Терри Лу

Под крылом дракона

 

Руны любви

 

 

Автор сердечно благодарит:

своих родителей – за неизменную веру и поддержку;

читателей (Суворову Наталью, Прохорову Алену, Маркину Полину, Вангели Олесю, Гатину Марию и других) – за вдохновение;

Анну?Викторию Элли – за чудесную визуализацию героев.

А также приносит отдельную благодарность Кормухиной Татьяне за неоценимую помощь как беты, идеолога и верного друга.

 

 

Часть 1

 

Глава 1,

В которой я встречаю чудовище

 

Дайте мне посмотреть в бессовестные глаза человека, смеющего утверждать, что болеть – это неприятно.

Разумеется, речь идет не о свинке или чесотке. Ходить с лицом, похожим на разваренную фасолину, или беспрестанно скрестись во всех местах – то еще удовольствие.

Но что может быть чудесней, чем легкая простуда? Когда градусник показывает не больше тридцати семи и ничто не тревожит, кроме слегка саднящего горла. И все равно бабушка, квохча, как наседка, носится вокруг тебя с грелками и всевозможными чаями, а мама строго так говорит: «Сегодня ты никуда не пойдешь!» – будто это может тебя расстроить.

А потом ты весь день валяешься в кровати, ешь всякие вкусности, вроде домашнего пирога с капустой и открытого (специально ради тебя!) малинового варенья, играешь в приставку и время от времени с сочувствием и самую малость злорадством вспоминаешь об одноклассниках. Ведь наверняка прямо сейчас, в эту блаженную минуту, когда ты эффектным ударом разделываешься с монстром, бедолаги вынуждены писать контрольную по алгебре или, того хуже, лабораторную по химии…

Одним словом, лепота!

Увы, с моим здоровьем тибетского монаха о таком счастье приходилось только мечтать. И мама, и бабушка давно просекли все махинации с градусником (ну ладно, признайтесь, кто из вас не нагревал его, растирая об одеяло?) и любые попытки саботажа рубили на корню.

Так что сегодня, сидя на большой перемене в школьной столовой, я могла лишь предаваться бесплодным мечтам, попутно размышляя над очередным жизненным парадоксом, обнаруженным совсем недавно и терзающим мой ум вот уже несколько минут…

 

* * *

 

«Чем больше сыра, тем больше дырок».

Утверждение, с какой стороны ни посмотри, верное. Можно сказать, аксиома.

Я повертела бутерброд в руках. Сыр по краям слегка оплавился и покрылся капельками жира.

Но ведь чем больше дырок, тем меньше сыра?

Тоже не поспоришь.

Нахмурившись, я почесала кончик носа.

Значит, получается, чем больше сыра – тем меньше сыра?

– Эй, ты заснула?

Кто?то больно пихнул меня в плечо. Этим зловредным «кто?то» был не кто иной, как мой друг – здоровый не по годам детина с соломенными волосами и нездешним именем Джастин.

– Все ясно! – сказала я, пихая друга в ответ. – Сыр – это фрактал!

– Что? – вытаращился Джастин.

– Да так, пустяки, – вздохнула я, откладывая в сторону бутерброд и в очередной раз приходя к выводу, что мир полон удивительных загадок.

– Не будешь? – оживился друг.

– Лопай, – милостиво сказала я. – И куда в тебя только лезет…

Пока Джас с космической скоростью поглощал вожделенное лакомство, я наблюдала за тем, как стайка воробьев дерется за кусок булки, раскрошенной на подоконнике.

Собственная жизнь представлялась мне унылой и беспросветной.

Виной тому была не отвратительная погода, уже неделю донимавшая ослепительным солнцем, жарой и невыносимо спертым воздухом. И даже не химия, трепетно ждущая меня на следующем уроке, как толстая дуэнья в кровати с балдахином – своего тощего жиголо. И уж точно никакого греха не водилось за Джастином, чья физиономия сейчас напоминала морду жующего хомяка.

Жизнь была просто унылой и беспросветной. Безо всяких причин, по определению.

Вы, наверное, скажете, что депрессия для подростка – это нормально. Тем более если у него тощие коленки, плоская грудь и из всех талантов одно только умение – метко плевать в доску бумажными шариками. Наш школьный психолог придерживается такого же мнения, поэтому вчера мне торжественно были выписаны антидепрессанты. Понятное дело, я к ним и пальцем не притронулась. Всем известно: доверять школьным докторам – все равно что положить голову в пасть аллигатору и попросить не кусаться.

Откинувшись на спинку стула, Джастин сыто погладил живот.

– Спасибо, ты спасла меня от голодной смерти, – проникновенно сказал он.

Так и подмывало съязвить на тему ширины его физиономии и ее потенциального риска треснуть из?за чрезмерного «голодания», но я сдержалась.

В нашу школу Джас перевелся относительно недавно – несколько месяцев назад. Всю сознательную жизнь он провел в Америке (хотя русскоязычные родители вложили в его непутевую голову неплохое знание языка), поэтому был счастливым обладателем звучного имени и совершенно неадекватного для российских школьников поведения. Чем отвратил от себя почти всех одноклассников, за исключением меня и горстки флегматичных ботаников.

Впрочем, я всегда славилась эксцентричностью в выборе друзей.

Взять хотя бы Пашку Красавина, который имел обыкновение на переменах вести раскопки в собственных ушах и утверждал, что еще в детстве пришельцы вмонтировали ему в голову нанороботов, поэтому его ушная сера имеет необычный оттенок и представляет огромную научную ценность. Жаль, что два месяца назад его семье пришлось переехать в другой город.

Но вернемся к Джастину, чью фамилию я, к своему стыду, так и не смогла запомнить.

Рядом с ним я чувствовала себя владелицей огромного, добродушного и не слишком умного пса, что приносило странное удовольствие. Я даже начала подумывать о приобретении ошейника и резиновой косточки… Пока что за искреннее щенячье обожание приходилось расплачиваться бутербродами. Не стоит, наверное, даже упоминать, что ни я, ни Джастин друг к другу никакого влечения не испытывали.

Поначалу он вообще принял меня за мальчишку, как и многие другие новички в нашей школе.

Наверное, я могла бы рассказать и о себе, но не вижу в этом никакого смысла. Две минуты повествования о веренице однообразных дней, о школе, ни единой молекулой не отличающейся от тысяч подобных, о почему обожающих меня родителях и толстом коте Мефистофеле – и вы просто бездарно захрапите.

– Лис, перемена кончилась, – сказал Джастин, преданно заглядывая в глаза.

Погрузившись в мысли, я не заметила, как прозвенел звонок.

Вообще?то, меня зовут Катя. Но в нашей школе обзавестись кличкой так же просто, как получить двойку или фингал, – достаточно хотя бы немного отличаться от остальных. Так что огненно?рыжая шевелюра, перешедшая по наследству от папы, обеспечила мне не самое счастливое детство, отчаянную ненависть к морковке и множество прозвищ, последнее из которых было самым безобидным. Того же Джастина одноклассники обзывали Гамбургером, правда, за глаза. Все же он был довольно крупным для своих пятнадцати лет.

В столовой уже почти никого не было.

Буфетчица, прихватив поднос с нераспроданными пирожками, ушла на кухню. Я закинула на плечо сумку, подтянула болтающиеся джинсы и поплелась к выходу, размышляя о том, что в данную конкретную минуту моей жизни хоть какой?то смысл в нее могло бы привнести необычное событие. Любое. Например, маленькое локальное землетрясение, разрушившее половину школы – ту самую, где находится кабинет химии и психолога… Или нападение террористов, сатанистов, баптистов – да кого угодно, раздави меня инфузория?туфелька! Пальба, яростные крики «Аллах акбар!», боевики в арафатках и подозрительные типы в черных рясах, рисующие баллончиками пентаграмму в кабинете директора… Вот она, тайная мечта любого среднестатистического школьника! Можете мне поверить.

Замешкавшийся Джастин догнал меня и теперь тяжело дышал в спину, в его сумку были напиханы наши общие учебники, полкилограмма яблок, которые он методично уничтожал на всех переменах, две банки колы и надгрызенная шоколадка.

Ладно, ну их, эти землетрясения и террористов – банальщина, ей?богу. Пусть будет… тираннозавр, точно! Я представила, как Годзилла высотой с пятиэтажку сметает шипастым хвостом половину школьного двора вместе с деревьями, мусорными баками, визжащими учениками в спортивной форме и учителем физкультуры. На душе стало теплее.

Я потянула на себя тяжелую дверь столовой, улыбаясь собственным кровожадным мыслям, когда оглушительный грохот заставил выпустить дверную ручку.

Закричал Джастин. Закричал и тут же умолк, будто кто?то зажал ему рот.

Медленно, словно продираясь сквозь толщу воды, я повернула голову…

В стене, в том месте, где секунду назад было окно со стайкой дерущихся воробьев, зияла огромная дыра.

Над развороченной мебелью и кусками стен вздымались клубы пыли.

Сквозь густое серое марево на меня взирали два огромных глаза – каждый размером, наверное, с футбольный мяч. Они были круглыми, как полная луна, и такими же желтыми.

Онемев от изумления, я разглядывала представшее передо мной существо. Отдаленно оно напоминало огромную ящерицу. Морда, похожая на ребристую наковальню, оканчивалась высоким костяным гребнем. Из раздувающихся ноздрей выплывали струйки дыма. Массивная шея переходила в широкую грудь, вздымающуюся от глубокого дыхания. Все тело чудовища покрывали блестящие пластины зеленовато?бурой чешуи. Не знаю, как оно смогло уместиться в этой комнате – высотой оно было с фонарный столб и размером с бетономешалку.

«Годзилла!» – возникла первая дикая мысль.

Я опустила глаза и вскрикнула, заметив Джастина, прижатого к полу чудовищной лапой. Черный коготь нависал над ним, как гигантский сталактит. Мой друг был смертельно бледен, но, кажется, невредим.

Яростный порыв горячего воздуха едва не опрокинул с ног – существо расправило крылья. Бесконечно долгие, кожистые, с толстыми ярко?красными прожилками. Я почувствовала, как холодеет в затылке, а ладони становятся липкими от пота.

Не Годзилла, нет…

Дракон!

 

* * *

 

Глаза мигнули. На мгновение скрылись за тяжелыми складчатыми веками и снова уставились на меня, сияя, как прожекторные фары. Я попятилась. Сердце ухнуло в пятки. В уголке сознания надрывался панический голос, заклинающий бежать или хотя бы кричать, звать на помощь!

Увы, язык намертво прилип к гортани, а ноги словно одеревенели.

Дракон шумно выдохнул и стал переминаться с лапы на лапу, каждую секунду грозя раздавить пленника.

Решив выдавить хоть какой?нибудь звук, я широко открыла рот…

Меня опередили. Пронзительный вопль разорвал тишину. Джастин пришел в себя и теперь отчаянно, хоть и безуспешно, пытался вырваться из когтистой тюрьмы.

Не обращая на него внимания, дракон взмахнул крыльями и неожиданно всем телом ударился в уцелевшую часть стены. Раздался грохот, клубы едкой пыли взметнулись в воздух, полетели осколки стекла и обломки мебели. Сметенная ударной волной, я рухнула на пол. Опираясь на сложенное крыло и подпрыгивая на одной свободной лапе, дракон заковылял к пролому в стене. Хвост рептилии волочился по полу, как огромный дохлый питон.

Свою добычу из когтей дракон так и не выпустил.

Судя по всему, он собирался удрать – вместе с Джастином и куском оконной рамы, зацепившейся за острый костяной гребень.

Наверное, это было даже хорошо. Мысль, что страшное чудище не собирается мною лакомиться, успокаивала…

И тут я увидела глаза Джастина. Огромные, заплаканные, они смотрели с такой невыразимой тоской и обреченной покорностью, что внутри у меня все оборвалось.

Виной ли были эти глаза, или же предмет швейного промысла, с раннего детства застрявший в пятой точке… а может, сакура в пышном цвету на окраине Отофуке – кто знает? Но что?то заставило рывком поднять тело с земли и с отчаянным воплем «Банза?а?ай!» броситься на чудовище.

Я подлетела к дракону в тот момент, когда он уже вытащил половину своего громоздкого тела наружу и расправил крыло.

Залихватски ухнув и чувствуя, как покидают тело остатки здравомыслия, делая его легким и воздушным, будто перышко, я замахнулась сумкой, метя дракону в голову. Сумка зацепилась за рог, и я с кряхтением потянула ее на себя.

Дракон, не ожидавший такого подвоха, замешкался. Зачем?то втащил тело обратно, повернул массивную башку и во все глаза уставился на маленькое нахальное насекомое, коим я, видимо, ему представлялась.

– Ах ты тупая ящерица! – успела выкрикнуть я, прежде чем лямка сумки предательски лопнула и во второй раз за этот злополучный день повалилась в пыль.

После сказанного в глазах рептилии стали ясно читаться недоумение и легкая обида.

– Бородавочник! – Я решила закрепить успех, барахтаясь среди обломков и пытаясь встать на четвереньки.

После упоминания «ужасного потослонама» дракон не выдержал, тихо взрыкнул, отчего уши заложило будто ватой, и выпустил струю огня.

В вас никогда не плевались огнем? О, вы многое потеряли! Только представьте себе феерические ощущения: потрескивающие на голове волосы, запах горелого мяса, обуглившаяся кожа… Увы, мне тоже не посчастливилось этого испытать, потому что язык пламени неожиданно оборвался сантиметрах в десяти от моего носа, так что я отделалась лишь слегка опаленными бровями.

Теперь подлая рептилия смотрела с нескрываемым ехидством. Громадная клыкастая пасть с вываленным набок раздвоенным языком, казалось, торжествующе ухмыляется. Нашарив на полу кирпич, я запустила им в дракона. Разумеется, это не причинило ему ни малейшего вреда – кирпич с глухим стуком отскочил от бугристого лба, развалившись надвое.

Дракон взревел и занес огромную, как колонна, лапу… Я отчаянно зажмурилась, спрятав лицо в ладони.

Ну, вот и все. Наверняка обо мне снимут телевизионный сюжет с каким?нибудь дурацким названием – все?таки не каждый день посреди бела дня чудовищная рептилия съедает человека… Мама будет очень плакать во время интервью, а папа – ее утешать… Все будут меня хвалить и вспоминать только хорошее…

Интересно, а кому достанется мой новехонький спортивный «Бриджстоун»?[1] Надеюсь, не Генке из соседнего двора, потому что…

Ох, наверное, это совсем не то, о чем полагается думать в таких случаях.

Секунды тянулись, а мучительная смерть все не наступала.

Я рискнула приоткрыть один глаз. Страшная когтистая лапа больше не нависала над моей головой, вместо этого дракон мрачно глядел куда?то в пол. Проследив за его взглядом, я в ужасе замерла.

Джастин!

Прижатый к земле когтистой лапой, мой друг лежал, раскинув руки, похожий на восковую куклу. Лицо, все в грязных потеках, отливало мертвенной белизной; из уголка рта стекала струйка крови.

Наверное, рептилия случайно придавила его, когда я набросилась на нее со своей дурацкой сумкой…

К горлу подкатил комок. Неужели все было напрасно? Весь мой глупый героизм и отвага? Теперь дракон, конечно же, съест меня. Или сначала унесет куда?нибудь подальше от города и съест в своем гнезде. Или пещере… или где они там обитают…

Осознав нелепость собственных рассуждений, я перестала всхлипывать. Если задуматься – откуда в обычном городке в самой обычной стране на совершенно обычной планете Земля объявился дракон? Сказочный, между прочим, зверь, чье существование никакими учеными до сих пор не доказано! А это означает, что…

Да! У меня определенно тепловой удар. Неудивительно, в такую?то жару!

Я почувствовала, как напряжение отпускает тело, мышцы, сведенные судорогой, расслабляются, а лицо расползается в блаженной улыбке. Значит, и Джас не умер. И дракон не настоящий.

– Ну вот. А я так хотел обойтись без насилия.

Дракон посмотрел на меня укоризненно. Что?то екнуло внутри от пронзительного золотистого взгляда, и сердце встревоженно заметалось в груди, но я продолжала делано улыбаться – в конце концов, смешно бояться собственной галлюцинации. Еще и разговаривающей.

– Она меня убьет, – мрачно сказал дракон.

Голос у него был с легкой хрипотцой, красивый и очень мужественный. Таким бы любовные романы на радио читать. Я глуповато хихикнула.

– Ничего не поделаешь, – совсем по?человечески вздохнул дракон и потянулся лапой ко мне.

Я не сопротивлялась, только зачем?то прижала к груди сумку с оборванной лямкой. Страшные когти неожиданно бережно обхватили за талию, прижали к чешуйчатой груди. Меня сильно тряхнуло, и желудок сжался испуганной змеей, когда дракон расправил крылья и взлетел.

Поток горячего ветра ударил в лицо, жаркое солнце ослепило, и я с облегчением почувствовала, как уплывает утомленное сознание…

 

* * *

 

Проснулась я от острого чувства голода. Желудок громко ворчал и сжимался, требуя пищи. Тело постепенно обретало чувствительность, которая подсказывала, что я сижу в глубоком мягком кресле. Некоторое время я посидела с закрытыми глазами.

В голову безжалостно лезла всякая чушь – мертвый Джастин, дракон, кожистые крылья с прожилками на фоне яркого солнца… Ах да, точно! У меня же был тепловой удар! Бригада медсестер и два симпатичных санитара с носилками и арсеналом дефибрилляторов героически откачали меня, и вот теперь я здесь…

А, собственно, где – здесь?

Я открыла глаза.

Вокруг высились каменные стены, густо покрытые коричневым мхом. Взгляд все скользил по ним вверх и никак не мог найти потолка. Кое?где висели вылинявшие гобелены, ободранные и темные от влаги. На некоторых едва угадывались стертые временем рисунки.

Беспорядочно разбросанные факелы в железных кольцах освещали плохо, и положение спасало единственное окно – высокое, без стекол, напоминавшее бойницу в средневековом замке. Веяло холодом и сыростью. Рубашка с короткими рукавами и тонкие летние джинсы служили неважной защитой. Тело запоздало покрылось гусиной кожей.

Может, это сон? Я больно ущипнула себя за руку. Странное помещение никуда не исчезло, а вот на руке наверняка останется синяк.

Тихое шуршание заставило резко повернуть голову, от чего в ушах зазвенело. Метрах в десяти от меня в бархатном кресле с резными ножками сидел… некто. Все, что я могла видеть, – это высокие сапоги из грубой кожи и заправленные в них темные штаны. Остальное закрывала развернутая газета. Обычная газета с черно?белыми фотографиями и колонками текста.

Снова раздалось шуршание – незнакомец сложил газетный лист пополам, и мы уставились друг на друга. Молодой мужчина со светлыми волосами, одетый в просторную белую рубаху. Внимание приковывали нелепого вида очки, закрывающие почти половину лица. Кислотно?розовая пластиковая оправа и черные стекла в виде звезд. Китайская дешевка.

Прошло несколько томительных секунд. Мысли лихорадочным вихрем роились в голове, но разум никак не мог зацепиться ни за одну из них. Что происходит? Где я? Кто этот странный тип?

Незнакомец завозился в кресле. Твердая линия подбородка дрогнула, рот растянулся в улыбке. В неверном свете факелов блеснули белые зубы.

– О, ты проснулся! Как самочувствие?

Незнакомец тщательно выговаривал слова, будто врач?логопед, нарочито правильно ставил ударение и слегка тянул гласные. Не озаботившись ответить, я молча продолжала его разглядывать.

Нелепый прикид и странная манера речи наводили на неутешительную мысль: передо мной сумасшедший.

Я осторожно скосила глаза в сторону окна, из него открывался маловразумительный вид – лазурное небо с белыми барашками облачков. Прислушивание тоже не помогло – никаких звуков: ни машин, ни оживленного уличного гула. Лишь капает где?то вода. Значит, меня отвезли за город. Скверный расклад.

Сложив газету аккуратным прямоугольником, мужчина поднялся. Я чувствовала, как скрытые за поцарапанными стеклами глаза не отрываются от моего лица.

– Буду кричать, – честно предупредила я. Голос был хриплым, как воронье карканье. Нестерпимо хотелось пить.

Незнакомец вздохнул, спросил безнадежно:

– Громко?

– Да! – отрезала я.

– А может, не надо?

– Надо! – Я была неумолима.

Он пожал плечами и демонстративно заткнул пальцами уши.

От собственного вопля едва не лопнули барабанные перепонки. Кто бы мог подумать, что из пересохшей глотки можно извлечь столь душераздирающие звуки!

Увы, на горло моей песне наступили довольно быстро. Жесткая ладонь закрыла рот, холодные пальцы больно надавили где?то в области шеи, и я перестала брыкаться, обвиснув в кресле. Тело онемело до самых кончиков пальцев.

Я чувствовала, как мужчина дышит мне в затылок. Вот теперь стало по?настоящему страшно.

– Успокоился? – Голос незнакомца звучал отрешенно. Он слегка ослабил хватку, и я поняла, что могу дышать.

– Да, – просипела я, едва ворочая языком. Перед глазами мелькали вереницы черных точек.

Незнакомец как ни в чем не бывало вновь сидел напротив меня. Он снял дурацкие очки, позволяя в подробностях рассмотреть свое лицо. Вытянутое, скуластое, с крупным носом и странными, круглыми, как у птицы, глазами – золотистыми с темными вкраплениями. Его сложно было назвать красивым, скорее, необычным.

– Как тебя зовут? – нарушил молчание незнакомец.

Я продолжала мрачно исподлобья смотреть на его переносицу.

Мужчина вздохнул, как мне показалось, устало.

– Так и знал, – пробормотал он, – надо было брать второго… Что ж, тогда начну я. – Незнакомец снова старательно выговаривал слова, будто говорил с ребенком?дауном. – Мое имя Арра Ар Джа Лу.

Я сдвинула брови. Ну да. Какое же еще имя может быть у ненормального? Только Арра… ра… как там его.

Правильно истолковав мой потемневший взгляд и насупленное лицо, незнакомец поспешил исправить положение:

– Ах да, совсем запамятовал! Людям же нужно что?то попроще… Ну, тогда можешь называть меня просто Джалу.

– Прекрасно, – пробормотала я.

Мужчина сощурил глаза, линия рта стала жестче. Мне вспомнились ледяные пальцы на шее.

– Лис, – сказала я неохотно.

Свое настоящее имя я решила пока что оставить в тайне. По?моему, странный желтоглазый тип принял меня за мальчишку, и шестое чувство, которое обычно молчало, сейчас подсказывало, что эту карту лучше оставить в рукаве.

– Лис… – Джалу поднял глаза к бездонному потолку, пошевелил губами, будто перекатывая во рту конфету. – Принц Лис…

Я нахмурилась. Какой еще принц?

Меня не покидало ощущение нереальности, хотя стремительно наливающийся синяк на руке говорил об обратном.

– Ты что, извращенец?

Вопрос застал мужчину врасплох. Я и сама не ожидала от себя такой прямоты, но лучше уж знать противника в лицо, чем все время ждать подвоха.

Джалу похлопал глазами, я с удивлением обнаружила, что у него длинные и пушистые, как у теленка, ресницы.

– Извра… кто? – В голосе прорезались нотки настороженности.

Я объяснила коротко, доходчиво и не скупясь в выражениях.

Несколько секунд мужчина беззвучно открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, потом от бледных щек его отхлынула кровь, а еще через секунду они пошли нездоровыми красными пятнами.

– Что?! Да как ты… как ты смеешь?!

Будто ужаленный скорпионом, Джалу подскочил с кресла и заметался по комнате.

Я следила за ним краем глаза, одновременно пытаясь продумать пути отступления. Единственным выходом из помещения служила массивная деревянная дверь, окованная железом, с тяжелой даже на вид ручкой?кольцом. Неужели этот сумасшедший притащил меня в развалины какого?то замка? Лихорадочные попытки вспомнить исторические достопримечательности в окрестностях города позорно провалились.

– Раздави Ваал Гал мой хвост! – вопил тем временем мужчина, не переставая мерить комнату широкими шагами и потрясать воздетыми к потолку руками. – Парша на мою чешую, позор на мои седины!

Из всего сказанного я поняла лишь про седины, коих в длинных, чуть растрепанных волосах мужчины не наблюдалось.

Я вздрогнула, когда, потревоженные криками, замелькали черные крылатые тени на стенах – летучие мыши.

Джалу обессиленно рухнул в кресло. На меня он не смотрел.

– Я не извра… – мужчина запнулся, продолжил с трудом, – не извращенец, мальчик. Я дракон. Тебе понятно? Нормальный среднестатистический дракон!

Пришел мой черед хлопать глазами. Снова припомнился недавний бред с проломленной стеной, крылатым ящером… мертвым Джастином.

– Хорош заливать, – процедила я сквозь зубы, – я в сказки не верю!

– Мы не в сказке, мальчик, – тихо произнес мужчина. – Если свернуть тебе шею, ты умрешь.

Я сглотнула, проследив за его взглядом. Он смотрел на мое горло, хищно сузив желтые глаза.

– Только попробуй меня хоть пальцем тронуть! Маньяк, псих ненормальный!

Кто?нибудь, пожалуйста, закройте мне рот! Лицо мужчины исказилось гневом, и я сжалась в кресле, чувствуя себя маленькой и беззащитной.

– Ну, хор?рошо… – Мне показалось, или в голосе явственно послышалось рычание? – Ты сам захотел.

Тени на стенах вдруг замерли, скованные первобытным ужасом. Даже блики огня перестали метаться, застыли причудливыми узорами, словно боялись привлечь к себе внимание.

Одна гигантская черная тень выросла, поглотив все остальные, вытянула длинную шею с массивной шипастой головой, распахнула широкие крылья. Я зажмурилась, не желая видеть, но ужас не отступал. Страшный звук заложил уши – треск одежды, разорванных сухожилий и тонко хлопающих полых костей.

– Посмотри на меня… – прошептал голос над головой.

Именно прошептал – тихо так, проникновенно, но мне казалось, что от оглушительного звука лопаются барабанные перепонки.

– Посмотри на меня! – Голос вколачивался в уши, звенел в каждом уголке мозга, как обезумевший церковный колокол.

И я посмотрела.

Круглые золотистые глаза с вертикальными зрачками. Я могла видеть неровные буроватые вкрапления в теплой солнечной глубине. Глаза рептилии. Глаза дракона. Рот открылся для крика, но не было сил издать даже писк. Отчего?то я испугалась гораздо сильнее, чем в первый раз. Пульсирующая головная боль, влажные ладони, неприятный металлический привкус во рту – все это было настоящим… Как и страшное крылатое чудище, наклонившее ко мне уродливую морду так близко, что я ощущала горячее смрадное дыхание…

Не успела я опомниться, как Джалу снова преспокойно сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Из одежды… Я невольно залилась краской. Из одежды на нем был лишь плащ, накинутый жестом фокусника и предусмотрительно натянутый до самого подбородка.

– Ну? – спросил Джалу с неудовольствием. – Теперь веришь?

Я старательно закивала. Верю. А что мне еще остается?

– А… – Я запнулась, пытаясь сформулировать мысль. Это было сложно, в голове звенела пустота. – Зачем я тебе? Есть будешь, да? Мясо у меня, между прочим, жесткое!

– Началось… – устало протянул Джалу. – Слушай, мальчик, ты себя в зеркало видел? Что я, василиск бездомный, всякую гадость в рот тащить?!

Я тут же оскорбилась на «гадость», нахмурила брови.

– Тогда верни, откуда взял!

– Если бы все было так просто. – Джалу развел руками, в свете факелов блеснули широкие, испещренные вязью мелких узоров металлические браслеты. – Но во?первых, ты мне нужен, а во?вторых, я попросту не могу!

– То есть как?

Сердце мое сначала упало, затерявшись где?то в области пяток, затем застучало как безумное, грозясь проломить тщедушную грудную клетку. Страшное подозрение закралось в голову…

– А мы сейчас… где?

 

Глава 2

Договор с драконом

 

– Мы находимся в мире под названием Мабдат, – заунывно начал Джалу. – Если точнее, на острове Гладар, что с древнекаррского переводится как Крыло Ветра. Красиво, не правда ли? Он расположен на юге государства Акмал, чей формальный герб – бесцветная химера и коричневый богомол, номинальный же – лишь богомол, потому что, как выглядит химера, никому доподлинно не известно.

С каждым его словом мина на моем лице становилась все кислее и кислее.

– Врешь! – сказала я твердо, когда Джалу умолк.

Дракон равнодушно пожал плечами. Мотнул подбородком в сторону высокого окна?бойницы – мол, погляди сама.

Выкарабкавшись из кресла, я осторожно, бочком стала пробираться к окну, не отрывая глаз от неподвижной фигуры Джалу – мало ли что он задумал на этот раз.

Сильный порыв холодного ветра растрепал волосы. Пахло морем, лесом и еще чем?то непонятным, но очень приятным. Я осторожно выглянула из окна. Сдавленно охнула. Не то чтобы я боялась высоты, но картина, открывшаяся взору, заставляла внутренности сжиматься в комок – то ли от ужаса, то ли от восхищения.

Замок будто врастал в отвесную скалу, возвышавшуюся над морем. Было так высоко, что пушистые облачка проплывали не только над головой, но и под ногами. Далеко внизу, справа, змеиным изгибом уходила песчаная дорога, упираясь в густой янтарно?зеленый лес. Слева прибрежные каменные глыбы жадно лизали редкие волны. И не было конца и края спокойной водной глади.

Я отшатнулась от окна, когда подняла глаза к небу и увидела два солнца – одно поменьше, пушистое и белое, как котенок, другое – огромное, темно?красное.

– Ты… ты… – я повернулась к дракону, не находя слов, – куда меня приволок?!

Джалу почесал кончик носа, сказал нехотя:

– В свой замок.

– Немедленно тащи меня обратно! – прошипела я. – Иначе… иначе…

– Иначе что?

– Закричу!

Меня трясло, я была на грани истерики. Дракон же, напротив, был спокоен, как сфинкс.

– Это мы уже проходили, – пробормотал он. – Послушай, мальчик, еще раз повторю: вернуть тебя обратно не в моих силах! Окно, рядом с которым ты сейчас стоишь, было единственной возможностью попасть в твой мир. И я ею воспользовался. Один?единственный раз. Другого не будет.

Он бросал эти короткие фразы безжалостно, будто выплевывал мне в лицо, и все, что я смогла понять, – это то, что домой я больше не вернусь. Никогда.

– Тайна драконьих замков, известная лишь крылатым потомкам. Один замок – одно окно. Одно окно – один полет. Не каждый дракон может вернуться, но я смог. Понимаешь?

Зачем он говорит мне все это? Я старалась сдержать злые от бессилия слезы.

Отвернувшись, подошла к окну близко?близко. Я могла пройти в него, лишь слегка ссутулив плечи, Джалу, наверное, протискивался боком…

Бездумно поставила ногу на каменный подоконник. Ветер бил в лицо, трепал легкую ткань рубашки, но холода не ощущалось. Выходит, это – единственный путь домой? А что, если?.. Прыгнуть… Да, прыгнуть! И будь что будет!

Жесткие руки рванули за плечи, и я ударилась обо что?то твердое, не сразу сообразив, что это грудь Джалу.

– Отпусти! – взвизгнула я. – Отпусти, упырь! Пресмыкающееся! Тупая ящерица! Бородавочник!

Меня схватили за шкирку, потащили, носки ботинок скребли по каменному полу… Грубо швырнули в кресло.

– Ты так сильно хочешь умереть? – спросил Джалу страшным, приглушенным голосом, лицо его побелело от гнева. – Если выпрыгнешь из окна, погибнешь, глупый мальчишка!

Я икнула, зажала руками рот. Господи, что же я делаю? От мысли о том, что сейчас мое бездыханное тело могло бы лежать где?нибудь в прибрежных валунах, на радость прожорливым рыбам, меня замутило. Нет, умирать не хотелось.

– Но как же так… – жалобно пискнула я.

Дракон отвел глаза. Стараясь справиться с подступающей паникой, я сжала кулаки и возвысила голос:

– И что мне теперь делать?

Джалу вздохнул. Запустив пятерню в волосы, шумно почесался. Затем подошел к окну.

– Знаешь, у вас удивительный мир. Он полон чудес! Магии!

Непонятно откуда в его руках появились очки?звездочки.

– Когда смотришь сквозь них, мир утрачивает краски, представляешь? – Обернувшись, мужчина победно потряс очками в воздухе.

– Или вот! – снова будто из ниоткуда возникла аккуратно сложенная газета. – Такие маленькие буковки! Как вы это делаете? Это ведь магия, да?

– Больше похоже на Китай, – мрачно сказала я, глядя на очки из дешевого розового пластика, которые он держал бережно, как какую?нибудь хрупкую драгоценность. У меня были такие в детстве, правда, в виде кошачьих мордочек.

Я вдруг заметила, что он стоит передо мной… как бы это сказать… в одном плаще. Не то чтобы в неярком свете можно было что?то разглядеть, но я зловредно, с нарочитым вниманием уставилась на бледные коленки, выглядывающие из?под полы. Джалу, проследив за моим взглядом, поперхнулся каким?то очередным восторженным бредом, с достоинством запахнул плащ.

– Ты странный мальчик, Лис, – сказал он тоном строгого воспитателя.

Я хмыкнула. Самообладание постепенно возвращалось.

Постойте?ка! Если все случившееся – правда… Скованная приступом ужаса, я широко распахнула глаза. Тогда я больше никогда не увижу родителей, одноклассников, старого пройдоху Мефистофеля… Тогда выходит, что Джастин… мертв?

– Убийца…

Взглянув в мое перекошенное лицо, дракон недоуменно приподнял брови.

– Убийца! – выкрикнула я. – Ты убил моего друга, мерзкая рептилия!

– Тот пухлый мальчик? Да жив он… – отмахнулся Джалу. – По правде, сначала я нацелился на него. Все же для принца ты… ммм… слегка статью не вышел.

От сердца немного отлегло – не знаю, как бы я пережила смерть Джастина. К тому же втайне мне очень не хотелось считать дракона таким уж злодеем.

– Но когда он завизжал, как девица, да еще и хлопнулся в обморок, я передумал… А тебе, мой мальчик, нужно отдать должное, для своих лет и комплекции ты дрался весьма отважно! Хотя я не сразу понял, что это за насекомое жужжит у меня под ухом и даже пытается укусить!

Джалу хохотнул, довольный своей шуткой.

– Словом, я решил выбрать тебя, мой храбрый друг. Тот юнец с ней точно бы не справился. Она съела бы его со всеми потрохами и молочными косточками!

Под ложечкой тревожно засосало. Видимо, сейчас прояснится, во что меня втянули на самом деле.

– Кто… «она»? – немеющими губами спросила я.

Джалу странно посмотрел на меня, глаза его, и без того круглые, сделались как два чайных блюдца. Из груди вырвался полный страдания вздох:

– Принцесса!

– Кто? – переспросила я после небольшой паузы.

– Понимаешь, какое дело, Лис… – сказал дракон, воровато отводя глаза. – Вот уже несколько недель жизнь одного честного дракона отравляет некая особа, к?хм… королевских кровей. Она посмела заявиться в его замок, в его укромное гнездышко, обитель благочестия и праведности… – в голосе Джалу прорезались надрывные нотки, – и потребовала заключить с ней сделку! В односторонне выгодном порядке! Согласно которой дракон обязан держать ее пленницей, покуда отважный рыцарь на белом коне не вызволит ее с целью жениться, наплодить кучу детей и жить долго и счастливо!

Я слушала его, открыв рот и не зная, то ли плакать навзрыд, то ли ржать, как лошадь Пржевальского.

– А почему ты просто не сжег ее на месте?

– Да кто я такой, по?твоему?! – взвился Джалу. – Что я, зверь какой, невинных девушек огнем палить?

– А невинных юношей, значит, можно! – возмутилась я.

Джалу нахмурился, возвел глаза к потолку, изображая напряженный мыслительный процесс.

– Ну, ежели невинных… – протянул он и с любопытством взглянул на меня. – А ты, стало быть…

– Проехали, – быстро сказала я, краснея, как маков цвет. – А дальше что было?

Откинув театральным жестом волосы со лба, Джалу продолжил:

– Шли месяцы… рыцарь все не появлялся. Бедный дракон, что ему оставалось? Только радикальные меры! По определенным причинам… – Джалу споткнулся, посмотрел на меня несколько виновато, – ни один рыцарь королевства так и не отважился бросить вызов дракону. Поэтому пришлось искать храбреца в другом мире. И этим храбрецом оказался ты.

Улыбка медленно сползла с моего лица.

– В каком смысле?

– Рыцарем, который победит дракона и увезет принцессу домой, будешь ты, мой мальчик.

Открыв рот для возмущенного возгласа, я поперхнулась ледяным воздухом и некоторое время беззвучно шлепала непослушными губами.

– Я, между прочим, несовершеннолетний, мне даже пиво не продают! – Джалу, подперев щеку рукой, смотрел сквозь меня. – Это рабство! Торговля детьми!

– Слушай, мальчик, я же тебя не на галеры продаю. Принцессы, знаешь ли, на дорогах не валяются! Будешь как сыр в масле кататься, корону наденешь, слуги там… богатство… все такое…

Заметив по выражению лица, что все перечисленное вызывает во мне не больше энтузиазма, чем тухлая лягушка, фаршированная мухоморами, Джалу напрягся, пошевелил бровями и наконец выдал с неудовольствием:

– Ну, хочешь, я тебе меч волшебный подарю, а?

На слове «волшебный» Джалу скривился, как от перезрелого лимона.

– А хочешь, я тебе пендель волшебный подарю? – огрызнулась я.

Запоздало прикусила язык, вспомнив, с кем говорю, но дракон не разгневался, лишь поджал тонкие губы.

Отвернувшись, я мрачно уставилась в окно на барашки облачков и край маленького пушистого солнца, решив устроить похитителю молчаливый бойкот.

– Ладно! – Дракон не выдержал первым. – Давай так, Лис! Ты притворишься принцем из далекой страны, полюбезничаешь немного с принцессой, наобещаешь ей золотых гор, что, мол, увезешь далеко за моря, и будет всем счастье. Я вам выдам коня, пару мешков золота и отправлю восвояси. А на полпути догоню и заберу тебя обратно. Ага?

– Ага, – мрачно сказала я, – а принцесса, не будь дура, вернется и накостыляет нам обоим!

– Не вернется, – дракон хитро прищурился, и зрачки в его глазах вытянулись в тонкие вертикальные линии, – уж я об этом позабочусь!

– Не верю я тебе, – честно сказала я, – обманешь ведь как пить дать…

– Драконы не врут! – Джалу вздернул подбородок с видом оскорбленной невинности.

Я пожевала губами, подняла глаза, безуспешно пытаясь разглядеть потолок. С тихим писком носились летучие мыши. Наверное, это башня. Самая высокая в замке.

– Хорошо. Но потом ты вернешь меня домой.

– Я же сказал… – начал было Джалу, но осекся, наткнувшись на мой взгляд.

– Одно окно – один полет! – передразнила я. – Да кто в такое поверит! Думаешь, я всю оставшуюся жизнь собираюсь проторчать в твоем замшелом замке? Вот уж дудки! Либо мы заключаем договор, либо я отказываюсь работать!

После этой пламенной тирады я бессильно откинулась в кресле – морально опустошенная, но полная восхищения собственным умением вести переговоры.

Прошла минута… две… дракон молчал.

Я осторожно посмотрела на него одним глазом.

Откажется? Плюнет на все принципы и съест зазнавшееся насекомое? Джалу хмурился, сдвигал светлые брови к переносице и на меня не смотрел.

– Твоя взяла… – тихо, будто нехотя проговорил дракон. – Я верну тебя домой, упрямый мальчик по имени Лис. Но свою работу ты должен выполнить хорошо, иначе…

Джалу наградил меня таким взглядом, что захотелось немедленно провалиться сквозь землю, и останавливало лишь то, что подо мной был наверняка не один этаж.

– Есть, сэр! – Я приложила ладонь козырьком к виску. – Бутьсделно! – Заметив, как смягчилось лицо дракона, рискнула уточнить: – Даешь слово?

Молчание. Темная пустота башни поглотила все звуки, лишь сердце выстукивало рваную, взволнованную мелодию: «Тук… тук… тук…»

И когда я уже почти перестала надеяться, томительная пауза прервалась негромким, но твердым:

– Да.

 

* * *

 

Мы долго спускались по винтовой лестнице. Затем Джалу вел меня бесконечными коридорами замка, слабо освещенными редкими факелами. Со стен равнодушно взирали старинные портреты в облупившихся позолоченных рамах с изображениями густо напудренных женщин и бородатых мужчин в мундирах.

Остро пахло плесенью. Несколько раз я в ужасе шарахалась от каменной кладки, завидев огромных, в палец толщиной многоножек или кучковавшихся целыми гроздьями мокриц.

Джалу шел впереди, освещая путь факелом, раздобытым в башне. Я шла за ним осторожно, стараясь не споткнуться о неровный пол. Несколько раз мне показалось, что в ногах шныряют жирные тушки крыс, но, содрогаясь от отвращения, я не стала приглядываться.

Факельный свет плясал на волосах Джалу, отчего те казались не золотистыми, а огненно?рыжими.

– Эй! – неуверенно окликнула я.

Джалу обернулся. В отблесках пламени его лицо показалось совсем некрасивым, хищным… пугающим. Он улыбнулся, сверкнув зубами.

– Да?

На секунду я растерялась, пытаясь вспомнить, о чем хотела спросить. Смущенно спрятала руки в карманы.

– Слушай… А как так вышло, что я тебя понимаю? Я ведь из другого мира, говорю на другом языке…

Джалу пожал плечами. С ног до головы закутанный в черный плащ, он выглядел довольно комично – как огромная летучая мышь с пожаром на голове.

– Просто с тобой я говорю на языке твоего мира. На… русском, если не ошибаюсь.

– Так ты был у нас не один раз? – насторожилась я. – Иначе когда бы успел выучить русский? Один из сложнейших языков на Земле, между прочим!

– Я ведь дракон, забыл? – Джалу одарил меня надменной улыбкой. – Я еще и не такое могу!

– И крестиком вышивать? – округлила глаза я.

– Ну… – Дракон замялся. – Не пробовал, но, наверное…

– Эх, был бы у меня такой дракон! – с чувством сказала я. – Я, может, и не женился бы никогда!

Джалу меня не понял, что неудивительно. Вряд ли за день, проведенный на Земле, он успел ознакомиться с отечественной мультипликацией и с «Простоквашино» в частности.

– Но ведь это значит, что в вашем мире я не смогу понять никого, кроме тебя, так? – не унималась я.

– Ага. И тебя никто не поймет, пока язык не выучишь.

– Ну и каким же образом тогда я буду «очаровывать» твою, с позволения сказать, принцессу? – Мой голос сочился желчью.

В задумчивости Джалу поскреб пятерней подбородок, потом запустил ее в волосы и стал усиленно чесаться.

Я наблюдала за этими манипуляциями, размышляя, могут ли драконы быть блохастыми и спасет ли положение старый мефистофелевский ошейник от блох, который я зачем?то таскала в сумке и все забывала выбросить.

– Я как?то даже не подумал… – протянул дракон, прекратив чесаться и уставившись на меня немигающими круглыми глазищами.

– А впрочем, знаю одно средство… Иди?ка сюда, – Джалу поманил меня пальцем.

Опасливо приблизившись, я замерла, ожидая подвоха.

Подвох, конечно же, не преминул наступить.

С душераздирающим завыванием: «А сейчас будет ма?а?агия!» – Джалу отвесил мне по затылку оглушительную затрещину.

Я взвизгнула и отшатнулась, едва не растянувшись на скользком каменном полу.

– Ты… – Пытаясь отдышаться, я ошалело таращилась на Джалу, улыбающегося во все тридцать два. Хотя кто знает, сколько у него зубов, может, как у акулы, в три ряда. – Ты что творишь, рептилия?!

Джалу злодейски хохотнул.

– Магию, мальчик мой! Магию! Теперь ты знаешь все языки этого мира, своего мира и еще нескольких параллельных.

Я потерла ноющий затылок. Больно, зараза! Недоверчиво переспросила:

– Правда, что ли?

– Не?а, – немного подумав, ответил дракон, не прекращая довольно скалиться. – Шутка.

Я хотела было сказать, что у нас в школе за такие шуточки отправляют в вольное плавание головой в толчок, но Джалу, вдруг посерьезнев, сказал:

– Нет такой магии, Лис. Захочешь – научу тебя языку. Не захочешь – василиск с тобой! А насчет принцессы не беспокойся, то, что ты не по?нашему говоришь, даже на руку. Потому как я уже представляю, что ты можешь наговорить ей при встрече… А она, знаешь ли, натура трепетная, даже ранимая. Ладно, идем.

Чувствуя себя последним трамвайным хамом, я мрачно угукнула, решив больше не вступать в споры с этим чешуйчатым провокатором.

…А бесконечные лабиринты коридоров все продолжались, и наши шаги гулко отдавались от стен.

В какой?то момент я окончательно потеряла счет времени, неотрывно следуя за высокой темной фигурой, боясь отстать, заблудиться в нескончаемых зябких лабиринтах. Глаза привыкли к неяркому свету, и теперь ни одна мокрица или крыса не могла укрыться от моего взгляда, всякий раз заставляя содрогаться от омерзения.

Коридоры разветвлялись все чаще, становились шире и просторней. Стали попадаться двери. Одни низенькие, деревянные, с застарелыми потеками грязи, другие – огромные, из темного железа, с вязью пугающих заржавелых узоров, в которых мне виделся то клубок змей, пожирающих друг друга, то клыкастые морды неизвестных созданий.

Глядя на эти таинственные двери, я чувствовала себя пленницей замка Синей Бороды. Даже попыталась тайком от Джалу открыть самые диковинные из них, но лишь стерла в кровь ладони о шершавые дверные кольца.

Наконец Джалу, свернув в очередное мрачное ответвление коридора, встал у приземистой широкой двери, полностью металлической, с грубым ржавым замком.

Протянув мне факел, дракон жестом фокусника извлек откуда?то из недр плаща внушительную связку ключей.

Я безропотно держала шероховатую деревяшку, стараясь убрать пламя подальше от волос, пока Джалу занудно копался в связке, примеряя к скважине то один, то другой ключ. Наконец с победным возгласом он прокрутил ключ в замке. Натужно скрипнув, дверь отворилась.

– Прошу! – Джалу радушно подтолкнул меня к дверному проему.

– Там глубокий колодец с крокодилами? – на всякий случай уточнила я, мертвой хваткой вцепившись в его плащ.

Снисходительно улыбнувшись, Джалу похлопал меня по плечу.

– Не трусь, варан, драконом будешь! – с этими словами он впихнул меня в комнату.

Здесь было гораздо теплее, чем снаружи. На смену факелам пришли масляные лампы, висящие на крюках в нескольких метрах над полом; некоторые, покрупнее, стояли по углам комнаты. Она была странной, с округло выгнутыми стенами, так что создавалось впечатление, будто мы находимся в гигантской пивной бочке.

Открыв рот от удивления, я рассматривала оружейную, в прямом смысле слова – свалку. Теплые языкатые блики от ламп блуждали по стенам, плясали на доспехах, щитах и отполированных лезвиях исполинских мечей, шипастых палицах, алебардах и еще на чем?то непонятном, зазубренном и очень опасном на вид. Все это сияющее великолепие было свалено в одну неряшливую кучу.

– Моя оружейная, – сказал Джалу с нотками гордости.

Зачарованная, как сорока при виде блестящих предметов, я подняла откатившийся из общей свалки шлем. Он был тяжелым, прохладным и довольно красивым – с острыми витыми рогами, хищными прорезями для глаз и белым конским хвостом на затылке. Я осторожно его погладила, похоже, настоящий.

– Отличный выбор, мой мальчик! – Внезапно подскочив, Джалу выхватил шлем. Я и пикнуть не успела, как металлическое ведро оказалось у меня на голове.

– Чудесно, чудесно… – Довольно потирая руки, дракон оглядел меня со всех сторон. – Теперь доспех, меч, и можно выводить в люди!

– Мне дурно! – завопила я из?под ведра. В попытке стянуть схватила шлем за рога и тут же взвыла от боли: шлем зацепился застёжками за уши и наотрез отказывался сниматься.

– Терпи! – сурово сказал дракон, копаясь в куче доспехов. – Ты должен предстать перед принцессой в полном рыцарском облачении!

Предприняв еще несколько отчаянных попыток освободиться, я сдалась и стала уныло наблюдать за своим экзекутором.

Джалу извлек из недр свалки что?то огромное, сверкающее и пузатое, похожее на средневековую испанскую кирасу. Но когда я с приглушенным из?за шлема «не?не?не…» стала пятиться к стене, сжалился и предложил тонкую сетчатую кольчугу.

Завершил картину сверкающий меч, такой длинный, что я смогла упереть подбородок в его массивную позолоченную рукоять и теперь устало взирала на дракона, носящегося по оружейной в лихорадочном возбуждении.

– Готово! – Джалу отошел и оглядел меня с видом гениального скульптора.

Я представила картину, открывшуюся его взгляду, и закашлялась смехом, который из?под шлема прозвучал куриным квохтаньем.

Тощий подросток с гигантским рогатым ведром на голове, облаченный в кольчужную рубашку, из?под которой выглядывают коленки в потертых джинсах. Завершали образ старые кроссовки, основательно изгвазданные в грязи.

С минуту Джалу молчал. Выражение его лица становилось все кислее и кислее, и, останься у меня силы, я бы непременно позлорадствовала по этому поводу, а так лишь лениво и сонно ждала вердикта.

– М?да, – изрек наконец дракон, – впрочем, могло быть и хуже.

Я согласно покивала, чувствуя, как устало слипаются глаза, а от тяжести шлема голова заваливается куда?то набок.

– Итак, доблестный Лис, рыцарь ордена… эээ…

– Храброго Пятачка, – подсказала я, давя зевок (в шлеме было очень душно).

– Хмм… гмм… ордена Храброго Пятачка… а кто это, собственно? Ладно, неважно. Пришла пора доблестному Лису встретиться с прекрасной принцессой!

– Хрю?хрю.

Мой сарказм остался незамеченным, потому что неугомонный дракон пулей вылетел из комнаты, и мне оставалось лишь уныло греметь в своих обновках вслед за ним.

 

* * *

Глава 3

Принцесса

 

– Основная твоя задача, – наставлял меня дракон, – выглядеть благородно и решительно! Большего от тебя не потребуется. Просто выполняй мои указания, и все будет хорошо. Никакой самодеятельности, договорились?

Я покорно кивала, одновременно пытаясь сообразить, можно ли совместить благородный вид с грязными кроссовками и рогатым ведром на голове.

Мы стояли в огромном светлом зале, так не похожем на узкие лабиринты замка. Массивные колонны уходили в высокий потолок, закручивающийся спиралью. Странное, но от того не менее красивое зрелище – будто смотришь не вверх, а вниз, стоя на ступеньках бесконечной винтовой лестницы. Яркий солнечный свет падал из овальных окон, расположенных симметрично по кругу.

Здесь не ощущалось того пугающего запустения, как в башне и коридорах. Возможно, из?за теплого солнечного света, падающего на отшлифованные до блеска плиты каменного пола ровными потоками, а может быть, из?за длинных дубовых столов, выставленных по краям зала… Когда?то за этими столами наверняка сидели гости и поднимали кубки во здравие очередного «крылатого потомка».

Я замечталась, в красках представив возможные события минувших лет, за что получила от Джалу легкую затрещину. От нее вполне успешно спас шлем, но гулкий металлический звон в ушах не проходил еще несколько секунд.

– Когда я приведу принцессу, ты должен будешь преклонить перед ней колено и сказать что?нибудь восторженное.

– Например? – Благо Джалу не мог видеть моего кислого лица в этот момент. Ну не умею я толкать восторженные речи, да еще и перед какими?то подозрительными принцессами!

– Что угодно! – отрезал дракон. – Она все равно не поймет… Еще вопросы?

Я буркнула в ответ что?то невнятное, упомянув интеллектуальное рабство.

– Ну?с, мальчик… – Джалу хлопнул меня по спине, от чего я пребольно стукнулась подбородком о рукоять меча, на который опиралась с уже привычной ленцой. – Готовься! Через минуту я приведу твою принцессу!

И прежде чем я успела прокомментировать насильственное присвоение мне частной собственности в виде какой?то незнакомой девицы, Джалу испарился.

Вот же неугомонная рептилия!

Я немного походила по залу, задрав голову и рассматривая причудливый потолок. Посидела на длинной лавке возле стола, поковыряла пальцем грубую шершавую поверхность с застарелыми винными пятнами…

Снова походила, пару раз попыталась стянуть шлем, от которого болела голова и нестерпимо зудела шея, – безуспешно.

Принцесса и дракон все не появлялись.

Наконец я прикорнула на лавочке, положив тяжелую голову на руки и тихо, расслабленно посапывая. Мой сладкий сон был прерван самым бесцеремонным образом.

– Вставай, Лис! – Чьи?то руки грубо тормошили меня за плечи. – Вставай, она сейчас придет!

Я с трудом разлепила глаза, потянулась, разминая затекшее тело. Попыталась почесать вспотевший кончик носа, засунув палец в прорезь забрала. Палец застрял.

– И незачем так орать… – сказала я, недовольно глядя на взволнованного дракона.

Шлем наконец отпустил палец, и, опираясь на меч, как бабка на клюку, я поплелась вслед за Джалу к центру зала.

Дракон приоделся – строгая синяя рубашка с серебряной вышивкой на обшлагах, черные штаны из грубой ткани, заправленные в высокие кожаные сапоги на толстой подошве. Кажется, он даже причесался, потому что длинные светлые волосы лежали на плечах в чуть менее хаотичном порядке, чем при нашей первой встрече.

– Ты все помнишь? – грозно сдвинув брови, вопросил Джалу.

Я не успела ответить, потому что двери на противоположном конце с грохотом распахнулись, и, освещенное потоками солнечного света, в зал вплыло… нечто.

Это было первое возникшее в сознании слово. Сделав над собой усилие, я попыталась придумать другое определение, но не смогла.

Высокое, худое, в ворохе безумных кислотно?розовых рюшей и воланов, это нечто неспешно ползло в мою сторону.

Громко икнув, я сильнее прижала к груди меч и попятилась. Уперлась спиной в жесткие руки Джалу, безжалостно толкнувшие обратно. Вспомнились его слова про «рыцарей, не отважившихся бросить вызов дракону». Ха! Скорее, никто не отважился лицом к лицу встретиться с этакой «красотой».

Принцесса тем временем застыла в нескольких метрах от нас с Джалу и разглядывала мою сгорбленную фигурку с явной брезгливостью на вытянутом лошадином лице. Она скривила губы, став от этого еще некрасивее, ткнула в мою сторону корявым пальчиком с обгрызенными ногтями и тонким, визгливым голосом выдала какую?то тарабарщину. Я недоуменно оглянулась на дракона.

Джалу протяжно вздохнул, поднял глаза к потолку и с преувеличенным интересом стал что?то разглядывать. Я последовала его примеру. Ничего интересного там не происходило.

– Ну, если без подробностей… – нехотя протянул дракон, – то сиятельная принцесса спрашивает, кто сей доблестный муж и почему он ниже, чем фикус в ее королевской спальне?

Задохнувшись от праведного возмущения, я все же не нашлась что ответить. Я действительно не удалась ростом, даже для своих лет. Принцесса была выше меня на полголовы, а Джалу я так и вовсе дышала куда?то в область подмышки.

Принцесса тем временем уже нервно постукивала туфелькой по полу, уперев руки в бока и глядя исподлобья.

– На колено! – сделав страшные глаза, прошипел дракон. – Лис, дурья башка, на колено! Живо!

Кряхтя и поскрипывая, как несмазанные дверные петли, я опустилась на одно колено.

Лицо принцессы разгладилось, она кокетливо покрутила растрепанный локон и теперь глядела на меня выжидательно.

– Говори что?нибудь! – продолжал подсказывать Джалу.

Я лихорадочно ощупывала глазами принцессу, пытаясь сообразить, что бы такое торжественное ляпнуть, отчего?то напрочь забыв, что последняя все равно не поймет ни единого слова.

Наверное, нужно сделать комплимент. Что?нибудь про глаза… нет, это банально. Я скользила взглядом по фигуре, изящной, как гладильная доска, по неопрятным кудряшкам мышиной расцветки с криво пришпиленной миниатюрной короной, по худой нервно подрагивающей шее… по острому подбородку, впалым щекам и тонким ниточкам бровей. Чувствуя, как начинает плавиться затылок под тяжелым взглядом Джалу, я открыла рот, собираясь плюнуть на все приличия и выдать первое, что придет в голову.

Взгляд невольно зацепился за нос принцессы – длинный, кривой, с неопрятной россыпью веснушек.

– Мадам! – сказала я с придыханием. – У вас… у вас такой нос, что я бы на нем повесился!

Джалу за моей спиной сдавленно хрюкнул, закашлялся. Отдышавшись, он обратился на своем непонятном языке к принцессе, растерянно переводившей глаза с меня на дракона.

Выслушав его, девушка неуверенно улыбнулась. На впалых щеках заиграл легкий румянец, придав лицу даже некоторую привлекательность.

Поднявшись с пола, я попыталась отсалютовать ей мечом, но тяжеленная железка никак не хотела отрываться от пола, пришлось по?армейски козырнуть. Принцесса осталась довольна. Защебетала что?то, тыкая в меня пальчиком, Джалу отвечал ей с интонациями сытого кота.

Когда, сделав легкий книксен, принцесса наконец изволила удалиться, я в изнеможении добрела до лавки и рухнула на нее всем телом.

Дракон с видом удачливого торгаша потирал руки.

– Молодец, Лис! Все прошло как по маслу, она уже почти согласна!

Он примостился рядом со мной, мурлыча что?то под нос.

Образовавшуюся тишину бесцеремонно нарушило громкое, требовательное урчание.

– А кормить принца будут?

 

* * *

 

Джалу, пребывая в самом блаженном расположении духа, притащил поднос с едой. Сделал он это так молниеносно, что я заподозрила вмешательство сверхъестественных сил.

Проявляя чудеса милосердия, дракон помог снять с меня шлем, уши из?за которого распухли, адски чесались и наверняка радовали глаз веселеньким малиновым оттенком.

С минуту я подозрительно оглядывала и обнюхивала принесенное угощение. На поднос были водружены две внушительные глиняные миски грубой работы, от одной из них, наполненной маленькими бурыми кусочками в густой подливе, шел одуряющий запах мяса, от второй – с мелко нарезанными овощами странного синего цвета – вкусно и терпко пахло специями.

Я заглянула в высокий бронзовый кубок, сморщила нос – похоже, там было вино. Компота бы… столовского, из груш и яблок… Ладно, и так сойдет. Захлебываясь голодной слюной, я была готова наброситься на еду с голыми руками, но предусмотрительный Джалу протянул мне большую двузубую вилку из легкого серебристого сплава, похожего на алюминий.

На вкус бурые мясные комочки оказались просто восхитительными. Овощи же были странными, поэтому, закинув в рот пару кусочков, я отставила миску в сторону и отдала дань мясу.

Джалу, примостившийся на противоположной лавке, подпер рукой щеку и наблюдал за мной с умиленным видом матери Терезы, откармливающей голодранца. Я в свою очередь на дракона старалась не смотреть, ибо его лучащаяся самодовольством физиономия отбивала всякий аппетит.

Наевшись, я отвалилась от стола, осоловело хлопая глазами. Спать хотелось зверски.

Джалу продолжал таращиться.

– У меня что, на лбу карта сокровищ нарисована? – ворчливо поинтересовалась я.

Дракон снисходительно улыбнулся моей шутке, почесал подбородок.

– Вот смотрю я на тебя, Лис… – сказал он, – не мужественные у тебя черты лица. Ну вот совсем! Может, тебе бороду отпустить?

– Не дай бог! – Представив себя с недельной щетиной на впалых щеках, я в ужасе выронила только?только поднесенный к губам кубок. Вино быстро растеклось по столешнице бордовой лужей.

Заметив удивленно приподнятые брови Джалу, я попыталась исправить положение:

– Не растет она у меня, понимаешь? Маленький я еще!

Дракон сочувственно покивал, поделился зачем?то:

– И у меня не растет.

– Это почему?

Джалу пожал плечами.

– Потому что дракон.

Мы помолчали. Тема была исчерпана.

– Кстати, – сказала я, со значением подвигав бровями, – а откуда у тебя вся эта еда? Неужели принцесса наготовила?

– Вот еще! – фыркнул дракон. – Сомневаюсь, что эта белоручка хоть что?нибудь умеет.

Настал мой черед фыркать, я вспомнила обкусанные ногти на руках принцессы, тоже мне, белоручка.

– А кто?

– Дракон в пальто! – с явным раздражением буркнул Джалу. – Я, кто же еще?

– Ааа… – я не нашлась что ответить. Очень уж сложно было представить дракона, хозяйничающего на кухне с арсеналом кастрюль и поварешек.

– А продукты откуда? Что?то не видно поблизости огородов или поселений.

– Разумеется, – скривил губы Джалу, – от ближайшего города до моего замка трое суток пути. Вот еще, будет дракон соседствовать со всякими грязными людишками… – добавил он себе под нос.

– Ага! – победно возопила я. – Значит, все?таки волшебство! А ну признавайся, где твоя скатерть?самобранка, два молодца из ларца или что там у тебя?

– Самобранка? – настороженно переспросил Джалу. – Ругается, что ли? Скатерть?!

– Ага, – вздохнула я, – когда на нее горячую кастрюлю ставишь… Ты меня не забалтывай! Быстро признавайся, колдуешь поди?

Джалу внезапно потерял ко мне интерес, зевнул, всем своим видом демонстрируя скуку, и я уж было подумала, что не дождусь ответа, когда он произнес тихо и устало:

– Нет в этом мире никакого волшебства, Лис. И не было никогда.

– Но как же…

– Тебя интересует, откуда в замке все эти яства? Так в этом нет никакого секрета – через мои земли проходят пути торговых караванов. Я их граблю. Вот и все.

Я вытаращила на дракона глаза.

– Прям так и грабишь? Честный народ?

И с кем я связалась?! Дракон?рецидивист!

Джалу усмехнулся.

– Не все так страшно, мой мальчик. Этот, с позволения сказать, «грабеж» происходит по обоюдному согласию. Торговцы знают, что одному дракону нужно не так уж много, а взамен я обеспечиваю им полную безопасность на моих землях.

Вытянув из миски с салатом длинную желтую травинку, я в задумчивости стала ее грызть.

– А тот факт, что ты из дракона превращаешься в человека и обратно, как объяснишь? Это уж точно самая что ни на есть магия!

– Да какая, к горгульям, магия! Это… – Джалу замолчал, шевельнул губами, подбирая нужное слово, – му… тация, вот! Точно! Муу?таа?циия…

Дракон даже зажмурился от удовольствия, так ему слово нравилось.

Я хмыкнула недоверчиво, но с удивлением обнаружила, что аргументов у меня больше нет. Снова навалилась сонная усталость. Я широко зевнула, хрустнув челюстью.

– Спать хочешь?

– Угу.

– Хорошо. – Потянувшись через стол, Джалу зачем?то потрепал меня по голове. От такой неожиданной ласки я слегка опешила.

Когда он поднимался, длинные рукава рубашки задрались, обнажив знакомые металлические браслеты с черной вязью узоров, напоминавших древние письмена.

Я открыла было рот, чтобы спросить о них, но Джалу уже шел к выходу.

– Идем, Лис, я покажу твою комнату.

 

* * *

 

Окончательно вымотанная волнительными событиями дня, я вырубилась, стоило щеке коснуться жесткого матраса, и спала крепко, без сновидений.

Проснулась, разбуженная прохладным утренним ветерком и первыми лучами солнца, янтарными пушинками проникнувшими под веки.

Некоторое время полежала с закрытыми глазами, робко надеясь, что стоит мне их открыть, и я окажусь в своей постели, в славном городе Питере.

Открыв один глаз и убедившись, что каменный потолок с густыми сетями паутины по углам ничего родного не напоминает, обреченно вздохнула. Что ж, могло быть и хуже. Например, проснуться связанной по рукам и ногам, в белой комнате, обшитой поролоном.

Сев на кровати, я пятерней растрепала волосы и потерла глаза, стряхивая остатки сна.

Комнатка, выделенная гостеприимным драконом, оказалась довольно маленькой, но уютной. Низкая деревянная кровать, тумбочка, приземистый стульчик, платяной шкаф – вот и все убранство.

На тумбочке обнаружился самый настоящий кактус в глиняном горшочке. Я потыкала в него грязным пальцем, разумеется, укололась, ойкнула и расплылась в блаженной улыбке. Надо же, и правда кактус.

Моя кольчуга, аккуратно сложенная, лежала на стуле. Ненавистное рогатое ведро покоилось сверху. Видимо, добрый дяденька дракон позаботился.

Охнув, я в испуге оглядела себя – джинсы и мятая со сна рубашка все еще были на мне. Вздохнула с невольным облегчением. Кажется, о моем инкогнито пока можно не беспокоиться.

Широко зевнув, я подошла к окну, высунула голову, подставляя лицо солнечным лучам и свежему утреннему ветерку. Лепота…

Проведя короткий и суровый спарринг с желудком и проиграв с сокрушительным нокаутом, я была вынуждена отправиться на поиски пропитания.

Оказывается, я решительно не помнила, как добиралась от обеденного зала к своей комнате. Смутно припоминались теплые объятия и пустота под ногами, по?моему, Джалу тащил меня на руках. И недовольный шепот в самое ухо: «В западную часть замка идти нельзя, слышишь? Заблудишься! Лучше из комнаты не выходи, я сам к тебе приду. Эх, все равно ведь не усидишь, саламандр?р?ра! Ладно, кухню найдешь в восточном крыле, от своей комнаты поверни…» Дальше воспоминания обрывались.

Так. Значит, нужно идти на восток. Растерянно застыв у двери, я принялась обшаривать стены в поисках каких?нибудь указателей. На природоведении нас учили, что в лесу нужно ориентироваться по грибам и наростам мха на древесной коре. Но вот как прикажете ориентироваться в гигантском замке, с тысячами узких муравьиных коридоров и комнат?

Грибов покуда не наблюдалось, зато мха, паутины и комков жирной черной пыли было в изобилии по всем углам – под ногами, на потолке и в щелях каменной кладки. Сделав наугад несколько шагов, я остановилась и попыталась вспомнить, с какой стороны в мою комнату заглядывало солнце. Наконец плюнув, решительным строевым шагом продолжила путь. Уверена, интуиция меня не подведет!

…Интуиция подвела. В этом не было ничего удивительного хотя бы потому, что последняя в списке моих достоинств отродясь не водилась. Как слепой щенок, я тыкалась в закрытые двери, до черных точек в глазах вглядывалась в плохо освещенные коридоры и втягивала носом воздух, надеясь учуять запах съестного. Тщетно.

Наконец мне повезло – одна из дверей неохотно отворилась под мелодичные звуки пыхтения и сдавленной ругани.

Я быстро осмотрелась. Высокая кровать с балдахином жуткой малиновой расцветки и золотыми кисточками. Ветхое трюмо с надтреснутым, но ясным зеркалом и кучей разнокалиберных баночек, кисточек и гребней. Громадный шкаф, из ящиков которого торчали странно знакомые воланы и рюши.

Через секунду я уже сообразила, куда меня занесла нелегкая…

В комнату принцессы!

 

* * *

 

Первым делом я, конечно же, опробовала кровать. Пощупала низко свисающий балдахин – нагретый солнцем, он был мягким и теплым; подергала золотые кисточки. С залихватским «их?хаа!» шлепнулась на кровать, зарывшись лицом в ворох вкусно пахнущих одеял – пахло лавандой, розовыми лепестками и чем?то еще, незнакомым, приятным.

Поболтала ногами, пару раз спружинила на мягком матрасе.

Хорошо же быть принцессой!

Даже грозные драконы тебя слушаются! И кровать с балдахином поставят, и рыцаря прекрасного найдут, пусть даже нос у тебя кривой и с веснушками… Вспомнив, правда, что в роли «прекрасного рыцаря» выступает моя скромная персона, я прониклась к принцессе невольным сочувствием.

Возле кровати в большой деревянной кадке возвышалось длинное тощее растение с густой россыпью мелких листочков. Я не сильна в ботанике, но, похоже, это был тот самый злополучный фикус из «королевской спальни». И, увы, он был действительно выше меня.

Нехотя встав с кровати, я побродила по комнате. Заглянув в шкаф, я взвизгнула, когда сверху лавиной обрушился ворох пестрой ткани. Со сдержанным любопытством покопавшись в королевских нарядах – узких корсетах с садистской шнуровкой, тяжелых юбках, расшитых пышными рюшами, и кружевах, кружевах, кружевах… – водворила все обратно в шкаф. Затем, привалившись к двери, долго пыталась отдышаться, промокая рукавом вспотевший лоб.

Нет, все же быть принцессой – не самая завидная участь. Ни один здравомыслящий человек добровольно на себя такое не наденет!

Пришел черед для осмотра последней достопримечательности, а именно: трюмо с зеркалом и арсеналом баночек. Присев на низкий стульчик, я, как и положено любой приличной девушке в подобных случаях, скептически уставилась на свое отражение. Надтреснутое зеркало в вычурной бронзовой раме с некоторым опасением показало мне собственное лицо.

Лицо как лицо, ничего особенного. Короткие всклокоченные рыжие волосы. Знаете, не того благородного медного оттенка, за которым в последнее время, следуя моде, гоняются почти все питерские модницы… а совершенно безумного, мандаринового цвета – бич старушек, закрашивающих седину.

Кожа бледная, без веснушек, что служит хоть и маленьким, но утешением. Глаза – два болотных озерца, темно?зеленые, с коричневыми вкраплениями, кажется, присмотрись получше и увидишь заросшую тиной лужу с выводком голосящих лягушек…

В задумчивости я почесала кончик носа. Не красавица, ну и черт с ним!

Как и ожидалось, в баночках на столешнице была косметика. Я поковырялась в одной из них, растерла подушечками пальцев что?то ярко?малиновое, вязкое и пахнущее фруктами – судя по всему, помаду. Перенюхав содержимое всех остальных баночек и чувствуя, что еще немного – и от изобилия удушливых ароматов меня придется выносить отсюда вперед ногами, я оставила средневековую косметику в покое и стала по очереди заглядывать в выдвижные шкафчики трюмо.

Какие?то платочки, ленточки, жуткая вышивка – корявый рыцарь с лицом маньяка?убийцы на пятиногом бронтозавре расправляется с… Я не сразу поняла, что это такое – маленькое, глазастое и хвостатое. Сообразив, что неизвестный «кудесник» пытался изобразить дракона, громко прыснула. Ох, видел бы это Джалу…

Так?так… а это у нас что?

Я замерла. Вытянула трясущимися руками со дна шкафчика маленькую коробочку в черно?белую клетку. Неужели шахматы? Открыв изящный замочек, я извлекла на свет резные фигурки из прохладного зеленоватого камня. Очарованная, долго разглядывала всадников с воинственно занесенными мечами, кони под ними, вставшие на дыбы, были совсем как живые; водила пальцем по прохладным гладким спинам каких?то зубастых тварей с тремя извивающимися хвостами; ласково оглаживала драконов и крылатых оскалившихся львов…

Все фигурки были настолько красивыми, что перехватывало дыхание. Этот всадник с обнаженным мечом – наверное, конь. А странное существо, массивное на фоне других фигурок, все состоящее из миниатюрных каменных блоков, – скорее всего, ладья. Да, я уверена. А дракон… Кто же здесь дракон?

У меня защемило сердце. Я вспомнила, как в детстве играла с папой в шахматы. Ставкой были конфеты. И всякий раз с кличем победителя я утаскивала их целыми горстями. Папа смеялся и трепал меня по голове. Наверняка он тогда поддавался, но, маленькая, я этого не понимала да и сейчас не придавала особого значения.

Я поняла вдруг, что очень скучаю по родителям, по школе, друзьям, пусть последних и было всего ничего. Скучаю так, будто прошел не день, а целый год… Возможно, потому, что на самом деле я не верила этому ушлому дракону? Не верила, что он сдержит слово и отпустит так просто… Скрип открывающейся двери вывел меня из задумчивого оцепенения. Едва не рассыпав фигурки, я быстро сложила их в коробочку и, не в силах расстаться, сунула за пазуху. После чего в запоздалой истерике заметалась по комнате. Если принцесса застигнет меня в своей спальне… Ой, что будет, что будет…

Снова скрипнула дверь.

Проявляя чудеса акробатики, я, как гигантский кролик?переросток, скачком пересекла комнату, рухнула на пол и закатилась под кровать. Ребра заныли, в бок впилось что?то острое. Боясь пошевелиться, я затаила дыхание.

Дверь медленно отворилась…

Тонкие каблучки процокали по полу. Из своего укрытия я могла видеть немногое: пышный подол розового платья, прошуршавший совсем близко от кровати, резные ножки трюмо да кадку с фикусом. Лежать животом на каменных плитах было жестко и очень холодно. Внутренности будто слиплись в один тугой заледеневший комок, но я не решалась перевернуться, боясь неосторожным звуком привлечь внимание.

Принцесса немного походила по комнате, бормоча что?то под нос. С тяжелым вздохом опустилась на низкий стульчик возле трюмо.

Не в силах побороть любопытство, я на локтях подползла поближе, рискнув высунуть голову – так было гораздо удобнее наблюдать. По правде сказать, я чувствовала себя ужасным подкроватным монстром, высматривающим жертву, но, в конце концов, когда еще выпадет возможность узнать, чем же занимаются особы королевских кровей, находясь в одиночестве.

Принцесса тем временем рассматривала себя в зеркале: поджала тонкие губы, пощипала бледные щеки, стараясь вызвать румянец, пальцем приподняла кончик носа, изобразив весьма забавный пятачок… Подержав так немного, кривовато и как?то совсем безрадостно улыбнулась. Взяв баночку с белилами, двумя жирными горстями намазала щеки, растерла. Теперь лицо, и без того бледное, приобрело мертвенный оттенок, сделав принцессу еще непривлекательней.

Я заметила, как от увиденного потемнели ее глаза, но девушка не собиралась останавливаться на достигнутом: мазнула по губам ярко?красной помадой. Теперь она напоминала гейшу, переживающую не лучшие времена.

Из глаз принцессы брызнули слезы. Она вскрикнула, как раненый зверь, швырнула баночку в зеркало, отчего по мигающей бликами поверхности зазмеилась широкая трещина. Зеркало, видно, не первый раз терпело подобные вспышки ярости.

Принцесса всхлипывала, закрыв лицо руками. Худые плечи вздрагивали – беззащитно и жалко.

Вернувшись в свое убежище, я глубже забилась под кровать. Перевернулась на спину, вперившись взглядом в деревянные перекладины над головой.

Мне вдруг стало очень жаль ее, эту склочную, надменную, избалованную и совершенно несчастную девчонку. Наверное, мы были ровесницами. И обе не страдали от повышенного мужского внимания.

Хотя я никогда особенно не переживала по этому поводу. Подумаешь, страшна как смертный грех, так ведь и на подиум не рвусь!

А принцессе сложнее. Ей по канону положено быть прекрасной, доброй, умной… ну и дальше по списку. Как же, будешь тут доброй, когда по твоему лицу половица плачет… Другая на ее месте давно бы ушла в монастырь, или что там делают отчаявшиеся принцессы, а эта оказалась не робкого десятка, вон как грозного дракона скрутила в три погибели! Тот даже рыцаря побежал ей искать, роняя тапки. Я хмыкнула, обнаружив, что принцесса начинает мне нравиться, и, сложись все иначе, мы бы, пожалуй, смогли подружиться.

Рыдания утихли. Принцесса поднялась и вышла из комнаты, тихо притворив за собой дверь.

Выждав немного, я тоже покинула спальню, решив, что только плотный завтрак сможет разогнать накатившее вдруг уныние.

 

Глава 4

Когда тайное становится явным

 

Быть драконом – нелегкий хлеб.

Особенно когда эту и без того черствую краюху регулярно сдабривают крысиным ядом два неугомонных человеческих отпрыска.

О, великий Бог?Дракон! Избави меня своим пламенем от страшных принцесс, недорыцарей, ну, или хотя бы сделай их вкусными!

Вечером, оставшись наконец наедине с собой, я отдал должное прекрасному сухому вину двухсотлетней выдержки из подвалов самого Галадорра, правителя Крылатых островов, но, кажется, немного переусердствовал. И вот теперь, наутро, голова трещала, как отсыревшие дрова в камине, едва только искры не сыпались из опухших глаз.

Кто же знал, что мучения мои только начинаются…

В маленькой кухне тепло, утро радует ласковыми лучами и соленым морским бризом. Головная боль понемногу начинает проходить, в ушах больше не звенит, тошнота не подкатывает тугим комком к горлу, а во рту даже появилась голодная слюна. Взбиваю яйца, добавляю приправ, собираясь приготовить восхитительнейший омлет…

В кухню вихрем врывается что?то маленькое, огненно?рыжее. С горящими глазами начинает прыгать вокруг меня, пуская слюни, как обезумевший глардахар. Пытаюсь оттолкнуть Лиса рукой, но тот настырно сует длинный нос во все плошки, роняет пару сковородок, одну кастрюлю, связку лука… Огребает по затылку. Теперь сидит в углу, куксится.

Ох, три тысячи проклятий на мою злую судьбу! Угораздило же связаться с треклятой принцессой и вот этим вот… этим… Аррр!

Заканчиваю готовить омлет. Накладываю ароматную, золотистую массу, исходящую паром, в миску и, не глядя, протягиваю Лису.

Жду, что откажется, всем своим видом демонстрируя обиду… Ага, как же! Мальчишка жадно выхватывает угощение из моих рук и, прижимая миску к груди, ест так, что за ушами трещит, еще и чавкает на всю кухню.

Закатываю очи горе.

Только?только удобно устраиваюсь за столом, собираясь насладиться трапезой, как в кухню с грацией василиска вламывается принцесса. Глазенки горят, космы растрепаны, погнутая корона съехала набок. Тычет корявым пальчиком, орет что?то.

Ага, ясно. Оказывается, в замке завелся воришка. Стянул у принцессы любимые нефритовые игрушки. Так?так… Кто бы это мог быть?

Внимательно смотрю на Лиса. Тот давится омлетом, отводит глаза. Интересно, у него уши от природы такие красные? Говорю принцессе, что найду пропажу, пусть только замолчит и не портит аппетит честным драконам.

Она в ответ верещит что?то и снимает туфлю, намереваясь, видимо, запустить мне в голову. Пускаю из ноздрей пару струек дыма, одаривая принцессу таким взглядом, что тут же понимает – не шучу. Драконов с похмелья лучше не злить.

Уходит, мстительно хлопнув дверью.

Требую у Лиса объяснений. И так понятно, кто обокрал принцессу. Тот сначала молчит, как плененный инквизитор, затем вдруг заявляет, что принцесса – дура, и как вообще можно называть шахматы игрушками.

Удивленно приподнимаю брови, спрашиваю, откуда знает про шахматы. Молчит, отвечать, похоже, не собирается. Странный все же он мальчик, этот Лис.

Чувствую, что вконец пропали настроение и аппетит. Ну вот, опять хандра. И что прикажете делать? Не пить же с самого утра? Протяжно вздохнув, скрещиваю на груди руки, собираясь исправить положение неглубокой медитацией.

Лис подходит ко мне, виновато шмыгая носом. Долго роется в карманах. Думаю, может, раскаялся, шахматы хочет вернуть?

Нет, протягивает на грязной ладошке какие?то маленькие желтые кружочки.

С подозрением принюхиваюсь. Пахнет чем?то незнакомым, лекарственным.

Лис что?то бормочет – мол, от депрессии помогает. «От чего?» – переспрашиваю. Ага, от плохого настроения, значит.

Яда в маленьких кружочках вроде бы не чувствуется. Да и вздумай мальчишка меня отравить, с драконами этот фокус не пройдет… В конце концов, что я теряю? Осторожно кладу один кружочек на язык… Ничего так, сладенько.

Спустя некоторое время понимаю, что со мной что?то происходит.

К соленому запаху моря примешивается аромат цветов, леса, спелых фруктов… В голове становится легко?легко, мысли парят, цепляются друг за друга, как пенные облачка.

Грудь переполняют восторг и невообразимое счастье. Широко развожу руки, пытаясь обнять весь этот замечательный мир…

Так, а что это за горящее гнездо рядом со мной? Ваал Гал, еще пожара на кухне не хватало! Заливаю кострище водой из кадки.

Страшный вопль режет уши.

Мгм… да это же Лис. Ха?ха. Неудобно получилось. Пытаюсь вытереть голову мальчика кухонным полотенцем, тот вырывается, орет что?то возмущенное. Больно наступив мне на ногу, убегает.

В окно влетает бабочка, машет синими крыльями. Красивая. В попытке ее поймать спотыкаюсь о табуретку и падаю, сверху обрушиваются кастрюли, сковородки, половники… Ползаю по кухне, собирая разбросанную утварь.

Прихожу в себя уже в спальне. Сижу возле камина, тупо уставившись в огонь.

И что это было? Ох, а голова снова болит, еще сильнее, чем утром! Ну, Лис, ну саламандр?р?ра!

С трудом оторвавшись от кресла, плетусь в библиотеку. Нужно развеяться, книги почитать… Кулинарные. Человечина под клюквенным соусом… Ха?ха. Шутка. Пробовал. Ничего особенного.

 

* * *

 

«Благими намерениями вымощена дорога в ад!» – любила назидательно повторять моя бабушка, пребольно тыкая в бок сухоньким пальчиком, и, стоило моему рту возмущенно открыться, злодейским образом засовывала туда ложку с ненавистной овсянкой.

Сегодня в правдивости этих слов я убедилась на собственной шкуре. Нет, вы только подумайте! Ты к человеку со всей душой, хочешь сделать что?то хорошее, последнее, можно сказать, отдаешь! А он что? Вместо благодарности обливает тебя с головы до ног ледяной водой, а потом еще и жамкает, как грязные носки на стиральной доске! Ну да что с него возьмешь… рептилия невоспитанная.

А принцесса? Только я начала проникаться к ней симпатией, как эта особа бесцеремонно заваливается на кухню, портит аппетит, да еще и смеет обвинять меня в воровстве! Меня! Кристально честного человека, который чужого рубля не присвоит, даже если тот упадет ему прямо в карман! Ну да, я взяла эти треклятые шахматы и отдавать их, между прочим, не собираюсь. Но ведь не украла, а как бы это сказать… реквизировала в качестве моральной компенсации за все пережитые невзгоды.

Я неприкаянно шаталась по коридорам, распугивая крыс, пауков и прочую живность стенаниями, полными то гневного возмущения, то тоски. Не хватало только кандалов, цепей, длинной белой простыни на голое тело – и пожалуйте, призрак замка Кентервиль собственной персоной.

 

Несколько раз зацепившись за выступы неровного пола, я больно ушиблась плечом и, наконец, со всего размаху шлепнулась в зловонную лужу, подняв веер грязных брызг. Шмыгнула носом, потерла кулаками глаза… и горько разревелась.

Я ведь никогда по?настоящему не оставалась одна. Да, временами я чувствовала себя страшно одиноким человеком, но под боком всегда были друзья, а еще родители – с ними, конечно, не обходилось без ссор, но я знала, что они все равно любят свое непутевое чадо…

А здесь? Я была пленницей! К тому же забытой и никому не нужной! Даже собственным тюремщикам. В других обстоятельствах это было бы только на руку… Но куда мне бежать? Я не на страницах приключенческого романа, где с героем, какую бы глупость он ни совершил, все так или иначе будет хорошо. Другой мир – это вам не шутка, он наверняка полон опасностей, и нет никакой гарантии, что за пределами драконьего замка у меня будет хоть один шанс выжить.

Немного успокоившись, я вытерла заплаканное лицо рукавом. Ну уж нет, не собираюсь сбегать, дудки вам! Останусь в замке за полтергейста! Тебе, ящерица лупоглазая, я еще устрою сладкую жизнь, всеми своими сокровищами не откупишься! И ты, грымза носатая, еще попляшешь…

Возмущенный внутренний монолог резко оборвался. Теперь вся сила воли уходила на то, чтобы совладать с бухающим как молот сердцем и процессией мурашек, бегущих вдоль позвоночника.

Из противоположной стены на меня смотрели глаза. Круглые и желтые, сияющие изнутри, будто плафоны, с тонкими черными прожилками вертикальных зрачков.

Я громко сглотнула. Надо признать, я уже почти смирилась с тем, что попала в другой мир, куда меня притащил говорящий дракон. Но это вовсе не означало, что отныне мое сознание все чудеса готово было воспринимать с такой же легкостью.

Глаза исчезли, и, прежде чем я успела перевести дух, передо мной предстало странное существо.

Маленькое, ростом, наверное, с годовалого ребенка. Широкая вытянутая мордочка с аккуратными отверстиями ноздрей сплошь покрыта мелкой зеленой чешуей. Уши, как два паруса, тонкие, с алыми прожилками; огромные, сияющие в темноте глаза навыкате. Одето существо было весьма странно: красный бархатный, расшитый золотом камзол, на голове – миниатюрная тюбетейка с кисточкой.

Некоторое время мы молча играли в гляделки. Первый страх прошел, и я заинтересованно разглядывала забавное существо, отметив, что оно также является счастливым обладателем толстых коротких ножек с черными коготками и змееподобного хвоста, живущего своей отдельной жизнью. Больше всего оно напоминало гремлина из детских ужастиков, но никакой опасности я не чувствовала. Гремлин глядел на меня с не меньшим любопытством.

Я не выдержала первой.

– Ты кто?

Существо мигнуло, на мгновение скрыв светящиеся шары глаз за тяжелыми веками.

– А на кого похош?ш? – голос был низкий, с шипящими нотками.

– На чудо?юдо ушастое, – немного поразмыслив, честно ответила я.

Гремлин, кажется, обиделся. Сузив глаза до двух светящихся щелок, потрогал уши когтистыми лапками.

– Ты с?ссвои?то лопухи видела?

Невольно повторив его жест, я оскорбленно поджала губы.

– Я с?сстерегу входы и выходы, – в темноте сверкнули острые, как иглы, зубы, – подземелья и подвалы, комнаты и двери…

– А! – невежливо перебила я, гордая возникшей догадкой. – Домовой, что ли?

Выпрямившись, гремлин одернул камзол и горделиво развернул узкие плечи. Маленькие когтистые лапки поправили тюбетейку, чуть съехавшую набок.

– Замковой! – произнес он с достоинством.

Спустя несколько секунд тщательного переваривания услышанного я поняла сразу три вещи: во?первых, передо мной сейчас находилось совершенно сказочное существо, вылезшее прямо из стенки (Джалу, лживая ящерица, я знала, знала, что ты чего?то не договариваешь про магию!); во?вторых, каким?то образом мы прекрасно понимали друг друга (Джалу – ты наглый враль!); и в?третьих… похоже, вся моя конспирация с треском провалилась.

– А как ты понял, что я девушка? – задала я самый волнующий вопрос.

Замковой шевельнул парусами ушей, будто отгоняя надоедливых мушек.

– А то я девчонку от мальчиш?шки не отличу… – прошепелявил он. Между рядами острых зубов мелькнул розовый раздвоенный язык.

Да уж, каков хозяин замка, таков и замковой…

– Джалу вот не отличил, – пожаловалась я.

– Хозяину мало интересны человечес?сские отпрыски, – утешил меня он. – Хозяину вообще мало что интерес?ссно.

Почему?то стало страшно обидно за себя и всех человеческих отпрысков одновременно.

– А как так получилось, что я тебя понимаю? Джалу сказал, мне придется учить ваш язык!

– Наш?ш язык? – Мордашка замкового расплылась в жутковатой клыкастой ухмылке. – В этом мире тыс?ссячи языков и наречий…

– И что, нет какого?то межнационального?

– Ес?ссть. – «Паруса» на голове замкового дрогнули. – Ардосский. Довольно прос?сстой, даже тебе по силам.

– Но я все равно не понимаю, как ты…

– Волш?шебным созданиям подвластны вс?ссе языки! – гордо выпятив грудь, сказал гремлин.

Волшебным?! От волнения я даже подпрыгнула, позабыв, что сижу в грязной луже. Взметнулись черные брызги, оседая на моем лице, плечах и рукавах уже далеко не белоснежной рубашки. Несколько капель собрались было приземлиться на неприлично чистенький в такой обстановке камзол моего ушастого собеседника, но неожиданно застыли в нескольких сантиметрах от красной бархатной ткани, померцали и с тихим жалобным «плюх!» опустились на пол.

– Магия! – вскричала я, не в силах сдержать восторга. – Настоящее волшебство!

Знаете, когда мне исполнилось пять, самым страшным разочарованием в жизни стало разоблачение Деда Мороза. По нелепой случайности в тот злополучный новогодний вечер борода этого веселого красноносого дядьки, раздающего подарки, оказалась в моих цепких лапках. Каково же было мое удивление, когда борода с легкостью оторвалась вместе с красным носом и седыми космами волос, а под ними обнаружился растерянный и смущенный папа! Ох, как же я рыдала! Детские мечты были разбиты, потому что, понятное дело, папа не мог подарить ни замок с настоящими феями, который я собиралась заказать в следующем году, ни летающую ступу с метлой, ни даже (хотя бы!) крылатую лошадь…

И вот теперь от такого, казалось бы, пустякового чуда, как левитирующие капельки грязи, я пришла просто в неописуемый восторг! Оказывается, где?то в глубине души отголосок той детской мечты все еще жил, и сейчас она активно собирала разрозненные кусочки, склеиваясь прямо на глазах.

– Джалу врал! Магия все?таки существует! – крикнула я подобно Галилею.

Замковой поморщился. Наверное, его нежные уши не привыкли к таким громким звукам.

– Драконы не слиш?шком жалуют магию, – сказал гремлин. – А мой хозяин в особенности…

– Почему? – с жадным любопытством спросила я.

Замковой покачал головой, от чего уши с толстыми алыми прожилками затрепетали, как канадский флаг на ветру.

– Не мой с?ссекрет, девочка…

Мне показалось, что при этом глаза его влажно и чуточку грустно блеснули. Он резко повернул голову и вновь шевельнул ушами, будто прислушиваясь. Золотистые шары глаз выпучились и часто?часто замигали, как неисправный светофор.

– Ууу, ш?шельма! – сказал он в сердцах, и тонкий змеиный хвост забился, завертелся причудливыми кольцами, оплетая ноги хозяина.

Глаза переместились на меня.

– Ну, я пош?шел, – сказал он, одарив меня прощальной зубастой ухмылкой. – Приятно было познакомитс?сса…

Замковой шагнул назад, и тело его вмиг наполовину скрылось в стене.

– Стой! – Я протянула руку, пытаясь ухватить бархатный подол камзола.

Грязная пятерня зачерпнула лишь воздух.

Теперь от гремлина осталась только голова, как огромный гриб, торчащая прямо из стены.

– Ты ведь говорил, что охраняешь в этом замке все комнаты и двери? – быстро спросила я, боясь, что вскоре он исчезнет совсем.

– Ну, допус?сстим…

– Значит, у тебя наверняка есть все?все ключи от всех?всех комнат! – Я обличительно ткнула пальцем в ушастую морду.

– Все?вссе… – довольно щурясь, согласился замковой.

Из стены вылезла чешуйчатая когтистая лапка, сжимающая медное кольцо с одним?единственным ажурным ключом, болтавшимся посредине.

Мое лицо непроизвольно вытянулось.

– Один?

– Один от вс?ссех!

– А можешь… – у меня едва не остановилось сердце от собственной наглости, – одолжить его мне? А? Ну, пожалуйста, я верну!

Ха! Тысяча бесхвостых драконов, представляю, сколько дел я смогу наворотить в этом замке, имейся у меня такой волшебный ключик! Я почти носом чуяла запах тайн, сокровищ и многочисленных скелетов в шкафах!

Лапка с ключом исчезла.

– А ты мне ш?што?

Ну да, куда же без еврейских вопросов. Я напряженно подвигала бровями.

– А чего ты хочешь?

– Влас?ссть над миром? – с несколько вопросительной интонацией сказал гремлин, при этом не переставая ехидно скалиться.

Я погрустнела. Буркнула:

– Ну, знаешь, от такого я бы и сама не отказалась!

– Как найдешь, что предложить, – обращайс?сся… – произнес гремлин, и я поняла, что сейчас он исчезнет.

– Скажи хоть, как тебя зовут!

На стене уже оставались лишь глаза и ухмылка.

– Вс?ссе равно не запомнишь…

– Запомню! – как можно тверже сказала я.

– Зарзарзубарассубрас?сс…

Башня моего энтузиазма опасно накренилась. Я пошевелила губами, пытаясь повторить имя: Зар… заз… зубра… Черт бы побрал этих рептилий с их зубодробительными именами!

– Может быть, просто Зазу? – робко предложила я.

Замковой окончательно растворился в стене. Уже откуда?то издали я услышала тихий, насмешливый голос:

– Мош?шно и так…

Всецело поглощенная мыслями о том, как же выманить заветный ключик от всех?всех дверей у евреистого замкового Зазу, я не заметила, как ноги, а может быть, нос, за версту чующий запахи съестного, привели меня в маленькую комнатку с камином, где над робким, едва тлеющим огнем висел закопченный котелок. Еще там был низкий круглый стол с двумя деревянными табуретками, платяной шкаф с разболтанными дверцами и застеленная белой холщовой скатертью тумба с целым арсеналом кастрюль, котелков и сковородок.

Я возликовала, признав в скромном убранстве кухню. Несмотря на хлипкое телосложение, лопаю я за двоих, а если перепадет чего особенно вкусного – так и вовсе за троих. При этом готовлю я не то чтобы плохо, скорее, крайне травматично для всего окружающего. Вот и сейчас я решила не рисковать с готовкой, чреватой сломанной утварью и большим «Бадабум», а после – кровавым избиением младенцев, причем если Джалу выступит в роли Ирода, то за всех младенцев придется отдуваться мне…

Гремя сковородками и кастрюлями, я без стеснения искала съедобное содержимое. Увы, все они были вылизаны до блеска и совершенно пусты. Со шкафом повезло больше, и я обзавелась внушительной черствой краюхой хлеба с куском подплесневевшего сыра. Ну, будем считать это французским деликатесом.

Утолив голод, я примостилась на низкой табуретке возле окна. Свежий теплый ветерок с терпкими запахами моря и отдаленного хвойного леса ласкал лицо, нежно, как мамина рука, ерошил волосы. Я посидела немного, закрыв от удовольствия глаза и всей грудью вдыхая чистый, звенящий, так не похожий на городской воздух.

Пошарив за пазухой, извлекла на свет маленькую, расчерченную квадратами коробочку. Я твердо решила разобраться, как фигурки невиданных чудищ соотносятся с нашими, земными шахматами. Нефритовое воинство двух оттенков, светло?зеленого и темно?зеленого, делилось ровно пополам.

Итак, я уже определила для себя, что всадник с занесенным над головой мечом – это конь. Голем (я решила так называть странное существо, состоящее из миниатюрных каменных блоков) – ладья.

Тогда дракон, извивающий змеиные кольца над своей круглой подставкой, – скорее всего, офицер. С маленькими гремлинами, сильно напоминавшими замкового Зазу, было проще – насчитывалось их ровно по восемь штук каждого цвета, и они не могли быть ничем иным, кроме как пешками.

Неопознанными оставались еще четыре фигурки двух мастей – крылатые львы и странные твари с тремя извивающимися хвостами. Справедливо рассудив, что лев как?никак царь зверей (хотя кто знает, как обстоят дела в этом мире), я определила его в короли, а треххвостую тварь, соответственно, в ферзи.

Крайне довольная своим острым умом и потрясающей сообразительностью, я разложила шахматную доску на коленях, собираясь тряхнуть стариной и сыграть тет?а?тет с собой пробную партию…

Не тут?то было. Стоило мне выкрикнуть: «Е?3!» – и схватить маленького светло?зеленого гремлина, как дверь в кухню со скрипом отворилась и на пороге возникла принцесса.

Я зашарила глазами по комнате, пытаясь найти место, куда можно быстро спрятать шахматы, и даже приметила таковое, но ничего не успела сделать, потому что взгляд принцессы, скользнув по моему бледному лицу, намертво прилип к шахматной доске. Ее рот выгнулся возмущенной дугой, а в глазах блеснуло нечто вроде торжества сыщика, застигшего убийцу на месте преступления.

Вытянув в мою сторону палец, принцесса сказала что?то резким повелительным тоном. Видимо, требовала вернуть реквизированное не вполне законным способом имущество. Но в ответ получила лишь мрачный взгляд исподлобья. Шахматы были единственным моим развлечением в этом жутком месте. И я точно знала, что ни за какие коврижки не расстанусь с ними!

Наверное, эта решимость явственно отразилась на моем лице, потому что принцесса, не медля больше ни секунды, ринулась на меня, сметая все на своем пути, как боевой персидский слон.

Схватка была жаркой, но недолгой. Принцесса попыталась выхватить шахматную доску, я неловко взмахнула руками, стараясь увернуться, и фигурки рассыпались по полу с жалобным постукиванием. Одна из них закатилась под пышный подол платья, и стоило принцессе сделать шаг, как через секунду с душераздирающим воплем она уже падала на меня. Вместе с табуреткой, шахматами и визжащей принцессой мы рухнули на пол. В рот моментально забился розовый волан, нос залепили многочисленные ленточки, и на секунду я испугалась, что задохнусь.

Кряхтя, как древняя старуха, принцесса попыталась подняться, и я наконец смогла судорожно схватить воздух ртом. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга.

Внезапно я поняла, что ладошка принцессы лежит прямиком на моей груди. Помнится, я утверждала, что плоская, как гладильная доска. Немного прибеднялась. Да, за просторной рубашкой, может, и не разглядеть, но непосредственно пощупав… В общем, ошибиться было довольно сложно.

С каждым мгновением пребывания потной ладошки на предательской выпуклости глаза принцессы становились все больше и больше, и когда они выросли до размеров мельничных жерновов, я зажмурилась, страшно жалея, что придавленными руками не могу заткнуть уши.

Потому что комнату, словно острая цыганская игла, пронзил оглушительный вопль…

И грохот рухнувших со стола кастрюль стал его финальным аккордом.

 

Глава 5

Неожиданное пришествие

 

Сколько гремлинов может уместиться на кончике драконьего хвоста?

Помнится, лет двести назад этим вопросом заинтересовался один надоедливый драконолог, всюду преследовавший меня со складным метром и печальным домашним гремлином с тусклой от старости чешуей.

Драконолог был маленьким, круглым, как бочка, и жутко настырным. Я же в то время не зря слыл едва ли не самым кровожадным драконом во всей империи, и только укоризненные взгляды, которые бросал на меня гремлин, сморкаясь в замусоленную тюбетейку, спасли его хозяина от неминуемой гибели в струе огня.

Но мне все же пришлось слегка подпалить подол его мантии, дабы воззвать к остаткам благоразумия ученого, твердо вознамерившегося то ли получить Тальзарскую премию, то ли загреметь в дом для умалишенных.

В то время меня мало заботили драконологи, гремлины и схоластические споры.

И вот, спустя столько лет, сидя на крыше и цепляясь за башенный шпиль кончиком того самого хвоста, мне было страшно интересно услышать ответ. Но, увы, отважный драконолог давно почил с миром, и никто из современных схоластов до сих пор так и не рискнул повторить его безумство…

Оба солнца светят так ярко, что хочется распушить все тело, подобно сосновой ветке, топорщащей иглы, позволить солнечным лучам огладить каждую чешуйку, согреть каждый сантиметр ледяной кожи. Но я лишь блаженно щурю глаза да расправляю крылья, подставляя шершавым солнечным языкам то одно, то другое крыло.

Пахнет морем. Здесь всегда пахнет морем и иногда далеким хвойным лесом, а порой и не видными глазу полями с их дурманящей терпкой полынью и медовыми цветениями.

Воздух звенит, словно в нем натянуты тысячи невидимых струн, и от каждого вздоха или движения крыла они дрожат, звучат тонко и нежно.

Мне нравится проводить так время – нежась на солнце, подставляя тело теплым ветряным ладошкам. Мысли здесь легкие, как облачка над головой, того и гляди – унесутся, уплывут вместе с дальними собратьями, оставив голову пустой и словно невесомой… Но сегодня они похожи на тяжелые грозовые тучи – клубятся густым туманом и не уходят, сколько бы я ни гнал их прочь.

Не мигая, смотрю на два нависших надо мной солнца. Глаза драконов не так нежны, как человеческие, и смотреть на слепящие светила я могу долго. Очень долго.

Великий пращур, Бог?Дракон! Крылья твои – небо, простирающееся над миром, хвост – горные гряды, чрево твое – моря и океаны, полные жизни, а чешуя – плодородная суша… Говорят, один глаз твой, суровый, палящий багрянцем, всегда бодрствует и зрит все, что творится в родном Мабдате. Другой же сновидит иные миры… Но я?то знаю: это ложь. Ты просто спишь. И сон твой крепок и беспечен, как сон младенца.

Способно ли что?нибудь разбудить тебя, пращур? Ужели смысл твоего существования – сон? Как пронзительны, как несчастны должны быть крики твоих детей, чтобы ты наконец открыл глаза и ответил на мучительные вопросы…

Страшный вопль заставляет вздрогнуть всем телом, так что когти соскальзывают с крыши и всполошенно молотят по ветхой черепице, срывая и сбрасывая ее вниз целыми пластами. Башенный шпиль скрипит, когда хвост судорожно обвивает его, кренится под тяжестью тела. С трудом удерживаясь на крыше, вытягиваю шею в попытке понять природу отчаянного звука, потрясшего стены замка.

Снова Лис и принцесса что?то не поделили? Давлю тяжелый вздох, выпуская из ноздрей струйки дыма. Мысли невольно возвращаются к последним суматошным событиям.

Помню, дедушка любил повторять: «Жизнь, Джа Лу, похожа на корзину со сладкими финиками – никогда не знаешь, какой из них окажется червивым». И вот уже несколько месяцев, сколько бы я ни запускал руку в эту злосчастную корзину, финики попадались один другого гаже.

То принцесса с замашками тирана и внешностью горного тролля вламывается в замок, нарушая тихое, умиротворенное уединение, угрожая страшной истерикой и требуя рыцаря на белом коне, будто они у меня в кухне висят по три штуки на связке. То рыцарь, раздобытый невообразимыми усилиями, оказывается мелким взбалмошным мальчишкой, вызывающим то зубную боль, то гомерический хохот. Да еще, вместо того чтобы воспылать друг к другу положенной любовью и исчезнуть, наконец, в неизвестном направлении, «милые» тем только и тешатся, что базарной бранью!

Великий пращур, как же хочется просто тишины и покоя…

Если так продолжится и дальше, я за свою глотку и извергнутый ею огонь не ручаюсь!

Расправляю крылья, намереваясь вернуться в замок и поставить все точки над «і». Ну, детишки, допрыгались…

Замираю на месте с одним развернутым крылом и распахнутой пастью.

Имей я в этом обличье кулаки, протер бы глаза, а так лишь изумленно наблюдаю, как по широкой песчаной дороге от леса движется в сторону замка всадник в полном рыцарском облачении на красивом сером в яблоках жеребце.

Часто?часто моргаю, стараясь прогнать призрачное видение. Но рыцарь все так же упрямо едет, гордо зажав латной перчаткой штандарт с незнакомым гербом. Конь под ним молодой, полный сил, вон как резво отстукивает копытами, поднимая густые клубы дорожной пыли.

Нет, не мерещится. И в самом деле рыцарь! Но… сердце замирает в сладкой надежде… Быть не может, чтобы за ней… Или может?

Сорвавшись с крыши, делаю круг и залетаю за башню, надеясь, что рыцарь не успеет заметить – не то, саламандрр?ра, испугается еще раньше времени…

Опускаюсь на широкий каменный парапет, складываю крылья, готовясь к трансформации…

О, долгожданный покой! Мои ноздри уже чуют твой нежный аромат!

 

* * *

 

Хватка у Джалу была железной.

Осознав тщетность попыток вырваться, я безвольно обвисла в его руке. Принцесса продолжала яростно брыкаться и царапаться, как дикая белка, но от хватки не избавилась.

Я была почти благодарна дракону, ворвавшемуся в кухню в тот самый момент, когда принцесса, вцепившись мне в волосы двумя руками, похоже, вознамерилась снять вражеский скальп и как трофей повесить в спальне над фикусом.

Сообразив, что так просто ей не освободиться, девушка избрала иную тактику и теперь что?то кричала, обличительно тыча в мою сторону пальцем. Я похолодела. Неужели выдаст, змея подколодная?

Не обращая ни малейшего внимания на вопли принцессы, за шкирки, словно двух нашкодивших котят, Джалу подтащил нас к окну. На мгновение мне показалось, что дракон собирается швырнуть нас в пропасть, но он лишь грубо встряхнул, едва не столкнув лбами, и рявкнул:

– Смотрите!

Теперь мы с принцессой, позабыв страх, жадно вглядывались в маленькую, едва заметную фигурку. Она быстро приближалась, обрастая деталями: квадратный штандарт на длинном древке – красный с белыми зигзагами и золотыми кисточками по краям; сверкающие на солнце доспехи, шлем (близкий сородич моего рогатого ведра), симпатичная лошадка в массивной сбруе.

Джалу наконец отпустил нас.

Я покосилась на девушку. На ее лице блуждало странное выражение – гремучая смесь страха, недоверия и… восторга.

Не удостоив меня и Джалу прощальным взглядом, принцесса сорвалась с места. По лестнице дробно застучали каблучки.

Дракон сиял, как тефалевская сковородка.

– Вот и хорошо, – пробормотал он, потирая руки, – вот и ладненько…

– Это еще кто? – спросила я, немного раздосадованная тем, что оказалась единственной, не посвященной в происходящее.

– Рыцарь. – Джалу был явно удивлен моей недогадливостью. – Храбрый рыцарь, осмелившийся бросить вызов дракону!

Восхищенно ахнув, я снова прильнула к окну.

Шли томительные минуты, рыцарь был уже совсем близко, а принцесса все не появлялась. Я беспокойно заерзала, жаждая развития сюжета.

– Сейчас все будет! Главное – не нервничать, – сказал дракон. – Просто лестницы в замке длинные… понастроили тут!

Подъехавший тем временем рыцарь остановился метрах в пятидесяти от ворот замка и спешился. Он оказался довольно низеньким; заметную полноту не скрывали громадные пузатые доспехи, из?под которых торчали худые ноги в полосатых лосинах. В открытом забрале шлема виднелись густые черные брови и внушительный нос картошкой. Чем?то отдаленно этот забавный дядька напоминал небезызвестного Шалтая?Болтая.

Рыцарь потоптался на месте, сделав несколько безуспешных попыток воткнуть штандарт в сухую землю. Наконец догадался прислонить к коню, который на все манипуляции реагировал крайне невозмутимо и вообще стоял с истинно офицерской выправкой – выпятив широкую грудь и вскинув красивую голову с густой ухоженной гривой.

Выхватив меч – тот горделиво заиграл на солнце начищенной сталью, – рыцарь потряс им в воздухе, проорав что?то низким раскатистым басом.

Дракон, скрестив на груди руки, негромко фыркнул.

– А что он кричит? – шепнула я.

– Что?то там про чудище поганое и смертный бой. – Джалу широко зевнул, обнажив ряд крупных белых зубов с внушительными клыками.

– Ишь ты! – Я уважительно покрутила головой. – Так, может, в него того… огнем пальнуть?

– Зачем? – изумился дракон.

– Ну как… – не сразу нашлась я. – Для острастки! А то еще растрезвонит всем, что дракона победил! И повалят сюда целыми косяками всякие рыцари и мародеры в поисках сокровищ.

– Хм… – Джалу в задумчивости поскреб подбородок. – А ведь правда… Голова ты, Лис!

Я горделиво приосанилась. И вдруг сжалась, пронзенная неприятной мыслью.

– Джалу…

Дракон, бесцеремонно ковыряющийся в зубах, обратил ко мне сиятельные очи.

– Ась? – Выглядел он спокойным, даже слегка отрешенным, словно и не догадывался ни о чем.

Может, все?таки пронесет?

– Когда ты вошел, принцесса тебе что?то сказала… Что именно? – уже смелее спросила я.

Издав тяжелый вздох, дракон поднял глаза к потолку, затем скосил куда?то в сторону, словно не хотел встречаться со мной взглядом.

– А, женские бредни, – произнес он с неохотой. – Сказала, что ты… ну… только не обижайся, ладно? Назвала тебя девчонкой. Грубо, конечно! Казалось бы, принцесса из приличной королевской семьи…

Некоторое время я смотрела в его спокойное лицо, совершенно запутанная в собственных чувствах – облегчение, непонимание и, наконец, странная обида… По?моему, все вокруг уже догадались, кроме этой глупой ящерицы! Неужели я настолько не женственна?

Тем временем вопли снаружи становились все громче – глотка у рыцаря была луженой.

– Ну, все, – сказал Джалу с мрачной решимостью в голосе. – Достал!

Мягко подвинув меня плечом, он шагнул на каменный подоконник и, раскинув руки, рухнул вниз. Я бросилась к окну, чувствуя невольный страх за Джалу. Горячий порыв ветра едва не сбил с ног, когда в воздухе мощно забили крылья, надувшиеся, словно гигантские чешуйчатые паруса.

Забыв, как дышать, я любовалась парящим в небе драконом. До этого момента в истинной форме Джалу являлся мне лишь дважды, и всякий раз я была слишком напугана, чтобы в деталях рассмотреть это чудо местной природы.

Гладкое тело дракона переливалось всеми цветами радуги, отливая то багрянцем осенней листвы, то расплавленным золотом, то глубокой хвойной зеленью. Чешуйки сверкали на солнце, как обкатанные морем бутылочные стеклышки.

Он был действительно очень большим, размером, наверное, с хороший «КАМАЗ».

Джалу сделал несколько кругов над замковой площадью, демонстрируя внушительный размах крыльев и изящную посадку головы на длинной шее.

Завидев крылатого ящера, рыцарь выронил меч и теперь пытался отчаянно удержать за поводья взбеленившегося коня. Бедное животное, растеряв всю невозмутимость, встало на дыбы, молотя копытами воздух.

Дракон стремительно взмыл в небо – широкие крылья со свистом вспарывали воздух, как огромные зазубренные клинки. Поднявшись высоко, почти к самым облакам, Джалу заложил головокружительную мертвую петлю. Я наблюдала за ним, от восторга распахнув рот так широко, что при желании туда могла залететь не одна, а целая стая ворон.

Джалу откровенно красовался, поигрывая на солнце чешуей, плотно облепившей мускулистое тело, и сверкая пламенными глазищами.

Я вдруг отчетливо представила себя верхом на его спине… Пальцы цепляются за шершавые иглы гребня, ветер рвет волосы и срывает с губ восторженный крик, палящее солнце слепит глаза, а легкие почти трещат, не в силах совладать с потоками свежего воздуха… Романтика!

Жаль, в реальной жизни это наслаждение продлилось бы недолго – своенравная ящерица вмиг бы сбросила меня вниз, обвяжись я хоть с ног до головы страховочными тросами…

Дракон, подобный «Летучему голландцу», завис над рыцарем. Тот наконец совладал с боевым другом, закрыв глаза животного плащом. Вернув в руки меч, рыцарь принялся делать решительные выпады в сторону дракона. Колени в полосатых лосинах заметно подрагивали, зато выкрики звучали еще задиристее.

С минуту ящер удерживал безопасную высоту, с явным интересом наблюдая за происходящим. Пыхтя от натуги, рыцарь все реже вскидывал меч, напоминая сломанный ветряк.

Я вскрикнула вместе с рыцарем, когда дракон неожиданно резко спикировал к земле. Зависнув так низко, что при желании кончик поднятого клинка мог оцарапать ему брюхо, Джалу выпустил мощную струю огня…

И как ему удается настолько четко просчитывать расстояние? Огонь исчез в какой?то паре сантиметров от рыцарского носа, совершенно белого, большого и одинокого на лице, как айсберг в океане. Я сочувственно поморщилась – было слишком далеко, чтобы разглядеть, но сейчас у рыцаря наверняка адски слезятся глаза, тлеют брови и болезненно стягивает кожу лица. Кому, как не мне, помнить эти ощущения!

Рыцарь выпустил поводья, и конь, заливаясь испуганным ржанием, резво унес копыта прочь по песчаной дороге. Метров через сто благородное животное остановилось, неуверенно топчась на месте – окончательно не решаясь ни покинуть хозяина, ни возвращаться к замку с его страшными обитателями.

Рыцарь сделал несколько шагов назад. Забрало его почернело, от подпаленных бровей поднимался дымок. Вид у рыцаря был такой, будто он вот?вот плюнет на все благородные замыслы и припустит вслед за своим скакуном.

Впрочем, если в голове бедолаги и мелькнула подобная мысль, отпускать его дракон не собирался. Не закрывая пасть, похожую на жерло разбуженного вулкана, он парил над рыцарем, все выпуская и выпуская столбы пламени, пока не заключил свою добычу в огненный круг. Жадные оранжевые языки слизывали с земли жухлую траву и густо чадили дымом.

Я беспокойно заерзала на месте. Не хочет же Джалу в самом деле убить этого забавного дядьку? Вдруг драконы во время боя впадают в неистовство и утрачивают способность трезво соображать?

Но опасения мои были напрасны, потому что дальше случилось нечто совершенно невообразимое.

Из последних сил родственник Шалтая?Болтая раскрутил над головой меч. Даже на вид тот был очень тяжелым, но рыцарю, чье лицо потемнело от прилившей крови, какими?то нечеловеческими усилиями удавалось удерживать его в воздухе. Я не уследила, когда рука в латной перчатке выпустила рукоять меча. С тихим «дзеньк!» тот столкнулся со лбом крылатого ящера, затем сверкнул на солнце отполированным боком и шлепнулся в траву.

На несколько секунд над полем битвы повисла гробовая тишина, прерываемая лишь потрескиванием пламени, начавшего понемногу спадать. Дракон с круглыми, как плошки, глазами взирал на рыцаря, изредка, будто забыв, что это вообще нужно, помахивая крыльями. Тот, в свою очередь, таращился на дракона. Судя по бледному до синевы лицу, рыцарь мысленно прощался с жизнью.

Эпохальная встреча драконьего лба с мечом не принесла ящеру ни малейшего вреда, но ввела в состояние глубокого ступора.

Я громко покашляла, стараясь привести Джалу в чувство. Дракон моргнул и издал оглушительный рев, в котором звучала целая гамма чувств – гнев, обида, недоумение… Взмахнув крыльями, он взвился высоко в небо и… исчез.

Я задрала голову, щурясь от яркого солнца, пошарила глазами по небу. Дракона нигде не было.

– Ромуальдо!!! – От дикого вопля, потрясшего замок до самого основания, я чуть не вывалилась из окна.

Навстречу рыцарю, роняя туфли и путаясь в пышных изгвазданных юбках, неслась принцесса.

Рыцарь сорвал с головы шлем, обнажив совершенно лысый, сверкающий на солнце череп, окончательно укрепивший мои подозрения насчет его родства с кэрролловским персонажем. Бросив железку на землю, он растопырил руки и с раскатистым:

– Аурелия!!! – бросился навстречу принцессе.

Бежали они бесконечно долго, оглашая окрестности душераздирающими криками:

– Ромуальдо!

– Аурелия!

– Ромуальдо!

– Аурелия!

От умиления я прослезилась. Захлюпала носом, бормоча нечто вроде: «Вот она, любовь животворящая, что делает!» Нащупав поблизости какую?то тонкую, пахнущую дымом ткань, громко высморкалась. Это оказался рукав рубашки.

Краем сознания я отметила, что дракон на удивление быстро успел переодеться и добраться сюда. Дело явно пахло магией, но я решила отложить обличение лживого ящера до лучших времен.

Невозмутимо закатав рукав, Джалу спросил:

– Ну, как я тебе?

– Круто! – честно ответила я. – И в конце ты так правдоподобно изобразил удивление…

Дракон поскреб всклокоченный затылок.

– Вообще?то я и правда не ожидал такого нападения. Прыткий оказался, зараза.

Залихватским свистом рыцарь подозвал коня. Тот, вначале робко, затем смелее, с веселым ржанием приблизился к хозяину, не чувствуя больше никакой угрозы.

Мы наблюдали, как рыцарь усаживает даму сердца в седло – принцесса сияла, как новенькая монета, раскрасневшись от счастья и даже как?то похорошев.

– Вот не понимаю я этих женщин! – сказала я с чувством. – Променять меня – умного, интеллигентного, красивого…

Дракон сдавленно хрюкнул, за что заработал мой строгий взгляд.

– Да, так вот… красивого, значит, рыцаря – на какого?то лысого дядьку!

Теперь принцесса пыталась втянуть рыцаря в седло, тот соскальзывал и падал.

– Загадочные они, эти женщины! – подвела я итог.

Джалу покивал в молчаливом согласии.

Принцессе удалось?таки втащить своего незадачливого спасителя на коня, и, не оглядываясь, они потрусили в сторону леса.

Со спины они выглядели еще комичнее: растрепанная принцесса в ворохе изорванных кружев и воланов, цепляющаяся за бочкообразный торс своего рыцаря, стучащего тонкими ножками по конским бокам. Эпический образ завершала потная лысина, сияющая так ослепительно, что с успехом могла бы сойти за береговой маяк.

Мы с Джалу переглянулись. Он молча сверкал на меня желтыми глазищами, улыбаясь уголком рта. Не сдержавшись, я тихонько прыснула. Дракон в ответ радостно осклабился, а через секунду мы уже хохотали, как два ненормальных, ухватившись за сведенные судорогой животы. И от нашего хохота конь, прогибающийся под тяжестью рыцаря и принцессы, припустил еще быстрее.

Отдышавшись, я вытерла слезящиеся от смеха глаза и замерла, почувствовав на себе тяжелый взгляд.

Сердце забилось, как пичужка в силках. Срывающимся на писк голосом я спросила:

– Ты ведь сейчас думаешь, как бы поскорее вернуть меня домой?

Джалу вздохнул, глубоко и тяжело, как врач, которому предстоит серьезный разговор со смертельно больным пациентом. Сказал негромко:

– Нет, Лис. Я думаю, что мне теперь с тобой делать…

 

* * *

 

– Что значит «не можешь вернуть»?! – Забравшись с ногами в мягкое кресло, я прожигала дракона взглядом.

Джалу, сидящий напротив, морщился от моих слов, как от зубной боли. Дергал из всклокоченной шевелюры светлые волоски и зачем?то рвал их, напоминая о старом добром Хоттабыче, правда, никакого «трахтибидох» и чуда за этим не следовало.

Дракон не захотел продолжать разговор в кухне и привел меня сюда, в эту странную комнату, где не было ни одного окна, а скудное освещение давал большой камин с мелодично потрескивающими дровами. Мне не было особого дела до убранства комнаты, и все же я отметила несколько высоких книжных стеллажей – все книги в толстых кожаных переплетах, некоторые с золотым или серебряным тиснением. В центре комнаты друг напротив друга стояло два резных кресла черного дерева с богатой темно?зеленой бархатной обивкой, между ними – круглый столик на низких ножках.

За несколько проведенных в замке дней я успела свыкнуться с неярким освещением и теперь без труда могла рассмотреть, что крышка стола выложена изумительной мозаикой – нечто вроде старинной карты мира, с обозначением полюсов, материков, морей и океанов. Выложенные разноцветными осколками рисунки сопровождались незнакомыми вычурными письменами.

Все это я наблюдала краем глаза, не заостряя внимания. Сейчас меня заботил другой, куда более важный вопрос.

– Вот, значит, чего стоит слово дракона… – Мой голос дрожал от подступающих рыданий. – Мошенник!.. Чешуйчатый враль!

Я замолчала, но лишь для того, чтобы глотнуть воздуха и продолжить обличительную речь. Меня душили обида и гнев, сметавшие остатки здравомыслия. – И как долго ты намеревался это скрывать? – Дракон странно блеснул глазами, и я осеклась. – Хотя позволь угадать… Ты и не собирался возвращать меня домой, так ведь? Решил продать меня в рабство этой адской ведьме! Знаешь, что с тобой сделали бы в нашем мире за торговлю детьми?!

– Лис… – В голосе Джалу звучали усталость и безнадежность. – Я ведь сразу сказал, что из моего замка ты не вернешься домой.

– Но ты обещал!

Джалу пожал плечами. Теперь лицо его походило на безразличную восковую маску.

– Ты вынудил меня. Я всего лишь озвучил то, что ты хотел услышать.

– Неправда! – выкрикнула я. – Ты солгал!

– Один замок – одно окно! – резко сказал Джалу. – Одно окно – один полет!

Я закусила губу, «мантра» была до боли знакомой.

– Окно перемещения – это как… – дракон беззвучно пошевелил губами, ища подходящие слова, – как падение угасшей звезды. Такое чудо не случится с ней дважды.

– Так, значит, все?таки чудо? – переспросила я, постаравшись вложить в голос как можно больше яда. – Зазу рассказал мне про вашу магию. Я знаю, что она существует!

– Замковой слишком много болтает… – процедил Джалу.

– И мне известно, как сильно ты ее не любишь! – Я уже не могла остановиться, хотя подсознание давно било в тревожные барабаны. – Может, ты просто боишься до чертиков? О, какой храбрый дракон, бегающий от собственного хвоста!

Обрати я внимание в тот момент на его лицо – мертвенно?бледное, заостренное от ярости, – я бы, возможно, ведомая инстинктом самосохранения, прикусила язык, но я не видела ничего, потому что гнев плотной красной пеленой застилал глаза.

– Ты трус, дракон! Бесчестный трус и обманщик! Было ли хоть что?то из твоих слов правдой?!

– Было.

Поперхнувшись воздухом, я сомкнула челюсти так резко, что прикусила язык. Во рту появился металлический привкус.

Его голос, тихий и хриплый, как у простуженного человека, прозвучал в самое ухо:

– Я не врал, когда говорил, что могу с легкостью убить тебя.

Медленно подняв глаза, я скользнула взглядом по жесткому подбородку, сжатым в тонкую полоску губам… Встретилась с глазами. Они были темными и тусклыми, как старый янтарь, с узкими вертикальными зрачками, рассекающими радужку пополам. Эти глаза не принадлежали человеку, и то, что я в них прочла, заставило тело окаменеть.

– Ты забываешь, с кем говоришь, дитя… – Голос Джалу походил на шипение, и теперь разум вел со мной недобрую игру: мне казалось, что между оскаленных клыков я вижу мелькание раздвоенного языка. – Так я напомню. Перед тобой дракон! Ящер, рептилия, змей – называй как угодно! У меня нет ничего общего с человеческими отродьями!

Джалу бросал слова мне в лицо, как ругательства. Судорожно обхватив плечи руками, я вжималась в кресло все сильнее, корчась, будто каждое слово было ядовитым плевком.

– Ты говоришь, что я бесчестен? Что я не умею держать слово? – Холодные, как ледышки, пальцы грубо схватили мой подбородок, дернули вверх. – Ну, так я расскажу тебе, что такое драконья честь! Драконы не живут по людским законам и нормам морали. Нам плевать на то, что вы считаете правильным. Мы вольны давать и забирать свое слово в зависимости от того, что нам выгодней. Ты все понял… лисенок?

От его последнего, почти нежного, «лисенок» меня пробрал нестерпимый холод, будто тысячи ледяных игл пронзили тело.

Я закивала так усердно, что лязгнули зубы.

Некоторое время Джалу бесстрастно созерцал мое лицо, словно наслаждаясь произведенным эффектом, затем, к моему неописуемому облегчению, отошел и опустился в кресло напротив. Я потерла саднящий подбородок. Дракон сидел, отвернув лицо к огню.

– Ты теперь… убьешь меня? – тихо спросила я. Голос предательски дрожал.

Джалу вздрогнул. Посмотрел на меня удивленно. Это лицо, с наивно вздернутыми светлыми бровями и немым вопросом в глазах, так не походило на увиденное совсем недавно, что мне стало еще страшнее.

– Я не должен был срываться, – пробормотал Джалу. – Прости. И не бойся меня… пожалуйста.

Не бояться? Я с трудом подавила нервный смешок.

Закрыв лицо руками, Джалу сгорбился в своем кресле. Теперь он казался беззащитным и слабым – совсем как человек.

Я замерла, не зная, как реагировать на все это. Может быть, я схожу с ума? Или безумны мы оба?

– Я давно не убиваю людей. – Джалу смотрел на меня сквозь тонкие бледные пальцы. – Их смерть больше не приносит облегчения. Можешь не бояться, старый дракон не тронет тебя… Послушай… я ведь просто хочу покоя. Хочу одиночества и тишины. Разве я многого прошу? Разве у меня нет права хотя бы на это? Или я недостаточно вытерпел?.. Зачем ты продолжаешь испытывать меня?

Я не была уверена, что Джалу разговаривает все еще со мной. С каждым словом я понимала все меньше, да и сам дракон смотрел куда?то сквозь меня, так, словно видел перед глазами другого собеседника.

Но почему?то… сердце успокоилось, перестало отстукивать бешеную чечетку. Я ощущала… нутром, или чакрами, или каким?нибудь шестым чувством, да бог его разберет! Я знала, что он не врет. Джалу не станет убивать меня. Выбросит, как наскучившую игрушку, вышвырнет из замка вон, будто старого пса, оставив на произвол судьбы – да, скорее всего. Но убивать не станет. И от этой мысли было хоть чуточку, но легче.

Еще с минуту Джалу наслаждался монологом, глядя в невидимую точку, и бормотал что?то совсем уж невнятное себе под нос.

Самообладание постепенно возвращалось. И теперь я ерзала в кресле, с трудом подавляя желание запустить во фрустрирующего дракона чем?нибудь потяжелее.

Разум одержал верх, поэтому я ограничилась деликатным покашливанием.

Джалу мигнул, с трудом, как последний пропойца, фокусируя на мне взгляд. Сделав это, он вздрогнул, будто от электрического разряда, – я как раз пыталась достать языком кончик носа. Между прочим, у меня почти получилось.

– Ладно! – Джалу исторг из груди такой душераздирающий вздох, что мне захотелось погладить его по растрепанной макушке и дать конфету. – Признаюсь, мысль о том, что ты останешься в замке, приводит меня в ужас.

Я тихонько фыркнула, хотела было сообщить, что наши чувства взаимны и его противная чешуйчатая морда вызывает во мне энтузиазма не больше, чем дохлая крыса, но вовремя прикусила язык. Не хватало еще раздраконить. Раздраконить дракона… Ха?ха, знатный каламбур.

– Я мог бы выгнать тебя вон… – Джалу прикрыл глаза и откинулся в кресле, грызя ноготь.

– Брось каку! – сурово сказала я.

– Что? – Дракон непонимающе захлопал глазами.

– Ногти не грызи! – снисходительно, как слегка дебильному, но все еще любимому брату, объяснила я.

Могу поклясться, он покраснел! Хотя, возможно, это каминный огонь окрасил бледные щеки в нежный розовый цвет.

– Между прочим, сейчас решается твоя судьба! – с легкой обидой в голосе одернул меня Джалу.

– Ты ведь уже все решил, разве нет?

Внезапно я почувствовала страшную усталость. Столько переживаний, нервов… разочарований… страха… И все это за каких?то несколько дней. Свернувшись в кресле калачиком, я уткнулась лицом в колени. От джинсов тянуло дымом, запахами кухни, плесенью и еще чем?то затхлым из коридоров замка. Я морщилась, задерживала дыхание, но так было гораздо теплее и уютнее. Сейчас бы поспать… Лучше, конечно, дома, в родной кровати с пуховым одеялом, но можно и тут…

– Да, решил.

Беззвучно поднявшись, дракон заходил по комнате. Мерный звук его шагов действовал умиротворяюще.

– Если я тебя выгоню, ты вернешься, будешь обивать пороги моего замка, выть в унисон с волками и наконец трагично умрешь прямо у ворот.

– И буду пахнуть! – откликнулась я, принялась тереться щекой о шершавую ткань джинсов, чтобы не заснуть.

– И будешь пахнуть, – согласился дракон. – Если продам караванщикам в рабство… Хм… А это идея!

Сонливость разом слетела, я вскинула голову, чувствуя, как удлиняются уши в попытке разобрать неясное бормотание дракона.

– Какое еще рабство?! Я буду жаловаться!

– Кому? – искренне заинтересовался Джалу.

– В общество защиты детей и животных… – неуверенно предположила я.

– Ааа… – протянул дракон. – Ну, это серьезно. Тогда вариант с работорговлей отпадает.

Я с шумом вытолкнула воздух, чувствуя, как разжимает цепкие пальцы напряжение, скрутившее шею и плечи.

Дракон присел на корточки перед камином, грея руки.

– Что ж… тогда придется выполнить обещание. Не то чтобы я этого очень хотел…

Я подалась вперед, сердце билось, как бесноватое, и как только ребра выдерживают…

– Правда? – Пересохшим губам не помешал бы глоток воды, но сейчас мне было плевать на такие мелочи. – А как же… один замок – одно окно?

Усмехнувшись уголком рта, Джалу прищурил глаза, враз утратив всякое сходство с холоднокровным и отчетливо напоминая старого, битого жизнью, а потому очень хитрого лиса.

– Не думаешь же ты, в самом деле, что я – единственный дракон в этом мире?

 

Глава 6

Посиделки у камина

 

Гул шагов отдается от каменных стен, всякий раз заставляя болезненно морщиться, как от грохота боевых барабанов Тальзара. Я иду очень медленно, страшась неосторожным движением растревожить злобных химер, затаившихся в моей голове и норовящих то стаей гарпий наброситься на воспаленный мозг, то пуститься диким табуном, бьющим копытами изнутри прямо по черепу.

Такая боль обычна после использования мысленной речи, но все же я с трудом сдерживаюсь, чтобы не заорать на весь замок благим матом. Лис спит, и слава Богу?Дракону! Ибо для этого беспокойного мальчишки, норовящего везде сунуть свой любопытный нос, сон, пожалуй, самое удачное состояние. По крайней мере, сейчас, когда это несчастье тихо посапывает в моем кабинете, я даже готов смириться с мыслью, что еще некоторое время его придется терпеть в стенах замка.

Медленно поднимаюсь по лестнице, хватаясь руками за влажные стены, перед глазами все плывет. Я знаю, что мне поможет – свежий воздух, ветер под крыло, шелест ночного моря…

Выхожу на широкую каменную площадку, очерченную идеальным полукругом.

Застываю на краю, раскинув руки. Ветер задувает под рубашку, безжалостно рвет волосы… Но мне сейчас и не нужна жалость – стихии все равно, и я люблю ее за эту честность.

Почувствовав прилив сил, быстро раздеваюсь, небрежно бросаю скомканную одежду на лестницу. Некоторое время держусь на краю, чувствуя, как ступни неумолимо соскальзывают вниз. Черные волны разбиваются о камни, лижут зазубренные уступы. Две лунные дорожки то рассыпаются, словно жемчуг, то соединяются вновь…

Ноги соскальзывают, и я падаю в пустоту. Смогу ли когда?нибудь избавиться от страха, что всякий раз сжимает ледяной клешней сердце на первых секундах падения – еще не полета – и шепчет в ухо обветренными губами: «Не сможешь… а вдруг на этот раз не сможешь?..»

Может быть, однажды, когда я окончательно перестану быть человеком, страх уйдет.

Знакомая боль выкручивает плечи. Первыми всегда вырастают крылья.

Короткий болезненный взмах… я кричу человеческой глоткой, но громкий надсадный рев исходит уже из драконьей пасти.

Небо… низкое, плотное и густое, как колдовское варево, стремительно приближается, и я рыбой ныряю во влажные облака.

Пикирую вниз, парю над морем. Так хочется почувствовать прохладу морских брызг, и я спускаюсь низко?низко, замирая в опасной близости от черной жадной воды… Цепляю когтями кромку волны и снова взмываю вверх.

Так хорошо… так свободно…

Разве может сравниться слабая человеческая оболочка с этим вместилищем силы? Две пары легких, два сердца, в безумном порыве гоняющих по венам не кровь – лаву!

Парю над волнами, влекомый порывами ветра, лишь изредка делая ленивые взмахи.

Разум окончательно прояснился. Теперь можно все обдумать.

Мысленная связь с Раг О Наром была мучительной, но, к счастью, недолгой. Слишком много воды утекло со дня последней встречи, и не о чем больше поговорить двум верным боевым друзьям… Хотя стоит ли называть другом дракона лишь потому, что сражались когда?то крылом к крылу да оба выжили – одни из немногих – во время битвы Крыла и Посоха…

Отчетливо вспомнилось его тихое насмешливое: «Очеловечился, Джа Лу?» И свое бессильное рычание…

Тебе бы родиться гремучей змеей, О Нар! Но за тобой должок, и ты это помнишь.

Ухмыляюсь, насколько это возможно драконьей пастью, вспомнив испуганные глаза Лиса и его робкое:

– А он меня точно не съест?

– Точно. Он любит откормленных, а твои кости того и гляди поперек горла встанут.

Забавный мальчишка, кажется, это его действительно успокоило.

Помнится, Лис спросил, почему я не могу отнести его сам (он согласен, даже если в когтях!) – до замка Раг О Нара всего?то пару дней лёту. Я не ответил, потому как это не дело всякой любопытной мелюзги, а еще потому, что неприятно вспоминать, что какая?то дюжина километров от замка – мой предел.

Замок держит меня на цепи, как строгий псарь. Мой дом… хотел бы сказать «моя крепость», но увы, тюрьма…

А еще меня терзают смутные сомнения: до прибытия следующего каравана как минимум три дюжины дней… Так останется ли хоть камень от моего замка, если я позволю на целый месяц поселиться в нем этому маленькому чудовищу?

 

* * *

 

– Джалуу?у…

Дракон сидел в кресле, вытянув к камину ноги.

В руках он держал толстенную книгу в кожаном переплете, которую читал с нарочитым вниманием, закусив губу и хмуря светлые брови.

Я слонялась по комнате, как бедный родственник, не зная, куда себя приткнуть.

Некоторое время меня крайне занимали стеллажи с книгами, но, пролистав несколько пыльных фолиантов с непонятными рукописными текстами, я утратила всяческий интерес – что толку от книг, в которых невозможно прочесть ни строчки?

Теперь я наматывала круги вокруг невозмутимого дракона и тянула въедливым, как комариный писк, голоском:

– Джалуу… Ну Джалуу?у…

Дракон захлопнул книгу с такой силой, что в воздух взвилось пыльное облачко.

– Саламандрр?ра… Лис… Что?!

– Мне скучно! – призналась я.

Прошло три дня с тех пор, как Джалу пообещал с первым караваном отправить меня в замок своего друга. За это время я успела вдоль и поперек облазить все доступные уголки замка – увы, таковых было до неприличия мало: несколько помещений, заваленных бесполезным хламом, оружейная, кухня, спальня принцессы и эта комнатка с камином, которую дракон почти не покидал. Остальные были наглухо заперты, а умение открывать шпилькой любые замки в краткий список моих талантов пока еще не входило…

И что обиднее всего, я точно знала: именно за этими запертыми дверями и скрываются самые настоящие, самые тайные тайны! К примеру, я бы не отказалась побывать в легендарной драконьей сокровищнице… поваляться на горе золота, примерить парочку корон и древних украшений – все исключительно в научных целях! Или раскрыть какой?нибудь страшный заговор против… ну, допустим, человечества. Или обнаружить манускрипт с жутким древним пророчеством…

В конце концов, я ведь пленница драконьего замка! Должно же со мной приключиться хоть что?нибудь интересное!

…Вместо этого я изнывала от адской скуки.

Несколько раз я попыталась докричаться до Зазу, шатаясь по коридорам и горланя как ненормальная, но хвостатый бесенок меня упорно игнорировал.

И хотя Джалу сложно было назвать самым отзывчивым существом во Вселенной, сейчас я собиралась вытрясти из него как минимум душу, как максимум – заветную связку ключей.

Глянув на меня с видом святого мученика, Джалу потер виски.

– Так займись чем?нибудь! – посоветовал он. – Выйди, прогуляйся, покидай в чаек камнями, уничтожь все мои съестные припасы… Поройся в вещах принцессы, в конце концов! Все равно мне ее хлам не нужен.

Я насупилась, чувствуя, как уши начинают предательски пылать. Следит он за мной, что ли? Вон как четко расписал ежедневный «моцион»…

К слову, в комнате принцессы ничего интересного больше не обнаружилось. Все та же куча безвкусных тряпок и косметики. Так что я ограничилась лишь изъятием одной баночки с пахучей розовой смесью – на память и жуткой вышивки с рыцарем и драконом – потому что смешная и можно использовать в качестве носового платка.

Выудив из соседнего кресла круглую зеленую подушку с кисточками, я села рядом с драконом. От камина шел жар, приятно пощипывающий кожу.

Дракон, издав удовлетворенный вздох, открыл книгу, снова собираясь погрузиться в чтение. Но от меня не так?то просто было отделаться.

– Джалу, а сколько тебе лет?

Дракон вздрогнул, опустил книгу на колени. Взгляд его, направленный в огонь, затуманился.

– Столько не живут. – Он посмотрел на меня и неожиданно тепло улыбнулся. – Зачем тебе знать?

Я пожала плечами. Хотела было погрызть ноготь, но вовремя вспомнила, что не так давно поучала из?за этого Джалу.

– Интересно. А вдруг драконы бессмертны? Вдруг ты знаешь секрет какого?нибудь эликсира вечной молодости? Я бы попросил глоточек. Малююсенький такой…

Джалу фыркнул, привычным жестом растрепал огненные в свете камина волосы.

– Ну и фантазия у тебя, Лис! Конечно, мы смертны. В мире не существует безвременных вещей, кроме разве что Бога?Дракона и самого времени. Просто срок нашей жизни чуть дольше, чем у людей…

– «Чуть дольше» – это на сколько? – оживилась я. – И кто такой Бог?Дракон?

Широко распахнув глаза, Джалу резко подался ко мне.

– Саламандра, Лис, что с твоим носом?!

– Что? Где? – Всполошившись, я схватилась за нос, на ощупь с ним все было в порядке. – А что с ним?!

– Он растет… – сдавленно произнес дракон, не переставая таращить на меня полные ужаса глаза.

– А? Зачем? Почему?! – Я снова схватилась за многострадальную часть своего лица, мне показалось, что он и правда значительно увеличился. В ужасе я заскулила и стала разминать нос пальцами, стараясь вернуть прежнее состояние. Это магия! Точно! Я знала, что стены этого замка пропитаны злом!

– Думаю, это из?за чрезмерного любопытства, – сказал Джалу с профессорским видом.

Да он же попросту издевается!

На несколько секунд в комнате повисла гробовая тишина. Одарив дракона уничтожающим взглядом, я отвернулась к огню. Мерзкая ящерица. Я, между прочим, действительно испугалась!

– Кстати, в этом месяце Перепончатого крыла, и даже в этот самый день я появился на свет… – сообщил моему затылку Джалу.

Обернувшись, я недоверчиво посмотрела на дракона. По его лицу блуждали странные тени, словно он с головой погрузился в далекие воспоминания.

– Так у тебя сегодня день рождения? Что же ты молчал?

– Ну да, – дракон чуть выгнул бровь, – а что в этом такого?

– В этот день тебе полагается торт, подарки, можно не делать уроки и не убирать в комнате, – как маленькому, на пальцах, начала объяснять я. – А еще все друзья по очереди дергают тебя за уши.

– За уши? – округлил глаза дракон. – Зачем?

Я пожала плечами.

– Так уж положено.

– Странная традиция. И долго дергают? – Дракон смотрел на меня с видом ученого, выведывающего обычаи инопланетной враждебной цивилизации.

– По числу лет. Мне в прошлый раз шестнадцать тянули, в четыре руки! Сволочи зловредные… А тебе, кстати, сколько стукнуло?

Джалу поднял глаза к потолку, беззвучно пошевелил губами.

– Это получается… мм… хмм… тысяча сто тридцать два раза?

Я потрясенно присвистнула.

– Нет уж! – отрезал дракон. – Я на такое не подписываюсь!

– Ладно, – сегодня я была на удивление сговорчива, – тогда…

Эх, была не была… Иногда с вещами, даже столь милыми сердцу, приходится расставаться…

Пошарив в карманах, я извлекла на свет комок измятой ткани. Развернув, разгладила на коленях.

Чудесная все же вышивка. Тут тебе и пучеглазый дракон, смахивающий на кузнечика?мутанта, и рыцарь с бензопилой вместо меча, и удивительный пятиногий конь…

– Вот, – я протянула платок дракону.

Тот осторожно, словно я была прокаженной, подцепил белую ткань кончиками пальцев. Брезгливо повертел перед носом.

– Это подарок, – гордо ответила я, завидев в драконьих глазах немой вопрос.

Джалу еще некоторое время полюбовался «произведением искусства», затем сунул обратно мне в руки.

– Я уж лучше без подарков, по старинке.

Не особо расстроенная отказом (в конце концов, что рептилии могут смыслить в прекрасном?), я с любопытством уточнила:

– По старинке?

– Да. Ежегодно, в день своего появления на свет, дракон обязан доказывать, что достоин продолжать существование. С раннего утра и до поздней ночи соплеменники преследуют его, пытаясь убить. Разумеется, это просто ритуал. Смертельной опасности нет, а вот тяжелые раны и даже увечья обеспечены.

Я недоверчиво хмыкнула:

– Снова шутишь?

Дракон промолчал. Вперив взгляд в огонь, он усмехнулся, и от этой усмешки вдоль позвоночника забегали ледяные сороконожки.

Мы помолчали, наблюдая за языками пламени, облизывающими аккуратные поленца. Те жалобно потрескивали, изредка взрываясь снопами искр.

– Джалу… – робко позвала я.

Дракон, сонно щурясь, отозвался маловразумительным бормотанием.

– Я ведь ничего не знаю о вашем мире. А вдруг по пути со мной что?нибудь случится? Я даже не смогу попросить о помощи, не зная вашего языка!

Подавив зевок, Джалу вяло ответил:

– Все будет хорошо, лисенок…

Я вздрогнула. Это его снисходительное обращение раздражало и в то же время странно нравилось.

На секунду захотелось, чтобы тяжелая, теплая драконья ладонь опустилась на макушку и взъерошила волосы… Я ущипнула себя, прогоняя навязчивое желание.

– Может будет, а может и нет! – упрямо сказала я. – Ты ведь можешь научить меня вашему языку? Зазу сказал, что в вашем мире есть общий язык, ардосский, если не ошибаюсь. И что он достаточно прост, даже для меня.

– Я знал, что вы споетесь с этим мелким пакостником… – вздохнул дракон. – Так уж и быть. Ардосский действительно не особенно сложен. Но учти: обучаться будешь сам! В твоем распоряжении вся моя библиотека.

Я подпрыгнула от нетерпения.

– А как в нее попасть?

Уткнувшись в книгу, Джалу небрежно махнул рукой.

– Завтра проведу тебя. Кстати, послушным детям давно пора спать. Уже поздно. И не спрашивай, откуда я об этом знаю – просто чувствую время.

На пару минут комната погрузилась в томительную тишину.

– А… – начала было я.

– Раздери меня горгулья! – взвился дракон. – Ну что еще, неугомонное ты создание?!

– А что ты читаешь?

Джалу несколько раз вдохнул полной грудью, выдохнул, пуская из ноздрей струйки дыма. Забавное, кстати, зрелище – помню, в школе так делали мальчишки, затягиваясь сигаретами и выпуская дым носом.

– «Тальзарская инквизиция. Мемуары с пыточного стола». Зачитать пару страниц? Тут и картинки есть.

– Обойдусь! – буркнула я.

– Ну и зря. Между прочим, очень достойное произведение… И хватит смотреть на меня так, будто я сжег твой дом и съел любимую бабушку! С меня вся чешуя слезет от твоих взглядов! Ради Бога?Дракона, задавай уже все вопросы разом и иди спать!

Виновато шмыгнув носом, я подсела ближе к Джалу. Чувствуя себя надоедливым домашним питомцем, заглянула дракону в глаза:

– Расскажи мне о вашем мире… Таинственные земли, острова с пиратскими сокровищами, зловещая магия, Темный Властелин, насылающий армии нежити на мирных жителей… Ууу! – Я раздула щеки и сделала большие глаза. – Жутко интересно!

– Не понимаю, о чем ты, – нахмурился дракон, – но если тебе действительно интересно узнать о странах и обычаях Мабдата, я расскажу. Возвращайся в кресло и придвинься ближе к столу.

Обрадованная его неожиданной сговорчивостью, я подчинилась.

– В свое время этот столик украшал спальные покои Ромух Алла, царя некогда великой Ардосской империи, – сказал Джалу таким тоном, будто я была, по меньшей мере, слабоумной, если до сих пор не знала ничего об этом самом Ромух Алла. – И выполнен был гениальным скульптором Даккатом Тада из раковин редчайших озерных моллюсков соухо. Как видишь, мозаика отражает карту нашего мира, чье название звучит в оригинале как Маб Осса Дуат, в просторечии – Мабдат, и с древнекаррского переводится как Хребет Дракона, хотя мало кто из смертных помнит об этом…

Джалу с нежностью погладил крышку стола, я же с возрастающим любопытством рассматривала мозаичную карту. По правде сказать, я ничего не смыслила в искусстве, но не могла не отметить изящность рисунка и то, с какой ювелирной точностью подогнаны друг к другу разноцветные кусочки раковин, отливающие золотом на суше и нежной лазурью на водных просторах.

– Мир Мабдата делится на три основных материка, дрейфующих в водах Мирового океана, их принято называть «землями»: земля Аббаурта – на юго?востоке, земля Гаррадуарта на юго?западе и снежный Ользар – на севере. Некоторые из народов полагают, что эти континенты – три великих каменных голема, сыновья Создателя, сброшенные им в приступе гнева с небес. И лишь драконы знают, что материки Мабдата отражают тело Великого Бога?Дракона: скалистый и опасный для чужеземцев Аббаурт – его хвост, плодородный Гаррадуарт – туловище, а вечно ледяной Ользар – голова. Два небесных светила, Амрут и Годар – его всевидящие очи… Ты еще не устал?

– Готов слушать тебя часами! – подобострастно отозвалась я.

Мне и правда было безумно интересно. Помню, еще в школе историю Древнего мира с его мифами и тайнами, покрытыми мраком тысячелетий, я считала едва ли не единственным предметом, достойным внимания.

– Мой замок расположен на полуострове Гладар. – Джалу царапнул ногтем миниатюрную зеленую чешуйку на мозаике. – Как видишь, это территория Гаррадуарта, самого благодатного и обширного из материков. Полуостров официально относится к государству Акмал – не слишком сильная в плане военной мощи страна, но с отличными торговыми путями, что делает ее процветающей. Люди здесь к чужеземцам относятся дружелюбно, могут без страха дать ночлег и еду страннику, разумеется, не по доброте душевной, а за полновесные оруны.

Я смотрела на руки Джалу, блуждавшие по карте, ласково поглаживающие каждый выступающий бугорок. У него были очень тонкие, длинные и беспокойные, как у музыканта, пальцы, с ровными овалами ногтей. Подпиливает он их, что ли? Я тихонько фыркнула.

– Но не уверен, что тебе стоит заострять внимание на Акмале. Караван, с которым ты отбудешь, не задержится в этой стране и пары суток. Для того чтобы попасть в замок Раг О Нара, придется пересечь границу великой империи Тальзар.

Деликатно прикрыв рот ладонью, я подавила зевок. Нет, мне все еще было интересно (в конце концов, когда еще выпадет возможность послушать рассказ об ином мире из уст дракона?), просто в комнате было очень тепло и душно. А вообще, я заметила, что Джалу был большим любителем пафосных речей – все?то у него было великим: и големы, и Бог?Дракон, и вот теперь этот Тальзар… Правда, вставлять свои снобистские замечания я не спешила, справедливо полагая, что гордый дракон терпеть подобного не станет.

– Да… Тальзарская империя… – повторил Джалу, кривя рот, словно ему предстояло отобедать тарелкой жирных тараканов. – Я не зря назвал ее великой, Лис. Более пятисот лет назад именно под ее знаменами вновь объединились десятки разрозненных стран, некогда входивших в состав единой Ардосской империи. Фактически Тальзар стал ее наследником…

Судя по прищуренным потемневшим глазам дракона, с Тальзарской империей у него были свои счеты. Интересно, что мог не поделить дракон с целой империей?! Как?то слабо мне представлялся затворник Джалу, узурпирующий императорский трон. А может, он совершил разбойничий набег на государственную казну? С него станется…

– Объединение земель было кровавым и долгим действом, но в конце концов кнутом и пряником Гуар Тальрух Первый, тогда еще просто маршал, добился своего и сел на имперский престол. С тех пор в Тальзаре правит династия Гуаров…

Я чувствовала, что начинаю путаться в бесконечных зубодробительных именах, фамилиях и названиях, но все же самоотверженно попыталась вникнуть в происходящее:

– Ты говорил, что этот, как его… Тальзар возник на месте Ардосской империи. У нее такое же название, как у вашего общего языка, я ничего не путаю?

– Да. Ардосская империя существовала долгие тысячелетия и в свое золотое время вмещала едва ли не половину земель Гаррадуарта, поэтому редкий народ не знает ардосского, что значительно облегчает жизнь торговцам и путешественникам.

– А как вышло, что такая большая империя развалилась?

Джалу дернул себя за мочку уха. Пожав плечами, сказал:

– Кровосмесительные браки, вырождение нации, алчность, разврат, гниение фундамента власти… Ничто не вечно, Лис, и если корни могучего дерева поражены насекомыми, рано или поздно оно рухнет.

Я понятливо закивала. Нечто подобное в свое время случилось с Римской империей.

– Но как же тогда этому… который Первый, удалось объединить развалившееся государство?

– Магия… – тихо сказал Джалу, и от его голоса у меня на затылке зашевелились волосы.

Откинувшись в кресле и скрестив на груди руки, дракон закрыл глаза, давая возможность тайком любоваться подрагивающими светлыми ресницами.

– Тебе известно, что такое магия, Лис?

Я задумалась. Перед глазами пестрой толпой замелькали остроухие феечки, с нездоровым блеском в глазах размахивающие искрящимися волшебными палочками. Пару раз в суматохе засветилась злобная ведьма с бородавчатым носом и несколько шаманов пенсионного возраста.

Я не рискнула поделиться этими безумными образами с драконом, к тому же вопрос, судя по всему, был риторическим.

– Магия – всего лишь попытка смертных выйти за рамки своих физических возможностей, – просветил меня Джалу. – Иногда эти попытки удачны, иногда просто смешны. Чаще, как ты понимаешь, второе. Не знаю, как под земным небом, но в нашем мире магия никак не связана с чудесами. Да и кому нужно безобидное волшебство? – Дракон с горечью усмехнулся. – Цирковым актерам? Кукольникам? Нет… в этом мире магия неотделима от амбиций, алчности и жажды власти. Любой прыщавый юнец, обнаруживший, что может по пьяни слевитировать кружку с пивом, тут же мчится в Тальзарскую академию, мечтая о славе, женщинах и золоте… А после, не успеет и глазом моргнуть, оказывается в рядах инквизиции и проделывает все эти бескровные пытки с выкручиванием кишш?шок прямо в желудке…

С каждым словом Джалу говорил все медленнее, присвистывая, а в конце и вовсе сорвался на змеиное шипение, раздувая ноздри и глядя куда?то сквозь меня.

Так вот от кого Зазу нахватался такой странной манеры говорить…

Ощущая себя не в своей тарелке, я неловко заерзала в кресле.

– И как этот, который Первый, с помощью магии объединил страны? Запытал всех недовольных до смерти?

– Этого не понадобилось, – невозмутимо ответил дракон, и я с содроганием поняла, что он воспринял мои слова всерьез. – Некий Клаус Амвэл, пригретый в то время под крылом тальзарского маршала, обладал куда более мощной силой. Если не ошибаюсь, в вашем языке есть слово «гипноз» – нечто вроде способности управлять чужим разумом. Здешние маги называют такую способность ментатой. Разумеется, даже Амвэлу было не по силам взять под ментату всех разумных существ во враждующих странах, но этого и не понадобилось. Достаточно было подчинить себе разумы их королей, министров обороны и лидеров инквизиций.

Я потрясла головой, чувствуя, как от переизбытка информации начинает закипать мозг.

– Таким образом, Тальрух Первый получил в свое распоряжение целый театр живых кукол. Как ты понимаешь, после этого объединение стран под флагом Тальзара было лишь делом времени.

– А что стало с тем магом?

Джалу недовольно поджал губы, будто я спросила о чем?то недозволенном, и с неохотой ответил:

– Клаус Амвэл возглавил Тальзарский Совет магов и, к слову, до сих пор не покинул этот пост.

– До сих пор? – Я вытаращила глаза. – Но ведь прошло уже… эмм… более полутысячи лет? Он не человек? Или здесь все так долго живут?

От чрезмерного энтузиазма я так подалась вперед, что чуть не грохнулась с кресла.

– Успокойся! – сказал Джалу, одарив меня взглядом строгого воспитателя, хорошо хоть не оттягал за уши и не поставил в угол. – Человек. И разумеется, нет, люди живут гораздо меньше. Но то обычные люди, а Клаус Амвэл – маг. И очень сильный, иначе как бы ему удалось столько лет главенствовать в Совете? Фактически сейчас именно Амвэл управляет империей. Нынешний император – просто пешка в его руках. Оспорить власть способен лишь Великий инквизитор, но с ним Амвэл ведет отдельную игру… Хотя вполне возможно, что ситуация давно изменилась. До меня, знаешь ли, редко доходят сплетни и слухи из столицы…

– А что за Великий инквизитор? – сонно спросила я.

Голова вдруг сделалась тяжелой и горячей, как котел с кашей. Я расслабилась, позволяя дреме окутать меня мягкой паутиной. Голос дракона, приятный и низкий, убаюкивал…

– Инквизитор… Опасный человек. Впрочем, я лично не встречался с ним, так что не могу с уверенностью сказать, человек ли он вообще. Ходят слухи, что инквизитор нечто иное, как гуль – мертвое тело, с насильно плененной в нем душой, и что создатель его – сам Клаус Амвэл… Но в этом я не уверен, слишком обособленную и дерзкую политику он ведет…

На зеленой лужайке танцевали дракончики. Много?много розовых дракончиков с трогательными желтыми животиками кружили по лужайке, изображая что?то вроде «Танца белых лебедей». Лебедей они не напоминали даже отдаленно, да и лапки были слишком толстыми для такого изящного танца, но дракончики очень старались, помогали себе короткими крылышками, корча умильные рожицы. Я сидела напротив, жевала травинку и довольно хихикала…

– Эй, Лис… – кто?то потряс меня за плечо. Я обернулась, но никого не увидела.

Раздраженно дернула рукой – не мешай, мол, невидимка надоедливая, зрелищем наслаждаться!

– Эй, ты спишь, что ли? Глупый лисенок…

Чьи?то руки подняли меня, прижали к чему?то твердому и теплому. Я уткнулась носом в это «теплое», вдыхая странную, но приятную смесь запахов – дыма, травы, ванильной выпечки…

Дракончики исчезли. Остались только запахи, тепло и приятная слабость во всем теле…

И я окончательно провалилась в сон.

 

Глава 7

Опасный трофей

 

Проснувшись от пронизывающего холода, я обнаружила себя скорчившейся на полу в позе эмбриона. Вползла на кровать и долго грелась под ворохом одеял, вяло удивляясь, как мне вообще удалось продолжать спокойно дрыхнуть, свалившись на ледяные каменные плиты. Хотя я всегда подозревала, что мои далекие предки были спартанцами.

Такой же сонный, но уже оголодавший желудок напомнил о себе громким урчанием. Пришлось покинуть уютное гнездышко и отправиться на поиски «чего?нибудь пожевать».

Таинственный зверь «чего?нибудь пожевать», как и ожидалось, нашелся на кухне и предстал в виде совершенно неожиданной огромной сковородки со скворчащей яичницей и куском черного хлеба. Желтки были размером с хороший апельсин и такого же насыщенного цвета, хлебная краюха – жестковатой, зато приятно пахнущей тмином. Порция явно была рассчитана на минимум двух здоровых лбов, но, придвигая к себе горячую еще сковородку и давясь слюной, я точно знала, что делиться ни с кем не собираюсь.

Вкус у ничем вроде бы не примечательного блюда оказался отменным. Я замурлыкала под нос что?то оптимистичное, засовывая в рот куски яичницы и хлеба.

– Лис, жвачное ты животное! – Заслышав такое «радушное» приветствие, я подавилась и закашлялась.

Джалу стоял на пороге кухни в расстегнутой белой рубахе, закатанных до колен матерчатых штанах и плетеных шлепанцах на босу ногу. В руках он держал большое махровое полотенце.

– Ага… – пробормотал дракон, окидывая меня строгим взглядом, – съел мой завтрак, значит?

Я выронила вилку и отчаянно замотала головой, опасаясь, как бы дракон не посчитал, что моя худосочная тушка – вполне недурная замена съеденному завтраку.

– Ладно, дожевывай, – смилостивился Джалу. – Только быстрее, у нас сегодня банный день!

– Какой? – вяло переспросила я, с грустью ощущая, что аппетит смылся в неизвестном направлении.

– Банный, Лис! Мыться будем. А то от тебя, признаться, изрядно попахивает. Я вчера, когда тебя в комнату нес, дышал через раз…

– А ты, значит, фиалками пахнешь? – хотела было оскорбиться я, но осеклась, вспомнив, как сопела вчера, уткнувшись дракону в грудь, вдыхая запахи трав, ванильной выпечки… Интересно, все драконы так пахнут?

Почему?то я отчаянно покраснела.

– Для того чтобы сохранять чистоту, драконам достаточно мыться раз в две недели, – наставительно сказал Джалу. – Наши тела не потеют и не накапливают грязь, даже в человеческом обличье.

Я накуксилась, ковыряя пальцем столешницу.

Джалу вздохнул, накинул мне на голову полотенце. От жесткой ворсистой ткани остро пахло хозяйственным мылом.

– Пошли! – повелительно сказал дракон и добавил ехидно: – Потру тебе спинку.

От такой перспективы я чуть не брякнулась на пол, схватилась обеими руками за стол и заорала дурным голосом что?то вроде: «Спасите?помогите?убивают!!!»

– Эй, ты чего? – Дракон нависал надо мной, как Пизанская башня, и смотрел с беспокойством.

– Я не буду с тобой мыться, маньяк! – пискнула я, прячась под полотенцем.

На несколько секунд в комнате повисла тишина. Почти физически ощущалась ее гнетущая тяжесть.

– Бог?Дракон, даруй мне терпение… – устало сказал Джалу. – Лис, ну что на этот раз? Ты боишься воды? Или в твоем мире не принято очищаться от грязи? Знаешь, при первой встрече ты выглядел вполне чистым да и пах сносно, не то что сейчас…

– Конечно, принято! – возмутилась я.

– Тогда что?! – Дракон явно начинал закипать.

– Просто… – Я запнулась и закончила фразу невразумительным бормотанием.

Ну вот как прикажете объяснить этому чурбану, что приличные девушки не должны принимать ванну с малознакомыми мужчинами, если учесть, что ни о приличии, ни о том, что я вообще девушка, Джалу ни сном ни духом…

– Уж не знаю, что ты там опять напридумывал, – неприятным голосом сказал Джалу, – но если ты меня боишься, то мыться, так уж и быть, будем раздельно… Хотя я и не испытываю особого желания таскать и греть воду два раза. Пресное озеро, между прочим, тоже не в двух минутах лету!

 

 

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу легально

 

[1] Марка велосипеда.