Алекс Дубас

Моменты счастья

 

 

 

 

Благодарности

 

У этой книги – счастливый конец. И такое же начало.

И я хочу поблагодарить людей, без которых «Моментов счастья» не случилось бы.

Иру Юткину, человека, который взял на себя всю ту работу, которую писатели меньше всего любят, и довела разрозненный материал до появления вот этой самой книги, которую вы сейчас держите в руках.

Художника и дизайнера Сержа Савостьянова, который придумал нам внешний вид – счастью не мешает иногда выглядеть стильно.

Дмитрия Савицкого, генерального директора радиостанции «Серебряный дождь», в эфире которой и родился этот проект однажды не самым беззаботным ноябрьским вечером.

А также своих коллег, чутких и бережных к чужим историям радиоведущих Аню Кусто и Мари Армас – вместе с ними мы и собирали самые первые моменты и наблюдали, как случайная идея превращается в большую историю и становится книгой.

Сергея Леонидовича Шумакова, директора телеканала «Культура», который «услышал» живые голоса в историях о счастье и придумал для них специальную рубрику.

Алексея Бегака, ведущего программы «Правила жизни» на телеканале «Культура», где эти истории и «зазвучали». А также Катю Ливергант и Ольгу Кржижевскую – соответственно продюсера и редактора передачи.

Сотрудников авиакомпании S7 Airlines, заместителя генерального директора по маркетингу Татьяну Филеву, директора по маркетинговым коммуникациям Элеонору Романову, бренд‑менеджера Александру Комарову, которые искренне и с радостью согласились поддержать выход этой книги и дальнейшие проекты, связанные с ней. Заниматься счастьем вместе с вами – одно удовольствие.

Алексея Иванова, который душной стамбульской ночью очень проникся идеей этой книги (уж не знаю, что помогло этому – его отзывчивое сердце или лишний стаканчик ракии) и посоветовал принести материалы в «Издательство АСТ».

Собственно сотрудников издательства Евгению Ларину, заведующую редакцией «Времена», Секачеву Ксению, редактора книги, а также Анну Грених, которая сверстала книгу и выдержала бесчисленные правки редактора.

Моих любимых и самых близких: жену Лису, сына Робби и бигля Гектора‑второго, которые, собственно, и являются неотъемлемой частью моего теперешнего бесконечного счастья.

Друзьям из раздела «избранное» в моем смартфоне. И всем тем обычным и необычным людям, кто поделился своими сокровенными историями, своими моментами счастья, то есть настоящим авторам этой книги.

 

Алекс Дубас

 

Предисловие

 

Вы в книжном магазине. Может быть, здесь есть кондиционер, и это хорошая идея ненадолго спрятаться от жары. Или, наоборот, сейчас морозный день, и хочется согреться, перелистывая теплую бумагу.

Возможно, вам подарили эту книгу, а может быть, вы заказали или скачали ее в Интернете – как бы то ни было, сейчас она у вас в руках. Почему вы обратили на нее внимание? Вас привлекло слово «счастье»? Как же часто оно употребляется в наше время! Настолько часто, что уже растворяет в себе огромное количество смыслов, порой сводя эти смыслы на нет.

Только не подумайте, пожалуйста, что у вас в руках очередное пособие о том, как «обрести себя и стать счастливым». Это не советы коучинг‑тренера и не многоступенчатая теория о том, что «счастье внутри нас». Хотя, вполне возможно кто‑то в этой книге и найдет мистические совпадения, сакральный смысл и ответы на давно волнующие вопросы.

«Моменты счастья» не являются также и научным пособием о природе счастья. Хотя мой товарищ, химик из Института мозга им. Бехтеревой, много лет наблюдающий за деятельностью эндорфинов, так называемых «гормонов счастья», считает опубликованные здесь истории практическим пособием для себя и коллег.

Итак, эта книга – не из разделов «эзотерика» и «наука».

Так о чем же она?

Она – про тебя, про вас.

Это книга голосов.

И вы эти голоса услышите. После того, как вы прочтете несколько страниц «Моментов…», вы действительно станете немного счастливее, такое уж они имеют терапевтическое свойство. Вы можете убедиться в этом прямо сейчас, прочтя несколько историй, открыв наугад любую страницу. Мы специально не запаковывали книгу в целлофан, чтобы вы смогли сделать это.

А пока я расскажу, как родились «Моменты счастья». Одна из моих профессий – радиоведущий. Если сложить все часы, проведенные мною в прямом эфире, – получится года два, без перерыва на сон. Так что видел и слышал я всякое, но только лишь однажды плакал перед микрофоном в студии.

Произошло это вот как: у нас «сорвался» гость – не пришел знаменитый режиссер. То ли заболел, то ли застрял в вечерней пробке, уже не помню. До начала программы – минута. Необходимо срочно придумать тему… тридцать секунд… о чем же говорить со слушателями? Сейчас самый трафик, около миллиона человек в разных городах настроены слушать «свою» радиостанцию… десять секунд… Какие актуальные новости сегодня были? Ничего подходящего… три секунды, две, одна…

Здравствуйте. Как вы там?

Счастливы?

Да?

Нет?

Скорее всего: ни то, ни другое.

Большую часть жизни мы балансируем на грани настроений, мы движемся к поставленным целям или просто созерцаем мир.

Но живем ли мы при этом?

Вот притча, которая введет нас в тему:

Один странник подошел к деревне, в надежде найти там еду и ночлег. Но прежде он оказался на кладбище. Погосты всегда были на краю селений, и обойти их было невозможно. Он осмотрелся и испугался: на могильных плитах были необычные надписи. Кроме имен, там присутствовали странные даты: «Один год и три дня», или «Семь месяцев», или «Две с половиной недели», «Шесть часов», «Двенадцать минут».

Бродяга в ужасе побежал оттуда, но был остановлен окликом какой‑то старухи:

– Куда же ты спешишь, странник?

– Куда угодно, ведь в этой деревне убивают детей.

– Ты все неверно понял. Дело в том, что в наших краях считается, что по‑настоящему мы живем только тогда, когда мы счастливы. И то, что тебя так напугало, это – не время существования человека. Это – подлинное время его жизни.

Давайте и вы, радиослушатели, прямо сейчас, в прямом эфире опишите моменты, когда вы жили. Пусть в ближайший час здесь будет концентрация счастья. Пусть его будет сейчас так много, чтобы мурашки бежали по телу. Чтобы было ощущение как в кинотеатре во время просмотра прекрасного, талантливого фильма, когда весь зал смеется и вздыхает на одних и тех же моментах. И ты чувствуешь, что вокруг столько людей, которые ощущают жизнь так же, как и ты!

Я привел пару примеров из своей жизни.

А потом были истории от слушателей.

Девушка Кира рассказала, как, будучи семилетней школьницей, ходила в осенний лес с дедушкой. Это был их последний совместный поход. О том, как они собирали гербарий. И как дедушка подкидывал ее на руках. (История номер 180.)

Взрослый уже мужчина, Владимир, вспомнил февральский вечер в Тольятти, когда родители, вернувшись с работы, рассказали двум мальчикам‑братьям о предстоящем разводе. О том, как дети уговаривали маму и папу остаться вместе и как в итоге это им удалось. (История номер 4.)

Вот тогда‑то у меня и навернулись слезы в эфире. Потому что эти истории… они действительно были прямыми репортажами из неподдельного счастья. Потому что только такие рассказы могут вызвать сопереживание. Только такие. Я узнал себя и в этой девочке с дедушкой, и в этом тольяттинском пареньке, переживающим за свою семью.

Слушатели программы щедро делились своими «моментами». В этом было доверие. Наверное, еще сработал тот факт, что я попросил их рассказывать свои истории, будто бы они происходят прямо сейчас. Это давало возможность вновь пережить их: такой вот волшебный эффект.

А истории все звучали и звучали. Приходили сотни смс. Все хотели поделиться чем‑то самым важным. И что интересно – это не были очевидные истории про то, что «тогда мне принесли в родильную палату маленький кулечек со счастьем», нет, это было что‑то на первый взгляд несущественное, мимолетное, проходящее. Это было коллективное бессознательное, волшебство, магия.

Знаете, какой самый лучший комплимент может получить радиоведущий? Не глупость про «красивый бархатный голос», а сообщение: «Уже доехал до дома, но не могу выйти из машины – слушаю вас». Таких сообщений в тот час было множество. Кто‑то писал, что счастлив прямо сейчас, слушая истории других людей и узнавая себя в них.

Я бережно собрал все эти сообщения, пришедшие на монитор компьютера, расшифровал и переписал истории, прозвучавшие в эфире. Так началась эта коллекция. А потом мы повторили тему этой программы еще раз. А потом еще и еще. Историй становилось все больше. Я опубликовал пост в «Фейсбуке» и стал собирать моменты у пользователей социальных сетей. Люди писали подробно и с удовольствием. Я собирал их и поражался разнообразию. География счастья – от заполярных поселков до абхазских горных деревушек. Красно‑дар и – ярск, Новгороды, Великий и Нижний, Поляны Ясная и Красная, все более‑менее крупные города России. Волга и Сибирь. Все страны – соседи. И не только соседи. Весь земной шар. Оказывается, для того чтобы остро почувствовать счастье, вовсе не обязательно оказаться на курорте с белоснежным пляжем и голубым морем в компании самых близких людей. Очень часто счастье передает нам «привет», когда мы наедине с тайгой или Флоренцией, например, или даже наедине с собой. Что удивительно, потому что мы, люди, ведь так страшимся одиночества.

Чуть позже у меня появилась рубрика про счастье на телеканале «Культура». И тогда на адрес передачи стали приходить письма, напечатанные на машинке или написанные от руки. Зрители прилагали к своим историям фотографии, старые билеты на концерты и даже «звуковые письма», записанные на гибкие пластинки на советских курортах. Это были люди постарше, чем аудитория «Фейсбука». «Моменты счастья» обогнули не только земной шар, но и ушли вглубь времени. У нас появилось счастье из 80‑х, 70‑х, 60‑х. Недавно я получил письмо от женщины, чья юность пришлась на годы войны. Она служила санитаркой. На передовой. Все четыре страшных года. Была ранена. Написала, что главный момент ее фронтового счастья случился на третий год Великой Отечественной. Когда она впервые помылась в бане теплой водой. Молодая, красивая, восемнадцатилетняя девушка! Она могла бы рассказать про радость Победы, может быть про первую влюбленность, про тихий мирный день, но она вспомнила это купание. Вот что я имею в виду, когда говорю, что счастье – неочевидно.

Моменты я собирал пользуясь любым удобным случаем – во время лекции на журфаке МГУ, в путешествии на ледоколе с активистами Greenpeace, в книжном магазине Еревана на встрече с читателями, во время посиделок на вечерней зорьке с казаками донской станицы Раздорская.

Истории копились и занимали уже половину письменного стола. Однажды я перечитывал их и вдруг понял – какой же уникальный материал у меня в руках! Это же – книга. И – какая! Исторический документ, рассказывающий о жизни наших современников. Ведь эпоха, в которую мы живем, достойна того, чтобы запомниться не только политическими событиями. Годы нашей жизни потом ограничат в Википедии, как время «того‑то», опишут, что в этот период случились такие‑то и такие‑то важные исторические события… А как же мы? Вот персонально – я, ты, вы? Как мы существовали на этом историческом фоне? Как переживали, сочувствовали, рефлексировали, любили? Поэтому да – книга!

Не просто книга, а свидетельство того, что счастье – оно – всегда с нами рядом. Даже в самые трудные периоды нашей жизни. Счастье – не требовательно, ему не нужно достатка и успеха, оно может напомнить о себе и во время экономического кризиса, и недуга, и трудного расставания с любимым человеком. Это, конечно, вселяет надежду.

Пользуясь служебным положением, я записывал моменты счастья известных людей. Интервьюировал только тех, чьи истории действительно хотелось услышать. Михаил Жванецкий, Сергей Юрский, Александр Филиппенко, Вера Полозкова, певица Елка, Альберт Филозов, писатель Слава Се, Ингеборга Дапкунайте, Николай Цискаридзе, Владимир Меньшов, Максим Суханов, Евгений Миронов… актеры, режиссеры, музыканты, телеведущие и целых два космонавта. И здесь – неочевидное счастье. Виктор Сухоруков вспоминает, например, не какое‑то важное для него кинособытие, а – старую яблоню в своем саду. А Вахтанг Кикабидзе – потасовку в ресторане на горе Мтацминда в Тбилиси. Но вам придется потрудиться, чтобы найти эти истории в книге. Мы принципиально не выделяли «моменты счастья» людей известных – в отдельную главу. Решили, что счастье нельзя ставить в зависимость от «медийности».

И, кстати, об именах. У этой книги 947 авторов. Имена или ники из социальных сетей большинства – нам известны. Но некоторые рассказчики, либо забывали представиться, либо их имена были утрачены во время сборки книги, а это все‑таки – сотни и сотни файлов, печатных аудио и видео. И потому некоторые имена, профессии и геотеги я писал по памяти: уже не понимая – вспомнил или предположил. Однако некоторые истории так и остались без авторства.

Книга «Моменты счастья» получилась именно такой, какой и задумывалась, благодаря авиакомпании S7 Airlines. Мы довольно давно сотрудничаем на почве счастья. Я часто записываю звуковые ролики с информацией о новых направлениях авиакомпании. Всегда делаю это с радостью, потому что, согласитесь, произносить фразы: «Новый рейс… почувствуй свежий бриз… танцевать на улицах Малаги…» – одно удовольствие. Каждый такой ролик заканчивается чудесной рекомендацией: «Займитесь счастьем». А однажды я озвучил для S7 Airlines манифест про «счастье в стакане томатного сока на высоте 10 000 метров», его вы можете найти на третьей странице форзаца. И тогда стало очевидно, что у нас полное совпадение во взглядах, мыслях и задачах. Мы не могли не подружиться. Персональные слова благодарности сотрудникам авиакомпании я произнесу в специальном разделе, а сейчас же просто хочу отметить, что счастье, это – когда тебя понимают. Определение не мое, а из старого доброго фильма «Доживем да понедельника». И эта формула как раз описывает процесс нашего общения.

Что еще нужно знать о книге «Моменты счастья»?

У нее есть два любопытных свойства. Во‑первых, ее практически невозможно прочесть сразу: от начала и до конца. Но не потому, что она скучна. Просто на второй или третьей истории вы перенесетесь в свои воспоминания, вспомните свои впечатления. Потому что, так или иначе, многих из нас бабушка или мама посылала на зимнюю улицу – забрать постиранное белье, которое «сушилось» во дворе. И мы прекрасно помним эти ощущения, оказывается, они никуда не делись – когда детские пальчики отцепляют заиндевевшие прищепки, когда ледяные пластины тихо тают от прикосновения наших теплых ладоней. Мы отчетливо помним запах мороза и свежести, исходящий от пододеяльников, наволочек и полотенец.

Вы вспомните ваш собственный важный момент. Перенесетесь мысленно в него, побудете в нем. Мышцы вашего лица немного расслабятся, а потом… вы займетесь обыденными делами. Вот почему эта книга будет читаться дозированно, не сразу. И вот почему (а это второе ее свойство) – к ней захочется возвращаться вновь и вновь, с любой страницы.

Скоро начнется эта книга. Начнется ваш серфинг по эмоциям. Здесь и весело, и грустно. Иногда страшно. Иногда странно. Здесь мальчик, впервые в двенадцать лет увидевший наш мир благодаря врачам, соседствует на книжной странице с мужчиной, который бродит по пустой квартире голышом – потому что все уехали на дачу. Мужчина ест ложкой варенье прямо из банки и напевает. Несравнимые по накалу эмоции. Но это и есть наша жизнь. Такая долгая, красивая и разная.

У каждого из нас есть свои способы поднять себе настроение. И вот еще один вам в помощь – эта книга. Помните существ, которых называют «дементоры» в саге о Гарри Поттере? Они высасывают из человека всю радость. И чтобы прогнать дементора – помните? – надо взмахнуть палочкой, произнести заклинание и вспомнить самое, самое, самое счастливое, что когда‑либо происходило с вами в жизни.

Когда человек вспоминает о моментах, когда ему было хорошо, он начинает их замечать и вокруг. Здесь и сейчас. И даже самые грустные из них, еще и еще раз напоминают ему, что жизнь, она – удивительна, прекрасна и бесценна и что он бывает счастлив гораздо больше и чаще, чем иногда может показаться.

Не прощаюсь. Мы еще встретимся с вами на страницах книги и в послесловии.

Пусть будут счастливы все, кого вы любите.

Алекс Дубас

 

1

 

Москва. Зима. 2007 год. Мои бабушка и дедушка поженились в сорок семь, а венчаться решили сегодня. Им давно за восемьдесят, поэтому батюшка венчает их лично. Дома. Маленькая комната в их двухкомнатной квартире почему‑то называется «большой». Тут и проходит торжество. От батюшки пахнет ладаном. Дедушкины руки потеют от волнения. А бабушкины глаза спокойны и таинственны. Она опять невеста. Мне поручено снимать все это на камеру. Я же работаю на телевидении. Бабуле и дедуле ни за что не объяснить, что я работаю корреспондентом и ничего сама никогда не снимала, поэтому волнуюсь не меньше, чем они. Я вижу их руки. Беру крупно. Я слышу голос священника, а еще как сигналят машины за окном и как бьется мое сердце. Да, это счастье.

Ксения Кашина

 

2

 

Нижний Новгород, 9 мая неважно какого года, мы идем на парад с дедушкой, он в орденах, прохожие дарят цветы, обнимают, благодарят, а он очень красивый. Парад начинается с шествия ветеранов, мы идем по оцепленной площади Минина, все хлопают, я держу деда за руку, я плачу, я горда, и я счастлива.

Светлана Ковалева

 

3

 

Я подумал, что никогда не был счастлив, как в те несколько минут, летом 1995 года. Каникулы в деревне у бабушки. Мне тринадцать лет. И я впервые плыву под водой в маске. Открываю для себя удивительный, незнакомый мир! Кругом рыбы, мальки, водоросли, я ловлю раков. Боюсь, осторожно притрагиваюсь пальцем к их панцирям. И – тишина. Вот что поражает меня на глубине – отсутствие каких‑либо звуков. Сейчас я профессиональный дайвер. Погружался под воду в различных морях и океанах. Но вот эта вот первая встреча с подводным миром… ее волшебство осталось со мной навсегда.

Денис Прищепов, Калининград

 

4

 

1992 год, зима, Тольятти.

Мне одиннадцать лет, брату – восемь. И сегодня – самый страшный и, потом, самый счастливый вечер в нашей недолгой жизни. Мама и папа зовут нас на кухню для серьезного разговора. Сообщают нам, что скоро разведутся и будут жить отдельно… дальше – смутно, но помню слезы, обнимания и обещание родителей все‑таки не разводиться… И наконец, мимолетное счастье, что мы спасли родителей, семью. И по телевизору показывают «Приключения Шурика», а мама жарит любимые куриные котлеты… но, увы, это был миг, а потом все все‑таки разрушилось…

Володя, Тольятти

 

5

 

8 августа 2012 года, 15:35. Казанский вокзал. Я приехал к ней, но не спешу выходить из поезда. Оттягиваю момент встречи и смотрю в окно. Она стоит на перроне и высматривает меня среди приехавших, смешно вытягивая шею. Любуюсь ее красотой и параллельно пишу ей смс, что вижу ее. Она, прочитав сообщение, улыбается, оглядывается. Эти прекрасные моменты ожидания… Потом мы, взявшись за руки, шагаем по Москве. Светит солнышко, а утром был дождь. Нам даже улыбнулся милиционер. Я ехал к ней тридцать часов в поезде и за все это время не заснул ни на секунду.

Влад

 

6

 

Декабрь 2013 года, поездка на машине из Бостона в Нью‑Йорк, сильная метель, скользко. Едем очень долго.

Неожиданно мой мужчина говорит, что можем заехать в одно интересное место, почти по дороге, мне понравится. Нехотя соглашаюсь. В итоге оказываемся в огромном развлекательном центре, in the middle of nowhere. Моему разочарованию нет предела. Пробираемся сквозь толпу, оказываемся перед турникетом, поднимаю глаза на бегущую строку – а это вход на концерт любимого Coldplay! Оказывается, все было тщательно спланировано месяцы до поездки, в полной конспирации. Это счастье!

 

7

 

«Счастье, это удовольствие без раскаяния», – прочел я у Льва Николаевича Толстого. И именно о таком моменте мой рассказ. Я, вообще‑то, все время счастлив в последние годы, потому что я давно занимаюсь любимым делом, живу с любимой женщиной и вокруг меня близкие друзья. И пока, тьфу‑тьфу‑тьфу, здоровье не отвлекает меня от этого.

Но вот этот момент до сих пор волнует меня. Я нахожусь в городе Харьков, на центральной площади. Мне кто‑то говорил, но я не проверял, что это самая большая площадь в Европе. Это 1993 год, и мы летом приехали с группой «Браво» играть сюда на каком‑то большом празднике. Вход на площадь был свободный. Мне сказали, что там было под полмиллиона человек. Конца‑краю не видно. Я выхожу и хочу поздороваться со зрителями. Но меня микрофон бьет током. По губам. Не столько больно, сколько неожиданно. И я очень громко говорю матерное слово… И двадцать минут оваций. И мне понравилось. Я был абсолютно счастлив как артист. Полное единение с народом.

Валерий Сюткин, певец

 

8

 

Осень 2010 года. Москва. Кризис среднего возраста. В семье разлад почти до развода. Вечером с работы даже не хочется домой. В коридоре меня встречают дети, сын и дочка. И я осознаю, как все не важно по сравнению с двумя парами любящих меня глаз. И я счастлив. И развод, к счастью, не случился. Во всяком случае – пока.

Константин

 

9

 

Сейчас лето 1983 или 1982 года. Я живу с родителями в одном из военных городков, и мне примерно пять лет. Домой приходит шумная толпа родителей и их друзей, и один из них, отводя меня в сторону, дарит мне солдатскую каску, пробитую насквозь пулями, и говорит, что эта каска с войны. Я счастлив. (Каску‑то, как потом узнал, расстреляли на стрельбище.)

Игорь, Москва, 35 лет

 

10

 

У меня есть внучка Верочка. Ей два с половиной года, и я ее очень люблю. Однажды зимой мы шли с ней домой с детской площадки, и вдруг она сказала: «Давай пойдем с тобой далеко далеко». Я ответила: «Давай», и все сразу поменялось, как в сказке. Уже стемнело, горели фонари, шел крупный снег, мы шли и загребали его ногами. Я держала Верочку за руку и чувствовала тепло ее руки. Мы разговаривали про снежную королеву, но не про ту, которая в сказке Андерсена, а про добрую, красивую и загадочную, которая живет далеко в своем чудесном ледяном дворце. До нашего собственного дома было совсем близко, но мы поговорили еще про гномов, укрывшихся от холода и полюбовались хлопьями снега, пролетающими в свете фонарей… А потом мы оказались у своего подъезда. Наша дорога вдвоем кончилась, но это было очень простое и очень сильное счастье.

Мария

 

11

 

Осень 2001 года, Саратов. Гуляю по набережной. Настроение – ни к черту. Дальше – классика: вижу, как к девушке пристают нетрезвые парни. Я заступаюсь за нее и отправляюсь после этого в больницу на два месяца. И все это время она меня навещает. А через три года мы поженились, и сейчас у нас двое детей.

Сергей

 

12

 

Мое счастье сейчас, 4 июня 2011 года. Кронштадт. Прохладный ветер Балтики… Мы с моей одноклассницей и заодно первой любовью катаемся на баркасе, пьем виски с колой, заранее замешанные в бутылку, фотографируемся, смеемся. Я вижу ее добрый и нежный взгляд. Кажется, пришла первая любовь.

Максим, Москва, 31 год

 

13

 

Март 2013 года, Техас, Америка. Мы тут живем уже семь месяцев, так случилось, что моего мужа перевели сюда работать. К счастью или сожалению, ему тут не понравилась специфика местного бизнеса и отношение к работе местных граждан, поэтому он уволился две недели назад. Поскольку больше ничего нас не держит, мы решили поехать в наше последнее автопутешествие в Хьюстон. В Хьюстоне мы погуляли, посетили музей NASA и последним пунктом нашей поездки должен стать остров Галвестон, который расположен у побережья Мексиканского залива. Мы едем по трассе, уходим на дорогу к острову, и тут типичный пейзаж одноэтажной Америки сменяется словно на декорации к какому‑то историческому фильму. Мы попадаем в другой мир: вокруг причудливые деревянные домики постройки начала двадцатого века, на улицах практически никого нет, такое чувство, что мы попали в другую эпоху, которая никак не связана с нашей реальностью. Мы едем сквозь городок к побережью. Вдоль линии пляжа расположены маленькие мотели и бары для серферов. Люди всех возрастов сидят за столиками на улице, глядя на них, сразу становится ясно, что они живут и наслаждаются жизнью, и какая‑то внутренняя свобода исходит от них. Мы увидели бар на пляже и решили там поужинать. В баре играют музыканты, и видно, что они тут выступают не из‑за денег, а просто из‑за того, что им нравится то, что они делают, они живут этим и ловят свой кайф. Мы взяли по маргарите и отправились на пляж. Кроме нас и чаек, на пляже никого нет. Дует сильный морской ветер, солнце потихоньку садится, из бара доносятся отрывки музыки, я бегаю по воде за чайками, муж снимает видео, пьет маргариту и радуется. Я не знаю, что на меня повлияло больше: сам городок, Мексиканский залив, люди или маргарита, а может, все вместе, но вдруг я понимаю, что мы абсолютно счастливы. Какое‑то невероятное чувство бескрайней свободы, легкости, радости и жизни просто обрушилось на меня. Через несколько дней мы возвращаемся в Москву, пока мы безработные и не знаем, что будет с нами дальше, куда занесет нас жизнь, и с какими трудностями мы можем столкнуться, но я точно знаю, что пока мы есть друг у друга, все будет хорошо, иначе быть не может. В этот момент мое чувство страха перед неизвестностью сменяется любопытством и жаждой новых впечатлений. Мы молоды, свободны, мы любим друг друга, и нам интересно жить, получать новые впечатления и ловить моменты радости и счастья.

Maria Marina

 

14

 

А я сейчас, вот именно сейчас счастлив, и пусть с самого утра идет дождь, ноги мокрые, голова тоже… Но я проснулся в лесу, рядом три человека, с которыми приятно это делать, один уже семнадцать лет рядом, другие поменьше, да они и сами не взрослые, еще близко стоят палатки друзей, я как всегда самый первый и как всегда искупался в речке, совсем‑совсем, плавки не нужны… Набрал в ключе, впадающем в нее, воды, и сейчас мы с сыном друга готовим для всех чай… И это именно сейчас… Слава Интернету, и спасибо за возможность рассказать.

Андрей Ростовцев

 

15

 

Я очень хотел мальчика, чтобы у меня родился сын. И я сидел в горах… если бывали, у нас фуникулер находится в центре города, трамваи ходят туда‑сюда. На гору Мтацминда. Я сидел в ресторане там, наверху. И в это время мне позвонили и сказали: «У тебя родился сын». И меня заклинило, от радости я там что‑то натворил, по‑моему. В финале нас хорошенько побили люди, которые там тоже сидели и пили за другим столом. Но я был абсолютно счастлив. Я пришел домой. Это было летом. На мне были брюки, правая штанина была красной от крови. До сих пору меня этот шрам на ноге остался после рождения сына. Такое было счастливое избиение.

Вахтанг Кикабидзе

 

16

 

Сейчас 2012 год, мне двадцать семь, лето, и мы с моей женой едем к ней на родину в Украину. Я счастлив, счастлив потому, что у меня безумно красивая жена, в этом году я купил автомобиль любимой марки, старый, но до боли родной. И это первая моя серьезная покупка на заработанные деньги. Мы едем к ее родителям. И вскоре они станут и мне вторыми папой и мамой.

В дороге мы все время смеемся и очень вкусно кушаем, покупая еду у местных жителей. Вот эта дорога – движение вперед, и есть мое счастье.

Кирилл, Москва

 

17

 

Май 1982 года. Демобилизация. Приобрел войсковой факел со словами: «Я зажгу его, когда у меня будет самое счастливое время в моей жизни». Через лет десять понял, что это ловушка – как определить это время? Вдруг оно уже прошло? Или еще не наступило? А факел уже рассыпается…

Владимир, Барнаул

 

18

 

Лето 1989 года. Мне семь лет, и я отдыхаю у родственников в маленьком городке в Пермском крае. Ласковое солнышко, легкий ветерок и пьянящие запахи свежескошенной травы и цветов. Мои сестры и подружки вместе со мной играют во дворе. Вдруг, откуда ни возьмись, набегает тучка и начинается настоящий ливень. При этом продолжает светить солнышко. Мы не сговариваясь несемся к колонке по узким деревянным тротуарам, сколоченным из сосновых досок. Добежав до колонки, мы по очереди моем ноги и бежим к подъезду. Дождь продолжается, мы носимся вдоль дома по тротуарам босиком, промокшие до нитки, смеемся и поднимаем сверкающие на солнце брызги. Над нами через все небо раскинулась радуга. Счастливее нас сложно себе представить.

Ирина, Екатеринбург, 30 лет

 

19

 

Последний день лета. Вечер, где‑то половина девятого. Москва, ресторан на крыше высотки. Весь город как на ладони. Я и моя девушка. Сегодня ее день рождения. Она мгновение назад задула свечи, а вот теперь я рядом с ней припал на колено, вытащил маленькую коробочку и протянул ее своей любимой. Задаю главный вопрос в своей жизни. И она отвечает: «Да!!!» Ну а 20 июня этого года она стала моей женой.

И я абсолютно счастлив.

Я тебя люблю!

Игорь

 

20

 

Июнь 2013 года. Вот и пришел мой велосипед! Мой первый в жизни велосипед! Я ждал его так долго, и вот я первый раз кручу педали и еду, именно еду, а не катаюсь по двору, как в детстве. А ведь мне двадцать семь, и я так давно ничему не радовался.

Андрей, Сургут

 

21

 

Август 2008 года, пять утра, выезжаем с приятелем из Москвы в сторону Ейска. На улице стоит адская жара. Дорога очень тяжелая, на всем протяжении перманентный ремонт. Но вот мы съезжаем с оживленной трассы. В этот момент меня настигает чувство какой‑то эйфории. На улице уже начинает смеркаться, солнце катится за горизонт, покрывая багряными красками бесконечные поля подсолнухов, жара при этом даже не думает сдавать своих позиций. Но вот мы добрались до места. Ейск встречает нас не очень приветливыми кафе, все места в которых заняты. Но у приятеля совершенно случайно оказалась бутылочка текилы. Мы берем стаканчики и отправляемся на пляж. На улице уже окончательно стемнело, с моря дует чуть заметный прохладный ветерок. И тут на меня накатывает волна чувств. Усталость сменяется бесконечным счастьем.

Александр Косов

 

22

 

Оказывается, в моей жизни столько счастья, что сложно выбрать одно. Спасибо, что напомнили.

Маша

 

23

 

Сегодня. Сплю дома, в двадцать минут первого просыпаюсь от звонка телефона, и зять говорит мне: «Ну что, тетя Наташа, поздравляю!» И я начинаю плакать, говорю с сестрой и плачу… а они такие спокойные, как будто сходили в магазин и купили Ваню. А у меня столько умиления, столько счастья, потому что Оля же всегда для меня маленькая, младшая сестренка, а тут – стала мамой.

Наталия, Красноярск

 

24

 

Сейчас 1981 год. В нашем кинотеатре идет показ фильмов Тарковского. Мой папа уступил свой билет своему другу. И вот мы возвращается с папиным другом после просмотра фильма «Зеркало» в явно философском настроении, навеянным фильмом. Он спрашивает меня: «Ленка, а ты была ли когда‑нибудь счастлива, ощущала ли это чувство. Потому, что всегда это ощущается в прошлом и никогда в настоящем?» А мне пятнадцать лет, я влюблена, он сегодня в школе так смотрел на меня… И я сейчас со взрослым, очень уважаемым мной человеком, разговариваю на серьезные темы… я говорю и чувствую одновременно, что я счастлива прямо сейчас! И даже спустя тридцать лет, вспоминая, я чувствую свет внутри!

Елена, 47 лет

 

25

 

2005 год. Алтай. Мой первый взрослый горный поход. Невероятно трудный день с сыпухой, курумником, жарой… Забрались на высшую точку маршрута. До облаков рукой подать, они простираются на сотни километров, внизу перламутровая долина, озеро между гор… Весь мир на ладони, и я счастлив и нем… Счастье!

Саша, Саратов

 

26

 

Сегодня жаркий июнь 2013 года. Восемь часов вечера, тяжелый рабочий день, но пока нет времени написать супруге, как мне жалко нашего одуванчика. Не могу – переговоры все не заканчиваются и не заканчиваются.

Получаю смс: «Нашей малышке (ей шесть месяцев от роду) сделали прививку, орет как резаная». Я хочу подобрать слова и понимаю, что ни одно слово не передаст мою любовь к моему кулечку счастья! Я наконец осознал, что я папуля! Я счастлив.

Андрей

 

27

 

В сентябре 2011 года я специально взял с собой в поездку на Кольский полуостров штатив для камеры. Мой отец насмехался надо мною из‑за того, что я утверждал, будто ожидается Полярное сияние, так как прочел новость о том, что будет сильная вспышка на солнце 20 сентября (они всегда вызывают сияния). «Но в сентябре не бывает сияний!» – твердил мне отец. Счастье было абсолютным, когда в ночь с 20 на 21 я выхожу из палатки и вижу огромную зеленую занавесь Полярного сияния прямо над головой: как будто вселенная в этот момент подмигивает мне откуда‑то издалека.

О.

 

28

 

Поехал проведать бабушку, чтобы снять волнение, позвонил в дверь, она не открыла, открыл своим ключом. Бабушка умерла в одиннадцать утра. Схожу с ума. И вот в 16:05 приходит сообщение: «У меня родилась дочь, Богдана».

Я уверен, что бабушка знает об этом. Такой вот день.

Алекс

 

29

 

Июль 2012 года, мне двадцать один. Я на коленях у любимого после первой ночи вместе. Он тихо‑тихо напевает мне песню Сергея Бабкина «Ах, как мало нам счастья надо…». До сих пор сердце болит, а у него нет.

Ася

 

30

 

Ощущение счастья возникает каждый раз, когда смотрю последнюю новеллу из фильма «Париж я тебя люблю». Когда американка‑почтальон скопила деньги на поездку во Францию. И практически все время она сидит на скамейке и размышляет о своей жизни. Как же я ее понимаю!

Александр

 

31

 

Мое первое счастье было таким: 1962 год, мне пять лет, я в детском саду на даче летом в Малаховке. Мы гуляем на поляне, и вдруг среди сосен я вижу маму!!! Она привезла мне клубнику. Мы разговариваем, я уплетаю ягоды и говорю: «А я теперь ем корочки от черного хлеба!» Домой мы едем вместе!

Любовь

 

32

 

Июльский жаркий день 2006 года. Дикие пойменные волжские леса, я, студентка‑практикантка, лезу через густой лес на обрывистом берегу в поисках поющих птиц, потому что я орнитолог. Вылезаю из чащи и понимаю, что выронила в лесу новый фотоаппарат!

Какой шанс найти его в чаще?

Но, о чудо, я нашла его все‑таки! Вышла из леса на обрыв берега, внизу прекрасный дикий лес, парит орлан, по великой реке идет баржа…

И никого, только усталая, но счастливая я.

Мария, Саратов

 

33

 

Сейчас июнь 1989 года. Я поехал в лагерь, тогда еще пионерский, поработать вожатым летом после второго курса университета. Идет футбольный матч между вожатыми и пионерами. Я, как бывший футболист, в падении в полете забиваю самый красивый гол в своей жизни. Гол головой. Срываю аплодисменты и восхищенные взгляды. Почему‑то мне показалось тогда, что это было маленькое счастье.

Дмитрий, Казань

 

34

 

Один из этих летних дней, которые в украинских степях длятся бесконечно долго. Мы с братом сидим среди сухих трав, прошло уже, наверное, минут двадцать, никто из нас не проронил ни слова, некуда спешить, ни о чем заботиться. Брат смотрит на меня и так же молча улыбается, и меня наполняет бесконечное и вещественное, как горячий ветер, счастье!

Егор

 

35

 

Июнь 1992 года, я в Грузии на вершине горы лежу на огромном валуне, впитывая тепло камня и солнца, нежусь и наблюдаю за бегущими облаками. Я и целый мир – едины! Ммм… счастье!!!

Карина

 

36

 

Отчего‑то часто возвращаюсь в этот день, хотя вроде бы ничего особенного и не произошло. 2000 год, мне семнадцать. Сентябрь. Я в Дубае в небольшом отеле на берегу моря. Я встаю в десять, умываюсь и стараюсь успеть на завтрак. Потом иду к морю и лежу целый день абсолютно одна. Читаю, слушаю плеер, сплю и наблюдаю море. Вечером приезжают друзья и показывают удивительный город. Бесконечное счастье.

Маша

 

37

 

7 июля 2013 года. Я стою на церемонии награждения клубов участников международного автомобильного шоу «Автоэкзотика». Со мной мои друзья – одноклубники. Проходит буквально две секунды после объявления победителя, и напряжение разрывается диким криком восторга и радости. Дальше я помню лишь кубок в руках, который передаю другу, потому что держать его просто нет сил. Значит, все было не напрасно все эти долгие годы. Значит, чудеса случаются.

Ощущение счастья ожидаемой победы настолько абсолютно, что с трудом стоишь на ногах, и слезы радости из глаз. Ощущение счастья, в которое не верится.

Дарья, 31 год

 

38

 

Вчера был мой день рождения, я в деревне у бабушки, вечер, запах свежей травы, сирени и всего, что цветет, лягушки, соловьи… Я насобирала щавеля и собираюсь испечь пирог, завтра 26 мая 1991 года… вернусь в город и на работе увижу своего любимого человека, мы будем пить чай, веселиться, шутить… сейчас у меня «праздник ожидания праздника» – ощущение восхитительной любви и упоительное ожидание будущего, где все‑все будет хорошо…

Тоня

 

39

 

Лето, сумерки. Поселок в Подмосковье. Мне десять. Я возвращаюсь с семьей с огорода. Мы еще все вместе: бабушка, дедушка, мама и брат. И, кажется, что так будет всегда.

Уставшие, но очень счастливые.

Ольга, 33 года

 

40

 

Новый год 1993, я уже как год жду под елкой маленькую лошадку из валяной шерсти. Она совершенно простая и даже скучная с виду, но такая желанная. Ради нее все это время я прилежно училась и шла на адские жертвы – ела ненавистные мне макароны, слушалась там, где совсем не хотелось слушаться. Просыпаюсь и со всех ног несусь к елке. А там – одинокий Дед Мороз, который стоит здесь уже неделю. И на которого было возложено столько надежд! И все! Обида, разочарование. Трагедия. Губехи трясутся, вот‑вот заплачу. Но входит мама: в руках у нее мой конь‑огонь. Абсолютное счастье. Мгновенное. Ошарашивающее.

Надя, 29 лет

 

41

 

27 июля 2008 года, я убежала одна гулять в Барселону. Немного заблудилась, иду по старинным улицам, смотрю на людей, улыбаюсь и чувствую себя свободной и счастливой. Кажется, что чувствую так себя первый раз в жизни.

Ольга, Сургут

 

42

 

Июль 2008 года. Я и четверо моих лучших друзей приехали в отпуск в Питер. Начало июля в Питере – самая лучшая погода. Уже третий день нашего пребывания в городе, и друзья решили покататься по каналам, я молчу, так как не хочу портить их ожидания. Но когда мы приходим к причалу, я сообщаю им, что я с ними не поеду, а погуляю одна по городу, а через полтора часа буду ждать их тут же на причале. И вот я помахала им рукой, включила в плеере любимую музыку и иду по набережной, улыбаясь прохожим и солнцу. Я наслаждаюсь не только одиночеством, но и тем, что скоро я снова увижу моих друзей.

Испытываю счастье!

 

43

 

2012 год. Поздняя летняя ночь. Московское небо над нами.

А я пытаюсь дотянуться, чтобы обхватить руками широкие мужские плечи. И просто тихо счастлива. Мы идем по дороге, и перед нами открывается вся жизнь. Мне двадцать, так уже шесть лет, верю, будет и в восемьдесят.

Дарья

 

44

 

Июль 1973 года. Мне девять. Мы с мамой на очень раннем поезде приехали в Ленинград. Пять утра, но уже высоко солнце, потому что еще белые ночи. Это уже чудо. Мы выходим на абсолютно пустой Невский, как будто он только для нас! Где‑то покупаем ананас (в такое время!), съедаем его в ближайшем кафе. Я готова умереть от счастья.

Ирина

 

45

 

Май 2013 года. Простужена. Пальцы нервно постукивают перед первой посадкой в жизни! Одна среди множества людей. Людей, которые своей невозмутимостью успокаивают. В ожидании момента… и вот сели. Шквал эмоций! Слезы радости от сбывшейся мечты. Вопреки всему. Счастье… оно… за твоей зоной комфорта.

Инна, Красноярск

 

46

 

Счастье, оно мимолетно. Вот в театре Вахтангова я играл в «Ричарде III». И в некоторых сценах с Михаилом Ульяновым мне казалось, что я летаю над сценой. Это было счастье. И все новые впечатления – счастье. Бывает вдруг захватывает дух. Так часто случается. В горах, например. Мне повезло – школа прошла в Алма‑Ате. А там – Медео, Алатау, и эти вангоговские краски чего только стоят! Все впечатления детства, молодости – самые яркие. Счастье? Это – воля и покой. Покой дома и воля. Слышал от Адрона Кончаловского на репетиции: «Счастье и свобода – это ездить туда, куда я хочу, и получать за свою работу столько, сколько я хочу». Может, я хочу рубль или сто рублей, но главное, чтобы внутри у меня был покой, чтобы все сошлось. Это очень важный момент. И счастье, когда дома все хорошо и надежно. У нас такой маленький балкончик есть в Новопеределкино. Выходишь туда – как хорошо! Трисобаки с тобой, и Марина, и дочка Сашенька, и небо над головой!

Но вот конкретный случай. Я лежал на сцене театра БДТ, был финал, я играл Клавдия. И еще «тень отца Гамлета» одновременно. Это была постановка Стуруа в театре «Сатирикон» на сцене БДТ. И вот я лежу. Через секунду‑две будут поклоны, крики: «Браво». Я это чувствую – спектакль случился, роль – удалась. Актер и зритель пережили катарсис. Я лежу и думаю: «Ты в постановке Стуруа. Играешь Шекспира. Что ты еще хочешь? Ты все получил. Это – счастье». Счастье за секунду до аплодисментов.

Александр Филиппенко, народный артист России

 

47

 

21 апреля 2011 года, теплый весенний вечер. Я только сошла с самолета и первым делом приехала к морю. Море шумит, так нежно, так ласково. Я снимаю кроссовки и вхожу в воду. Теплая вода ласкает мои ноги. Мне приятно и щекотно, и я счастлива!!! Я вернулась!!! Вернулась на Кипр.

Полина, Москва

 

48

 

2005 год, купаясь в Красном море, вдруг попадаю в стаю проплывающих, играющих дельфинов. Все длилось минут пять. Но ощущение восторга и счастья, как оказалось, – на всю жизнь.

Арина

 

49

 

Я купил японский мотоцикл. Это было счастье. Потом я продал мотоцикл, чтобы снимать квартиру и жить с девушкой. Это тоже было счастье. Потом я женился на этой девушке. И это тоже было счастье. Весной я опять куплю мотоцикл, и летом мы будем кататься с женой. Это тоже будет счастье.

Влад, Орел

 

50

 

2007 год. Мы с тобой выходим из университета, у тебя в руках большущий пакет с эскизами. Я протягиваю тебе ладонь – хочу помочь. А ты берешь меня за руку, первый раз… Мое счастье. Я бы ее никогда не отпускал…

Андрей

 

51

 

23 февраля 2011 года. Я сижу у себя дома со своей любимой Ксенией, и мы смотрим фильм «Отпетые мошенники». Мы сидим, обнявшись, и это первый раз, когда мы смотрим кино у меня дома. Рядом на стуле еще живой отец, и он присоединился случайно – у родителей дома проблемы с водопроводом, и они с мамой приехали постирать одежду ко мне. Вчера вечером Ксения очень неожиданно предложила поехать ко мне, и она не знала, что у моей бабушки день рождения 23 февраля, и я слегка ошарашил ее таким знакомством со всей моей семьей. В животе бабочки, пульс учащенный. Через год и четыре месяца папа умрет. Еще через два месяца Ксения оставит меня.

Степан

 

52

 

Наше время. Мне кажется, я никогда не был счастлив, ну потому что идет все своим чередом, есть что‑то плохое, что‑то хорошее. А может, я ошибаюсь, может быть, я всегда был счастлив. Хотя мамочка моя жива, но я прожил без отца всю жизнь… но меня это не волнует. Все говорят, что он был хорошим человеком и всех учил уму‑разуму, ну там драться или что‑то починить, у него просили советы… ну вот за отца немного обидно, что он не видел, как я расту, моих успехов – ему не хватило этого счастья, пожил мало.

Димка

 

53

 

Вчера. «Ты не торопишься?» …Он убирает снег с машины… Садится за руль… Мы едем… Произносятся слова… Фразы… Я не слышу ничего… Я растворюсь в нем… И хочется ехать бесконечно…

Маша

 

54

 

Сегодня 1 сентября 2007 года, Воронеж. Теплое и нежное утро. Четыре часа вечера. Около часа назад произошла регистрация нашего с женой брака. Мы находимся на Каменном мосту в окружении самых близких нам людей. На ярко‑синем небе не спеша плывут белые пушистые облака. Мы идем, держа друг друга за руку, и кажется, что так будет всегда…

 

55

 

2010 год. Зима. Звонок из далекого‑далекого прошлого. В трубке голос давно позабытого бывшего мужа. Мы расстались двадцать пять лет назад. С тех пор прошла целая жизнь. А он вдруг говорит такие важные, такие красивые слова. Говорит, что звонит попрощаться, что напоследок хочет сказать самое главное: что время, прожитое со мной, – было самым счастливым в его жизни. Что он никогда не переставал любить меня. Я рыдаю у телефона. Я – счастлива. Но это странное счастье.

Галина

 

56

 

Это декабрь, число 13–15. Я, как и каждый день, вновь выхожу на прогулку с малышкой. И когда я качу коляску по двору, у меня садится батарейка в плеере. И я просто начинаю думать, что у меня есть любимая жена, прекрасная теща, мама… Что я счастливый муж, счастливый человек. По большому счету и в мелочах.

И, наконец, что Манюше (нашей дочке) исполнилось три месяца, и мы с ней уже понимаем друг друга.

Федор

 

57

 

Я служу на Дальнем Востоке во Владивостоке в войсках морской авиации. В середине службы в январе 1988 года меня направляют в командировку в город Николаев на Украине. На поезде. Двадцать дней полной свободы и гражданки.

В городе Благовещенске садится в наш вагон прекрасная девушка Татьяна. Она едет до города Петропавловск. Я всю дорогу с ней разговариваю, смеясь, и, конечно же, влюбляюсь по уши. Два дня счастья. Прощальный поцелуй. Она исчезает так же внезапно, как и появилась. Миг. Счастье. На всю оставшуюся жизнь.

Дима, Казань

 

58

 

15 января 2013 года. Я слушаю «Серебряный Дождь». Там люди рассказывают о своем счастье. А я жду учеников. Они мне звонят и говорят, что задерживаются на пятнадцать минут. Я счастлива, что еще целых пятнадцать минут могу ощущать столько разного счастья.

Олеся

 

59

 

Пишу это прямо сейчас – 21 сентября 2013 года. День нашей свадьбы! Я счастлив от того, что наша пятилетняя история любви все продолжается и не иссякает. Мы даже до сих пор спим, обнявшись.

Артем и Юля

 

60

 

Август 2010 года. Дымное лето. Горят торфяники. Сумасшедшая компания сбежала в Подмосковье. Мы стоим на поле под Бородино. Целуемся как‑то воровато, потому что боимся. У каждого свой страх. На поле таблички: «Не пугайте кроликов». Они там бегают кругом. Мы, не сговариваясь, бежим по этому полю, держась за руки!

Ушастые разлетаются в разные стороны… а потом я долго не могу заснуть, стараясь сделать ночь бесконечной. В глубине души я знаю, что она не повторится… Так оно и получилось…

 

61

 

Сейчас мне двенадцать лет, я стою над своим именинным тортом, который испекла для меня бабушка. Каждый раз на мой день рождения она делала торт, но такой – никогда! За столом все: мама, папа, тетя и дядя, сестры, бабушка с дедушкой и прабабушка, которой уже целых девяносто три! Я оглядываю их всех и задуваю свечи, загадав, чтобы все было хорошо! Хорошо мне, двенадцатилетней, впереди все, и рядом самые дорогие! Жизнь идет, а люди, к сожалению, уходят. Но такие моменты в памяти остаются навсегда. Спасибо, что дали повод вновь пережить его.

Анастасия

 

62

 

Господи, ну что вы за люди, до слез доведете своими историями… А если серьезно – спасибо, а у меня нет счастья… Читаю, радуюсь за других. Спасибо.

А.А.

 

63

 

1993 год. В жизни все идеально. Я смотрю «Летят журавли» и плачу. Рядом спит мой любимый. От моих всхлипов он просыпается и спрашивает: «В чем причина?» Я целую его глаза и говорю, что никакая война нас не разлучит, мы не расстанемся: «Я очень‑очень тебя люблю»! Костя, я тебя буду помнить всегда!

Он погиб через полтора года.

 

64

 

На дворе теплый июль 1999 года, мне недавно исполнилось девять лет, и мы с дедушкой идем на футбол. В наш городок с населением пятьдесят тысяч человек приехал московский «Спартак». Стадион полон, и мы с дедушкой болеем и переживаем за каждый опасный момент у ворот.

Алеша

 

65

 

Май 1998 года. Санкт‑Петербург. Я – третьекурсница театрального института, репетирую роль Джульетты. У меня ничего не получается. Мастера говорят – у Анечки то не так, про другую исполнительницу, у Юлечки – это не так, а у тебя, Алиса, вообще все не так. И когда я услышала эту фразу, я выбегаю, бегу по Моховой и плачу. Бегу в сторону Дворцовой площади, оказываюсь на стрелке Васильевского острова – самое красивое место Петербурга, как мне в тот момент кажется. Никого нет вокруг. Дождь уже идет сильный, ливень. Нева – огромная, у нее сильные‑сильные волны.

Я стою на самой стрелке, одна, никаких туристов нет. Грохочет гром, уже вечер, сильный ветер. С одной стороны, мне очень страшно, потому что кажется, что меня сейчас смоет волной, этой огромной волной, вот еще немножко… и я уже вся мокрая от брызг, от молнии, от грозы. И мне кажется, что если молния попадет в ростаральную колонну, то она обязательно попадет в меня. Я все это наблюдаю. И думаю: «Боже мой, вот же оно, настоящее единение с природой, со стихией. Теперь нас двое – я и стихия, я и Нева, я и ливень, я и гром, я и молния, это все я. Это часть меня, и я – часть этого».

И в эту минуту я понимаю, что я очень счастлива.

Алиса Гребенщикова, актриса

 

66

 

Вчера я научился сам катать машинки, но пока еще не умею сам собирать пирамидку. Но я все равно счастлив.

Петя, 11 месяцев

 

67

 

Июль 1993 года, мне пять лет. Мы живем в зараженной зоне. Бабуля работает на станции по контролю радиационного фона Чернобыльской АЭС, а на обед берет меня в кафе‑мороженое, а с собой у нас баночка домашнего вишневого варенья. Мы идем и представляем, как будем добавлять варенье в мороженое.

 

68

 

2010 год. Летнее утро. Очень рано. Только пятый час нового дня. Гостиница. Я просыпаюсь от нежных слов и поцелуев любимого. Это – мое счастье.

Лена, столица донского казачества – Новочеркасск

 

69

 

2004 год. Июнь. Я приехала на конюшню, вот уже месяц мы с конем пытаемся сделать шаг после травмы.

Но именно в этот день он впервые встает на ногу и делает шаг, и я понимаю. Мы победили! Я счастлива!!!

Полина

 

70

 

7 апреля 2005 года. Я усыновила мальчика. Ему два года. Везу его с подругой домой. Меня предупредили, что он будет плакать. Приехали. Не плачет. Покормила, спать уложила. Не плачет! Заснул. Сижу как мышка и жду, что вот проснется и заплачет, и я не смогу его утешить. Отвлеклась. Слышу сопение и вдруг: «Мама». И я счастлива и сама плачу.

Наталья

 

71

 

Оранжевый октябрь 2011 года, я опаздываю на работу, бегу, пытаюсь успеть на зеленый сигнал светофора… Но все время светит красный, потому что ожидает кортеж кого‑то важного. Стою и понимаю: какое же волшебное солнечное утро сегодня, небо такое чистое и красивое, а воздух стеклянный… Счастье просто так… Не думаю ни о чем, покупаю кофе и иду в парк…

 

72

 

Я живу здесь уже полтора года, все эти полтора года были бескомпромиссно счастливыми. Сегодня обыкновенный июньский зимний вечер на дивном острове Бали… Это моя волшебная деревянная веранда…

Уже смеркается, и меня атакуют комары… Но главный герой объясняет своему противнику смысл происходящего. Сцена довольно напряженная и чрезмерно патетическая. Сходятся воедино все сюжетные линии. Я сосредоточена на их диалоге, и меня не отвлекают даже разгомонившиеся рядом, местные цапельки… Но пианино! Кто‑то музицирует! Где‑то, не очень близко, но отчетливо… Музыка прикрыта легкой простыней стрекота сверчков и клокота жабиц… Что‑то очень изящное, но не быстрое… не попал… еще раз… еще… ну вот – вырвался, и снова заплелось простенькое кружево таких приятных, родных, но забытых звуков!

…Русский сосед разговаривает с привратником на балийском английском… Просит у него брусок… идет мимо в одних шортах, теряясь в зелени кустов китайской розы и точит кухонный нож… Борщ будет готовить…

…Такому прекрасному, целеустремленному герою обязательно нужно договориться со своим противником и спасти мир…

…Мне кажется, я сейчас просто кончу…

Шура Тумашова

 

73

 

Сейчас конец февраля 2004 года, мне двадцать один год. Я первый раз лечу за границу к другу Сандро в Сирию. Выхожу из самолета навстречу теплому вечеру. Он встречает меня с большой компанией друзей. Садимся в старенький «Мерседес» его отца и едем в Дамаск. Он ставит кассету Земфиры. Чудо!

Олеся

 

74

 

29 декабря 1996 года. За мной закрывается тяжелая тюремная дверь. Этот день я ждал и представлял долгих шесть лет. Я вижу маму и папу, свою жену. Голова кружится от морозного декабрьского воздуха. Мне двадцать один. Впереди Новый год и вся жизнь! Я счастлив!

 

75

 

13 июля 2013 года. Валяюсь после обеда на диване. Читаю потрясающие истории о счастье. В форточку слышу, как сыновья возятся в саду с цыпленком. Любимая делает украшения из камня. Мне хорошо. Я счастлив.

Максим Дранко

 

76

 

Вчера услышала одну песню и вдруг… понимаю, что эту песню я слушала в то время, когда была особенно счастлива. При этом ничего определенного в памяти не всплывает. Просто была счастлива и все.

Зоя

 

77

 

Здравствуйте, сегодня 24 декабря 2012 года. После учебы я, уставшая, иду домой от остановки. На улице уже темно и довольно холодно. Захожу в обшарпанный подъезд и решаю заглянуть в почтовый ящик. Там я нахожу заветное письмо от лучшего друга. Заходя в квартиру, не снимая шапки и шарфа, вскрываю письмо и нахожу там длинное трогательное письмо и два подарка в виде четырех медиаторов и восьми фото родного города моего друга. Я сижу, глупо улыбаясь и вновь, опять перечитывая письмо.

Спасибо, Андрей, за этот прекрасный момент.

Алена

 

78

 

11 июня 2012 года, мы с восьмилетним сыном Ромкой возвращаемся из Сочи с «Кинотавра». Приземлившись в Москве и включив телефон, я получаю смс‑ку, что наш фильм «Я буду рядом», в котором снимался мой сын, взял главный приз «Лучший фильм Кинотавра»! И в этот момент я просто кричу об этом на весь самолет, прыгаю до потолка, сжимаю в объятьях сына и ощущаю сумасшедшую смесь чувств: радость, восторг, гордость за сына! Пишу, а у самой в животе все сжимается. А сейчас еду домой к сыну – будем делать фондю и праздновать мой день рождения – и это тоже счастье.

Алена

 

79

 

24 декабря 2010 года. Я уже неделю отдыхаю один в Египте, скучно. Перед отъездом в этот долгожданный отпуск было три мимолетные встречи с девушкой, которая с самой первой минуты знакомства оккупировала все мои мысли. Вернемся в Египет… Я выхожу после очередного обеда и, проходя мимо ресепшена, слышу: «Привет, Виталик!» Далее следует двухминутное молчание, недоумение и протирание глаз… Я не мог им поверить! Настя прилетела ко мне! Бросила все дела в Москве и прилетела! В этот момент моя жизнь изменилась раз и навсегда. Потом была самодельная свадьба под полной луной на берегу моря, на которой были только мы двое и клятвы. Вот уже два года мы вместе, и я не представляю, что может нас разлучить. Я счастлив!

 

80

 

Сейчас май 1992 года. Город пахнет сиренью, закончился учебный год и родители отправляют меня на все лето к бабушке. Из‑за работы мама не может отвезти меня сама, поэтому отдает на поруки проводника поезда Москва‑Новороссийск. Почему‑то из всех поездов, только этот прибывает в город моей бабушки рано утром. В 4.30, сжав плечи от утренней прохлады, я стою в тамбуре, вдыхая паровозный дым и запах шпал, который ни с чем не перепутаешь. За окном пролетают последние поля и поезд дает по тормозам. Я быстро спрыгиваю с вагонных ступенек, остановка здесь всего две минуты. И вижу как навстречу мне спешит дедушка. Он улыбается и громко кричит: «беги ко мне, моя кошечка. Только, смотри, не упади». Я со всех ног лечу к нему. Сердце колотится от радости. Дедушка подхватывает меня, подбрасывает вверх и крепко – крепко обнимает: «ну, наконец‑то приехала, любимка». За вокзалом на стоянке стоит его сине‑белый мотоцикл. Я надеваю шлем и сажусь в коляску. Мы едем домой. И впереди еще три месяца лета. Когда мы все вместе будем завтракать под большим орехом во дворе, я буду читать дедушке книжки, а когда придет август, поедем на моцике за город ломать кукурузу.

Мари Армас, Москва

 

81

 

Сегодня 2 сентября 2012. Мы на свадьбе у моей сестры, где я свидетель. Я смотрю на свидетеля со стороны жениха, по совместительству его родного брата, и понимаю, это тот, кого я искала всю жизнь. Он здесь и совершенно не важно, чей он брат. Я влюбляюсь абсолютно и без остатка. Это счастье.

Мария

 

82

 

Уже почти год, как мы узнали страшный диагноз: у мамы рак в последней стадии. Пробуем все методы лечения. Боремся с переменным успехом. И вот сегодня, 15 июля 2012 года, мама самостоятельно прошлась по дому!!! Сама! Во взгляде нет смерти! Я счастлива!

Мама умерла в сентябре этого года. Но вспоминая этот момент…

 

83

 

Сегодня 24 января 2012 года. Мы с моим лучшим другом Максимом Сергеевичем на лодке. Впереди, до самого горизонта ничего не видно. Морская гладь. Тоже самое – если оглянуться назад. Мы уговорили трех камбоджийских рыбаков не идти сегодня на рыбалку, компенсировали им стоимость дневного улова (всего семьдесят пять долларов). И попросили нас отвезти в место, которое просто на карте показалось нам интересным. Мы уже два часа молчим. Что тут сказать. Просто заворожены красотой. Я слышу дыхание счастья.

Роман Геннадьевич

 

84

 

5 декабря 2011 года мы с папой попали в серьезную аварию и чудом остались живы. Папа очень зол на себя и сильно расстроен, что разбил машину. А я счастлива, что мы живые. Сейчас папы уже нет, он умер больше года назад, а я… Я желаю всем ценить людей, которые рядом с вами, поскольку так будет не всегда… Теперь я это точно знаю, потому что каждая встреча рано или поздно заканчивается расставанием…

 

85

 

Декабрь. Снежная ночь. В доме все уже спят, я еле‑еле управилась со всеми домашними делами и поднимаюсь на второй этаж спать. Вспоминаю о неразвешанном белье… разворачиваюсь в сторону ванны и вижу, что кто‑то из домашних его уже развесил…

Алина, Энгельс

 

86

 

31 мая 2011 ночь на пляже. Вечеринка в честь прихода лета. Стук барабанов, файер‑шоу. Тогда я впервые увидела ее и влюбилась… Теперь мы вместе и любим друг друга. В ту ночь я была безумно счастлива… Сейчас не безумно, а просто.

Диана

 

87

 

Умные глазки, маленький ротик и такой мой родной! Все девчонки в палате сбегаются посмотреть на моего красивого мальчика… Я счастлива!

 

88

 

Май 2012 года, мы в Грузии, сбылась моя давняя мечта, мы едем – путешествуем по Кахетии, по дороге останавливались и покупали зеленое манавское вино, дедаспери, сыр и теперь несемся с ветерком, проезжая известные названия вин, попивая вино, поедая сулугуни! Счастье!!!

 

89

 

Сейчас февраль 2011 года. Мы с моим любимым впервые поехали вдвоем в удивительное путешествие. В Барселону. Это наш первый день в городе, который потом навсегда отпечатается в нашем сердце. Мы сидим на набережной, едим горячие свежие вафли, смотрим на гавань, на забавных туристов и совершенно сумасшедших чаек. Дует теплый ветер, начинает темнеть. Мы встаем со скамейки и медленно начинаем идти в сторону очаровательных улочек, разговаривая и крепко держась за руки. Мы счастливы.

Анастасия

 

90

 

Сейчас сентябрь 2009 года, теплый вечер, кафе на знакомой с детства улице. Я кружусь в танце с любимой женщиной на свадьбе у ее единственной дочери. Я много лет люблю эту женщину, но об этом знают лишь трое: я, она и ее (наша) дочь. Такая судьба и такая наша маленькая тайна. Я чувствую тепло ее рук, от нее исходит физически ощущаемый поток радости. Я вижу влюбленные глаза жениха и чуть испуганную и счастливую улыбку невесты. Но это все придет в голову чуть позже, а сейчас меня накрывает волна теплого, тягучего и такого желанного счастья. Я не вижу ничего вокруг, нет никаких мыслей, и я просто отдаюсь во власть мелодии и движения.

 

91

 

Сегодня 25 июля 2011 года. Моя голова лежит на коленях девушки, которую я люблю. Она гладит мои волосы и говорит: «Как жаль, что ты не мужчина…» Я отвечаю: «Если ты не можешь изменить обстоятельства, измени хотя бы свое к ним отношение». Она замолкает, я поднимаю голову и целую ее. С тех пор мы абсолютно счастливы.

Надежда

 

92

 

Мой момент счастья бывает, когда я напишу много. У меня этот момент так: я все лето сидел в Одессе и писал, потом мы садимся на баржу, которая под Одессой на Истре. На барже стоит длинный стол, человек на сорок‑пятьдесят. Там есть остановки такие как: шашлык, раки, уха… Я читаю, баржа идет, рулевой‑матершинник управляет… Точнее толкает катером, он поворачивает баржу только, когда она стукнется об берег. Удар – поворот, удар – поворот, вот так и управляет. И вот он момент счастья. Когда я написал и ни разу еще не пробовал читать, и на этой барже слышу хохот, слышу понимание, у кого‑то слеза, кто‑то замолчал, удар, поворот, я снова читаю… И потом мы выходим и выпиваем на берегу, И чем‑то закусываем. А потом движемся дальше – вот это для меня был момент счастья. Конец лета – середина сентября, баржа, толкаемая катером.

Михаил Жванецкий

 

93

 

Иду с Белорусского вокзала – проводила его на аэроэкспресс. Он улетает в Архангельск. Последние два года мы жили в разных городах. Я узнала о другой женщине, у нас все закончилось. И вот он в командировке. Есть шанс посмотреть на него. Посмотрела. И увидела, что какое‑то время моим он все‑таки был. Странное счастье. Но – мое.

Мария

 

94

 

Май 2010 года. Стою в аэропорту «Домодедово», жду, когда прилетит мои муж и сын. Я не видела их два месяца. И вот он выходит, маленький (ему четыре года), в белой футболке, весь в пятнах от сока и шоколадок. Я так его люблю! Он сначала стесняется меня, но идет на руки. Дарю ему мячик с динозавром, и мы играем прямо в аэропорту. А потом едем в метро, и он уже не слезает у меня с рук, и мы целуемся и целуемся.

 

95

 

А почему не сейчас? Вот я пришел на обед домой, с работы, где все хорошо и душевно, где море улыбок, дома тепло и хорошо, мой рыжий кот сидит неподалеку и, жмурясь, зорко глядит, чтобы я не делся из его поля зрения, а я наливаю кофе, мешаю сахар, делаю глоток, глянув за окно, за которым шумят машины, белеет выпавший этой ночью снег, приоткрыв форточку, я вдыхаю морозный воздух и гляжу на размеренную неторопливую жизнь за окном. Всегда так бывает, иногда жизнь кипит – сигналы, шум, торопящиеся фигуры, сутолока, а иногда тихо, слово в замедленном кино, сейчас именно такой момент… Хорошо.

 

96

 

Солнечный май 2008 года, я еду в маршрутке на работу, настроение мерзкое из‑за каких‑то проблем, слушаю музыку и стараюсь не смотреть на других людей. Поднимаю глаза случайно, напротив сидит молодая беременная девушка, смотрит в окно и улыбается просто так. И счастье мое было настолько сильным и концентрированным, что больше я такого не чувствовал никогда.

 

97

 

Поздняя весна или уже даже раннее лето. Мы с моей лучшей подружкой Сашкой, две здоровые уже, в общем‑то, дылды, сдали ужасный выпускной экзамен по физике и широченными шагами идем, нет, даже скачем вниз по улице, подальше от школы, навстречу свободе и громко поем на два голоса веселую бесшабашную песню. Идущие навстречу люди не могут не улыбаться во весь рот, глядя на нашу парочку великовозрастных идиотов. Солнце светит, мы абсолютно счастливы, мы уверены, что у нас огромная и долгая жизнь.

Алина, 25 лет

 

98

 

Октябрь 2010 года.

Я очень долго ждала любовь и долго была одна… А сейчас мы вместе с ним уже четыре месяца, он обнимает меня крепко‑крепко и кружит по комнате в нашей будущей квартире. И в этот момент я знаю точно, что он любит меня, а я его, и это серьезно и, наверное, на всю жизнь. Он говорит, что хочет первой дочку. А я ему бесконечно верю.

 

99

 

Сегодня я заказала маме цветы с курьерской доставкой в Березники (это маленький город в Пермском крае, откуда я родом). Шампанское, большой букет и открытку. Мама позвонила вечером и плакала в трубку от счастья.

– Мам, ну чего ты, не плакай.

– Ты была права. Ты все равно рядом. Даже когда в Москве. Машка… мне никогда же не дарили вот таких цветов с курьером… Это же… как в кино прямо!

– Как в кино, мамка, да.

– У меня даже вазы такой большой нет!

…и она что‑то еще говорила про шампанское и про то, что Варя уже съела половину конфет. А я улыбалась и тоже растирала по глазам слезинки, радуясь тому, что за тысячу с лишним километров отсюда мама стоит в центре гостиной с открыткой, в углу которой значится: «Твоя бесстыжка». И я так счастлива, что сделала счастливой ее.

 

100

 

Зима две тысячи какого‑то года. Мы ехали в махонькое село в Карпатах почти весь день. Сначала был ночной поезд, потом автобус. Потом часов пять тряслись вдвоем в холодной, ужасно грязной электричке. Отмерзло все. От холода невозможно было заснуть. Мы пили виски, согретые телом мужчины, и играли в города. В село приехали уже ночью. И когда я вышла из машины и посмотрела вверх, над нами было небо. Нет, не так. Над нами было НЕБО. Я никогда не видела настолько низкого неба с таким невероятным количеством звезд. И они были низко, и они были сказочно яркими. И они падали, медленно рассекая небо серебряной линией. А на земле искрился снег. И я была счастлива. И я чувствовала себя частицей чего‑то великого.

 

101

 

Я была счастлива несколько часов назад.

Для меня вера – внутри, и я, к своему стыду, очень редко бываю в Храме. Но как и со всеми: когда плохо, когда не знаешь что впереди – ноги сами ведут тебя.

Несколько недель назад, слушая мою безнадегу, моя знакомая сказала: «Сходи к Матроне, станет легче… правда». Я долго собиралась, сегодня встала и поехала прямо с раннего с утра в монастырь. Приехав, поняла, что что‑то необычное происходит. Дальше все было стремительно: я узнала, что сегодня ее день рождения (опять же к стыду я не знала этого и просто сегодня решила пойти), затем узнала, что скоро приедет Патриарх. Просто стояла там несколько часов… думала о своем, чего ждала, не знаю. Приехал Патриарх, проходил по живому коридору, я видела его в первый раз в своей жизни… В полуметре от себя! Он повернул голову и перекрестил меня… От неожиданности, от всех этих совпадений, ноги подкосились, и я точно почувствовала: «Все у меня будет хорошо».

Иду домой… ноябрь, холод, а в душе тепло… и слезы градом, сама не знаю почему, просто полились и не остановить, да я и отпустила попытки остановить… сегодня я точно счастлива.

 

102

 

Сейчас лето 2008 года. Я иду по набережной Сены и смотрю на художников. Они улыбаются и кивают: «Бонжур, мадемуазель». Я подбираю с земли листок платана, и он кажется мне прекраснее всех цветов на свете. Какой‑то продавец сувениров спрашивает меня, откуда я, смеется, вдруг обнимает и дарит маленькую эйфелеву башенку, такой брелок, который все тащат из Парижа. Я улыбаюсь ему в ответ. Я счастлива.

 

103

 

Февраль 1994 года, мы сидим вдвоем на девяностометровом трамплине, ночь, свищет метель. Мы пьем ледяное шампанское из горлышка и целуемся, как два щенка, холодными носами. Мы поем, мы орем так, словно вокруг одна огромная пустая Вселенная. Мы сползаем по полуразвалившейся лестнице и хватаемся ледяными руками за обшарпанные перила. Мы идем по улице в сторону общежития, идем по запорошенным снегом трамвайным рельсам. Где‑то над головой болтается шарик луны. Мы танцуем вальс на трамвайных рельсах. Кажется, нам даже не холодно…

 

104

 

Июнь 1997 года, я первый раз поехала с родителями в Питер. Праздновать день рождения своей старшей сестренки. Мне десять лет, ей – двенадцать. Родители решили сделать нам сюрприз, они отвели нас в Парк Победы, где находились самые потрясающие аттракционы в Санкт‑Петербурге. Мы целый день катались на аттракционах, ездили в карете на лошадках, на пони, кушали мороженое, сахарную вату. Кормили уточек в пруду булкой и покупали жвачку. Тогда я была самой счастливой десятилетней девчонкой в желтом поло и коричневых шортиках.

Многое поменялось. Родители развелись. Сейчас я живу в Питере в пяти минутах от Парка Победы и в десяти минутах от аттракционов, и каждый год мы со старшей сестренкой отводим туда свою третью маленькую сестренку. Таких счастливых моментов в моей жизни очень много! И каждый из них для меня, как засечка на сердце.

 

105

 

А у меня момент счастья растянулся надолго во времени. Мы только‑только начали жить вместе в нашей первой съемной квартире. Была очень холодная зима. Он работал, я училась и ждала его по вечерам. Эти зимние вечера в ожидании – самое большое мое счастье. Искала интересные рецепты (Интернета не было, была какая‑то программка на допотопном компьютере), ходила в магазин, колдовала на кухне, прибиралась к его приходу, старалась хорошо выглядеть. Он приводил друзей, они все вместе сидели у нас на кухне, хвалили мои харчо и мясо в сметане (называлось оно как‑то… не то «по‑баварски», не то «по‑франкфуртски»), общались, смеялись. Денег было совсем мало (он только начал работать, снимали квартиру), приходилось выкручиваться. На Новый год он принес елку, а нарядить нечем было. Я взяла наши черно‑белые фотографии и повесила их на прищепки. Столько любви было в сердце, такое счастье сумасшедшее и нежное.

Я не живу воспоминаниями, но…

 

106

 

Было несколько таких моментов… один – это январь 2007 года, мы с подругами поехали отдыхать в Индонезию, и все было замечательно, но мой организм восстал против местной кухни. Мне было плохо в принципе, и плохо из‑за того, что я порчу отдых остальным. В какой‑то момент мы приехали на Бали, там появилась возможность сходить к доктору. Он сказал, что «все нормально, просто не надо есть острое». Я была в тоске, потому что вся еда в радиусе сотен километров вокруг на мой вкус – острая, и что делать непонятно. Уже вечером подруги потащили меня на пляж, я сказала, что купаться не буду, даже купальник не взяла… сидела на берегу, сторожила сумки. И вдруг, из ниоткуда появилось это ощущение – середина января, вечер, я сижу на теплом песке, смотрю на своих друзей, на закатное небо, на океан, и вот это и есть счастье. После этого сразу появилось желание купаться, правда пришлось пожертвовать шортами и майкой… у одной из девушек уже тогда была зеркалка, и она меня сфоткала примерно в этот момент. Фотографию я распечатала, как напоминание о том, что счастье есть.

 

107

 

Мы с сестрой на мой день рождения бросили всех и уехали в Москву. Она – мужа и детей, я – мужа и работу. Мы гуляли по городу так же, как когда мне было двенадцать лет. Тогда я тоже была счастлива. Только тогда было лето, а в этот раз – зима. Потом мы нюхали орхидеи в Ботаническом саду и смотрели оперу. Если суши, обсуждали спектакль, а потом сплетничали в поезде о красивом американо‑английском юноше, что ехал с нами на соседней полке. Я была абсолютно счастлива.

 

108

 

2008 год, мне восемнадцать лет. Только что отгремел Новый год. На праздники я вернулась из Москвы в родной город. У меня болят глаза, и я думаю, что ослепну. Родители таскают меня по врачам, но те разводят руками, никто не может толком объяснить, что со мной не так. Пугают, что придется взять академ в университете, запрещают носить контактные линзы и трясут перед носом ненавистными очками, которые так отравили школьные годы. Мне прописывают какие‑то уколы и курс лечения в больнице. В течение двух недель, каждое утро нужно было вставать в шесть утра и к семи ехать на такси в больницу – передвигаться самостоятельно я почти не могла. Мне казалось, что жизнь рушится. Я боялась, что больше никогда не смогу читать, писать, смотреть кино, не смогу закончить университет, работать, не выйду замуж, детей не рожу – буду жутким инвалидом на шее у родителей. Ужас, ужас и ужас – вот что я испытывала тогда. Кроме того, до Нового года я начала встречаться с очень красивым молодым человеком. Он мне очень нравился, и я про себя гордилась, что он обратил на меня внимание. Разумеется, о нем теперь тоже предстояло забыть. Я думала, что даже если ничего совсем страшного с моими глазами не произойдет, то уж очки‑то все равно отвратят от меня мужчин, женщин, детей и даже животных.

Дрожащим голосом я сообщила кавалеру по телефону, что любить меня теперь совсем нельзя, ибо я почти слепа, очень несчастна и в будущем буду страшно страшна.

Сразу после праздников мальчик приехал ко мне домой. Познакомился с родителями и поселился у нас на время моего лечения. Утром он отвозил меня в больницу, ждал, когда я пройду все процедуры, снова отвозил домой. Он делал мне компрессы из ромашки, читал множество книг про восстановление зрения, составил мне индивидуальную программу из упражнений и каждый день выполнял их вместе со мной. И еще он говорил, что когда мы вместе вернемся в Москву, то купим мне самые красивые на свете очки. И вот как‑то вечером, когда я лежала с горячей заваркой на глазах, а он сидел рядом и читал мне вслух «Бесов», по которым я должна была писать курсовую, я вдруг подумала, что… я счастлива. Счастлива абсолютно – так сильно, что, кажется, это счастье невозможно вынести.

 

109

 

1998 год, март, снег. Мне восемнадцать, я выхожу из кабинета, где мне назначили день, в который мне сделают аборт, выхожу с мыслью, что ни на какой аборт я не пойду. Объятия любимого человека, непонимание: как будем жить, на что и зачем? Тем не менее мне казалось, что счастливее меня никого на свете и нет.

 

110

 

Август 2005 года, три часа назад я вышла из поезда на Московском вокзале в Санкт‑Петербурге. Я первый раз ехала в поезде, первый раз одна, мне девятнадцать лет. Меня встретил мой хороший друг и привел в коммунальную квартиру на улице Рубинштейна, на самом последнем этаже. И вот я искупалась, вошла в комнату, открыла окно, а за окном крыша веранды жильцов этажом ниже, а на крыше стоит красный диван. Я поднимаюсь на подоконник, шагаю на эту крышу, сажусь на диван, откупориваю бутылку пива. Солнце садится. Где‑то за домами видна крыша Исакия. Внизу кто‑то играет на трубе. На стене напротив внизу, рядом с булочной, надпись: «Другой мир существует». Я глубоко вдыхаю жаркий питерский воздух, я понимаю – я счастлива…

Настя

 

111

 

Думаю, что всего два варианта бывают минут счастья. Один – достижение: хотел чего‑то и достиг, дошел до вершины. Это и обладание желанной женщиной, и получение власти, и избавление от болезни. Второй вариант – внезапность. Это от тебя не зависит, ты к этому не шел, ты этого не желал, оно само тебя выбрало. Счастье от достижения длится только мгновение и сразу уходит. И уже сразу хуже. Потому что на вершине нельзя держаться, вершина – это острие, пик. А вот внезапность бывает и чередой мгновений. Вот такое чувство, когда мгновения как‑то растянулись, я помню от пейзажа.

Было это в районе города Мценска. И было это несколько лет назад во время съемок фильма «Отцы и дети». На берегу реки намечалось празднование окончания недели работы. И мне все нравилось: нравилось играть роман Тургенева, нравилась компания, делавшая фильм. Хорошее настроение, но это бывает. Я шел к реке один, потому что припоздал и все были уже там. И тут случилась внезапность. Я увидел пейзаж, который меня совершенно потряс. Это была гармония: размеров деревьев, пустого пространства перед ними, которое заросло какой‑то совершенно волшебной естественной травой, как будто никогда не тронутой и вместе с тем не загрубевшей, часа дня, который совпал – примерно начало вечера, шестой час, летней поры, сочетания звуков шумевшей листвы, потому что надо мной тоже были деревья. Я остановился в этом умиротворении, в этом упокоении и просто стоял долго, не мог сойти. Вот тут я сказал себе: «Слушай, это счастье, счастье!» Стоял я, думаю, минут пятнадцать. Совершенно остолбенев от того, как все совпало. Это ни от кого не зависело, и мне не нужно было какими‑то силовыми, умственными способами пытаться сохранить это положение. Оно ни от кого не зависело. Это было совпадение, идеал, чистое звучание гармонии: света, цвета, звука, часа и моего там положения, как части всего этого.

Я стал по вашей просьбе вспоминать, какие же были моменты счастья в моей жизни. Были ли моменты приятные, были ли торжественные и вдохновенные? Да, разумеется. Но счастьем бы я все это не назвал. Счастье для меня – это хотя бы вера в то, что может быть такое совпадение. Я его испытал, наверное, не раз, но все ушло из памяти. А вот это недавнее впечатление, его я помню и могу попытаться восчувствовать.

Сергей Юрский, актер

 

112

 

Москва, июль 2006. Мне семнадцать лет, я сдала все вступительные экзамены на журфак МГУ. У меня и еще и двенадцать человек полупроходной балл, и мы единственные не знаем нашу судьбу. И вот 201 аудитория на Моховой. И я слышу свою фамилию среди зачисленных! Чистое счастье!

Катя, Москва.

 

113

 

Лето. Я в маленьком номере какого‑то совкового пансионата в Крыму, только заехавший, и впереди неделя. Неделя без груза ответственности, без должности и тяжести ежедневных проблем и забот. Кинув чемодан к шкафу, я падаю спиной на кровать и ощущаю счастье, рвущееся из груди через слезы… И просыпаюсь. Самое сильное счастье в жизни приснилось мне в 2010 году. Надеюсь, мы с ним встретимся наяву еще.

 

114

 

Мы с девушкой в 2009 году ездили вдвоем на дачу, ночью вдвоем парились в бане, и я голый ходил воровать у соседей горох. Прекрасно!

Юрий, Красноярск

 

115

 

Сегодня 7 июня 2000 года. Я еду на маленьком автобусе «Пазик» маленького академгородка (Дубна) в музыкальную школу для мальчиков и юношей. Я еду уже пятый год подряд по этому маршруту, но не смотрю по сторонам. Это моя последняя дорога в музыкальную школу – я еду за аттестатом. Я его получаю и выхожу из школы.

Вано

 

116

 

В самолете, который летит в Венецию, но не потому что в Венецию, а просто так. Я даже сфотографировала небо в тот момент, чтобы сохранить его в альбоме. Просто кусок неба, в тот момент, когда я была безусловно счастлива.

Ирина

 

117

 

Январь этого года. Я одна дома, ноги перехотели стоять, бухнулась на диван. В руке пластмассовая красивая штучка, а на ней – две полоски, – это я вдруг наткнулась на тест на беременность в ящике и решила сделать… Слезы текут ручьем, одна рука лежит на животе, другая из последних сил держит эту штуку перед глазами, а глаза ничего не видят, плачут… Я мама!!! Он так старался делать этого ребеночка, а я и не думала, что получится… Набираю ему, а сказать ничего не получается – булькаю в трубку только… Перед глазами я с животиком и он рядышком. Чувствую счастье каждой клеточкой…

Ребеночек не родился, с ним расстались, но счастье помню.

 

118

 

Вот мне лет десять. Первые теплые дни весны. Обычно из школы меня встречал кто‑то из родителей, а тут я еду домой на трамвае сама. Первый раз в жизни!

Очень яркое солнце, дорога от Невского до Сенной в четыре остановки, и кажется, как будто все вокруг знают, что я впервые еду домой сама, и гордятся мной! А вот мне уже двадцать два года.

Всю весну напевала себе песенку про Портофино. И вот летом оказываюсь там! Плавучий ресторанчик, прекрасный обед, вино, покупки, открытки… Начинаю философствовать: «В таком месте начинаешь верить, что мысли материальны… что есть все‑таки какая‑то высшая сила!» И получаю ироничный ответ своего попутчика: «Твоя высшая сила – это я». И так смешно и беззаботно, и никакой философии! И сложно представить себе, что где‑то в мире кто‑то может быть несчастен!

 

119

 

Середина 90‑х. Мне одиннадцать – двенадцать лет. За окном снежная зима. Воскресное утро. Из прихожей доносится шум папы, который ходил утром в гараж и принес лыжи. Сегодня мы поедем кататься в бор! Даже из свой комнаты я чую, что от папы веет морозом, у него обязательно холодные уши и румянец, а ботинки все в снегу, и мама кричит ему из кухни, чтобы далеко не проходил, потому что она только что помыла там пол.

Аромат испеченных пирогов как живой проникает через всю квартиру ко мне в комнату, просачивается из‑под двери и силой хочет вытянуть из‑под одеяла. Но там холодно, а я лежу, наслаждаясь сладким ароматом, и гадаю, есть ли в этом запахе запах моей любимой яблочной начинки. А на студеном стекле сказочный морозный узор, и, высунув из‑под одеяла лишь нос, я пытаюсь его дорисовать и соединить в логический рисунок. Я наслаждаюсь теплом постели и уже почти физически ощущаю вкус свежей выпечки и обжигающего чая, слышу, как из кухни доносится знакомая мелодия какой‑то воскресной телепередачи или старого фильма. И уже не спится, но не хочется в этом признаваться и жду, когда про меня вспомнят и придут разбудить. И, услышав, как мама тихонько открывает дверь, я притворяюсь, что сплю, натянул одеяло еще выше, чтобы не выдать себя улыбкой. Мама садится рядом с постелью и ласково шепчет, что пора вставать, что пироги уже готовы и нужно успеть, пока они горячие. А сама подтыкает одеяло, чтобы нигде не задувало. И кладет носки на батарею, чтобы они согрелись прежде, чем я вылезу из постели. И идет ставить чайник. И начинается День. Один из самых счастливых в жизни, просто потому что он полон того идеального детского ощущения уюта и спокойствия.

 

120

 

Осень 1988 года, мне пять лет. Папа еще живой, и мы идем с ним, большим, бородатым… Он держит меня за руку, и мы едим черный хлеб с малиновым вареньем!!! Прямо на улице, бутерброд с малиновым вареньем, и деревья уходят вверх, и папа кажется великаном, а жизнь кажется тем самым счастьем…

 

121

 

Зима 2005 года, февраль. Эта зима самая холодная из всех что были на моей памяти и будут, минус двадцать пять вместо привычных минус десяти – двенадцати. Я учился в девятом классе и недавно познакомился со старшими парнями‑гитаристами, на три – пять лет старше. Решил купить себе бас‑гитару, настолько привлекал меня мир рок‑музыки.

Утро, одеваюсь, втыкаю в уши наушники недавно купленного смартфона «Нокия 3230» (красный такой, как кирпичик), надеваю тонкие кроссовки, просто потому что зимние ботинки сковывали движения и выглядели никак – я не любил их, и иду пешком в центр города, по музыкальным магазинам. Спустя десять минут пальцев ног уже не чувствовал, но это пустяк, я любовался снегом на ветках, и замерзшей небольшой речушкой проходящей через наш городок.

Захожу в каждый магазин, беру в руки бас‑гитары, щупаю, вдыхаю аромат лака, листаю каталоги. Сам играть не умею, но прошу продавца‑консультанта подключить дорогущий для меня по тем меркам бас за триста долларов, он подключает к комбику, несколько минут крутит ручки, подбирая тембр и звучание. И темное полуподвальное помещение магазина наполняет неторопливая басовая партия, звук бархатный и плотный в то же время, с жесткими металлическими нотками время от времени. Истинно мужской звук, в котором чувствуется романтика и сила, заставляет волноваться каждую струну моей души.

Тогда я еще не знал, что через неделю выменяю телефон на самый дешевый новый инструмент, а через месяц будут серьезные проблемы, я перестану контактировать с музыкантами, а спустя полтора года продам ту гитару, так и не научившись играть.

Я много раз подмечал для себя, что счастье – два это путь, процесс, движение к чему‑то. А не результат.

 

122

 

Январь 2001 года. Китай, город Лоян, Храм Белой Лошади. Мы с другом сидим на лавочке и слушаем звуки барабана, доносящиеся из Drum Tower. Звук проникает до позвоночника. Почему‑то ощущение безмятежности и полного счастья.

 

123

 

2006 год. Зима. Прошла уже целая неделя, как я узнала, что мой, такой любимый, единственный, самый лучший, парень мне изменил. Жить дальше как‑то нет желания. Мысли забиты только одним вопросом: «Почему?» А еще это ужасное похмелье, которое еще больше нагнетает ситуацию. Начиная пить вчера, я знала, что сегодня мне будет плохо, но такую я себе поставила цель – еще даже до того, как взяла первый бокал. Мне надо было расслабиться и выговориться. И вот шесть часов утра, звонок. «Боже, кто это? Сегодня же суббота!» – а в телефоне только фраза: «Выгляни из окна на кухне». Тогда я жила на первом этаже. Смотрю – роза… такая одинокая, свежая, красивая, лежит среди снега на подоконнике. Ее положил мальчик, который вчера был в нашей компании, которого я видела в первый раз, о котором я больше ничего никогда не слышала. Я не искала его сказать «спасибо», был его номер, но это было лишним. Мне было безумно приятно, и это оказалось тем лекарством, которое мне было нужно. Я СЧАСТЛИВА!

 

124

 

Я иду по Большой Дмитровке в субботу вечером. Народ тусуется. Всем страшно весело. Тепло, темно, лето. А я такая – одна. И пошла пешком, чтобы посмотреть на Москву не из окна автомобиля, а – вживую. Иду, а сзади рядом едет велосипедист. Он меня в лицо не видит, в спину говорит: «Хотите, подвезу?» Прикалывается мальчик. Я оборачиваюсь и говорю: «Нет проблем, поехали». И он видит, с кем он имеет дело. «Не может быть». – «В такой вечер сегодня все может быть». – «А как я вас повезу?» – «А зачем предлагали?» В результате он поехал на прямых ногах, то есть, не садился на сиденье, а я села на сиденье. Ноги у меня очень длинные, это я себе комплиментик сделала сейчас, поэтому пришлось их держать на прессе. Я таким уголком ехала. А он бедный такой паренек, тянул этот велосипед со всеми моими шестьдесят четырьмя килограммами. И это был теплый вечер, такая бабья осень, и вокруг люди, и эта улица, и я еду, ноги у меня уголком, я еду по Большой Дмитровке. И наступило абсолютное счастье.

Ирина Хакамада

 

125

 

Декабрь 2006 года. Мне двадцать лет. Моя первая серьезная работа. Пришла в офис раньше начальника, раньше всех. Сделала себе капучино. Прошлась по пустой комнате, полумрак пахнет новой мебелью. Отпила кофе, раскрутилась на офисном кресле. Как хорошо, сколько всего впереди. Парадокс в том, что сейчас я ненавижу эту компанию, эту работу, этот кофе.

 

126

 

Декабрь. Самое начало метели, которая продлится более двух недель в Петербурге. Стоим в зале ожидания Пулково, за огромными окнами пушистые хлопья снега покрывают самолетики и отгораживают аэропорт от всего остального мира и нас от остальных людей. Я смотрю в его ярко‑синие глаза, столь же ледяные, что и растущие сугробы. Но главное, что я люблю, хоть и безответно. Сейчас сядем в самолете рядом, и он никуда от меня не уйдет еще несколько часов. Счастье и нежность переполняют легкие, что я не могу дышать. Впереди несколько дней лета, моря, наедине…

 

127

 

Счастье нельзя классифицировать, но я научилась.

Счастье – когда большой красный чемодан стоит посреди комнаты, а впереди – дорога.

Счастье – не спать летом до пять утра и болтать на балконе на рассвете.

Счастье – книга или фильм как будто про меня.

Счастье – когда придумаю что‑то, что мне кажется гениальным (из последнего: двери в ванную и WC как школьная доска).

Счастье – когда моя собака радуется мне искренне и ни за что, и когда холодно, теплый прижимается.

Счастье – одновременно проснуться в воскресенье и посмотреть друг на друга утренними глазами и пойти варить кофе.

Счастье – читать про чужое счастье. Не думала, что смогу заплакать в понедельник в 16:30. От счастья.

 

128

 

Где‑то 1995 год, декабрь, я где‑то в седьмом классе. На улице минус двадцать, почти безветренно и малооблачно. Мы с отцом вышли на охоту с охотничьей собакой, на лыжах. Полдня проходили по полям и оврагам мимо деревень, мимо прудов и стогов сена. Заяц от нас ушел, да и черт с ним. Около леса решили посидеть, отдохнуть. Это место, где мы остановились, находится на горизонте, если смотреть с крыши нашего пятиэтажного дома. Я стал играть с собакой, дразнить ее, а она гавкает и прыгает, я даю ей покусать рукав, потом валю на снег и сам падаю. Снег попадает за шиворот и в рукава. Папа достал из рюкзака сало с черным хлебом, мамины пирожки и термос с чаем. Мы с ним любители попить крепкий чай на охоте.

И теперь вот сидим около леса на каких‑то скамейках из новых досок (наверно, лесник их тут сколотил). И я думаю про себя, что как мне повезло, что новая квартира на краю городка в интересном месте, что у меня отличные друзья‑непоседы, с которыми каждый день находим приключения, о которых потом не рассказываем родителям, что повезло с родителями (хоть иногда и ругался с ними до слез), что повезло с погодой (люблю, когда мороз и солнце) и что как приятно кружка чая греет руки и вообще клево, и скоро Новый год.

 

129

 

Лето 1983 года. Загородный профилакторий. Мы с Андрюшкой уже пообедали и ждем на улице, когда столовая опустеет. Дождавшись, пулей влетаем в зал, сгребаем из корзинок весь хлеб, который только можем унести, и мчимся на стадион. Там на привязи пасутся два бычка – белый с черными пятнами и коричневый. Это наши Борьки. Мы зовем их издалека, размахивая хлебом. Коричневый Борька коротко взревывает и топает в нашу сторону. Узнал!

Кормим Борек черным столовским хлебом, гладим их по большим головам, похлопываем по толстеньким бокам. Борьки довольно тычутся в ладони колючими губами, подставляют нагретые солнцем лбы, медленно жуют, роняя слюни. Жара, сладковатый запах коров и клевера. Гудение слепней. Счастье.

 

130

 

Весна 2003 года. Мне четырнадцать лет, и я выхожу на улицу первый раз, научившись ходить заново после ампутации ноги. Простая прогулка по солнечному двору вместе с родителями – это было счастье. Вообще, каждый раз, когда ты совершаешь то, что раньше не могла или думала, что не могла – это миг накрывающего тебя с головой счастья. И еще яркий момент вспомнился: июнь 2000 года, хоровой конкурс в испанском городе Толоса – идет борьба за высшую европейскую хоровую награду. До того на этот конкурс ни разу не пускали детский хор, но у нас к тому времени было уже столько призов, что они пошли на эксперимент и включили нас в список конкурсантов. И вот – все хоры спели свою программу, и мы сидим в зале, смотрим какое‑то представление, пока идет совещание жюри. После этого на сцену выходит женщина, говорит какие‑то слова на испанском и в конце звучит торжественное: «Coro infantil Vesna!» Это означало, что мы ВЫИГРАЛИ. Я сейчас набираю эти строки, и на глаза наворачиваются слезы – а тогда мы все рыдали, стоя на сцене и глядя, как наш любимый дирижер принимает приз. Это был незабываемый момент чистого счастья.

 

131

 

Спектакль «Ричард III» – гастроли театра «Сатирикон» в нашем городе в 2009 году. Все три часа – сплошное счастье. Я вышла из зала, и, честное слово, несколько секунд я не знала: кто я и где я. А потом я села в машину и поехала домой с мыслью сразу же купить билеты и лететь в Москву на спектакль еще раз.

 

132

 

В детстве я подумал, что мой папа – немецкий шпион. А что, все сходилось – папа голубоглазый блондин и в его ящике я обнаружил немецкий крест (потом, правда, оказалось, что это нож для мясорубки). Этой новостью я поделился с мамой, и так она поняла, что я тайком из детской смотрю «Семнадцать мгновений весны» после отбоя. Счастье же, когда папа не немецкий шпион!

 

133

 

Сейчас июль 2002 года. Мы едем на дачу. В багажнике припасы. И у нас очень уютная компания. И кто‑то привез арбуз, а кто‑то настоящую чачу. Мы все единомышленники и друзья. А рядом со мной сидит – она. И у нас все только начинается. И мир безоблачен. И мы думаем, что так будет всегда.

Дима Девяткин

 

134

 

Сейчас 1997 год. ВДНХ.

Осень очень холодная и ветреная. Особенно когда на тебе тонкая куртка. Тонкая дешевая куртка из плащевки. Сегодня утром рано я шел по пустынному ВВЦ сквозь ветер. Он был холоден и с ураганной силой гнал меня назад. А в динамиках выставочного радио как в насмешку бился «Шторм» Ванессы Мэй. Но назад мне было нельзя. Нужна была работа. Деньги закончились еще три дня назад. Несколько дней я ездил зайцем. Сегодня первый день на новом месте – в крупнейшей и тогда единственной на ВВЦ компании по активному втюхиванию таймшера. Я прошел за три дня обучения – прошел три жестких обучения‑собеседования, в результате которых из трех групп по тридцать пять человек осталось четыре. А сегодня был первый день работы в поле.

Миллионы улыбок, черпание веры и оптимизма из холодной пустоты и равнодушия, пять – десять – сто неудач подряд, ломание за несколько часов всех своих все еще детских комплексов, стереотипов, страхов.

А вечером, полчаса назад наш блистательный капитан сказал, что я отлично поработал сегодня и мой результат один из лучших. Я получил заработанные за день деньги.

А сейчас…

Сейчас я сижу в маленьком кафе. Передо мной глиняный горшочек с горячими пельменями, рядом чашка с кофе, а в руке дымится сигарета… Все куплено на свои деньги. За окном темно.

Я понимаю, что теперь – все будет Хорошо. Я смогу выжить и совсем один.

Я курю и улыбаюсь в никуда.

Я счастлив.

 

135

 

Я – первоклашка, иду из школы номер семнадцать по Первомайской улице города Винницы, временами засматриваюсь на дома с лепниной и задираю голову. Временами скачу на одной ножке, как в классиках, потом, забываю про классики, представляю себя «неуловимым мстителем» и отстреливаюсь из пальца «пиу‑пиу» от атамана Бурнаша. В левой руке у меня зажата монетка в двадцать копеек, и я обязательно куплю пломбир в вафельном стаканчике! В предвкушении вкусного я забегаю в магазин «Продукты» и замираю – в магазине говорят по‑немецки! Продавщица Света с золотыми зубами, которую я знаю (Света, как ты могла?!) и совершенно незнакомые тетеньки из очереди.

«В городе немцы!» – понял я. И еще я понял, что домой нельзя – немцы же! И побежал на работу к маме, в Горисполком, предупредить! Горисполком не отстреливался, а мама смеялась и сказала, что это евреи и говорили они на идише. Счастье же, когда мама смеется!

«Счастье – это когда тебя понимают». (Из к/ф «Доживем до понедельника».)

 

136

 

У меня была всего одна женщина, которая меня понимала, но я изменил ей с нихренанепонимающей. И она не поняла. Счастье было так возможно… Прошлой зимой мы с любимой ездили на север на несколько дней отдохнуть. В горах, в лесу – отель в испанском стиле, гольф, катание на гоночных машинках, лошади, было мило. На обратном пути, вечером, возвращались через Хайфу. На перекрестке Чек‑пост по радио заиграл Гэрри Мур «Парижские прогулки». Мы вышли из машины и танцевали. Давно загорелся зеленый, но никто не сигналил. Мы дотанцевали до конца. Потом нам хлопали. Как было в отеле, мы уже не вспоминаем, а этот танец помним…

 

137

 

2004 год. Автотрасса. В авто. В очередной раз еду две с половиной тысячи километров, чтобы увидеть женщину мечты. Быть с ней. Хотя бы сутки… Мысли, эмоции, предвкушения… Холмистая многокилометровая трасса пряма как рельс. В CD‑проигрывателе – Горан Брегович. Внезапно замечаю, находясь на возвышенности, что трасса визуально разделила небо, геометрически идеально, ровно на две половины. На одной половине – слева – синее небо, яркое солнце и ни облачка. Справа – черные тучи сплошняком, молнии видны вдалеке и стена дождя.

Музыка плюс чувства, плюс скорость, плюс божественная геометрия. Запомнилось…

 

138

 

А я – это лето 2010 года, август. Гора на Северном Кавказе. Попал с группой альпинистов (всего нас четыре человека) на холодную ночевку. Нет ни тента, ни горелки, еды мало. Полдня лил дождь и была гроза, мы насквозь мокрые и продрогшие, «сидим» на стене. Всю ночь просидели там же, и только на следующий день собирались штурмовать вершину. Но как же я жду этого утра! Ужасно холодно, где‑то около нуля или чуть ниже, сухих вещей нет, и только сижу и смотрю на огромное звездное небо, вижу огоньки в горах – другие стоянки, и жду, когда наступит утро…

Когда начало светать и я понял, что мы скоро пойдем дальше… я был счастлив, что мы пережили эту ночь.

 

139

 

Август 1995 года. Мне шестнадцать лет. Болгария. Ночное звездное небо, пляж, мы с ним сидим на волнорезе, свесив ноги. Целуемся, потом молчим, потом смотрим друг на друга. Тут откуда ни возьмись какая‑то группа неопознанных товарищей. Что‑то похожее на ночную экскурсию. Женщина что‑то рассказывает им по‑болгарски. Потом замолкает, подходит к нам и что‑то говорит ему и улыбается. Я ничего не понимаю. Когда люди уходят, спрашиваю его:

– Что тебе сказала эта женщина?

– Что очень завидует нам. Потому что мы молоды, потому что вот такое сейчас красивое небо, и потому что мы целуемся.

А через два дня я улетала в свой Питер с мокрыми‑мокрыми глазами. А его звали Севдалин. До сих пор помню.

 

140

 

Июль 2009 года. Я возвращаюсь с вечеринки у друга, который с третьего раза поступил в театральный, и знаю, что у моего подъезда ждет человек, которого я очень люблю. Я подхожу к своему дому, вижу его, а у него в руках пакет, наполненный шоколадками и мороженным, а еще шампанское. Мы поднимаемся ко мне, пьем на кухне шампанское, заедаем шоколадками. Потом идем в мою спальню, он ложится на диван, а я сижу на спинке этого дивана, и он держит в руках мои ноги. И мы рассказываем друг другу, как провели неделю. Потом он стягивает меня на себя, я ложусь на него сверху и чувствую его всем телом, и он рассказывает что‑то очень смешное, я смеюсь до слез, и мои слезы остаются на его красной футболке. Я до сих пор слышу запах этой футболки и его запах.

 

141

 

Год этак примерно 1979. Я на даче детского сада – родительский день. Наконец‑то приехал папа: родной, любимый, по которому так соскучилась. И картинка в памяти – солнце, много солнца; почему‑то пахнущие вафлями и карамелью перила деревянного дачного домика и папа в желтой моднючей футболке с нарисованными теннисными ракетками и с тарелкой клубники в руках… абсолютное детское счастье. Недавно обнаружила эту самую футболку в родительских дачных завалах – немедленно прибрала к рукам, как есть, старую, застиранную, растянутую… и теперь время от времени сплю в ней и вижу прекрасные сны – как будто она хранит кусочек того самого счастья.

 

142

 

Карелия. Холодное лето 2003 года. Мы сидим с девушкой на корме прогулочной лодки. Я еще и не предполагаю, что она – моя будущая, а потом будущая бывшая жена. Мы болтаем ногами в воде и пьем шампанское из жестяных кружек. Кажется, что жизнь только начинается и впереди тебя ожидает только хорошее. Я безусловно счастлив…

Андрей Симачев

 

143

 

На дворе 1993 год, мне семь лет. Мы с родителями поехали кататься на горных лыжах на Чегет‑Эльбрус. Сегодня мы уезжаем домой в Москву с загорелыми обветренными лицами, вдоволь напившиеся нарзана, наевшиеся хычинов и надышавшиеся горным воздухом. Так получилось, что наш поезд в Москву идет из Минеральных Вод, и туда еще надо ехать часа четыре. Мы стоим на выезде из гостиницы, а автобуса все нет, время вроде еще есть, но обстановка нервозная. И тогда папа решает пойти в поселок, чтобы найти автобус или машину, мы же с мамой остаемся с вещами, где стояли. Ждем‑ждем. Вдруг приезжает практически пустой «Икарус», но папы там нет. Мама решила, что нам надо ехать на этом «Икарусе» вместе с вещами, потому что папе одному будет проще добраться. Водитель берет нас на борт, у нас нет денег на проезд. Меня страшно и результативно укачивает все четыре часа. И вот мы в Минеральных Водах: куча вещей, денег – пара грошей, хочется есть и пить. Никаких мобильных телефонов еще не придумано. До поезда есть немного времени, но мы потеряли папу. То есть совсем! На эти гроши мама купила мне кусок черного хлеба, и я бреду по улице, реву, ругаю маму и грызу этот кусок. И тут что‑то заставляет меня посмотреть вдаль – я вижу папу! Моего папу! С усами, в синем пуховике, в белой кепке с вязаной резинкой на круглой голове!

 

144

 

Человеческое счастье, это – пить с акушерками шампанское в здании, где только что родился твой ребенок и ты присутствовал при его появлении на свет. А актерское счастье бывает и таким: когда‑то я играл Треплева в «Чайке» Чехова. И задумано было режиссером так, что мой персонаж стреляется, то есть умирает на сцене, при зрителях. И вся наша труппа, в том числе и я, были счастливы, когда не было аплодисментов. Сцена… эхо выстрела… медленно закрывается занавес, чтобы уже больше не открываться… и абсолютная тишина.

Ивар Калныньш, актер

 

145

 

Начало июня 2006 года. Мы в Симферополе. Две недели на море пролетели как в кино и принесли истинное волшебство в нашу семью. Мы сидим в «Макдоналдсе». Двухлетняя Аленка таскает у Мишки картошку фри, никто не против. Я смотрю на нее и почти плачу от радости – это тот ребенок, который всего три месяца назад покрывался кровавыми корками аллергии! Это тот ребенок, которому нельзя было есть даже овощи! Это тот ребенок, который вообще ничего за свои два года не видел, кроме гречки и вареной картошки, ибо – очередное обострение, да и то все равно они случались, и даже гормоны не помогали! И вот теперь я смотрю, как этот ребенок спокойно ест картошку фри, кусает пиццу, пьет сок и вообще ни в чем себя не ограничивает, и тому ребенку не будет с того НИЧЕГО! Вот вообще ничего, даже щечки не покраснеют! У меня нет других объяснений, как такое могло произойти за две недели у моря. Это было чудо. И я счастлива!..

 

146

 

А я часто думаю о таких моментах, для себя я их характеризую, как моменты, когда не жалко умереть, уйти из жизни в миг абсолютного, незамутненного счастья. У меня они есть. А сейчас вспоминается такой:

Я просыпаюсь ночью от дурного сна. Просыпаюсь и чувствую спиной жар, исходящий от спящего мужа, а прямо рядом с подушкой спит любимая кошка. Я прижимаюсь всем телом к мужу, слышу его успокаивающее дыхание, подсовываю руку под пушистый живот кошки и притягиваю ее к себе (она издает сонное, почти дежурное урчание) и полной грудью вдыхаю запах ее меха. Я, словно в коконе, рядом мои любимые существа, мой мир, и я так счастлива!

 

147

 

Июль 1999 года. Всю ночь была дикая гроза. И вот я еду по уже высыхающему чистому сияющему городу со слезами счастья на глазах. В эту ночь у меня родился сын. И я приехал в роддом и первый увидел его. Маленький и смешной, со странным личиком, не похожий ни на кого. Такой милый и такой беззащитный, мой сын.

 

148

 

24 декабря 2007 года, день до моего ухода в армию на год. Я стою на краю обреза двери вертолета МИ‑8 на высоте четыре тысячи метров, моя очередь прыгать, это мой шестьдесят восьмой прыжок с парашютом. Передо мной ушли две команды, я выдержал паузу перед отделением и шагнул за борт… но шагнуть у меня не получилось, что‑то держало сзади. Я обернулся, это второй пилот высунулся из кабины и держит меня за ножной обхват. Прокричал: «Подожди, ошиблись с выброской!» Я жду сигнала на отделение прямо на обрезе двери вертолета, чуть высунувшись наружу. Вертолет еще двадцать минут кружился и ждал новых вводных о точке выброски от руководителя полетов. А я все это время смотрю на невероятное НЕБО, оно всех цветов радуги, просто немыслимые облака, солнце отражается от них, все наполнено светом и счастьем. Пилот мне дает команду на отделение, я отделяюсь и падаю. Ощущение счастья, небо – как родной дом. Я ДОМА! Через минуту бросаю медузу, парашют раскрывается. Я работаю под куполом, приземляюсь… и счастливый иду укладываться, чтобы еще пару раз прыгнуть и в армию на год…

 

149

 

Конец августа 2004 года. Большая машина, и человек, при взгляде на которого и при мысли о котором все во мне идет кувырком, сидит за рулем. На мне оранжевая футболка с принтом крыльями, оранжевые брюки и ногти на ногах накрашены оранжевым. Я сижу по‑турецки, несу какую‑то чушь, чтоб не сказать лишнего, а он держит меня за палец на ноге, и тут понимаю, что мы уехали значительно (километров так на сто) дальше того места, куда собирались. «А мы куда?» – спрашиваю. «Да на море. Ты же хотела на море. Крым или Одесса?» – «Крым», – ошалело говорю я. А до Крыма километров семьсот – восемьсот, и мы едем всю ночь, а потом еще купаемся и загораем полтора суток, и сидим ночью в креслах на берегу, и фотоохотимся на чаек, и едим мороженое и арбуз, и спим в обнимку, и гоняемся друг за другом, и я все время так невероятно счастлива, что никакие слова этого не передадут.

 

150

 

1992 год, конец сентября – начало октября. Я учусь во втором классе. Сегодня у нас в школе отключили холодную воду, поэтому всех учеников распустили по домам, и мы с моей школьной приятельницей Иркой бросаем портфели дома и приходим играть в мой двор. Подгребаем к железной горке кучу листьев и скатываемся в них. Валяемся, кувыркаемся в этих листьях, кидаемся ими друг в дружку.

Постепенно темнеет, и мама зовет домой. На прощанье меняемся с Иркой новогодними открытками, и мне достается шикарная, с зеленой окантовкой и позитивным Дедом Морозом. А дома на кухне мама сидит со своей знакомой, а на ужин овощное рагу.

Интересно, что Ирка так и не стала моей лучшей подружкой, и в жизни было немало более насыщенных и интересных дней, но именно при воспоминании об этом дне в душе поднимается ощущение спокойствия, радости, безопасности, тепла и безграничного счастья.

 

151

 

31 декабря. Мне тринадцать лет. Даже в такой день – а тем более в такой день! – пропускать тренировки на конюшне просто кощунственно.

Нас семеро – и лошадей семеро: как раз поместимся в одну смену. Но в последний момент мне звонит папа и говорит, что надо съездить в деревню, поздравить прабабушку. Чувствую себя бессердечной, но реву и все равно умоляю: можно как‑нибудь – без меня? Нельзя. Меня успокаивают: приедешь позже, оставим тебе твою любимую лошадь.

Червонка маленькая, толстенькая – потому что жеребая, на нее даже седло не надевают – серая в яблоках. Ресницы длинные, серые. Очень спокойная, но очень вредная.

Мы с ней на манеже одни, после тренировки. Тренер ушел в конюшню греться, мы отшагиваемся, сегодня ночью начинается Новый год, тут тихо и снег падает огромными хлопьями, я ложусь на спину лошади и всем телом чувствую ее движение. Я плачу, потому что я совершенно счастлива.

 

152

 

Сейчас на дворе 1980 год. Все только и говорят об Олимпиаде. Мне около пяти лет. Я живу в коммуналке вместе со своим старшим братом Серегой и родителями в Нижнем Новгороде (тогда еще Горький), на улице Бекетова. Я ничего не помню из детства, кроме того, что у нас рядом с домом есть гаражи, на которых и за которыми мы играли. Это была территория детских приключений. И вот мой момент счастья: я стою, и передо мной новый велосипед‑«бабочка», красного цвета. У него переднее крыло, как на немецких мотоциклах, и такой номер на крыле пластмассовый. Я стою, готовый поехать на этой своей «бабочке», она на надежных толстых шинках. Мало что могло потом сравниться с тем счастьем.

Владимир Кристовский, музыкант

 

153

 

Сейчас 1 мая 2003 года. Только что зародилась наша пара с моим любимым человеком.

Я у него дома в гостях. Немного замерзла, и он укутал меня пледом. Мы стоим на кухне, он заваривает чай. Иногда заглядывает мне в глаза, как бы спрашивая: «Не сон ли это?» А я улыбаюсь, потому что теперь точно знаю, что люблю его.

Я еще не знаю этого, но мы очень много лет будем вместе и очень счастливы. Это длится до сих пор.

Мы поженились, завели кота, переехали в другую страну. Но самое главное – у нас уже было и обязательно будет еще море щемяще‑счастливых моментов.

 

154

 

Год, день, ночь – Московское землетрясение.

Несколько часов назад родился сын, которого ждала, вымаливала семь лет. Все женщины в палате спят, утомленные… У меня же сна «ни в одном глазу».

Я абсолютно счастлива: нет больше «бесплодной смоковницы», есть «зачем жить».

И не случайно кровать начинает качаться, поскрипывать – земля радуется вместе со мной.

 

155

 

Приехала знакомая из Австрии и привезла в подарок коробку сладостей с мягкой игрушкой – симпатичным волосатым нечто сиренево‑лилового цвета с одним задумчивым желтым глазом и бесконечным ртом, охватывающим по периметру практически всю игрушку. При грубых ласках в виде сдавливания, игрушка что‑то трепетно верещит по‑немецки и отчаянно смеется. И если со сладостями все было более‑менее понятно – отдал медсестрам (должно же быть что‑то сладкое и в их нелегкой жизни), то с игрушкой было сложнее – дети вроде взрослые, а женщин постарше можно и напугать… В общем, поехали домой дуэтом… Московские пробки, как всегда нечто особенное. Параллельно моей машине двигалась красная «Тойота» – на водительском сиденье отчаянно махала руками длинноволосая блондинка, а на заднем, не менее выразительно жестикулируя руками и ногами, завывала девочка пять – шесть лет. Борьба миров длилась минут десять – молодой мир принципиально стоял на чем‑то своем и быстро заканчивать драму не собирался… Периодически они то уходили вперед, то отставали, но картинка не менялась… Я попытался покорчить рожи взбалмошному существу, но особого успеха, наверное, в связи с возрастом это не имело… Неожиданно я вспомнил про подаренное чудище и прижал его к боковому стеклу. Девчушка сначала опешила и от удивления даже открыла рот, потом весь окружающий ее мир перестал существовать и сузился до размеров этого лилового существа, она глядела и видела только его. Видимо, внезапное молчание в кабине озадачило мамашу, и она тоже повернулась в кресле и стала смотреть в мою сторону… Я остановился, посигналил и, открыв окошко, выставил руку с существом. «Тойота» осторожно подобралась ко мне, заднее стекло опустилось, и счастливая девочка осторожно и как‑то неуверенно взяла его из моей руки… Сзади терпеливо стояли другие машины, и, как ни странно, ни одна сволочь не бибикнула… Читаю по губам: «Спасибо!» – красная «Тойота» двинулась вперед, еще долго сигналя габаритными огнями… Они ушли из моей жизни, наверное, навсегда, эти два человека, но осталось нечто внутри, что невозможно описать, но можно почувствовать, наверное, это и есть кусочек твоего незаслуженного счастья… Господи, до чего же приятно хоть иногда быть твоим посланником!.. Да и день не прошел напрасно, ведь ты сделал одного маленького человечка, хоть, может, и ненадолго, но счастливым…

Сергей Марчук

 

156

 

Лето. Италия. Я сижу на балконе с чашкой мятного чаю. Это чужой балкон, на нем растет дерево с цветами, и рядом припаркованы яхты. Мы только что объехали все побережье на велосипедах, а потом купались в море и ловили крабов. В этих местах нет туристов, и я как будто погружаюсь в чужую такую непохожую на мою жизнь. Из комнаты играет музыка, солнце мягко течет по венам, и скоро сюда как чертик из коробочки с чашкой латте выпрыгнет мой друг. И мы еще долго будем сидеть на этом балконе, болтать на английском, подслушивать соседей, смеяться, переводить друг другу песни. И мне спокойно, как будто ничего плохого со мной никогда не происходило и не может произойти. Он прекрасен, я – волшебна. Но я точно знаю, что между нами ничего не произойдет, мы останемся друзьями, и это добавляет счастью радости и чистоты.

 

157

 

Лето 1993 года, я маленькая коротко стриженная девочка, гуляю на винограднике моих дедушки и бабушки в Донецке, дедушка забивает столбы в землю, чтобы соорудить мне удобную качелю, а я тем временем лезу на самый верх огромной черешни и сижу, качаюсь на любимой ветке… Здесь все такое родное… Вот бабушка копошится в малине, собирает ее в мое зеленое ведерко, рядом с ней в песке моя детская посудка, слева сосед переживает, чтобы я не упала, вдалеке идет дым из электростанции и небо вверху такое бескрайнее… И я полностью счастлива! Это мой дом и мои самые родные люди!.. И так было каждое лето, каждое утро‑день‑вечер там я была счастлива как никогда, здесь места не хватит, чтобы описать все… Так я и пронесла до сегодняшнего дня в себе эти самые счастливые воспоминания…

 

158

 

Семь лет назад. Мне двадцать два. Растерянная, я выхожу с дрожащими руками от врача. Я еще не верю своему счастью, не могу осознать результаты трепан‑биопсии. Спину еще ломит болезненная пункция, еще не все волосы отросли, еще подташнивает от курса химиотерапии… но я, блин, здорова! Меня больше нет в этом мире капельниц, бесконечных обследований, безволосых прозрачных людей‑инвалидов.

 

159

 

1993 год. Мне шесть лет, родители еще вместе и, как кажется, любят друг друга. Я приезжаю от бабушки, три летних месяца провела у нее. Соскучилась по маме с папой ужасно. На мне мой любимый желтый свитерок с принтом, изображающим двух котят в старом ботинке. Захожу с папой за ручку в нашу двушку, открываю дверь в свою комнату и вижу новенький, блестящий красный велосипед. Двухколесный! Совсем как у взрослых. Никогда больше я не испытывала такого сильного прилива любви к родителям и такого чистого, звенящего счастья…

 

160

 

Теплый весенний день: солнце яркое. Я иду по нашему военному городку со своими подругами из школы домой. Нам где‑то по двенадцать лет. Нас четверо. Весело. Болтаем о своих пустяковых делах. Навстречу нам идут три офицера. Мы встречаемся с ними. Это отцы моих трех подруг. Ловлю себя на мысли, что такое совпадение бывает редко, чтобы вот так на дороге в одно время и сразу три на три. Девчонки обнимаются со своими. А моего папы с ними нет: он на войне. Мы с мамой его ждем. И тут мне подумалось, что было бы неплохо придти домой и увидеть там отца. Сердце защемило. Отбросила мысль, так как мама сказала, что пока еще рано ему возвращаться…

Мы продолжаем путь домой все вместе: я и мои подруги с папами.

Поднимаюсь на свой второй этаж. Звоню… Дверь открывает отец… Крик счастья на весь дом. Прыгаю на него и обхватываю руками и ногами крепко‑крепко. Это было настоящее, большое, детское, человеческое счастье.

 

161

 

Киев. Зима 2009 года. Пасмурное утро. Я иду на нелюбимую работу. Накануне мужчина моей мечты сказал, что не готов продолжать отношения и хочет побыть один. Падает снег. Только что в метро я читала Петера Хандке «Медленное возвращение домой» – очень глубокая, многоуровневая проза, которая впитывается маленькими отрывками, но оставляет ощущение пульсации.

Я иду, смотрю на снег, на мир вокруг – машины, люди, все спешат, все серо и слякотно и впереди еще много зимы, и он не со мной, и ждет сплошной офис, и круговорот будней. Снег идет. Я – сквозь него. Слушаю Бет Гиббонс. И понимаю, что абсолютно счастлива сейчас, в этом моменте «сквозь снег, под открытым небом». На острие жизни я счастлива, потому что живу и чувствую все это.

 

162

 

Ночь с 21 на 22 июня 2008 года. Мой день рождения. Полночь с копейками. Смотрим с подругами матч Россия – Голландия и не верим своим глазам, наши так прекрасно играют! Кричим, пьем, обнимаемся! Выбегаем на улицу и снова кричим, никто не спит, сигналы машин и смех вокруг. Смех сквозь слезы. Бегом в машину и в центр – там не проехать. Толпы людей вокруг, машины, кто‑то в окно бросает нам белые розы. Хватают за руки, лезут обниматься и целоваться. Совершенно незнакомые люди. Потом едем на набережную и мутим кальян. Около пяти утра на теплых бетонных плитах встречаем рассвет. Домой вернулась около шести под внезапный ливень, повзрослевшая, счастливая. Никогда это не забуду. Спасибо.

 

163

 

Осеннее утро. Воздух уже совсем прозрачный. Сегодня над Замоскворечьем сумасшедше‑ярких цветов рассвет. Он бросает на высотку МГУ золотисто‑розовые оттенки. Мы развернули стулья к окну. Терпкий кофе, шоколадка и еле различимый лаунж. Кто‑то заходит поздороваться, замирает и тихо выходит…

 

164

 

Октябрь 2010 года. Мы приезжаем в ЗАГС на регистрацию, а нам говорят: «У нас обед, ждите час». На улице ярко‑голубое небо, желто‑красные листья, яркое и еще теплое солнце.

Мы пьем шампанское перед ЗАГСом, смеемся, кидаемся листьями, фотографируемся, и ничто в мире больше не существует, кроме счастливых нас и наших друзей. Никаких сомнений в этот оставшийся час холостой жизни, лишь одно такое огромное СЧАСТЬЕ.

 

165

 

Мой первый приезд в Штаты, в Лос‑Анджелес. Этим городом я бредила просто в детстве и не думала, что когда‑нибудь буду там жить. Полет в самолете из Владивостока через Москву вымотал невероятно. Выспаться так и не удалось… Никакой эйфории по приезде в ЛА уже не чувствовалось. Хотелось только добраться до постели, рухнуть и не открывать глаза как минимум целые сутки.

И стоим мы, значит, в лос‑анджелесском аэропорту, в громаднейшей очереди на таможне. Настроения, соответственно, никакого. Оглядываюсь лениво по сторонам… и замечаю в дальнем окне пальму. Самую обыкновенную пальму, каких в этом городе на каждом шагу. И тут до меня доходит, что моя мечта осуществилась только что. Я там, где мечтала всю жизнь жить. И весь час, проведенный в очереди, я смотрела на эту пальму со слезами счастья на глазах.

 

166

 

Мне лет пять, я сижу под мостом старого озера. Солнце играет бликами на песчаном дне, легкий ветерок, лето. У меня в руке веревка, привязанная к стеклянной баночке с пластиковой крышкой (их я стащил на кухне и еще за это получу). В крышке вырезал отверстие, а в банку накидал хлебных крошек.

Я наблюдаю, как маленькие фиолетовые рыбки ищут вход. В пакетике с водой уже есть несколько. Никто не знает, что я здесь, и до обеда не будут искать. Я слушаю плеск воды и мечтаю, как выпущу целую стайку в лужу перед домом…

 

167

 

6 января 1999 года. Маленькая комнатка для переодевания перед выпиской в роддоме. Сын родился 1 января, нас выписывают, сына пеленает медсестра, а я одеваюсь, крашу ресницы трясущимися от волнения руками. Рядом, через тонкую стеночку все мои – встречающие: муж, брат, папа. Они шумно разговаривают, шуршат цветами, они не знают, что мы совсем рядом и слышим их. Я бесконечно счастлива! Сейчас муж первый раз увидит сына! Сейчас будут обнимать, поздравлять! Но вспоминается именно этот момент за несколько минут перед этим! Абсолютное счастье!!!

 

168

 

1999 год, лето, польский город Калиш, биеннале уличных театров. Воскресенье, центральная площадь сплошь забита людьми. Нас всего трое – и, готовясь к перформансу, я буквально за руку развожу своих окаменевших от волнения «соратников» по местам: мы – на ступенчатой пирамиде, установленной на площади. Когда нас объявляют, публика шумит, кто‑то насмешливо свистит. Мы начинаем со старой гаитянской песни а капелла под басовый барабан. Через такт вся площадь – в молчании. Мы спускаемся, наши многометровые балахоны, пересекаясь, образуют сложные рисунки… В этот момент не существует никого в отдельности: «я», «мы», «они» исчезают – только единое «действо», «со‑творение»… Чудо.

 

169

 

Июль 2013 года. Я в родном городе. На улицах праздник, все поливают друг друга водой, а мне не до радости: через два часа панихида по близкому человеку. Я иду по главной улице, и по моим щекам катятся слезы. Я смотрю на мальчишек через улицу и не могу понять, почему они живут и радуются, а мой Геворик – нет. И тут я слышу быстрые шаги за спиной, и на мою голову обрушивается ведро холодной воды. От неожиданности я догоняю парня и толкаю его в бассейн с мозаикой из знаков гороскопа. Я стою посреди площади, мокрая до трусов, слезы смываются водой, и я понимаю, что в этот короткий миг счастлива. Здесь и сейчас.

Мария

 

170

 

Зима, 1996 год. У меня первое свидание с парнем, который мне безумно нравится. Я прогуливала занятия в колледже и вместо русского языка встретилась с ним. Мы пошли в кафе и болтали несколько часов подряд, я влюблялась все больше и больше. Когда он проводил меня домой, естественно настал момент первого поцелуя. Это было так феерично, что, когда я зашла домой, я просто упала на кровать, раскинув руки, и… заснула! Прям вот от счастья заснула! Больше со мной такого не происходило, такого безоглядного всепоглощающего, успокоительного счастья… Но зато был хотя бы один раз, который я помню до сих пор и вряд ли когда‑нибудь забуду…

Прослезилась от воспоминаний…

Юля

 

171

 

В моей семье есть одна традиция. Возвращаясь из командировки, всегда привожу дочкам что‑нибудь в качестве подарка. Любую мелочь: шоколад, конфеты, сувенирные игрушки. И каждый раз меня с нетерпением ждут два маленьких человека, чтобы сперва броситься на шею, а потом с головой зарыться в сумке, увлеченно разыскивая желаемое. Когда искомое благополучно извлечено, они садятся рядом и начинают делить. Но, не сорясь, а мирно, уступая друг другу. Такая вот взаимная любовь! Смотреть на них в этот момент – и есть самое неподдельное счастье. Ради которого стоит работать, каждый раз возвращаться домой, жить.

Николай Хижняков, пилот‑инструктор S7 Airlines

 

172

 

Летнее утро, июль 2010 года. Мы с сестрой в Алуште, на пляже львовского политеха. Думаю, вы знаете этот пляж в профессорском уголке, где в море лежат два огромных камня. Я медленно захожу в море, потому что вода кажется прохладной, но вот уже привыкла и ныряю с головой. А дальше к буйку наперегонки с сестрой – кто первый? А вокруг такая красота. Виден даже Меганом. Чувство радости такое же, как в детстве. Какое чудо, что мы живем в таком месте. Всего час и ласковое любимое море у моих ног.

 

173

 

Летнее утро, пять часов утра. Нам с братом четырнадцать и пятнадцать лет соответственно. Еще не ходит транспорт и нет прохожих, а мы идем через весь город на электричку, чтобы попасть на первую и уехать к морю, сидя, а не стоя (в те годы электрички были забитые донельзя). Воздух чистый как хрусталь наполнен запахами цветущих деревьев. Нам кажется, что наш город – сказочный. А впереди у нас длинный день, и мы будем купаться в море, загорать, строить замки из песка и ракушек на берегу. Я отчетливо помню то ощущение бесконечного счастья, которое почувствовала, когда мы шли с Валеркой по улице Горького, подходя к улице Жуковского. До вокзала было еще далеко, но мы не торопились, времени было достаточно. Мы шли, болтали и были счастливы нашей юностью и предвкушением новой, волнующей встречи с самым любимым для нас – с морем!

 

174

 

Счастье – эфемерная и необъяснимая штука. От секунд до нескольких лет может длиться. Можно его чувствовать, как тихий и ровный свет, можно ощутить и запомнить его, как мгновенную вспышку. Оно возникает из ниоткуда, и даже при странных обстоятельствах. И даже вообще в ситуации, никак этому не способствующей. Но оно есть.

Позапрошлый год. Рождество. Я пою праздничную службу первый раз. Я дико замотана: вовсю идет работа над дипломом, службы в храме, каждодневные три‑четыре часа дороги «дом‑институт‑бабулька‑дом», хозяйственные заботы, горшки вперемешку с ариями… И тут – два дня в моем полном распоряжении! И 6 января только первый. Вечерняя служба кончилась, до Рождественской заутрени еще два с лишним часа. Сочельник. И я гуляю по ГУМу. Кофе в кофейне, новогодние огни на стеклянной крыше, тихая музыка, редкие посетители. Так спокойно. Я сижу у окна, смотрю на улицу, где в синем воздухе светятся фонари, иногда проезжают машины, слышится смех малочисленных прохожих – и мне так хорошо! Я счастлива.

 

175

 

Почти полночь. Пробки на дорогах, кажется, все спешат купить подарки; в машину лучше не садиться. Зато можно переждать в кафе, где под занавес дня саперави кажется особенно вкусным; из расположенного по соседству с храмом VI века дома слышно мужское многоголосие, а пара, сидящая за столиком возле тебя, вызывающе громко целуется. Выходишь, наконец, на проспект Руставели, машин стало не намного меньше, зато вдруг начинается салют, словно репетиция грядущего торжества. С послевкусием терпкого вина, воспоминаниями о только что закончившемся спектакле в театре марионеток у Резо Габриадзе, ощущением прикосновения по‑весеннему теплого ветра, ты садишься, наконец, в такси и, объезжая, почти что с дозором, празднично иллюминированный Тбилиси, понимаешь, что такое счастье.

Игорь Оболенский, историк

 

176

 

Норвегия, лето 2012 года, катаемся с девушкой по стране, заранее к путешествию мы не готовились. Едем по узким дорогам через леса, фьорды, поля, длинные тоннели, останавливаемся у озер и водопадов, каждый вечер заезжаем в первый попавшийся городок (с более или менее жирным названием на карте), ищем там отель и продолжаем маршрут следующим утром. Сегодня решили проехать чуть больше (через два дня нам нужно быть в Осло на свадьбе брата), хотим остановиться, когда стемнеет, но темнеть так и не начало, потому что мы продвинулись на север, наступили белые ночи. Я за рулем, девушка спит на соседнем сиденье, время два часа ночи, но еще светло, я заезжаю в горы, смотрю на карту и понимаю, что никакого отеля ближайшее триста километров нет и нужно пересечь за ночь горы. Я поднимаюсь по серпантину вверх, датчик на панели показывает ноль градусов, потом минус один, минус два… Дорога петляет, я еду очень плавно, чтобы не разбудить девушку, вдруг пошел снег, он уже лежит на траве и на деревьях, полная тишина, девушка спит…

Георгий Левин

 

177

 

Сейчас июль 1993 года, мне четырнадцать, я в «Артеке» все время с девочкой Леной из Донбасса, боюсь даже представить, что мы можем расстаться. Днем мы вместе убегаем в Гурзуф и там гуляем, а вечером после отбоя я по перилам забираюсь к ней в комнату девочек на втором этаже, ставлю будильник в часах Монтана на шесть утра, обнимаю ее, и так мы спим вместе, обнявшись. А завтра ночью в час, мы убежим с ней и двумя ребятами на Медведь‑гору, на самую вершину, и уже утром нас, возвращающихся, заметят вожатые, но ничего не скажут. А только ближе к вечеру подойдут и предупредят: мы знаем про ваши отношения, но, пожалуйста, не надо портить дисциплину, не убегайте больше. Мы танцуем на дискотеках, вместе купаемся, я все время ее обнимаю. А сейчас я, никому не сказав, убежал в Гурзуф, чтобы купить ей подарок, она завтра должна была уехать, прибежал обратно, а ее нет – приехали родители раньше, чтобы самим отдохнуть где‑то в Ялте, и забрали ее. Я стою растерянный, наворачиваются слезы, у меня нет ее контактов, я даже адреса не спросил: думал записать позже. И она не смогла никому ничего передать, потому что все были на пляже и забрали ее оттуда, открыли комнату девочек только для того, чтобы взять ее вещи. Но все равно я счастлив, я обязательно ее найду, я верю.

Румянцев Олег

 

178

 

Счастье может накрыть внезапно и просто так. Со мной оно случилось недавно на прогулке в Екатерининском парке, в один из самых теплых последних дней, когда еще в легких одеждах с короткими рукавами можно ходить. Иду по этому скверику, и вдруг возле одной часовенки на аллее на меня такая какая‑то благодать снизошла, нахлынула! Состояние такое было, казалось, что все‑все возможно, что все хорошо, нет никаких проблем нерешаемых, вопросов, все совершенно, все происходит лучшим образом, жизнь удивительна, прекрасна, красива.

Сати Казанова, певица

 

179

 

Конец августа 1990 года. Мы – я, моя мама и мои маленькие дети – возвращаемся в город из пустынного в будний день дачного поселка. Надо пройти довольно долгий путь до берега Волги, куда к дебаркадеру приходит небольшой теплоход «Москва». Дорога идет через сосновую рощицу, вдоль ерика, заполненного водой, где любят смывать трудовой пот дачники. День жаркий, тихий, полный солнцем, ленивым птичьим пересвистом, стрекотанием кузнечиков, мельканием бабочек в пожелтевшей траве, клонился к закату. Дети попросили разрешить им искупаться на мелководье. Разрешение было получено, и они упоенно принялись голышом плескаться в теплой прозрачной воде. Мы с мамой стояли рядом, любуясь их загорелыми младенческими телами, наслаждаясь их радостью и своим покоем. И вдруг меня залила волна невероятного счастья от физически ощутимой связи с потоком жизни. Вот я – молодая мать, в любви родившая этих чудесных мокрых хохочущих созданий – девочку и мальчика, лучше которых нет на всем свете. Рядом, улыбаясь, стоит моя мама. У наших ног – корзинки с плодами, выращенными нашими руками. Песок под босыми ногами, ветер, пропахший прогретой землей, травами, речной водой… А я – капелька в потоке, связующее звено, веточка дерева совершенного божьего мира… и все у нас впереди – огромная счастливая полная любви и трудов бесконечная жизнь…

Ирина Наумова

 

180

 

А у меня сейчас осень. Мне восемь лет, и я уже хожу во второй класс. Но сейчас воскресенье, и я не в школе. Мы идем с дедушкой по грибы. Дедушка еще жив. На мне вязаная розовая шапка с помпоном и платье в клетку. Дедушка все время поправляет мне завязки… И он рассказывает мне какие‑то удивительные истории. Называет меня любимой внучкой и подкидывает на руках. А я, подлетая, вижу как будто все со стороны: и себя, и дедушку, и оранжевый лес. И весь мир, который очень и очень спокоен. Я счастлива.

Кира

 

181

 

Сейчас апрель, 2006 год. Улица в вечерних огнях, на брусчатке сияют капли от прошедшего дождя, воздух наполнен невероятными запахами, – так пахнет весна. Я иду со встречи с очень дорогим мне человеком, на душе светло и радостно. Сажусь на лавочку в ближайшем сквере, чтобы насладится сполна этой атмосферой. Тут рядом присаживается еще одна девушка, с улыбкой смотрит вокруг и вдруг обращается ко мне: «Совсем веснеет, правда?» – «Да…» – «Держите, это вам», – протягивает мне с улыбкой цветочек и уходит. И от этого всего вместе: приятной встречи, атмосферы, от того, что незнакомый человек разделил со мной радость от наступившей весны, да еще и неожиданно подарил цветочек, меня накрывает просто волна счастья! От нахлынувших эмоций слезы текут ручьями. Все‑таки для моментов счастья нужно совсем немного…

Екатерина Грабова, Киев, 26 лет

 

182

 

Мне семь лет, я иду к себе в комнату, сворачиваюсь калачиком на кровати и накрываюсь одеялом с головой. Я делаю так, потому что кто‑то из одноклассников мне сказал, что так чувствует себя в безопасности.

Еще совсем не поздно, может, девять часов вечера. Я лежу, ожидая поцелуя на ночь. Я прислушиваюсь к скрипу паркета под папиными ногами. И притворяюсь спящей, когда он тихо открывает дверь. Потом его лицо оказывается совсем рядом‑рядом, и я плотно‑плотно жмурю глаза. Он колюче целует меня в макушку и, пятясь, уходит.

Рано утром я просыпаюсь, шлепаю через прихожую в родительскую спальню и притуливаюсь рядом с ним на самом краешке кровати, чтобы досмотреть свой самый сладкий сон. Когда папа встает на работу, я быстро перекувыркиваюсь на то место, где он только что спал.

Вечером папа забирает меня с продленки, и мы идем с ним за руку по улице.

И теперь, когда я представляю себе счастье, я вижу себя с папой.

Yulya C‑ova

 

183

 

Я никогда не забуду июль 2003 года. Тогда я закончила второй курс института, и мы продолжали встречаться с С… У нас с ним всегда были сложные, запутанные отношения понятные только нам двоим. Мы уже несколько раз по разным причинам расходились и снова сходились. Он заканчивал пятый курс университета и у него появилась необходимость свободы… Были майские праздники, когда он ушел… У него была такая особенность – он просто пропадал, ничего не объясняя.

В возрасте девятнадцати – двадцати лет переживания проходят быстрее, но острее и болезненнее. У меня была большая компания друзей, было легко занять свое время. Я переживала и очень сильно, несмотря на то что это был уже не первый раз. Ах, да забыла сказать, что все‑таки он объявился и наговорил мне такого, что уж лучше было бы и не слышать… Время шло, июнь прошел быстро – это же время летней сессии, а потом мы все время, куда‑то выбирались отдыхать на подмосковную природу. По‑прежнему было тяжело, особенно когда я видела его с девицами не первой свежести, ну видимо ему на тот момент не хватало именно этого.

Время продолжало идти, я стала приходить в себя, пытаться наладить свою жизнь. Это был июль, может, его середина… Он позвонил и пригласил сходить куда‑нибудь. Естественно я отказывалась (надо же повысить себе цену), но в итоге он меня уговорил. Мы встретились, где‑то посидели, и он пошел провожать меня домой. Мы пошли пешком. Вы помните, каким теплым бывает июльский вечерний воздух? Я тоже отчетливо помню и могу в любой момент представить. Мы дошли до подъезда, но расходиться не хотелось, хотелось разговаривать без остановки… Мы сели на лавочку и разговаривали только о нас, нет, точнее это он говорил все время обо мне, мы выяснили все друг у друга, что не давало покоя… Я не знаю, сколько времени прошло: час, два, три… Недовольная мама пыталась сообщить, что пора домой и не очень‑то прилично сидеть на лавке у подъезда. Но разве для нас это имело значение? Я была счастлива. Я услышала все, что хотела и мечтала услышать… Ночи не было, был вечер, сумерки и рассвет, июльский рассвет… Люди начали выходить на работу. В шесть утра мы поймали такси и приехали к нему домой, на траве была роса и чирикали птицы, мы сели на качели, и было так хорошо, хорошо от того, что мы снова были вместе… Я была счастлива – рядом был он. А потом его мама приготовила оладьи со свежей малиной и сказала, что очень рада видеть меня снова в их доме…

Это было так давно, практически в прошлой жизни, а память бережно хранит каждый миг из этого дня или даже лучше сказать ночи… июльской ночи, когда я была счастлива.

Елена

 

184

 

Самое большое счастье для родителей – это видеть, как их родные дети выступают. Как правило, все плачут от счастья. И это слезы счастья, действительно, настоящие. И вот когда моя дочка, худая очень в свои четырнадцать лет, ледяными пальчиками выстукивала Шопена, я сидела и лила горячие слезы, потому что накануне мы пошли на базар и купили ей длинное платье, первое в ее жизни. Для нее это было большое несчастье – экзамен. А для меня было фантастическое счастье. И когда мой сын Гена устраивает спектакли, я тоже ужасно горжусь и радуюсь. И когда внук Петр, который бывший «поросенок Петр», а сейчас ему – девятнадцать лет – сдавал в музыкальной школе экзамен, играл на скрипке, концерт, сидела вся родня, и все дружно плакали от счастья. Понимаете? И когда ребенок устраивает выставку своих работ, и когда он вдруг танцует что‑то такое, это чистое счастье человека, без примесей.

Людмила Петрушевская

 

185

 

Июнь 2013 года. Ты сидишь на полу совершенно голым. Глаза наполнены искрящимся счастьем и смеешься изо всех сил. Да, ты сам сделал это. Сам, без моей помощи. Ты пыжился и кряхтел, сопел, но дополз до ящика своих любимых игрушек сам. Это твои первые шаги, мой маленький сын. Как бы я хотела, чтобы ты запомнил это, и всегда с таким чувством счастья, добивался своих целей.

Катя Кручинина

 

186

 

1995 год. Мне шестнадцать лет. Лето. Отдыхаем на даче у подружки. С нами ее мама. Всего нас пять девочек‑подружек. Каждое утро мы ходим за водой к роднику, а вечером за свежим молоком в деревню. Воду таскать тяжело, но мы этого не чувствуем. Под палящим солнцем, с тяжелыми бидонами воды… Наша комната развешана большими постерами наших кумиров – Garry Barlow, Mark Owen, Michael Jackson, и только маленькая фотография Владимира Преснякова, которую я повесила прямо над кроватью. Мы слушаем кассеты до дыр, перематывая с нетерпением. Мы поем вечерами под гитару, забираемся высоко в горы, закапываем «клад», влюбляемся в соседских мальчиков‑рокеров и чувствуем себя очень неловко, когда они приходят к нам в гости и видят изображения наших кумиров. Мы фотографируем полную луну на простенький фотоаппарат, носим ветровки друг друга, сидим на тропинке в саду поздно ночью и ждем падающих звезд, чтобы успеть загадать желание… Счастье!

Марина Мелкумова

 

187

 

То прекрасное ощущение, когда ты сквозь сон слышишь, как где‑то там внизу дворники сгребают лопатами снег. Как им помогает большая холодная машина. И ты так тихо приотлипаешь один глаз‑разведчик. Видишь, что на улице еще темным‑темно и тревожно, соображаешь, что до звонка твоего будильника еще минимум полтора часа и… снова ныряешь в дрему. И вот она, последняя мысль, прежде чем сладко уснешь: «Как же хорошо, что есть вот такие смелые дворники, что в такую рань противостоят стихии. И как же хорошо, что ты сейчас не с ними». Что, конечно, от сумы и метлы не зарекайся, и что в армии ты наподметался, но все‑таки здорово, что получил потом образование, и что утром надо поделиться этой мыслью с сыном… когда сладкий зевок обнуляет все планы и моментально погружает в предрассветный сладкий сон.

Александр

 

188

 

Сейчас август 1990 года. Мне девятнадцать лет. Я стою на палубе авианосца. Я – моряк и служу здесь. И служить мне еще долго… Корабль стоит на рейде Севастополя. Мы с другом крадемся к борту, чтобы искупаться. Вдалеке видны огни города, и даже доносится музыка. Где‑то танцуют и веселятся те, кто, в отличие от нас, свободен. Я ныряю в теплое Черное море. И вдруг: весь свечусь. Это какие‑то микроводоросли так реагируют на чужеродное, то есть мое тело. Подо мной километр воды. И я парю в ней. По‑настоящему парю. Я – счастлив. У меня нет на это никаких материальных и даже эмоциональных причин. Но я – счастлив. Здесь и сейчас, маленькая фигурка, плавающая вокруг огромного корабля. Почему‑то в тот момент у меня было это странное и необъяснимое знание: «Все будет хорошо».

Алексей Топорков

 

189

 

1990 год. Я курсант четвертого курса Ленинградского вуза. Хитрым замыслом удается отпроситься на все выходные, и первым же поездом уезжаю в Ригу к любимой.

Поезд прибывал в пять утра с хвостиком. Не стал ждать первого троллейбуса и пешком отправился по улицу Суворова в Пурвциемс. Рефреном в голове звучал припев Любэ «А я дойду..». Был счастливее всех на свете – я приехал домой, где меня ждала будущая жена.

Дмитрий Чернобаев

 

190

 

Октябрь, а солнце греет, как летом. Мы сидим в Узком на берегу пруда и пьем сидр. Прям «из горла», передавая бутылку по кругу (а приличные вроде люди!). Солнце сияет, нестерпимо бликует вода, горят золотом листья на липах и кленах, на земле лежит оранжевый шуршащий ковер. И пальто брошено в сторону, и зима так бесконечно далека… Мы болтаем, пьем сидр, привезенный аж из самой Франции – и мне так хорошо! Я счастлива.

Нина

 

191

 

Я счастливый человек. Во многом своим счастьем я обязан своей бабушке, которая воспитывала меня с братом. Ее в этом году не стало, но ее истории я буду помнить всегда. Одну из них она особенно часто повторяла. Думаю, что в эти минуты она была счастлива.

Вот эта история. Теплая кубанская осень 1943 года, окраина станицы Елизаветинской. Мне почти шесть лет. Я, переделав все домашние дела, убежала играть на улицу. А домашних дел, по крайней мере, у меня, младшей из девятерых детей, стало меньше после того, как немцы отобрали всю нашу домашнюю живность и главное – нашу Калинку. Мама целыми днями ходит грустная, но я‑то знаю, что грустит она не от того, что жалко ей кур и утят, не от того, что боится она нищеты, – ведь смогла же наша большая семья выжить после того, как в 1937 году забрали папу. Она грустит, потому что не было давно писем с фронта от единственного сына Якова. Грустим и мы с сестрой Дашей, глядя на маму. Особенно грустно тихими вечерами, когда красное солнце, молча, скатывается по чистому небу за горизонт. Но накануне вечером нам было очень даже хорошо: маме принесли целый бидон меда. Они не сказали откуда, но я так думаю, что от маминой тетки. В тот вечер у нас был самый вкусный ужин – домашний хлеб и мед. После мама сказали Даше взять сапу (т. е. тяпку, на кубанской балачке) и идти за ней. Я тоже пошла: дома одной оставаться страшно. Но как только вышли за калитку, я вспомнила, что в это время на тропинках и в траве полно жаб, и мне стало не только страшно, но и противно. Пришли к ивам, что росли за огородами, на полянке где мы, дети, играем обычно. Закопали бидон, аккуратно уложили траву на место, чтобы не видно было, и вернулись спать.

Сегодня такой хороший день: ясное небо. Позже, после обеда, мы пойдем купаться на Кубань, а пока можно поиграть на полянке. Но в полдень из соседских детей тут почти никого нет. Только вредные Мишка да Варька. Они часто выходят играть к нам с намазанным горчицей хлебом. Когда они приходят, с запачканными лицами, любая, даже самая оживленная игра приостанавливается – мы все заглядываем им в рот, ведь мало кто из нас всегда сыт. Мама говорит, что, когда придут наши, то их деду станет не так хорошо жить, ведь он предатель и полицай.

«У‑у‑у, пухлый Мишка и вредная Варька, как же вы мне надоели! Сейчас я вам покажу, что и у нас кое‑что есть, что и нам можно завидовать, ведь у нас есть целый бидон меда», – думаю я. Подбегаю к самой крайней иве, к той, где раньше была качеля, где теперь закопан наш мед, висну на ветке. Прыгаю вверх и вниз и кричу: «А здэсь матэ мэд закопали. А здэсь матэ мэд закопали». Повторяю нараспев и прыгаю. Какое счастье! Пусть слышат все. Но почему Мишка и Варька не слушают меня? Чем это они там заняты? Кричу громче: «А здэсь матэ мэд закопали и вечером мы будемо його йысты». Подбегает Даша, бьет меня по спине и тянет вниз. «А ну прэстань, сабача мать! Хочешь, шоб их дэд отнэс мэд нимцам?!» – говорит, вся растрепанная. А я продолжаю еще громче: «А здэсь матэ мэд закопали, и мы будэмо його йысты. А здэсь матэ мэд закопали». Мишка и Варька не слышат. Даша побежала за мамой. А я спрыгнула, стою и думаю, вся красная от радости и жары: «Да что там мед, у нас много чего еще есть и много чего еще будет. А то, что мы живем в сарае после того, как в дом попала бомба – так это ничего, это временно. Вот отпустят папу, вернется Яков с войны, и мы быстро новый дом не то что из самана – из камня – сложим. Потом мы, восемь сестер, его побелим и поставим большой стол для всех соседей. И много же будет на том столе всего вкусного!» Я пока не знаю, что отца расстреляли сразу после ареста, еще в 1937 году, что брата убьют на фронте, что после войны будет голод. Сейчас я абсолютно счастлива.

Вечером мама пошла перепрятывать мед, но меня с собой на этот раз, как я ни просила, не взяла.

Антонина и ее внук

 

192

 

Сейчас лето 1977 года. Я теперь второклассница, но это будет 1 сентября, а сейчас я иду в летний школьный лагерь. Дорожка, солнце такое теплое и мой желтенький костюмчик, который сшила мне мама. «Я такая счастливая! Просто счастливая», – думаю я.

Юлия Панкова

 

193

 

Утро. Муж сосредоточенно смотрит в монитор. Что‑то по работе… Я, проходя мимо, пытаюсь его поцеловать, он отмахивается, потому что мешаю. Я снова прохожу мимо и целую его в голову. Он недовольно хмурится. Затем я надеваю шорты на голову и начинаю танцевать перед ним. Не сразу, но он замечает, что что‑то происходит. Начинает смеяться, я продолжаю кривляться, а затем… мы танцуем вместе. Счастье!

Анна Шустова

 

194

 

Октябрь двухтысячного. На юрмальской даче мы отмечаем день рождения нашего друга Каспара. Мы выходим на улицу подышать и посмотреть на звезды. Там – зябко, и мы уже жалеем, что покинули теплую комнату с камином. Но мужественно кутаемся потеплее и поднимаемся на горку. Плюхаемся на листву и, прижавшись друг к другу, смотрим на луну, отражающуюся в реке. Вдруг кто‑то предлагает на нее повыть… И вот мы, двенадцать трезвых еще, в общем‑то, человек начинаем выть, подражая волкам. Сначала был кураж, а потом все началось по‑настоящему. Мы выли с удовольствием. В нашем вое была боль, радость, страдание, решительность и обреченность, там были опыт и предвкушение, в нем слышались обиды и надежды… Что это было? Массовый транс? Не знаю. Знаю, что был абсолютно счастлив тогда, сидя с друзьями и воя на луну.

Алекс Дубас, радиоведущий

 

195

 

Август 2011 года. Мы сидим на балконе, он вдруг спросил: «А поехали на Казантип?» Я не поверила. Уже спустя три дня и две тысячи километров украинских дорог мы оказались в другой вселенной, полной радости, музыки, света, солнца, моря. Вокруг нет ничего, кроме улыбок, сансетов и ощущения остановившегося времени. Говорят, счастье длится мгновение, и из таких мгновений состоит жизнь, но сейчас наше «счастье» длится две недели, а на потом – еще две, а потом еще и еще… Мы инфицированы.

Ромашка Камшайнова

 

196

 

История моей прабабушки. 5 апреля 1942 года. Блокадный Ленинград.

Мой день рождения. Дочь приходит домой после двух рабочих смен на заводе. Приходят сын с невесткой. Мы все живем вместе в коммунальной квартире на Пряжке. Так легче и теплее. Будет праздничный ужин: гороховый суп с хлебом. Настоящий кофе (последний от купленных двух килограммов в первые дни осени, когда объявили о блокаде) и сахарин.

Дочь разворачивает и достает из тщательно запакованного пакета настоящий свежий огурец! Мой самый любимый овощ!

Его запах свежести и весны до конца моих дней будут связаны с волшебством и счастьем…

Инна Ильина

 

197

 

«Приключения невидимых червячков в России, или Гоголь‑моголь» – так называется мое счастье. Это был перфоманс, где мы сбрасывали на сцену шесть тысяч яиц, четыре тонны мусора, и семьдесят актеров в арт‑объектах разного калибра выходили на сцену и скидывали на сцену свою одежду в зрителя. То, что я хотел вложить в этот спектакль, оно разрешилось совершенно неожиданным для меня образом, и превратилось в такой импровизационный хаос, который я никогда не мог предположить. И эта неожиданность, эта случайность, которая произошла во время «Гоголя‑моголя», она меня сразила. И вот это чудо вдруг открывшегося неизвестного тебе прежде, конечно же, является для меня, как художника, – наивысшим пунктом счастья.

Андрей Бартенев, дизайнер

 

198

 

2001 год. Июль. Я вожатый отряда детей из казанского детского дома в летнем детском лагере. Кончилась смена, и мои подопечные уезжают обратно к себе в «дом». Трехлетний Максимка стучит в окно и кричит: «Папка, пока!» Бегу за автобусом.

Ринат Галиев

 

199

 

Август 2003 года. Мне семнадцать лет, я пару месяцев назад закончила одиннадцатый класс и месяц назад провалила экзамены в университет. На душе неприятный осадок. Родители уговорили поехать с ними на море. Я никогда и не видела моря. Мы приехали около часа назад, сумерки. Иду по незнакомым улочкам, распутывая клубок мыслей, и вижу его. Меня охватила эйфория. От красоты, величия, силы и спокойствия. Перламутровое, нежное, столько тайн хранящее. Внутри совсем не осталось беспокойства. Я сижу на кальке совсем вблизи, в ладошках сжимаю округлый камушек, любуюсь, а в голове звенит приветствие: «Вот ты какое! Привет, море, это любовь с первого взгляда». Счастье.

Елая Сказка

 

200

 

Лето 1994 года. Я в спортивном лагере на озере Севан. Как и полагается, все немного друг в друга влюблены. Мы сидим у костра и поем песни под гитару вместе со взрослыми. Нас никто не гонит в палатки спать, а это значит, что теперь и меня считают взрослой. Кто‑то из парней страстно поет: «Я готов целовать песок, по которому ты ходила», – и зазывающие смотрит на девушку. Ощущение, что вместо дров жгут любовь, и мы дышим этим воздухом из неги и нежности. В пяти метрах от костра – сплошная мгла. Я ощупью иду к гамаку, ложусь в него и чувствую, что там кто‑то уже лежит. В первую же секунду по запаху я узнаю мальчика, в которого влюблена. Мое сердце стучит так, что кажется, его слышно по всей окрестности. Мы лежим в гамаке, держась за руки, и он рассказывает мне про звезды и галактики. Полное ощущение счастья и гармонии с природой.

 

201

 

Июль 2013 года. Львов. Мы только что, в очередной раз, сменили место жительства. Сын собирает на ковре конструктор, муж работает рядом с ним. Я сижу на кухне и пишу своим родителям в скайп: «У нас все хорошо. Спокойно и позитивно». Счастье!

Яна Завада

 

202

 

Май 2013 года, горы, Непал. Ощущение наземного пространства и силы. Я высоко, подо мной пустота. Между гор ползет небо. И я понимаю, что я – живая. По‑настоящему живая, впервые после смерти любимого мужа. И я тихо говорю в это вечное пространство: «Прости меня, что так долго не отпускала. Я люблю тебя».

Светлана Глазунова

 

203

 

Июль 2008 года, 11:38 утра. Последние потуги, и моя новорожденная дочь появляется на свет. Врач кладет ее мне на живот, я смотрю на это маленькое чудо и понимаю, что я уже ее видела – во сне. Точь‑в‑точь как сейчас, с черными волосиками, маленькую, хрупкую. Я улыбаюсь и понимаю, что только что пережила самое счастливое дежавю в своей жизни.

Юлия Костеска

 

204

 

Июль 2005 года. Беларусь. Деревня. Утро. Сижу на веранде сонная, ненакрашенная, нерасчесанная и пью кофе с молоком. Еще не отошла от приятного сна. И тут слышу его голос… где‑то там, с другой стороны поселка. И сразу губы расходятся в улыбке. И так хорошо‑о‑о на душе. От всего: от прекрасного утра, от вкусного кофе и от его голоса…

Людмила Костенко

 

205

 

Сейчас май 2007 года. Мы с женой в Париже и плывем по Сене на обзорном пароходике, с мутными пластмассовыми окнами. Аудиогид предупреждает, что впереди мост, под которым сбываются желания, если проплыть под ним, целуясь. Я загадываю то, что сбудется через два года. У нас будет сын Данила. Но счастье от его появления на свет, мне кажется, я почувствовал уже тогда. Интересно, он может претендовать на французское гражданство?..

Александр Прокудин

 

206

 

Январь 2013 года. Мы с женой и годовалым сыном сбегаем от зимы в Испанию. Здесь тепло. Каждый день мы заходим перекусить в одну и ту же кафетерию – у нас традиция. Мы входим, официант здоровается с нами. Изо дня в день, как сейчас. Только что Себастьян протянул Ромаше руку, но сын испугался. Ему всего год, и он у меня на руках. Ромка обнимает меня и прижимается ко мне всем телом. Я чувствую его. Он ищет защиты. Водопадами по мне разливаются мурашки. Я понимаю, что абсолютно счастлив, прямо сейчас. Вот.

Саша Филипенко, писатель

 

207

 

Апрель 2013 года. Рига. Прилетела срочно из Москвы первым рейсом и сразу в больницу им. Страдиня. Папа в интенсивной терапии в кардиологии, стало плохо с сердцем на центральном вокзале. Врачи говорят, что перенес клиническую смерть. Папе всего пятьдесят семь лет. Еще утром был на трубках и в сознание не приходил. Зрелище жуткое. Привезли батюшку, он его соборовал. Друзья по всему миру молятся о выздоровлении. На следующий день утром звонит врач и говорит, что папа пришел в себя, требует жену и дочь. Приезжаем в больницу – папа говорит, чувствует себя гораздо лучше, адекватен, хоть кратковременная память пока еще не восстановилась. Слава Богу за все!

Дина Иванова

 

208

 

Август 2007 года, отделение хирургии позвоночника, больница травматологии и ортопедии. Я лежу в процедурной, только что меня помыли санитарки, завтра операция на сломанном позвоночнике. В процедурной открыто окно, дует теплый ветерок… Из коридора доносятся какие‑то больничные звуки. Я совсем одна. Но, черт возьми, сколько вокруг меня хороших и добрых людей, санитарки, две тетки, которые все время шутят, обещали вывезти меня на улицу – покурить, завтра прооперируют, потом реабилитация, все будет хорошо! Слезы счастья просто невозможно сдержать.

Solvita Vanaga

 

209

 

Август 2009 года. Мальта. Мне двадцать три. Я приехала сюда, чтобы в течение месяца подтянуть свой английский в языковой школе. Спонтанная поездка, как и многое хорошее в моей жизни. Мы плывем по морю, уже ночь. Boat‑party, организованная нашей школой. Со мной рядом моя итальянская подруга, с которой мы вторую неделю проводим практически двадцать четыре часа в сутки и ни разу не поругались и не надоели друг другу. Это отличная проверка дружбы – съездить куда‑нибудь вместе отдохнуть. Бывает, что годы отношений заканчиваются на третьем дне совместного проживания. А здесь абсолютный коннект с первого дня знакомства, несмотря на неродной язык.

Мы держимся за поручень на палубе, прогнувшись в спине и откинув голову назад так, чтобы видеть только звезды и глубину иссиня‑черного неба.

На днях я рассказала ей очень понравившийся мне диалог из фильма «Мирный воин», и сейчас мы выкрикиваем его по ролям:

– Where’re you?

– Here!

– When are you?

– Now!

– Who’re you?

– This mo‑o‑o‑oment!!!

Волосы развивает соленый ветер. Я счастлива!

Оля Гончарова

 

210

 

На дворе 1986 год, май, раннее утро, мне шесть, я иду в нулевку. На мне юбка в цветочек и красивые белые гольфы, еще прохладно и голые коленки мерзнут. Я запрокидываю голову и вижу, как солнечные лучи пробиваются сквозь ветви тополей. Тополя высокие, мир огромный, а я очень маленькая и безумно счастлива от этого солнца, мая, гольфов, холода на коленках, и столько еще впереди!

Ольга Потапова

 

211

 

Ноябрь 1976 года. Переезжаем границу СССР, Чоп, Чехословакия, Вена. Долгая, утомительная дорога к свободе. Мне одиннадцать лет. Я, папа, мама и четыре чемодана. Все, что у нас есть в жизни. Впереди Италия и Нью‑Йорк. В вагоне нас охраняют автоматчики. После расстрела израильской спортивной команды на Олимпийских играх советских репатриантов охраняют от террористов.

Я спускаюсь со ступенек вагона и вижу ларек, простой ларек на перроне.

А там! О Боже, жвачки, конфеты, журналы, игрушки. Все светится, мерцает, просится в руки.

Мама, спасибо тебе за СВОБОДУ!

Ellen Fridliand‑Nycprgroup

 

212

 

Зима 1999 года, тихий, снежный вечер в парке Риги, мы носимся и кувыркаемся в снегу, лепим влюбленных, снежных человечков, ровно в 00:00 загадываем, что это всегда будет наше время, где бы мы ни были, мы всегда произнесем наши имена! Потом мы их кричим в вечность! Через неделю я покинула мой родной город навсегда, забыла тебя, забыла вспоминать тебя в полночь, но сегодня я вспомнила именно эту ночь счастья…

Victoria Vasilenko‑Vassiliou

 

213

 

2000 год. Раннее летнее утро. Возвращаюсь домой. Возвращаюсь в район серых панельных коробочек – обыкновенный спальный район. Завернув за очередной угол, оказываюсь около своего дома. А около него в дымке, на небольшой лужайке, пасется табун лошадей! Казалось бы, что тут такого, но рядом с этим скучным панельным домом непонятно откуда взявшиеся лошади, являли собой такую сюрреалистичную картину… И счастье бешено рвалось наружу, и казалось, что если оттолкнешься от земли чуть посильнее, то обязательно взлетишь. Раньше часто казалось, что стоит только посильнее оттолкнуться.

Илона Шаргова

 

214

 

Ничего особенного… Очередной раз переезжаем (папа – офицер ВДВ). Я не знаю этого. Мне четыре года. Помню, как папа смотрит влюбленными глазами на маму и шутит. Позднее я поняла, что речь была о новом нашем местонахождении. Папа говорил, что мы будем жить в «Ху‑ух‑канмяки», в «Лах‑ден‑похии». Именно так мне все слышалось. И ничего особенного… Но счастье было в том, что мы вчетвером, всей семьей занимали целое купе. Никого из посторонних. И мы смеялись все вместе. Не помню над чем. Я смеялась, потому что я была счастлива. Мы были вместе: вне времени, вне географии, где угодно только бы все вместе.

Позже, в школе, я прибежала домой в слезах, прочитав статью, что скоро «конец света». Тогда было модно пугать этим. И, помню, папа сказал смеясь: «Ну что ж, помирать так с музыкой, зато вместе». И мне стало не страшно. Только бы вместе: вне времени, вне пространства, но вместе и смеясь… Папа ушел из жизни в 2012 году в звании подполковник.

Елена Плаксина, актриса

 

215

 

Сейчас‑сейчас. Счастье уже больше года, каждый, каждый день. Понимаю, ощущаю, ловлю и наслаждаюсь счастьем. Я свободна от обязательств. У меня есть интересная работа. Я, москвичка от мозга до костей, живу в Средней Азии, наслаждаюсь солнцем, погодой, фруктами и много общаюсь. У меня есть друзья, готовые поддержать все мои безумные инициативы, и большая красивая квартира, в которой мы собираемся на тематические вечеринки. Мне хватает денег на все мои «хочу». Я занимаюсь творчеством и много думаю. У меня есть время. У меня есть силы и желание идти вперед. У меня есть характер. Меня окружают интересные люди. Я слушаю классную музыку, читаю книги и смотрю кино из списка «обязательно посмотреть». Я действительно счастлива здесь и сейчас.

Екатерина Ткаченко

 

216

 

Рукотворное лесное озеро под Звенигородом. Тихо. Мосток в тени черемухи, с которой сыпятся гусеницы. Тихо. Только на том берегу траву косят бензиновой косилкой, жжж, жжж, жжж… Периодически это прекращается, и кто‑то чихает.

Ставим первую донку. Никто про рыбу уже не верит, – пол‑лета проторчали на Москва‑реке впустую, – занялись второй, тут звонит телефон, и… ептить – клюет!.. Удочка просто улетает в воду! Даже потрогать не успели!.. Бегаю по мосткам, смеюсь и ругаюсь. Ушла – и рыба, и удочка казенная!..

Побежали в штаб‑квартиру. Взяли другую донку. Приплыл парень на лодке, кидал‑кидал крюк, нашу удочку не нашел, уехал…

А озеро теплое, села на мостки, ноги там купаю. Осетр прыгает на метр над водой, красиво – тело серебряное, гибкое. Круги на воде…

И никаких мыслей, просто вода, солнце, вода…

Поклевка – я тащу, вроде – есть… Тяну… и на те – вытягиваю ту самую удочку, что в начале улетела. За леску.

Потом клев пошел – семь осетров поймали, пятерых в итоге отпустили – куда столько?

Подлещика я тоже себе оставила – люблю маленькую рыбку.

Кожа пахнет рекой, рыбкой… солнцем…

Сердце помнит: покой, тишина… свобода…

Наташа

 

217

 

Мне шесть лет. Лето, жара, я лежу на животе в саду, засунув голову в высокую траву. У меня очень важная миссия – я изучаю жизнь насекомых. В траве прохладно, немного пахнет сыростью, и я вижу близко‑близко землю, стволы растений и деловитых букашек, спешащих по своим делам. Для меня это огромный, таинственный мир, который завораживает и вызывает любопытство. Минуты безмятежного счастья, покоя и полной гармонии…

Елена Ткаченко, Краснодар

 

218

 

Лето 2000 года. Ставрополь. Мне двадцать. Я студентка. Родители – в командировках. Я дома одна. Зову для компании подружек Ленку и Машку. Всю ночь трепемся, а когда в четыре утра у меня уже сами собой закрываются глаза, они не дают уснуть: «Светает уже, зачем спать?» Мы завтракаем и прямо спозаранку отправляемся на встречу с друзьями, с которыми на природе собираемся отметить окончание сессии. Встреча – в 9:00, и поскольку еще очень рано, мы тащимся через полгорода пешком. И все равно приходим первые. Потихоньку подтягиваются остальные. Друг Олег, как всегда, с гитарой. Все голосят «Хучи‑кучи мэн» и «Оранжевое настроение». Мы с Ленкой отплясываем рок‑н‑ролл прямо на остановке. Гудят машины: одни – в знак одобрения, другие – потому что первые не торопятся трогаться на «зеленый», залюбовавшись этой вакханалией. Мы очень молодые. И абсолютно счастливые. Совершенно без причины.

Татьяна Касевич

 

219

 

Когда подходишь к Магазину (особенно по вечерам), пахнет березовым углем.

Удивительным свойством обладают запахи. Вдыхаешь. Закрываешь глаза. Открываешь – и ты, конечно же, там же, где и был, но мироощущение – абсолютно другое…

Иду, мечтая. Размышляя. Мыслей – штук пять, не меньше… тревожные, бытовые, романтические, созерцательные – ну, по‑разному бывает, но в целом так. То я во вчера, то в завтра. И вдруг здрасьте – этот запах. Березовый уголь.

Просыпаюсь!.. Я – здесь. Это просто мгновение моей жизни.

Николина Гора. Магазин. Дети катаются с горки. Смех в отдалении. Сосны. Прозрачный морозный воздух. Запах березового угля. Покойное ощущение вечности момента… И такая странная и необычная уверенность в том, что все – хорошо.

Наталья Жемчужина

 

220

 

1996 год, мне пятнадцать лет. Лето, высокий берег Волги. У моей группы пленэрная практика. Группа девочек засела в кустах, где их никто не видит… Руки по локоть в масляной краске… В одной руке кисточка, в другой бутерброд (не мой, подружкин, он вкуснее)… Горьковатый вкус хлеба с вкраплениями красок (ядовито‑ужасно, но кого же это волнует в пятнадцать лет?!)… Собственно сами плененные красоты и живопись мало кого волнуют – женский коллектив обсуждает жизнь… Причем разговоры того характера, что обычно от них мальчики нашей группы сползают под доски (так им плохо)… Но сейчас мы свободны и как никогда можем говорить обо всем… Никто нас не видит и не слышит… Синее небо, безграничные дали, волжский ветер, чайки… И полная свобода мыслей и чувств от любых условностей… Ощущение свободы и полета над реальностью… Вот что за живопись у нас тогда получалась, не помню…

Надя Астахова

 

221

 

Август 2010 года. У меня отпуск. Две недели назад меня оставил любимый человек, и я потеряна. И внезапно мой друг приглашает меня присоединиться к их компании в поездке на заброшенную угольную шахту. Соглашаюсь, но не знаю, чего ждать, это первая моя подобная поездка. Приехали. Солнце, жара и огромная территория вокруг, а у меня всего тридцать шесть кадров! Но это еще сильнее будоражит, заставляя ждать нужный момент. И эти выходные я провела как ребенок, когда нет прошедшей минуты и нет будущей, а есть только сейчас! Вот я на высоте семидесяти метров стою у колеса, которое больше меня в два раза, и надо мной только солнце, и так далеко видно! Покатушки на дрезине, когда от скорости захватывает дух и не думаешь, что, чуть покачнувшись, можешь слететь под колеса. А потом ночью танцы на крыше, утром на завтрак тульский пряник и вино. И я совершенно счастлива! Я не думаю ни о чем! Одни выходные как целая жизнь. Сейчас я смотрю на сделанные там фотографии, чувствую это до сих пор. Ловите ветер всеми парусами, и счастье еще не раз навестит вас!

Ольга Арканова

 

222

 

Московская область, август 2009 года, шесть утра. Я просыпаюсь и вижу на столе футляр из ювелирного и записочку со словами: «Может ты все‑таки выйдешь за меня?» Я смотрю в футляр, улыбаюсь и понимаю, что я это кольцо, наверное, никогда не надену, потому что терпеть не могу кольца, а люблю серьги. Я пишу на бумажке: «Конечно выйду!» – и иду в душ. Через пару часов на работе я в поисках кошелька нащупываю в сумке еще один футляр, открываю его и вижу безумно красивые серьги, которые тут же надеваю. В этот момент я безумно счастлива, так как люблю человека, который любит меня и так понимает. Я счастлива!

В январе 2012 года я верну ему и серьги, и кольцо, и любовь уже покинет нас, но этот момент счастья навсегда останется в моем сердце.

Татьяна Ретинская

 

223

 

11 февраля 1980 года был премьерный показ моей картины «Москва слезам не верит». Мы вышли из кинотеатра «Россия» на Пушкинской площади. И пошли праздновать: Баталов был, Алентова, Муравьева, Рая Рязанова… много народу, все члены нашей съемочной группы. Вообще‑то, это означает прощание с картиной: сняли и теперь надо думать о новой картине. Но не этот день был моментом счастья, о котором я хочу рассказать. Он случился двумя днями позже, 13 февраля.

Жил я тогда далеко, в Олимпийской деревне. И приезжаю по делам в центр. Поднимаюсь на улицу из станции метро «Тверская» и не могу понять, что происходит: запружена народом вся Пушкинская площадь. Буквально вся – плотно стоят люди, и вокруг много народа. Я не сразу понимаю, что происходит. Может быть, разгоняют митинг диссидентов? Может быть, «выбросили» дефицит в каком‑то магазине? Пока я не осознаю, что это очередь на мой фильм! На мое кино, которое я делал в муках и с большим внутренним самоедством! И вот вдруг на него стоит зимой огромная, на пять часов, очередь!

Владимир Меньшов, режиссер

 

224

 

Лето. Анапа. Мне года четыре. С дедом за руку спускаемся с пригорка к пляжу. Путь лежит через поле перцев. Так вот как они растут?!

Мне семь. Отца уже нет. То есть он вот. Но почему‑то в гробу. Дед берет меня на руки. Я тяжелая, а ему нельзя. Но я у него на руках. Держит меня крепко, поглаживая по голове…

А вот мне шесть. Много людей в гостиной. Теснота. Но все веселятся. Тостуют, чокаются. Мы с сестрой под столом. Это обычное дело, иначе не пройти. Я нахожу дедушкины ноги и вылезаю к нему на колени. Сестра не успела, куда ей. Она старше на три года. Не пролезть. Я с видом победительницы сижу у деда. А он веселый, добрый, большой, прихватывает меня за волосы губами. Он всегда так делает…

Их никого уже нет, а иногда так хочется забраться на колени, спрятаться от всех невзгод. Но…

Мы становимся взрослыми, когда перестаем быть внуками. Жаль.

Оксана Щербакова

 

225

 

2011 год, октябрь. Маленький латышский город Тукумс, куда мы вдвоем приехали в гости. Он вернулся из долгого рейса, рассказывает мне про экипаж, порванные тралы, упавший в океан метеорит. Впереди полгода его отпуска, мы еще не знаем, куда поедем, даже что будем делать завтра. Держась за руки, идем по темным улочкам, редко встречаем прохожих, вдыхаем печной запах. Дойдя до центральной площади, слышим народную музыку. На втором этаже открыто окно. Сегодня дают концерт. У нас нет вина, заката и моря, чтобы насладиться моментом. У нас есть такой тихий город, скамейка у Дома культуры, звуки аккордеона без возможности видеть играющего на нем исполнителя. Прижимаемся друг к другу крепко‑крепко и слушаем простые мелодии, небольшой народный хор. Только аплодируем после каждого выступления с невидимыми слушателями заодно. И накатывает Счастье. Сейчастье.

Анна Кондратьева

 

226

 

3 августа 2004 года. Позади девять месяцев войны с болезнью, живу от химии до химии, давно признал и смирился с возможностью конца. На данный момент я в стерильном боксе уже почти две недели, вчера закончилась очередная, самая высокодозная химия, сегодня пересадили стволовые клетки. Врач и говорит, что надо бы попробовать сделать томографию, интересуется, есть ли силы, готов ли я выйти из палаты или лучше на каталке. Конечно готов! Отключаются аппараты, иду по коридору в двух масках, держась за стойку с двумя оставшимися капельницами. Сам! От коридора, лиц, движения – эйфория, почти плыву от остроты ощущений.

Через два часа снова приходит врач, ее улыбка почти торчит из‑под маски. «Поздравляю, Вы – наша победа. Легкие чисты, опухоли исчезли».

Улыбаюсь, пытаюсь думать, но бесполезно. Счастье. Жизнь.

Сэм Бубумкин

 

227

 

(продолжение)

Июль 2007 года. Я безумно влюблен, и это взаимно. Но с организмом что‑то не то, есть серьезное подозрение, что болезнь вернулась. Прячу страхи от родных, от любимой, даже от врачей, еду на плановое обследование, два дня жду результатов. Мы с любимой на Маяковской, в салоне очков, извиняюсь, что надо позвонить по работе, выхожу на улицу. Почти ничего не соображая, иду куда‑то во дворы, набираю номер. Внутренне уже готов, что сейчас услышу о необходимости госпитализации, пытаюсь понять, как уберечь любимую, как ей сказать, не напугав… Спокойный голос врача: «Сереж, все нормально, у Вас без динамики, следующий контроль в ноябре…» Стою опустошенный, ошалевший… А потом, как волна… «Без динамики!»

Счастье острое почти до боли, я бегаю по улице, смеюсь, хочется напрыгивать на прохожих с криками: «Чисто! Буду жить! И любить!» – почти теряюсь во дворах, потом скачу назад в оптику, где любимая все понимает по моему лицу, и мы смеемся и носимся уже вместе.

Сэм Бубумкин

 

228

 

1986 год. Мне четыре года. Поздний вечер. Я должна спать. Но я лежу одна в темной детской комнате. И не могу уснуть, потому что страшно. Страшно, что родители пойдут спать и выключат свет на кухне. И вот я с ужасом жду, когда моя мама в длинной ночной рубашке пройдет мимо моей комнаты, чтобы выключить свет, и я слышу ее шаги, и я хочу шепотом крикнуть: «Мама, возьми меня в вашу комнату!» – и не могу, я заикаюсь и не могу начать фразу, и вот она уже удаляется, а страх и заикание сковали мне горло! И тут я кричу: «Мама!» В комнату заходит папа, берет меня на руки и относит в их комнату. Я засыпаю. И уже сквозь глубокий сон я чувствую, как папа относит меня обратно. Но мне не страшно. Я счастлива! Что заснула рядом с родителями. Светлая память моему отцу, которого потеряла в этом году.

Анастасия Анисимова, 30 лет

 

229

 

Мама, ты помнишь, как мы слушали море? Ты помнишь, как голуби гнездились на нашем балконе? А помнишь, как ты сшила костюм Бабы Яги на Новый год, который мы отмечали в гремучем лесу? А я была морской царевной, и Дима был серым волком, а папа? Кем был папа? Пиратом? А помнишь, мы играли в домино, и ты всегда проигрывала? И мы так громко смеялись! А помнишь, как мы рисовали твой портрет на обоях, но тебе это совсем не понравилось… Помню твой любимый рассказ, как ты бежала в слезах за то, что назвали тебя конопатой, а потом ты глубоко вздыхала и так уныло пела песню: «Девочка плачет, шарик улетел…» Мы сразу ныли: «Ну, ма‑а‑ама», – и тогда ты продолжала рассказывать что‑то интересное… А когда приближалось лето, мы ездили к океану искать вот такие ракушки… Как же я хочу взять твою теплую руку и сказать тебе: «Мамочка, ты никогда не грусти!» Есть много прекрасного, что живет в твоем сердце так же вечно, как и в моем – это наше чудесное детство, то время когда мы были рядом, то время, когда я могла тебя обнять! Соскучилась!

Анна Аруш

 

230

 

8 мая 2013 года. Эльбрус. До вершины еще триста метров по вертикали. Сил уже практически нет. После отдыха поднимаюсь и иду дальше. Тут мне приходит в голову мысль, сделать признание в любви своему самому любимому, самому дорогому человеку на самой высочайшей точке Европы. Усталость как рукой снимает. Я на одном дыхании преодолеваю последний участок пути, достаю фотоаппарат и прошу записать короткое видеообращение. Это было абсолютное счастье. А потом был момент, когда я эту запись показал человеку, которому она предназначалась, своей любимой Наташе. Мы смотрели, и у нас на глазах в этот момент были слезы, это были слезы счастья.

Игорь

 

231

 

22 мая 2005 года. Стою на сцене Латвийского телевизионного центра вместе с моей командой КВН. Еще даже не подозреваю, что рядом со мной стоит моя будущая жена. Ярко светят софиты, в зале жарко, а мне немного страшно. Буквально вчера был последний звонок в школе, и я стою на пороге в большую жизнь. Еще не знаю, что меня в ней ждет, кем я стану, что я буду делать и кого буду любить. Я стараюсь об этом не думать, но нутром понимаю, что закончилась школа, а вместе с ней и наша команда КВН. А зал аплодирует нам после выступления, потому что мы выиграли эту игру. Мы обнимаем друг друга, поздравляем с победой. И я обнимаю свою Катю. Мы встречаемся глазами и в эту секунду, в это мгновение, чувствуем, что для нас с ней все только начинается. Что у нас все будет хорошо.

Юрис Ешкин

 

232

 

Апрель 2013 года. Длительный перелет, томное ожидание, Китай манит… Воскресенье. Огромная гоночная трасса, сто тысяч болельщиков, дикий рев болидов, скорость триста семьдесят километров в час, вот он драйв, гонка, сердце выскакивает из груди… Как это волшебно! Прогревочный круг, и… Старт! Я счастлива! Формула, я люблю тебя!

Александра Султанова

 

233

 

Январь 2013 года. Мне двадцать шесть. Я еду в автобусе где‑то между Лаосом и Камбоджей.

В начале декабря в среду меня сократили, а в четверг я купила горящий билет в один конец в Бангкок. Времени на раздумья особо не было, приближались новогодние каникулы… Я ничего не обдумывала, я просто это сделала.

Я обнимаю рюкзак и смотрю на скользящие за окном, утопающие в закатном солнце рисовые поля и деревенские домики на сваях. Двери открыты нараспашку, местные жители разводят вечерние костры, резвятся дети… Музыка в наушниках идеально ложиться на бегущую картинку.

Ловлю себя на мысли, что кайфую даже от того, что иногда меня укачивает в автобусах. Я люблю свои кроссовки и тяжелый рюкзак. Я люблю эти бесконечно зеленые горы. Я люблю людей, которых мне дарит это путешествие, мне бы каждому из них хотелось подарить по икеевской самолетной подушке – она такая удобная! Вот она великая, прекрасная, безусловная!

Я открыла для себя новую национальность – bagpackers, и новый мир – мир, в котором при встрече глазами следом непременно следует улыбка!

Каждый новый день, как киндер‑сюрприз, но в отличие от него то, что внутри, мне каждый раз нравится, и игрушки не повторяются!

Мне нравится, что часто условия не самые комфортные, мне нравится, что мне это нравится! Мне даже нравится злиться на то, что меня пожрали комары!

Мне нравится, что в этой реальности мысль, например, о том, насколько дорогая твоя сумка и насколько брендовая, кажется такой идиотской!

В моей голове не выстраиваются картинки о том, как это будет, у меня нет ожиданий, я просто пребываю в настоящем. И это реально круто, потому что обычно выстраиваются еще как! Мне нравится движение. Мне нравится выходить из‑за стола с чувством легкого голода, когда ни люди, ни место еще не приелись. Мне нравится менять картинку. С людьми интересно – ты продолжаешь их встречать в разных точках на протяжении всего маршрута, и чем дальше, тем больше, и, конечно, все друг друга знают. Есть такие, родные с первых минут общения, кажется, что вы были вместе всегда. Тут явно без прошлых жизней не обошлось!

Никогда в жизни я не чувствовала себя такой свободной!

Это огромное, чистое, сияющее счастье!

Мне нравится смотреть на карту и видеть, куда можно двинуться дальше, но я не планирую.

Just follow the fl ow…

…и вообще, путешествуйте!

Ольга Гончарова, Москва, 27 лет

 

234

 

Сегодня. Это именно сегодня. Календарь подсказывает 12 июля 2013 года. Полдень. Закрытый полигон. Рев двигателей. Мелькающие силуэты машин. Небо такой ширины, что не вмещается в распростертые руки. Ветер прижимается к ногам. Ухожу от шума в лес. Встречаю клетки с кроликами. Смеюсь, дыша им в мокрые носы. Руки расцвечены синим от собранной в ладошки черники. На ноге растекается след от визита комара. Медленно. Как же хочется двигаться медленно. Чтобы услышать шум леса и разговоры птиц. Чтобы вдыхать эти минуты жизни. Чтобы раствориться в них. И вот уже горячий асфальт, складывается крыша кабриолета, тяжело хлопает дверь, и скорость, свист ветра застревает в нитках волос. Стремительнее, ярче, острее… как же многолико… жить!

Татьяна Кетурова

 

235

 

90‑е, мы лежим с братом и папой в траве на деревенском лугу. Мы у бабушки в деревне. Смотрим на облака. Папа с нами барахтается и вдруг у него вырывается: «Мать твою за ногу!» – это такое восклицание, типа «ой, блин!». А мы замираем и вдруг как засмеемся. Долго смеялись, мне все картинка в глаза лезла, как мою маму за ногу «хвать!», долго смеялись… и он с нами. Не удержался. Смеялся и удивлялся, ну что так смешно?

Мария Марычева

 

236

 

Мне двенадцать лет. В любом разговоре кто‑то обязательно упоминает, что такого жаркого лета, как в 2009 году во Франции еще не было. Меня же, сибирского мальчика, эта жара, наоборот, приводит в восторг. Я впервые за границей. Родители сняли домик. Сейчас они оставили меня одного и куда‑то ушли, велев не хулиганить. Pashalin стоит на балконе, я перелезаю через балконные ограждения и стою по колени в воде. Солнце слепит глаза, пахнет диким виноградом. Я не верю, что я здесь и что может быть так хорошо, но это правда.

Алексей, 16 лет

 

237

 

2009 год, июль. Я закрываю глаза и вспоминаю Агадир… в нос бьет резкий запах отходов жизнедеятельности человека, к нему примешиваются ароматы морепродуктов, зажаренных в кляре, несколько ноток гашиша…

Я в центре Агадира, недалеко от Сука, что в переводе с местного означает «рынок». Перешагивая раздавленных крыс и лавируя между мутными ручейками того, что некогда называлось «виноград», «арбуз» или «дыня», наталкиваюсь на приветливого бербера.

– Do you like it here in Morocco?

– Yes. I do!

И я говорю это отнюдь не из‑за уважения к чужой культуре или просто из вежливости, мне здесь действительно нравится.

Давно ли вы видели счастливых людей? Людей, которые счастливы не от того, что у них есть?

Поезжайте в Марокко и посмотрите – они живут там: танцуют, играют на гитаре, стоят на руках, отжимаются, прыгают вдоль бесконечной полосы Атлантического побережья.

Здесь неважно, во что ты одет, сколько тебе лет.

Здесь понимаешь значение слов: «It is life, you know. Take it easy».

Я знаю, что стала другой: немного красивее, немного свободнее. В моих глазах поселилось солнце, а в душу вплелись терракотовые африканские узоры. Очень хочется надолго сохранить чувство полета, с которым несколько километров бежала босиком по побережью, потому что состояние счастья не позволяло стоять на месте.

Анастасия Гречаная

 

238

 

Сейчас середина 90‑х, я вместе с одним из лучших хоров в России (лучших, прежде всего потому, что на хоры забили напрочь) нахожусь в Германии в поездке по маленьким городкам, где привыкли к хоровым концертам, – у них у самих есть хоры. Нам повезло – нас вселили в пустую монастырскую гостиницу на полпути к вершине какой‑то небольшой горы. Мы выходим в вылазки в долинные деревни, поем в барах, спотыкаемся в темноте на опасных склонах. Я полночи притворяюсь мертвым и разыгрываю зомби на старших товарищах, до того как зомби вошли в моду (они жутко пугаются). В один из выходов я отрываюсь от друзей и нахожу посреди аккуратного поля маленькую глинобитную халупку – вокруг лишь луга и злаковые с электрической проволокой, от скота… Этот домик такой маленький, что в него едва влезает один человек. Внутри горит лампочка и пара свечей. Внутри маленький алтарь. Внутрь нельзя залезть, да я и не стал бы. Вокруг синяя темнота. Я никогда не чувствовал себя счастливым (кроме моментов, когда смотрел хорошее кино или читал хорошую историю), но сейчас я чувствую себя просто спокойно. Вот, что я могу вспомнить.

Аюр Санданов

 

239

 

Холодно. Минус двадцать пять. Январь 2012 года. 19:31. Задумчивый и усатый доктор выносит из операционной и передает мне на руки маленький сверток. Сверток зовут Семен. Полчаса на руках, я и мой сын ждем, когда можно будет войти в операционную и поздравить Семину маму…

Андрей, 29 лет

 

240

 

Лето 1996 года, побережье Италии, пляж, набережная, пасмурно, но тепло, сырой теплый ветер, двое загорелых в белом идут, взявшись за руки. У нее в руках туфли, у него – полупустая бутылка вина. Это счастье.

Дмитрий, Нижний Новгород

 

241

 

Сейчас май. Мне десять лет, и я пришел из школы последний раз перед летними каникулами. Через четыре дня я поеду в Псков и проведу на даче все лето. А пока я в родном городе. Только прошла весенняя гроза и из открытого окна пахнет свежестью и цветущей сиренью. Сам не знаю, почему я сейчас так счастлив. 1995 год. Май.

Виталий Михеев

 

242

 

Минск, май 2009 года. Я иду на комиссию. Почти за девять лет до этого мне поставили диагноз – лимфогранулематоз, он же болезнь Ходжкина. Ад для четырнадцатилетней девочки и ее родителей. И вот, почти девять лет спустя у меня «отбирают» диагноз, снимают инвалидность и отправляют в настоящую жизнь под грифом «здорова». Трудно передать, какое это счастье для такого боевого человека, как я, не иметь поблажек и льгот, а всего добиваться самой. Уже почти пять лет я абсолютно счастлива оттого, что я такая, как все, и здорова. Не только физически, но и документально.

Ната Ильюшенко

 

243

 

Октябрь 2010 года, нет, 10.10.10 даже лучше. Я в Лондон приехала брата навестить. Солнечно, тепло, не похоже на октябрь. Вот еще триста метров, и я на Слоун сквер, понимаю, что вся трясусь от того, что встречусь с ним, тяжело совладаю со своими нервами. И вот он, как всегда одет с иголочки, такой светлый и тоже нервничает, видно. Ведет меня в китайский ресторан с видом на Гайд‑парк, солнце высоко, как в июле. Мы говорим ни о чем, фотографируемся, нам хорошо. А потом мы едем в его машине несколько минут, которые мне показались вечностью. Это самый счастливый день в моей жизни. Простое счастье, которое настигает за одну секунду. И понимаешь, что хочешь просто вот так сидеть и дышать одним воздухом с ним. Всю жизнь.

 

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу легально