Николай Иванович Сладков

Лесные шорохи. С вопросами и ответами для почемучек

 

Лучшие рассказы о живой природе с вопросами и ответами для почемучек

 

* * *

Июль

 

Бело солнце на сизом небе. Земля пышет жаром. Дали плывут и переливаются.

Струятся синие полоски лесов. Колышутся рощи, холмы и курганы. Дрожат кусты и нагретые камни. Столбы извиваются нехотя и лениво. Пыльные лопухи разлеглись у пыльных дорог.

Плывут далёкие станции и посёлки: как сказочные корабли с разноцветными парусами.

Клонит ветер рожь и пшеницу – гонит жёлтые волны. Гладит траву на затучневших лугах – будто мех драгоценного зверя. Раздувает бурые колоски и метёлки – открывает зелёную подпушь.

И бегут, завиваются по калёным дорогам вихри горячей пыли.

 

 

 

Что такое метёлка?

Метёлкой называют соцветие, многократно ветвящееся со множеством цветков. Метёлки бывают разные: сложные и простые. Например, у овса, луговой овсянницы или бора развесистого.

 

 

 

Кузнечики по обочинам чиркают спички. Кобылки взлетают, как красные искры. Разомлевшие вороны разинули клювы. Ласточки на лету окунают в воду горячие грудки.

Ветви обвисли, отяжелели. Жаркие вырубки пахнут вареньем. Солнечные зайчики лениво переливаются с боку на бок.

Лениво плывут облака: огромные и таинственные, как снежные горы. Зной, расслабленность, тишина.

Макушка лета. Июль.

 

Непослушные малыши

 

Сидел Медведь на поляне, пень крошил. Прискакал Заяц и говорит:

– Беспорядки, Медведь, в лесу. Малые старых не слушают. Вовсе от лап отбились!

 

Почему вырубка пахнет вареньем?

И малина, и земляника – светолюбивы. Они не растут в тёмных ельниках. Опушка или вырубка им по душе. Как эти растения попадают на свежие вырубки? Семена переносят птицы. Они клюют ягоды, но семена не перевариваются в их желудках. Вместе с помётом целёхонькие на землю попадают и прорастают. Стоит одному кустику появиться, как через год на этом месте уже заросли малинника или земляничный ковёр. И всё потому, что малина от своих корней всё время побеги наверх отправляет, а земляника во все стороны «усы» пускает.

 

 

Малина

 

– Как так?! – рявкнул Медведь.

– Да уж так! – отвечает Заяц. – Бунтуют, огрызаются. Всё по‑своему норовят. Во все стороны разбегаются.

– А может, они того… выросли?

– Куда там: голопузые, короткохвостые, желторотые!

– А может, пусть их бегут?

– Мамы лесные обижаются. У Зайчихи семеро было – ни одного не осталось. Кричит: «Вы куда, лопоухие, потопали – вот вас лиса услышит!» А они в ответ: «А мы сами с ушами!»

– Нда, – проворчал Медведь. – Ну что ж, Заяц, пойдём, поглядим что к чему.

Пошли Медведь и Заяц по лесам, полям и болотам. Только зашли в лес густой – слышат:

– Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл…

– Это что еще за колобок объявился? – рявкнул Медведь.

– И совсем я не колобок! Я солидный взрослый Бельчонок.

– А почему тогда у тебя хвост куцый? Отвечай, сколько тебе годов?

– Не сердись, дяденька Медведь. Годов мне ещё ни одного. И с полгода не наберётся. Да только вы, медведи, живёте шестьдесят лет, а мы белки, от силы десять. И выходит, что мне, полугодке, на ваш медвежий счёт – ровно три года! Вспомни‑ка, Медведь, себя в три годочка. Небось тоже от медведицы стрекача задал?

– Что правда, то правда! – проворчал Медведь. – Год ещё, помню, в пестунах‑няньках ходил, а потом сбежа‑а‑ал. Да на радостях, помню, улей разворотил. Ох и покатались же на мне пчёлы тогда – посейчас бока чешутся!

 

Что такое пестуны‑няньки?

Пестун – годовалый медвежонок, который остаётся с медведицей. После появления на свет очередного медвежонка пестуна называют «нянькой». Так и держится медвежья семья втроём: мамаша‑медведица, пестун‑нянька и маленький медвежонок. Пестуны проводят с медведицей ещё год. Иногда он сбегает раньше и начинает вести самостоятельную жизнь.

 

Пошагали Медведь с Зайцем дальше. Вышли на опушку и слышат:

– Я, конечно, всех умней. Домик рою меж корней!

– Это ещё что за поросёнок в лесу? – взревел Медведь. – Подать мне сюда этого киногероя!

– Я, уважаемый Медведь, не поросёнок, я почти взрослый самостоятельный Бурундук. Не грубите – я укусить могу!

– Отвечай, Бурундук, почему от матери убежал?

– А потому и убежал, что пора! Осень на носу, о норе, о запасах на зиму пора думать. Вот выройте вы с Зайцем для меня нору, набейте кладовую орехами, тогда я с мамой до самого снега в обнимку готов сидеть. Тебе, Медведь, зимой забот нету: спишь да лапу сосёшь!

 

Какие запасы бурундук на зиму делает?

Мелкий грызун из семейства беличьх – сибирский бурундук – очень симпатичное с пёстрой окраской млекопитающее. Уже с августа бурундук начинает запасать на зиму орехи, жёлуди, грибы, ягоды, перенося их в защёчных мешках на значительные расстояния (до 1 км). Масса запасов бурундука достигает 5 кг. На зиму бурундуки впадают в спячку, но просыпаются, чтобы покормиться.

 

– Хоть я лапу и не сосу, а правда! Забот у меня зимой мало, – пробурчал Медведь. – Идём, Заяц, дальше.

Пришли Медведь и Заяц на болото, слышат:

– Хоть мал, да удал, переплыл канал. Поселился у тёти в болоте.

– Слышишь, как похваляется? – зашептал Заяц. – Из дома удрал да ещё и песни поёт!

Рыкнул Медведь:

– Ты почему из дома удрал, ты почему с матерью не живёшь?

– Не рычи, Медведь, сперва узнай что к чему! Первенец я у мамы: нельзя мне с ней вместе жить.

 

Так сосёт ли медведь зимой лапу?

«Сосать лапу, как медведь в берлоге» – всего лишь образная шутка. Так говорят, когда хотят подчеркнуть бедственное положение, в которое может попасть человек, оставшись совсем без еды. Медведю лапу сосать в берлоге не нужно. Запас накопленного осенью жира позволяет ему благополучно проспать всю зиму.

 

 

 

– Как так нельзя? – не унимается Медведь. – Первенцы у матерей завсегда первые любимчики, над ними они больше всего трясутся!

– Трясутся, да не все! – отвечает Крысёнок. – Мама моя, старая Водяная Крыса, за лето три раза крысят приносила.

Две дюжины нас уже. Если всем вместе жить – то ни места, ни еды не хватит. Хочешь не хочешь, а расселяйся. Вот так, Медведушко!

Почесал Медведь щёку, посмотрел на Зайца сердито:

– Оторвал ты меня, Заяц, от серьёзного дела! Всполошил по‑пустому. Всё в лесу идёт как тому и положено: старые старятся, молодые растут. Осень, косой, не за горами, самое время возмужания и расселения. И быть посему!

 

Неужели водяные крысы три раза за лето крысят рожают? А кто ещё не один раз рожает или высиживает?

Не только водяная крыса, но и другие грызуны в течение лета по нескольку раз приносят потомство. Так поступают лесные мыши, полёвки, мыши‑малютки, мышовки. Детёныши у них появляются 3–4 раза в году. Среди птиц делают повторные кладки и второй раз выкармливают птенцов полевой и домовый воробьи, большие синицы, галки, московки.

 

 

 

 

Тень

 

Удивительная в лесу тишина: лес отдыхает. Солнечные зайчики сидят смирно. Подмигивает ленивая паутинка.

Хорошо идти по такому лесу от поляны к поляне: в каждой, как в зелёной чаше, свой тёплый настой. На одной медовый – отцветает лиловый вереск, на другой грибной, на третьей настой на вялом листе. Идёшь и из каждой чаши отпиваешь глоток, пока голова не закружится!

На поляне с брусничным настоем стоял медвежонок. Он был один и делал то, что хотел. Делал он что‑то очень странное. То вдруг взмахивал головой, а лапишками и носом тыкался в землю. То переваливался через тощий задок и скрёб когтишками землю. Он явно что‑то ловил и никак не мог поймать.

 

А что, медведь плохо видит?

Он больше доверяет слуху и нюху?

Слух и обоняние у бурого медведя развиты лучше, чем зрение. Первые два чувства позволяют медведю находить себе добычу и избегать нежелательных встреч с человеком. Однако медведя можно перехитрить и осторожно подобраться к нему с подветренной стороны, чтобы ветер дул от зверя, а не на него. Почувствовав присутствие человека, зверь «перепроверяет» себя и осматривается. Однако глаза иногда медведя подводят. Если оставаться неподвижным, медведь успокаивается и продолжает начатое дело. Например, разрывает обнаруженное в земле гнездо моховых шмелей.

 

 

 

Долго он перекатывался, хватал, кусал и сердился. А я всё смотрел и ничего не мог разобрать.

И вдруг понял: медвежонок ловил свою тень! Этот дурень не мог ещё сообразить, что тень – это тень и что поймать её нельзя. Он видел: рядом шевелится тёмное. Бросался на тёмное и скалил зубы. Но тень – это тень.

Даже старый матёрый медведь не очень‑то верит своим глазам. Вот и медвежонок: понюхает тень – не пахнет. Наклонит ухо к земле – не шуршит. Стукнет лапой – сдачи не даёт. Значит, её и нет!

Пошагал медвежонок прочь, а тень за ним. Вот это да!

Надо всё не спеша обдумать. Стал приседать медвежонок на задок. Вот приседает и – раз! – наткнулся на острый сучок! Подскочил, а оглянуться боится: тень перед носом скачет. Кто её знает, чего замышляет.

Поёрзал, поёрзал и опять стал приседать. Сел. На сучок. Как подскочит! Да и сучок ли это? Это мне видно, что вправду сучок, а медвежонок и оглянуться боится. Может, это чёрное, без вкуса, без запаха, так кусает?

Шерсть на мишкиной холке встала торчком. Даже клыки показал. Пятиться стал. Попятился и… опять напоролся на сук! Тут заорал медвежонок басом и, как заяц, упрыгал в кусты.

 

Почему чомгу так зовут? А почему поганкой кличут? Правда, что птенцы чомги размером с жука?

Большая поганка (чомга) своё название получила от охотников. Её мясо сильно пахнет рыбой – «поганое». Вот так птица и стала поганкой. Поганки – особая группа птиц, не имеющая близкого родства с утками или гусями. Они отлично плавают и ныряют, сооружают на воде плавучие гнёзда. В кладке бывает 3–4 яйца. Появившиеся на свет птенчики очень подвижны. С первого дня жизни пуховички плавают и даже пытаются нырять. Размером они со спичечную коробку.

 

 

Большая поганка (чомга)

 

И вот тихо на полянке и нет никого, будто никогда и не было. Убежал медвежонок, ускакала тень. Остался один сучок. Да брусничным настоем пахнет.

 

Поганчики

 

Ловил я на озере рыбу. Тростники тревожно стучали друг о друга, как костяные палочки.

Быть дождю!

Я стал собирать удочки.

Вдруг вижу: из густого чакана – озёрной травы – выплывают на чистую воду поганки. Поганка‑папа, поганка‑мама и крошечные – с жука – поганчики. Поганка, по‑учёному – чомга, скрытная птица, не всегда её увидишь.

Я задержался.

Чомга‑папа выплыл на середину плёса, насторожил глаз в небо – нет ли луня? – встал на караул. Чомга‑мама забила крыльями, забарахталась в воде, будто курица в пыли. Да вдруг и ушла под воду.

Чомги похожи на маленьких уточек, чирков, только клюв у них не плоский, как у уток, а тонкий и острый; а уж нырять и плавать, как чомги, не сможет ни одна утка.

Нет поганки‑мамы! Мохнатенькие поганчики, как чёрные жуки‑вертячки, закружили по воде. Попробовали они и нырять, но были такие лёгкие, что тотчас выскакивали из воды, как пробки.

Вынырнула мама. Поганчики успокоились и стали играть в пятнашки, шлёпая по воде крыльями‑культяпками.

 

Кто такой лунь?

Почему его чомга боится?

Камышовый (или болотный) лунь – хищная птица из семейства ястребиных. Охотящийся лунь низко над водой облетает заросшие тростником озёра. Птенцы лысух, поганок и камышниц часто становятся его добычей.

 

 

 

Но не зря тревожно стучал тростник. Прорвался ветер, погнал волну с гребешком. Начали лёгкие поганчики на гребешках переворачиваться. Перевернётся – и стучит в воздухе своими лягушачьими лапками. Плохая игра получается.

Поганка‑мама насторожила тонкую шейку и что‑то сказала, а что – за ветром не было слышно. Поганчики все к ней, окружили её со всех сторон да вдруг и полезли к ней на спину! Лапками чик‑чик, культяпочками мах‑мах и – ловкачи какие! – забрались. Да ещё и в перья забились, одни головки чёрные торчат. Сидит на воде многоголовая птица.

Тепло поганчикам в пере, сухо и не дует. А не сидится! Копошатся, выглядывают, – видно, проголодались после купанья.

 

Неужели на чомге‑маме все дети помещаются?

На спинке мамы‑чомги всем птенцам, а их бывает три или четыре, хватает места. Они крепко держатся своими клювами за мамины пёрышки и не падают со спины даже тогда, когда чомга ныряет. Подобное можно наблюдать у уток. Крохалята, устав резвиться на воде, дружно вскарабкиваются на мамочкину спину. Утка с живым «багажом» на спине плавает как ни в чём не бывало и даже кормится, то и дело опуская клюв в воду.

 

Мама‑чомга опять что‑то сказала. Мне не слышно, а чомга‑папа услыхал. Клюнул он носом воду и ушёл на дно. Теперь чомга‑мама встала на караул, насторожила глаз в небо.

Вынырнул папа, в клюве что‑то держит. Видно, вкусненькое – поганчики вытянули навстречу шейки. Папа‑чомгич сунул вкусненькое в разинутый роток крайнего поганчика, а сам опять на дно. И до тех пор нырял, пока всех не накормил.

Сытые чомгята с головой спрятались в перо на спине. Спина у чомги‑мамы стала горбиком.

Я так загляделся, что совсем забыл, о чём стучали тростники. Вдруг вся вода вспыхнула – сверкнула молния. Ударили тяжёлые капли, запрыгали по воде фонтанчики.

Хлынул дождь. Поганки заспешили в тростники. Мама за папой, как два одинаковых пароходика. Только у заднего пароходика на спине горбок. Потому что не простой это пароходик, а пассажирский.

 

Почему цапля‑кваква так называется?

Кваква – маленькая цапля с короткой шеей. Своё название птица получила благодаря громким крикам «квау», которыми обмениваются вылетающие по вечерам на охоту эти маленькие цапельки. Кваквы ловят головастиков, тритонов, мелкую рыбу и лягушат.

 

Чомги спрятались от дождя. А я промок.

Ну да и что за рыбак, коли сухой!

 

Серьёзная птица

 

В лесу у болота колония цапель. Каких только цапель нет! Большие и маленькие: белые, серые, рыжие. И дневные, и ночные.

Разные цапли по росту и цвету, но все очень важные и серьёзные. И больше всех важна и серьёзна цапля‑кваква.

Цапля‑кваква – ночная. Днём она отдыхает на гнезде, а ночью ловит на болоте лягушат и рыбьих мальков.

Ночью на болоте ей хорошо – прохладно. А вот днём на гнезде – беда.

В лесу духота, солнце печёт. Кваква сидит на краю гнезда, на самом припёке. Клюв от жары разинула, крылья широкие свесила – совсем разомлела. И дышит тяжело, с хрипом.

 

Обыкновенная кваква, или ночная цапля

 

Подивился я: серьёзная на вид птица, а такая глупая! В тень спрятаться – и на то ума не хватает. И гнездо построила кое‑как – у птенцов ноги в щели проваливаются.

Жара. Хрипит на припёке, разинув клюв, кваква. Медленно движется по небу солнце. Медленно передвигается по краю гнезда кваква…

И вдруг кровь ударила мне в лицо – так стало стыдно. Ведь кваква телом своим птенцов от жгучего солнца закрывала!

Птенцам ни холодно, ни жарко: сверху тень, снизу в щели гнезда ветерок поддувает. Сложили они длинные носы свои один на другого, ноги в щели свесили и спят. А как проснутся и есть запросят, кваква полетит на болото ловить им лягушат и мальков. Накормит птенцов и опять на гнездо сядет. Носом по сторонам водит – караулит.

Серьёзная птица!

 

Почему цапля клюв от жары разинула?

Она так охлаждается, как собака?

В жару держат клюв открытым не только кваквы, но и другие цапли, гнёзда которых расположены на деревьях или заломах тростника. В полдень солнце оказывается прямо над гнёздами. Открывая клюв, птица испытывает облегчение при испарении влаги со слизистой оболочки ротовой полости. Так поступают и белые аисты, устраивающие гнёзда на водонапорных башнях или столбах, а иногда – прямо на крыше дома.

 

 

Белый аист – крупная птица

 

Три яичка

 

Шёл я по лесу. Вижу: лежит на земле яичко. Яичко как яичко: беленькое, круглое, небольшое.

«Что, – думаю, – за птица это яичко снесла? Хоть бы посмотреть на неё!»

Посмотрел я вокруг – нет никого. Заметил тогда я место и дальше пошагал.

По лесу ходить – не по панели шагать. Под ноги смотреть надо. А я всё по сторонам глазею. Вот и споткнулся о кучу прелых листьев.

Поднялся и вижу: белеется в листьях ещё яичко! Тоже белое, продолговатое, небольшое.

Я листьями яичко прикрыл, место заметил. И дальше пошагал. И хоть по делу иду, а не могу по сторонам не глазеть! Бабочки из цветочных вазочек нектар пьют. Кузнечик собственной ногой, как смычком, на своих же крылышках играет. Жук‑листовёрт сворачивает из листьев зелёные кулёчки. Муравей под листом стадо тлей пасёт. У каждого своё дело.

Загляделся я – и кувырк с обрыва! Так в песок и зарылся. Хорошо ещё, в речку не угодил.

Встал, а в ушах песок, в глазах песок и даже в карманах песок. Отряхнулся, протёр глаза и вижу: торчит из песка яичко! Простое: беленькое, круглое, как теннисный шарик. Ну и везёт же мне сегодня!

 

Неужели кузнечик ногой по крыльям играет?

Стрекочущие звуки кузнечики издают, когда очень быстро трут задними ножками по краю жёсткого надкрылья. У разных кузнечиков – разное стрекотание. Крупные кузнечики стрекочут басовито, мелкие – словно звенят. Хором кузнечики не стрекочут. Умолкает один, начинает другой. По лугу словно катится стрекочущая волна.

 

Присыпал яичко, заметил место. Сам думаю: «Три яичка и все без гнезда! Может, их и не птицы снесли?» Но тут же вспомнил поговорку: «Если нету птиц, то не может быть и яиц». И сразу успокоился.

 

Яичко в песке

 

Говорят: «Из яичка вылупится птичка». «Птичка‑то птичка, – думаю, – да вот только какая?»

День прошёл, два прошло, на третий собрался я в лес. По сторонам уж больше не глазею, спешу. Вот обрыв у воды, вот песок, в песке яичко. В самый раз поспел: яичко‑то уж с трещинкой! Вот‑вот высунется в трещинку птичий нос.

Качнулось яичко, кусочек скорлупки выпал – высунулся птичий нос. Смешной такой, нос‑коротышка. Толстый, короткий, как у попугайчика. Но попугайчики‑то только в жарких странах живут!

 

Кузнечик зелёный

 

Треснула скорлупка, яичко расселось, и… выползла из яйца черепашка! Сама с пятачок, глаза как у змейки, ножки лопаточкой. Один нос птичий. Ковыль‑ковыль по песку. Да ловко так, будто всю жизнь по песку бегала. И хоть бы помедлила: сразу в поход!

Тут рядом песок зашевелился: полезли из‑под него другие черепашки. Не одно яичко было зарыто в песке. Бойкие черепашата: сами из яиц вылезли, сами из песка выползли, сами в воду нырнули. Прямо как большие, хоть ростом с пуговицу.

 

Что же это за водные черепашки в тропиках?

Речь идёт о болотной черепахе, живущей в реках, озёрах, прудах и каналах. Болотная черепаха в России населяет южные и центральные регионы. На север дальше Смоленской области не распространяется. Кормится моллюсками, лягушками и раками. Яйца откладывает на берегу, выкапывая небольшую ямку. Отложив яйца (от двух до шести штук), ямку засыпает сверху грунтом. В летний сезон делает две‑три кладки. Маленькие черепашки самостоятельно выбираются из подземного «гнезда» и сразу направляются к воде.

 

 

Болотная черепаха

 

Яичко в листьях

 

День прошёл, второй прошёл, собрался я снова в лес. Опять в самый раз поспел. Яичко, что в листьях лежало, набухло, стало упругим, и дырочка в нём проклюнулась. Вот‑вот высунется птичий нос!

Шевельнулось яичко, дырочка раздалась, и выползла из него, как краска из тюбика, змейка! Длиной с карандаш, на затылке два белых пятна. Ужонок, конечно. И только глаза как у птички.

Подразнил меня раздвоенным языком, прошипел что‑то себе под нос и пополз. Ловко пополз, будто всю жизнь по листьям ползал. За ним другие ужата: тоже не одно яичко под листьями было.

 

Почему у ужа глаза как у птички?

У ужей глаза с круглым зрачком. Этим они отличаются от гадюк, у которых зрачок вертикальный, словно у кошки. Ужи откладывают яйца под гниющие пеньки, в кучи преющего мусора. Следует заметить, что оболочка у яиц кожистая и клейкая. Обычно все яйца слипаются друг с другом и лежат в виде ленты или грозди. Найти только одно яйцо автор не мог. Это художественный вымысел. Самка ужа откладывает от б до 30 яиц. Иногда в одно и то же место откладывают яйца сразу несколько самок. В Дарвинском заповеднике однажды нашли «склад» в 1200 ужовых яиц.

 

 

 

Растерялся я. Вот уже два яичка без птички. Что‑то в третьем яйце будет?

 

Яичко на земле

 

День дома просидел, два просидел, на третий не вытерпел. Пошёл туда, где яичко прямо на голой земле лежит. Последнее из трёх!

Мне торопиться надо, а я опять по сторонам смотрю: столько в лесу интересного! Вот жук‑навозник в старый гриб вгрызается; уж одни ноги торчат. Вон гусеницы по земле ползут, да не как попало, а стройной колонной, ряд за рядом, как солдаты на марше. А вон муравей улитку укусил – она как запищит! Вот никогда не думал, что улитки умеют пищать! Надо будет запомнить.

 

Почему гусеницы колонной ползут?

Ползущие друг за другом гусеницы характерны для гусеницы‑крапивницы. Маленькие и чёрные гусеницы ползут по стебелькам крапивы, собираясь все вместе. Из тончайших паутинок они плетут «домик», в котором живут вплоть до окукливания.

 

 

 

На этот раз я опоздал. Вот та полянка, вот моя метка, а яичка нет! Растёт на месте яичка… гриб! Здоровый, в два кулака, дождевик.

Понял я, что вовсе не яичко я тогда нашёл. Просто торчала из земли маленькая грибная шляпка, только что высунулась. Потому‑то и не вылупилось из неё ничего: ни птички, ни змейки, ни черепашки. Просто гриб вырос.

И хоть бы гриб какой стоящий, а то гриб‑дождевик! Это тот самый, из которого, если наступить, бурая пыль летит, ни варить его, ни солить, ни жарить. Только ногой поддать.

Я так и сделал: как наподдал, так пыль и заклубилась!

Вот вам и «простые» яички!

Вот вам «из яичка вылупится птичка».

Вот вам и «если нету птиц, то не может быть и яиц».

Всё может быть!

 

А что, гриб‑дождевик никому не нужен?

Грибы‑дождевики подразделяются на ложные и настоящие. Гриб‑дождевик, который нашёл автор, называется порховка. Мякоть у него белая или слегка желтоватая. В молодом возрасте гриб съедобен и вкусен. У ядовитых дождевиков поверхность покрыта бурыми чешуйками и бородавками, а мякоть тёмная.

 

 

Скворцы‑знахари

 

Хорошее место для гнезда выбрали себе скворцы – в щели сарая, под крышей. Крыша была земляная, и на ней, как на полянке, росла зелёная трава.

От дождя и ветра скворчата укрыты надёжно. Да вот беда – развелись в гнезде птичьи блохи. А скворцы – птички опрятные. Они любят купаться и чистить свои пёрышки. Даже скворчата, как подрастут, в гнезде не пачкают, а высовывают для этого из гнезда свои куцые хвостики.

Блохи кусали скворчат.

Скворчата бились в тесном гнезде, как рыбы в сачке. Один скворчонок даже вывалился из гнезда, и его схватила кошка.

Птичьи блохи и разные насекомые‑кусаки чувствовали себя в гнезде под чужой зелёной крышей, как у себя дома.

Но однажды утром, выйдя на крыльцо, я увидел, что зелёная крыша сарая стала голубой! На ней густо закурчавилась какая‑то голубая травка. В голубой траве сидели чёрные скворцы.

 

Что такое птичьи блохи?

На коже и перьях птиц живут пухоеды – крохотные (от 1 до 5 мм) и бескрылые насекомые‑паразиты. Они грызут верхний слой кожи и перья, доставляя птицам массу неприятностей. Трудно сказать, обладает ли полынь репеллентным (отпугивающим) действием на пухоедов. Обычно птицы освобождаются от паразитов, купаясь в пыли или песке. Когда пернатые отряхиваются, вместе с песчинками и пылью выпадают пухоеды. Заметить, как убегают из гнезда пухоеды, вряд ли возможно в связи с их крохотными размерами.

 

 

Пухоед куриный

 

Защемив жёлтыми клювами голубые листочки, скворцы изо всех сил упирались в землю ножками и отчаянно трясли головами – рвали траву.

С пучком травы в клюве сперва один скворец, за ним второй залетели в щель под крышей и выстлали травой своё гнездо.

И тут уж не скворчата, а блохи‑кусачки начали выскакивать из гнезда! Да так быстро, будто начался в гнезде пожар!

Скоро блох и разных птичьих кусак не осталось в гнезде ни одной.

Скворчата успокоились и перестали биться. Потом запросили есть и – такие чистюли! – снова стали показывать из щели свои куцые хвостики.

Я сорвал листок голубой травы и размял его в пальцах. В нос ударил такой резкий запах, что я чихнул. Горькая полынь!

Оказывается, запах полыни для блох пострашней, чем едкий дым для комаров.

Ай да скворцы‑знахари!

 

Ночные охотники

 

Сидел я в лесной избушке при свете лампы. В окно постучали. Я поднял глаза. На чёрном стекле, с той стороны, билась большая ночная бабочка! Она прилетела из ночного леса на огонёк и билась в стекло так отчаянно, будто за ней гнались. Я хотел открыть окно и впустить бабочку, но вспомнил про комаров и передумал.

Но только я опять взялся за дело – по стеклу зацарапали. Кот! Глазищи дикие, усы торчком, а лапой на стекле бабочку ловит. Прижал бабочку мягкой пятернёй, нос свой розовый под лапу сунул и зашевелил усами – съел. Охотничек…

 

Кто такой сыч? Он только летучих мышей ест или обычных тоже?

Домовый сыч – сова без перьевых «ушек», с коротким хвостом и пронзительными глазами. Сычи часто селятся на чердаках сельских домов. В сумерках и ночью охотятся на ночных жуков, грызунов и мелких птиц. Добычу поджидает с «присады», устроившись на коньке крыши или на сухой ветке. Охота сыча на летучих мышей сомнительна. Летучие мыши‑вечерницы и нетопыри – слишком подвижны и увёртливы. Поймать их сычу не под силу. И ещё: жёсткие надкрылья жуков летучие мыши вниз не бросают – они просто не охотятся на них, а ловят бабочек‑совок, комаров.

 

 

 

– Брысь! – крикнул я.

Кот не ушёл. Он, видно, знал, что на свет прилетят ещё бабочки. Тогда я вышел во двор.

Ночь тёмная и тёплая. Свет из окна похож на луч прожектора. И в этом луче, как пылинки на солнце, толкутся ночные насекомые: мотыльки, бабочки, комары. Там, где свет из окна совсем слабый, носились быстрые тени. Мелькнёт что‑то, потом слышится хруст, и сверху, сверкая, летят бабочкины крылышки. Хруст – и падают жёсткие надкрылья жуков. Летучие мыши разбойничают!

Долго я следил за ночной охотой. Увидел я ещё, как метнулся кто‑то из темноты на пролетающую летучую мышь, скогтил её и пропал. Не узнать бы кто, да невидимка голос подал: «ку‑вит, ку‑вит!»

Сыч! Ну и ловкач! А я раньше и не знал, что сычи летучих мышей ловят. Да и всё тут было ново: коты на бабочек охотятся, птицы на мышей…

Из чёрного ночного леса доносятся незнакомые голоса, – значит, и там есть охотники. Да, может, такие, что… Лучше, пожалуй, в сторожку уйти!

 

Чеканчик

 

– Пора луга косить – чекан косу чеканит!

Чекан – это луговая птичка. Птичка как птичка: вострый носок, быстрый глазок, белая бровка. Чеканит – это кричит: «Чек‑чек! Чек! Чек‑чек!»

 

Зачем кот бабочек ест?

Кошки часто охотятся не только за бабочками, но и за мухами, стрекозками, златоглазками. Иногда пойманную добычу они съедают. Подобную охоту можно рассматривать как игру, поскольку насекомые не являются основной пищей для кошек. Во время подобных «забав» кошки оттачивают быстроту и ловкость движений, ведь насекомые более подвижны и вёртки, чем мышки и полёвки.

 

 

Червонец пятнистый

 

Будто в далёкой деревне косарь косу отбивает, косить собирается.

«Чек‑чек! Чек‑чек!»

За это и назван чеканом.

Живёт чекан в лугах тихо и малозаметно.

Поднимаются травы, наливаются колоски; тучнеют луга. Люди на лугах бывают всё чаще. Ходят, смотрят, прикидывают: не пора ли косить? И к этому‑то времени у чеканчиков из гнёзд вылетают птенцы. Птенцы как птенцы: кургузый хвосток, глупый глазок. А брови из пуха.

Начинаются у чеканов тревоги, чеканят они целый день. Всем теперь слышны и видны.

 

Почему чекан чеканит?

Позывки «чек‑чек» не являются песней чеканов. Так чеканы покрикивают, когда беспокоятся. Поют они совсем иначе, сидя на стебельке. Песенка похожа на короткую щебечущую трель. По размерам чекан меньше воробья, с коротким хвостиком, но высок на ножках. У лугового чекана над глазом светлая «бровь» из мелких пёрышков.

 

 

Луговой чекан

 

«Чек‑чек! Чек! Чек‑чек!» – будто косу отбивают.

– Пора! – люди говорят. – Время косы отбивать! В самый раз: налились травы, затучнели луга. Чекан зачеканил!

 

Тук‑тук

 

Тук‑тук!

– Да!

Тук‑тук!

– Войдите!

Тук‑тук! Тук‑тук!

Ого! Стучат не в дверь, а в окно!

Выглядываю: дятел!

Прицепился на открытую раму и серьёзно так стучит.

– Здорово! – говорю. – Влетай!

А он как испугается! И в лес. Бревенчатая изба для него, наверное, как огромное толстое дерево. Окно – как дупло. И в дупле кто‑то страшный сидит.

 

Почему чеканы так беспокойны в сенокос?

Гнездо чеканы устраивают в густой траве. Полная кладка состоит из 5–7 яиц. Птенцы покидают гнездо, не умея летать и самостоятельно кормиться. Они разбредаются по лугу, но родители их сопровождают и кормят маленьких «беглецов» почти три недели. Массовый выход птенцов из гнёзд приходится на конец июня и совпадает со сроком начала сенокоса. В это время чеканы особенно беспокойны и постоянно «чеканят» возле своих птенцов. По завершению линьки пух заменяется мелкими белыми пёрышками.

 

Белку в дупле дятел встречал, летучую мышь встречал, даже филина видел. А такое страшилище – никогда!

Наутро дятел опять прилетел – «дерево» дуплистое выстукать. Для начала все брёвна пересчитал. Потом в каждое дупло‑окно заглянул. Чудо: всё видно, а влезть нельзя.

Ступеньки пересчитал: шесть.

В трубу тюкнул: крепкая. Что бы ещё проверить?

Начал в заборе доски считать. С доски на доску, с доски на доску. Считал, считал – сбился. Начал сначала.

Считал‑считал – невмоготу!

Не может больше считать – вот как наелся! На каждом брёвнышке по муравью, на каждой ступеньке по жуку, на каждой доске – по личинке. Нос набил, язык натёр. И живот из‑под пёрышек вздулся. Синий такой и голый. Ну да, голый: дятел‑то совсем молодой!

Крылья и хвост у него как у большого, а живот голый. Перья ещё короткие. И хоть шапка красная и нарядная, да ум в голове не тот. Это ж надо – дом с деревом спутал! Ну да ничего. Дней у него впереди – считать не пересчитать! Во всем ещё разберётся…

Тук‑тук!

Будем знакомы!

 

Крутые меры

 

У пеночки‑зарнички клюв до того маленький, что только комар в нём и поместится. Сразу много еды в клюве не принесёшь.

 

У дятла не сразу перья растут?

У дятлов птенцы проводят в гнезде‑дупле гораздо больше времени, чем птенцы других птиц. Уютное дупло они покидают только через 40–45 дней, сменив пуховой наряд на перья. На свет они появляются голыми и беспомощными. Растут медленно. Иногда у покинувших дупло молодых дятлов линька завершена не полностью. Пух на брюшке выпал, а пёрышки ещё не выросли.

 

 

 

А птенцов в гнезде пять. И у каждого рот – кулёк! Сколько в него ни суй, всё равно мало. Одному комара отдашь – другие голодные. На всех разделишь – все голодные. Как разинут свои кульки: «Мне, мне, мне!»

Вот пеночка и хитрит. Одному в рот комара сунет, а другому пустой клюв. Вроде успокоительной соски! Так и бьётся одна с пятью: кто комара глотает, кто соску дёргает.

Скоро птенцы оперились, пора из гнезда прыгать. А им неохота! В гнезде и тепло, и уютно, и сытно. А в сырых да холодных кустах ещё неизвестно что.

– Ах так! – рассердилась пеночка. И улетела.

 

А что, папа маме‑пеночке не помогает выкармливать птенцов?

Тут некоторая неточность. У пеночки‑зарницы птенцов выкармливают оба родителя. Обучение птенцов построено на принципе подражания: «Делай как я!». Взрослая птица, демонстрируя способы охоты на насекомых, тем самым обучает слётков. Не всё у них получается с первого раза. Поймать увёртливую муху или стрекозу – дело не простое. Чтобы не тратить лишние силы, нужно точно знать, когда вспорхнуть и как ловить добычу – за крылышко или за брюшко.

 

Конечно, это я сказал за неё «ах так». Может, я и не точно перевёл её выкрик. Но только она и в самом деле вдруг перестала выманивать птенцов из гнезда, пискнула и улетела.

Сперва птенцы даже обрадовались: никто не беспокоит. Но скоро проголодались и дружно заёрзали: «Эй, кто тут нас должен кормить?»

Муха у гнезда покрутилась – птенцы так к ней шеи и вытянули. Но муха сама в рот не лезет. Бабочка у гнезда запорхала! Заглянула в гнездо птичка‑чечевичка – и у неё стали клянчить: «Дай же чего‑нибудь, дай!» Но никому до них дела нет.

Стали тогда друг у друга выпрашивать. Только один пошевелится – все к нему с раскрытыми ртами. А у того у самого рот до ушей и даже трясётся от нетерпения.

 

Чечевица (самец)

 

 

А зачем эта птичка‑чечевичка в чужое гнездо заглянула?

Чечевица не заглядывает в гнёзда пеночек. Это художественный вымысел. Чечевицы прилетают на места гнездования гораздо позже пеночек – в середине или даже в конце мая. В то время, когда у пеночек подрастают птенцы, чечевица насиживает свою кладку и у неё нет времени ни на какие пустяки.

 

 

Чечевица (самка)

 

И вот, когда уже не знали, у кого и просить, появилась мама‑пеночка с гусеницей. С зелёной, как леденец. Не успела она и позвать, как птенцы наперегонки стали выпрыгивать из гнезда ей навстречу! Ни холод, ни сырость уже нипочём: «Мне, мне, мне!»

Проучила пеночка упрямых птенцов. А что ей было делать? Одна она, и в клюве только один комар помещается. А их пятеро, и каждый ростом уже с неё!

Вечером вся семейка собралась на одной ветке. Прижались друг к другу, сытые и довольные. Даже соски не просят!

 

Карлуха

 

Карлуха – воронёнок. Живёт он во дворе. Тут он делает всё что хочет. А больше всего он хочет – прятать.

Прячет всё, что только в клюв попадёт. Корка попадёт – корку спрячет, кожура от колбасы – кожуру, камешек – камешек. Прячет он так. Шагает и по сторонам смотрит, а как высмотрит местечко укромное – тык в него носом! Положит и сверху травой прикроет. Оглядится – никто не видел? – и опять пошагает. Ещё что‑нибудь прятать.

Раз он пуговицу прятал.

Сунул её в самую густую траву. Ромашки там росли, колокольчики, колоски разные и метёлки. Стал пуговицу травой прикрывать. Пригнул колосок, а колосок распрямился. Метёлочку пригнул – и метёлочка выпрямилась. Ромашку наклонил – и ромашка поднялась. Колокольчик согнул – и колокольчик поднялся! Старался‑старался, прятал‑прятал, а пуговица сверху лежит. Вот она. У всех на виду. Любая сорока украдёт.

 

Зачем воронёнок всё прятал?

Воронята, как и другие их «родственники» – галчата и сорочата, склонны манипулировать мелкими предметами. Брать в клюв, подолгу носить или переносить с одного места на другое. По‑научному это называется манипуляторная игровая деятельность. Она способствует развитию координации движений клюва, что необходимо взрослым птицам, использующим различный корм и разные способы его добычи. Молодых вороновых птиц особенно привлекают яркие и блестящие предметы: обрывки фольги, пуговицы, браслеты и цепочки. Дорогие предметы следует прятать от ручных птенцов подальше. Иначе они так спрячут, что искать придётся долго, а иногда и безуспешно.

 

 

 

Растерялся Карлуха. Даже крикнул от удивления. Забрал свою пуговицу и на новое место пошагал прятать.

Сунул в траву, колосок пригнул – а тот распрямился. Колокольчик нагнул – а тот поднялся!

А сороки уже близко в кустах тарахтят, прямо как спички в коробке. Вот‑вот пуговицу увидят. Скорей запихнул Карлуха её под кирпич. Побежал, щепочку принёс, заткнул дырочку. Моху нащипал – все щёлочки законопатил. Камешек сбоку привалил. И для верности ещё и сам сверху на кирпич сел.

А сороки нахальные всё равно тарахтят! Уж, наверное, замышляют что‑то.

Карлуха сердится. Ромашку сорвал, лапой прижал, клювом лепестки ощипывает – так и летят во все стороны. А мне со стороны кажется, что он на ромашке гадает: украдут – не украдут, украдут – не украдут?

И всё‑таки пуговицу ту сороки у Карлухи украли.

 

Скатерть‑самобранка

 

По лесу идёшь – под ноги смотришь. Лес не тротуар, можно и споткнуться.

Я ногу занёс, а под ногой живой ручеёк. Широкое шоссе.

Вперёд и назад торопятся муравьи: вперёд налегке – назад с добычей. Я посмотрел назад и увидел большой муравейник.

 

Большой муравейник – это какой?

Сколько в нём муравьёв живёт?

Рыжие муравьи сооружают в лесу гнёзда – муравейники, которые иногда достигают внушительных размеров – до двух метров в поперечнике и высотой больше метра. Это лишь видимая часть муравьиного гнезда, а есть и подземная, недоступная нашему глазу. В таком крупном муравейнике живут десятки, а иногда и сотни тысяч муравьишек. Муравьиная семья исправно защищает лес от массового размножения насекомых, поедающих листья и хвою, – совок, пядениц, пилильщиков. Своих личинок муравьи выкармливают животным кормом, принося в муравейник личинки погибших и пойманных насекомых.

 

 

 

Там у самой муравьиной тропы птичка – лесной конёк. Она нагибается и хватает муравьёв одного за другим.

Не везёт муравьям: их все любят. Любят дрозды и зарянки, дятлы и вертишейки. Любят синицы, сороки и сойки. Любят хватать и глотать. Вот ещё один любитель – лесной конёк.

Только вижу, любитель это особый: не ест муравьёв, а грабит! Отнимает от муравьёв гусениц, мух и жучков. Высматривает, что повкусней, и, как увидит, отнимет.

Тянется живой конвейер. На нём чего твоя птичья душа желает. Клюй – не хочу! Молочная река, кисельные берега. Скатертью муравьиная дорожка. Всё на ней припасено. Сам выбирай, сам бери. Скатерть‑самобранка.

 

Медовый дождь

 

Нет над лесом туч, а дождь идёт. Шуршит по листьям, листья становятся блестящими. С листьев дождинки скатываются на траву.

Я посмотрел на небо в лесной просвет, и мне на лицо тоже упали тёплые капли. Капли я вытер ладонью и вдруг почувствовал на губах вкус мёда!

Я выставил под дождь ладонь и потом лизнул ладонь языком. Сладко!

Я сорвал мокрый лист и приложил к губам. Мёд!

Сыплет медовый дождь! На траве – роса медвяная!

А небо голубое – ни облачка.

А пчёл не видно.

Растерянно смотрю по сторонам.

 

Кто такие тли? Разве они тоже, как пчёлы, делают мёд? Как тли получают сок и почему он капает с листьев?

Тля – это мелкое насекомое, имеющее ротовой аппарат сосущего типа. Питается соком растений. В садах и огородах может нанести ощутимый вред. Описывая тлю на листьях клёна, автор делает грубую ошибку. С листьев капает не сладкий сок, а падь – сладкая жидкость, которая выделяется тлёй. Падь обожают рыжие муравьи. За сладкое «угощение» они переносят крохотных тлей на сочные молодые побеги. В лесу рыжие муравьи «разводят» тлей‑лахнид, причиняющих незначительный вред растениям. Если привлечь муравьёв в сад, они начинают «разводить» тлю‑афис, которая может наносить значительный ущерб культурным растениям.

 

 

 

Тут и там опускаются на мокрые листья полосатые, как тигры, шершни. Тут и там бегают по мокрым травинкам шустрые муравьи. Шершни и муравьи слизывают с листьев сладкие дождинки.

 

 

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу легально