Мередит Митчел

Наследник Монте?Кристо

 

Викторианский любовно-криминальный роман

 

 

 

1

 

– Эмили! Через два часа приедут гости, а ты сидишь здесь и смотришь в окно! – Звучному голосу тетушки Розалин мог бы позавидовать любой загонщик овец. – Что такого ты нашла в этой мокрой лужайке, чтобы день за днем любоваться ею?

Племянница медленно повернулась к леди Боффарт, ничуть не напуганная – Эмили давно привыкла к манерам своей тетки, порой безупречным, порой неподобающим леди.

– Миссис Даррем прекрасно справляется со своими обязанностями. Я уверена, все уже подготовлено к приему, так что я вполне могу позволить себе любоваться осенним пейзажем до тех пор, пока Гренвилл?парк не наводнят желающие поглазеть на жениха Джейн.

– Тебе не идет сарказм, дорогая. – Леди Боффарт устроилась на диване, тщательно разложив вокруг себя складки нового синего платья. – Большинство этих людей ты считаешь своими друзьями!

– Мы обе знаем, что лишь немногие из них искренне радуются за Джейн. Остальные либо завидуют ее удаче, либо негодуют из?за того, что Джейн осмеливается вести себя так, будто она законная дочь мистера Несбитта. И те и другие вынуждены скрывать свои подлинные чувства ради соблюдения приличий, как и я, приглашая их в свой дом.

– Ну хорошо, хорошо! – Леди Боффарт знала, что племянница права, и испытывала раздражение из?за необходимости подчиняться правилам и условностям, тяготившим ее не меньше, чем Эмили. – Я пришла к тебе не для того, чтобы обсуждать или осуждать твоих соседей, их типажи давно уже не пленяют меня своей новизной.

Тетушка Розалин, не склонная предаваться горю вдова лорда Боффарта, которому она доставила немало огорчений, несколько лет назад увлеклась написанием романов и до сих пор не охладела к этому занятию. Она не стеснялась использовать в книгах истории из жизни своих знакомых или их рассказы о других, неизвестных ей людях, лишь слегка подправляя их, но и не особенно стремясь сделать их неузнаваемыми. Книги леди Боффарт издавала под псевдонимом, и романы некоего мистера Мартинса были чрезвычайно популярны среди дам из общества, не задумывавшихся о том, что однажды могут узнать в главной героине себя.

Эмили гордилась тетушкой и оберегала ее секрет даже от близких подруг, но порой ее тяготила привычка леди Боффарт смотреть на всех новых знакомых как на потенциальных персонажей своего будущего романа. Провинциальное общество, в котором вращались Эмили и ее муж, лорд Гренвилл, подарило тетушке Розалин уже несколько занимательных сюжетов, но она все еще с жадностью выслушивала местные сплетни в надежде почерпнуть вдохновение.

Леди Гренвилл сложила руки на коленях, как примерная ученица, всем видом показывая, что готова внимать словам тетки. Удовлетворенная этим показным смирением, леди Боффарт развернула наконец, письмо, которое держала в руках и на которое Эмили до сих пор не обратила внимание.

– Я получила послание от миссис Хоуп, ты ведь помнишь ее, – начала тетушка Розалин.

Молодая женщина послушно кивнула. Миссис Хоуп и леди Боффарт были давними подругами, и прошедшей зимой Эмили обращалась к этой даме, обедневшей вдове, за помощью в одном деликатном деле[1]. Помощь тогда не понадобилась, но леди Гренвилл была признательна миссис Хоуп за готовность ее оказать.

– Она пишет, что временно взяла на себя заботу о маленькой девочке, некоторое время назад лишившейся родителей. Увы, моя дорогая подруга не сможет оставить ребенка у себя, она едва нашла средства, чтобы оплатить пансион для собственной дочери.

Эмили с каждым словом тетки слушала все внимательнее, неосознанно подаваясь вперед.

– Так вот, она спрашивает, не могу ли я приискать для девочки новый дом. Несколько месяцев после смерти матери малышка провела у тетки, но недавно дочь этой женщины родила близнецов, а семья не так богата, чтобы позволить себе содержать троих детей. У бедняжки нет других родственников, которые согласились бы заняться ее воспитанием, и она окажется в приюте, если не найдется какой?нибудь доброй души… – леди Боффарт намеренно сделала паузу, давая племяннице время обдумать ответ.

– Конечно, такая добрая душа найдется! Вы же знаете, как я мечтаю о дочери! – Эмили и не собиралась раздумывать. – Немедленно напишите миссис Хоуп, пусть присылает девочку сюда, или даже, пусть ваша подруга приезжает вместе с ней, погостить немного в Гренвилл?парке. Ребенок окажется в окружении незнакомых людей, и будет лучше, если рядом поначалу будет кто?то, кого он знает. Кстати, сколько лет малышке? Ей нужна кормилица?

– Люси уже пять лет, так что, думаю, кормилица ей не нужна, – улыбнулась леди Боффарт. – О да, я знаю, как тебе хочется еще одного ребенка, но как отнесется к этой идее Уильям?

– Пусть только попробует запретить мне спасти эту сиротку от приюта! – На бледных щеках леди Гренвилл появился гневный румянец, серые глаза потемнели. – В конце концов, я могу последовать вашему совету и развестись с ним!

Леди Боффарт тут же порадовалась, что как?то за завтраком предложила племяннице уехать вместе с ней в Италию, оставив лорда Гренвилла, безнадежная любовь к которому уже много лет заставляла Эмили страдать. Правда, тогда ее слова вызвали слезы и негодование молодой женщины, но, как видно, не пропали даром. Когда?то тетушка Розалин покинула своего мужа и сбежала с любовником, о чем ни разу еще не пожалела, несмотря на то, что большинство ее родных прервали всякие отношения с ней. Желая любимой племяннице только счастья, леди Боффарт находила ее брак неудачным, а детскую влюбленность в красавца Уильяма слишком затянувшейся.

Лорд Гренвилл был мужем старшей сестры Эмили, Луизы. После ее смерти он женился на второй дочери лорда Уитмена, чтобы избавиться от притязаний на его состояние и сердца других молодых леди и дать своему маленькому сыну Лоренсу любящую матушку. Увы, сам он год за годом продолжал лелеять свою утрату. Во всяком случае, до недавнего времени Эмили думала именно так…

– Что ж, у нас достаточно средств, чтобы жить с комфортом и воспитать малышку, – леди Боффарт размышляла с самым серьезным видом, словно развод Гренвиллов был уже делом решенным. – Но ты потеряешь Лоренса…

– Ты говорила и о том, что через два или три года Лори уедет в школу. Так что я его все равно потеряю. – Голос Эмили дрогнул – она обожала племянника, но такова участь всех матерей – расставаться со своими сыновьями, как только у них наступает определенный возраст. Именно поэтому она так мечтала о дочери. – Надеюсь, он не перестанет любить меня, а когда достаточно повзрослеет, я постараюсь все ему объяснить.

– С чего это вдруг ты изменила свои взгляды на брак? – тетя Розалин внезапно взглянула на племянницу с подозрением. – Уильям как?то обидел тебя?

– Нет?нет, – поспешно ответила молодая женщина. – После всех кошмаров, что нам довелось пережить этим летом, неожиданно наступили спокойные дни, даже соседи ненадолго оставили нас в покое, и у меня появилось время подумать о самой себе. И Гренвилл?парк вдруг показался мне чужим, как будто он так и не принял меня после всех лет, что я провела здесь… Как и Уильям.

– Это помолвка Джейн так повлияла на тебя, – сделала собственный вывод леди Боффарт. – Твоя подруга так долго искала свое счастье и, похоже, наконец нашла его. Неудивительно, что и тебе тоже захотелось стать счастливой, освободиться из паутины прошлого, как это сделал Эдмунд Стоунвилль. Хотя, как мне кажется, ты до сих пор не смирилась с тем, что возлюбленный Луизы смог полюбить вновь.

– О, вовсе нет! Я совсем недавно узнала о его существовании, а если бы не кулон мисс Феллоуз[2], я могла бы и вовсе никогда не услышать о мистере Стоунвилле! – горячо возразила Эмили. – И я рада за него и Джейн! Вот только не совсем понимаю, зачем ему было распространять слухи о своей смерти?

– По?моему, он все доходчиво объяснил, дорогая, – леди Боффарт пожала плечами. – Он хотел похоронить прошлое и возродиться к новой жизни, так что он имел в виду, что его старая личность умерла, только и всего. Хотя подозреваю, что дело не только в этом… Но мы с тобой отвлеклись от маленькой Люси Хаттон.

– Вы правы, тетя, – Эмили охотно переменила тему разговора. – До появления первых гостей у вас еще есть время написать миссис Хоуп и попросить ее привезти Люси в Гренвилл?парк. Чтобы вы не беспокоились, я поговорю с Уильямом во время приема. Он будет слишком рассеян, чтобы возражать.

– Что ж, так я и сделаю. Надеюсь, Люси и наш маленький лорд понравятся друг другу. – Тетушка Розалин поднялась с дивана, вновь аккуратно расправив юбку, и направилась к двери, но она не была бы самой собой, если бы за ней не осталось последнее слово. – А тебе следует пройти в парадные комнаты и проверить, все ли готово к приему. Твоя экономка выше всяких похвал, но хозяйке не мешало бы иногда принимать участие в домашних хлопотах. И не надо говорить мне, что у тебя болит нога, в конце концов, не каждый день твоя лучшая подруга выставляет на обозрение своего жениха!

Эмили даже не поморщилась от этого укола. За те месяцы, что леди Боффарт гостила в Гренвилл?парке, она привыкла к острому язычку тетушки, а радость от того, что после стольких лет разлуки они вновь обрели друг друга, ничуть не уменьшилась.

Правда, исполнять приказание тетушки она тоже не собиралась. Миссис Даррем умела управляться со слугами без помощи хозяйки и, пожалуй, обиделась бы, явись миледи воочию взглянуть, достаточно ли ярко блестит паркет в большой гостиной, и с должным ли вкусом подобраны расставленные повсюду букеты. Больная нога Эмили служила ей оправданием в глазах прислуги, хотя никто не назвал бы леди Гренвилл вялой и бездеятельной.

Лишь иногда на нее находили приступы уныния, навеянные болью в сломанной в детстве ноге или грустными мыслями о неразделенной любви к лорду Гренвиллу. Обычно она быстро справлялась с этими приступами. Но не в этот раз…

Едва за теткой закрылась дверь, молодая женщина опять вернулась к созерцанию осеннего пейзажа за окном своей любимой гостиной. Однако видела она не мокрую лужайку и начинающуюся за ней аллею. Вернее, не только их.

Уже две недели, стоило ей взглянуть в окно, перед ее глазами возникала одна и та же картина. В самом начале аллеи, даже не пытаясь скрыться в ее тени, стоят мужчина и женщина. Их объятие длится, и длится, и длится… Эмили хочется закричать, она зажмуривается, но влюбленная пара никуда не исчезает. Уильям, хранящий верность своей первой жене, и Агнесс, миссис Рэйвенси, которую леди Гренвилл с радостью назвала своей подругой! Как могли они оба предать ее?!

О, ну конечно, лорд Гренвилл предупредил ее сразу же после того, как сделал предложение! Он не собирается ограничивать ни свою собственную свободу, ни свободу жены в том, что касается любовных связей, лишь бы соблюдались необходимые приличия.

От того, что она была предупреждена, ее душа не стала болеть меньше, ведь за шесть лет брака она не замечала ничего, что могло бы вызвать ее ревность. Уильям продолжал хранить верность памяти Луизы, и к этой боли Эмили привыкла, но неожиданный удар застал ее врасплох.

Последние два года в ее сердце то разгоралась, то угасала надежда когда?нибудь стать для лорда Гренвилла… Пусть не той, кем была Луиза, но все же больше, чем верной подругой и хозяйкой его дома. Эту надежду питали изменения в отношениях супругов, причиной которых неожиданно стали мрачные, загадочные, а порой и трагические события, происходившие в Торнвуде и окрестных поместьях. Желание помочь попавшим в беду друзьям, раскрыть все возможные тайны и восстановить справедливость было присуще обоим супругам, но без напора жены лорд Гренвилл навряд ли покинул бы свой кабинет, чтобы искать убийц, отбирая славу у суперинтендента Миллза. Энтузиазм Эмили заставил Уильяма пробудиться от своей меланхолии, и необходимость противостоять чьей?то злой воле сплотила лорда и леди Гренвилл, помогла им стать ближе друг к другу.

Эмили уже несколько раз открыто заявляла, что мечтает о сестренке для маленького Лори, а однажды даже осмелилась вообразить, что Уильям ревнует ее. Но это было уже давно, во время свадьбы Сьюзен и Генри Говардов, близких друзей Гренвиллов. С тех пор супруги будто раскачивались каждый на своих качелях, что двигаются не в такт, заставляя леди и джентльмена то встречаться на мгновение в воздухе, то вновь стремительно улетать друг от друга, едва успев обменяться взглядами.

После неожиданного сближения Уильям так же неожиданно отдалялся от жены, словно боялся признаться себе, что эта молодая женщина нужна ему все сильнее и сильнее. Раз от разу эти переходы становились все более тяжелыми для Эмили, и желание избавить свое сердце от бесполезных страданий крепло в ней, с полного одобрения тетушки Розалин и любимой подруги Джейн. Конечно, до принятия столь важного решения могли пройти еще долгие месяцы, как вдруг, как будто ей мало было переживаний из?за недавних убийств и краж[3], она видит своего мужа в объятиях молодой ошеломительно красивой вдовы!

Миссис Агнесс Рэйвенси поразила торнвудское общество в равной степени своей красотой и трагической историей, правда, первым прониклись скорее джентльмены, а вторым – леди. Молодая женщина рано овдовела, а вскоре ее маленький сын утонул в пруду. Стойкость миссис Рэйвенси, преодолевшей свое горе и нашедшей призвание в управлении торнвудским пансионом для бедных девушек, вызывала восхищение, а приятные манеры и умение вести интересную беседу делали ее желанной гостьей во многих домах.

Вот и леди Гренвилл охотно раскрыла объятия новой подруге… Тем более что взгляды обеих женщин на нынешнее мироустройство во многом совпадали. Эмили даже стало казаться, что Агнесс понимает ее лучше, чем Джейн с ее чересчур практичной, лишенной романтической стороны натурой. И Уильяму нравились визиты миссис Рэйвенси, в эти дни он не спешил укрыться от гостей жены в своем кабинете и охотно беседовал с директрисой пансиона о самых разных вещах. Леди Гренвилл имела глупость радоваться тому, что ее новой подруге удается удерживать лорда Гренвилла от его добровольного заточения, чего сама она не могла добиться. Теперь?то она прозрела, но, увы, слишком поздно.

Стоит ли удивляться, что мужчина увлекся красивой и умной женщиной и дал волю своему чувству, если считает себя свободным от обязательств перед женой? И как могла миссис Рэйвенси не поддаться его обаянию, тем более что оба они в прошлом потеряли тех, кого горячо любили, а непреходящее чувство утраты, внезапно разделенное на двоих, постепенно стало слабеть?

Этими мыслями Эмили доводила себя до нервного истощения, как и свой дневник, чьи страницы она усеивала то слезами, то неровными фразами. Занятая обустройством новых учениц пансиона, миссис Рэйвенси не появлялась в Гренвилл?парке или же просто не сталкивалась с леди Гренвилл, и Эмили не спешила встретиться с соперницей лицом к лицу. Она просто не представляла, как вести себя с Агнесс. Сохранить дружбу – на это у нее не хватит лицемерия, а внезапная холодность вызовет вопросы и, чего доброго, пересуды соседей, которые вполне способны в своих измышлениях добраться до истины.

Не стоило надеяться, что Агнесс сама не осмелится выказывать привязанность к леди Гренвилл. По приглашению хозяйки она со своими ученицами провела несколько недель в Гренвилл?парке, притворяясь верным другом Эмили и, как выяснилось, обманывая ее самым жестоким образом.

Как давно начался роман Агнесс и Уильяма – вот вопрос, который леди Гренвилл не уставала задавать себе, с безрассудным упрямством перебирая в памяти все те мелкие подробности встреч своего мужа и миссис Рэйвенси, которые могли послужить приметами возникающего чувства. С первой же встречи Агнесс покорила брата Джейн, беззаботного Ричарда Соммерсвиля, впрочем, ненадолго. Уильям же не торопился вслух выражать свое восхищение ее обликом и манерами, и Эмили в голову не пришло тревожиться из?за появления в их кружке очаровательной вдовы. Да если бы и пришло, что она могла сделать? Не сближаться с миссис Рэйвенси? Увезти Уильяма из Гренвилл?парка? И то и другое равно невозможно – торнвудское общество слишком тесно, а лорд Гренвилл любит свой дом и посещает Лондон и другие места только по необходимости. Ах, стоило ей не посмотреть в окно в тот самый миг, и неведение еще какое?то время спасало бы ее! До тех пор, пока какая?нибудь добрая душа вроде миссис Блэквелл или миссис Пауэлл не появилась бы на ее пороге с самым сочувствующим выражением лица.

Сегодня миссис Рэйвенси будет на приеме, но в общей суете Эмили совсем необязательно разговаривать с ней, достаточно доброжелательного приветствия. И все равно леди Гренвилл нервничала сильнее, чем обычно перед своими празднествами. Что, если чувства Уильяма станут заметны? Навряд ли он станет выставлять их напоказ намеренно, но некоторые сплетницы чрезмерно наблюдательны и замечают огонек там, где искра еще только собирается стать им.

– Нет, так я попросту сойду с ума! Если мой рассудок еще можно назвать здоровым, со всеми моими фантазиями и непомерным воображением! – Эмили нередко говорила сама с собой, а сейчас это тем более было нужно, чтобы не расплакаться. Ради Джейн стоит привести свои мысли хотя бы в относительный порядок, а глаза не должны выглядеть заплаканными. – Как вовремя тетушка появилась со своим известием о маленькой сиротке! Еще неделя, и мне точно потребовалась бы помощь доктора Вуда. Причем на этот раз не моей больной ноге, а голове. Жаль, от сердечного недуга у него лекарства не найдется!

И леди Гренвилл принялась с особым усердием размышлять о том, какие комнаты прикажет приготовить для миссис Хоуп и малышки Люси, как будет вести себя с девочкой при первой встрече и что скажет мать Эмили, леди Уитмен, когда узнает о затее дочери. Всех этих тем с лихвой хватило до той минуты, когда пора было покинуть уютную маленькую гостиную и направиться встречать гостей.

 

2

 

Спустя два часа после начала приема гости Гренвилл?парка, наконец, насытились лицезрением жениха мисс Соммерсвиль и вернулись к привычным занятиям – сплетням, флирту, серьезным и не очень разговорам о моде и политике. Еще не забылись недавние убийства молодой учительницы и одной из учениц пансиона, и даже помолвка Джейн Соммерсвиль не захватила общество настолько, чтобы перестать обсуждать преступления мистера Рассела и его помощника. Тем более что бедняжка Бет Флинн погибла прямо в Гренвилл?парке. Никто не осмелился бы попросить леди Гренвилл показать комнату, в которой произошло убийство, но Эмили не сомневалась – кое?кому из особенно любопытных леди очень хочется заглянуть туда.

Воспользовавшись тем, что все взгляды уже не устремлены на него одного, Эдмунд Стоунвилль оставил свою невесту беседовать с подругами, миссис Говард и миссис Пейтон, и постарался осторожно привлечь внимание миссис Рэйвенси.

Молодая женщина заметила его маневры и охотно прервала излияния супруги викария Кастлтона, в очередной раз выражавшей ей свое сочувствие и надежды, что их дочь Джемайма успешно справляется с ролью учительницы, пока не будет найдена замена несчастной мисс Вернон.

Следуя за приглашающим взглядом мистера Стоунвилля, Агнесс прошла с ним к одному из французских окон и остановилась в ожидании.

– Миссис Рэйвенси! Прошу прощения за то, что отвлек вас, но кто знает, когда нам снова удастся побеседовать, – учтиво начал джентльмен.

– И о чем же вы хотите говорить со мной? – В улыбке директрисы пансиона не было кокетства, но от этого она не становилась менее очаровательной. – Надеюсь, не о моем бедном пансионе.

– О, на этот счет вам не стоит беспокоиться, – заверил Стоунвилль. – Речь пойдет о более важных вещах.

– Тогда, право же, я не смогу догадаться. Мы только что были представлены друг другу и еще не успели найти общих тем для беседы, равно важных для нас обоих. – Недоумение вдовы было вполне понятно – она впервые встретилась с женихом Джейн, так как пропустила празднование помолвки в доме Соммерсвилей неделю назад.

– Позвольте, я освежу вашу память. – Светло?карие глаза джентльмена излучали симпатию к очаровательной вдове, но не восхищение, так что Джейн нечего было опасаться. – Мы встречались с вами прежде, в Италии, куда вы привозили вашего супруга поправить здоровье. Мне жаль, что эта благодатная земля не помогла ему возродиться, как помогла мне.

– В самом деле? Боюсь, я не припомню нашей встречи, – миссис Рэйвенси с извиняющимся видом развела руками. – Тогда, как вы понимаете, я была полностью сосредоточена на том, чтобы создать все возможные удобства для мистера Рэйвенси.

– О, ну еще бы, вы ведь были его сиделкой! – и куда исчез ласковый взгляд джентльмена? Теперь он смотрел холодно и насмешливо.

– Что вы сказали? – Агнесс растерянно заморгала и нервно вздохнула. – Конечно, я была его сиделкой. Кто, как не верная супруга, должна провести с мужем все отведенные ему дни, до последнего вздоха?

– Полно, мисс Лайтфилд! Его супруга предавалась слезам и молитвам и нашла себе утешителя и наставника в лице католического священника. Нам обоим известно, что это вы, а вовсе не она, сидели рядом в ожидании кончины. И что, если бы не маленький сын, миссис Рэйвенси уже тогда приняла бы католичество и навечно заточила себя в монастыре близ Падуи. Его трагическая смерть привела ее в эту тихую обитель, где она и находится до сих пор!

– Молчите! – прошипела молодая женщина и торопливо огляделась. Никто, кажется, не прислушивался к их разговору, тем более что Ричард Соммерсвиль как раз рассказывал что?то забавное, и его собеседники то и дело прерывали рассказ хохотом. – Ваши слова – полнейший бред, но мне бы не хотелось стать объектом пересудов, и без того о моем пансионе болтают отсюда и до самого Лондона!

– Вот именно, – ухмыльнулся Стоунвилль. – Одной сплетней больше или меньше – какая разница? Другое дело, когда человек выдает себя за другого! Как я слышал от моей дорогой мисс Соммерсвиль, прошедшей зимой в здешних краях уже была разоблачена одна самозванка, тоже явившаяся из Италии. Вы ведь не хотите стать второй, моя дорогая?

Агнесс вцепилась левой рукой в портьеру, сильно сжав пальцы. Ей необходимо было овладеть собой прежде, чем кто?нибудь из гостей Гренвиллов заметит ее бледность и полюбопытствует, с чего бы это директриса выглядит такой напуганной.

А ее мучитель продолжал:

– Поистине, Италия – рай для тех, кто хочет изменить свою судьбу. Как легко принять чужое имя и вернуться в Англию уже другим человеком! Бедная женщина из приличной семьи решила порвать со светом и уединиться в тихой обители. Как она посмела так небрежно распорядиться своим статусом несчастной вдовы, к которой решительно все обязаны проявлять сочувствие? Непреодолимый соблазн воспользоваться именем этой женщины и обернуть ее несчастья себе на пользу, не так ли? Особенно для гувернантки, которую прогнали без рекомендаций после того, как отец ее подопечных не смог устоять перед ее красотой. Ей так повезло, что добрая, наивная миссис Рэйвенси наняла ее сиделкой к своему мужу, а после его кончины сделала своей компаньонкой! Но эта удача вскоре изменила ей – мальчик утонул, а потерявшая разум от горя мать затворила за собой монастырские врата. И тогда мисс Лайтфилд нашла для себя новые возможности. Как вам удалось провести эту старушку, тетушку мистера Рэйвенси? Она ни разу не встречалась с вами прежде?

Если длинная речь мистера Стоунвилля была призвана окончательно уничтожить его жертву, то этой надежды она не оправдала. Пока длился монолог, женщина, которую просто невозможно называть мисс Лайтфилд после того, как она почти два года известна в Торнвуде под именем миссис Рэйвенси, если не успокоилась совершенно, то хотя бы выровняла дыхание и смогла заговорить уверенным, деловитым тоном, каким давала поручения служанке:

– Вы выказали поразительную осведомленность, мистер Стоунвилль. Я и мечтать не могла, что у меня когда?либо появится собственный биограф. Рассказанная вами история достойна романа мистера Мартинса, но я прошу вас объяснить, как вы собираетесь использовать эти сведения. Я слишком бедна, чтобы платить шантажисту, в то время как вы, по слухам, весьма состоятельны и к тому же женитесь на единственной наследнице мистера Несбитта. Я не в силах представить, чем могу быть вам полезной.

– Сейчас не лучшее время и место для обсуждения нашего сотрудничества, мы и так уже беседуем чересчур долго, – джентльмен одобрительно кивнул, но в тоне его слышалось удивление – он явно ожидал длительного сопротивления, прежде чем леди признает его власть над ней. – Завтра, если позволите, я нанесу визит в пансион, где мы сможем поговорить более продолжительно и по существу. Я намерен сделать пожертвование на нужды вашего уважаемого заведения, и, разумеется, директриса получит намного большую сумму в свое собственное распоряжение, если мы сумеем договориться. В чем я почти не сомневаюсь.

– Боюсь, я не могу похвастаться такой же уверенностью, – холодно сказала Агнесс.

– Полно, миссис Рэйвенси, за время нашего разговора мы должны были уже составить мнение друг о друге. И я не скрываю, что восхищен вашим умом и выдержкой. Другие ваши таланты мне также отчасти известны, а немного позже вы узнаете и о моих. И не забудьте – мы беседовали о вашем пансионе. Рассказы моей невесты и ее подруг о ваших злоключениях так растрогали меня, что я решился переговорить с вами, чтобы узнать, чем могу облегчить ваш тернистый путь.

– Мои запасы угля недостаточны перед угрозой близких холодов, и нашей библиотеке не хватает книг, – тем же рассудительным тоном ответила миссис Рэйвенси.

– Прекрасно, значит, вы перечислили мне те книги, которые необходимо приобрести в первую очередь, – мистер Стоунвилль учтиво поклонился и направился к Джейн, которая уже перешептывалась с леди Гренвилл, поглядывая в его сторону.

– Дьявол! – еле слышно прошептала Агнесс и с трудом разжала пальцы – так сильно она стиснула портьеру. – Я должна была быть готова к такому повороту, ведь я всегда допускала такую возможность. Только не ожидала, что этот день наступит именно сегодня. Что ж, посмотрим, чем мне может быть полезен этот Стоунвилль.

И миссис Рэйвенси с безмятежным видом подошла к лорду Гренвиллу, явно скучающему в обществе миссис Блэквелл и преподобного Кастлтона.

Леди Гренвилл проводила ее взглядом, но тут же заставила себя отвернуться и обратиться к мистеру Стоунвиллю с вопросом, какой чай он предпочитает. Или лучше налить ему кофе?

 

3

 

Только ближе к окончанию приема Эмили нашла в себе силы поговорить с Уильямом.

Она еще не привыкла к положению обманутой жены и избегала разговоров с супругом, чтобы не выдать себя нечаянно и не сказать что?то, о чем впоследствии будет горько сожалеть. Нет, уж лучше она сначала обретет душевное спокойствие, а затем решит, как должна складываться ее жизнь дальше. Вот тогда она первой удивит лорда Гренвилла, заявив о намерении оставить его, чем в пылу ссоры услышит от него признание, которое унизит ее и превратит в обиженную жертву. А если окажется, что ее воля слишком слаба, а любовь к Уильяму непоколебима, ей и вовсе не стоит показывать ему свою осведомленность о его романе с Агнесс. Порой ненавистная необходимость соблюдать приличия может избавить от лишней боли.

Две молодые леди исполняли романс с таким отчаянием, словно это было их последнее слово перед казнью. Эмили заметила, как Джейн чуть поморщилась и подняла глаза к небу, выражая свое отношение к страдалицам, заставлявшим страдать и своих зрителей. Но пели эти мученицы достаточно громко для того, чтобы желающие могли беспрепятственно перешептываться, не боясь быть услышанными.

Лорд Гренвилл расположился в кресле почти у самых дверей, и Эмили осторожно обошла чайный стол и присела на стул рядом с мужем. Уильям тотчас повернулся к ней с ироничной улыбкой – он не сомневался, что его остроумная жена собралась поделиться с ним мнением о юных дарованиях. Ее слова, однако же, заставили его недоуменно нахмуриться.

– Я пригласила погостить у нас миссис Хоуп, она подруга тетушки Розалин.

– Вот как! Мне казалось, ты не захочешь видеть в Гренвилл?парке гостей до самого Рождества, а то и дольше, учитывая, сколько огорчений нам доставил визит миссис Рэйвенси и ее учениц.

«И ты так спокойно произносишь ее имя! – Эмили едва удержалась от колкости – вот поэтому она и предпочитала пока держаться подальше от супруга. – И голос не дрогнул, и ни малейшего намека на румянец. Могла ли я предполагать в нем подобное лицемерие? Могла, ведь нас всех обучают ему с самого детства».

– Напротив, теперь, когда Джейн проводит все время с женихом, а Дафна и Сьюзен заняты своими делами, у меня появилось много незанятого времени, и я провожу его в печальных размышлениях о несчастных погибших девушках. Появление новых гостей отвлечет меня.

– Что ж, как тебе будет угодно, – радости в голосе Уильяма не слышалось, должно быть, он представил себе еще одну тетушку Розалин, которая будет шокировать его своими неподобающими утверждениями о супружестве.

– Вместе с этой дамой приедет маленькая девочка, сирота, – вот леди Гренвилл и подступилась к главному. – У нее нет родственников, которые могли бы взять ее к себе, и я намерена сама заняться ее воспитанием.

На этот раз удивление лорда Гренвилла было куда как сильнее, чем при известии о новых гостях. Он недоверчиво прищурился, явно не зная, что сказать, и перевел взгляд на девушек у рояля, как раз закончивших третий романс и потупившихся в ожидании оваций. Эмили терпеливо ждала ответа, не показывая своего волнения. Она даже одобрительно кивнула девицам, когда те решили все же прервать свое выступление и выпить чая, пока мисс Соммерсвиль и ее жених исполняют арию Розины и графа.

– Ты и правда хочешь этого? – Вот все, на что оказался способен Уильям. – Ты совсем не знаешь эту девочку, она может оказаться капризной и злой…

– Я много раз говорила тебе, что хотела бы иметь дочь, но ты делал вид, что не слышишь меня. Теперь у меня появилась возможность осуществить свою мечту, и это не потребует от тебя никаких усилий, – леди Гренвилл недобро усмехнулась, заметив явное смущение мужа. – Что касается характера малышки… Не думаю, что я рискую больше, чем если бы сама произвела ее на свет. У моего собственного ребенка точно так же мог бы оказаться дурной характер и скверные привычки. Люси уже пять лет, и она способна оценить ласковое отношение и понять, как ей посчастливилось обрести дом в Гренвилл?парке, а не в приюте.

– Боюсь, Лори будет огорчен, – пробормотал Уильям, не глядя на жену. Ее слова задели его, что случалось не впервые, но он, по обыкновению, не мог заставить себя говорить так же прямо, как это делала она. – Он не готов делить с кем?нибудь твою любовь.

– Твой сын растет, скоро ему не нужна будет моя опека, не говоря уж о предстоящем отъезде в школу, – она намеренно назвала Лоренса «твой сын», напоминая лорду Гренвиллу, что у нее?то нет ребенка. – Если он воспримет появление малышки слишком болезненно, мы с ней и тетушкой Розалин уедем в Лондон. У меня хватит средств, чтобы содержать девочку.

– По?твоему, я волнуюсь о деньгах, которые придется потратить на нее? – От чувства неловкости не осталось и следа, теперь Уильям был задет.

Эмили молча пожала плечами. Пора было заканчивать разговор и возвращаться к гостям. Скоро они начнут разъезжаться, и хозяйке надо быть любезной с каждым и щедро раздавать приглашения вновь посетить Гренвилл?парк даже тем, кого она меньше всего желала бы видеть.

– О каком отъезде ты говоришь? Я совсем не имел это в виду… И потом, почему ты выбрала такое время для обсуждения столь важного вопроса? – сообразил Уильям. – В последние дни ты почти не разговаривала со мной и приняла решение, которое может изменить всю нашу жизнь, одна! Впрочем, тебе, конечно же, дала добрый совет твоя тетя!

– Вот видишь, присутствие леди Боффарт тяготит тебя, как и моя независимость. В которой ты, кстати, не отказывал мне, когда делал предложение, – леди Гренвилл насладилась видом того, как гнев в его глазах уступает место вернувшейся растерянности, и оставила мужа обдумывать услышанное в одиночестве.

Может, она и не так собиралась построить этот разговор, но что сделано, то сделано. Дня через три, самое большее, четыре, приедет миссис Хоуп с девочкой, а к тому времени лорд Гренвилл смирится или с появлением в своем доме еще одного ребенка, или с грядущим расставанием с женой. Главное, ее желание уехать он никак не свяжет со своей изменой, значит, Эмили в любом случае выиграла.

А вот порадует ли ее выигрыш, она сможет узнать, лишь проведя с Люси Хаттон несколько дней, а, может быть, и месяцев или даже лет.

 

4

 

Джейн Соммерсвиль с удовольствием рассматривала новое бежевое платье с голубой отделкой. Несмотря на дождливую погоду, Эдмунд и Ричард уехали в Торнвуд, а мистер Несбитт вернулся в Лондон к своим делам.

Кроме Джейн, в доме осталась лишь миссис Логан. Добродушная, живая старушка, родственница миссис Пауэлл, охотно откликнулась на просьбу мисс Соммерсвиль погостить у нее. Репутация Джейн едва не разрушилась, когда мистер Несбитт признал ее своей незаконной дочерью, и сейчас девушке не хотелось давать повод для новых пересудов, проживая под одной крышей с женихом и не имея поблизости почтенной родственницы или компаньонки.

Эдмунд Стоунвилль оказался самым заботливым и предупредительным женихом, о каком только могла мечтать девушка, едва не потерявшая надежду выйти замуж сперва из?за отсутствия приданого, а затем из?за своего происхождения. Мистер Стоунвилль не желал тянуть со свадьбой, и Джейн собиралась стать миссис Стоунвилль еще до Рождества. Эдмунд даже согласился поселиться в доме Соммерсвилей, вместе с братом своей будущей жены.

Джейн боялась оставлять Ричарда одного. Привлекательный и остроумный, как и его сестра, Ричард до сих пор не обрел супружеского счастья. Он не считался хорошей партией, так как все его достоинства перевешивал единственный недостаток – страсть к игре. Потерянное состояние Соммерсвилей напоминало девушкам, склонным восхищаться Ричардом, и их матушкам о том, куда может исчезнуть любое, даже весьма значительное, приданое. Соммерсвиль не особенно унывал, скрашивая свою жизнь краткими романами, пока в прошлом году не полюбил от всего сердца одну юную леди. Увы, его бескорыстному чувству помешали преступные замыслы, которые пыталась воплотить в жизнь семья его избранницы.

После смерти мисс Феллоуз, болезненной, как и ее покойная мать, состояние должно было уйти из семьи к другому наследнику, чего отец и мачеха Шарлотты не могли допустить. Феллоузы купили поместье близ Торнвуда, где их никто не знал, и вскоре были приняты местным обществом. Роль Шарлотты Феллоуз успешно играла младшая сестра миссис Феллоуз, до тех пор, пока некий мистер Ходжкинс, посвященный в аферу с наследством, не начал шантажировать Феллоузов. Он выдавал себя за жениха мисс Феллоуз, чему не переставали удивляться все соседи – слишком уж этот молодой человек мало походил на джентльмена. Его триумф оказался недолгим, алчность погубила его, вложив тяжелый канделябр в руки мнимой мисс Феллоуз.

Даже после того как преступления этого семейства были раскрыты, Ричард Соммерсвиль остался верен своей любви и помог девушке бежать. Уже много месяцев он ничего не слышал о ней и не надеялся услышать в будущем. Юная леди не обещала ему ни своей руки, ни своего сердца, хотя и намекала, что не осталась равнодушной к его чувствам.

Непривычный к страданиям Соммерсвиль был рад отправиться в путешествие на континент вместе с сестрой и ее недавно обретенным отцом. По возвращении Ричард казался прежним, легкомысленным и беззаботным, но Джейн знала – ее брат все еще не нашел в своем сердце замену самозваной мисс Феллоуз.

Появление Эдмунда Стоунвилля и его помолвка с Джейн отвлекли Ричарда от собственных переживаний. Долгое время они с сестрой ссорились из?за проигранных Соммерсвилем денег, но теперь, когда мистер Несбитт избавил их от надвигающегося разорения, ссоры прекратились. Да и играл Ричард не так уж много, а в период ухаживаний за своей пассией и вовсе не подходил к карточному столу. Джейн многие месяцы опасалась, что разочарование в любви снова толкнет брата в удушающие объятия порока, но мистер Несбитт обещал дочери, что присмотрит за Ричардом, хотя и не одобрял образ жизни молодого бездельника.

Эдмунд походил на мистера Несбитта серьезностью и умением вести торговлю, но Ричард, как ни странно, одобрил будущего родственника. Он подшучивал над сестрой: «Ты так привязана к брату, что даже мужа выбрала похожим на меня, да и фамилия твоя не сильно изменится, Соммерсвиль или Стоунвилль – знакомые постоянно будут путаться, как же тебя называть!»

Словом, Джейн была вполне счастлива. И старалась не вспоминать день, когда ее помолвка, казалось, вот?вот разрушится.

В тот сентябрьский день мисс Соммерсвиль приехала поделиться радостной новостью с Эмили, своей самой близкой подругой, и уже готова была восхвалять достоинства своего избранника, когда тетушка Розалин внезапно привела обеих женщин в ужас, заявив, что мистер Эдмунд Стоунвилль давным?давно скончался.

Пораженные ее словами, Эмили и Джейн потребовали объяснений и получили их. Как следовало из рассказа леди Боффарт, мистер Стоунвилль некогда собирался стать священником и, скорее всего, стал бы, не повстречай он леди Луизу Уитмен, в которую обречен был влюбиться. История любви Луизы, предшествовавшей ее замужеству с лордом Гренвиллом, была известна и Эмили, и мисс Соммерсвиль. Но они и помыслить не могли, что Эдмунд и окажется тем самым юношей, бежавшим от своих страданий в Италию после того, как, по настоянию матери, Луиза вышла замуж за другого.

Леди Боффарт поддерживала влюбленных, из?за чего рассорилась с кузиной, леди Уитмен, и тоже покинула Англию. Первое время она переписывалась с мистером Стоунвиллем, пока однажды не получила известие о его смерти от мистера Трентона, назвавшегося другом Эдмунда. Сомневаться в правдивости этого сообщения у леди Боффарт не было причин. Она посетовала о безвременной смерти молодого мужчины и почти не думала о нем до тех пор, пока не возобновилась ее связь с племянницей.

От тетушки Эмили узнала о существовании у сестры возлюбленного, который вовсе не был лордом Гренвиллом, и до сих пор злилась на мать и бабушку своего мужа, леди Пламсбери, настоявших на браке Луизы с лордом Гренвиллом.

Неудивительно после этого, что заявление Джейн потрясло леди Боффарт до такой степени, что она не смогла сдержаться и подобрать более мягкие слова для выражения своего удивления. Несколько минут все три леди обсуждали возможность того, что жених мисс Соммерсвиль всего лишь тезка возлюбленного Луизы, но слишком уж многое совпадало. Мистер Стоунвилль тоже собирался в юности стать священником, но вместо этого уехал в Италию, где сумел стать компаньоном в торговой компании. Джейн внезапно вспомнила, что так и не спросила Эдмунда, почему он покинул Англию. Откровенно говоря, она не так уж и много беседовала с женихом и даже не ждала встречи с ним раньше октября, когда надеялась увидеться со Стоунвиллем в гостях у одного из друзей мистера Несбитта.

Она была польщена и обрадована, когда он внезапно появился в ее доме с сообщением, что не может больше медлить и умоляет ее согласиться стать его женой. Стоунвилль уже побывал у мистера Несбитта и заручился его согласием на брак с Джейн, хотя мисс Соммерсвиль свободна была принять решение, не опираясь на советы отца.

После счастливого объяснения «дорогой Эдмунд» уехал, чтобы не ставить невесту в неловкое положение, и обещал приехать вместе с мистером Несбиттом через несколько дней, чтобы познакомиться с друзьями «дорогой Джейн» и отпраздновать помолвку.

– Я не могу ждать так долго, неделю, быть может! – заявила Джейн. – Завтра же я отправлюсь в Лондон и поговорю с ним. Почему он не сказал мне, что знаком с твоей семьей, Эмили? Я не раз говорила ему о тебе и других своих торнвудских друзьях. Почему появились слухи о его смерти? Что скрывается за этой ложью?

– Успокойтесь, моя дорогая, – леди Боффарт ласково погладила мелко дрожавшую ладонь девушки. – Наверняка у него были причины. Нежелание вспоминать о прошлых горестях – самая простая из них и вполне понятная. Уверена, он все объяснит. К тому же еще есть вероятность, что это совсем другой мистер Стоунвилль, может, даже кузен или родственник того юноши.

– Носящий то же имя? – усомнилась Джейн.

– Потерпите, и все выяснится. А сейчас давайте переменим тему, дорогие. Ни к чему миссис Рэйвенси и лорду Гренвиллу знать, о чем мы тут говорили.

При упоминании миссис Рэйвенси Эмили вздрогнула и торопливо поддержала тетку. А через пару минут появились и Уильям с Агнесс, вернувшиеся с прогулки. Они с радостью поздравили мисс Соммерсвиль, и Джейн, как никто в Торнвуде умеющая скрывать свои подлинные чувства, принимала поздравления с искренней улыбкой, словно сердце ее не сдавливали тиски сомнений и страха.

Мистер Стоунвилль был удивлен и обрадован, когда невеста встретила его у конторы, но ее расспросы застали его врасплох. Джейн, до сих пор служившая в Торнвуде образцом сдержанности и тщательно скрывавшая от чужих глаз проявления эмоций, не смогла сохранить невозмутимость. Ведь речь шла о ее будущем счастье. Неужели оно недостижимо, и ей все?таки придется пополнить ряды старых дев?

– Я часто упоминала моих друзей, в том числе лорда и леди Гренвилл. Почему вы не сказали, что знакомы с этой семьей? Скрыли от меня так много о своем прошлом? Наконец, ваше притворство – вы объявили себя умершим! Как вы все это объясните? – Мисс Соммерсвиль была ненамного ниже своего жениха и выглядела весьма опасной в своем гневе.

Мистер Стоунвилль невольно огляделся, словно в поисках помощи, но в этот час парк, куда они зашли, был почти пуст – леди и джентльмены переодевались к обеду, а няньки уже давно увели детишек домой.

– Я хотел похоронить прошлое, – твердо ответил Стоунвилль. – И, если бы леди Боффарт не рассказала вам и леди Гренвилл о моей жизни до того, как я уехал из Англии, я никогда бы сам не заговорил об этом. Я мог бы попросить вас уважать мое право не раскрывать секреты давно минувших дней, а взамен пообещать уважать ваши тайны и в будущем ничего не скрывать от своей супруги, но лучше будет, если я все же объяснюсь.

– Извольте, сэр, – только и ответила Джейн, которая внезапно поняла, что ее недавняя речь подходит, скорее, какой?нибудь истеричной, раздражительной женщине, нежели очаровательной и благонравной мисс Соммерсвиль.

– Я ни разу не встречался с лордом Гренвиллом, а его вторую супругу видел лишь однажды и с трудом могу вспомнить черты ее лица. Поэтому мое представление вашим друзьям, которого я так жду, будет именно знакомством.

– Навряд ли вы мечтаете подружиться с лордом Гренвиллом, – сухо заметила мисс Соммерсвиль.

Ее жених покачал головой и устало потер ладонью высокий лоб.

– Когда?то я не мог прожить и часа, чтобы не подумать об этом человеке с ненавистью, но не теперь. Ведь он же не претендует на сердце мисс Соммерсвиль.

Эти слова чуть смягчили Джейн, но она ждала ответов на все свои вопросы и не собиралась отступать.

– На самом деле, еще до того, как я полюбил вас, я перестал вспоминать лорда Гренвилла. Мои душевные терзания мало?помалу покидали меня, слишком истощенного, чтобы мой разум мог питать их. Я был болен и одно время полагал, что эта болезнь сведет меня в могилу, но телесные муки странным образом укрепили мое сердце. Вот тогда я и счел, что прежний Стоунвилль умер, а ему на смену пришел кто?то, кого я и сам не знал.

«Звучит так, будто он читает вслух роман», – подумала Джейн. Кому?то другому она бы так и заявила, но это же был Эдмунд, ее Эдмунд! И, как ей было известно от Эмили и леди Боффарт, он на самом деле пережил все это!

– Я не хотел, чтобы мои прежние знакомства тянули меня назад, словно они могли воскресить мертвеца, которым стал возлюбленный Луизы Уитмен. И я сделал все, чтобы меня считали умершим. Это обошлось мне в некоторую сумму, остававшуюся от расходов на мое лечение. Мой бедный друг Трентон, должно быть, сильно переживал, но я не мог видеть его! – Лицо Эдмунда исказилось, подбородок дрогнул, и Джейн ласково взяла его под руку – как необычно и странно она себя при этом чувствовала!

Они прошли молча несколько ярдов, затем Стоунвилль продолжил свою историю.

– Я уехал почти без денег, не представляя, как буду жить дальше, но судьба внезапно оказалась благосклонной к бедному изгнаннику. Возможно, я и в самом деле настолько изменился, что она не узнала прежнего неудачника. Я не хотел больше служить богу, молитвы не утешали меня, и тут мне удалось устроиться в контору к одному торговцу. Я всегда хорошо ладил с цифрами и поразительно быстро выучился бухгалтерии… Новое дело захватило меня, и я в нем преуспел.

– Вы стали компаньоном вашего нанимателя, а потом его наследником, я знаю. – Джейн слышала все это от своего отца, сейчас ей интереснее было другое.

– Мне невероятно повезло и в том, что незадолго до своей смерти он рассорился с зятем, на которого прежде возлагал надежды, как на будущего преемника, и завещал свое дело мне скорее из злорадства, нежели из привязанности ко мне.

– Он был уверен, что вы не разрушите все, что он создал, так что, какие бы мотивы им ни двигали, он поступил верно, – убежденно ответила мисс Соммерсвиль. – Мне очень жаль, что вы пережили столько несчастий, но в будущем…

– Наше с вами будущее я вижу наполненным счастьем с избытком, – прервал ее Стоунвилль, его улыбка сделала его лицо моложе и светлее. – Вам тоже приходилось тяжело, но дни горестей миновали, дорогая, теперь нас ждут годы счастья!

Джейн точно так же улыбнулась. Она и сама была скрытной и понимала теперь, почему ее жених не спешил говорить о своем прошлом. Кроме нее, Эмили и леди Боффарт о его первой несчастной любви никто не узнает, в чем она тут же и заверила Эдмунда.

– Ваша подруга не рассказала лорду Гренвиллу о том, что ей стало известно? – быстро спросил мистер Стоунвилль.

– Вы можете не опасаться встречи с Уильямом. Эмили не захотела причинять ему ненужную боль, хотя, на мой взгляд, лучше бы он знал о том, что Луиза вовсе не так уж сильно любила его. Тогда бы лорд Гренвилл мог отказаться от своего бесконечного траура и понять, какой бриллиант его нынешняя супруга. – Джейн вдруг остановилась и растерянно покрутила зонтиком, который держала в левой руке. – Хотя, пожалуй, теперь я так не считаю. Из?за вас, Эдмунд.

– Я понимаю, – мягко ответил Стоунвилль. – И очень признателен за ваше намерение сохранить секрет. Иначе мы с лордом Гренвиллом никогда бы не смогли избавиться от неловкости, а с его стороны, должно быть, я постоянно чувствовал бы неприязнь.

Вот так все и уладилось, между влюбленными больше не вклинивались старые тайны, и они могли идти по дорожке, настолько тесно прижимаясь друг к другу, насколько позволяли теплые осенние плащи.

Конечно, Джейн поделилась с Эмили и ее тетушкой большей частью этого разговора, оставив для себя только комплименты и заверения в том, что рядом с нею и Эдмундом никогда не появится призрак Луизы. Достаточно ему и Гренвилл?парка.

Леди Гренвилл похвалила себя за то упорство, с каким отказывалась рассказать Уильяму о первой любви своей сестры, но тетя Розалин нашла возражения:

– Напрасно ты упрямишься, дорогая моя! Кто заставляет тебя называть мужу имя возлюбленного Луизы? Ты и сама бы его не знала, если б я не услышала его вновь и не разболтала вам обеим!

На этот раз Джейн решила занять сторону подруги. Она была спокойна за Эмили, но опасалась, что ее тетушка рано или поздно вновь не удержится и назовет Стоунвилля, если лорд Гренвилл начнет задавать ей вопросы. Пусть все остается как есть – таково было теперь мнение мисс Соммерсвиль о секретах первой леди Гренвилл. Правда, оно не переменилось в том, что леди Гренвилл нынешней пора подумать о переменах в собственной жизни.

На приеме Эмили успела шепотом сообщить подруге о скором появлении в Гренвилл?парке маленькой девочки, и Джейн нашла эту новость превосходной и очень своевременной. Она даже не подозревала, насколько была права.

Эмили еще расскажет ей об этом, а пока мисс Соммерсвиль смотрела на новое платье и думала, что наденет его, когда Эмили пригласит ее на чай, познакомиться с миссис Хоуп и маленькой Люси. Ждать оставалось всего лишь два или три дня.

 

5

 

– Какая унылая погода для путешествия! Надеюсь, они не застряли в грязи где?нибудь на полпути от Эппинга! – Леди Боффарт раскладывала пасьянс, но волнение мешало ей сосредоточиться, и она смешала карты, чтобы начать заново.

Эмили просматривала газетные заголовки, сосредоточиться на книге она сейчас не смогла бы, но ей, как и тетушке Розалин, нужно было чем?то занять томительные часы ожидания.

Лорд Гренвилл отправил в Эппинг экипаж за миссис Хоуп и ее подопечной и на этом счел свой долг гостеприимного хозяина выполненным. Леди Гренвилл не стала уговаривать его появиться перед гостьями в первый же вечер – малышка может испугаться незнакомого мужчины.

Даже Лори было запрещено покидать свою детскую прежде, чем его позовут. Эмили два раза обстоятельно беседовала с мальчиком, стараясь объяснить, почему она пригласила погостить в Гренвилл?парке маленькую сиротку и какого поведения ждет от юного лорда. К чести Лоренса надо заметить, что он внял доводам тетушки, взывавшей к его натуре рыцаря, и был готов защищать незнакомую Люси даже от привидений, явись они в Гренвилл?парк поглазеть на девочку. Нельзя сказать, чтобы Лори совсем не испытывал чувства обиды и ревности, но, благодаря стараниям гувернантки, мисс Роули, подобравшей для него парочку поучительных историй о детях, оставшихся сиротами и столкнувшихся с жестокостью чужих людей, мальчик начал осознавать, как ему повезло, что он – сын лорда Гренвилла. Да, он лишился матери, но у него есть любящий отец, милая тетя Эмили и множество других родственников, а у Люси Хаттон нет никого, кто любил бы ее и заботился о ней.

– И я не стану любить тебя меньше, дорогой, сколько бы детей у меня не появилось в будущем, – сказала ему накануне тетушка, целуя на ночь.

– Приедут и другие дети? – Лори изумленно приоткрыл рот, его сонные глаза вновь широко распахнулись.

– Думаю, пока нам достаточно одной Люси, – успокаивающе улыбнулась Эмили. – Но, кто знает, может быть, когда?нибудь у тебя появится сестра или брат… Ты бы хотел этого?

– Я не знаю, – честно ответил мальчик. – Мы могли бы играть вместе, это должно быть очень весело, но что, если кто?то из них сломает мои игрушки или даже побьет меня? Джеймс и Перси Кастлтоны все время дерутся…

– Ты же будешь старшим и не допустишь никаких драк, – самым серьезным тоном ответила леди Гренвилл. – И не станешь обижаться на малышей, не так ли?

– Конечно! Они такие бестолковые! – Лоренс совершенно успокоился и снова откинулся на подушки, но тут же прибавил: – И я всегда могу попросить мисс Роули спрятать подальше мои самые любимые игрушки и книжки.

– Надеюсь, ты все же поделишься чем?нибудь с Люси, настоящий джентльмен должен быть щедрым, – Эмили не хотела давить на мальчика, но старалась искоренять проявления эгоизма, иначе из Лори может вырасти второй Ричард Соммерсвиль.

– Навряд ли ей будет интересно собирать армию в поход, она ведь девочка!

– Мы пока не знаем наверняка, во что она любит играть. Из Торнвуда для нее прислали две куклы, но может оказаться и так, что они ей не понравятся. Маленькая Мэри Кастлтон ведь играет с братьями в солдатиков, когда они ей позволяют.

– Это потому, что миссис Кастлтон запрещает им прогонять ее. – Лоренс нечасто виделся с юными Кастлтонами, и сейчас Эмили удивилась его осведомленности.

– Пожалуй, через несколько дней я приглашу Кастлтонов с детьми. Мэри на два года старше Люси, они могут подружиться. А ты покажешь Джеймсу и Перси новобранцев своей армии. Теперь же, друг мой, тебе пора засыпать. Да и мне тоже, если мы хотим, чтобы поскорее настал новый день.

Лори поморщился, то ли пожалел солдатиков, то ли хотел еще поболтать, но этот тон тетушки он знал. Если начать спорить, можно поссориться, и тогда ему могут и вовсе не позволить взглянуть на Люси Хаттон.

Мальчик послушно закрыл глаза, и леди Гренвилл, прихрамывая, направилась в свою спальню.

 

6

 

Наутро Эмили пересказала тетушке разговор с Лори, и леди Боффарт удовлетворенно кивнула.

– Что ж, даже если он передумает дружить с Люси, когда поймет, что она задержится здесь надолго, это все же неплохое начало. Мальчик обещает вырасти настоящим джентльменом.

– Я делаю для этого все, что могу, и Уильям тоже. Чем старше становится Лоренс, тем больше времени с ним проводит отец. Они подолгу читают и разговаривают…

– Так и должно быть, дорогая, – тетушка Розалин удержалась от скептического хмыканья в адрес воспитательных методов лорда Гренвилла. – Я хорошо помню, как твой отец терпеливо выслушивал болтовню Реджи и пытался вложить в его бестолковую голову хотя бы немного здравого смысла.

– Мой брат вырос разумным человеком, – вступилась Эмили. – Даже наша мать признает, что его единственный недостаток состоит в нежелании жениться.

– Тебе нужно было придумать, как свести его с твоей Джейн. Из них получилась бы чудесная пара, и твоя мать не нашла бы, к чему придраться.

– Не считая отсутствия у Джейн приданого, – возразила тетке леди Гренвилл. – А уж теперь?то матушка ни за что не захотела бы породниться с Соммерсвилями.

Позапрошлой осенью Джейн узнала, что у ее матери был роман с давним поклонником, и отец Джейн вовсе не мистер Соммерсвиль. После мучительных раздумий девушка объяснилась со своим настоящим отцом, и мистер Несбитт без колебаний признал ее своей дочерью и готов был восполнить потерянные годы заботой и финансовой поддержкой, в которой очень и очень нуждались Соммерсвили. А уж когда юная дочь Несбитта Флоренс погибла от руки психически больной женщины, и у него осталась только Джейн, поддержка потребовалась уже ему самому.

Не стоит и говорить, что репутация Соммерсвилей пострадала из?за раскрытия тайны из разряда тех, о которых люди обычно молчат всю жизнь. Но сближение Несбитта и мисс Соммерсвиль неминуемо повлекло бы за собой сплетни и подозрения, так что, отец и дочь приняли решение не скрывать дальше суть своих отношений. Если бы некоторые уважаемые семейства вроде Гренвиллов и Говардов не продолжали открыто показывать свою привязанность к Джейн, торнвудское общество отвергло бы ее, но Эмили и другие друзья Соммерсвилей были решительно настроены не допустить этого. Богатство мистера Несбитта сыграло здесь немаловажную роль, и кое?кто из юных леди, не обладавших достаточным приданым, тут же принялись завидовать Джейн. А остальные, кроме самых непримиримых старых сплетниц, вскоре вновь стали относиться к мисс Соммерсвиль по?прежнему, лишь изредка перешептываясь, когда поблизости не было леди Гренвилл или миссис Говард.

Со смерти Луизы и повторной женитьбы Уильяма и до нынешнего лета, когда в Гренвилл?парке произошло убийство тринадцатилетней Бет Флинн, Гренвиллы не представляли интереса для любительниц поболтать о своих знакомых. Теперь же они были вознаграждены, а какая радость ожидает их, если в Торнвуде распространятся слухи о романе лорда Гренвилла! Эмили могла это себе представить.

Рассеянно глядя на газетную страницу, она размышляла об этом, почти не вслушиваясь в болтовню тетки, когда Хетти заглянула в гостиную с известием о том, что карета лорда Гренвилла вернулась, и долгожданные гостьи через несколько минут появятся на пороге.

Леди Боффарт несколькими ловкими движениями собрала разложенные на столе карты, Эмили свернула газеты, и обе жадно уставились на двери в гостиную. Предусмотрительная Хетти распахнула обе створки, и миссис Хоуп вошла, держа за руку свою подопечную.

Миссис Хоуп сохранила стройность и красоту молодости, но рассмотреть гостью леди Гренвилл удалось позже, когда все четверо уселись за чайный стол, успокоить нервы и подкрепиться. Первые мгновения Эмили не отрывала взгляд от Люси.

Девочка вовсе не выглядела бледной измученной сироткой, о которых говорилось в книжках Лоренса. Темно?каштановые кудряшки обрамляли тугие розовые щечки, задорно приподнятый нос и большие карие глаза выглядели очень мило, хотя Люси и нельзя было назвать красивой девочкой. Но в будущем из нее могла вырасти весьма привлекательная юная леди из тех, чей здоровый и цветущий вид многим покажется привлекательнее бледной утонченности.

Леди Боффарт вскочила с места, чтобы обнять подругу и задать ей не меньше десятка вопросов о путешествии, а Эмили улыбнулась девочке и поманила ее к себе. Она пока не хотела пугать ребенка своей хромотой.

– Люси, я очень рада, что ты согласилась приехать и погостить у нас, – леди Гренвилл говорила искренне, еще помня из собственного детства, что ребенок быстро распознает фальшь. – Подойди и присядь вот сюда, на диван. Миссис Хоуп, наверное, уже говорила тебе, что меня зовут леди Эмили Гренвилл.

– Да, миледи, – несмотря на свое смущение, Люси не опускала глаз, напротив, она, кажется, едва сдерживалась, чтобы не начать вертеть головой, рассматривая все вокруг – незнакомую комнату, нарядных леди, бурую осеннюю лужайку за высоким окном.

– Позже, когда ты немного отдохнешь, я познакомлю тебя со своим племянником, его зовут Лори, и лордом Гренвиллом. Моя тетушка леди Боффарт – давняя подруга миссис Хоуп, и они сейчас ничего не заметят, даже если мы с тобой примемся танцевать и прыгать по комнате.

Девочка хихикнула и покосилась на тетушку Розалин, которая уже перестала тормошить гостью и сейчас указывала ей на диван, где расположились рядышком Эмили и Люси.

Леди Гренвилл вынуждена была подняться и поприветствовать миссис Хоуп, пока леди Боффарт разглядывала маленькую гостью.

– Итак, Люси, расскажи мне, чем ты любишь заниматься больше всего, – тетушка Розалин постаралась смягчить свой решительный тон, но девочка все равно смутилась.

– Я люблю рисовать, миледи, и петь песенки своей кукле.

– Ты, должно быть, знаешь много песен? Может быть, ты споешь и нам тоже?

– Нет, миледи, не очень много, – робко созналась Люси.

– В твоей комнате тебя ждут две куклы, которые будут рады послушать, как ты поешь, – Эмили решила вмешаться, пока ее тетка совсем не запугала малышку. – И няня Пейшенс научит тебя новым песенкам.

Старая нянька лорда Гренвилла присматривала за Лори, пока он был мал и нуждался в ней, но последние два года почтенная женщина проживала в собственном коттедже в полутора милях от Гренвилл?парка. По просьбе жены лорд Гренвилл призвал няню Пейшенс обратно, и старушка, довольная оказанной ей честью, с нетерпением ждала знакомства с мисс Хаттон.

– Две куклы! – девочка едва не подпрыгнула от удивления. – И я смогу играть с ними?

– Конечно, дитя мое. Сейчас горничная принесет чай, а после того, как ты попробуешь лимонный торт, сможешь познакомиться с няней Пейшенс и увидеть своих кукол.

Люси трогательно сложила ладони перед грудью, не умея выразить благодарность этой милой леди. Миссис Хоуп говорила ей, что леди Гренвилл очень добра, но целых две куклы! Это было непомерно много для малышки, так что девочка даже не обратила внимания на слова о том, что у нее будет собственная комната.

Эмили вопросительно взглянула на миссис Хоуп. Женщина сочувственно кивнула головой.

– У Люси всего лишь одна кукла, ее зовут Фиби. В доме ее тетушки были другие игрушки, но Люси не смогла взять их с собой, они нужны ее маленьким племянницам.

– Что ж, теперь у Фиби будет компания, – леди Боффарт оглядела голубое платье девочки, сшитое из тонкой шерсти. – Какое у тебя нарядное платье!

– Она выросла из своего траурного платьица, и мы с моей горничной перешили для нее старое платье моей Аннабель, – объяснила миссис Хоуп. – Я сочла, что Люси необязательно носить черное.

– Разумеется! – подхватила леди Боффарт, на которую всегда наводил тоску вид одетых в черное детей.

Хетти принесла чай, за ней шла еще одна горничная с подносом, и обе девушки принялись расторопно накрывать на стол. Люси во все глаза смотрела на то, как на столе появляются чашки из тонкого фарфора и многочисленные блюда с булочками, пирожками и, конечно же, с обещанным лимонным тортом.

– Иди сюда, дорогая. – Леди Боффарт положила на стул подушку, чтобы девочке было удобно сидеть, а затем ловко подхватила Люси и усадила за стол. – Все маленькие девочки любят сладости, и ты одна из них, не так ли?

– У тети Джудит мне очень нравилось есть по утрам хлеб с джемом из смородины, мы собирали ее летом… – Люси расстроенно наклонила голову, но не заплакала.

– Должно быть, ты захочешь написать своей тете, как прошло ваше путешествие, и о новых куклах ей надо обязательно рассказать, – Эмили испытывала радость от того, что малышка не выглядит забитой и несчастной, как можно было опасаться, зная о судьбе девочки. И Люси определенно не лишена была твердости духа – она не слишком сильно стеснялась, оказавшись в обществе незнакомых леди, и постаралась скрыть огорчение, вызванное воспоминанием о доме, который она покинула. Впрочем, это ведь был не ее родной дом, и миссис Хоуп еще только предстояло рассказать о том, что собой представляла эта тетя Джудит, захотевшая отдать девочку в приют. Может, о ней и тосковать не стоило.

– Я обещала написать ей, – Люси подняла голову и снова оживилась. – Только я не знаю, как пишутся некоторые слова. Мама занималась со мной, а у тети Джудит не было времени, она должна была готовить и убирать, пока Сара, ее дочка, болела. Потом бог послал Саре деток, и они так кричали… Я не могла спать, и тетя Джудит тоже, она говорила, что от их крика у нее болит голова.

– У тети Джудит не было служанки? – Леди Боффарт сочувственно смотрела на девочку, но Эмили подозревала, что и эту историю тетушка Розалин рано или поздно перескажет в одном из своих новых романов.

– Была, но только одна, и она всегда говорила, что очень тяжело работает, поэтому тетя Джудит ей помогала, – на Люси явно произвели впечатление опрятные горничные леди Гренвилл.

– Нам очень интересно узнать побольше о тебе, Люси, поэтому мы будем еще много спрашивать тебя о твоей семье и о том, что тебе нравится, а сейчас будет лучше, если ты попробуешь торт, – леди Гренвилл решила прекратить расспросы и отвлечь девочку от переживаний о прошлом. – И ты можешь не огорчаться из?за того, что плохо умеешь писать. Гувернантка моего племянника, мисс Роули, поможет тебе и научит всему, что ты еще не знаешь.

Люси радостно кивнула, прядь ее неаккуратно причесанных кудрявых волос едва не оказалась в тарелке с тортом, и Эмили почувствовала, что готова принять Люси Хаттон в свое сердце. Лишь бы только девочка захотела увидеть в леди Гренвилл замену матери, которой так рано лишилась!

После чаепития, во время которого больше других говорила миссис Хоуп, рассказывавшая о поездке и об успехах своей дочери в пансионе, за Люси явилась няня Пейшенс. Эмили заметила одобрительный взгляд старой женщины – дородная нянька не любила хилых, болезненных детей, и под ее суровым взглядом бледная и худая леди Гренвилл порой ощущала себя ребенком, которому необходимо есть как можно больше каши за завтраком.

Люси вежливо приветствовала няню и охотно согласилась пойти вместе с ней в свою новую комнату. Видно было, что девочка устала, глаза ее смотрели сонно, но ожидание встречи с двумя куклами придавало ей сил. Няне Пейшенс было поручено уложить малышку в постель на час или два и разобрать ее немногочисленный багаж, а три леди, оставшись одни, могли теперь свободно поговорить обо всем, что их волновало.

– Она прелестна, я и не предполагала увидеть такую живость в ребенке со столь печальной судьбой! – немедленно заявила леди Боффарт.

– Как бы мне хотелось, чтоб все ее печали остались в прошлом… – вздохнула Эмили. – Я уверена, если она захочет остаться здесь, я полюблю ее. Но что, если она не сможет найти в Гренвилл?парке настоящий дом?

– Еще рано говорить об этом, но, полагаю, сердце девочки открыто для привязанностей. Она наделена умением быть благодарной и охотно отвечает на доброе отношение, – заметила миссис Хоуп. – Счастье для нее, что после смерти матери она не превратилась в угрюмого, замкнутого ребенка, но это не означает, что малышка бессердечна и забывчива.

В ответ на расспросы Эмили и тетушки Розалин миссис Хоуп рассказала о семье Люси то, что ей самой было известно. Хаттоны проживали на той же улице, что и миссис Хоуп с дочерью, но прежде две семьи почти не общались друг с другом.

После того как мистер Хаттон, учитель рисования, умер от пневмонии, миссис Хаттон, милая, но совершенно непрактичная женщина, едва сводила концы с концами и пережила мужа лишь на несколько месяцев. Все наследство маленькой Люси состояло из нескольких картин ее отца, а маленький домик Хаттонов пришлось продать, чтобы уплатить долги. Девочку забрала старшая сестра миссис Хаттон, вдова, которая жила вместе дочерью и ее мужем, почтовым служащим.

О них миссис Хоуп почти ничего не могла рассказать, кроме того, что тетя Джудит громогласно сетовала, проклиная судьбу за свалившуюся на ее голову племянницу. Эти жалобы слышала вся улица, и миссис Хоуп вместе с другими соседями очень сочувствовала девочке.

Лишь спустя несколько месяцев миссис Хоуп случайно узнала, что Люси ждет сиротский приют, так как зять тети Джудит не желает, да и не способен прокормить маленькую кузину своей жены, так как супруга подарила ему сразу двоих дочерей. Больше о девочке некому было позаботиться, и миссис Хоуп без всякого сопротивления со стороны тетки забрала Люси к себе с намерением найти для малышки семью.

Девочка плакала, покидая негостеприимный дом своих родственников, но не просила позволения остаться у тети, так что миссис Хоуп уверилась в правильности своего поступка. А сейчас она не сомневалась, что отношения леди Гренвилл и Люси сложатся наилучшим образом.

– Если бы еще лорд Гренвилл был рад ее появлению… – Эмили горько вздохнула.

– Ну, он хотя бы согласился с ее приездом, – подбодрила племянницу леди Боффарт. – После обеда он увидит девочку и, возможно, ее непосредственность очарует его, как очаровала нас.

Если миссис Хоуп и догадалась, что отношения лорда и леди Гренвилл неидеальны, она никак этого не показала. Еще три четверти часа дамы говорили о Люси, недостатках ее гардероба и образования, а затем миссис Хоуп также захотела немного отдохнуть до того, как придется переодеваться к обеду.

Леди Боффарт пошла проводить подругу в ее комнату, а Эмили, подумав немного, все же решила поговорить о маленькой гостье с Уильямом. Будет лучше, если лорд Гренвилл узнает о Люси и ее семье все то, что рассказала миссис Хоуп, до встречи с девочкой.

 

7

 

Леди Гренвилл медленно шла по коридору, когда услышала доносящийся из кабинета мужа резкий женский голос. Эмили замерла возле двери в библиотеку, неудобно поставив больную ногу и даже не заметив этого.

Неужели миссис Рэйвенси осмеливается посещать лорда Гренвилла в их доме? И Уильям не считает нужным скрывать свой роман от прислуги и даже от нее самой?! Пускай Эмили редко бродит по дому, но встретиться с его любовницей может тетушка Розалин, а уж эта дама не станет молчать об увиденном. Ошеломленная и рассерженная, молодая женщина даже забыла, зачем явилась сюда.

Через несколько мгновений к гневу прибавилось желание услышать, о чем говорят собеседники – более тихий голос лорда Гренвилла что?то отвечал женщине. Кажется, они ссорятся?

Эмили решила, что стоит подобраться поближе к двери в кабинет, которую, скорее всего, кто?то забыл прикрыть поплотнее, отчего голоса и слышались в коридоре. Но вместо этого она осторожно отворила двери в библиотеку и проскользнула внутрь. Ковры скрывали ее неловкую поступь, и леди Гренвилл почти бесшумно приблизилась к двери, соединявшей библиотеку и кабинет Уильяма. Поступить подобным образом ей помогло неожиданное воспоминание – два года назад ее легкомысленная подруга Даффи, переодевшаяся горничной, чтобы без помех встретиться со своим любовником, чуть ли не на этом самом месте пряталась от настоящей горничной. Тогда Дафне удалось подслушать часть разговора между леди и джентльменом, и разговор этот касался смерти владельца одного из соседних поместий – мистера Рассела. Это случайное обстоятельство помогло найти убийцу старого джентльмена через пять лет после его смерти.

Правда, Дафна в тот вечер находилась в кабинете, а беседующие об убийстве – в библиотеке, но это не имело значения, ведь дверь между библиотекой и кабинетом была притворена неплотно, и тот, кто был в одном из этих помещений, без труда мог расслышать людей, находившихся в другом.

Эмили быстро поняла, что собеседницей Уильяма не может быть Агнесс Рэйвенси. Голос принадлежал женщине постарше и, скорее всего, не очень хорошо образованной. Сквозь частое биение собственного сердца леди Гренвилл слышала, как эта незнакомая женщина выговаривает ее мужу.

– По?вашему, я напрасно проделала долгий путь пешком по такой отвратительной дороге? Ну уж нет, я не уйду ни с чем! Даже если вам не жаль мою дочь, пожалейте хотя бы ее будущего ребенка!

– Я могу только повторить вам то, что уже говорил и даже писал ранее, – голос лорда Гренвилла звучал сухо и холодно. – Вы и ваша дочь уже получили достаточно для того, чтобы никогда не приближаться к Гренвилл?парку. Если вы неразумно распорядились средствами, это не моя вина. И лучше вам не пытаться воздействовать на меня с помощью этого ребенка. Тем более что я отнюдь не уверен в его существовании.

– Вы осмеливаетесь обвинять меня, говорите, будто я лгу? – женщина задохнулась от возмущения, и Эмили перестала дышать вместе с ней.

«У Уильяма должен родиться ребенок? Выходит, до романа с Агнесс у него были и другие! А я?то все эти годы думала, что он проводит дни и ночи в тоске по Луизе!» – но больше, чем лживость и неверность супруга, леди Гренвилл поразила жестокость, с которой лорд Гренвилл отказывал матери его ребенка в помощи. Как он может так поступать и после этого называться джентльменом? О, конечно, Эмили было известно множество историй о соблазненных служанках, выброшенных за порог хозяевами дорогих особняков и вынужденных идти со своим ребенком в работный дом. Однако же ей и в голову прийти не могло, что подобная история произошла в Гренвилл?парке, причем совсем недавно, судя по тому, что ребенок еще не появился на свет.

Расстроенная и возмущенная, леди Гренвилл не расслышала, что ответил Уильям. Судя по словам женщины, он предложил ей покинуть Гренвилл?парк.

– Господь не простит вам вашего бессердечия, как не прощу и я! Что ж, я уйду, и пусть все наши несчастья окажутся сущим пустяком по сравнению с теми горестями, что ждут вас!

Ответа не последовало, и вскоре Эмили услышала, как хлопнула дверь. Видимо, женщина ушла, не дождавшись от лорда Гренвилла ни единого слова сочувствия.

Леди Гренвилл так быстро, как только могла, поспешила к двери и выскочила в коридор, но ей не под силу было догнать округлую фигуру в коричневом плаще, уже свернувшую из коридора в холл. Когда Эмили добралась до холла, там уже никого не было.

Кем же была эта женщина, мать любовницы лорда Гренвилла? Ни одна из служанок не покидала в последние месяцы Гренвилл?парк, так что, скорее всего, Уильям вступил в связь с какой?то девушкой из Торнвуда, дочерью лавочницы или кухарки. Возможно ли, чтобы лорд Гренвилл так унизил себя?

Если бы Эмили сказала что?то подобное о Ричарде Соммерсвиле, ее соседи не были бы удивлены, но назови она имя своего мужа, ее подняли бы на смех. Лорд Гренвилл и простая девушка? Полно, леди Гренвилл, должно быть, лишилась рассудка!

Даже ближайшие подруги едва ли поверят ей. Но ведь разговор Уильяма и незнакомой женщины ей не приснился! Как не было сном и видение лорда Гренвилла и Агнесс, сжимающих друг друга в объятиях.

Что ей теперь думать о нем? И что делать с тем, что она только что узнала?

– Надо найти эту женщину. – Эмили направилась в свою маленькую гостиную, разговаривать с Уильямом сейчас она была попросту не способна. – Нельзя допустить, чтобы дитя лорда Гренвилла росло в нищете! Он должен признать этого ребенка и воспитать его в Гренвилл?парке! Подумать только, я так мечтала о сестре для Лоренса, и вот появляется Люси, и в тот же самый день я узнаю о другом ребенке, который еще не родился, но который будет Лори родным братом или сестрой!

В гостиной молодая женщина тяжело опустилась в кресло, погоня за незнакомкой утомила ее, но еще большую усталость она чувствовала от очередного потрясения. Снова Уильям поразил ее, снова причинил ей боль! И надо же этому было случиться в тот день, когда она надеялась переменить свою жизнь и судьбу маленькой сироты Люси Хаттон! День, который она в будущем могла считать семейным праздником!

– Ох, нет, я не должна плакать! Вечером Лоренс увидит Люси, и мне нужно быть рядом с ними спокойной и безмятежной! – уговаривала себя Эмили, но слезы уже бежали по ее щекам. – Ничего не должно иметь значения, кроме детей! Что бы ни делал Уильям, он остается моим другом, и другие женщины не изменят этого, вот о чем я буду думать отныне, чем утешаться!

С этим трудно было поспорить – лорд Гренвилл считался с мнением своей жены, старался ободрить и утешить ее летом, когда она переживала из?за трагедий в пансионе, не отказывался помочь в ее поисках убийц, хотя большинство джентльменов назвало бы ее предположения нездоровой фантазией. И всего этого ей должно быть достаточно, отныне и навсегда. Или принимать ситуацию, или разрешить ее, уехать и развестись с лордом Гренвиллом.

– Я не стану ничего решать до тех пор, пока не решится вопрос с Люси, и пока я не выясню все о девушке, которая носит ребенка лорда Гренвилла, – почти два часа понадобилось Эмили, чтобы выплакать ненужные слезы и успокоиться. – Если эта девушка захочет отдать ребенка в какую?нибудь семью, я сама заберу его, что бы ни говорил мой муж! Если же мать не пожелает расстаться с малышом, я заставлю Уильяма обеспечить бедняжку должным образом. Я всегда думала – и как только все эти благородные лорды могут спать спокойно, зная, что где?то прозябают в нищете их отпрыски? Теперь у меня появится возможность спросить об этом одного такого лорда!

Воинственный настрой по отношению к супругу леди Гренвилл испытывала не впервые, но обычно привязанность к Уильяму рано или поздно охлаждала ее пыл. Сейчас, Эмили была в этом уверена, она не остынет от нескольких добрых слов. Лорд Гренвилл повел себя недостойно, непростительно, гадко.

И его верная супруга готова поучиться у него коварству! Его приторно?скорбный вид больше не обманет ее и не разжалобит! Тетушка Розалин сможет гордиться своей племянницей, вне всяких сомнений.

В столовую леди Гренвилл вошла с гордо поднятой головой, чувствуя себя закованной в сверкающие доспехи девой?воительницей, пусть ее изящное платье винного цвета и производило совсем иное впечатление. Припухшие глаза нельзя было скрыть, но миссис Хоуп и тетушка Розалин ничуть не удивились, когда Эмили сказала, что рассказ няни Пейшенс о том, как Люси благоговейно касалась пальчиками новых кукол, растрогал ее до слез. Обе дамы испытывали похожие чувства, и весь обед лорд Гренвилл вынужден был выслушивать рассуждения леди Боффарт о том, как прелестна маленькая мисс Хаттон, и сколько радости она может доставить людям, которые примут ее в свою семью. Эмили в это время тихо беседовала с миссис Хоуп о событиях прошлой зимы, гостья хотела узнать поподробнее, чем закончилась история с помолвкой мисс Шарлотты Феллоуз.

После обеда в гостиную позвали отдохнувшую Люси, и лорд Гренвилл мог воочию убедиться, что его маленькая гостья и в самом деле так очаровательна, как о ней говорят. Девочка смутилась при виде высокого темноволосого джентльмена, но на его любезные расспросы о путешествии отвечала с каждой минутой все более уверенно. Несмотря на то что Эмили не предупредила его, Уильям не спрашивал Люси о ее семье, и к тому моменту, когда мисс Роули привела Лоренса, она уже довольно свободно болтала с лордом Гренвиллом и улыбалась в ответ на ласковые улыбки леди Гренвилл.

Детей представили друг другу, как и полагалось, пусть Люси и не знала пока, как ей нужно себя вести, и стушевалась под серьезным взглядом мальчика. Лоренс рассматривал гостью с любопытством и некоторым недоумением – очевидно, он, как и его тетушка Эмили, ожидал увидеть бледную сиротку в порванном платье и дырявых ботинках.

По просьбе леди Гренвилл мисс Роули завладела вниманием девочки, начав рассказывать о своих занятиях с Лори. Люси охотно согласилась поучиться писать и считать, но больше всего ей хотелось рисовать. Тут Люси впервые заговорила о своем отце. Мистер Хаттон учил ее правильно держать карандаш и показывал красивые домики и речку, которые она потом старалась как можно лучше нарисовать в своем альбоме. К сожалению, альбом потерялся, когда Люси переехала к тете Джудит, и Эмили тут же пообещала девочке новый альбом, краски и все, что необходимо для занятий живописью.

Лори наскучило быть слушателем, и он вмешался в разговор. Все, о чем ему не могла вчера рассказать тетушка Эмили, мальчик пожелал узнать от самой Люси. Умеет ли она кататься на пони, любит ли играть в солдатиков, и множество других вопросов обрушилось на девочку.

Леди Гренвилл хотела остановить племянника, но тетя Розалин шепотом предложила ей не вмешиваться. Если детям предстоит расти вместе, им лучше начать привыкать друг к другу тотчас же, и Лори не должен чувствовать себя отодвинутым на второй план. Эмили и сама знала это, но ей было жаль девочку, сегодняшний день должен был показаться ей слишком длинным.

Люси, впрочем, отвечала довольно бойко и совершенно успокоила Лоренса, не выказав интереса к его игрушечной армии.

Когда детям настала пора отправляться в постель, леди Гренвилл пошла вместе с ними. Сперва она наблюдала, как няня Пейшенс помогает Люси переодеться в ночную рубашку и забраться на высокую кровать, затем присела рядом с постелью и спросила девочку, как ей понравилось в Гренвилл?парке.

– Дом такой большой… Тетушка Джудит ни за что не нашла бы меня, если бы я захотела спрятаться.

– Тетя обижала тебя? – осторожно спросила Эмили.

– Она сердилась, если я проливала молоко на платье, – девочка нахмурилась, вспоминая. – А мистер Баркетт, муж моей кузины, часто ворчал, что я мешаю ему думать. Наверное, так оно и было, ведь он так и не придумал, как починить крышу над кухней. Когда шел дождь, вода капала прямо на плиту…

– Что ж, у нас с крышей все в порядке. Завтра ты сможешь выйти погулять и увидишь, как выглядит дом снаружи, если, конечно, дождь прекратится. А к чаю приедут две леди, мои подруги, они очень хотят с тобой познакомиться. Ты покажешь им своих кукол?

Люси ничего не имела против – она знала, что взрослые леди не играют в кукол, и никто не отберет у нее новых подружек.

– Пора тебе закрыть глазки и прочитать молитву, а затем постараться уснуть. – Леди Гренвилл наклонилась поцеловать девочку, и малышка на мгновение прижалась щекой к ее щеке. – Сладких снов, милая.

Растроганная, Эмили оставила девочку одну и направилась в комнату Лори. Мальчик ждал ее, сидя в кровати.

– Тебе понравилась наша гостья? – Леди Гренвилл с волнением смотрела на сосредоточенное выражение лица маленького лорда.

– Пожалуй… – медленно протянул он. – Она еще слишком мала, чтобы с ней было интересно разговаривать, но мисс Роули сказала, что через год или два Люси будет знать почти столько же, сколько и я. Она останется здесь так надолго?

– Тебе бы этого хотелось? – Эмили испытывала беспокойство – что, если Лоренс не сможет полюбить Люси?

– Я не знаю, – мальчик сказал то же самое, что и накануне, когда она спросила его о братьях или сестрах, и тетушка сочла вопрос преждевременным.

– Хорошо, я не стану пока спрашивать тебя об этом, ведь ты едва успел рассмотреть Люси и совсем не знаешь, каков ее характер. И мы все тоже не знаем, хотя она показалась мне милой девочкой.

– Она не плакала и не звала свою маму, как девочка из книжки, – казалось, Лори был разочарован несоответствием книжного образа и реальной Люси.

– Ее мама умерла несколько месяцев назад, и Люси уже успела понять, что матушка не вернется к ней. К тому же бедняжка жила у своей тети, которая, должно быть, ругала ее, если девочка плакала. Но это не означает, что Люси не скучает по своим родителям. Мне кажется, порой она чувствует себя одинокой и потерянной, и мне бы хотелось, чтобы в Гренвилл?парке она нашла настоящих друзей. Я очень надеюсь на твою помощь.

Лоренс нахмурился и тут же напомнил Эмили своего отца.

– Я буду стараться вести себя с ней как джентльмен, – после небольшого размышления уверенно произнес мальчик.

– Именно это я и ожидала от тебя услышать, дорогой. – Леди Гренвилл с трудом сдержала вздох облегчения – если Лори даже и не понравится что?то в поведении или характере Люси, он отнесется к ней с тем снисхождением, которое свойственно истинным джентльменам. Но Эмили позволяла себе надеяться на большее, ей казалось, что Люси способна покорить любое сердце, если будет оставаться такой же приветливой и живой девочкой.

Следующие несколько недель позволили ей укрепиться в своих надеждах, хотя нельзя сказать, что с Люси вовсе не было никаких проблем. Порой девочка пряталась где?нибудь и плакала, вспоминая мать и отца, порой проявляла упрямство и непослушание во время занятий с мисс Роули, особенно на уроках рисования – Люси считала, что гувернантка учит ее неправильно, не так, как учил отец.

И все же три месяца до венчания Джейн и Эдмунда Стоунвилля Эмили позже вспоминала как беспокойное, но счастливое время. Ей удавалось почти не думать о тайнах, которые скрывал лорд Гренвилл, тем более что она так и не смогла придумать, как найти незнакомую женщину, упрекавшую Уильяма в жестокости. Осторожные расспросы прислуги ни к чему не привели, очевидно, незнакомку впустил в дом не дворецкий, а камердинер лорда Гренвилла, молчаливый человек, не склонный болтать о своем хозяине с кем бы то ни было. В Торнвуде не было слышно никаких пересудов о романе владельца Гренвилл?парка с какой?нибудь молоденькой жительницей городка, и сплетницы уже давно не шептались о новорожденных, появившихся на свет вне брака.

Леди Гренвилл понимала, что проще всего было бы прямо спросить Уильяма, но теперь она не была уверена, что он не солжет ей, и не хотела снова расстраиваться. У нее были Люси и Лори, а тетушка Розалин шесть недель прогостила у своих друзей, позволив обитателям Гренвилл?парка передохнуть от ее едких и порой до неприличия прямолинейных замечаний. Словом, Эмили решительно стремилась избавиться от всех чувств, которые могли причинить ей боль – разочарования, обиды, зависти. Она даже почти забросила свой дневник, в котором всегда находилось место ее переживаниям, и проводила время, примеряя куклам Люси новые туалеты или читая сказки, сидя в глубоком кресле с прижавшимися к ней с двух сторон детьми.

Последующие вскоре трагические и печальные события неопровержимо доказывали, насколько леди Гренвилл была права, наслаждаясь каждым безмятежным осенним днем после полного печалей и тревог лета и накапливая силы для борьбы с ударами безжалостной судьбы, пусть она и не подозревала о том, как скоро они на нее обрушатся.

 

8

 

Первый удар настиг Эмили в день венчания Джейн и Эдмунда Стоунвилля.

Еще на церковном дворе Сьюзен Говард успела шепотом сообщить подругам удивительную новость. Два дня назад миссис Рэйвенси пришла к викарию Кастлтону с просьбой уведомить попечительский совет о том, что она покидает торнвудский пансион и уезжает в Лондон.

– И что же она собирается там делать? – миссис Пейтон огляделась по сторонам, но дамы вокруг точно так же перешептывались в ожидании начала церемонии. Судя по их взволнованным лицам, они болтали о том же самом. Да и джентльмены, собравшиеся в дальнем углу двора, кажется, тоже переговаривались куда более оживленно, чем обычно.

– Мне утром рассказала об этом Джемайма, а ей – миссис Кастлтон. Наша благонравная директриса заявила викарию, что благодаря покровительству одного джентльмена у нее будет прекрасный дом в Лондоне, собственный экипаж и все, чего она только может пожелать! Викария едва не хватил удар, когда он понял, что миссис Рэйвенси вовсе не собирается замуж за этого джентльмена – сперва?то он подумал именно так!

– Поразительное бесстыдство! – ахнула Дафна, сама, впрочем, не считавшая обязательным хранить верность мужу.

– Она казалась такой доброй, так заботилась о своих ученицах… Что?то теперь будет с пансионом? – Сьюзен обескураженно покачала головой, завитые перья на ее серой шляпке мягко заколыхались.

Эмили до сих пор не могла произнести ни слова, а через несколько мгновений поняла, что перестала даже дышать. Надо сделать вдох. Надо заставить сердце биться ровнее. Подруги не должны заметить, насколько ее эмоции отличаются от простого удивления. Это не Уильям купил для Агнесс дом, нет?нет, это кто?то другой. Так будет думать леди Гренвилл, так она обязана думать. Иначе свадьба Джейн будет испорчена ее истерикой.

– Как мы могли предположить, что миссис Рэйвенси, с ее?то красотой, захочет провести всю жизнь в этом унылом городке? – фыркнула миссис Пейтон.

Дафна уже два месяца жила в Лондоне вместе со своим супругом и приезжала в Торнвуд всего три или четыре раза, навестить подруг и отдохнуть от общества мужа. Джордж Пейтон расстался почти со всем своим состоянием и вынужден был принять помощь друзей, устроивших его в одну из колоний. На островах Джордж, неожиданно и запоздало, проявил таланты финансиста и так успешно управлял чужим капиталом, что по возвращении ему предложили место в Министерстве финансов. В будущем Пейтон надеялся стать помощником министра и никогда не слышать напоминаний о своем неумении вести собственные дела.

Если миссис Пейтон, привыкшая вести свободный образ жизни в отсутствие мужа, и была огорчена тем, что Джордж не собирается возвращаться в колонии, на долгое проявление недовольства у нее не хватило времени – другой повод для волнения занял все ее мысли. Весной на свет должен был появиться еще один Пейтон, и Дафна горько оплакивала утрату своей прелестной фигуры и невозможность появляться в свете теперь, когда она могла позволить себе новые туалеты.

Поместье Пейтонов и их лондонский дом все еще сдавались, благодаря чему Джордж выплатил почти все долги и мог смотреть в будущее с уверенностью обеспеченного человека. Пока супруги поселились в особняке старшей сестры миссис Пейтон и собирались провести там столько времени, сколько позволят мистер и миссис Хэмилтон. Неудивительно, что Торнвуд утратил всякую привлекательность для Дафны, и ее возмущение поведением миссис Рэйвенси объяснялось скорее завистью к дерзости этой женщины, нежели соображениями морали.

Гости наконец?то начали заходить в церковь, и Эмили поторопилась опередить подруг, насколько ей позволяла хромота, но все же услышала, как за ее спиной обмениваются последними репликами Даффи и Сьюзен.

– Бедняжке миссис Логан, должно быть, очень неловко, ведь это она представила вдову своего племянника местному обществу, – молодая миссис Говард, как и ее подруги, тепло относилась к добродушной пожилой даме, сохранявшей остроту ума и жизнелюбие.

– Удивительно, как это миссис Рэйвенси могла найти себе покровителя, ведь она почти не уезжала отсюда на протяжении последних двух лет! – недоумевала миссис Пейтон. – По соседству с Торнвудом нет ни одного джентльмена, способного приобрести особняк в Лондоне для своей любовницы!

– Только бы им не оказался Ричард! – пробормотала Сьюзен. Ричард Соммерсвиль был ее детской любовью, и одно время девушка даже ждала от него предложения руки и сердца, но потом, к радости друзей, сумела преодолеть свою влюбленность и отдала сердце куда более надежному человеку, добряку Генри Говарду.

На это Дафна ничего не ответила – и в ее жизни был период влюбленности в Соммерсвиля, такого же легкомысленного, как она сама. Только Эмили и Джейн было известно об их романе, а также и о том, как тяжело переживала Даффи разрыв с Соммерсвилем.

«Они даже не подумали об Уильяме! – мрачно усмехнулась про себя Эмили, усаживаясь рядом с супругом. – Разве кто?то может заподозрить лорда Гренвилла в том, что он изменил памяти своей покойной жены? Как будто его нынешней жены не существует вовсе!»

Видение высокой светловолосой мисс Соммерсвиль, прелестной в свадебном туалете, заставило умолкнуть и гул голосов, и шепот мыслей всех собравшихся. Эмили охотно поддалась общему настрою и через несколько мгновений уже со слезами радости наблюдала за церемонией.

Мистер Несбитт выглядел по?настоящему гордым отцом, а Ричард Соммерсвиль улыбался и лукаво поглядывал на юных леди, явно завидовавших будущей миссис Стоунвилль. Излечил ли Ричард свое сердце, нет ли, сейчас он казался вполне довольным жизнью. Его сестра наконец?то выходит замуж, и ему не нужно заботиться о ее приданом и выслушивать упреки в том, что он проиграл родительское наследство. Обо всем позаботился мистер Несбитт, а дальше справляться с решительным характером Джейн придется ее мужу. Как тут не испытывать облегчение?

Мистер Эдмунд Стоунвилль казался более взволнованным, чем его невеста, но это?то как раз никого не удивило. Всем было известно, с каким самообладанием Джейн способна переносить самые тяжкие испытания, по сравнению с которыми венчание не представляло собой ничего из ряда вон выходящего.

При выходе из церкви Ричард пошутил, заявив, что его сестра могла бы открыть курсы для женихов по умению держаться перед алтарем, в то время как Эдмунду следует заняться невестами – ему хорошо известно, как надо краснеть и смущаться. В шутках в подобном стиле Соммерсвиль продолжал упражняться и дальше, во время празднества, за что Эмили была ему очень благодарна. Она была уверена, что на самом деле Ричарду, как и ей самой, будет не хватать общества Джейн, которая должна теперь посвящать большую часть времени своему мужу. Пусть даже брат и сестра часто ссорились в прошлом, эти ссоры стали частью их жизни, и эта часть теперь будет отнята у Ричарда.

Все время, пока продолжался праздник, Эмили старалась веселиться, и это ей вполне удалось. Она не отказывала себе в удовольствии съесть несколько кусочков свадебного торта, полюбовалась на танец новобрачных и сама протанцевала два танца – один с лордом Гренвиллом, другой со своим неизменным партнером, Генри Говардом. Генри был привязан к жене своего кузена и испытывал глубокую к ней благодарность за помощь в сердечных делах.

Во время танца с Генри леди Гренвилл заметила в толпе танцующих незнакомца, чье стремление выглядеть элегантно показалось ей чрезмерным. Каштановые волосы молодого джентльмена были явно завиты, тонкие щегольские усики придавали его немного вытянутому лицу глуповатый вид, впрочем, вполне возможно, они лишь подчеркивали и без того очевидный факт. Джентльмен танцевал со Сьюзен, не переставая о чем?то говорить даже в те моменты, когда партнеры отдалялись друг от друга.

– Ты знаком с джентльменом, который танцует с твой женой? – с удивлением спросила Эмили. – Этот синий цвет слишком яркий для Торнвуда! Еще ни один наш сосед не являлся на свадьбу в васильковом фраке!

– Его представили нам полчаса назад, и он сразу же наговорил Сьюзен десяток нелепых комплиментов, – улыбнулся Генри. – Его зовут Чарльз Риддл, и ему не посчастливилось оказаться племянником суперинтендента Миллза.

– Я бы, скорее, посочувствовала Миллзу, – возразила его собеседница. – Этот юноша ведет себя почти так же развязно, как покойный мистер Ходжкинс!

– Что ж, если он будет слишком долго любезничать с моей женой, его ждет та же участь, что и Ходжкинса! – с притворной свирепостью в голосе ответил Говард.

Эмили фыркнула, но продолжить разговор им не удалось – танец закончился. Позже, когда она сидела у чайного стола и старалась найти ободряющие слова для миссис Логан, искренне огорченной скандальным побегом Агнесс Рэйвенси, всезнающая миссис Блэквелл рассказала то, что ей было известно о мистере Риддле.

– Как я слышала от самой миссис Миллз, этого беспутного юношу сослали в Торнвуд из?за его дурного поведения. Он едва не женился на какой?то актрисе или певичке, проиграл на скачках изумруды своей сестры и подрался с констеблем, который пытался урезонить его, когда мистер Риддл распевал непотребные куплеты под окном одной благонравной юной леди.

– Он явно понравится мистеру Соммерсвилю, у них немало общего, – кисло заметила миссис Пауэлл. – Должно быть, репутация этой леди пострадала из?за бесчинств мистера Риддла.

Эмили удивилась – судя по виду и манерам юноши, его проступки должны были быть куда более безобидными, а то, о чем рассказала миссис Блэквелл, требовало некоторой сообразительности.

Миссис Блэквелл не могла ничего добавить к своей истории, кроме того, что Чарльз Риддл пробудет в Торнвуде до тех пор, пока о его скандальных проступках не перестанут говорить в обществе, где вращались его родители, и перешла к обсуждению бесстыдного поведения директрисы пансиона для девушек.

Леди Гренвилл заметила, как вновь приуныла миссис Логан, и шепотом предложила старушке пойти посмотреть на выставленные в холле свадебные подарки Джейн и Эдмунда. Ей и самой невыносимо было выслушивать болтовню достойных леди, высказывавших предположения о том, кто же ждет миссис Рэйвенси в Лондоне.

– Я до сих пор не могу поверить, что Агнесс могла не только поступить подобным образом – тут?то я ее не осуждаю, – но зачем ей было насмехаться над чувствами викария? Миссис Логан продолжала свои сетования, пока леди Гренвилл делала вид, что разглядывает некрасивую китайскую вазу – подарок леди Уитмен. Мать Эмили не сочла возможным приехать на свадьбу Джейн после того, как мисс Соммерсвиль сперва запятнала свое имя признанием в незаконном происхождении, а затем вышла замуж за коммерсанта. Эмили задавалась вопросом – знает ли ее мать о том, что женихом Джейн стал давний поклонник Луизы, и не в этом ли кроется истинная причина отсутствия лорда и леди Уитмен? Так или иначе, это было к лучшему – решительная дама могла позволить себе какую?нибудь обидную реплику в адрес жениха или невесты.

– Как и вы, я не могу представить себе ее мотивы, – ответила, наконец, леди Гренвилл, понимая, что старушка ожидает ответа. – Возможно, ханжеские взгляды викария надоели ей, пока она занимала пост директрисы пансиона, и ее поступок можно рассматривать как маленькую месть за его придирки.

– Может быть и так, – миссис Логан тяжко вздохнула. – Миссис Пауэлл теперь очень холодна со мной, ведь через меня она тоже может считаться родственницей Агнесс.

Тетушка Розалин некогда тоже сбежала с любовником, но при этом она еще и была замужем, так что, Эмили могла себе представить недовольство миссис Логан, навряд ли оно было меньше гнева и возмущения леди Уитмен.

– Она как будто считает, что мне было известно о том, что затевает Агнесс! – продолжала жаловаться старая дама. – Хотя на самом деле мы почти не виделись с тех пор, как я поселилась вместе с мисс Соммерсвиль в этом доме.

– Мы все полагали, что вы очень близки с миссис Рэйвенси, вы принимали такое участие в ее судьбе… – Эмили знала, почему продолжает обсуждать эту неприятную для нее тему – в глубине души она надеялась узнать у миссис Логан что?то, что оправдает в ее глазах лорда Гренвилла. Либо, наоборот, подтвердит его вину.

– Это так, дорогая, но мы не были закадычными подругами, – слабо улыбнулась миссис Логан. – Мы и встретились?то впервые незадолго до того, как миссис Пауэлл пригласила меня в Торнвуд, и я уговорила Агнесс поехать вместе со мной.

– В самом деле? – Эмили в который раз поразилась тому, как легко эта милая старушка находит себе друзей среди людей намного моложе ее. – Я полагала, вы знали миссис Рэйвенси еще в те годы, когда она не была вдовой вашего племянника.

– Племянника моего мужа, – напомнила старушка. – Покойный мистер Логан не очень?то жаловал покойного мистера Рэйвенси, так что наши семьи не общались. Много позже я решила подбодрить бедняжку и не была разочарована – Агнесс показалась мне такой милой, я очень привязалась к ней…

– Как и многие в Торнвуде и соседних поместьях, – заметила леди Гренвилл.

Продолжить обсуждение проступка миссис Рэйвенси дамам не удалось – в холле откуда?то появился мистер Риддл.

– О, милые дамы, вы тоже упорхнули из этой адской суеты в тихое пристанище? – весело спросил молодой человек, бесцеремонно вмешиваясь в чужой разговор.

– Вы называете «адской суетой» свадебное торжество, сэр? – самым серьезным тоном уточнила Эмили.

– Нет?нет, вы меня не так поняли! – поспешил исправиться мистер Риддл. – Я имел в виду, в бальной зале слишком душно… и шумно… Все это очень утомительно для чувствительной натуры.

Видимо, под чувствительной натурой он подразумевал себя, и обе леди с трудом удержались, чтобы не рассмеяться.

– Полагаю, в таком случае вам лучше было бы воздержаться от посещения балов и других увеселений подобного рода, – миссис Логан с материнской заботой взирала на забавного джентльмена.

– Ох, я опять выразился неловко! – с сожалением в голосе воскликнул Риддл. – Бал очарователен, и здешнее общество вызывает у меня самое горячее желание задержаться в Торнвуде, но, понимаете ли… В какой?то момент начинаешь уставать от музыки, смеха, мельтешения танцующих пар…

– В вашем возрасте, пожалуй, рановато уставать от танцев, мистер… – миссис Логан сделала многозначительную паузу.

– Прошу вас простить мне и этот промах! – опомнился молодой джентльмен. – Мы ведь не были представлены друг другу! Меня зовут Чарльз Риддл, я приехал погостить к своему дядюшке. Вы ведь знаете моего дядю, суперинтендента Миллза?

Обеим дамам ничего не оставалось, как назвать себя и сознаться, что суперинтендент Миллз им хорошо знаком.

Имя леди Гренвилл вызвало новый всплеск восторгов мистера Риддла.

– О, миледи! Я так много слышал о вас от своего дяди! В прошлом вы несколько раз очень помогли ему в раскрытии ужасных и необычных преступлений, и он просто в восхищении от вашего ума и наблюдательности!

«Что?то я в этом сомневаюсь, – усмехнулась про себя Эмили. – Миллз был больше возмущен моим вмешательством в его дела, нежели благодарен за помощь. Хотя, пожалуй, иногда он выражал свою признательность весьма недвусмысленно, особенно прошлым летом, когда нам удалось найти убийц бедняжек мисс Вернон и Бет Флинн».

– Мне очень лестно слышать это, мистер Риддл, – леди Гренвилл и не предполагала, что под конец праздника ее ожидает такое развлечение. – Ваш дядя так любезен!

– Кто бы ни был любезен на его месте, встретившись со столь редким сочетанием ума и очарования! – похоже, комплиментов у мистера Риддла хватило не только для Сьюзен и еще двоих или троих леди, с которыми он успел потанцевать.

– Поверьте, в нашем кругу это не такая уж и редкость, – миссис Логан веселилась не меньше, чем ее молодая подруга. – Вы еще слишком мало пробыли в Торнвуде, чтобы убедиться в этом.

– Вы бесконечно правы! И я надеюсь исправить это упущение, проведя в вашем милом городке не менее семи недель или даже полных два месяца!

– Что ж, тогда мы с вами вскоре увидимся вновь на зимнем балу у кого?нибудь из наших соседей. – Леди Гренвилл чувствовала, что должна поскорее отделаться от этого глупца, иначе расхохочется ему в лицо. – А теперь, с вашего позволения, мы вернемся в этот адский вертеп, или как вы там назвали бальную залу?

– Искренне надеюсь на будущие встречи, миледи! Я наслышан о красотах Гренвилл?парка и мечтал бы побывать там, если только мое искреннее желание обрести друзей в Торнвуде не кажется вам чрезмерной дерзостью! – напоследок изрек мистер Риддл.

На самом деле, именно так и казалось Эмили, но она тут же подумала о том, как раздосадован будет лорд Гренвилл, вынужденный принимать в своем доме подобную личность, и охотно пригласила мистера Риддла приезжать в любой день на чай запросто, как к старым друзьям.

Не слушая многословных благодарностей джентльмена, леди Гренвилл и миссис Логан прошли в бальную залу. К их радости, Риддл не пошел следом за ними, позволив дамам от души посмеяться над его напыщенными манерами и неуклюжими любезностями, когда они добрались до сидящих на диване возле окна Сьюзен и миссис Пейтон.

– Его можно принять за родного сына суперинтендента Миллза, – рассказывала Эмили. – Пожалуй, Миллз умнее, но его племянник, определенно, опережает его по части манер и умения одеваться.

– А мне он понравился, – неожиданно заявила Сьюзен. – Я пригласила его на чай во вторник. Уверена, у него в запасе множество историй о лондонских скандалах и его собственных приключениях.

Одним из несомненных достоинств замужества миссис Говард почитала тот факт, что почтенные матроны больше не пытались уберечь ее от обсуждения пикантных и скандальных историй.

– Мне он тоже показался весьма милым и галантным юношей, – прибавила Дафна. – Как жаль, что придется вернуться в Лондон с Джорджем!

Миссис Пейтон в ее особенном состоянии уже и вовсе не полагалось появляться на людях, но не могла же она пропустить венчание Джейн! К тому же среди гостей было не так уж много чужаков, а ближайшие соседи и друзья привыкли к легкомыслию Даффи.

– Я тоже пригласила его, – вынуждена была сознаться Эмили. – Сама не знаю почему.

– Потому, что мы всегда стремимся к новым знакомствам, даже если они нас разочаровывают, – улыбнулась миссис Логан. – В таком небольшом обществе, как это, не стоит пренебрегать возможностью расширить привычный круг.

Сьюзен и Дафна закивали, соглашаясь с мудростью старой дамы, а Эмили подумала, что ее помыслы более корыстны – ей хотелось раздосадовать Уильяма и повеселить тетушку Розалин, которая непременно вставит мистера Риддла в какой?нибудь из своих романов. Кстати, леди Боффарт уже начала скучать – торнвудское общество перестало поставлять ей сюжеты для новых книг, да и от английской зимы она успела отвыкнуть за долгие годы, проведенные под южным небом. Ее племянница чувствовала, что тетушка только и ждет свадьбы Джейн, чтобы задать леди Гренвилл вопрос относительно ее будущего. А это значит, что уже завтра или послезавтра тетка вновь заведет разговор об отъезде из Гренвилл?парка вместе с Эмили и маленькой Люси.

«Если бы я могла знать наверняка, что это не Уильям перевез в Лондон Агнесс Рэйвенси! – думала молодая женщина, пока Джейн и Эдмунд провожали гостей – самые близкие подруги новобрачной собирались уехать в последнюю очередь. – Но ведь остается еще та женщина с ребенком! Скажет ли он правду, если я просто спрошу его?»

Наконец, подруги расцеловали миссис Стоунвилль, не скрывавшую уже своей усталости, потребовали у мистера Стоунвилля обещания не прятать жену от друзей и заняли места в своих экипажах.

Леди Боффарт, кажется, задремала или же утомилась настолько, что у нее не было сил на болтовню. Неторопливое обсуждение с племянницей гостей, их туалетов, танцев и шуток можно отложить и на завтра. Лорд Гренвилл был, по обыкновению, молчалив, и Эмили некоторое время просто прислушивалась к его размеренному дыханию. До Гренвилл?парка оставалось не более мили, когда она не выдержала:

– Уильям, ты слышал о том, что Агнесс бросила пансион и уехала в Лондон?

– Разумеется, слышал. С самого утра все только и твердили об этом, как будто отъезд миссис Рэйвенси более значимое событие, нежели сегодняшнее венчание. На месте молодоженов я был бы задет.

И вопрос, и ответ прозвучали нарочито небрежно, остаток пути леди Гренвилл думала о том, насколько искренен был Уильям, и знает ли он о делах миссис Рэйвенси больше, чем кто?либо другой.

 

9

 

Эмили так и не решила, как ей подобраться к мужу с этим вопросом, когда ответ на него пришел извне. Привезла его миссис Говард через три дня после венчания Джейн и Эдмунда.

Лорд Гренвилл еще утром поехал с Ричардом Соммерсвилем в Эппинг, скорее всего, без всякой цели. Джейн и ее муж уехали на несколько дней в Лондон, свадебное путешествие они решили отложить до наступления весны. К тому же мистер Стоунвилль с отцом Джейн собирались вложить деньги в какое?то новое дело, и уезжать в такое время Эдмунд счел неверным шагом. Миссис Стоунвилль, как верная супруга коммерсанта, без сожалений согласилась подождать. Ее только радовала возможность провести Рождество в кругу друзей, да и оставлять Ричарда надолго без присмотра тоже не хотелось. Леди Боффарт у себя в комнате составляла план романа, в котором собиралась заинтриговать читателей историей об убийствах в торнвудском пансионе. Лоренса забрала к себе погостить леди Уитмен, а Люси занималась с мисс Роули, так что у Эмили появилось немного времени, чтобы сделать запись в своем дневнике.

Она как раз описывала комичную внешность мистера Риддла, с которым должна была встретиться завтра на чаепитии у Сьюзен, когда на пороге ее гостиной появилась сама Сьюзен, бледная и расстроенная.

Первой мыслью леди Гренвилл было спросить, не получила ли ее подруга каких?нибудь неблагоприятных известий о своем здоровье. Со времени венчания Сьюзен и Генри прошло уже почти два года, а Говарды все еще не обрадовали друзей сообщением о будущих счастливых переменах в их семействе.

Прежде чем говорить о вещах, могущих взволновать обеих леди, Эмили попросила Хетти принести незаменимый в таких случаях чай, и опытная горничная почти сразу вернулась с подносом.

Сьюзен очень быстро отмела подозрения подруги, но ее вид оставался все таким же несчастным.

– Ты расскажешь мне, что случилось, или я должна догадаться? – шутливо спросила леди Гренвилл, но ее тон не скрывал тревогу.

Миссис Говард шумно вздохнула.

– Ох, Эмили! Я было надеялась, что кто?нибудь тебе уже рассказал! Но лучше будет, если это сделаю я, а не миссис Блэквелл или миссис Пауэлл!

– Это касается… лорда Гренвилла, не так ли? – почти спокойно спросила Эмили.

Сьюзен виновато кивнула, необходимость быть печальным вестником расстраивала ее даже сильнее, чем неизбежные страдания подруги.

– Я не представляю, с чего это началось, но в Торнвуде и на двадцать миль вокруг только и говорят о том, что это Уильям купил дом для Агнесс! И зачем только мы все уговаривали ее остаться и открыть пансион! – Сьюзен горько вздохнула и приготовилась поплакать вместе с Эмили – разве это не лучший способ выразить сочувствие?

Но леди Гренвилл не спешила отдавать должное слезам. Она как будто даже испытывала облегчение, узнав истину. Впрочем, истину ли?

– Ты говоришь, все сплетничают о нем и миссис Рэйвенси… – протянула Эмили задумчиво, прислушиваясь одновременно к себе – заболит ли сердце, станет ли ей так же трудно дышать, как тем утром, когда она впервые услышала об отъезде Агнесс. Пожалуй, нет. Она не ощущала душевного спокойствия, но оно и без того редко бывало с ней в последние несколько лет. Скорее, ее мучило болезненное любопытство.

– И миссис Блэквелл, и миссис Пауэлл, и все семейство викария, и даже супруга суперинтендента Миллза – все, кого бы я ни встретила, возмущены лицемерным поведением лорда Гренвилла и сочувствуют тебе! – подтвердила миссис Говард.

– Сочувствуют мне… – словно бы в рассеянности повторила Эмили. – И где же было их сочувствие в предыдущие шесть лет? Всем нашим соседям прекрасно известно, что лорд Гренвилл только и делал все эти годы, что упивался горем из?за смерти своей первой жены! Тогда эти почтенные дамы мне не сочувствовали! Так что же изменилось, когда Уильям выбрался из своего склепа? Неужели то, что я фактически была вдовой при живом муже, делало меня менее несчастной, чем теперь, когда я стала всего лишь обманутой женой?

С каждым словом темп ее речи нарастал, по щекам разбегался нездоровый румянец. Сьюзен, почти не вслушивавшаяся в ее слова, с тревогой наблюдала за этими изменениями и сожалела, что поблизости нет леди Боффарт или Джейн. Обе эти дамы с легкостью нашли бы, что сказать, как успокоить зарождающуюся внутри Эмили истерику.

– Давай выпьем чаю, – робко предложила миссис Говард. – Я понимаю, как тебе неприятно это слышать, но я должна была рассказать…

– Разумеется, должна была! – подруга резко отодвинула стул и уселась, не заботясь о своем платье. – Я не могу представить, что сделала бы, явись ко мне с этой новостью миссис Кастлтон или суперинтендент Миллз! Вот уж кто не упустит случая позлорадствовать!

– Успокойся, прошу тебя! – взмолилась напуганная Сьюзен. И почему она не захватила с собой своего дядюшку, доктора Вуда? Или хотя бы не взяла у него каких?нибудь капель!

– Ты правда веришь, что я могу так просто взять и успокоиться? Забыть о своих словах? Видеться с Уильямом как ни в чем не бывало? – Серые глаза Эмили потемнели, подобно камню, на который упали первые капли дождя, но она все еще не плакала.

– Я не знаю! – в отчаянии воскликнула Сьюзен. – Я и вообразить не могу, что стало бы со мной, если б мне рассказали что?то подобное о Генри! Мне так жаль, Эмили, так жаль, но я не знаю!

Леди Гренвилл до скрипа стиснула пальцы. И правда, что с ней такое? Минуту назад она была почти спокойна, а сейчас чувствует, как ее вот?вот настигнет и собьет с ног волна какого?то пугающего по своей силе чувства. Ярости, обиды, Эмили и сама не понимала, чего именно. Но поддаваться этой волне у нее нет никакой возможности, иначе она уже не сможет подняться, задохнется под тяжестью воспоминаний о каждом одиноком дне в этом доме, о каждом равнодушном взгляде, о каждом угасшем луче надежды…

– Позвони, пожалуйста, пусть Хетти сходит за леди Боффарт, – выдавила Эмили после мучительной паузы. – Тетушка сумеет убедить меня в том, что я должна радоваться такому окончанию моего брака.

– Ты… уйдешь от Уильяма? – Сьюзен округлила глаза.

– Позвони, прошу тебя, – с нажимом ответила ей подруга, и на этот раз миссис Говард послушалась.

До появления леди Боффарт обе молчали. Эмили все также стискивала ладони, а Сьюзен опасливо косилась на нее и несколько раз подносила к губам чашку, чтобы хоть чем?то занять себя.

Леди Боффарт появилась очень быстро, но ласковые слова приветствия превратились в скомканное восклицание, когда она увидела лица обеих подруг.

– Я полагаю, случилось что?то крайне неприятное, – встревоженный тон тетушки Розалин был в то же время и деловитым – она словно чувствовала, что нужна ее помощь. – Если вы решили сообщить мне, что опять кого?то убили в Торнвуде или поблизости, то лучше не тянуть с этим, я хочу немедленно узнать все!

– Еще нет, но все может произойти, – зловещим тоном отозвалась леди Гренвилл.

– Ах, боже мой, Эмили, не пугай меня так! – взмолилась Сьюзен.

– Если вы сейчас же не объясните мне… – начала леди Боффарт угрожающе.

– Сьюзен приехала рассказать мне, что в Торнвуде все встало с ног на голову из?за потрясающего известия, – ядовито улыбнулась леди Гренвилл. – Любовник Агнесс Рэйвенси, благодаря которому она упорхнула в Лондон, оказывается, мой муж!

– Что? Уильям? И кто же это измыслил подобную чушь, миссис Кастлтон, должно быть? – тетушка Розалин недоверчиво фыркнула, но тут же поняла, что обе молодые женщины восприняли новость вполне серьезно. – Полно, дорогие, не могли же вы поверить этой сплетне?

– Вы думаете, это неправда? – с надеждой спросила Сьюзен.

– Конечно же, ваша директриса всех заинтриговала этим таинственным отъездом и к тому же разозлила викария своей неподобающей дерзостью, так что нечего и удивляться тому, что в Торнвуде строят предположения о личности ее любовника. И миссис Паэулл, и миссис Блэквелл, да и другие дамы тоже не хотели бы видеть в этой роли собственного супруга, к тому же в душе они понимают, что Агнесс ни за что не одарила бы своей благосклонностью никого из этих тучных стареющих мужчин. Так кто же остается? Конечно, Уильям!

Рассудительные речи леди Боффарт произвели впечатление на миссис Говард. Молодая женщина приободрилась и даже пожалела, что сперва не переговорила с тетушкой Розалин. Именно так и следовало поступить, а уж потом преподнести Эмили эту новость как досадную сплетню, не более того.

– В самом деле, Эмили, твоя тетя совершенно права! Наши соседки не нашли никого лучше, чем лорд Гренвилл, чтобы приписать ему роман с миссис Рэйвенси. Даже если бы Уильям и Агнесс… они бы никогда не позволили кому?то узнать об этом! – затараторила Сьюзен, желая как можно скорее увидеть прежнюю Эмили. – Пройдет какое?то время, и эти разговоры утихнут, едва лишь случится что?то…

– Я видела их, – перебила ее леди Гренвилл.

– Что? Ты… видела? Что видела? – Сьюзен растерянно переглянулась с леди Боффарт, выглядевшей столь же удивленной.

– Уильяма и Агнесс. Он обнимал ее, – произнести это вслух после долгих месяцев молчания было, пожалуй, даже приятно.

– Где? Когда? Почему ты ничего нам не говорила? – обе дамы задавали вопросы одновременно.

– Здесь, в Гренвилл?парке, в аллее. В тот день, когда Джейн приехала сообщить о своей помолвке, – коротко, сухо отвечала Эмили. – Агнесс появилась чуть раньше и пошла в парк, будто бы поискать Уильяма. Позже я взглянула в окно и увидела их…

– Я помню тот день, – пробормотала леди Боффарт. – И все дни после него, когда я считала, что ты расстраиваешься из?за будущего замужества мисс Соммерсвиль, а ты позволяла мне так думать. Как же ты, должно быть, страдала! Бедное дитя!

– Не надо меня жалеть! – вскинулась Эмили. – Лучше помогите мне собраться с силами и уехать отсюда! Навсегда!

– Если ты знала об их романе еще в сентябре, почему мы до сих пор здесь? – возмутилась тетушка.

– Я хотела дождаться свадьбы Джейн. К тому же, если бы мы уехали раньше, в моей жизни не появилась бы Люси!

– Миссис Хоуп просто привезла бы ее туда, где находимся мы, – возразила леди Боффарт и деловито прибавила: – Что ж, тогда, я думаю, самым лучшим решением будет немедленно начать собирать вещи. Дадим Торнвуду еще один повод перевернуться с ног на голову!

– И ты даже не поговоришь с Уильямом? Не спросишь его, почему он так поступил с тобой? – Сьюзен все еще не могла поверить в то, что брак Гренвиллов вот?вот закончится, что Эмили уедет, и кто знает, когда она вновь встретится со своими подругами?

– О чем тут говорить? – Леди Гренвилл потерла пальцами виски – кажется, начинается головная боль. – Еще когда он делал мне предложение, предупредил, что намерен жить, как ему будет угодно, и я вольна делать то же самое. Лишь бы со стороны все выглядело благопристойно!

– Боже, он так сказал? В день помолвки? – Много лет Сьюзен, Дафна и Джейн переживали за брак Эмили и Уильяма и надеялись на лучшее, но теперь было понятно, что этим надеждам не суждено исполниться.

– Каков негодяй! – возмутилась леди Боффарт. – А твоя мать, конечно же, была рада устроить вашу свадьбу, даже не задумываясь о том, насколько ты будешь несчастна с человеком, который не собирается хранить тебе верность!

– Оставьте, тетя, все это вот?вот станет печальным прошлым, – леди Гренвилл уже пожалела о своей откровенности. Она была искренней со своими друзьями, но некоторыми переживаниями так и не поделилась, предоставив подругам самим догадываться, как складываются ее отношения с мужем. Джейн знала чуть больше других, но сейчас ее не было рядом, чтобы разумными доводами заставить отступить душевные терзания. – На месте Уильяма кто бы не потерял голову при виде Агнесс, ее красоты и ума достаточно, чтобы очаровать любого мужчину!

– Но Генри не потерял голову! А Ричард и вовсе предпочел ей Шарлотту Феллоуз… ну, ту девушку, – возразила миссис Говард, не понимая, что ее слова должны еще сильнее расстроить Эмили.

– Генри любит тебя, а Ричард… это Ричард, – пожала плечами ее подруга. – Уильям же никогда меня не любил. А страдать по умершей жене всю жизнь может не каждый. Горе медленно, но все же растаяло, он почувствовал себя одиноким и, должно быть, не стал сопротивляться новому чувству…

– Пожалуй, для него и правда настала пора выпутаться из сетей своих страданий, – согласилась леди Боффарт, ради племянницы пытавшаяся сдержать гнев и не высказать все, что она сейчас думала о лорде Гренвилле. – Его затянувшееся затворничество вызывало у меня опасения насчет его душевного здоровья, теперь же я могу успокоиться. Он ничем не лучше и ничем не хуже других мужчин.

– Но ведь не все женатые мужчины поддаются влечению и заводят романы! – не унималась Сьюзен. – Даже если он влюбился в миссис Рэйвенси, он должен был помнить о том, что женат на прекрасной, милой, доброй Эмили! Мне кажется, я его просто ненавижу!

– Полно, миссис Говард, вы еще слишком молоды, чтобы понимать, как мало мужчин отказываются потакать своим прихотям! – Тетушка Розалин могла опереться на собственный опыт и на истории из своих романов, основанные на реальных событиях, поэтому говорила с полной убежденностью в собственной правоте.

– Таких мужчин нельзя считать благородными людьми! – миссис Говард заплакала, чувствуя себя несправедливо обиженной, как ребенок, который рано или поздно должен усвоить горький урок: окружающий мир существует не только для того, чтобы доставлять ему удовольствие.

– Давайте прекратим этот спор. – Леди Гренвилл отпила остывшего чая и поморщилась. – Каждая из нас может иметь собственное мнение о благородстве, верности и любви, но, скорее всего, оно окажется бесполезным, когда случится что?то подобное тому, что происходит в Гренвилл?парке. Я знаю, что буду очень долго и тяжело переживать расставание с Уильямом, но, как и он, я рано или поздно утешусь, обещаю вам! Разумеется, я извещу его о своем отъезде, но сделаю это, когда надену шляпку, перчатки и приготовлюсь сесть в карету. Я не допущу скандала и прошу вас не устраивать его вместо меня.

Сьюзен послушно кивнула, но на лице леди Боффарт отразилось недовольство. С каким пылом она готова была обвинять лорда Гренвилла, не для того, чтобы заставить его полюбить Эмили, но чтоб хотя бы отвести душу! А ее племянница хочет уехать тихонько, сбежать, как будто это она в чем?то виновата!

– Сколько времени тебе нужно, чтобы приготовиться к отъезду? – спросила тетушка Розалин, решив пока не спорить с Эмили, а в будущем поступить так, как ей покажется более правильным.

– Я бы не хотела портить Рождество Лоренсу, – без раздумий ответила леди Гренвилл. – Мы можем не увидеться с ним очень, очень долго, так пускай мы оба запомним наше последнее Рождество вместе. А еще до наступления нового года я покину Гренвилл?парк с вами и Люси.

– Что ж, это звучит разумно, – согласилась леди Боффарт. – Надеюсь только, до этого момента слухи не дойдут до твоей матери. Иначе она появится здесь, и ее ты не сможешь уговорить не вмешиваться!

– А ведь есть еще леди Пламсбери! – Сьюзен содрогнулась, представив себе бабушку лорда Гренвилла в ярости. – Если бы ее здоровье не пошатнулась, она бы непременно попыталась образумить Уильяма и заставить тебя остаться!

Эмили тяжело вздохнула. Своим ударом леди Пламсбери была обязана именно ей. И это знание будет отягощать ее совесть всю ее дальнейшую жизнь. Бабушка лорда Гренвилла обладала умением вести дела, которого хватило бы на десяток джентльменов вроде Джорджа Пейтона. Ни при жизни лорда Пламсбери, ни после его смерти почтенная леди не отказывалась от своей страсти – приобретения все новых и новых земельных угодий. В этом году ее интересовал лес, в следующем она уже посылала своего поверенного к владельцу приглянувшейся фермы, а лучшим подарком на Рождество старуха считала приобретение еще нескольких акров вдоль берега реки. Деньги и настойчивость помогали леди Пламсбери в исполнении ее намерений, даже если прежние хозяева угодий поначалу не хотели с ними расставаться.

Все, кто знал старую даму, считали именно так, и лишь вторая жена ее внука недавно с ужасом убедилась, что, если названных средств было недостаточно, леди Пламсбери не гнушалась прибегнуть к более весомым доводам.

Веселый толстяк и обжора мистер Рассел был отравлен собственным сыном, чтобы его наследник мог выгодно продать леди Пламсбери участок с мельницей. Участие старухи в этом преступном замысле открылось случайно[4], когда леди Гренвилл при помощи своих друзей сумела найти убийц двух молодых девушек – учительницы и воспитанницы пансиона миссис Рэйвенси. Тогда Эмили поступила вопреки своему стремлению к справедливости и скрыла тайну леди Пламсбери, пожертвовав спокойным сном ради любви к лорду Гренвиллу – Уильям был бы совершенно разбит, узнай он, на что способна его бабка ради увеличения своих владений, наследником которых он должен был стать. Но и оставить все так, как есть, Эмили не могла. После тягостного объяснения со старухой леди Гренвилл предложила ей окончить свою жизнь прежде, чем господь призовет ее к ответу, в обмен на обещание сохранить секрет. Леди Пламсбери, кажется, приняла свое поражение и согласилась с условиями Эмили, от которой ей никогда бы не пришло в голову ожидать подобной дерзости, но удар настиг старуху раньше, чем она приняла лекарство, долженствующее увести ее в мир иной.

Смерть не совладала со старой упрямицей, но леди Пламсбери едва могла ходить и не владела левой рукой. Как иногда с удивляющей ее саму жестокостью думала Эмили, это наказание было не таким уж тяжким за смерть бедного ни в чем не повинного мистера Рассела. Не говоря уж о том, что он мог быть не единственной жертвой амбиций старухи. И все же леди Гренвилл не могла не думать о том, что взяла на себя смелость стать рукой провидения, одновременно взяв и тяжесть последствий сделанного.

За прошедшие месяцы они с Уильямом несколько раз навещали его бабушку, и старуха всегда одаривала ее злобными и вызывающими взглядами, но о случившемся не было сказано ни единого слова. Вместе со здоровьем леди Пламсбери не утратила ни одного из своих устремлений и все так же пыталась навязывать внуку свои взгляды относительно семейной жизни, вложения средств и всего, что считала важным. Неудивительно, что Сьюзен ужаснулась при мысли о том, что, будь старая леди по?прежнему бодрой и крепкой, она настигла бы Эмили где угодно и приказала немедленно возвратиться в Гренвилл?парк и не позорить род Гренвиллов своими безобразными выходками.

Что же до леди Боффарт, то она бесстрашно отмахнулась от этой угрозы.

– Пусть негодует, сколько ей угодно! Я не позволю своей племяннице и дальше быть несчастной из?за бессердечия ее внука! Вот уж, поистине, достойный наследник своей бабушки!

– Леди Пламсбери не смогла бы удержать меня, ни ее гнев, ни увещевания матушки не заставят меня изменить свое решение, – решительно ответила Эмили. – Будь я совсем одна, мне было бы тяжелее, но я все равно исполнила бы это намерение, но с вами, милая тетя, и с Люси я справлюсь и с этим испытанием.

– Вот и прекрасно, моя дорогая! – леди Боффарт, похоже, была довольна силой духа племянницы. – Думаю, нам надо отпраздновать начало твоей новой жизни, пусть оно и откладывается до Рождества. Попроси Хетти принести свежего чая и поставить на поднос графинчик шерри. Как я помню из твоих рассказов, это проверенное средство помогает леди справиться с любым потрясением.

Эмили впервые с начала этого безрадостного разговора улыбнулась и сделала Сьюзен знак дотянуться до звонка. Миссис Говард подумала, что пора сменить тему, и поинтересовалась:

– Вы приедете к нам завтра на чай? Дядя и Генри будут очень рады, и Джейн обещала быть. Мне так любопытно послушать, что она расскажет о первых днях своего брака!

– Зная мисс Соммерсвиль, вернее, миссис Стоунвилль, я бы сказала, что ее рассказ будет весьма лаконичен, – усмехнулась леди Боффарт.

– Даже если и так, мы увидим по ее лицу, как она счастлива со своим Эдмундом, – Эмили сказала это без горечи, и тетушка Розалин пристально на нее посмотрела и одобрительно кивнула.

– А еще у нас будет мистер Риддл, – напомнила Сьюзен, неспособная скрывать свою радость от того, что беседа перешла в более привычное ей русло.

– Его болтовня – лучшее лекарство от хандры, – фыркнула леди Гренвилл. – Твоему дяде следует прописывать ее всякому, кто вздумал погрустить.

– Только доза должна быть тщательно отмерена, иначе веселье уступит место раздражению, – прибавила леди Боффарт. – Я еще не встречала в Торнвуде никого со столь занятным сочетанием напыщенности и глупости. Даже не верится, что он совершил то, что ему приписывают.

– Я думала о том же самом, – согласилась Эмили. – Может быть, он сам сочинил все эти подвиги, чтобы произвести впечатление на провинциальное общество.

– Вполне может быть, что так оно и есть. Мы постараемся расспросить его обо всех этих проделках и поймать на лжи.

– Не будьте с ним жестоки, – вступилась за своего гостя Сьюзен. – В Торнвуде в последнее время довольно скучно, незамужним леди просто не о ком мечтать!

– Вот уж не подумала бы, что кто?то может мечтать о мистере Риддле. Он чем?то напоминает мне покойного Ходжкинса, хотя, несомненно, Риддл лучше образован. – Леди Гренвилл ненадолго нахмурилась, вспоминая события прошлой зимы. – Надеюсь, он так и останется в нашей памяти безобидным болтуном, в отличие от Ходжкинса.

У этого пожелания, как и у многих других надежд Эмили, не было ни единого шанса осуществиться.

 

10

 

Оставшиеся до Рождества дни леди Гренвилл изматывала себя поездками на зимние балы и обеды. Она не отклонила ни одного приглашения и к тому же каждый день после завтрака выходила на прогулку с Лоренсом и Люси, чего бы это ни стоило ее больной ноге.

Леди Боффарт, замечавшая, как все более бледной и уставшей кажется Эмили, с нетерпением ждала Рождества. На следующий же день она заставит племянницу уложить багаж, только самое необходимое, и Гренвилл?парк наконец?то останется позади вместе со своим неверным хозяином.

Подруги переживали за Эмили, но если Сьюзен сомневалась в правильности ее намерений, то Джейн целиком и полностью их одобряла. Как и ее брат, бывший самым верным другом леди Гренвилл.

Как только до Ричарда дошли сплетни, он явился к Эмили, вне себя от праведного гнева. Соммерсвиль был намерен «как следует встряхнуть этого болвана», как выразился он об Уильяме, и молодой женщине стоило немалого труда уговорить Ричарда оставить все, как есть.

Лорд Гренвилл как раз уехал на несколько дней в Лондон, навестить Джорджа Пейтона по какому?то делу и купить подарки на Рождество, но, скорее всего, чтобы повидать свою любовницу. Ему очень повезло, что Соммерсвиль не застал его, иначе между друзьями неминуемо случилась бы ссора, навсегда разрушившая их дружбу.

– Я надеялся, что рано или поздно он оценит сокровище, которое ему послала судьба, – ворчал Ричард, не успокоившийся даже после двух чашек чая.

– Как и я, – Эмили улыбнулась про себя – друзья приезжали утешить ее, а на самом деле это ей приходится успокаивать их, убеждать, что она будет счастлива и без Уильяма. – И он не виноват, что влюбился в миссис Рэйвенси, ты должен это понимать.

– Я и понимаю, – Соммерсвиль слегка покраснел, вспомнив, очевидно, свои настойчивые ухаживания за миссис Рэйвенси. – Но он не должен был давать волю этому чувству. Никогда бы не подумал, что он способен на такое лицемерие! А ведь я знаю его с самого детства!

– Он способен на большее, поверь мне, – леди Гренвилл вспомнила о загадочной женщине, требовавшей от Уильяма позаботиться о своей дочери и ее ребенке. Этот секрет лорда Гренвилла так и оставался нераскрытым, и Эмили не представляла, как подступиться к нему, не спрашивая Уильяма прямо о том, кто была та женщина.

– Эмили, послушай… – Ричард нервно улыбнулся, огляделся по сторонам, словно в поисках поддержки, но, так и не найдя, за что зацепиться взглядом, снова повернулся к собеседнице. – Я говорил тебе однажды, что буду рад обвенчаться с тобой, когда тебе надоест терпеть отвратительное поведение Уильяма…

– Да, что?то подобное ты действительно говорил, – она в притворном удивлении подняла брови. – И что же, ты полагаешь, это время настало?

– А почему бы и нет? – насмешливый тон Эмили неожиданно задел джентльмена. – Твое сердце разбито, мое тоже, но мы, как это ни странно, хорошо понимаем друг друга. Почему бы нам не избавиться от одиночества вместе? Я обещаю, что тебе не будет скучно! Только представь, как мы повеселимся, когда увидим лица наших соседей!

– Еще бы! – подхватила Эмили. – Леди Гренвилл сбегает от мужа с его лучшим другом, игроком, чьим состоянием, вернее, тем, что от него осталось, управляет отец его сестры! Ах, Ричард, ты развеселил меня сейчас, и давай остановимся на этом.

– Весь последний год я почти не играл, – насупился Соммерсвиль. – И мистер Несбитт настолько хорошо управляет моими деньгами, что скоро я, пожалуй, смогу содержать жену. Джейн и Эдмунд будут счастливы, если ты поселишься вместе с нами. И твоя прелестная воспитанница тоже, конечно.

– Хватит, Ричард, ты не можешь говорить об этом всерьез, – затянувшаяся шутка обычно вызывает раздражение, так случилось и на этот раз. – Я не собираюсь снова выходить замуж, нет уж, лучше быть свободной, как тетушка Розалин.

– Но, Эмили…

– Довольно! Рано или поздно ты позабудешь мисс Феллоуз и встретишь другую девушку, которую полюбишь так же сильно. И не сможешь жениться на ней, потому что у тебя уже будет жена, с которой тебе всего лишь «весело»! Что тогда? Еще один развод? Ты и без того не считаешься завидным женихом, а в этом случае ни один отец не согласится выдать за тебя свою дочь!

– Ну, хорошо, я сдаюсь, – проворчал Соммерсвиль. – Хоть ты меня и не убедила.

– Пройдет время, и ты поймешь, что твой благородный порыв мог сослужить тебе дурную службу, если ты, конечно, не подшучиваешь надо мной. – Ричард протестующе замотал головой, и Эмили вдруг представила выражение лица лорда Гренвилла, если бы он узнал о браке своей жены и друга детства. На мгновение ей захотелось сыграть этот спектакль. Соммерсвиль уловил, как изменился ее взгляд, из раздраженного превратившись в лукавый, и тут же воспользовался переменой ее настроения.

– Я говорил искренне, дорогая, мне кажется, мы могли бы быть счастливы, на свой лад. Но я понимаю твое нежелание вступать во второй брак, в котором нет любви. Однако же мы можем подшутить над твоим неверным мужем. Уильям заслуживает наказания!

– Прежде я не думала о мести, но, пожалуй, ты прав, – задумчиво протянула леди. – Предлагаешь устроить напоследок розыгрыш для соседей и сочинить сплетню о нашем романе?

– Не о романе, а о будущем браке, – решительно возразил Ричард. – Твоя репутация не должна пострадать.

– Какое мне дело до нее, если я все равно уеду из Торнвуда, да и из Англии? – Эмили чувствовала, что эта идея невольно захватывает ее.

– Тогда нам надо все продумать! – оживился Соммерсвиль. – Уверен, Джейн нам поможет. Она чертовски зла на Уильяма!

– Что касается твоей сестры… – леди Гренвилл нахмурилась. – Как ты думаешь, она счастлива в браке?

Лицо Ричарда вытянулось, он неопределенно пожал плечами.

– Надеюсь, что так.

– Джейн не выглядит такой счастливой, какой была Сьюзен в первые дни замужества, да и потом тоже. Ты живешь с ними в одном доме и должен все замечать, скажи, Эдмунд не обижает ее?

– Я бы этого не допустил! Но я не видел, чтобы они хоть раз поссорились или даже повысили голос друг на друга. Может быть, Джейн трудно привыкнуть к тому, что она теперь не свободна? Она привыкла все решать сама за себя, да и за меня. А ее муж – человек совсем другого склада. И потом, Эдмунд проводит намного больше времени в Лондоне, нежели здесь.

– Не в этом ли причина? Они только что поженились, а супруг уже оставляет ее одну.

– Джейн знала, что выходит замуж за дельца, и что он не станет сидеть рядом с ней и читать вслух. Мне казалось, она нашла именно такого мужа, какого искала.

Эмили была озадачена поведением подруги. Миссис Стоунвилль не жаловалась, на вопросы и поддразнивания подруг отвечала своим обычным, ровным, тоном, но глаза ее не светились от счастья.

– Что, если она разочарована в своем браке? – Леди Гренвилл надеялась, что брат Джейн рассеет ее беспокойство, но Соммерсвиль, похоже, тоже чувствовал, что его сестра что?то скрывает или же что?то гнетет ее.

– Еще слишком рано говорить это, – Ричард не выглядел уверенным в своих словах. – За три недели они, наверное, не успели привыкнуть друг к другу, понять и принять чужие привычки и взгляды. Должно быть, это очень непросто для них обоих, но со временем, надеюсь, моя сестра научится соглашаться с мнением супруга, даже если считает его неправым, а Эдмунд поймет, что она намного умнее, чем мужчины привыкли думать о слабом поле.

– Хорошо бы это было именно так! – несмотря на то, что Эдмунда Стоунвилля когда?то полюбила ее старшая сестра, Эмили не находила его неотразимым. Как будто пережитые горести оставили морщинки не только на его лбу, но и на его душе. Лучше бы Джейн было влюбиться в кого?то с более легким нравом! Но после того как Ричард спустил за карточным столом ее приданое, у его сестры возникло отвращение к молодым джентльменам подобного склада, и ее никак нельзя было за это винить.

 

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу легально

[1] См. роман «Змея в гостиной».

 

[2] См. книгу «Змея в гостиной».

 

[3] См. роман «Пансион благородных убийц».

 

[4] См. роман «Пансион благородных убийц».