями, и кажется, что эти существа то исчезают, то вновь появляются.

Позади других стоит вампир, с которым я столкнулась в лесу – он тогда внезапно исчез. Как же он взбешен! Пытаясь услышать, что он кричит, я вся напряглась, и один из чудовищных бойцов качнул головой, обнажая клыки. Он больше не смотрел на стоящего рядом: сомнений не было – он видел меня! Существо вскинуло руку, указывая направление, и зашипело так, что у меня чуть кости не затрещали – казалось, они готовы лопнуть от напряжения. Картинка в шаре исчезла.

Видение окончилось. Я тяжело, прерывисто дышала.

Уловив напряжение, Гэбриел вновь взял меня за руку.

«Что ты видела?»

«Они перед домом, в ярости оттого, что мы сбежали. Они не остановятся».

Неясно, откуда взялась такая уверенность. Однако я точно знала: вампиры ищут меня и не уймутся, пока не найдут.

«Ты хочешь сказать, они были перед домом? – уточнил Гэбриел. – Ты видела события, которые уже произошли? Но ведь это невозможно, раз тебя там не было… Значит, это не воспоминание…»

«Не знаю. Мне казалось, я вижу то, что происходит. А те двое, стоявшие чуть впереди остальных вампиров, очень похожи на существо, которое приходило ко мне утром…»

Гэбриел ответил не сразу:

«Они проникали в твои видения раньше?»

«В этой жизни – нет. Сегодня утром это впервые».

– После того, как Джона пил из меня, – случайно произнесла я вслух.

– Что, извини? – отозвался вампир.

Гэбриел предостерегающе покачал головой, но я все равно не смолчала:

– Я видела вампиров из разных кланов перед домом. Их возглавляли два существа в черных плащах, покрытые татуировками.

– Видела Чистокровных? Когда? Мы же уехали до их появления! – не поверил Джона.

– Так это Чистокровные вампиры? Вот они какие.

Я запаниковала.

Гэбриел несколько раз коротко сжал мою кисть, перехватывая инициативу.

– У Франчески бывают видения. То, что она только что описало, было одним из них. Если все выглядит именно так, значит, Майкл прав. Нас преследуют два клана во главе с Чистокровными.

Джона так закашлялся, что вынужден был сам себя пару раз хлопнуть ладонью по грудной клетке.

– Человек, говоришь? – спросил он ехидно.

– Да, Джона. Она – человек. Просто необычный, – ответил Гэбриел с уверенностью, показавшейся мне фальшивой.

Снова установилась тишина. Никто из нас не решался заговорить. Джона несся по трассе, постоянно поглядывая в зеркала заднего вида. Я думала, что он проверяет, не появились ли преследователи, пока не заметила, что вампир изучает мое отражение.

– Куда мы направляемся? – поинтересовалась я, чтобы прервать наконец молчание.

– Возвращаемся в большой дом, – ответил вампир.

– Где он? В Европе, в Штатах?

– В Бэкингемшире, – сказал Гэбриел.

– Но это же совсем рядом!

– Не имеет значения, как далеко мы уедем. Чистокровные и вампиры их кланов населяют все уголки планеты. Меня обратили во Флориде, – ледяным тоном объяснил Джона.

– Но ведь два Чистокровных идут за нами по пятам. Не будет ли за океаном безопаснее?

– Чесси, наше имение в Хеджерли – наша крепость. Мы обитаем на самой окраине поселка. Там совершенно безопасно, я гарантирую. Оттуда мы уедем только в случае крайней необходимости. Если ты к тому времени не передумаешь, переберемся в Штаты или в Канаду. Пока ситуация не утрясется, нам следует держаться знакомых мест – мест, в надежности которых мы не сомневаемся. Просто верь мне, – успокаивал Гэбриел.

– Ты назвал меня Чесси, – дрожащим голосом произнесла я, не сводя с него глаз.

– Раз тебе так нравится, – ответил он без охоты.

– А где буду жить я?

– С нами, конечно, – улыбнулся Гэбриел.

– О, еще одна барышня в нашей обители! – ухмыльнулся Джона, наблюдая за мной в зеркало заднего вида.

– Барышня в компании вампиров… – уточнила я. Перспектива жить с ними бок о бок не особо радовала.

– Они тебя не обидят, обещаю, – сказал Гэбриел.

Ну что ж… Я кивнула: разлучаться с Гэбриелом не хотелось. Он появлялся в моих снах, сколько я себя помнила, а теперь он здесь, рядом. Промелькнула еще одна странная мысль: у меня появится что?то вроде семьи. В любом случае, ничего лучше у меня прежде не было.

– Отдыхай. Нам придется проехать не одну сотню миль. Рана, наверное, ужасно болит, – заботливо предположил Джона.

Я вопросительно глянула на Гэбриела – ему?то известно, о чем я сейчас думаю.

«Пока молчи, хотя бы немного. Особенно сейчас, когда он знает о видениях».

– Отличная идея, Джона, – согласившись вслух, Гэбриел достал плед и укрыл меня так, чтобы мне было удобно и тепло. Поправляя плед, он нежно коснулся рукой моей шеи, отчего по телу пробежала дрожь. – Постарайся уснуть. Я разбужу тебя, когда мы приедем.

Убрав за уши упавшие мне на лоб пряди, он улыбнулся.

Я послушно закрыла глаза, но успокоиться не могла. Гэбриел хотел, чтобы я делила кров с Обращенными вампирами, но при этом он не позволял рассказать о себе даже Джоне – единственному вампиру, которому я доверяла.

Все это странно… Хотелось открыть глаза, но я запретила себе.

 

Глава 5

 

В крови бурлил адреналин, сон не шел. Снова и снова я возвращалась к событиям, которые произошли за последние несколько дней.

Вот я – официантка в захудалом пабе никому не известного городка. Жизнь проходит мимо. А теперь? Все изменила, просто с ног на голову перевернула встреча с Джоной. И с Гэбриелом. Я не могла поверить, что главный герой моих снов и воспоминаний явился мне во плоти. И к тому же он ангел – ни много ни мало! Хотя все закономерно: раз по земле бродят вампиры, то должны существовать и светлые создания.

Почему Гэбриел оказался здесь? Почему он появился первым? Откуда мы знаем друг друга? Зачем он покинул меня когда?то? Как же мне нужны ответы на все эти вопросы! В скольких вещах предстоит разобраться!

Внезапная догадка пронзила меня, заставив сжаться в комок: а вдруг он слышит меня? Сквозь ресницы я осторожно глянула на Гэбриела, который быстро просматривал что?то на экране айфона. Весьма продвинутый ангел. Не похоже, что сейчас он читает мои мысли. А если читает, то великолепно маскируется.

«Я думал, ты уснула…»

Его слова проникли в мое сознание, пронеслись одно за другим, сложившись в предложение. Я зажмурилась. Гудение мотора, шорох колес по трассе отошли на задний план и совсем исчезли. Я погрузилась в тишину: точно оказалась в туннеле, отгороженном от внешнего мира.

«Ты всегда знаешь, что происходит у меня в голове?» – Я сосредоточилась на вопросе, постаравшись избавиться от остальных мыслей, которые мог бы уловить Гэбриел.

«Я сам не знаю, как у нас с тобой получается общаться таким способом… Ведь только ангел и На…» – Гэбриел остановился на полуслове, а я все еще ждала в туннеле. Связь не прервалась.

«Только ангел и…» – потребовала я продолжения.

Гэбриел помедлил и произнес:

«Мы с тобой каким?то образом связаны».

Я попыталась разглядеть, с каким лицом он это сказал. Гэбриел был смущен и растерян – судя по складке между бровями. Я снова зажмурилась, пока он не заметил.

«Мы не читаем мысли друг друга. Мы общаемся на одной волне. Я могу позвать тебя, а ты – ответить, если канал открыт. Или ты можешь отклонить мой зов».

«Я должна хотеть услышать тебя, а ты – меня?»

«Похоже, что да. Только „хотеть“ – не совсем то слово. „Стремиться“ и „иметь возможность“ подойдут больше». – Он ответил быстро, будто хорошо знал правила игры.

«А ты сумеешь увидеть то, что вижу я? У меня получится „пригласить“ тебя в свое воспоминание или видение?»

«Не знаю».

Выходит, с правилами он знаком, но играет первый раз?

Я вызвала в памяти картинку, которую вспомнила, когда Гэбриел угощал меня лимонадом. Мы вместе на пикнике – вполне безобидная сцена, чтобы проверить свою догадку. Изо всех сил я восстанавливала ее как можно детальнее и в какой?то момент ощутила, что Гэбриел тоже видит ее.

Мое воображение не рисовало для него неподвижное изображение – я делилась переживанием. Сладкий аромат белых гвоздик, свежий запах сочной зеленой травы под нами. Мы счастливы. Но в тот самый миг, когда звякнули, соприкоснувшись, стаканы, произошло нечто странное.

Теперь я видела сцену глазами Гэбриела. Он ведь был там, а значит, тоже все помнил. Я смотрела на ту же картинку, но эмоции, которые испытывала, принадлежали ему. Как странно. Он не был счастлив в тот момент: он был напуган. Гэбриел не любил меня? Притворялся? Неподвижные образы вспыхивали один за другим, заслоняя происходящее на лугу. И они возникали не в моем сознании.

На меня сыпались обрывки воспоминаний Гэбриела. Вот другое существо, излучающее почти такой же мощный свет, как у него. Фрагменты появлялись, наслаивались друг на друга. Кристалл. Сверкает гранями, ослепляет. Конюшня. По полу к двери бежит струйка крови.

Последняя картинка поразила меня. Гэбриел отпрянул, пытаясь разорвать связь, но я хотела видеть все и ощутить его переживания, поэтому вцепилась в эту сцену. Кровь струилась по полу, собираясь в лужицу. Сквозь меня тек ужас Гэбриела, когда он в отчаянии бросился к выходу из конюшни. Удерживать воспоминание стало невыносимо тяжело: Гэбриел не желал продолжать. Когда он был у порога, связь до передела натянулась и лопнула. Подступила тошнота.

– Останови! – крикнула я Джоне, который даже не подозревал, что происходило между нами с Гэбриелом всего мгновение назад.

Просьба прозвучала резко, как приказ. Вампир привык подчиняться, поэтому сразу же затормозил. Даже не взглянув на Гэбриела, я рванула ремень и распахнула дверцу. Выскочила на дорогу и упала на колени на обочине, перед кустами ежевики, за которыми начинался бетонированный откос. Меня вывернуло.

Понадобилось несколько минут, чтобы мир вокруг меня перестал вертеться. Рев машин, пролетающих мимо на огромной скорости, ворвался в уши.

Джона оставался на водительском месте. Смутившись, я вытерла рот рукавом кардигана. Теперь у Брук есть полное право меня возненавидеть – всего за пару часов я испортила почти всю одежду, которую она мне дала поносить. Боковым зрением я заметила руку, протягивающую мне бутылку с водой. Прополоскала рот. Да уж, мило я, должно быть, выгляжу…

Повернув голову к Гэбриелу, я спросила:

– Почему ты остановил меня?

Спрашивая, я испытывала смешанное чувство раздражения и вины из?за того, что залезла в воспоминания, которые он пытался скрыть. Черт! Чувство вины все?таки одержало верх.

– Еще не время, – ответил Гэбриел. Он подошел сзади и принялся размеренно поглаживать меня по спине.

Не нравится мне все это, ох, как не нравится. Вот вам и рыцарь в блестящих доспехах. Вампиры вызывают страх. Чистокровные и вовсе кошмарны. Но ведь Гэбриелу положено быть… Ну, не знаю – как минимум положительным героем. Что он скрывает? Может, мне лучше жить как раньше – самой по себе? Сомнения вихрем носились у меня в голове. Слишком многих фрагментов головоломки не хватает – так я ее никогда не соберу. Гэбриел – ангел. Значит, ему положено быть безупречным? Новая догадка пронзила меня: а вдруг это я когда?то оттолкнула его своим поведением?

– Я чувствовала то же, что и ты. Ты так злился! Что я сделала? Почему ты возненавидел меня? – вопрос сам собой сорвался с языка.

Рука Гэбриела остановилась. Затем он подался вперед, медленно прижался ко мне, почти касаясь губами затылка. Его дыхание согревало мне шею, от чего кожа покрылась мурашками. Он нежно произнес:

– Я злился не на тебя, Лайла.

Он сказал так мало, но… «Лайла» – звук имени прошел сквозь мое сознание с той же силой и стремительностью, что и пуля несколько ночей назад. Так вот кем я была для него, вот как он называл меня!

Имя! Мое первое имя! Мое единственное имя! Как же я могла забыть!

Оно вернулось ко мне! Глаза наполнились слезами. И хотя в моем имени звучало тепло, счастье и обещание будущего, я едва могла перевести дыхание, словно получила удар в живот.

Гэбриел обнял меня за плечи. Он нашел мою руку и, когда наши пальцы переплелись, легонько сжал ее.

– Еще не время, – повторил он. На этот раз его слова коснулись меня теплой морской волной, смывшей с берега всю грязь и вернувшей ему первозданную чистоту.

Он выпустил мою руку, и я безотчетно повернулась к нему. Заглянула в лицо Гэбриела, запрокинув голову – он был намного выше меня. Говорить ничего не стала – просто кивнула и вернулась в машину.

Гэбриел помог мне устроиться на заднем сиденье, но сам занял место рядом с Джоной. Я раздраженно хлопнула дверцей.

– Хорошо же тебя прочистило, Чесси. Постараюсь ехать аккуратнее, чтобы снова не растрясло. – Джона подмигнул мне в зеркале заднего вида, в очередной раз напомнив, что все мои эмоции у него на виду. Поэтому я поспешила сменить недоумение жизнерадостной улыбкой – на большее пока была не способна.

Остаток пути пролетел незаметно. Только я решила хотя бы ненадолго отогнать все мысли и просто любоваться пейзажами, проносящимися за окном, как появился указатель на Биконсфилд, и мы свернули с трассы, миновав табличку с надписью «Хеджерли». Извилистая пригородная дорога выглядела совсем иначе: вдоль обочины за дощатыми заборчиками стояли симпатичные домики с террасами, среди них затесался и старомодный паб с фасадом, выкрашенным белой краской.

Строения жались одно к другому; даже внушительные особняки располагались на небольшом расстоянии. Но вскоре они все остались позади: теперь по обеим сторонам дороги возвышался лес. Джона свернул налево и въехал в ворота поместья. Миновав впечатляюще длинную подъездную дорожку, мы оказались перед крыльцом роскошного особняка.

Здание, повидавшее не одно столетие, было образцом классической архитектуры. Великолепная массивная дверь темного дуба напоминала вход в собор. Слева от дома я заметила несколько гаражей и насчитала семь окон только лишь на фасаде первого этажа!

Джона заглушил двигатель и в следующее мгновение, распахнув дверцу с моей стороны, уже протягивал мне руку, чтобы помочь выйти.

– Ничего себе дом! – ошеломленно проговорила я и, опершись на его руку, вылезла из «Рэндж Ровера». – Неужели это ваш? – спросила я Гэбриела, не веря своим глазам.

Гэбриел подошел ко мне и ответил:

– Теперь и твой.

Я снова ощутила нежное прикосновение ладони к моей спине.

Мы направились внутрь. Джона открыл передо мной двери, и я увидела просторный – длиной метров десять – холл с паркетным полом. Нервно заправив волосы за уши, я шагнула внутрь, стараясь не пропустить ни единой детали.

– Дорогой, ты вернулся! – проворковал из дальнего конца холла женский голос. Его обладательница устремилась к нам, и меня передернуло. Женщина?вампир. Кто бы сомневался! Я знала, что здесь будут вампиры, но еще не была готова воспринимать их как нечто само собой разумеющееся.

Вампирша промчалась мимо и заключила Гэбриела в объятия, нежно поцеловала его в щеку. Я невольно нахмурилась, ощутив укол ревности.

Перехватив мой взгляд, Джона насмешливо закатил глаза и решительно представил меня:

– Анора, познакомься: это Чесси.

Вампирша и не подумала оторваться от Гэбриела. Тогда он снял с себя ее руки и развернул ее в мою сторону. Безупречная внешность. Стройная и довольно высокая, длинные каштановые волосы спадают по плечам и спине, в ярко?зеленых глазах играют золотистые искорки, кожа белоснежная, идеально пропорциональное лицо. По человеческим меркам она выглядела лет на двадцать, но рядом с ней я ощущала себя неразумным ребенком.

Анора оценивающе оглядела меня, вздернув хорошенький изящный носик.

– Рада познакомиться, Чесси, – произнесла она с легким ирландским акцентом и с натянутой улыбкой протянула мне руку.

Я вежливо пожала ее и вложила в ответную улыбку всю язвительность, на которую была способна:

– Меня зовут Франческа.

Джона закашлялся.

– Джона, будь добр, покажи Чесси нашу обитель, – попросил Гэбриел.

Он отсылает меня!

– Начнем с сада, – обрадовался вампир, увлекая меня за собой. Миновав огромную кухню?столовую, мы вышли через заднюю дверь. Зачем им вообще здесь кухня?

– Он от меня избавился! – Выплеснув на Джону раздражение, я вырвалась на дощатую террасу, где под навесом была устроена зона для отдыха. Нервы снова были на пределе. Нет, я, конечно, готовилась к встрече с вампирами, но эта ирландская красотка, прямо с порога кинувшаяся Гэбриелу на шею, выбила меня из колеи.

Но раздражение пошло на убыль, когда я увидела, какой пейзаж отрылся передо мной. Сразу за домом начинался лес, а за ним на холмах лежали укрытые снежным одеялом поля, над которым клубился туман. Идиллия, нетронутая природа.

– Вот это да! – только и сумела я сказать.

– Восемь гектаров, – ответил Джона на вопрос, который я только собиралась задать.

– Как здесь красиво!

– Безопасное и отлично оборудованное место. Повсюду камеры, деревню мы знаем, как свои пять пальцев, и ловушек всюду понаставили. Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться? – спросил Джона, кивнув на мое плечо.

Я пошла по тропинке вперед.

– Чем занят Гэбриел? – оглянувшись на заднюю дверь, спросила я.

– Да так, всякой ерундой.

Я внимательно посмотрела на него: нечего делать из меня дуру.

– Ладно, ладно! У него небольшое совещание.

Мне вдруг стало холодно.

– С кем? По какому поводу?

– С обитателями дома. Нужно сообщить им, что ты будешь жить с нами, и установить правила поведения. – Я замедлила шаг. Джона пояснил: – Чтобы кровь твою не пили и все такое…

– А?а, ну отлично.

Среди деревьев замаячил просвет, в котором виднелось еще одно здание. Тропинка уходила в сторону.

– Кто такая Анора? – спросила я, изо всех сил стараясь унять дрожь в голосе.

– В смысле?…

– Кто она Гэбриелу?

Джона задумался и даже пошел медленнее.

– Она его самая первая спутница. Он освободил ее в начале двадцатого века – самую первую из нас. С тех пор они вместе путешествуют по миру, так что назовем их близкими друзьями. – Джона исподтишка наблюдал за моей реакцией.

Его слова ранили меня. Мне совершенно не нравилось, что Гэбриел, мой Гэбриел, водит близкую дружбу с женщиной. Мне казалось, что меня предали. Только имею ли я право на подобные чувства? Ведь Гэбриел мне не принадлежит. Я до сих пор не понимаю, что за связь между нами и кем мы были друг для друга раньше. Стараясь не выдать себя, я молча проглотила комок в горле.

Чтобы хоть немного согреться, я потерла плечи ладонями. Движение не укрылось от внимания Джоны.

– Ты замерзла. Держи. – Он остановился, снял черную кожаную куртку и, накинув ее на меня, поправил ворот, чтобы не дуло. Он задумчиво посмотрел на меня сверху вниз. Его зрачки расширились, затягивая, увлекая меня – и я попалась. Губы Джоны изогнулись в манящей улыбке. Он был опасен, и не только потому, что был вампиром.

Джона подошел ближе и выжидающе наклонил голову. Теперь наши лица почти соприкасались. Смотря мне прямо в глаза немигающим взглядом, он засунул руки в карманы накинутой мне на плечи куртки и, проведя подушечкой большого пальца по моему открытому животу, медленно стал продвигаться выше, под топ. Я не шелохнулась. Джона придвинулся еще ближе и прижался к моим бедрам. Нервы сдали у меня первой.

Я неловко отшатнулась. Отчаянно моргая, чтобы разорвать зрительный контакт, опустила взгляд и провела по волосам руками. Вампир захохотал, запрокинув голову, вынул руки из карманов куртки – вместе с пачкой сигарет и зажигалкой, и отступил на пару шагов, а я стояла, совершенно растерянная и пунцовая от стыда. Джона закурил и, выпустив дым через нос, протянул мне пачку.

– Хочешь?

Я втянула рассеивающийся в воздухе дым и покачала головой.

– Сказала бы я тебе, что курение убивает… Но вряд ли это твой случай.

Минут через десять мы подошли к лесу. В просвете между деревьями виднелся красивый, но довольно ветхий особняк. Заметив мой интерес, Джона предложил зайти внутрь.

– Гэбриел потихоньку реставрирует его. До окончания работы еще очень далеко, но потолок нам на голову точно не рухнет.

Несмотря на скромные размеры, выглядел дом чудесно. Старая деревянная дверь, протяжно скрипнув, открылась, и мы вошли в прихожую: рисунок на кафельном полу изображал солнце. Из коридора вели четыре двери: в гостиную, спальню, кухню и ванную. В комнатах были оштукатурены стены, в ванной и кухне были выведены трубы – все остальное еще ожидало ремонта. Я вошла в гостиную, приподняла ткань, завешивающую камин: кладка новенькая – хоть сейчас топи. Все здесь было таким домашним, уютным.

– Как здорово! – восхитилась я.

– Тебя впечатлить – пара пустяков.

Пропустив мимо ушей ехидное замечание, я наслаждалась домом. Переходя из комнаты в комнату, я влюблялась в него с каждым шагом. Ну и пусть стены голые, а в ванной есть только унитаз и раковина? он все равно прекрасен! Здесь гораздо лучше, чем в том роскошном особняке. Этот домик, так похожий на те, где я привыкла жить, не казался мне чужим.

– Как плечо? – вдруг спросил Джона.

– Что? – переспросила я. Мы вернулись в прихожую, где под ногами раскинулось солнце. Казалось, его бело?золотые лучи сияют.

– Ты помнишь, куда тебя ранили?

Джона сжал мне плечо как раз в том месте, на которое Гэбриел всего несколько дней назад наложил повязку. Я даже не поморщилась, но все равно разозлилась.

– Что ты делаешь? – Я стряхнула с себя его руку.

– Вообще?то, на твоем месте обычный человек должен был хоть что?нибудь почувствовать.

– Я не обычный человек. – Врать смысла не было.

– Дай мне посмотреть. Это ведь я виноват в том, что тебя ранили.

– Нет!

Я решительно направилась к выходу. Гэбриел не хочет, чтобы я рассказывала о своем даре первому встречному, особенно вампиру.

Когда я взялась за дверную ручку, Джона резко схватил меня за плечи и развернул к себе, прижав к стене так тесно, что мы оказались лицом к лицу. Одним движением он сдернул с меня куртку и кардиган и обхватил за талию так, что я не могла пошевелиться.

– Джона!

 

Глава 6

 

– Прости, Чесси! Я должен посмотреть. Не бойся.

На меня уже накатила тревога, и я всем телом оттолкнула Джону – несильно, но блузка на спине, там, где вампир держал меня, разорвалась, когда он отпрянул. Шелковая ткань с треском разъехалась, обнажив нижнюю часть спины. Не ожидавший решительного отпора Джона уставился на меня, его рука легла на мое бедро, и он резко развернул меня лицом к стене: я уперлась руками в холодную кирпичную кладку, чтобы удержать равновесие. Слегка расставив ноги, Джона прижался ко мне всем телом, прижал к стене, не давая пошевелиться, и накрыл мои ладони своими.

– А ты упрямая, Чесси, – прошептал он. В его голосе звучало желание.

Я была просто в бешенстве, но в то же время поведение Джоны возбуждало меня. Он играл со мной, контролируя мою реакцию. Но все же подчинить своей власти полностью не мог.

– Я просто посмотрю, – успокаивал он, покусывая мне мочку уха. – Не пугайся.

Как вырваться из его хватки? Паника нарастала. Не хочу ничего объяснять Джоне. Не знаю, как объяснять.

Вампир отпустил мою левую руку и слегка отодвинулся. Обнаженную спину защекотали волосы, и я поняла, что он приподнимает их. Еще мгновение – и тайна откроется! Джона схватил меня за запястье. Сколько же в нем силы! Да он мне так кости переломает! Я открыла рот, чтобы закричать, но хватка ослабла.

Не понимая, почему Джона вдруг решил меня отпустить, я обернулась. Разметавшиеся волосы по?прежнему прикрывали место ранения, однако вампир смотрел на меня ошеломленно.

– Кто это с тобой сделал? – спросил он с неподдельной болью в голосе.

Проследив за направлением его взгляда, я поняла, что он смотрит на мою спину, которую разорванная блузка больше не прикрывала. Я нагнулась за кардиганом, но вампир предупредил мое движение и притянул меня к себе. Он водил кончиками пальцев вверх?вниз по шраму, который тянулся от поясницы до основания шеи.

Мы так и стояли молча, а когда Джона отстранился, я увидела, что его лицо искажено гримасой злости.

– Я спрашиваю: кто это сделал? – рявкнул он, и эхо разнесло его голос по пустым комнатам.

Что мне было отвечать? Я попала в неловкую ситуацию: теперь Джона видел шрам, который я так старательно прятала. Я снова попыталась поднять кардиган, чтобы прикрыться, но Джона опередил меня: одежда оказалась у него в руках.

– Чесси… – произнес он таким серьезным тоном, что оставалось только одно: ответить. Врать смысла не было.

– Я же говорила тебе, что водила дружбу с одним вампиром, но ничем хорошим это знакомство не окончилось.

В карих глазах Джоны вспыхнули багровые огоньки. Он едва сдерживал ярость и был готов дать ей волю в любой момент.

– И ты до сих пор жива? – недоверчиво спросил он.

Еще бы ему не удивиться: от вампиров живыми не уходят.

– Да, жива. Но он, этот Фредерик… – я запнулась, – … нет.

На глазах выступили слезы. Я не хотела думать ни о том случае, ни о том вампире. К чему ворошить болезненные воспоминания?

Джона ослабил хватку, его взгляд смягчился.

Тыльной стороной ладони я вытерла слезы. Руки заледенели, меня била дрожь: и от холода, и от переживаний. Джона, похоже, успокоился. Он шагнул ко мне, накинул на плечи, поверх распущенных волос, кардиган. Молча продев руки в рукава, я побрела к выходу. Я была вне себя, щеки пылали.

– Прости, – виновато проговорил он.

Говорить не хотелось: ни с Джоной, ни с кем?то другим. Я открыла дверь, намереваясь уйти в лес, но остановилась: за порогом стоял Гэбриел. Его беззвучный вопрос едва не сбил меня с ног: «Что он сделал?»

Чтобы скрыть вновь подступившие слезы, я опустила голову. Гэбриел лихорадочно осматривал меня – я чувствовала на себе его внимательный взгляд, который наконец замер на моем запястье, где уже наливался отменный фиолетовый синяк. Гэбриел поднял глаза, но я снова промолчала.

«Возвращайся к дому и жди меня в патио. Я должен поговорить с Джоной».

Я не стала спорить. Стараясь не оступиться на каменистой тропе, направилась к дому медленно, чтобы прийти в себя. Меньше всего мне хотелось портить отношения между ангелом и вампиром, но Джона обидел меня. Хотя, если начистоту, воспоминания о другом вампире и о другом вечере сейчас волновали меня куда больше, чем поведение Джоны.

Я выбрала в патио кресло и села ждать. Гэбриел появился не скоро.

– Извини, что так вышло с Джоной, – грустно сказал он. – Ты его интересуешь, но это не дает ему никакого права…

Я перебила:

– Со мной все в порядке. Давай забудем.

Поколебавшись, Гэбриел кивнул и сменил тему:

– Я переговорил со всеми обитателями дома: твое присутствие их не смутит. Они обещали воспринимать тебя как члена семьи. Я им доверяю. Они присмотрят за тобой и не позволят, чтобы случилась беда. Знаю, тебе будет здесь тяжеловато, но, пожалуйста, потерпи, пока я кое?что не решу… – Гэбриел замолчал.

– Не решишь, кто я? Я просто девушка. Ну, может, в некотором роде и бессмертная, но все же я человек – могу умереть.

– Да, но ты воскресаешь, а это людям не свойственно. Меня волнует, что за тобой охотится не один Чистокровный, а сразу двое! Нам нужно выяснить, зачем им это.

Гэбриел явно недоговаривал.

– Скорее всего, они пытались достать Джону, а я случайно оказалась рядом, – попыталась я выкрутиться, понимая, что это ложь. Последнее видение не оставляло сомнений: Чистокровные вели охоту на меня…

– Выпив твоей крови, Джона в одиночку, голыми руками, прикончил толпу Обращенных вампиров. Ты им необходима, а вот зачем – это нам и нужно понять. Пока мы этого не знаем, ты в опасности, а я хочу, чтобы тебе ничто не угрожало, Лайла.

Во взгляде Гэбриела сквозила неподдельная тревога, поэтому я без раздумий согласилась. Он заботился обо мне, старался защитить и хотел, чтобы я находилась рядом.

Я энергично кивнула.

– Тогда идем знакомиться с семьей.

Гэбриел встал и протянул мне руку, за которую я с радостью ухватилась. Он провел меня в кухню. Увидев собравшихся там вампиров, я еле удержалась, чтобы не спрятаться за спину ангела.

– Чесси, с Анорой вы уже знакомы.

Я метнула на вампиршу быстрый взгляд – вид у нее по?прежнему был крайне надменный.

– Это Руадан и Брук, а с Майклом ты виделась утром.

Я поприветствовала ее коротким кивком.

Руадан выглядел лет на сорок по человеческим меркам. Похоже, он был здесь старше всех. Симметричные черты лица, ирландское имя – он как?то связан с Анорой?

Брук моментально притягивала внимание. Примерно моего возраста, миниатюрная, худенькая, с огненно?рыжим каре до плеч, с ярким макияжем и журналом «Вог» под мышкой – девушка из Калифорнии до кончиков ногтей, она тоже могла похвастаться стандартной красотой. Интересно, как сильно яд, превративший их всех в вампиров, повлиял на внешность?

Из всей компании самое неоднозначное впечатление производил Майкл, которому можно было бы дать лет тридцать, будь он человеком. Он был одет в голубые джинсы и вязаный джемпер поверх рубашки. Кстати, у каждого из них одежда явно была дорогой, и мне стало как?то не по себе оттого, что в этом доме очевидно привыкли к богатству. Бледная кожа Майкла, как и у остальных, выглядела безупречно гладкой и чистой, при этом внешность его была не слишком выразительной – самые обычные карие глаза, горбинка на переносице, рост средний.

Первым заговорил Руадан:

– Рады познакомиться. Гэбриел сказал, ты будешь жить с нами.

– Да, – опасливо подтвердила я.

– Добро пожаловать, девочка. Уверен, тебе здесь понравится. Дом красивый, пейзажи – великолепные. Я с удовольствием покажу тебе окрестности, когда ты придешь в себя. – Руадан говорил искренне, с теплотой, и сразу же вызвал у меня симпатию.

– Спасибо, с удовольствием, – почтительно ответила я.

– Это правда, что Джона пил твою кровь? – вопрос Брук буквально рассек воздух.

Лишь на секунду смешавшись, я ответила:

– Да, правда. Я не оставила ему выбора.

– Брук, ты же знаешь, что произошло. Чесси помогла Джоне. Он с нами только благодаря ей. – Гэбриел метнул на нее обеспокоенный взгляд, означавший «Замолчи!».

– Помогла?! Черт! Да как ты вообще уцелела? Кто же станет добровольно предлагать себя на обед? – Брук не скрывала раздражения.

И я поняла: ее не волнует, что я рисковала собой, ее пугает моя связь с Джоной.

– Поверь, иначе было нельзя, – сказала я в свою защиту.

Оттуда, где стояла Анора, донесся сдавленный смешок. Да она наслаждается нашим противостоянием! Все, хватит оправдываться, пора закруглять разговор.

– Гэбриел, ты не против, если я вздремну? Я немного устала.

Ложью это не было. Меня одолевали два желания – поесть и хотя бы на минуту прикрыть глаза и отдохнуть. Похоже, второе было сильнее.

– Конечно, не против. Пойдем, покажу тебе твою комнату.

– Надеюсь, совсем скоро мы познакомимся ближе, – неловко бросила я напоследок, когда Гэбриел уводил меня из кухни, учтиво пропустив меня вперед.

Мы пересекли огромный холл, поднялись по широкой лестнице и, миновав нескольких дверей, остановились перед последней из них, в дальнем конце коридора. Гэбриел повернул массивную металлическую ручку. Я зашла, оглядывая свое нынешнее жилище. Просторная комната, отделанная в нейтральных светлых тонах, контрастирующих с балками темного дерева на потолке.

Широченная кровать на четырех массивных ножках застелена дорогими белоснежными простынями и серебристым покрывалом. На деревянном полу – огромный шоколадный ковер. Изысканному туалетному столику с круглым зеркалом, разместившемуся в углу, позавидовала бы любая прима?балерина или знаменитая актриса. На противоположной от входа стене была еще одна дверь.

– Там ванная, – сказал Гэбриел.

За кроватью я заметила гигантский встроенный шкаф во всю стену и сообразила, что одежды у меня совершенно нет.

– Такой мне за всю жизнь не заполнить, – ошеломленно протянула я.

Гэбриел подошел к шкафу и с довольной улыбкой отодвинул зеркальную створку: за ней обнаружилось несколько комплектов одежды, халат, шелковая пижама и тапочки.

– Брук поделилась. Когда отдохнешь, отправитесь с ней по магазинам – выберешь сама, что тебе нужно.

– Очень мило с ее стороны. Интересно, как ты ее заставил? Кажется, она не в восторге от моего появления.

– Не обращай внимания. Она еще очень юная и сильно переживает за Джону. Он ее спас.

– Совсем как ты спас меня несколько дней назад…

Возможно, у нас с Брук и есть что?то общее.

Гэбриел тяжело вздохнул.

– Если бы я сумел сделать это еще раньше, от скольких страданий избавил бы тебя… и себя тоже, – задумчиво произнес он. Его взгляд упал на мой живот, отчего я поежилась. Гэбриел встал передо мной. – Можно посмотреть?

– Джона рассказал? – еле выговорила я.

– Может, и он упомянул… Но я же лечил твою рану и видел…

От неловкости я не могла пошевелиться.

– Вдруг я сумею помочь тебе?

Я пристально вглядывалась в его лицо. А ведь он наделен особенным даром. Бесшумно ступая по мягкому ковру, в котором утопали ноги, я пересекла комнату и плотно закрыла дверь. Гэбриел опасливо, словно боясь меня спугнуть, наблюдал, как я подошла к кровати, небрежно сбросила туфли, забралась с ногами на постель и положила подушки одна на другую. Под кардиганом на мне была все та же разорванная блузка, и, набрав в легкие побольше воздуха, я сняла его. Придерживая ткань на груди, я легла лицом в подушку, оперлась лбом на скрещенные руки. Распущенные волосы рассыпались по спине до самой талии.

Гэбриел опустился рядом. Нежно провел рукой по волосам и бережно убрал их со спины.

«Лайла…»

Я вздрогнула. Зачем, зачем я позволила ему смотреть? Дурацкая затея! Я попробовала подняться.

«Тс?с, все хорошо», – голос Гэбриела успокоил меня, и я снова расслабилась. Он провел ладонью по спине, пальцы пробежались по шраму, от чего я немедля покрылась мурашками. Его прикосновения были мягкими и умиротворяющими. Никогда прежде я не испытывала подобного.

«Что с тобой случилось?»

Желания вспоминать не было, но и таиться от Гэбриела тоже не хотелось.

«Я не знаю точно. Вампир…»

Туннель приоткрылся, затягивая меня.

«Как его звали?»

«Фредерик».

Я боялась вызывать в памяти его образ. Та история уже подернулась мраком, хотя и произошла в нынешней жизни, всего три года назад. Первые главы прочно стерлись из сознания и восстановить всю картину не получалось. Однако обрывочные эмоции уже начали сливаться в общем ощущении отчаяния и всепоглощающего, безграничного страх.

Как же он выглядел? Перед глазами возникло лицо, и меня подбросило на кровати. Гэбриел положил обе ладони мне на позвоночник, успокаивая, снимая напряжение. Но пути назад уже не было: воспоминания посыпались одно за другим.

Мы вместе работаем в кондитерской. Хохочем над чем?то до колик. Он мой друг. Каждый раз он уходит с работы в компании новой девчонки, улыбаясь мне, как нашкодивший мальчишка.

Я тогда считала его забавным и не подозревала… Прочь! Прочь! Не хочу вспоминать его. Ведь Гэбриел видит все.

«Что он сделал с тобой?» – вопрос ангела прорвался сквозь мои тревожные мысли.

«Не заставляй меня снова проходить через это. Я не хочу возвращаться».

Паника нарастала. Я слишком хорошо знала, как все было дальше.

«Мне нужно знать, что случилось. Тогда я сумею освободить тебя…»

Ответить я не успела: хлынул, сбивая с ног, поток картинок из прошлого. Выхожу из кондитерской через задний ход, следом – Фредерик. Слышу, как он возится с замком. Я вся сжалась, увидев, как мне в спину, рассекая кожу и мышцы почти до самого позвоночника, вонзается кусок металла. Я валюсь на землю, ударяюсь головой о бордюр.

Картинка вдруг становится размытой, и я изо всех сил стараюсь сделать ее резче, а когда это удается, понимаю, что уже наблюдаю за происходящим не со стороны: каким?то образом я вновь оказываюсь в собственном теле, и со мной вновь происходит то, что уже было.

Встать не получается. Глаза застилает кровавая пелена, хочу поднять руки к голове – не выходит: они невыносимо тяжелые, одеревеневшие. Лязгает железная цепь, которую Фредерик пристегивает к крюку, загнанному в мое тело. Он бежит, и волоком тащит меня за собой. Крюк раздирает плоть, подбираясь к шее, а Фредерик тащит и тащит. Я кричу. Рвутся нервы, рвутся мышцы – я бьюсь в страшных судорогах. Моему мучителю все равно.

Наконец он останавливается, и я падаю лицом в грязь. Фредерик нагибается ко мне, и я вижу, как в его до передела расширенных зрачках пляшет пламя. Именно тогда я впервые в этой жизни столкнулась с размеренной, вдумчивой жестокостью тех, кого принято называть вампирами. Вот он обнажает острые, как кинжалы, клыки и жадно слизывает кровь, которая струится по моей щеке из раны на лбу. Пока еще он способен сдерживать желания. Я хватаю ртом воздух. Сокрушительная, ослепляющая боль собирается в облако, отделяется от тела.

Внезапно с искаженного злобой лица вампира исчезает уверенность: он прячет клыки и пятится, как шакал, вынужденный уступить добычу настоящему хищнику. Фредерик сжимается от ужаса, когда из пустоты появляется она и движется прямо к нему. Длинные смоляные волосы развеваются на ветру. Тишину пронзает яростный визг. Она окутана мраком, таким густым, что в нем едва различаешь силуэт. Она кружит вокруг Фредерика. Лицо поднято к небу, но я не вижу его. Два раскаленных угля, вспыхнувшие в глазницах, ослепляют. Она – Тень.

Чернота. Темнота. Пустота.

Невыносимая, разрушающая боль прожигает позвоночник. Глаза распахнуты. Я не могу пошевелиться, не могу произнести ни звука – даже закричать или заплакать не в силах. Я застряла в ловушке, зависла во времени где?то между воспоминаем и реальностью. Сильно тошнит.

Гэбриел, конечно, пытается прорваться ко мне, но пока я одна: его выкинуло из туннеля давным?давно. Я борюсь, я очень стараюсь вернуться. Вот передо мной глаза Гэбриела, он что?то говорит, но слова галькой осыпаются вниз, не долетая до меня. Как в немом кино. Забавно, почти смешно. Смешно, да! Буду смеяться. С ним весело. Он всегда веселил меня. Хочу быть с ним. С ним тепло, легко, в его руках надежно. Его руки дарят спокойствие. Комната за его спиной сместилась, завертелась. Странно, спальни ведь не умеют вертеться…

Что со мной происходит? В голове хаос, сигналы не попадают в точки назначения, все рушится. Рушится! Накатившая паника сдавила горло, не давая дышать. Тише, нужно тише. Да?да, просто остановиться, не пытаться ничего не делать. Я не во Франции. Я не с Фредериком. Я не умираю.

И сразу же проявилось изображение комнаты, раздулось, изогнулось пленкой, точно огромный мыльный пузырь, и лопнуло. Оглушительный хлопок остановил мою агонию.

– Я здесь. Здесь! Ты слышишь меня? – Гэбриел был со мной, заполняя собой все пространство вокруг. Исходившее от него сияние ласкало, укрывало меня подобно невесомому одеялу.

Дрожа всем телом, я оперлась на подушки и привстала. Машинально завела руку за спину, пытаясь притронуться к шраму. Сильные руки Гэбриела не давали мне упасть. По моими щекам катились слезы.

– Прошло?

Гэбриел пристально смотрел на меня, его взгляд был озадаченным и испуганным.

– Нет, – он помолчал, – я потерял тебя, Лайла. Потерял во мраке. Ты исчезла.

– Я думала, ты что?то делаешь с раной…

А как еще было объяснить, что спину терзала такая же боль, как и тогда, когда в нее вонзился крюк.

– Я не способен так мучить тебя.

Его словам я верила.

Рывком соскочив с кровати, я на подгибающихся ногах подошла к зеркалу и повернулась к нему спиной. Ничего не изменилось. Ужасный шрам, появившийся несколько лет назад, тянулся по позвоночнику. Картинка перед глазами поплыла, вновь подступила тошнота.

Я с удивлением заметила, что по лбу у меня струится кровь. Голова закружилась. Я провела ладонью по лбу, поднесла ее к лицу – кровь осталась на ней.

Пока ноги хоть как?то повиновались, я побрела к Гэбриелу. Остановилась прямо перед ним, будто нас разделяла невидимая стена. Теперь?то я заметила: он весь был в красных пятнах. Ладони, руки, рубашка на груди, виски – все в моей крови.

Гэбриел подхватил меня, когда я начала терять сознание.

 

Глава 7

 

Я резко села.

Встревоженный Гэбриел был рядом. Оказалось, что он уже успел отнести меня в постель.

– Все в порядке, я с тобой. – Его слова донеслись до меня, унося тревогу.

Гэбриел смотрел, как затягивается рассеченная кожа у меня на лбу, а я вытирала со щеки кровь. Он по?прежнему был весь в кровавых пятнах. Стараясь дышать не слишком часто, я уговаривала себя: нужно вернуться в реальность. Сердце колотилось, руки дрожали.

– Прости, не выношу вида крови… – Я предприняла робкую попытку объясниться.

Гэбриел оглядел на себя, сдернул рубашку, обнажив мускулистый торс, и отшвырнул ее в сторону. Я прямо?таки почувствовала, как глаза у меня начинают подозрительно блестеть, в щеки заливаются румянцем. Он, наверное, списал такую реакцию на смущение и соскочил с кровати. А я безотчетно потянулась и схватила его за руку: не хочу, чтобы он уходил. Просить не пришлось: Гэбриел снова уселся возле меня.

– Не понимаю, что произошло. Прости…

– Все нормально, – перебила я.

– Если бы я увидел, как все случилось тогда, я бы смог изменить ход событий, но ты перестала вспоминать. Мрак затопил все вокруг, – растерянно объяснял он.

Исходившее от Гэбриела сияние тускнело, словно солнце на закате, на его напряженное лицо легла тень. Я?то знала, что связь он потерял в тот момент, когда я перестала смотреть со стороны и неосторожно вошла в свое истязаемое тело.

– Разве такое возможно? – спросила я.

– Я не из этого мира, но некоторые мои способности – Дары – в этом измерении проявляются очень сильно. Возвращаясь на Землю, я отказался от своих способностей – хотел стать смертным.

Его признание поразило меня до глубины души.

– Ты хотел умереть? Зачем? – с трудом прошептала я, к горлу подступил комок.

– Сложно объяснить. Я был бы рад смерти, как ты ее называешь. Но мне не позволили, потому что это противоречило каким?то их интересам. А потом появилась ты: просто оказалась в моих объятиях. И как же я счастлив, что меня не лишили бессмертия. Мне даже не важно, чем они руководствовались.

Гэбриел слишком часто говорил загадками.

– Кто такие «они»? Кто не позволил тебе стать смертным?

– Архангелы. Лишь в их власти определять, имеет ли ангел право пасть. Хотя сейчас, особенно сейчас, мало кто из нас выбирает подобную участь…

Гэбриел беспокойно двинулся: разговор ему был ему не по душе.

– Ты ангел исцеления, да? – спросила я. И без того мало разбираясь в сверхъестественном, сейчас я была не способна мыслить трезво.

– Нет, Лайла. Я был ангелом Смерти.

Все вопросы, которые я собиралась задать, рассыпались сами собой.

Гэбриел растерянно улыбнулся, на его щеках появились обаятельные ямочки.

– Не переживай, я давным?давно «ушел в самоволку», – пошутил он, чтобы разбавить напряжение. Исцелять умеет абсолютно любой ангел, независимо от предназначения. Побочный эффект, так сказать.

Я кивнула.

Светлые кудри падали ему на лоб, и я мечтала только об одном: протянуть руку и прикоснуться к нему.

– Итак, способность исцелять – один из твоих Даров. А другие есть?

– Да, они есть у всех ангелов, пребывающих на Земле, – ответил Гэбриел, не вдаваясь в подробности.

Он придвинулся ко мне, и я ощутила тепло его тела.

– Я бы сумел все исправить, но ты слишком быстро оборвала воспоминания. Не знаю, что случилось. Мы вместе смотрели в прошлое. Я ощущал твое смущение, страх, беспомощность. – Его глаза расширились. Гэбриел завел мускулистую руку мне за спину и положил ладонь на шрам. Не сразу решившись, он спросил:

– Ты почувствовала, когда это произошло?

Я вздрогнула от его слов, а он снова притянул меня к себе, обнял за талию, успокаивая. Что ж, я уже стала привыкать к такому утешению и прижалась к Гэбриелу, наслаждаясь теплом его тела.

– Нет, – соврала я, чтобы не ранить его.

Складки на лбу Гэбриела немного разгладились, он явно испытывал облегчение. Я тогда потеряла связь с ним. Он перестал улавливать сигналы от меня. Нужно было впустить его, а я бессознательно отгородилась от него, чтобы не разделять с ним тот мучительный опыт. Или связь разорвалась сама собой, как только я очутилась в своем теле? Не знаю. Как вообще у меня получилось вернуться в прошлое? Физически пережить то, что уже было? Раз я оказалась там, в минувшем, то могло ли у меня хватить сил, чтобы все сделать по?другому, изменить ход событий? Или я была обречена еще раз пережить страшный опыт и потому угодила в кошмарную ловушку?

 

Конец ознакомительного фрагмента — скачать книгу легально

 

[1] Гэбриел – англоязычный вариант имени Гавриил. В христианской традиции Гавриил – один из архангелов.