Татьяна Игоревна Луганцева

Розыгрыш билетов в рай (сборник)

 

 

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=18424313

«Розыгрыш билетов в рай (сборник)»: АСТ; Москва; 2016

ISBN 978‑5‑17‑095658‑6, 978‑5‑17‑094773‑7

Аннотация

 

Астра Фадеева – самостоятельная женщина, ведет собственный бизнес, в одиночку воспитывает сына, а еще помогает сестрам и бывшему мужу, хоть и не стоит он того. Но как же ей хочется быть слабой, беззащитной, опереться на сильное мужское плечо! Да только вот незадача – все ее романы обязательно заканчивались крупными неприятностями, причем не столько для самой Астры, сколько для окружающих. В общем, роковая женщина!

Вот и на этот раз романтическая поездка к морю в солнечную Болгарию обещала жаркие объятия и страстные поцелуи, а обернулась очередной катастрофой. В Черном море Астру поджидал «крупный улов» – труп мужчины, неизвестно сколько времени дрейфующий на надувном матрасе. Следователи рассудили так: если Астра его нашла, она и будет подозреваемой № 1. Но Астра не может смириться с таким положением и полна решимости во всем разобраться…

 

Татьяна Игорьевна Луганцева

Розыгрыш билетов в рай (сборник)

 

© Т. И. Луганцева

© ООО «Издательство АСТ»

 

* * *

Букет дурман‑травы

 

 

Глава 1

 

«Все‑таки на свете полно идиотов!» – подумала Астра, глядясь в зеркало и явно оставаясь не очень довольна собой.

В жизни встречаются идиоты добрые и злые, очень глупые и терпимо глупые. А еще веселые, так сказать, «идиоты с огоньком». Это те, которым радостно везде и всегда, при любых обстоятельствах.

Именно такими, прости господи, весельчаками и были родители Астры, царство им небесное. Ну кому бы еще пришло в голову назвать дочерей Астра, Георгина и Гортензия? Возможно, во всем виновата любовь родителей к цветам? Может быть… Но еще больше, чем цветы, они любили травку, точнее, марихуану. Вот в этом наркотическом угаре они и родили трех дочерей. И так вошли во вкус, что хотели и дальше рожать девочек, чтобы создать свой «сад» из «чудесных цветов».

Ведь сколько еще «цветочных» имен можно было дать дочерям: Жасмин, Роза, Пиона, Лаванда…

Но Всевышний прервал вереницу рождений красивых дочерей в этой семье – мать умерла при родах младшей дочери. Отец продержался недолго, пустившись после смерти жены во все тяжкие. И оказались бы девочки в детском доме, если бы не обладали с малолетства железной силой воли и огромным желанием не разлучаться друг с другом.

Георгина как самая старшая заменила младшим сестрам мать и, как только ей исполнилось восемнадцать, оформила над ними опекунство. Так девочки остались одной семьей.

Георгина не смогла выучиться, так как была вынуждена день и ночь работать. Она хваталась за все. Работала уборщицей в школе, мыла посуду в ночном кафе, торговала на рынке сигаретами, разгружала тяжелые ящики… В общем, ничем не гнушалась, лишь бы выучить своих сестренок. И те смогли получить приличное образование.

Особенно преуспела в учебе Астра. Она была очень способной девочкой и училась с упоением, проявляя особый интерес к математике и физике. Георгина, приходившая в школу на родительские собрания, получала просто бальзам на душу, когда Астру хвалили и ставили в пример другим детям. В итоге она получила экономическое образование.

А вот Гортензия с детства была совсем другой. Она вечно витала в облаках, ничем особо не интересовалась и очень плохо училась. Особенно ей не давались точные науки. Учительница по математике всегда ругалась:

– Она абсолютный ноль в моем предмете! Она вообще ничего не соображает! Я бы должна оставить ее на второй год, но что толку?! Даже если она пять лет просидит в одном классе, это ничего не изменит!

Ей ставили тройки и переводили дальше.

К тому же Гортензия очень часто болела, она и родилась‑то не совсем здоровой. Сестры догадывались, отчего это могло быть. Родители к моменту рождения младшей дочери уже так измотали свой организм, что не могли родить здорового ребенка, вот Гортензия и поплатилась за их грехи. Нет, ее нельзя было назвать сумасшедшей или ненормальной, но она была очень странной. Как будто вся в себе, в своих мыслях, в своем мире.

Она со скрипом окончила среднюю школу, и сестры не знали, куда ее направить дальше. Единственным, что Гортензию хоть как‑то интересовало, было рисование. Вот по этой стезе Гортензия и пошла. Она еле‑еле набрала проходные баллы по диктанту и математике в художественное училище, зато ее рисунки вполне устроили преподавателей. Как было сказано: не бог весть что, но… способности явно есть.

В общем, сидела Гортензия дома и писала картины маслом. Частенько она посещала один вернисаж в Москве, где такие же бедные художники, как она, пытались хотя бы недорого продать свои работы. Гортензия тоже продавала что‑то из своего, но крайне редко, это даже не компенсировало затраты на кисти, краски, холсты и растворители.

Так и дожила до тридцати лет – ни кола ни двора, ни денег, ни семьи. Пару раз она начинала встречаться и даже жить с такими же странными и безденежными художниками, но ничем хорошим это не закончилось. Нельзя было строить семью, если ни один из членов этой семьи не работал.

Георгина к тому времени от тяжелой физической работы заработала несколько межпозвонковых грыж и болезнь суставов и в сорок пять лет получила инвалидность третьей группы, рабочую, но с большими ограничениями! Бывали дни, когда она и с постели‑то поднималась с трудом. Но никогда она не попрекала сестер, что положила на них свою жизнь, что не вышла замуж, не заимела собственных детей… Это был ее выбор, и такая жертвенность была присуща характеру Георгины. Если бы ей довелось начать жизнь сначала, она все равно поступила бы точно так же. Она никогда не смогла бы бросить своих сестренок.

Как бы там ни было, но в один прекрасный день Астра поняла, что теперь только она может помочь своим сестрам и теперь ее очередь тянуть это бремя. И она все сделала для этого.

В лихие девяностые, когда все росло словно «на дрожжах», Астра замутила свое дело – организовала ООО «Букет на все случаи жизни», свято веря, что трем женщинам с цветочными именами повезет только в цветочном бизнесе.

Девушкой она была смышленой, ответственной и честной. И в бизнесе изначально поставила себе цель – быть честной и никогда не идти наперекор своей совести. Это было сложно, не всегда даже выполнимо, но Астра ни разу не свернула с намеченного пути. Даже перед государством она осталась честна, платила налоги и держала всю документацию в полном порядке, не подделала ни одной печати и ни одной подписи.

Времена были тяжелые, нищета, разруха… Казалось бы, не до цветов, когда жрать нечего. Но Астра упрямо шла к своей цели. В конце концов, и в тяжелые времена люди влюбляются и ходят на свидания, а какое же свидание без цветов?

И Астра не прогадала. Когда людям требовались цветы, они сразу же вспоминали про ее маленький полуподвальный магазинчик и ехали туда со всех концов Москвы, а еще рассказывали друзьям и знакомым об этом месте. Цены Астра ставила вполне приемлемые. У нее всегда были в продаже цветы и подороже, и вполне бюджетные букеты. Были даже ромашки для студентов. И клиентов у нее было хоть отбавляй. А по праздникам образовывалась очередь из покупателей, люди заказывали букеты заранее. Поэтому медленно, но верно ее бизнес пошел в гору.

Сама Астра тоже самосовершенствовалась. Окончила юридические курсы, чтобы быть подкованной и в этой области. Выучила на весьма достойном уровне английский и немецкий языки и отправилась в Голландию – страну тюльпанов. Россию за границей считали агрессивной страной бандюгов, и никто не хотел иметь с ней дело, особенно в бизнесе. Но Астра смогла произвести нужное впечатление. Один частный предприниматель согласился высылать ей цветы из Голландии в Москву самолетами. Астра была очень рада, что вышла на международный уровень, да и продукция у голландца была выше всяких похвал.

Правда, на родине ей пришлось столкнуться с полным непониманием и бюрократизмом. Несколько раз ей никак не давали растаможить товар и отдавали его, когда уже все цветы в контейнерах завяли. Но поставщика Астра не подводила, расплачивалась с ним всегда полностью, без задержек, сама терпя убытки. Потом она уже на училась заводить нужные знакомства, платить кому надо и убытков больше не несла. А через пять лет выехала из своего подвала в огромный, просторный магазин рядом с метро «Проспект Мира». Астра с сестрами жила неподалеку и подбирала помещение так, чтобы им было удобно.

Астра была коммуникативным человеком, умела разговаривать с людьми, умела им нравиться, хотя занятие бизнесом, конечно, внесло некоторые изменения в ее характер. Она стала нетерпима, стервозна, как выражались некоторые, и жестка в общении.

У нее уже давно была возможность открыть несколько магазинов, но Астра решила: пусть будет один, но качественный. И магазин Астры в самом деле был шикарный – украшенный живыми цветами, фонтанами и клетками с птицами. Попугаи радовали глаз, а канарейки и соловьи – слух.

Астра ввела такие дорогостоящие услуги, как оформление цветами свадеб, торжеств, юбилеев и даже телевизионной студии на одном из известных каналов. И почти все, кто у нее хоть раз что‑то заказывал, возвращались, или приходили люди по рекомендации. Поэтому даже в условиях жесткой конкуренции, когда цветы продавались уже на каждом углу, клиентура Астры не только не уменьшилась, а, наоборот, расширилась.

Астра не была безумно богатой женщиной, но вполне могла причислить себя к людям с хорошим достатком. Она могла позволить себе отдыхать по два‑три раза в год, иметь импортный автомобиль и содержать свою семью.

Обе сестры были сразу же пристроены в цветочный бизнес, и Астра никогда никого не обижала, честно деля доходы. Георгина, несмотря на слабое здоровье, наотрез отказалась сидеть дома и захотела тоже быть полезной для Астры.

– У меня рабочая группа инвалидности! Я могу работать и хочу! – заявила она и села за кассу в их семейном магазине.

На работу ее отвозили Астра или Гортензия, иногда она добиралась сама с помощью палочки.

Гортензия же нашла себя в дизайне букетов и оформлении интерьеров. Ее букеты, просто шедевры, много раз занимали первые места на конкурсах флористики и расходились на ура. Гортензию наконец‑таки заметили. Миллионеры зазывали ее к себе для украшения внутреннего убранства своих дворцов, крупные бутики обращались к ней за художественным решением интерьера магазинов и витрин… Гортензию ждал ошеломительный успех, которого ей так не хватало. Но она наотрез отказалась от всех предложений, четко решив остаться в бизнесе с сестрами.

Конечно, в магазине работали и другие сотрудники, втроем сестрам было бы не справиться.

Еще по молодости Астра, единственная из сестер, вышла замуж за Владимира Прохорова, в свое время известного циркового артиста, работающего в жанре воздушной гимнастики. Он был просто великолепен, сложен как бог, улыбка, шевелюра… Астра появилась в цирке с роскошным букетом красных роз, которые в то время нигде нельзя было найти. Цветы заказали на юбилей директора цирка. Букет директор оценил, взял у Астры визитку и разрешил ей поприсутствовать на представлении.

Тогда‑то Астра впервые и увидела Прохорова, порхающего под куполом, и сидела открыв рот, впрочем, как и все зрители. Владимир показался ей небожителем, красивым и бесстрашным. А когда он появился в ее подвальчике в заграничной одежде, благоухающий сногсшибательным парфюмом, у нее екнуло сердце.

– Я позаимствовал визитку у нашего директора, увидев у него на столе роскошный букет. В наше смутное время таких роз днем с огнем не разыщешь!

– Это были эксклюзивные цветы… Я их достала со склада, – зарделась, сама как красная роза, Астра.

– А я вот хочу стать вашим постоянным клиентом, – сказал Владимир, строя глазки юной тогда еще цветочнице. – Вы не против?

– Конечно, нет, – смутилась вконец Астра.

– Каждую пятницу мне будут необходимы по три таких букета.

– Каждую пятницу? Знаете, такие цветы, они…

– Что, дорогая?

– Вот‑вот, они дорогие…

– Кто? – не понимал Владимир.

– Эти розы очень дорогие. Один букет стоит двадцать пять рублей, – пояснила Астра.

По тем временам, когда среднемесячная зарплата составляла всего сто – сто двадцать рублей, это была на самом деле внушительная сумма…

– Дорогая моя цветочница! – рассмеялся Владимир. – Милая девушка с огромными глазами‑незабудками, я достаточно зарабатываю!

И это тоже было правдой… Артисты кино, эстрады, цирка действительно получали много больше простых смертных.

Прохоров в самом деле стал ее постоянным клиентом, вернее, самым ожидаемым и самым любимым клиентом. Владимир врывался к ним в подвал всегда с улыбкой, слегка подшофе и всегда с новым анекдотом. И Георгина, и еще совсем маленькая тогда Гортензия заметили, что Астра особо прихорашивается именно к пятнице и весь день нервничает.

– Ты влюбилась! – констатировала старшая сестра. – Это прекрасно! Тебе пора устраивать личную жизнь!

– Ты старшая! Тебе первой и устраивать! – Астра пыталась скрыть то, что Георгина «попала в точку».

– Э… нет! Такой красавец не для меня! Ты у нас самая умная и красивая! Да и помоложе меня будешь.

– Тили‑тили тесто, жених и невеста! – веселилась Гортензия. – Дядя Вова красивый! Он словно принц!

– А мне вот этот дядя Вова не очень нравится, – не согласилась с младшей сестренкой Георгина.

– Почему? – спросила Астра.

– Артист… Это может оказаться совсем не надежно, если хочешь знать мое мнение. К тому же алкоголем от него все время пахнет. Да и глаз горит… на женщин, я имею в виду, – пояснила свою позицию Георгина.

Если бы Астра ее послушала… А она принялась его защищать:

– Он красивый и галантный! И он не может быть алкоголиком, потому что у Владимира тяжелая работа! Ты бы видела его под куполом! А в пятницу человек имеет право расслабиться!

– Эх, Астра! – вздохнула Георгина.

То, что Владимир бабник, было очевидно. И эти букеты роз он приобретал именно для своих любовниц. За один‑два дня он успевал посетить их всех, а еще кувыркался со своими многочисленными поклонницами и с цирковыми артистками. Через какое‑то время он обратил внимание и на Астру, но не из‑за того, что она ему сильно понравилась, а скорее по инерции… Да и не мог он не заметить, как у нее горят глаза на него и как она краснеет при его появлении, ему это льстило.

Владимир приударил за Астрой, причем элементарно простым способом. К своим трем букетам он стал покупать еще один и дарить его Астре, каждый раз называя ее ласковыми «цветочными» именами, типа «ромашка ты моя милая» или «розочка ты моя сексуальная». Как тут не снесет крышу в двадцать с небольшим? Когда опыта общения с мужчинами нет, да еще и окружающие говорят, что вроде как пора уже замуж…

Астра сдалась достаточно быстро. Для нее это было все, для него – ничего, вот ведь парадокс ситуации. Да и чем могла она поразить такого опытного ловеласа, как Владимир. Он и сам несколько растерялся от того, что Астра оказалась девственницей, и не нашелся сказать ничего лучшего, чем просто «прости». Хотя нет! Была еще одна фраза – типа того, как «не знаю, что на меня нашло… Мы, наверное, погорячились… Я не хочу потерять свою душечку‑ромашечку как друга».

После этого Прохоров благополучно уехал на гастроли. А Астра осталась с весьма новыми ощущениями в теле и в душе. Поняв, что она полная дура, Астра решила покончить с собой, и от шага в пропасть ее спасала только ответственность перед сестрами и бизнесом. Но Астра все равно чувствовала себя так, словно ее изваляли в дерьме. Она как‑то сразу изменилась, потускнела и вроде как уменьшилась в размерах. Георгина, видя ее страдания, даже удержалась, чтобы не сказать ей: «Я же тебе говорила!»

– Я даже не могу сказать, что меня использовали! – плакалась ей Астра. – Ведь все же было налицо! Ты в самом деле была права! И бабник, и позер… И кто я, чтобы заинтересовать его по‑серьезному? Я повелась как последняя дура!

Но на этом дело не закончилось… Этого одного раза, которого Астра очень хотела и ждала, ей хватило, чтобы забеременеть. Георгина была в шоке. От медицинского вмешательства Астра отказалась. Георгина здесь ей советовать не могла. Какое бы решение Астра ни приняла, везде были свои «но». Но вот в цирк Георгина пошла и сообщила Владимиру о положении сестры. Она считала, что он должен был это знать и отвечать за содеянное. Как и следовало ожидать, Владимир после полученной новости особого энтузиазма не проявил. Вернее, он даже воспринял эту новость с агрессией.

– И что? Вашей девочке, как вы выражаетесь, не шестнадцать лет, а уже за двадцать. Я сделал доброе дело, лишил ее ненужного груза. Задержись она в девках еще лет до тридцати, так это было бы уже смешно. А что она у вас беременеет как кошка, так то ее и ваши проблемы. Мы не женаты, между нами ничего нет… Какой ребенок? Да за мной такие женщины ухаживают! Что мне ваша цветочница?!

– Подонок! – подвела итог Георгина.

И все же Вова появился снова в их цветочном магазине и имел наглость сказать Астре: «Приветик!» Она сидела уже полностью закрытая своим огромным животом. После «дружеской» беседы Владимир дал ей приличные деньги и попросил его не беспокоить и не портить его репутацию, чтобы ему и дальше беспрепятственно ездить за границу. Астра не хотела брать деньги, но он настоял.

С таким вот подходом Астра в одночасье растеряла весь свой затянувшийся юношеский романтизм. Может, поэтому она и становилась все жестче и жестче… Понимала, что в этой жизни могла рассчитывать только на себя, ни от кого финансово не зависеть и не быть больше дурой.

Владимир продолжал покупать у нее букеты для своих дам, Астра пережила и эту боль. Он не явился в роддом и никогда не интересовался сыном… Ответ был очень прост:

– Я много гастролировал по стране и не знаю, сколько раз мог бы стать отцом, а может, и стал… И если бы я каждого усыновлял, меня бы на всех не хватило.

На том и порешили.

А когда сыну Астры исполнилось пять лет, Владимир разбился прямо во время представления и сломал себе позвоночник. Астре кто‑то сказал об этом, что он лежит дома без ухода, всеми забытый и покинутый. Она приложила все силы, чтобы не реагировать на эту новость, пыталась ее проигнорировать, но не смогла…

Сначала зашла к Прохорову, чтобы просто узнать, как дела и не нужна ли ему помощь, а потом не смогла бросить… Ей стало его жалко. Вся спесь, вся красота, весь его апломб куда‑то делись. Перед ее глазами предстал сразу как‑то постаревший и жалкий мужчина. И у Астры возник вопрос: где же все те женщины, которым он пачками носил цветы, все его многочисленные любовницы? Но она не стала его об этом расспрашивать, человек и так пострадал.

– Зачем тебе это надо? – спросила ее старшая сестра. – По‑моему, так он ответил за то, что сделал… За все приходит расплата.

– Можно думать что угодно, но я не могу его бросить, – ответила Астра.

– Почему?! Я не понимаю! – воскликнула Георгина.

– Потому что у него никого нет! Вот он лежит один, и все! Ну как вот? Если не я, то никто!

– Но ты‑то ему тоже никто! Тебя он в свое время бросил!

– Это не значит, что и я должна поступить так же… Люди разные. Да и если он помрет, где гарантия, что Костик не вырастет и не спросит меня, почему его папа умер и почему я ему не помогла? Вот ему мне будет трудно что‑либо объяснить, – твердо заявила Астра.

Сестры только рукой махнули. Астра уже выработала такой характер, что спорить с ней было бесполезно.

Астра выходила Прохорова, поставила на костыли, а затем и на ноги. На работу в цирк Володя, естественно, вернуться не мог. Жизнь его рухнула в одночасье. А Астра к этому времени уже неплохо зарабатывала, и так как он полностью зависел от нее и его это полностью устраивало, то Вова сделал ей предложение. И Астра совершила вторую ошибку в жизни – согласилась стать его женой. Они расписались.

Прожили они нормально лет пять в общей сложности. Владимир так на работу и не вышел, да и Астре не помогал. Но вот ребенок его любил… Вова восстановился, окреп, покупал лекарства, ходил на массаж и в фитнес на деньги Астры и в один прекрасный день принялся за старое – начал изменять жене. Причем Астра узнала об этом не сразу, ведь каждый думает в меру своей «испорченности». Сама она не была способна ни на какие подлости и предательства и не думала, что на это способна ее половина.

Дома Владимир прикидывался, как ему плохо, как у него болит спина, какой он несчастный и живет‑то только ради Астры с сыном. А когда она увидела его в действии, то есть в постели с молодой девушкой, как‑то не показался он ей больным. Да и девица кричала на весь дом явно не от горя. Астра поняла, что не просто дура, а дура‑дура‑дура, потому что так вот наступить второй раз на одни и те же грабли… И все равно Астре было опять больно.

Конечно, второй раз Астра его не простила, Вова уже не выглядел беспомощным… Она выгнала его, благо однокомнатная квартира в не очень хорошем состоянии у него имелась, то есть жить было где. А вот на что жить? Такая «кормушка» прикрылась… И Вова начал давить на свою жену психологически.

Он плакал и умолял его простить, клялся, что эта связь для него была большой ошибкой и ничего не значит. Что никогда в жизни он больше не сделает ничего подобного, что все осознал и к тому же это был не он… Не поверите, просто «черт попутал!». Потом начал давить на жалость, что до этого момента «прокатывало». Мол, он – инвалид, ему больно, ему нечего кушать… Помоги и спаси! Астра, слава богу, осталась непреклонна.

– У тебя рабочая группа. На покушать заработаешь, или эта энергичная малышка поможет тебе! Единственное, что я для тебя могу сделать, это войти в твое положение и не требовать с тебя алименты. Я в состоянии прокормить Костю.

– Я люблю сына! – возмутился Вова.

– И он любит тебя… к сожалению. Поэтому общайся… с ним, но не со мной! Я не обязана больше любоваться на твою физиономию, – спокойно ответила ему Астра, глядя в глаза.

И она держала оборону, не нарушив своего слова! Владимир был вынужден найти работу, потому что Астра спонсировать его отказалась, а та милая малышка, как только у него закончились деньги жены, сразу же упорхнула из гнезда.

Владимира взяли в его родной цирк подсобным рабочим на очень маленький оклад, но он и этому был рад в сложившейся ситуации. Правда, по‑тихому начал спиваться.

Прошло несколько лет. Сестры продолжали жить все вместе в трехкомнатной квартире. Георгине было сорок пять лет, Астре – сорок, Гортензии тридцать два года. Костя уже пять лет как учился в Англии на экономиста. И Астра понимала, что в Россию он вряд ли вернется. Скорее всего, он видел свое будущее на Западе. Но она, по большому счету, не была против. Только бы сын был счастлив.

Владимир влачил жалкое существование. С Астрой у него со временем установились более‑менее дружеские отношения, и она иногда, исключительно по доброй воле, помогала ему. То есть давала деньги опохмелиться и время от времени нанимала службу уборки, чтобы разгрести мусор в его квартире и вынести пустые бутылки. А то, не дай бог, соседи начнут жаловаться на неприятный запах из квартиры Владимира и выселят его куда‑нибудь за сто первый километр. Квартира Вовы Астре была не нужна, но лишние проблемы, которые все равно лягут на ее плечи, ей тоже были ни к чему.

Очень много лет Астра оставалась одна. Слишком много на себя взвалила и тянула. Ребенок, две сестры, магазин, поставщики, обязательства, бывший муж. Вряд ли она была кому интересна с таким «багажом», да и времени у Астры не было, впрочем, как и желания искать новых приключений на свою «пятую точку». Астра, как‑то сразу по молодости обломавшись на любви к мужчине, никого вокруг себя просто не замечала.

Но однажды в ней все же проснулась одинокая женщина, и появление любовника на горизонте не заставило себя долго ждать. Примечательно, что и второй ее мужчина тоже оказался из цирка.

– У тебя какая‑то пагубная страсть к цирковым, – отметила Георгина. – Словно у нас в роду были артисты шапито. Хотя кто знает, кто у нас был в роду… Родители толком с нами и не пообщались, ничему не научили, ничего не рассказали…

– В твоих устах это звучит так, словно и ума мне не дали, – усмехнулась Астра.

– Ум, конечно, у тебя есть, даже с избытком, а вот жизненного опыта и общения с мужчинами – ноль!

– Не сумела найти достойного? А ты?

– И я не смогла… Но теперь уже поздно об этом говорить…

– Как это – поздно?! Издеваешься? Ты старше всего на пять лет.

– Пять лет в нашем случае – пропасть, а главное – здоровье. У меня его нет, а жена‑инвалид никому не нужна. Гортензия очень своеобразная.

Ты была наша надежда… Ты должна была выйти замуж и стать счастливой.

– Не говори глупостей! Я не собиралась и не собираюсь стать счастливой за всех вас. Вы каждая заслуживаете своего счастья, и оно у вас будет.

– Но наследника подарила ты нам, и ты, Астра, наш ангел‑хранитель, – сказала ей Георгина. – Наш бедный мальчик…

– Почему бедный? – уточнила Астра.

– Так ему потом троих старых теток на себе тащить… Нам больше некому и помочь будет.

– Костя справится, – улыбнулась Астра, гордясь сыном.

А со своим любовником Игорем Катрухой она познакомилась в цирке, когда приходила по какой‑то просьбе бывшего мужа к нему на работу. Игорь работал фокусником, был молод, ему исполнилось всего тридцать два, и проявил большую инициативу в ухаживаниях за Астрой.

Выглядела она моложе своих сорока, была высокой, стройной блондинкой с большими, светлыми глазами и неулыбчивым лицом. Но Игорь разглядел в этих глазах тоску по мужчине… Встречались они с переменным успехом года два. Ни о каком замужестве и речи не шло. Когда об этом стало известно Владимиру, он же первый все высказал бывшей жене:

– Ты с ума сошла? С кем ты связалась?

– Я с ума сошла, когда связалась с тобой, – совершенно безапелляционно ответила она. – Секс – это прекрасно! Я только сейчас начинаю в этом понимать толк…

– Ты стерва! Я этого не знал! – поджал губы Вова.

– Жизнь внесла свои коррективы, извини. Ты что хочешь?

– Ничего…

– Вова! Не томи!

– Я знаю, что со мной ты уже не будешь никогда! Но я, можешь верить мне или нет… но я по‑своему переживаю за тебя.

– «По‑своему» – это ты хорошо сказал.

– Не иронизируй… Игорь – бабник! Он сделает тебе больно! – выдал Владимир.

Астра похлопала длинными ресницами.

– Вот ведь удивил! Беспокоится обо мне! Просто прикол! Будет мне больно… Брось! Когда тебя это волновало? Да и, если честно, не беспокойся, больно не будет… Это ведь по серьезной любви больно…

– Так ты не любишь его?! – вдруг обрадовался Владимир.

– Я никого не люблю! Но с Игорем я встречалась, встречаюсь и буду встречаться, и никто и ничто этого не изменит. Достаточно того, что я свою молодость грохнула неизвестно на кого, – четко произнесла Астра, и Владимир был вынужден согласиться.

Он, в принципе, не препятствовал их встречам, да и не смог бы это сделать. Понятно, что большой симпатии Владимир к Игорю не испытывал, в цирке они здоровались, но не более того.

А вот Георгине связь сестры с этим фокусником совсем не нравилась. Астра не понимала почему.

– Потому что ты всю жизнь свою разложила по полочкам и не даешь в ней ничего нарушить. Ты туда включила даже секс! Он будет у меня в среду в первой половине дня и в субботу вечером. Как у вас это происходит? Готова поспорить, что вокруг вас никогда не бывает разбросанной одежды.

– В смысле? – не поняла Астра. – При чем тут одежда?

– Она символизирует страсть, любовь, чувства. А у вас, наверное, все сложено аккуратной стопкой на стульчике, и раз‑два! В кровать! Это как будто ты раздеваешься в бассейне или спортивном клубе и идешь заниматься спортом, в твоем случае – сексом Астра нервно повела плечом.

– В тебе явно умер хороший психолог. Только к чему все это? Секс – это прекрасно. Да и о каких чувствах идет речь? Это в моем‑то возрасте? От чувств одни неприятности, да и не приходят они по взмаху волшебной палочки, – ответила Астра.

Но этот разговор почему‑то произвел на нее впечатление. И она решила поискать вокруг себя такого мужчину, с которым можно было бы испытать то эмоциональное безумство, о котором говорила старшая сестра.

 

Глава 2

 

На дворе стоял июль – самый жаркий месяц года, но Астра ехала на деловую встречу и потому оделась так, как положено по дресс‑коду: деловой костюм цвета кофе с молоком, строгие туфли и тонкие чулки. Правда, на этот раз Астра внесла в свой наряд несколько сексуальных моментов. Блузку под костюм она выбрала не из прозрачного шифона, и даже позволила себе не застегивать две верхние пуговки. Да и лак на ногтях был неожиданно красным. Распущенные волосы лежали красивой волной чуть ниже плеч, хотя обычно Астра собирала их в тугой пучок.

В общем, она подготовилась… к встрече со Львом Сергеевичем Облаковым, очень крупным, импозантным мужчиной, выращивающим розы в Подмосковье и давно работающим с Астрой. Он всегда давал ей хорошие скидки, и его продукция Астру вполне устраивала. Но сейчас ее интересовало только одно – сможет ли она затащить этого здоровяка в постель и испытать с ним всю гамму сексуальных чувств.

Дело в том, что Лев Сергеевич давно оказывал Астре знаки внимания, но она не хотела портить деловые связи да и не горела желанием «вкусить жизни на стороне». А сейчас вот решилась на приключение. «Если Георгина узнает, что у меня появился второй любовник, ее удар хватит, она предаст меня анафеме!» – подумала Астра, но ее уже было не остановить.

Встретились они днем в кафе, и Лев Сергеевич сразу же заметил в своем бизнес‑партнере разительные перемены. У нее и глаза горели, и улыбка не сходила с губ, и смотрела она на него как‑то по‑особенному.

– Ты такая красивая женщина! – не удержался он от комплимента.

– Я знаю… – Астра вдруг поняла, что даже в ее возрасте может нравиться мужчинам и способна ими манипулировать И это новое ощущение ей безумно понравилось.

«Сколько же я упустила возможностей, если бы и раньше больше проявляла своего обаяния, кокетства…» Почему‑то именно этих, таких женских качеств ей и недоставало. Астра была слишком честна и прямолинейна.

Они заказали кофе. Астра не смогла отказать себе в удовольствии и взяла любимое ванильное мороженое и эклер.

– Я хочу продлить с тобой контракт на поставку роз и даже увеличить количество, – продолжила Астра. – Надеюсь на скидку в десять процентов. Она же у меня накопительная? Сейчас, если не ошибаюсь, у меня пока восемь процентов.

– Конечно… о чем разговор? У меня тоже так накопилось к тебе… так накопилось! Астра, какая же ты эффектная… – Лев Сергеевич облизал губы, чем очень насмешил Астру, но она сумела сдержаться. Он реально смотрел на нее, как кот на сметану. – Я могу рассчитывать не только на обед, но и на ужин?

– Можешь рассчитывать, – согласилась она, покачивая стройной ногой.

– Прямо сегодня?

– Хорошо…

– Аллилуйя! Я дождался!

– Я сейчас на работу, а ты позвони мне, во сколько и где… – В голосе Астры снова послышались жесткие нотки, но Льва Сергеевича это не смущало. Он давно ее хотел, и такое резкое падение Бастилии его сильно удивило и обрадовало.

Астра ехала в такси по адресу, который сообщил ей Лев Сергеевич. Для их первого свидания он выбрал дом, где у него, видимо, имелась квартира для таких вот свиданий, а может, это было жилье какого‑нибудь его друга, любезно давшего ему ключи. Мужчины должны понимать и выручать друг друга.

«Интересно, если мне предстоит романтическое свидание, должна ли я испытывать внутреннюю дрожь? То, о чем говорила Георгина? Почему‑то сейчас я абсолютно спокойна, словно еду на деловую встречу, в спортзал или в бассейн… Черт!»

Астра вошла в подъезд и поднялась на лифте на десятый этаж.

Лев Сергеевич встретил ее в шелковом халате. «Нагловато с его стороны, – подумала Астра. – Хотя чего тут тянуть? И так все понятно!» Кроме того, он оказался слегка подшофе.

– Как же я ждал тебя, богиня моя! Я давно хочу тебя, как только мы познакомились! Богиня! – Лев Сергеевич сразу же ринулся в атаку.

Астра обрадовалась – может, это и есть то, чего она ищет? Такой напор и темперамент!

– Давай выпьем… Раскрепостимся? – предложила она, внезапно почувствовав, что ей очень неприятно, когда он ее целует. Впрочем, она надеялась, что это пройдет.

Лев Сергеевич подливал ей шампанского, которое лилось рекой, при этом его похотливые руки успели освободить ее от одежды. Астра быстро запьянела, а когда пришла в себя, поняла, что из одежды на ней осталось только кружевное нижнее белье и чулки.

– Ого! Попридержи полет! – попыталась Астра остудить его пыл.

Она вспомнила о своем любовнике Игоре и подумала о том, что почему‑то совсем не испытывает мук совести. Неужели ей было наплевать на Игоря? Все‑таки не совсем чужой человек…

Из задумчивости ее вывело холодное шампанское, потекшее по ее голому телу белой пеной.

– Ой, извини! Перелил! – тут же сказал Лев Сергеевич, тоже пребывавший уже в одних трусах, которые на его габаритах растянулись и смутно стали напоминать стринги. А Астра стала ловить себя на мысли, что ее вся эта ситуация почему‑то не возбуждает, а забавляет.

Резкий звонок в дверь моментально охладил резвого Льва Сергеевича, на его лице появился неподдельный страх.

– Кто это? Что это?

– Ты меня спрашиваешь? – вопросом на вопрос ответила Астра. – Я вообще в этой квартире впервые!

– Никто не должен был прийти… Может, соседи? – волновался Лев Сергеевич.

Звонок между тем был очень настойчивый.

– Может, ты посмотришь? – не выдержала Астра.

И тут за дверью раздался гневный женский голос:

– Открывай, твою мать! Я знаю, что ты там с бабой! Я вас сейчас обоих убью!

Если до изрядно захмелевшей Астры туго доходило, что происходит, то Лев Сергеевич моментально все понял. Он мертвецки побледнел и схватился за сердце.

– Зина? Господи, как она меня нашла?

– Зина? – переспросила Астра.

– Жена моя! Ой, какой ужас! Как же так? – бормотал он с расширившимися от ужаса зрачками.

– И что делать? – спросила у него Астра.

– Она на самом деле убьет! Будь уверена, – сказал Лев Сергеевич. – Она у меня такая… Ты бы лучше где схоронилась…

– Где? – не поняла растерявшаяся Астра. Романтическое свидание прямо на глазах превращалось в сплошной триллер.

– В шкафу найдет, под диваном найдет… Давай в окно!

– В окно?! Ты с ума сошел?! Десятый этаж! – Теперь уже настала очередь Астры холодеть от ужаса. – Сам прыгай в окно!

– Меня она не убьет… меня она любит. Достанется только тебе! – не согласился с ней несостоявшийся любовник.

И словно в подтверждение его слов за дверью раздался грозный вопль:

– Ты от меня не уйдешь! Выламывайте дверь, ребята! Я этой стерве глаза‑то выцарапаю и волосенки повыдергиваю! Чтобы неповадно было с чужими мужьями кувыркаться!

Как Астра оказалась на балконе, она не помнила. Вниз старалась не смотреть. Дом был старый, с широким парапетом. Так ей по крайней мере казалось. На дрожащих ногах Астра перелезла через балконное ограждение… Тут‑то и началось самое страшное. Под ногами парапет выглядел не таким уж и широким, ветер обдувал ее голую фигуру в кружевном белье… И куда ей идти и что делать, она не знала.

«Какая же я дура! Вот тебе и романтическое свидание! Это же надо было на пятом десятке попасть в такое идиотское положение, как студентка… И этот тоже хорош! Сам в квартире остался, а меня выпихнул… Я сейчас сорвусь вниз! Какая нелепейшая, глупейшая смерть! Простит ли меня сын, поймут ли сестры? Захотела на старости лет приключений на свою задницу? Твою же мать!»

Астра медленно двигалась вдоль парапета, и тут, в довершение всего, увидела, как с балкона летят ее туфли и одежда… Престарелый Ромео избавлялся от улик. «Значит, сначала выкинул меня, а теперь и мои вещи… Даже не поинтересовался, где я и что со мной?»

Астра запаниковала и прислонилась лбом к холодному, гладкому стеклу окна.

«Кто мне откроет в таком виде?! Конечно, на грабителя я не похожа. Сексуальная маньячка! Может, для кого‑то это даже страшнее! А если никого не будет дома? Долго ли я здесь продержусь? Нет, точно расшибусь! Точно! А ведь никто даже не свяжет мою смерть с Облаковым! Я никому не сказала, что еду на встречу с ним… Как все глупо!»

Астра попыталась поскрести в окно, потом постучать. Все бесполезно… Да и в комнате было темно. Оставаться в таком положении она больше не могла и потому приняла непростое для себя, но единственно возможное в данной ситуации решение – пройти дальше по парапету, свернуть за угол и перелезть на другой балкон. Там она хотя бы сможет присесть, отдохнуть и сохранить себе жизнь.

 

Глава 3

 

Пламен Тодоров вырос в межнациональной семье. Мама у него была русская, а отец – болгарин. Познакомились они студентами в каком‑то международном студенческом лагере, куда посылали лучших из лучших. И красавец‑брюнет Атанас просто сразил наповал русскую девушку Лиду. Она‑то скромно училась на биологическом факультете в университете, где были одни девушки. Через год они снова встретились в студенческом лагере, а еще через год, когда Лида окончила университет, сыграли студенческую свадьбу. Как‑то сразу было понятно, что жить они будут в Болгарии.

Дело в том, что Атанас жил с престарелой матерью, которой был нужен уход, у Лиды же никого из родных не было. Мать Атанаса очень радовалась, что сын наконец‑таки остепенился и привел в дом жену. И была совсем не против, что невестка русская.

Атанас с Лидией организовали семейный бизнес и стали заниматься выращиванием роз и производством розового масла, известного во всем мире.

Лида с головой ушла в селекцию, все время она проводила за скрещиванием и выведением новых сортов цветов. Муж только посмеивался над ее стараниями, как говорится, чем бы дитя ни тешилось… Но Лидия, переоборудовав одну из комнат в импровизированную лабораторию, достигла небывалых успехов. Ее сорта роз неизменно занимали первые места на международных выставках роз. Все деньги Лидия вкладывала в дальнейшее развитие.

И со временем ее хобби превратилось в настоящий бизнес и стало приносить семье больший доход, чем все производство Атанаса.

Государство выделило ей под эксперименты и опыты огромные земли, где она и пропадала дни напролет.

Однажды вечером Атанас посадил жену напротив себя и очень серьезно сказал:

– Дорогая моя супруга, я очень тебя любил, люблю и буду любить, но я вынужден с тобой расстаться…

– Я не понимаю… Как это? – улыбнулась Лидия.

– Ровно так, как я сказал. Извини.

Глаза мужа были совершенно серьезны, и Лидия поняла, что он не шутит.

– Господи, о чем ты? Что случилось? – спросила она.

– Когда я женился на тебе, я мечтал иметь полноценную семью.

– Ну так у нас и есть! Мы любим друг друга! Мы вместе!

– О чем ты сейчас думаешь? – спросил Атанас.

– О тебе, дорогой! О нас!

– А до того, как я сказал тебе, что мы должны расстаться?

– Не говори так, ты пугаешь меня!

– И все‑таки о чем?..

– О новом сорте розы «Пламя», – ответила Лидия и опустила глаза.

– Вот! А я последние несколько лет думаю о детях, о наших с тобой детях, Лида! О нашем с тобой продолжении! Но тебя давно нет рядом со мной. Ты вся в цветах… в семенах… в своей работе, но только не со мной… Наша семья развалилась. Оставайся в доме, живи, твори… А я ухожу…

Атанас встал и направился к двери. И ушел бы, если бы Лидия не вскочила со своего места и не бросилась ему на грудь.

– Нет! Не уходи! Не бросай меня! Прости меня! Ты – моя жизнь, без тебя мне не нужны цветы! Пусть все засохнут! Не уходи, прошу! Останься! Дай мне шанс! Один только шанс!

Ну какой мужчина устоит против такой мольбы любимой женщины? Атанас дал ей этот шанс, и Лидия не подвела. Через год у них родился сын, и его назвали Пламен, в честь того самого нового сорта роз.

Конечно, Лида продолжила работать, но всегда с оглядкой на семью. Она вовремя расставила нужные приоритеты.

В семье Тодоров было столько любви, что ее хватило бы на многих детей, но забеременеть еще раз Лидии не удалось, как они ни старались. И тогда через пять лет они взяли дочку из приюта – Розу. Никогда ни Лидия, ни Атанас не делали различий между своим ребенком и приемным и растили их с большой теплотой и любовью.

Пламен внешне весь пошел в отца, а вот характером больше напоминал мать – был таким же созерцателем по жизни, вдумчивым и философски настроенным.

Он часто ходил с мамой на работу и подолгу бродил вокруг ее роскошных кустов роз. С двух‑трех лет он начал рисовать. Причем рисовал везде – на бумаге, на обоях, на земле, на песке… Однажды Лидия показала его рисунки знакомым художницам, и те пришли в неописуемый восторг. Ей тут же было сказано, что у мальчика несомненный талант и что его нельзя зарывать в землю.

Родители отвели сына в студию изобразительного искусства, где Пламен и растворился в картинах, красках, в особой атмосфере… В пять лет у него уже купили картину. «Ребенок‑вундеркинд!», «Родился гений!» – гласили газетные заголовки.

Закончив экстерном художественную школу, уже в двадцать лет Пламен стал известнейшим художником. Его картины уходили за огромные деньги со всемирно известных аукционов, а имя Пламена Тодорова стояло в одном ряду с известными мастерами прошлого…

Пламен рано стал очень богатым человеком и несколько лет проходил испытание «медными трубами». Выпивка, девушки, развлечения… Остановить парня было невозможно. Но правильное воспитание все же вернуло его на истинный путь, и к тридцати годам он остепенился.

Атанас очень рассчитывал, что сын станет его деловым партнером и продолжит семейный бизнес. Но парень не проявлял к этому никакого интереса.

– Это ты испортила его! – с шуткой говорил Атанас супруге. – С детства видел вокруг себя такие потрясающие краски… тут невольно станешь художником.

– Великим художником! – подчеркивала Лидия. – И как нам удалось родить гения?

– Мы с тобой такие! – обнимал жену Атанас. – В межнациональных браках рождаются очень интересные дети, и наш сын – не исключение. Да и дочь у нас – чудо.

Надо отметить, что между братом и сестрой сложились прекрасные отношения. Роза всегда тянулась за братом, ходила за ним просто хвостиком и полностью подражала ему. Она брала его кисти, краски и пару раз умудрилась испор тить картины Пламена. Но он никогда не кричал на сестру и тем более не бил.

Роза тоже прекрасно рисовала, правда, до уровня брата ей было далеко. Но Роза никогда не завидовала, а, наоборот, искренне радовалась его потрясающим успехам.

А через несколько лет отец семейства Атанас умер, благородно и спокойно, во сне, от старости. Дети были рядом и поддержали горевавшую Лидию. Она тоже достойно приняла смерть супруга, потому что мысленно уже была готова к этому. Атанас серьезно страдал сердцем, но от пересадки наотрез отказался. И врач еще тогда предупредил, что его «мотор» прослужит недолго.

После смерти отца Пламен в память о нем все‑таки занялся семейным бизнесом. Он быстро вник во все детали производства, и бизнес не прогорел.

На свои деньги Пламен приобрел несколько гектаров земли, на которых отстроил огромный дом, фактически замок, и разбил ботанический сад с эксклюзивными сортами роз.

Но семью Тодоров постигло новое несчастье. Роза начала стремительно терять зрение. Никто не понимал, почему с ней это происходит. Сначала ее показывали болгарским врачам, затем Пламен повез сестру в Швейцарию, в Израиль. Все только руками разводили.

В конце концов выяснилось, что у нее редчайшее генетическое заболевание. Роза весь мир стала видеть только в сером цвете, что для нее как художника стало настоящей трагедией. И мама, и брат по всему миру искали для Розы специалиста, способного помочь. И такой специалист нашелся в России – Геннадий Львович Коновалов.

 

Глава 4

 

Астра переползла на балкон, ободрав нежную кожу на бедрах и порвав чулки. Она села на пол и прислонилась спиной к стене. Ее мутило, кружилась голова. Но главное – она наконец‑таки смогла ощутить себя в безопасности.

Она немного перевела дух и припала к стеклу балконной двери, всматриваясь в полумрак комнаты. На этот раз ей повезло, она заметила какое‑то движение внутри. Почему‑то она не сразу застучала по стеклу скрюченными пальцами, а решила сначала осмотреться.

Комната была большая и полностью заставлена антикварной мебелью. Посередине стоял круглый стол, над которым свисала огромная хрустальная люстра. За столом сидел совершенно седой мужчина весьма преклонных лет.

– Как хорошо! Сейчас я привлеку его внимание, старичок откроет мне, и я все объясню! – Астра уже было потянулась к стеклу, но вдруг заметила, что у мужчины связаны руки. – Что это? Не может быть… – оторопела она.

В это время в комнату вошел мужчина в черной куртке и черных джинсах. На лице у него была маска!

Астра пригнулась.

«Что же делать? Вот ведь черт! Я такая взрослая тетка, а последнее время только и думаю, что мне делать! Я же умная! Я должна что‑то придумать! Лучше всего мне вернуться назад и позвать на помощь! Точно! Все равно, убьет меня жена этого идиота или нет… Здесь пытают старика, это важней всего. Господи, мне же не пройти этот путь снова!»

Астра вновь подсмотрела в окно и ужаснулась. Незнакомец надел старику на голову полиэтиленовый пакет. Старик попытался что‑то прокричать, но полиэтилен быстро погасил слабые звуки. Сопротивляться бедолага, видимо, не мог и только забился в слабых конвульсиях.

Астра не верила, что все это происходит с ней наяву. Между тем преступник осмотрелся и стремительно удалился в недра темного коридора. Астра видела, с какой интенсивностью к лицу несчастного старика прилипает полиэтилен. Она выждала, но высокий мужчина в маске больше не появлялся.

«Ушел, не ушел? Что, если он еще в квартире? Хотя вроде сделал все, что мог… У этого старика времени не так много! Он сейчас умрет! Человек умрет у меня на глазах! Ужас‑то какой! Я и не знала, что я такая трусливая и подлая… Но, с другой стороны, что я могу сделать? Чем ему помочь? Умереть вместе с ним? И кому станет легче?! Не мне, не этому старику…» – в ужасе думала Астра.

Она не мигая, до рези в глазах всматривалась в умирающего старика и видела, насколько уже запотел его пакет, а на месте рта зияла ужасающая дырка. Она не видела его глаз, но отчетливо представляла их, обращенные на нее с диким ужасом и молящие о помощи.

Совершенно неожиданно, в первую очередь для себя самой, Астра схватила первый попавшийся под руку предмет, а им оказался старый цветочный горшок, и бросила его в балконную дверь. От звука разбиваемого стекла у нее, казалось, остановилось сердце.

Она испугалась, что преступник сейчас услышит этот шум, вернется, чтобы узнать, в чем дело, и, конечно, убьет ее как свидетельницу.

Она вся превратилась в слух. От неимоверного внутреннего напряжения ей даже показалось, что балкон плывет, словно парусник под небесами. Но прошло несколько минут, а на звук разбитого стекла никто не пришел, и Астрой снова завладела одна‑единственная мысль – как спасти этого старика. Это было нормально. Да, она его не знала, но человек, умирающий на твоих глазах в страданиях, заслуживал того, чтобы ему помогли.

Астра начала вынимать огромные куски стекла, образовавшиеся в разбитом проеме, чтобы попасть внутрь. Она поранила руки, несколько мелких осколков, отлетев, вонзились ей в бедра и голени, но Астра то ли от страха, то ли от переживаний за старика даже не почувствовала этого.

Наконец дырка приняла такие размеры, что Астра могла уже просунуться внутрь, хотя и рисковала нанести себе еще больше ран. Сделав глубокий вдох, она ворвалась в комнату и, не замечая ничего вокруг, сразу же кинулась к старику.

Она еле‑еле смогла разорвать полиэтилен, который уже превратил лицо несчастного в застывшую гримасу, воздух почти закончился. Наконец показалось бледное лицо старика с уже посиневшими губами, жадно хватающими воздух с каким‑то жутким свистом.

– Все хорошо! Все хорошо! Сейчас я вас освобожу! Подождите. – Астра дрожала от радости, что старик все же жив, что она успела.

У Астры не получалось полностью снять с лица и с шеи плотный скользкий полиэтилен. Пальцы у нее были все в крови и постоянно проскальзывали. Она боялась, что затянет пленку вокруг шеи старика еще больше. Она метнулась обратно к окну, подобрала один из осколков и попыталась им разрезать полиэтилен, стягивающий шею несчастному.

Что произошло дальше, она не сразу и поняла. Раздался какой‑то взрыв, затем топот ног, и в комнату ворвались люди в масках и в темной одежде.

– Стоять! Не двигаться! – закричали они. – Бросить нож! Руки! Руки, чтобы я видел!! Она ему горло перережет! Огонь!

Дикая боль пронзила ее голову.

«Меня убили…» – подумала Астра. И это была ее последняя мысль, перед тем как потерять сознание. «За что?!» – она подумать уже не успела.

 

Глава 5

 

Не хотелось ничего… только пить… Пить, пить и пить! Желательно что‑то очень холодное. И чтобы лилось оно не только внутрь, но и на голову. Астра попробовала открыть глаза и поняла, что удается ей это с большим трудом. Какая‑то не утихающая головная боль не давала ей даже раздышаться. Потом еще это странное ощущение онемения в голове, словно она лежала отдельно от туловища в морозильной камере. А веки были очень тяжелые и поднимались с большим трудом, впуская в сознание женщины тонкую полоску света и какие‑то нечеткие силуэты.

Над головой Астры капал дождик, почему‑то заключенный в пластиковые трубочки. Она не сразу, но догадалась, что это капельница, по которой быстро‑быстро капала какая‑то жидкость.

«Я умерла… и попала в ад, и теперь все время буду так мучиться… – решила Астра, – это ужасно… Я и предположить не могла, что это будет так больно… может, можно у кого‑то попросить прощения, и меня переведут в чистилище? Ну такой предбанник… – думала она и тут же сама себя одергивала: – Какой еще предбанник? Что я несу?! Может, я все‑таки в больнице? Раз уж я вижу капельницу…»

Она приложила максимум усилий, чтобы все‑таки совладать со своими непослушными веками, и всмотрелась в силуэты находящихся рядом людей. Особое внимание она уделяла наличию или отсутствию у них рогов.

Первым, кого она разглядела, был мужчина не определенного возраста, худой, взлохмаченный и вообще весь какой‑то несуразный. Он был грустный, взгляд настороженный, а под глазом красовался большой фингал. Астра не знала, кто он, и не понимала, почему так на нее смотрит.

С нечеловеческим усилием она перевела взгляд на следующее лицо. Это тоже был мужчина, и вполне привлекательный. Нос с легкой горбинкой, резко очерченные губы, выразительные глаза и темные волосы… Чертами лица этот парень несколько напоминал Демона с картины Михаила Врубеля. С большим сожалением Астра отметила про себя, что и его видит впервые. Но самым любопытным было то, что на лице у этого красавца тоже красовался синяк.

Астра тяжело перевела взгляд на следующую физиономию и увидела лицо старого мужчины, смотрящего на нее с сочувствием. Он часто‑часто моргал и даже пытался ей улыбнуться. Лицо старика было в ссадинах, а на шее наблюдался обширный кровоподтек.

Астра, если честно, сильно расстроилась. На лицах всех мужчин она нашла следы насилия, пыток, избиения… «Я точно в аду, – поняла она. – Только там так издеваются над людьми, и они так смотрят на меня, словно говорят, что теперь моя очередь».

– Пришла она в себя или нет? – вдруг спросил у кого‑то лысый мужчина. – Она как‑то смотрит на нас… испуганно.

– Если бы вам выстрелили резиновой пулей аккурат в лоб, вы бы тоже себя чувствовали не очень, – ответил ему женский голос.

– Так получилось, – хмуро пробурчал лысый.

– Как это так могло получиться?! – явно отчитывал его женский голос. – Такую пулищу запустить бедной девушке в голову! Вы с ума сошли! Не разобравшись!

– Чего разбираться?! Дрогнул один боец. Вот и все! Поступил сигнал, что в квартиру проник преступник, – оправдывался лысый.

– Да! Да! – вдруг закивал пожилой мужчина. – Я когда понял, что открыл дверь не тому человеку, кому надо, сразу же нажал на тревожную потайную кнопку. У меня их в квартире несколько. Спасибо провидению, что не отказался их поставить, когда квартиру на сигнализацию ставил! У меня же очень много антиквариата.

– Как только дверь открыли? Вас же вырубить ничего не стоит!

– Я же говорю…

– Нет, дайте теперь я скажу! – подал голос «демон». – Я приехал к этому человеку, – он кивнул в сторону старика, – к Геннадию Львовичу Коновалову по личной договоренности, из Болгарии…

Астра вконец запуталась. «Я в аду, теперь уже нет никаких сомнений, – решила она. – Все избиты, говорят какую‑то чушь… Один из Болгарии… Правильно, значит, говорят, что Бог для всех один, и все мы оказываемся в одном месте. Значит, и котел для всех один… Хорошая у меня компания… какие‑то странные мужики. Нет, слышен один женский голос, но кому он принадлежит?..»

Астра попыталась скосить глаза в ту сторону, откуда доносился женский голос, но у нее не только ничего не вышло, а наоборот, зрение вообще пропало, и она, испугавшись, быстро «вернулась» к трем мужичкам, стоящим в ряд перед ней.

«Пусть хоть они рядом… а то совсем страшно одной‑то», – решила Астра.

И тут над ней нависло женское розовощекое лицо.

– Привет! Вот она, моя хорошая, в себя приходит… Что сделали с девушкой, ироды!

– Что со мной? – спросила Астра и удивилась, что услышала свой голос как бы со стороны, словно это не она говорила.

– Ты лежи‑лежи… все заживет. Контузия у тебя, от этого можешь первое время плохо слышать, может двоиться в глазах, может кружиться и немного болеть голова, – радостно щебетала женщина. – Нет! Голова у тебя будет болеть очень сильно, потому что у тебя – перелом головы!

– Перелом головы? – тупо переспросила Астра.

– Ну, не всей головы! Это я так… образно! – засмеялась медсестра. – Трещина лобной кости. Это – ерунда! Даже гипс не надо накладывать. Тебе нужен покой и время, а еще терпение, и купи побольше таблеток от боли!

Почему‑то все, что говорила эта женщина о весьма хреновом состоянии здоровья Астры, у нее вызывало смех. Астре это не нравилось, но она даже возразить не могла – сил не было.

– У меня еще что‑то смешное со здоровьем? – спросила Астра.

– Нет, это все… из опасного. А так мелкие порезы, ссадины… – пояснила словоохотливая женщина.

– Она спасла меня, – с сочувствием посмотрел на Астру старик и прослезился.

– Да! Не мешайте, – строго сказал лысый медсестре, – у нас дача показаний. На чем мы остановились?

Астра с большим неудовольствием посмотрела на него, потому что ее совершенно точно волновало больше состояние ее здоровья, чем все дачи показаний вместе взятые.

– Мы общались с профессором по скайпу, – сказал красавчик, не потерявший нить разговора. – Я прилетел в Москву, мы созвонились, и я приехал по его адресу. Подошел к подъезду, позвонил в домофон…

– Я увидел Пламена Тодорова, которого уже ждал! – закричал старик. – Открыл дверь и побежал зачем‑то на кухню. Что происходило у подъезда дальше, я уже не видел.

– Мне особо рассказывать тоже нечего, – откликнулся красавчик. – Потому что в тот момент, когда запищала дверь и я стал ее открывать, почувствовал сильнейший удар по голове и тут же отключился. Очнулся уже связанный в ванной комнате.

– Да, я‑то открыл дверь в квартиру уже не глядя, думал, что это Пламен, – подхватил старик, – и тут же, получив удар в лицо, был сбит с ног. Вошел этот бандит в маске, волоча за собой тело бездыханного моего болгарского гостя. На тот момент я даже подумал, что Пламен мертв. И пока преступник возился с Пламеном, я и успел нажать тревожную кнопку. И слава богу! Потому что потом меня тоже связали, избили…

– Вас не просто избили, вас хотели убить! Даже не пытали! Если бы преступник хотел вас напугать, он бы не ушел из квартиры! Он бы снял полиэтилен в тот момент, когда вы бы уже задохнулись от отчаяния и ужаса. Смерть от удушья – это самая худшая смерть. И когда с человека срывают пленку, он рассказывает все, выдает все секреты, лишь бы только больше не испытывать этого ужаса. Но в вашем случае преступник просто замотал вас пленкой и ушел… И вряд ли бы вернулся, – говорила лысая голова.

– У меня уже почти не было воздуха! – сокрушался старик.

– А дальше самое интересное! – продолжил лысый. – Группа быстрого реагирования выехала на вызов и ворвалась в квартиру. Они увидели прихожую в крови, один кровавый след тянулся по коридору. Это от травмы на голове Пламена, которого тащили в ванную. Бойцы ворвались в комнату и увидели избитого пожилого человека, привязанного к стулу. А над ним голая, окровавленная девица с ненормальным взглядом, которая пытается перерезать горло несчастному. В таких случаях действуют жестко. Ей было сказано бросить оружие, она не послушалась, и, чтобы спасти жертву, ей выстрелили в плечо, но вот попали…

– В лоб попали! – хихикнула медсестра.

– Какая глупость, – покачал головой старик. – Эта девушка явилась мне как ангел с небес. У меня уже запотел полиэтилен, я ничего не видел, она появилась из ниоткуда…

– С балкона она появилась, разбив вам стекло, – хмыкнул лысый.

– Да, я слышал какой‑то звук… Это было божье предзнаменование. Гром…

– Да… Гром и молния! – засмеялся лысый.

«Похоже, тут всем весело, кроме меня», – подумала Астра, хотя и красавчик этот тоже не улыбается.

– Какой вздор! Эта девушка дала мне глоток воздуха, без которого я бы не выжил! Она спасла меня!

– Еще скажите, что она как‑то узнала, что вас убивают, и прилетела к вам на балкон, как супергерой, – сказал лысый.

Астре надоело слушать весь этот бред, она сделала огромное усилие и села. Ее тут же повело в сторону, но медсестра и этот красавец, которого называли странным именем Пламен, поддержали ее с двух сторон.

– Тихо‑тихо! Какая она резвая! – отметила медсестра.

– Хватит обо мне говорить в третьем лице! Да, я оказалась на балконе, и что? Неужели вы думаете, что я в таком виде залезла к нему, чтобы его ограбить?! – возмутилась Астра.

– Хорошее прикрытие… вроде как любовница прячется от жены любовника, – хмыкнул лысый и тут же стал очень серьезен: – Следователь Колосов Константин Сергеевич.

– Астра Игоревна Фадеева, – представилась она. – И я действительно вылезла на балкон, потому что нас с одним… неудачником застала его жена. Я прошла по парапету.

– По парапету? На такой высоте? – удивился следователь. – Зачем?

– Сама не знаю… Он испугал, что его жена убьет меня, я поддалась порыву, а потом уже поздно было сворачивать. Я думала, что хоть кого‑то увижу в окне и мне помогут! Я не знаю, что бы я делала дальше. Может быть, и вернулась бы… Но когда я случайно увидела в окне, что убивают человека, я не удержалась и решила ему помочь…

– Спасибо большое! – поблагодарил ее старик и тоже представился: – Геннадий Львович, всегда к вашим услугам! Вы спасли меня! Сами вся поранились, рискнули своим здоровьем и жизнью.

– Ой, я это сделала точно не из‑за смелости!.. Как‑то по наитию… – Астра потрогала лоб. – Что это он такой? – спросила она.

– Какой?

– Какой‑то выпуклый… Странный…

– Тебе лучше пока в зеркало не смотреться, – сказала медсестра. – Но все заживет.

– Когда так говорят, сразу же хочется посмотреть, – не согласилась Астра.

– Ну, смотри… Сама напросилась, – протянула ей пудреницу медсестра.

Хорошо, что Астре трудно было говорить от головной боли, а то бы она закричала. Какое‑то большое опухшее лицо с сине‑бордовой шишкой на лбу, от которой отек спускался на веки, особенно на один глаз… Выглядела она ужасно. А когда обнаружила, что из одежды на ней по‑прежнему только белье, и даже рваные чулки куда‑то подевались, Астра натянула на себя одеяло до самого подбородка.

– Я весьма дико выгляжу… И вообще, очень глупая ситуация…

– Зато активная сексуальная жизнь, – вдруг подал голос Пламен, и Астра с большим недовольством посмотрела на него.

– А вы, собственно, кто такой? Кто вам дал право разговаривать со мной таким тоном? Какое вам дело до моей сексуальной жизни?

– Извините, я не хотел вас обидеть! Как‑то просто вырвалось… Я был весьма нетактичен, просто ситуация как…

– …в анекдоте? – добавила за него Астра, несколько смутившись. – Я и сама это знаю…

– Еще мне нужно имя и телефон вашего любовника, чтобы он подтвердил все то, о чем вы рассказали, – сказал следователь.

– Это обязательно? Он так боится жены, – пожала плечами Астра.

– Ага! Он любит кататься, но не любит саночки возить. Мы постараемся не беспокоить его жену.

– Это было бы очень хорошо, – согласилась Астра и назвала телефон Льва Сергеевича Облакова.

– Я бы предъявила еще обвинение полиции за нанесение тяжких телесных повреждений, – сказала медсестра.

– А вы не учите ее! – разозлился следователь.

– Да успокойтесь вы все! Никто не будет жаловаться, мне все объяснили, это глупое стечение обстоятельств. Я и сама оказалась явно не на высоте! Поэтому и получила то, что получила, – вздохнула Астра.

– Странно, что этот преступник просто проник к вам в квартиру и ничего не потребовал… – обратился следователь к Геннадию Львовичу.

– Он вообще ничего не говорил! – согласился старик. – Это только я все время молил его о пощаде и говорил, что отдам все, что ему нужно, только чтобы он оставил мне жизнь. А он молча залепил мне рот, надел этот пакет… Это ужасно…

– Он украл у вас что‑нибудь?

– Он взял шкатулку с украшениями покойной жены, прихватил с комода, а больше ничего! – ответил Геннадий Львович. – Денег у меня дома нет, я в банке все храню.

– Знаете стоимость украденного? – спросил следователь.

– Я не оценивал драгоценности, но они очень дорогие. Я не скупился, да и жена любила достойные украшения. После смерти супруги я так и не решил, что с ними делать. А избавиться от них не хотел, не мог… Но и мне они были тоже ни к чему… Просто вот лежали.

– Складывается впечатление, что приходил киллер. Кто вас хотел убить, дорогой вы наш профессор? – спросил следователь.

– Господи, да откуда же я знаю? Мне столько лет! Хотел бы меня кто убить, давно бы убили, что тут говорить… Кому это понадобилось делать сейчас? Я не знаю… Из‑за шкатулки с драгоценностями моей жены?.. Давно бы уже напали и обокрали. Честно сказать, ума не приложу…

– Может быть, в вашей жизни что‑то изменилось в последнее время? – спросил следователь. – Чтобы именно сейчас совершить на вас нападение?

– Изменилось? Ничего не изменилось…

– Вот человек к вам из Болгарии приехал, – покосился в сторону Пламена Константин Сергеевич.

– Ну и что? Ко мне со всего мира приезжают! И всегда приезжали… При чем здесь Пламен?

– А вы кто? – спросила Астра. Уж больно все крутились вокруг этого старика.

– Я? Я врач…

– Всемирно известный офтальмолог, – поправил его Пламен. – Профессор. Я приехал к Геннадию Львовичу с просьбой, чтобы он осмотрел мою сестру Розу, которой никто не может помочь.

У нее очень редкое заболевание глаз, – пояснил красивый мужчина.

– Может, вы кому‑то неудачно провели операцию и человек ослеп? Вспомните, – сразу же зацепился за его профессиональную деятельность Константин Сергеевич.

– О чем вы говорите, молодой человек? Я давно не оперирую, я только консультирую… А как у любого врача, даже очень хорошего, у меня было несколько неудачных операций. Но, во‑первых, это было очень давно, во‑вторых, никто не ослеп, просто я не сделал лучше, чем мог, а это совсем другое… Да и сразу бы они меня порешили, чего сейчас, под старость лет, вспоминать? – пожал плечами старик.

– Так вы что… его не поймали? – наконец‑таки дошло до Астры.

– Если бы поймали, то вас бы не мучили, давно бы его раскололи, – ответил Константин Сергеевич.

– Ага! Врываться целой бригадой в масках и стрелять мне в лоб – это нормально?! А вот поймать преступника, который ушел у вас из‑под носа…

– Мы объявили план «Перехват», но все безрезультатно. А ведь вы его видели. Может, какие‑то приметы запомнили? – спросил следователь.

– Высокий… в маске. Явно не женщина, – ответила Астра.

– Так я и думал… Будем искать, что делать. Хотя по таким данным… Одна зацепка – вы сами, – еще раз внимательно посмотрел на старика следователь.

– Больше того, что я вам уже сказал, ничего не скажу. То ли на самом деле не знаю, то ли сейчас вспомнить не могу, нахожусь в состоянии шока.

– Но если что вспомните, то всегда можете позвонить, – сказал следователь.

– Господи, конечно! Я же себе не враг!

Следователь наконец покинул их стройные ряды, медсестра ушла вместе с ним.

Астра молча уставилась на старика и красавца. Они также смотрели на нее. Чувствовалась неловкость.

– Зачем вы приехали ко мне в больницу? – наконец‑таки выдавила из себя Астра, на самом деле думая о том, что эти чужие ей люди делают у нее в палате?

– Ну, во‑первых, мы не то чтобы к вам лично… – прокашлялся Геннадий Львович, – нам с Пламеном тоже была нужна медицинская помощь… У него голова пробита, у меня сердце прихватило…

– Извините… – покраснела Астра.

– Ну а во‑вторых, вы мне жизнь спасли, да и беспокоились мы за вас. Вы бы видели, как это смотрелось со стороны! Когда в ваше милое, испуганное лицо влетела эта пуля… Я же сначала решил, что в вас огнестрелом стреляли. Думал, вас убило! Такой шок пережил. Конечно, мы очень переживали, и вот пришли вас навестить. Что же в этом плохого, если люди заботятся друг о друге?

– Извините меня еще раз… я не хотела обидеть, – тихо произнесла Астра.

– Да мы и не обиделись…

Договорившись о том, что они еще раз ее навестят, Пламен и Геннадий Львович покинули палату Астры.

 

Глава 6

 

Когда Астра проснулась на следующий день, она с большим разочарованием заметила, что опухоль на лбу не уменьшается, синебагровость бледнее не становится и головная боль никуда не ушла. То есть ничего лучше не стало. Единственное, что ее порадовало, так это то, что приехала подруга Людмила и привезла ей одежду и косметику. Астра тут же попыталась замаскировать свой лоб, но у нее ничего не получилось.

– Господи, Астра! Выглядишь ужасно!

– Спасибо за комплимент. Мне так вломили за мою глупость.

– Ты же собиралась на романтическое свидание, – отметила Люда, которая не могла без содрогания смотреть на свою подругу.

– Иногда романтические свидания заканчиваются не очень хорошо, – вздохнула Астра, размещаясь поудобнее на кровати.

– Да, знаю. Главное, что все хорошо закончилось. Кстати, – отвела глаза Людмила, – к тебе тут пришли…

Виновато моргая, она открыла дверь, и в палату вошел огромный букет роз на небольших ножках. Когда Астра поняла, что это ее несостоявшийся любовник Лев Сергеевич Облаков, ее охватило просто бешенство.

– Дорогая… – это было первое и единственное слово, которое он успел произнести.

После этого Астра совершила замысловатый марш‑бросок, словно снималась в китайском боевике без дублера, выхватила из рук Облакова букет и принялась хлестать им куда ни попадя по Льву Сергеевичу.

– Мерзавец! Дрянь! Ты еще смеешь показываться мне на глаза?! После того как ты меня убил?

– Я не убивал, Астра! Я, наоборот, тебя спас!

– Вытолкнув в окно и даже не поинтересовавшись, что со мной?! А меня вот в другой квартире чуть и не убили! – продолжала распаляться Астра.

– Если бы ты знала, Астрочка, чего мне стоило утихомирить свою жену! Каких сил…

– Мне плевать на тебя и твою жену! Убирайся!

– Цветочек мой!

– Вон! Не смей меня больше трогать и так называть! – И Астра с еще большим ожесточением принялась бить Облакова розами, так, что он на всех парах припустил из ее палаты.

А Астра все никак не могла остановиться и все била и била… и не сразу заметила, что бьет уже совсем другого мужчину, который ей вроде ничего плохого и не сделал. Это был тот самый Пламен, который навещал ее накануне со стариком и которого чуть не убили.

Она впервые увидела его лицо близко и отчетливо. Да, этот мужчина на самом деле был очень привлекательным. Высокий, темноволосый, с приятным лицом и лучистыми глазами.

– Здравствуйте! – выдохнул он. – Все‑таки русский темперамент бьет ключом!

– Извините, это я не вас хотела так вот бить.

– А кого? Мимо меня пронесся весь исцарапанный мужчина, – улыбнулся Пламен.

– Значит, есть за что, – ответила Астра. – Вы говорите с акцентом.

– Я наполовину болгарин, наполовину русский, но жил в Европе, поэтому мало общался на русском языке, говорю с акцентом. Я к тебе, – внезапно перешел он на «ты». – Как себя чувствуешь?

– Нормально. Откуда такая забота? – подозрительно посмотрела на него Астра.

– А как же! Мы вчера были, интересовались твоим здоровьем.

– Я помню…

– А сегодня я приехал к тебе с предложением восстановить здоровье.

– Ты врач? – перевела дух Астра.

– Я – цветовод по бизнесу и художник по образованию, – ответил Пламен.

– Цветовод? – переспросила Астра, очень удивившись такому определению своего занятия, и, естественно, заинтересовавшись, потому что сама всю жизнь отдала этим чудным растениям.

– Я так выражаюсь… – И Пламен объяснил Астре, чем он занимается в Болгарии.

Астра слушала буквально открыв рот.

– Как здорово! Класс! Ты выращиваешь розы!

– Да, мне пришлось этим заняться, – улыбнулся Пламен. – Цветы, как правило, людям дарят радость, но вот этот букет из огневки обыкновенной пал жертвой страсти, – посмотрел он на рассыпанные вокруг них красные лепестки роз.

– Огневка обыкновенная, – повторила Астра, не веря, что общается с профессионалом. Особенно странно это было слышать от такого мужчины.

– Я знаю сотни сортов роз, впитал с молоком матери.

– А выращиваешь ты какие сорта?

– Многие, и не только розы.

– А я занимаюсь продажей цветов. У меня есть поставщик роз из Болгарии, но только определенного вида. Всегда приходит качественный товар. Я сама была на плантациях несколько раз.

– Мы с Россией не сотрудничаем, отправляем цветы в Европу.

– Не любишь Россию? – спросила она.

– Что ты! Это – огромный рынок! Я бы с удовольствием… просто мне не повезло с покупателем из России. А в каком регионе покупаешь розы ты? – поинтересовался Пламен.

Астра назвала провинцию и своего поставщика Мигеля Росси.

– Не может быть… – выдохнул Пламен. – Болгария, конечно, не Россия по масштабу территории, но все же это удивительно.

– А что такое?

– Мигель Росси – мой сосед.

– Надо же! – тоже удивилась Астра.

– Пройди ты чуть подальше, и попала бы на мои плантации. Тебе бы понравились мои розы, и, возможно, я бы стал твоим поставщиком, – сказал Пламен.

– Вот не прошла… Да и ты не давал объявления, что продаешь цветы. Я‑то нашла Мигеля через Интернет, он сам пригласил посмотреть товар собственными глазами, заключить контракт. Мне не было необходимости идти дальше и искать еще лучше, – пояснила она.

– Я тебя и Геннадия Львовича приглашаю к себе в поместье, погостить и отдохнуть.

– Чего так? Ты меня совсем не знаешь.

– Мы все оказались в одной заварушке.

– Но это не повод приглашать нас в гости.

– Если бы ты видела мой дом, ты бы так не говорила. Он огромный, и места хватит всем! Там заблудиться можно! – сказал Пламен.

– А Геннадий Львович точно поедет? – спросила Астра, чуть не добавив: «А на черта он нам?!»

– Ему по‑любому придется ехать, такова наша договоренность.

– Договоренность? – переспросила Астра.

– Моя сестра страдает редчайшим заболеванием глаз. Я по всему миру ищу специалистов, способных ей помочь. Профессор Геннадий Львович – один из лучших офтальмологов в мире. Я хочу попросить у него помощи и пригласил для консультации и обследования Розы. Я обеспечу вам отличное жилье. Вы сможете отдохнуть и полностью восстановиться! А тебе я покажу свои цветы.

– Вот знаешь, чем меня купить! Цветы – моя страсть и жизнь, но предложение все же странное…

– Все решено! Летим ко мне! Моя мама – лауреат многих премий. Она, как никто другой, сможет тебе рассказать обо всех цветах в мире. Я уверен, что, если это твоя работа, тебе будет очень интересно!

– Я не могу этого пропустить! Твоя взяла! Но я поеду не просто так, а как в служебную командировку. Возможно, приобрету для своего магазина цветы каких‑нибудь редких сортов! – Астра уже решилась пуститься в новую авантюру.

– Вот и прекрасно. У нас подобралась очень интересная компания. Как только выйдем из больницы, летим в Болгарию для восстановления! – улыбнулся Пламен и поцеловал Астре руку.

 

Глава 7

 

Астра не знала, чему ей можно было радоваться в последнее время. Потому что все как‑то шло не так. Выглядела она ужасно. Шишка на лбу не проходила, а под левым глазом сиял огромный синяк. То есть выглядела она такой попойкой, которой собутыльники проломили голову в жарком споре, кто пойдет за следующей бутылкой. Про «подмоченную репутацию» она вообще молчала.

Чувствовала Астра себя еще хуже – боль и головокружение не проходили, глухота на одно ухо тоже. Она громко разговаривала, прислушивалась к собеседникам, поворачиваясь к ним здоровым ухом, словно столетняя бабка. Слава богу, что хоть хорошая фигура осталась при ней, она не могла так быстро испортиться.

Астре было настолько тяжело работать, что приглашение Пламена полететь в Болгарию она восприняла как дар свыше. Да и к чему это ее обязывало? В конце концов, у нее были кое‑какие деньги, и, даже оказавшись в другой стране, она вполне могла не зависеть от другого человека.

В ярком цветастом платье, удачно гармонирующем с красками на ее лице, в назначенное время Астра появилась в аэропорту. Пламен сообщил, что купил билеты в бизнес‑класс.

«Хочет пустить пыль в глаза, – думала Астра. – Мол, я – крутой и могу позволить себе что угодно! Вот везу личного врача крутым самолетом прямо к пациентке. Да еще прихватил забавную тетку с фингалом! Для чего? Да так… Для забавы! А самое главное – она такая неудачница, что даже на свидание не может нормально сходить. Вот и пожалел бабу, взял подышать свежим воздухом! А еще у нее прикольный рог на лбу!»

Астра думала, что и выглядеть Пламен будет соответствующе. В белом костюме, в шляпе, при золотых часах… Такой вальяжный, громко разговаривающий, чтобы привлекать к себе внимание, и при этом внимательно следящий, какое такое впечатление он производит на окружающих его людей.

Но вместо этого Астра увидела симпатичного и очень скромно одетого мужчину в обычной серой футболке и темно‑серых хлопковых штанах. На ногах у него были кожаные сандалии. Никакого пафоса, никаких жестов… только обаятельная улыбка, и все. Астра даже смутилась от того, что так плохо думала о новом знакомом.

А вот рядом с Пламеном стояло «нечто», при ближайшем рассмотрении оказавшееся Геннадием Львовичем. Оделся он весьма странно как для своего почтенного возраста, так и для места, куда они летели, – в короткие ярко‑красные шорты и майку‑алкоголичку, непрезентабельно открывающую худые старческие плечи, заросшие седым пухом, и впалую волосатую грудь. К тому же на майке профессора красовался какой‑то наиглупейший рисунок. На ногах у старика были матерчатые пестрые кеды с толстой ярко‑зеленой подошвой и желтыми шнурками. За плечами висел рюкзак, тоже веселенькой расцветки. В общем, выглядел Геннадий Львович как городской сумасшедший.

Он очень оживленно говорил о чем‑то с Пламеном и отчаянно жестикулировал. Пламен выглядел несколько растерянным и, когда к ним присоединилась Астра, явно вздохнул с облегчением.

– Вот и ты! Наконец‑то! Можно идти на регистрацию! Прекрасно выглядишь, Астра!

– Спасибо. Но ты мне явно льстишь! Мне бы сейчас пройти паспортный контроль… Боюсь, не узнают меня по фотографии с моим фингалом‑то, – ответила Астра.

– А я очень боюсь летать самолетами, – заявил Геннадий Львович.

– Многие люди испытывают дискомфорт в самолетах, ничего страшного. Мы выпьем коньяк или виски с содовой, и станет значительно легче, – пообещал ему Пламен.

– Выпить‑то я могу, но страх от этого не уйдет! Это я уж знаю, – весело хохотнул профессор.

– Вы оделись так, словно собрались на бразильский пляж! – не смогла не отметить Астра.

– Да! Я по‑летнему и налегке! – снова засмеялся Геннадий Львович, и Астра поняла, что это у него нервное.

И действительно, в самолете старик раскрылся во всей своей красе. Уже при выруливании на взлетную полосу он устроил форменную истерику и попытался вскочить с места, но был удержан Пламеном.

– Тихо‑тихо! Вы куда это собрались?

– Мне плохо! Мне не по себе! Я не хочу никуда лететь! Выпустите меня! Не смейте меня держать!

– Геннадий Львович, успокойтесь! Поздно уже! Мы взлетаем! Все будет хорошо!

На шум и возню пришла стюардесса.

– Что у вас здесь происходит? Немедленно прекратите!

– Вот человеку плохо, – пожаловалась Астра, которая выставила свои острые коленки вперед, чтобы не дать Геннадию Львовичу выскочить в проход. Истерика старика до того заняла все ее мысли, что она просто забыла, что и сама боится летать.

– Послушайте, вы должны успокоиться, – спокойно начала стюардесса, но Геннадий Львович никого не хотел слушать.

– Выпустите меня! – кричал он. – Я имею право!

– Вы должны успокоиться! – повторила стюардесса. – Самолет не может остановиться.

Старик просто метался в своем кресле:

– Нет! Нет! Мы разобьемся! Помогите! Самолет разобьется!

Пламен резко встряхнул профессора за плечи и нагнул его голову к коленям.

– Дышите! Глубже дышите! Прекратить панику! Слушать только меня! Девушка, идите на свое место! – обратился он к стюардессе. – Я все возьму под свой контроль. Все будет хорошо, – твердо повторил он.

И она поверила ему и, еле держась на ногах, так как самолет развил бешеную скорость, пошла к своему месту.

Пламен и в самом деле взял ситуацию под свой контроль. Он пообещал вырубить Геннадия Львовича, если тот не успокоится. Грубо? Да… Зато подействовало. Старик, испугавшись рукоприкладства, тут же затих. Пламен влил в него приличную дозу коньяка, и Геннадий Львович немного успокоился.

– Вы уж меня извините, друзья! – начал он оправдываться. – Я не знаю, что на меня нашло, просто обуял дикий страх.

– Предупреждать надо, что вы так боитесь летать, – с укоризной заметила Астра, – всех людей перепугали.

Но старик ничего не мог с собой поделать. Он весь трясся, руки его были холодными как лед. Глядя прямо перед собой в одну точку, он что‑то шептал побелевшими губами. Пламен налил ему еще коньяка, и еще, но Геннадию Львовичу почему‑то это совсем не помогало. Алкоголь уходил в него, словно в сухую землю. Старик все никак не успокаивался, забрасывая Пламена и Астру вопросами:

– А мы точно не падаем? А мотор ровно гудит? А самолет ровно летит? А мы не накренились вбок?

– А сушей можно было добраться? – спросила у Пламена Астра.

– Пятьдесят шесть часов поездом, по‑моему, не знаю, никогда не ездил, всегда только самолетами летаю.

– Надо было нам лететь, а Геннадия Львовича погрузить в поезд, и встретились бы уже в Болгарии, – сказала Астра.

– Да кто же знал…

Астра сидела у прохода, Пламен у иллюминатора, а между ними несчастный старик, смотрящий в одну точку. Но они спокойно говорили о нем в третьем лице, потому что профессор все равно ни на что не реагировал. Складывалось впечатление, что он умер. Только редкое икание говорило о том, что Геннадий Львович еще жив.

Когда самолет пошел на посадку, Астра еле сдержалась, чтобы не закричать от боли, потому что Геннадий Львович с такой силой вцепился ей и Пламену в руки, словно от его физической силы зависело, откроются шасси или нет. И шасси открылись, и они благополучно приземлились.

– Слава тебе господи, все закончилось! – выдохнула Астра.

– Геннадий Львович, выходим. Мы приземлились, – обратился Пламен к старику, освобождаясь от его цепкой хватки и потирая запястье.

И тут на профессора подействовал весь выпитый им алкоголь разом. Словно градус спиртного тоже пребывал в настороженности и ждал, когда коснется земли.

Геннадия Львовича резко повело в сторону, и он упал бы, если бы Пламен не поддержал его. Ноги перестали слушаться профессора, и молодому человеку пришлось взять его на руки и так и нести, как ребенка, к выходу… Замыкала шествие «хорошей компании» Астра с подбитым глазом. Проходя мимо оторопевшей стюардессы, Геннадий Львович неожиданно загорланил песню о тоске по матушке России.

– Нас ни одно такси не возьмет! Когда он уже утихомирится? – забеспокоилась Астра.

– Мы поедем на моей машине, – сказал Пламен и водрузил профессора на чемодан Астры. – Сидите здесь! Я скоро.

Когда Пламен вернулся, Геннадий Львович, свернувшись калачиком на чемодане, уже тихо‑мирно спал, смачно храпя на весь аэропорт.

– Успокоился, – отметила Астра.

Его занесли на заднее сиденье большого черного «Мерседеса» представительского класса. Пламен помог сесть Астре на место рядом с водителем, погрузил вещи в багажник и сел за руль.

– Ты сам поведешь? – спросила она.

– Да, я просил мне только машину в аэропорт пригнать. Ну что же! В путь!

Автомобиль выехал со стоянки аэропорта, и Астра с интересом принялась смотреть в окно.

– Я обязательно покажу тебе страну, когда будет возможность… Я живу рядом с морем, это так здорово. Ты сможешь плавать и загорать сколько угодно.

– Расскажи мне поподробнее, что со зрением у твоей сестры? Если это возможно, конечно, – попросила Астра.

И Пламен рассказал ей об этом редком заболевании, когда у человека весь мир в одночасье стал серого цвета.

– Надо же… Это даже представить невозможно, – удивилась Астра.

– Небо серое, море серое, люди серые. Это ужасно! Особенно когда ты был нормальным человеком и знаешь, чего лишился. Как вот жить и не радоваться цвету? Мне как художнику это вообще жутко представить! А ведь сестра тоже прекрасно рисовала, у нее был талант, несомненно… – грустно сказал Пламен.

– И теперь она не может рисовать? – задала Астра глупый вопрос.

– Нет, она все равно рисует… По памяти. Она же помнит, каким должно быть небо, какой трава… Вот и пытается воссоздать картину в цвете.

– А как? – спросила Астра.

– Тебе, видимо, сильно по голове досталось. Я подписываю ей краски. Читать‑то Роза умеет.

– Ой, и точно. Что‑то туплю я совсем. Подписываешь… Интересно… Ну конечно! И получается?

Пламен не отвечал. Астра не решилась прервать его молчание. Наконец Пламен заговорил:

– Рисует… Но понятно, что не все получается. Рисунки очень яркие, неестественные, словно детские… Не получается ни полутонов, ни размытости… Она же не может смешивать краски и смотреть, что выходит. Но мы ей этого не говорим… не хотим расстраивать ее. Роза и так в депрессии.

– Это понятно.

– Я говорю сестре, что она пишет очень талантливо и красиво, я не могу сказать ничего другого, Роза этим живет…

– Я понимаю, – ответила Астра, наслаждаясь видами из окна.

– Ты осуждаешь меня? – спросил Пламен.

– За что?

– За то, что обманываю сестру? Но ведь это ложь во спасение. Или надо опустить ее на землю?

Астра задумалась.

– Трудно сказать. Я не Господь, чтобы советовать в таком вопросе. С одной стороны, вреда никакого нет… Наоборот, это стимулирует девушку к жизни… Но если обман раскроется, ей будет больно, это точно.

– Я оберегаю ее. Розе нельзя нервничать, иначе она вообще зрение потеряет. Ты не можешь подыграть мне? – покосился на нее Пламен.

– В чем?

– Сыграй роль платежеспособного покупателя, повосторгайся работами Розы и купи картины… Я сам заплачу за них.

– Как скажешь… Подыграю. Она тоже на русском говорит?

– У нас все говорят на русском. У нас хозяйка – моя мама – русская, – ответил Пламен.

– Тогда договорились, – согласилась Астра.

– Так интересно, и у тебя имя цветочное, и у моей сестры, – улыбнулся он.

«Если бы он еще знал, как зовут моих сестер…» – подумала Астра, но решила пока не рассекречиваться.

– Да, интересное совпадение… – откликнулась она и посмотрела на мирно храпящего Геннадия Львовича. – А ты уверен, что он поможет твоей сестре?

– Я искал хороших специалистов по всему свету, и этот доктор один из лучших. Я цепляюсь за любую соломинку. А вдруг? Поэтому пусть он посмотрит Розу, хуже не будет.

– Это точно, пусть посмотрит, – согласилась Астра. – Был бы толк. – И она снова покосилась на спящего старика в трусах. Его вид не внушал ей даже малейшего доверия.

– Человек просто перепил, – усмехнулся Пламен. – Моя сестра надеется, что он ей поможет. Она относится к людям очень доброжелательно. Ко всем без исключения, – подчеркнул он.

Масштабы владений Пламена поразили воображение Астры. Здесь был и огромный городской парк, где прогуливались местные жители и туристы, и искусственные пруды с лебедями и утками, и даже парк аттракционов… Ну и конечно, само поместье, утопающее в цветах. За поместьем тянулись плантации, на которых росли кусты роз.

– Дух захватывает, – не могла не отметить Астра.

– Спасибо. Мы стараемся.

Астра заметила, что здесь совсем нет машин, кроме их автомобиля. По всей видимости, ездить разрешалось только хозяевам.

Когда они подъехали к дому, на крыльцо высыпала толпа народа, и все бросились к Пламену с распростертыми объятиями.

Астра сразу опознала в высокой пожилой женщине мать Пламена.

– Сын! Вернулся! Без тебя тут рушится все хозяйство! – обняла она его.

– Мама, не преувеличивай! Я отсутствовал всего несколько дней! – поцеловал ее Пламен и обнял молодую и весьма симпатичную девушку.

«Сестра Роза», – решила Астра, отметив, что они похожи. Оба стройные, с густыми черными волосами, такие «породистые». И вдруг девушка поднялась на цыпочки, худенькой ручкой обвила шею Пламена и страстно поцеловала его в губы. Астра даже вспыхнула, и ей мгновенно стало душно. Это был явно не сестринский поцелуй.

– Не сейчас, Кристина, – отстранился от нее Пламен и заключил в объятия очень скромно одетую, полноватую девушку с гладко зачесанными русыми волосами. Она выглядела просто прислугой в этом доме. – Привет, душа моя!

Вот с ней Пламен вел себя как раз по‑братски.

Он повернулся к растерявшейся Астре и представил ее:

– Знакомьтесь! Моя знакомая из России Астра. Она очень ценит картины и хочет посмотреть наши работы и даже приобрести некоторые из них… К тому же она торгует цветами, в частности розами. И может и нас включить в круг своих поставщиков. А это моя мама Лидия, сестра Роза и… знакомая Кристина, – чуть сбился он в конце.

Астра почувствовала себя не в своей тарелке. Она была всего лишь бизнесменом средней руки, а ее представили так, словно она Рокфеллер. На ее хрупкие плечи упала большая ответственность: она теперь должна купить и розы, и картины Розы.

«Раз я такая богатая покупательница, то и выглядеть должна соответствующе. А я выгляжу как идиотка с подбитым глазом», – подумала она и представилась:

– Астра!

Все присутствующие смотрели на нее весьма странно. В их взглядах читалась этакая смесь смущения, недоумения и слабой радости, вроде как покупательница все‑таки.

Астра заметила, что Кристина смотрела на нее с безразличием, ни капельки ревности. А ведь могла бы… Все‑таки ее мужчина вернулся не один. Но Астра так хреново выглядела и была много старше ее, что ревновать этой молодой девушке даже в голову не приходило. Астра почувствовала укол в сердце, но тут же встряхнула себя: «С какой это радости я вообще размышляю о ревности? Словно у меня что‑то могло быть с этим Пламеном».

– Милости просим в наш дом. Гости моего сына – мои гости! – улыбнулась ей Лидия.

Астра хотела было улыбнуться ей в ответ, но тут раздался какой‑то звериный рык. Это Геннадий Львович выпал из машины и его начало рвать прямо на ровный, хорошо подстриженный зеленый газон.

Конец ознакомительного фрагмента — скачать книгу легально