— Нет, ты ведь один пойдешь. Пока придешь в себя, чтобы двигаться, меня уже не будет в лагере.

— Что вам от меня нужно?

— Узнаешь на месте. Ничего личного, просто не рассчитываем на добровольное сотрудничество. Кстати, предупреждаю: придешь не один, или притащишь хвост, или у нас появятся хоть малейшие опасения по любому другому поводу — мы просто растаем в ночи. Все понятно? Не рой сам себе могилу, ты уже и так сегодня налажал!

Шнырь поднял взгляд на собеседника и обнаружил, что остался один.

— Вот так влип по самые гланды! Говорил мне батя — не пей со случайными знакомыми! — запоздало сокрушался следопыт.

Однако, надо было что-то делать. Вариант с чьей-либо помощью, учитывая предупреждение убийцы по найму, он отбросил сразу.

— Раз сам влез, самому и выпутываться, — подытожил краткие размышления Шнырь.

Чтобы не вызвать подозрений на выходе из лагеря, да и просто дойти до места встречи, ему пришлось сначала забрать оружие у Трактирщика. Серьезность ситуации и пара непредвиденных прочисток желудка в ходе драки изрядно отрезвили сталкера. Впервые он в ночную пору оказался там, куда многие и днем предпочитали не соваться, ибо репутация сортировочной станции, несмотря на близость поселения, всегда была хуже некуда.

Антураж соответствовал гиблому месту: мертвенный свет луны заливал крыши и открытые пространства между зданиями, отчего все закоулки в тени становились совсем непроглядными. Где-то за полуразрушенным корпусом железнодорожного цеха время от времени слышался голос сыча, похожий на резкий свист. Сказать, что сталкер испытывал страх, означает не сказать ничего. Ночью на сортировочной станции поджилки трясутся у любого живого человека, поскольку ходить там в это время суток равносильно прогулке в кромешной тьме по подвалу, кишащему ядовитыми змеями — на тварей наткнешься неизбежно и совершенно неожиданно.

Впрочем, нависшая над Шнырем перспектива скорой смерти от инъекции позволила ему сейчас обуздать свои страхи относительно встречи с местными монстрами — терять-то фактически стало нечего. Пройдя вдоль автомастерских, внутри которых виднелись бледно-зеленые отсветы «желе», сталкер остановился осмотреться и прислушаться. Зона живет своей жизнью, и на проблемы сталкера ей наплевать. Метрах в трехстах прямо по курсу, около разбитого вертолета ученых завыла разноголосица диких собак, обожающих полакомиться человечиной. Их перекрыл чей-то глухой рык, и явно испуганная стая, скуля и тявкая, сместилась в сторону локомотивного депо.

Отметив на подкорке сей факт, следопыт собирался перенести внимание на сектор левее, но тут по остову навеки замершего неподалеку армейского «ЗИЛ-131» цок-нули несколько пуль. Именно так, потому что ни звука, ни вспышек выстрелов засечь не удалось. Скорее всего, стрелявший обладал не только глушителем, но и подходящей ночной оптикой. Взбреди ему в голову прикончить Шныря, тот и не понял бы, что произошло. Демонстративно отставив в сторону ногу и скрестив на груди руки, следопыт ожидал продолжения, не заставившего, впрочем, себя долго ждать. Со стороны разгрузочной платформы ему подали фонариком несколько сигналов, а через короткую паузу повторили. Судя по тому, что светили сверху, сигнальщик залез на полукозловой кран, возвышавшийся над путями. Что ж, надо идти к нему, а по дороге постараться не попасть на обед к тварям, затеявшим рядом возню.

Взяв автомат на изготовку, с жестким упором приклада в плечо, и чуть присев, Шнырь мягким, но быстрым шагом двинулся к указанной точке. Он привычно пружинил при ходьбе — в любой момент следопыт был готов крутануться вокруг оси и открыть огонь в том направлении, с которого придет опасность. Тем не менее, до края опорной стойки крана, тянувшейся вдоль всей платформы, удалось добраться без приключений. Когда до металлоконструкции с приваренными к ней перекладинами оставалось менее десяти метров, где-то очень близко по левому боку раздался звук, напоминавший шумный вздох быка. Он одновременно вызвал деревенские ассоциации из детства и россыпь мурашек на спине — ведь на сортировочной станции нет домашней скотины!

Шнырь, не оборачиваясь, молнией метнулся к лестнице, на ходу забрасывая «АК-47» за спину. Сердце колотилось в бешеном темпе, а в горле, казалось, застыл комок. Буквально через несколько секунд сталкер, не осознавая как, оказался на высоте шести метров. Надо сказать, конец пути ему помогли преодолеть, втянув за шиворот. Правда, спасители тут же уложили следопыта лицом вниз: в затылок жестко уперся холодный ствол; автомат, отстегнув карабин ремня, сняли, а внимательные руки прошлись по бокам, спине и животу, изъяв все оружие, включая засапожный нож.

Сталкер посчитал это приемлемыми потерями, учитывая, что снизу доносилось разочарованное и отнюдь не человеческое сопение. Наклонив голову, насколько позволяло скованное положение, Шнырь посмотрел вниз. Сначала он ничего не увидел, кроме едва различимых в темноте контуров некоторых деталей местности, но внезапно звуки прекратились, и буквально из пустоты на него уставились два широко посаженных красных глаза. Следопыт почувствовал, как волосы непроизвольно встают дыбом.

— Не шибко вы мной дорожите, упырь сейчас схарчил бы меня на ужин, — попрекнул Шнырь «гусей», когда его наконец отпустили и дали возможность подняться.

— Зона не курорт, сам должен понимать, — прозвучал сухой ответ. — Но имей в виду, если не оправдаешь ожиданий, то от яда сдохнуть не успеешь — отправим на корм местной фауне. Усек? Тогда топай на другой конец платформы.

Так они втроем и дошли до другого края крановой опоры, где между ней и выпускными воротами станции раньше пронизывали пространство щупальцами множество «паутин», иногда сверкая на всю округу сполохами убийственных цепных разрядов. Однако после крайнего Выброса (суеверные сталкеры избегали слова «последний») аномалии, похоже, мигрировали на новые места.

Сейчас у бывшей сторожки ведомственной охраны стоял американский бронетранспортер «Страйкер», оснащенный специальными противокумулятивными решетками для защиты от РПГ, и ган-трак на базе пятитонного грузовика «М939». Последний смотрелся как инвентарь из футуристического фильма-апокалипсиса. Обшитые листовой броней кабина и кузов, а также два пулемета — «браунинг» пятидесятого калибра как курсовой над кабиной водителя и «М60» у заднего борта — впечатляли. И вот, эта техника на родной земле. Приехали, как говорится. На броне БТР и в кузове грузовика сталкер насчитал восьмерых натовцев и наемников. Если приплюсовать двух рядом с ним и тех, кого не видно из-за брони, то получается солидная компания. Что же им надо и когда они успели спеться с убийцами из Лиги?

Американцы не случайно оказались на Дальнем Востоке. Недавно по решению Генеральной Ассамблеи ООН, с которым Россия вынужденно согласилась, несколько стран-участниц ввели воинские контингенты в Зону отчуждения. Охрана периметра по-прежнему состояла из подразделений нашей армии, а вот «жемчужное ожерелье» опорных пунктов по внутренней двадцатикилометровой границе вокруг станций контролировали теперь «голубые каски» из блока НАТО. Утверждалось, что они лучше подготовлены, оснащены, и нарушители, проникшие на запретную территорию, не способны их подкупить из-за языкового барьера и разницы менталитетов.

Получив тычок в спину, следопыт спустился вниз и не колеблясь подошел к «дикому гусю» в традиционной полумаске, в котором по манере держаться безошибочно определил старшего группы. Под серо-коричневым обмундированием главаря, удивительным образом сливающимся с местностью и в поле, и в городе, угадывалась мощная и в то же время пластичная в каждом своем движении фигура атлета. Он возвышался над сталкером на полголовы, и его глаза смотрели на Шныря сверху вниз пристально, но без эмоций.

— Буду краток, — произнес он. — Нам известно, что ты из числа тех, кто хоронил Меткого. Укажешь нам его могилу, и у тебя появятся варианты. Будешь врать или отмалчиваться — умрешь лютой смертью, а мы выдернем другого, более сговорчивого сталкера, знающего это место. Решай, на раздумье у тебя минута. Время пошло.

Шнырь нервно сглотнул, мысли метались в поисках выхода, но не находили его. Умирать категорически не хотелось.

— Время!

— Хорошо, хорошо! Уболтали, черти языкастые. Укажу я место.

— Рассказывай прямо сейчас и в деталях.

— Это неподалеку. В здании управления станции, в бывшей диспетчерской, куда военные ракету засадили. Там крыша разрушена и внутри глубокая, до земли, воронка — вот прямо в ее центре и присыпали Меткого. Стены диспетчерской устояли, так что там ему от всяких падальщиков покой.

— Сейчас проверим. Лезь в кузов, поедешь с нами.

За несколько минут они добрались до здания управления станции. «Страйкер» подогнали к стене так, чтобы залезть с брони на остатки крыши — оттуда уже несложно попасть внутрь диспетчерской, спустившись по обрушенным балкам. Двое наемников, направленные на разведку, вскоре доложили, что нашли могилу. Пара натовцев сразу отправилась к ним на помощь, прихватив черный пластиковый пакет.

Следопыт понял, что пора прояснить ситуацию.

— Это, парни, а насчет противоядия что? Время капает, а я свое слово сдержал.

— Сейчас выпишем тебе лекарство, — усмехнулся главарь. — Пристрелите его и закопайте на месте Меткого.

— Постойте! Почему?!

— Ничего личного, просто так надежнее.

Один американец что-то раздраженно прогнусавил.

— Слон, уважь амеров, они не хотят, чтобы им кузов пачкали. Прикончи нашего гостя снаружи.

— Стойте! — следопыт, когда его ухватили за куртку, вытянул вперед руки с открытыми ладонями, прося паузу. — А если я выкуплю у вас свою жизнь?

— Да что у тебя, засранца, есть? — раздался грубый смех.

— Про артефакт «сковородка» и то, как он от пуль защищает, думаю вы все слышали. Только вот у многих ли из вас он есть? Скорее всего, вообще ни у кого! А тем, кто регулярно участвует в перестрелках, парочка таких никогда не помешает, согласны?

— Ага. И спрятаны они, конечно, на деревне у дедушки в Новокукуево. Знаем эту сказку, не ты первый рассказываешь, — скептически оборвал старший из убийц.

Слон, двухметровый громила, с силой дернул Шныря за рукав, но тот уцепился за борт.

— Да нет же, нет! Смотрите! — затараторил следопыт, одной рукой все еще держась за борт, а второй расстегивая поясной ремень и затем ширинку.

— Хочешь сказать, что он у тебя в трусах? — с недоверием протянул Слон.

— Ну да, самое надежное место! Никому ведь неохота шарить в паху у сталкера, который неделю по свалкам и болотам лазал, провонял весь!

Штаны наконец сдались, и Шнырь запустил обе руки в трусы, рискнув отцепиться от борта. Главарь на то и главарь, что по жизни умнее и осторожнее подручных. То ли понял быстрее остальных, что происходит, то ли просто решил подстраховаться, но он не стал дожидаться разинув рот, как его подчиненные, что же достанет сталкер, а выхватил из набедренной кобуры «Глок» и дважды выстрелил следопыту в грудь.

Однако через мгновение стало понятно, что спешка все равно оказалась запоздалой. Шнырь по инерции успел извлечь руки из потайного кармана, и все увидели: на указательном пальце левой болтается кольцо предохранительной чеки, а в правой, вместо обещанного выкупа, зажата «Ф-1». С характерным звуком «дзеньк» отлетела спусковая скоба гранаты. Сталкер, не разжимая ладони, осел у водительской кабины и медленно завалился вбок на гранатный ящик, перевернувшись животом вниз. Желающих рискнуть и попытаться за оставшиеся мгновения перевернуть мертвеца, разжать ему руку и выкинуть лимонку подальше, не нашлось.

Рефлексы сделали свое дело: главарь метнулся через борт первым, за ним стремительно последовали остальные. Даром что борта у ган-трака вдвое выше, чем у обычного грузовика. Когда замедляющий фитиль прогорел, звук взрыва, многократно усиленного практически мгновенной детонацией боезапаса, потряс окрестности, подняв в воздух загалдевшее воронье, а заодно всполошив всех остальных обитателей этого нечистого места.

И все-таки Шнырь отплатил убийцам.

Двое американцев, сидевших в кабине бронированного монстра, никак не отреагировали на факт выстрелов, видимо, ожидаемых, а про сюрприз от сталкера их никто не предупредил, так как все спасали свои шкуры. Очевидно, натовцы перед смертью даже не поняли, что случилось. Двум наемным убийцам, стоявшим у правого борта и прыгавшим через него же, повезло не многим больше. Бронированный лист просто вырвало взрывной волной, а затем огненный смерч настиг солдат удачи и превратил их в изуродованные куски мяса. Прыгавшие слева все поголовно схлопотали контузии разной степени тяжести, на ком-то горело обмундирование, на которое попало топливо то ли из раскуроченных баков, то ли из запасных канистр. В здании диспетчерской одного из «гусей», вытаскивавшего черный мешок с останками на крышу, ударной волной скинуло со стропил и нанизало на прутья арматуры, торчавшие внизу из обломков.

Следопыт мог спокойно спать вечным сном — он сам отомстил за свою смерть.

Глава 2

Справедливость вопреки Уставу

Гвардии капитан Жердев поднялся на второй этаж блокпоста и поднес к глазам тепловизор. Смеркалось, и силуэты становились более размытыми, а тени длиннее. В таких условиях обычному человеческому взгляду не стоит доверять, ведь за то, что проглядел опасность в Дальневосточной зоне отчуждения, платят жизнью. Она не прощает ошибки, сделанные по любой причине: неопытность, усталость, раздутое самомнение или расслабленность. Зоне все равно, и поблажек нет ни для кого — ни для сопливых молокососов, ни для ветеранов ВДВ. За четыре месяца службы Николай не раз видел тому примеры. Разные, но с одинаковым исходом.

Зона — то место, где ни один солдат не рискует задремать на посту, а инструкцией, в отличие от стандартного Устава гарнизонной и караульной службы, предписывается держать предохранитель поставленным в режим автоматического огня. Дернуть на себя затвор «калаша», досылая патрон, и следом нажать на спусковой крючок при минимальной выучке можно одним движением за долю секунды. А вот если тебе еще надо снять предохранитель, в спешке не сбив его при этом в экономный режим стрельбы одиночными, то времени или плотности огня может как раз и не хватить. Подобных отличий Зоны от Большой земли хватает, и на каждое есть причины.

Здешние твари отличаются подвижностью, живучестью и отсутствием всяких симпатий к встречному человеку. Да и люди в Зоне чаще всего не уступают монстрам во враждебности. Казалось бы, сплотившись перед лицом общего и чуждого человеческой природе врага, больше шансов выжить, но нет: кланы и группировки выясняют между собой отношения и делят зоны влияния, а одиночки мечутся между этими жерновами, стараясь не попасть под горячую руку и одновременно цапаясь между собой.

Худшие нормы жизни Большой земли во главе с тезисом, что проще украсть или ограбить, чем добыть самому, легко прижились на здешней «плодородной» почве. Человек человеку сталкер — лучше и понятнее не скажешь. Увидел кого-то похожего на человека — насторожись, никого не видишь — будь бдителен вдвойне. Ведь самый простой и дешевый способ достать оружие или артефакт — застрелить их хозяина.

Николай не торопясь сканировал местность справа налево, при этом звуковой сигнал обозначал обнаружение новых объектов, изображения которых уже заложены в программу, в пределах километра от поста, а лазер подсвечивал направление к цели. Ничего подозрительного. На пределе рабочего диапазона прибор засек стаю диких собак, прицепившуюся к огромному секачу. Тот крутился волчком, пытаясь достать надоедливую мелочь, но видимых успехов ни у одной из сторон не было.

С прошлой осени на блокпостах службу несли исключительно подразделения спецназа. Впрочем, гвардии капитан Жердев не сомневался, что сделано это политиками скорее для успокоения испуганной общественности, ибо в реальной жизни Зоны такие перестановки мало чего меняли. Разве что обычным сталкерам стало тяжелее туда-сюда шастать, а так весь эффект сводился к раскрученным с помощью СМИ новостям: теперь силам изоляции по зубам остановить любую угрозу для местного населения! Ха-ха. Если бы местная живность реально пыталась перебраться за периметр, то одним спецназом не отделались бы. Те же минные поля способны остановить проникновение сталкеров и туповато-бесстрашных кабанов, но для всех остальных существ они помехой не являются, отчего осмотры подходов к блокпосту при помощи оптики дежурной смене караула приходится делать едва ли не каждые пять минут.

С первого этажа доносился голос заместителя, старшего прапорщика войск специального назначения Потапова Семена Алексеевича. Иногда его за глаза называли Потапыч, но в большинстве случаев — Холодильник. Этимология прозвища объяснялась просто. Во-первых, предыдущие пятнадцать лет контрактной службы Семен Алексеевич прослужил в суровых условиях Сибири; а во-вторых, несмотря на невеликий рост в сто семьдесят пять сантиметров, он своим телосложением мог бы легко затмить знаменитого борца Александра Карелина. Практически квадратное тело опиралось на ноги толщиной с хорошее дерево, да и руки были немногим тоньше. Причем вся мускулатура была дана природой и родителями, а не тренировками в спортзале. Вот так и получилось: «шкаф с севера» = «холодильник».

Потапыча, человека неординарного, с богатым боевым и жизненным опытом, молодые солдаты, оставшиеся после «срочки» на контракт и окромя армии в этой жизни почти ничего еще и не видавшие, часто раскручивали на воспоминания. Николай, продолжая наблюдение, прислушался к рассказу.

— Мы за сопками километрах в трех стояли. Послал, помню, солдатика с санками в поселок, до склада за продуктами на всю роту, и вдруг — метель. Видимость метров пять, а ветер такой силы, что еле дышать можно, не говоря уж про то, чтобы идти. И ни солдатика, ни санок! Да к тому же метель может растянуться и на два, и на три дня. А есть-то всем хочется! Приходилось мне идти, искать и тащить их обратно. Солдатика вместе с санками. Не сидеть же столько времени голодными!

Дружный гогот прервал рассказчика. Жердев тоже хохотнул, в очередной раз наслаждаясь неподражаемой манерой изложения рассказчика. Если серьезно, то любому в их взводе понятно, что не в провианте дело, а в том, что этот сурового вида мужик своих в беде не бросит. Но сказать как есть, что больше некому было идти выручать, да и не сгинуть самому, для замкомвзвода скучно, а вот нетривиально о банальном — это к нему! Улыбался Холодильник крайне редко, но разговоры с его участием всегда носили оттенок доброжелательного юмора, даже в обсуждении каких-то критических жизненных ситуаций, вроде «тут-то их, супостатов, всего пятеро и осталось».

Конечно, в лицо все обращались к нему по имени-отчеству, тем более, что уважали старшего прапорщика не только за силу и выслугу лет, но и за личные качества. Репутация человека требовательного, но не придирающегося к подчиненным, закрепилась за ним довольно быстро, а командир блокпоста никогда не переживал за организацию службы, поскольку его заместитель являлся воспитанником «старой школы», перенявшим все лучшее от своих наставников — «афганцев». Такой даже оставшись один и оборону организует, и перед нагрянувшим начальством все представит в лучшем виде.

Из кармана разгрузки капитана подал голос спутниковый телефон.

— База торпедных катеров на связи! — с бодрой интонацией «годка», стоящего на тумбочке дежурным по роте, доложился в аппарат Жердев.

Капитан видел, что вызывает местный торговец, с которым у него сложились хорошие приятельские и деловые отношения. Петрович, широко известный в узких кругах, уже не раз снабжал блокпост полезной информацией о действиях или намерениях различных банд, что позволило сильно сократить поголовье братков на подконтрольном участке, заодно изрядно пополнив кассу спецназовцев. Сам торговец порой тоже имел выгоду, но еще чаще, как подметил Жердев, он действовал по идейным соображениям, стремясь пресечь разбой да убийства, что вызывало симпатию.

— Коля, не до шуток! Дело на миллион долларов, а если точнее, то на все десять! — суетливой скороговоркой ответил сиплый бас.

— Тогда деньги вперед! Но если серьезно, что стряслось, Петрович?

— От моего хорошего знакомого из ФСБ пришла информация, что через КПП у поселка Мылки только что пропустили в Зону большой караван с оружием — четыре грузовика точно!

— А он надежен, этот знакомец из тайной канцелярии?

— Ключевые слова здесь — «моего» и «хорошего». Оснований ему не доверять у меня нет. У него на том КПП свой сексот имеется, сведения достоверные. Пока груз только «дикие гуси» сопровождают. Информатор слышал, как командир поста предложил за некоторую доплату еще и сопроводить, но старший конвоя отказался, сказав, что в Хурбе перед аэропортом их должны встретить миротворцы, мать их, из НАТО, а уж до него они и так доберутся. Если это у них получится, то под таким крылышком контрабандистов уже не пощиплешь. Надо накрыть караван до того! А заодно попытаться выяснить, кому такая прорва оружия понадобилась. Но это не цель, главное — чтобы оружие не дошло до заказчика. Как понял? Перехвати их на полпути! Сможешь? Успеешь?

— Охраны сколько?

— Точно не известно, информатор в каждый кузов залезть не мог, но не меньше, чем полвзвода. Нахрапом, с заходами вроде «стой, предъявите документы!» даже не суйся! Они без комплексов — сразу вас положат. Только ежовыми рукавицами, по-другому не возьмешь!

— Ох, Петрович… в душу-пень-кобылу-мать! У меня только одна БМП, идти придется на максимальной скорости и часть пути через сопки, заросшие лесом, а значит, на броню я никого уже не посажу. В итоге у меня на руках будет только одно отделение, атаковать придется без разведки превосходящих сил противника. А если у них рейлганы? Авантюра это чистой воды, и к тому же чрезвычайно опасная, неужели не понимаешь? Тем более их пропустили, а значит, наверняка какие-то бумаги для прикрытия пятой точки имеются — это мне прямая дорога под суд! Несколько лет назад офицеру семнадцать годков впаяли за исполненный приказ, полученный по рации. Тогда спецназовцы всего пять человек застрелили. Я же сразу на пожизненное претендовать буду!

— Коля, выручай! Прости, но заранее невозможно ничего узнать, у нас на натовском рынке оружия своих людей нет. И позже не будет, доля такая — горячие пирожки со сковородки голыми руками таскать. Ты тоже пойми, оружие серьезное идет, в больших объемах и все для какой-то мрази. Там не только легкое стрелковое вооружение — там мины, гранатометы, тяжелые пулеметы и еще два вагона и маленькая тележка всякой дряни! По ком они потом из этого добра стрелять будут? По вам и по нам! Скажи мне, старому дураку: мины противотанковые и ПТУРы они против сталкеров, по-твоему, использовать собираются? Ты же знаешь про бойню на бывшем посту номер десять?

— Это перед поселком «Молодежный», где сгоревший армейский БТР у шлагбаума и вышка в решето?

— Да, он самый.

— Я тут несколько месяцев служу, а этот пост уже давно место приюта для разных голодранцев. Мы мотострелков в спешке меняли — в суматохе не до историй. Конечно, слышал разговоры, что всю заставу положили, но без деталей. А почему по новой не стали выставлять КПП, я не в курсе.

— Ясен пень! Никакое начальство о былых провалах и скелетах в шкафу не любит вспоминать. «Мясо» все равно мертвое, а себя зачем подставлять?

— Просвети, раз уж начал.

— Тогда свалили все на неустановленных сталкеров, которыми там и не пахло. Просто ворье в погонах задницы прикрывало. А ситуация частично схожа с нынешней — через Мылки пропустили караван, а на «десятке» уперлись. Караванщики расчехлили один «КамАЗ» с «Утесом» в кузове, и давай в упор долбить. Сами в это время в боевой порядок развернулись и под огнем прикрытия пошли на штурм. Тех, кто уцелел и из построек отстреливался, закидали ручными гранатами.

— Ты прям как был там.

— Нет, я это знаю, поскольку анонимы из числа победителей потом в Сети видео, снятое на телефон, выложили. В назидание неподкупным, так сказать. Слушаешь?

— Да.

— Наград от начальства не обещаю. Раз их легко пропустили, значит, генералитет и на этот раз смазали как надо. Но можешь во всех смыслах рассчитывать на мою благодарность, за мной не заржавеет при любом раскладе! Если не ты, то кто, Коля?

— Ладно, Петрович. Перехвачу. Отбой.

Сплюнув в сердцах под ноги, Жердев рявкнул так, что на деревьях неподалеку в небо сорвалась стая вездесущих ворон:

— Потапов! Мобильную группу в ружье! Я поведу, остаешься за старшего!

Менее чем через минуту последовал доклад о готовности. Прапорщик успел крикнуть: «Бак полный», и «БМП-ЗМ» рванула с места так, что корма просела, а нос задрался. Данная модификация отличалась от гораздо более распространенной родственницы «двушки» в числе прочего и на треть более мощным движком, что существенно добавляло ей в динамике. Рыча и оставляя за собой клубы сизого дыма, машина стремительно удалялась от КПП, унося «братишек» на очередную встречу с неизвестностью. Говорят, хорошая жена, даже если ничего не знает о проблемах в делах мужа, тем не менее, все понимает. В армейском подразделении похожая картина: остававшиеся провожали уходящих на задание взглядами, полными тревожного ожидания, ведь общая картина всем бойцам очевидна без слов и пояснений — впереди бой.

На самом деле, «БМП-ЗМ» не просто бронированная повозка для разместившихся в десантном отделении семи вооруженных до зубов спецназовцев, при умелом использовании это весьма внушительная сила. В скулах передней части машины располагается еще пара бойцов, которые ведут огонь из двух курсовых пулеметов. Когда стрелки десантируются, то «ПКТ» ставятся на стопор и могут использоваться для стрельбы механиком-водителем.

Но самые «зубастые» парни, оператор-наводчик и Жердев на месте командира, находились в боевом отделении низкопрофильной конической башни, имея в своем распоряжении жестко связанные друг с другом стомиллиметровое орудие (оно же пусковая установка) и автоматическую пушку-«тридцатку», с которыми в свою очередь «строен» еще один пулемет «ПКТ». Причем для того, чтобы нагонять ужас на врага, наличие в расчете одаренного артиллериста не требуется — за управление стрельбой главного калибра отвечает система «Бастион» второго поколения. Наводчику достаточно всего лишь удерживать цель в окуляре прицела, чтобы снаряд попал в точку, указываемую лучом лазерного целеуказателя.

И все бы ничего, все бы хорошо… да только времени в обрез, а атаковать с ходу неизвестного по численности и вооружению противника — дело завсегда рискованное. С той стороны ведь тоже не утонченные выпускники филологического отделения какого-нибудь института. Поэтому понукаемый командиром мехвод выжимал из техники все до последнего, чтобы обеспечить хоть какую-то фору до появления контрабандистов и устроить максимально негостеприимную встречу.

Сначала машина шла по дороге со скоростью под семьдесят километров в час, затем — по бездорожью, да сквозь молодой лес, перемахивая через двухметровые овражки и подминая деревца, уж как получалось. Хорошо, что до полюсов Зоны не близко — аномалии встречались не слишком часто. Плюс благодаря тому, что всю технику изоляционных сил месяц назад оснастили детекторами повышенной мощности, обеспечивающими обнаружение «неправильных» мест за сотню метров, водитель мог своевременно маневрировать. Эти мудреные приборы испускают сканирующий импульс, частично отражаемый всеми аномальными областями без исключения. Жаль только, что весят они почти пятнадцать килограммов без учета аккумуляторов — пешком не потаскаешь.

Внезапно БМП выскочила из леса на неширокую полоску открытого пространства с притулившейся у ближнего края грунтовой дорогой. Николай наметанным глазом сразу подметил, что свежих следов протекторов нет. Замечательно, значит, успели! Затем он окинул взглядом местность: близлежащий холм и складки местности натолкнули капитана на мысль, как, используя рельеф, свести на нет численный перевес противника и не подставиться самим.

— Стоп машина! — зычно гаркнул командир.

Ощутимо качнувшись из-за резкого торможения и подняв небольшое облако пыли, боевая машина пехоты замерла. Хорошо, что она оснащена системой герметизации обитаемых отделений и подачи в них очищенного воздуха, это облегчает жизнь в подобные моменты, не пропуская внутрь радиоактивную грязь.

— Шевченко, считай, пыль ветром отнесло, так что через полминуты бери бойцов и дуйте на гребень холма над вон той излучиной дороги. В сторону противника там фактически не уклон, а обрыв, да еще эрозия почвы — так что к вам в гости они забраться точно не смогут, как бы ни хотели. Не высовываться! Сигнал к атаке — орудийный выстрел. По нему швыряете вниз по две «Ф-1» каждый и после разрывов добиваете из стволов все очаги сопротивления, какие есть. Вниз спускаетесь только по моей команде. Рации на прием, в эфире тишина! Как понял?

— Все понял, товарищ капитан. Ждем сигнала, подавляем, спуск по команде.

— Молодец! Вперед на исходную!

После выгрузки десанта Жердев приказал механику-водителю вести машину к рытвине, протянувшейся вдоль дороги, метрах в семидесяти от нее. Ложбина постепенно расширялась в сторону ожидаемого появления противника до небольшого овражка, что позволяло скрыть от охраны каравана свежие следы, оставленные гусеницами. Когда БМП фактически полностью скрылась во впадине, оставив над кромкой лишь приборы наблюдения командирской башенки, Николай скомандовал заглушить двигатель. Бойцы споро раскатали поверх башни небольшую маскировочную сеть, чтобы ничей глаз не обнаружил металл на фоне природы раньше срока.

Учитывая, что БМП оборудована механизмом изменения клиренса, позиция получилась просто идеальная. Изначально он разработан для крепления машины на парашютной платформе при десантировании с самолета, но его также можно использовать и для изменения высоты силуэта машины, что позволяет прятаться в укрытие между выстрелами. После завершения всех приготовлений оставалось только ждать, что всегда непросто при гуляющем в крови адреналине.

Мехвод Леха прокашлялся.

— Да может, мы их до вечера ждать будем! Расслабьтесь, а то геморрой вылезет! Короче, анекдот. Выездная медкомиссия проверяет личный состав на блокпосту. После нескольких срочников заходит сержант-контрактник, раздевается — а у него вместо уставных трусов что-то вроде юбки папуаса, только из бряцающих пластин. У главврача от удивления очки на лоб лезут.

— Епт! Сержант! Это что еще за наряд?!

— А это, товарищ майор, свинцовые трусы для защиты детородных органов от радиации!

— Так это радиация у тебя пальцы на ногах откусила?

— Никак нет! Это в бане резинка от трусов неожиданно лопнула!

Смеялись все, но нарочито сдержанно, как командир, чтобы не сильно ослаблять внутреннюю пружину.

— Ну, все, разрядились после тряски, и хорош, — урезонил подчиненных Жердев.

Предстоящая схватка с охраной каравана беспокоила капитана по ряду причин, но никак не потому, что он никогда не делал подобного ранее. Как раз наоборот, именно опыт правильной организации засад и его отличие от нынешнего авантюрного наскока, чреватого потерями личного состава, заставляли офицера нервничать намного больше обычного. Не говоря уже о том, что даже в случае технически успешной операции, спецназ, прикрепленный к блокпосту, настолько выходил за рамки своих полномочий в Зоне, что учитывая явную приближенность контрабандистов к сильным мира сего, это грозило негативными последствиями вплоть до трибунала лично Жердеву. Да-да, за личные убеждения и принципы порой приходится платить дороже всего, особенно если ты занимаешь ответственную должность.

Ожидание тянулось недолго. Минуты через три, не больше, стал отчетливо слышен размеренный гул дизельных двигателей приближающихся грузовиков. Шум быстро нарастал, и, наконец, караван показался на глаза. К удивлению «принимающей» стороны, возглавлял колонну «БТР-80».

— «Коробочка» у них откуда? — риторически спросил Николай, с тревогой пытаясь разглядеть знаки на борту транспортера. — Про нее речи не шло! Если это наши «соседи» решили подкалымить сопровождением, то придется пропускать. В своих стрелять не будем!

К счастью, транспортер вообще не имел обозначений. Капитан даже мысленно хлопнул себя по лбу: из-за удивления он только сейчас обратил внимание, что защитная окраска машины стандартная для вооруженных сил постсоветского пространства прошлого века — однотонная, а не разводами нескольких цветов, как принято сейчас. Очевидно, это «эхо армейских складов», или техника из числа сожженной во время одной из первых рейдовых операций и впоследствии восстановленной местными умельцами.

— Их бы энергию да в мирных целях, — уже вслух прокомментировал Жердев.

Похоже, БТР дожидался где-то в лесу, пока караван минует пост. Пройти из глубины Зоны к ее границе полями, минуя контролируемые развязки, для такой техники труда не составляло. Капитан одобрительно покачал головой в адрес неизвестных оружейных баронов — поставка осуществлялась в лучших традициях: никаких «на авось», зато со всеми страховками «от дурака». Как говорил пахан из старой комедии «Жмурки» — если везешь кейс с героином, то должен ожидать, что на тебя внезапно нападут. Четыре грузовика с оружием в этом отношении являлись на несколько порядков более проблемным активом, чем несколько килограммов продукции афганского Минсельхоза, и организаторы сделки это явно понимали. Ну что ж, тем приятнее будет уесть серьезного противника.

За БТР следовал «козел», в открытых окнах которого через оптику виднелись автоматчики в полумасках и серо-коричневых комбинезонах. За ним, порыкивая и пыхтя, двигался армейский «КрАЗ». Далее шли три «КамАЗа» повышенной проходимости, также производившиеся по заказу оборонного комплекса, а замыкал колонну еще один «уазик» с «дикими гусями». В кабине каждого грузовика помимо водителя находились сопровождающие. Учитывая данные про «минимум полвзвода охраны», неопределенное количество боевиков располагалось в кузовах вместе с грузом.

— Заводи и клиренс на максимум, — скомандовал механику-водителю Николай. — Наводчик, первая цель БТР! Вторая — замыкающий «КамАЗ», пока будешь поворачивать башню между ними — беглый огонь по колонне!

— Есть!

Конечно, несмотря на собственный шум, в караване не остался незамеченным и звук чужого двигателя, и синеватый дым, взметнувшийся в поле, и словно всплывшая за ним башня БМП. Из метнувшихся к обочине «козликов» посыпались наемники, практически тут же давшие несколько целеуказательных очередей в сторону машины спецназовцев. В этих очередях обычные патроны шли вперемешку с трассерами, чтобы облегчить ориентирование на противника в начале боя. Что и говорить — или враг матерый, или натаскивавшие его инструкторы имели опыт боевых действий отнюдь не в составе бандитских шаек. Из кузовов еще не остановившихся грузовиков на ходу прыгали фигурки с автоматами.

«Кажется, по двое с машины», — отметил про себя капитан. И на том спасибо, что не больше.

Предпринять что-то еще парни из Лиги не успели: БТР как раз разворачивал в поле башню с КПВТ, когда в борт ему прилетел снаряд.

— Получите и распишитесь! — позлорадствовал наводчик.

Одного попадания оказалось вполне достаточно: из всех щелей повалил едкий дым, внутри явно что-то горело, но ни один из люков не дрогнул — выбираться, очевидно, было некому. Разворачивая башню от мертвого транспортера к хвосту колонны, БМП поливала из ПКТ и тридцатимиллиметровой пушки все подряд, сея смерть и разрушение. Особенно досталось «уазику», шедшему за БТР — он вспыхнул как факел, и первому из «КамАЗов» — от шального попадания детонировал (да еще как!) его неизвестный груз. На месте грузовика образовалась двадцатиметровая огненная сфера, от которой во все стороны разлетались осколки и обломки. Взрывную волну было видно невооруженным взглядом по поднимавшейся на пути ее движения пыли.

— Ох, твою ж дивизию! — восхитился кто-то из десантников, хотя первой реакцией у всех было втянуть голову в плечи.

Боевики, оказавшиеся поблизости, хоть и укрывались в придорожной канаве, теперь наверняка оказались небоеспособны из-за сильной контузии, неминуемой в таких случаях. Хаоса добавили прогремевшая почти одновременно с этим череда гранатных разрывов и последовавшие за ней автоматные очереди с холма — не такие заметные, как огонь БМП, но не менее эффективные. Ведь для десанта, занявшего возвышенность, залегшие у дороги наемники оставались как на ладони. Взметнулись три облачка дымовых гранат — противник все еще сопротивлялся, пытаясь прикрыться завесой от прицельного огня, но в целом это напоминало агонию. Исход боя сомнений не вызывал, оставалось только завершить его, не понеся глупых потерь. Как только второй снаряд врезался в кабину замыкающего грузовика, Николай крикнул мехводу:

— Выдвигайся к хвосту колонны!

Едва корпус машины оказался на открытой местности, откуда-то из стелющейся над землей дымовой завесы в борт ударил крупнокалиберный пулемет, судя по «голосу».

«Хорошо, что у нас дополнительные броневые экраны в отличие от «двушки», — подумал капитан, — иначе бы до упора пришлось из укрытия работать».

— Шевченко, присмотрись к голове колонны, там очаг сопротивления, а я займусь хвостом, а то им меньше всех досталось.

— Сейчас подчистим, товарищ капитан! — прозвучал ответ из рации.

Практически тут же в автоматическом режиме сработал штатный комплекс активной защиты, без участия личного состава среагировавший на пущенную в лоб наемниками ПТУР. Изделие коломенских оружейников не подвело, а гранатометчик не успел скрыться от карающего огня курсовых пулеметов.

— На, на, на! — орал вошедший в раж стрелок.

Отводя душу, бойцы поливали свинцом все мало-мальски вызывавшее подозрение. Дымовую завесу, наконец, отнесло ветром, и хотя догорающие остовы все еще коптили небо, поле боя стало доступным для обозрения.

— С головой колонны покончено, всех заминусовали, — последовал доклад сержанта.

— У нас также. Спускайтесь, но не расслабляться! Каждое тело проверить! Двоих оставь наверху. Сначала пусть прикрывают, а потом несут дозор. Наше выступление на много километров видно и слышно, так что могут с аэродрома гости пожаловать. Как понял? Повтори!

— Есть спускаться, дозор оставить.

— Выполняй!

— Есть!

Николай взглянул на свои «командирские» часы — с момента начала боя прошло всего полторы минуты. Стремительный успех объяснялся тем, что охрана контрабандистов готовилась к возможному отражению атаки конкурентов, но никак не к действиям в стиле партизан времен Второй мировой, когда без разбора, по принципу «чем больше, тем лучше», уничтожалась не только живая сила противника, но и грузы. В вооруженных конфликтах последних десятилетий все не так. Образно говоря, сейчас доминирует правило «бензовозы не взрывают, их сливают». Поэтому к нападению на груз стоимостью в десятки миллионов долларов не ради наживы, а для его тотального уничтожения, конвой оказался не готов.

— Ну, бог не выдаст — свинья не съест! Курсовые на стопор, выходим! — скомандовал командир стрелкам.

Лязгнули затворы, и десант покинул «броню», на ходу матерясь для поддержки боевого духа. С явными признаками жизни никого не попадалось, поэтому чтобы не получить пулю в спину от затаившегося врага, спецназовцы просто делали контрольные выстрелы всем подряд. Через несколько минут они практически завершили беглый осмотр места.

— Товарищ капитан, у меня для вас сюрприз, подходите к «КрАЗу», — сообщил по рации сержант, — здесь один живехонький.

Николай без промедления оказался у кабины названного грузовика, около которой столпились бойцы. Они посадили спиной к колесу какого-то человека (действительно сюрприз!) в цивильном костюме и перебинтовывали ему пробитые пулями ноги. Выглядел раненый лет на пятьдесят, а одутловатое лицо с брылями и обрюзгшая фигура выдавали в нем сторонника чревоугодия, ведущего к тому же малоподвижный образ жизни. Вкупе с недешевым костюмом это вызывало ассоциации с главбухом. Как он вообще тут оказался?

— Где его нашли?

— Здесь же валялся. С простреленными ногами, куда ж ему деваться?

— Обыскали?

— Пустой практически. Паспорт, деньги и какой-то левый пропуск на гуманитарный конвой.

Капитан заглянул в кабину: лобовое стекло, двери, крыша — все в пулевых отверстиях. Водитель с залитой кровью головой повис на руле. Офицер зло ухмыльнулся, представив как главбух, при его-то комплекции, в крайней спешке покидал свое сиденье, попав в такой переплет. Опустив взгляд, он увидел на полу у пассажирского сиденья стандартный прямоугольный мягкий чехол для транспортировки. Словно боясь спугнуть удачу, Жердев осторожно поднял его и расстегнул. Внутри находился вполне целый, тринадцатидюймовый нетбук в спящем режиме. Нажав кнопку питания, капитан обнаружил, что даже блокировка не активирована.

«Не ждали они нас, главбух так точно расслабился после блокпоста, а когда стало горячо — ему уже не до уничтожения нетбука стало, самому бы уцелеть».

Быстренько проглядев содержимое рабочего стола и немногочисленных папок (нетбук явно использовался только для выездов, а не как постоянный рабочий инструмент), Жердев подошел к очевидному хозяину этого носителя информации.

— Итак, давайте знакомиться. Как вас зовут?

— В документах указано. Лев Львович.

— А по-настоящему?

— Паспорт действительно мой, — недовольно сопя, ответил главбух.

— Хорошо, Лев Львович. Давайте договоримся, что вы полно и четко отвечаете на мои вопросы. Здесь на рабочем столе запароленный архив с цифровым именем, несомненно, обозначающим сегодняшнее число. Рискну предположить, что это данные по сегодняшней сделке, так?

— Вы не знаете, с кем связались и во что лезете!

— Возможно, но вам надо думать не об этом, раз вас угораздило притащить свой зад в Зону, да еще по таким грязным делишкам. Так что думайте лучше о своей шкуре, а о себе я позабочусь сам! Какой пароль к архиву? И не заставляйте меня повторять вопрос.

— Если я скажу, меня наверняка убьют.

Николай почувствовал, как у него заиграли желваки, а кровь от злости начинает приливать к голове.

— Похоже, вы игнорируете то, что я вам говорю. Позвольте, я объясню вам, как обстоят дела.

С этими словами капитан резким движением достал из кобуры пистолет и выстрелил в коленную чашечку «главбуху».

Тот истошно заверещал и, схватившись за ногу, завалился на бок.

— Лев Львович, у меня нет времени на уговоры! Пароль, или дальше будет только хуже!

— Вы не можете так со мной обращаться! Вы на службе, а я гражданское лицо, сопровождавшее гуманитарный конвой! Нас досмотрели на посту на границе Зоны и подтвердили, что все законно!

— Вот такой, значит, у нас будет разговор. Вы, наверно, уже решили, что именно такие слова и в суде произнесете? А теперь послушайте мою правду — мне плевать, кто, как и почему вас пропустил. Степень вашей гуманитарности у меня сомнений не вызывает, — Жердев кивнул в сторону лежавших неподалеку трупов двух убийц по найму. — И посему вы для меня такая же боевая единица противника, как и они, а значит, и допрашивать вас я буду военно-полевыми методами. Понятно?!

— Вы ответите за свой беспредел!

— Все может быть, но сначала вы ответите за эти четыре грузовика, груженных смертью, а также за ребят, погибших на уничтоженном блокпосту номер десять!

Вторая часть фразы являлась не более чем уверенно высказанной догадкой, но глядя на «главбуха», смертельно побледневшего за один миг, капитан понял, что это оказалось попаданием, как говорится, «в яблочко». Ствол пистолета приподнялся, нацелившись в пах торговцу оружием.

— Катехизис!

— Что?

— Это пароль, который вам нужен! Дайте обезболивающее и перебинтуйте меня!

— Проверим… подходит… так… вижу накладные… ясно. Еще один вопрос — вы представитель заказчика?

— Нет, со стороны поставщика. Обычно я занимаюсь исключительно организационной стороной вопроса, но здесь не только сделка крупная, но и клиенты нервные, поэтому пришлось курировать лично. Черт меня дернул польститься на премиальные, лучше бы отказался, сославшись на здоровье! Чтоб я еще…

Выстрел в голову прервал исповедь торговца.

— В живых такого оставлять нельзя, а раз все важное он уже сказал, то как источник информации для нас уже бесполезен, — убирая пистолет, пояснил Николай подчиненным свои действия. — Забросьте его назад в кабину, машину потом подожжем. Теперь пойдем посмотрим на уцелевший груз.

Под тентом в кузове «КрАЗа» при осмотре обнаружилось изрядное количество американских установок «Джавелин». Чрезвычайно удобная штука: достаточно навести на цель, инфракрасная головка самонаведения захватывает цель, и ракета идет к цели самостоятельно. Также не было недостатка в наличии противопехотных управляемых мин направленного действия, но это классика, а присутствовала и экзотика в виде партии их противовертолетных родственниц. Николай про такие раньше только слышал — они самостоятельно разворачиваются в сторону источника вибрации, происходит подрыв кумулятивного заряда, и образуется ударное ядро. В схожих противотанковых минах оно позволяет с пятидесяти метров пробивать бортовую броню навылет.

В единственном уцелевшем «КамАЗе» преобладало стрелковое вооружение. Самыми массовыми образцами являлись штатная штурмовая винтовка бундесвера G36 и коробки с натовскими патронами. Категория снайперских винтовок, напротив, поражала не количеством, а шикарным выбором: от классных, но достаточно распространенных TRG42 и Barret, до современной американской легенды — Intervention M200 под четыреста восьмой патрон, оснащенной портативной метеостанцией и баллистическим калькулятором. Стрелок высокого уровня из такого оружия может вести эффективную стрельбу на расстоянии в два с половиной километра.

— Минируйте все на хрен! — отдал приказ Жердев своим бойцам. — Если сдадим груз начальству, то почти наверняка он в результате дойдет до адресата, что изрядно обесценит наши усилия.

Пока спецназовцы устанавливали взрывчатку и дистанционные детонаторы, Николай, действуя скорее по наитию, а не как опытный участник грязных войн, достал смартфон и начал снимать на его камеру все вокруг: трупы наемников с лежащим рядом оружием, чадящий БТР, содержимое грузовиков. Кто знает, как все обернется? Это сегодня кажется, что ты на коне, а уже завтра можно пожалеть, что не подстелил там, куда тебя швырнули. По крайней мере, пятая точка предсказывала встречу с неприятностями, что побуждало к превентивным действиям.

В процессе съемки Николай откинул крышку еще одного ранее не открытого ящика и обнаружил там бельгийские F2000, вместо прицелов имевшие лазерный дальномер в паре с баллистическим вычислителем. Николай видел такие только в научно-популярной передаче на канале Discovery — не иначе как слегка прикрытая реклама. Получив данные о расстоянии до цели, вычислитель самостоятельно выставляет прицельную марку для стрельбы как из самого автомата, так и из подствольного гранатомета. Немного подумав, капитан повесил одну такую винтовку на плечо, а вспомнив про Петровича — добавил вторую и двинулся дальше.

Пройдя в сторону первого «КамАЗа», от которого в результате мощнейшего взрыва остались только фрагменты рамы, Жердев увидел рядом с дорогой обгоревшую верхнюю половину туловища какого-то наемника. Видимо, он успел выпрыгнуть из кузова, и далее его разорвало и отшвырнуло уже взрывной волной, а иначе, будь он в эпицентре, его распылило бы на атомы. Николай так бы и прошел мимо, но его взгляд зацепился за нечто искореженное рядом с останками. Нечто особенное. Он не встречал этого раньше, но точно слышал и, кажется, даже видел — только где? В Интернете? Нет, скорее на фотографии. Что напоминает это переплетение металла? Какие-то обрывки проводов и погнутые направляющие… винтовка Лоренца! Она же «рельсотрон» или «рейлган». Значит, как минимум одна у них все же имелась. Уф, что тут скажешь, повезло! Ведь в противном случае довольно продвинутая защита «БМП-3» не спасла бы от этого смертоносного оружия — не придумали пока конструкторы от него противоядие.

— Командир, к нам гости, — вышли на связь по рации дозорные. — «Брэдли», со стороны кладбища техники.

— Сержант, что с минированием?

— Пять секунд, последний штрих… все!

— Дозорные, спускайтесь вниз! Так, мехвод!

— Весь внимание, командир!

— Леха, на полном ходу давай навстречу натовцам, перед самым носом крутанись, чтобы они твои бортовые номера и знаки увидели, и в том же темпе назад! Наводчик, а ты после поворота разверни башню в их сторону, чтоб не расслаблялись! Пусть поломают голову, что это означает.

— Есть!

Менее чем через минуту «братишки» уже грузились в вернувшуюся БМП, танец которой заставил американцев растерянно застыть на полпути к остаткам конвоя. Последний факт вызвал немало колких шуток в адрес заокеанского воинства. Отъехав метров на сто и все еще возвышаясь из командирского люка по пояс, капитан не отказал себе в удовольствии помахать рукой на прощание «коллегам». Скрываясь окончательно в башне, он нажал на кнопку дистанционного пульта — два мощных взрыва довершили окончательное уничтожение каравана, а заодно снова заставили замереть американцев, решившихся сдвинуться с места незадолго до этого.

Глава 3

Прошлое Петровича

Приграничный район Зоны отчуждения в сравнении с внутренними областями — как детские ясли против тюрьмы для рецидивистов. Проблемы есть и там и тут, только уровни разные. Как говорится: маленькие детки — маленькие бедки. Тем не менее, аура смерти, пропитавшая эти земли, ощущается буквально порами кожи и, безусловно, напоминает о связи с настоящей Зоной. Чуть отойди от лагеря новичков и попадешь в аномалию, способную убить за мгновение. Даже не успеешь понять, во что вляпался. Если ляжешь спать в поле, то проснуться можешь уже в пасти мутанта. Аура не взялась из ниоткуда сама по себе — она соткана из страха, злобы и предсмертных страданий тех, кто был невнимателен или полагался на авось. Все местные правила и законы написаны кровью неудачников, и об этом важно не забывать тем, кто еще жив.

Природа этих мест вполне под стать гнетущей обстановке — любой сталкер насторожится, наткнувшись в Зоне на полянку с зеленой сочной травкой: можно не сомневаться, что перед тобой либо какая-то аномалия, либо это поводырь аккуратно запустил свои щупальца в твой мозг и корректирует картинку перед глазами. Стандартная растительность в этих краях в зависимости от времени года варьируется от сухой до пожухлой — и никак иначе! То же самое и с погодой: нормальным для местного пейзажа является свинцовое небо и тяжелые, медленно и низко ползущие тучи.

Конечно, кто-нибудь со стороны может начать утверждать, что географические широты значительной части Дальневосточной Зоны располагают к частым солнечным дням и безоблачному горизонту. Собственно, он будет прав — так все и было до превращения нормальной территории в аномальный заповедник. Но после этой трансформации мир изменился и, похоже, Зона отчуждения перестала относиться к владениям, где царствует мать-природа. Одни называли ее «земля без солнца», другие менее поэтично — проклятое место.

Сегодня же (редчайший случай!) все шло вопреки мрачному порядку. За погожим днем наступил ранний и очень тихий апрельский вечер, когда солнце мягко светит сквозь кроны деревьев и всякая суета кажется чем-то неправильным. Небо почти чистое, лишь кое-где легкие перышки облаков. В солнечном свете даже окрестности выглядели не такими унылыми, а руины, заросшие сорной травой, не столь мрачными. Если убрать брошенные дома с пулевыми отметинами и проржавевшие таблички поодаль «Стой! Ведется огонь на поражение!», то можно подумать, что находишься в обычной сельской глубинке. Такая благостная и несвойственная для этих мест пасторальная картина будоражила вместо успокоения, вызывая щемящее чувство беспокойства. Не так, конечно, как предвестники очередного Выброса, но все же. Размышляя об этом, Петрович неторопливо дымил рядом со своим обросшим травой бункером, прислонившись к косяку.

Неподалеку, метрах в двадцати, на ближней окраине деревни горел костерок, у которого сидели трое начинающих сталкеров. Что-то варилось в котелке, а один довольно складно играл на гитаре балладу из репертуара группы Metallica. Когда отзвучал последний аккорд, на некоторое время воцарилась тишина.

— Из тебя хороший гитарист мог бы выйти, — одобрил музыканта его товарищ.

— Ага, а ты мечтал врачом стать, да только когда деньги на жизнь нужны, то все мысли приземленнее становятся, правда? — надувшись, ответил ему тот.

— Да что спорить, тут как на кладбище загубленных талантов. Пообщаешься — половина народа не без способностей. Все зло из-за денег, — примирительно сказал второй.

Снова только потрескивание огня, впрочем, ненадолго. Новичок, до этого молча лежавший на спине, закинув руки за голову, решил, видимо, отвлечь всех от грустных мыслей, навеянных музыкой и разговорами за жизнь.

— Пацаны, а как вам вот такой анекдот? Прознал один сталкер, что в деревеньке рядом с армейской базой да около нее можно хорошими стволами и артефактами на халяву разжиться. Идет он, значит, по деревне, то артефакт дорогой поднимет, то натовскую штурмовую винтовку, то еще что. Прямо-таки Клондайк! Выходит он весь увешанный добром к водонапорной башне и вдруг видит, как вокруг него прямо из воздуха десяток упырей появляется. «Ну, все, звездец!» — думает сталкер. А у самого штаны уже мокрые, душа в пятках и полный паралич всего тела окромя коленок. Упыри неспешно приближаются, и вдруг — голос откуда-то сверху: «Нет, это не звездец! Слушай меня и делай, как говорю! Брось все пожитки и оружие кроме штык-ножа, а затем прыгни с разбегу на самого здорового мутанта — это вожак стаи. Воткни двумя руками штык ему промеж глаз и проверни — он тут же издохнет, а после этого поставь, как победитель, ногу ему на грудь и наплюй в его поганую рожу». Мужик после этих слов все бросает и с истеричным воплем кидается в атаку на центрового упыря. Остальные и чухнуться не успели, а эта визжащая закуска всеми уважаемого в стае главаря завалила и ногу на его труп с горделивым видом поставила. Голос сверху: «А вот теперь — тебе точно звездец!»

Петрович думал, что его не проймет этот бородатый анекдот, но вопреки ожиданиям, видимо, заразившись весельем молодых, гоготавших на всю округу, и сам невольно усмехнулся. Он стоял, задрав голову и зажмурившись от удовольствия, подставляя лицо ускользающим теплым лучам. Черт с ним, с беспокойством, будем считать это весенним подарком. Радуйся, старина, пока солнце светит. Как только оранжевый диск закатится, вместе с темнотой и холодом придут клиенты. Кто-то из них после трудов праведных (тут Петрович снова усмехнулся, ведь такая формулировка применительно к сталкерам без улыбки даже в мыслях не укладывалась), а кто-то потому, что днем свои лица светить не хочет.

«Значит, пора доукомплектовать несобранные заказы, чтобы потом не создавать очереди», — с этой мыслью торговец спустился по ступенькам в свою контору, потирая руки.

Бояться ему вроде как некого, а сталкерская застава в лагере новичков под руководством бывалого Волкодава и выделяемые для него посменно охранники страховали от случайностей. По этим причинам последняя герметичная дверь всегда оставалась открытой в ожидании гостей. Через десять минут, когда Петрович как раз укладывал пачки патронов под прилавком в ячейки заказов, он с удивлением услышал, что дверь скрипнула и закрылась. Это его насторожило, так как шагов вошедшего он не слышал, а видеть дверной проем не мог из-за согбенной позы. Когда лицо торговца, со вздернутыми бровями и округлившимися от впрыска адреналина глазами, наконец, вынырнуло на поверхность, то увиденное поразило его еще больше, чем все, что смогла за эти мгновения нарисовать фантазия.

— Тьфу ты, Меткий!!! Черт тебя подери! Так и инфаркт схлопотать недолго! — послышались раскаты хорошо всем знакомого сиплого баса. — Мало того, что тебя три месяца как похоронили, так ты еще и подкрадываешься, как полуночный вор-убийца!

Впрочем, сталкер видел, что торговец ругается исключительно от пережитого испуга и не более того.

— Извини, нарочно топать я что-то не додумался, а привычку тихо ходить уже ничем не вытравишь, въелась в кровь, — лицо Меткого как будто смягчилось на мгновение, а в глазах мелькнул насмешливый теплый огонек, как бывает при встрече со старым приятелем.

— Честно говоря, очень рад тебя видеть, — расплылся после короткой паузы в ответной улыбке Петрович. — Не мог я смириться с мыслью, что после всех передряг ты сгинул ни за грош! Столько всего пережили! Такие удальцы — штучный товар. Хм, да. Будет у меня к тебе одно предложение, но ты сначала расскажи, что за катавасия с твоими похоронами?

— Они вполне могли стать правдой. Наемники почти достали меня в тот день, серьезную засаду подготовили. Спасибо ребятам, что случайно оказались рядом — не испугались, не дали «гусям» доделать свою работу, отогнали их огнем, а потом еще дотащили до Отшельника, лучшего доктора в Зоне, который меня больше двух месяцев выхаживал, в то время как парни через харчевню слух о моей смерти распустили.

— А закопали кого вместо тебя?

— Сашку Спеца. Он телосложением на меня похож, а обгорел так, что ни по лицу не опознать, ни по татуировкам — на нем и клочка кожи не осталось. Киллеры ведь, чтобы наше сопротивление разом подавить, ловушку приготовили: в одну из пустых бочек, которые на сортировочной станции сто лет в обед как валяются, бензин залили, и дистанционный взрыватель к ней присобачили. Жахнуло так. что мама не горюй, пламя во все стороны. Сашка горел, как факел, а меня, поскольку я при переходе держал дистанцию до впереди идущего, можно сказать, только облизало. Но все равно, когда отбросило взрывом, я был похож на разогретые консервы. Только лежи и жди, когда есть начнут. Никуда бы я без помощи самостоятельно уже не добрался.

— Всем нам время от времени нужна поддержка. Как говорится, разница только в том, что чем более матерым становится сталкер, тем реже и дальше приходится бегать ему на выручку.

Оба старых знакомых рассмеялись.

— Ну, то дела минувшие, а у нас и в настоящем проблем меньше не стало, — продолжил Петрович. — Твоя мнимая смерть, видимо, уже не секрет для тех, кто тебя ищет. Или вот-вот таковым быть перестанет. Могилу нашли и вскрыли, останки увезли. Как и что они там изучать будут, я не знаю, но думаю, за дело взялись серьезно, поскольку вместе с парнями из Лиги работали американцы. Может, ДНК твоя или зубная карта у них есть, а иначе зачем им столько пыли поднимать?

— Откуда информация?

— Через Трактирщика. Выменял ее на водку у русскоязычного немца из международного контингента. У того родители эмигранты с Поволжья, вот вспомнив их рассказы, он и зашел нерафинированной огненной воды добыть.

— А у немца откуда сведения?

— Так ты слушай, а не беги впереди паровозного дыма! Отделение немца в дежурный патруль назначили, когда с базы пришел приказ выдвинуться на сортировочную. Дескать, «соседи» неподалеку в засаду попали, есть убитые и раненые. Сектор сортировочной, кстати замечу, немецкий. Гансы на место прибыли, а там пятеро жмуров и столько же раненых, американцы и наемники вперемешку, грузовик пиндосовский догорает. Про «гусей», обрати внимание, старший из заокеанских гостей сказал, что это их партнеры и им тоже надо помощь оказать, а весь бедлам из-за какого-то террориста-смертника, который к ним в кузов с крыши здания спрыгнул и подорвал себя.

— Брешут! Это Зона, а не Ближний Восток.

— Понятное дело. Они же шаблонно мыслят, откуда у них смекалка возьмется? Им главное, чтобы собственная пресса верила в такую версию, так что не суди строго убогих. В общем, по описанию места Трактирщик смекнул, что интерес у них именно к тебе, слухи-то доходили про могилку. Ни он, ни я, не знали, что ты жив. Но надежные ребята на следующий день при солнечном свете место осмотрели и нашли чуть поодаль ступню в берце, а в его шнуровке — жетон сталкера по прозвищу Шнырь. Похоже, что так называемый смертник это он и есть. Слышал про такого?

— Знал я его. Все сходится. Он из числа тех, кто меня подобрал. Видимо, его и притащили туда, чтобы он место указал. Да что-то не так пошло, как они рассчитывали. Думаю, понял Шнырь, что не выбраться ему из этой передряги, и за собой их на тот свет потянул.

— Вполне реальный расклад. Раз так копают, то можно ждать, что скоро на тебя сезон охоты откроют. Глядишь, еще и объявления развесят, как на Диком Западе! Знать бы еще, в чем их резон. У тебя есть предположения?

— Я даже не сомневаюсь. Есть группа людей, у которых в Зоне есть какие-то очень важные интересы, и эти самые интересы они крайне агрессивно защищают. В Лиане я им сильно насолил, отключив передатчик бывшей загоризонтной РЛС. На северном полюсе Зоны появилась возможность приблизиться к Чукотской АЭС, не рискуя стать сумасшедшим. Если бы не противоречия в верхах, силовики получили бы приказ на зачистку станции до того, как сектанты восстановили излучение… Видимо, боятся, как бы им здесь не помешали.

— А ты часом не по этой теме ко мне заглянул? Я так мыслю: раз ты дверь от чужих ушей с самого начала прикрыл, то, значит, дело у тебя ко мне, и дело серьезное. Выкладывай!

— Все верно понял, Петрович. Но расклад очень не простой. Посему предварительно спрошу: не пожалеешь, что втянулся? Видишь — только я засветился и меня тут же заказали!

— Ой, дай-ка подумаю… так это же я тебя к «Дуге» на поиски ключей ко всем загадкам и отправил! Конечно, Петрович для некоторых умственно ограниченных сталкеров — «жирный спекулянт» или «жадный барыга», хотя непонятно с какой радости я для большинства из них должен быть второй мамкой? В зеркало бы сначала взглянули, да на дела свои! Проходимцы через одного такие, что пробу ставить негде! Но ты же знаешь намного больше о наших общих делах, так что не смеши мои тапочки своей заботой, давай ближе к делу.

— Я, конечно, знаю о тебе, Петрович, поболее многих, но тоже не все. Честно скажу — вопреки основному правилу Зоны «не верить никому», я нерационально склонен тебе доверять, назови это хоть звериным чутьем, хоть интуицией. Иначе бы я просто не появился сейчас тут. Хочу поделиться информацией, да и посоветоваться тоже, но давай договоримся, как говорится «на берегу», что дальше только полная откровенность с обеих сторон! В ином раскладе не вижу смысла, ибо моя жизнь и так на кону, а если я ошибусь в сторонниках и проиграю, то сгинут многие. А как ты верно подметил, я понимаю, что ты не просто барыга и не исключительно ради звонкой монеты стараешься.

Торговец прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он вновь их открыл, то сразу стало заметно, что его взгляд потяжелел. Так бывает, когда человеку впопыхах приходится принимать сложное решение.

— Хорошо, я принимаю твое условие. У меня есть личная мотивация: я человек старой закваски, державной, и мне не наплевать на происходящее, плюс я переживаю за то, в каком мире и среди кого будет жить моя дочь. И будет ли она жить.

Петрович снова шумно вздохнул.

— Есть кое-что еще. Поводов не афишировать мое прошлое и настоящее хватает, но ты заслужил доверие, да и ситуация теперь такова, что мне позарез нужен боец и знаток Зоны, лучший из лучших, а другого, подобного тебе, в моей колоде нет. Слушай, повторять не буду. Во времена СССР я служил в контрразведке Западной группы войск.

— Вот это да, мое почтение!

— После развала страны тянул лямку в России, но недолго. Из-за конфликта с вышестоящим начальством по поводу «нового взгляда на вещи» пришлось уволиться. Вскоре в Москве жену с дочкой сбил какой-то мажор на спортивной машине. Жена погибла, а дочка попала в реанимацию. Мажор тоже не выжил. Правда, уже после встречи со мной. Совершил я это на эмоциях и без предварительной подготовки, а потому зацепок и улик оставил достаточно. Может, меня даже в этом случае не нашли бы, но лихач оказался сынком какой-то уж очень большой шишки из городской администрации, и потому землю в поисках «негодяя» рыли лучшие сыщики. В результате я уехал на лесоповал за казенный счет. Надолго. Когда вышел, у дочери уже своя взрослая жизнь наладилась. Надо было и самому как-то жить, и дочери помогать, вот я и наловчился понемногу на поставках продуктов в Зону зарабатывать. Эта ниша никого особо не интересовала: рисков и геморроя много, а получаемый навар того не стоит. Так и жил, пока на меня не вышли из моей старой конторы.

— Вижу, у вас тоже бывших не бывает.

— Да. В общем, они сделали предложение, от которого тяжело отказаться. В том числе потому, что я почувствовал себя снова нужным, да еще сразу на передовой! Это уже не просто выживание — ко мне вернулся интерес к жизни. На начальном этапе мне и с финансами помогли, и с налаживанием каналов поставок. Благодаря этому я смог стать одним из самых влиятельных торговцев Зоны, занимаясь уже и артефактами, и оружием, и снаряжением, и различным оборудованием, и еще черт знает чем.

— А взамен чего хотели?

— Временами я принимал, снабжал и ставил на требуемый маршрут одиночных гостей, а порой и целые группы спецов, но главным образом от меня требовалась информация.

— Какой направленности?

— Любая значимая — постоянным потоком, а иногда на заказ что-то особенное. Серьезные аналитики ведь уже тогда не сомневались, что процессы в Зоне отчуждения в основном рукотворны. Торговец — очень подходящая для таких задач роль: сидишь на одном месте, а к тебе идут носители информации, и только от тебя зависит, что ты из них выудишь или куда и зачем направишь. Ну, с моим профессиональным опытом, сам понимаешь, начальство не жаловалось на низкую результативность. Причем до тебя никто и ухом не повел, за каким лешим мне все это надо.

— Петрович, я даже не то что верю, а именно чувствую, что ты правду говоришь. И это радует. Будем работать вместе, как прежде. Продолжай.

— Мое руководство осознает всю серьезность ситуации. То, что происходит, не локальные проблемы России, но в случае чего — нам кирдык настанет в первую очередь. Есть также понимание, что проблема не решается в лоб, как в стандартной ситуации с террористами и заложниками, ибо самые лучшие вояки с Большой земли без местных «нянек» здесь просто бесполезны. Нужны люди идейные, вплоть до самопожертвования, отлично подготовленные и, главное, знающие Зону со всеми ее примочками как дом родной. Твое знание станции обнаружения пусков баллистических ракет — так вообще десять плюсов к резюме!

— Хах! Это почему?

— Ведь всем известно, почему Комсомольск-на-Амуре стал гиблым местом, а Дальневосточная АЭС недоступна для силовиков. Восточнее него у села Большая Картель располагается приемная часть «Дуги», за исключением антенны — родная сестра своей передающей половинки в Лиане. Что в ней фанатики переделали — неизвестно, но именно из-за ее излучения у людей при подходе к АЭС мозги набекрень съезжают. Не зря их тут «дуговыми» называют.

— То есть командный пункт и технические помещения у «сестер» идентичны?

— На девяносто процентов, экономия на унификации. Ты и сейчас в Картели не заблудился бы, а я тебе дам чертежи с пояснениями, где все различия указаны. Это благодаря твоему успеху в Лиане удалось из кураторов их вытряхнуть. Кроме того, дам тебе схему, как попасть в подземные технические коммуникации АЭС с южной стороны. Улавливаешь, к чему клоню?

— Тяжело не понять, — усмехнулся Меткий. — Ты мне скажи, Петрович, чтоб переделать оборонные объекты под себя — какие ж ресурсы нужны на весь этот цирк со спецэффектами? Никакие артефакты по самым ломовым ценам дебет с кредитом свести не помогут!

— Деньги, конечно, бешеные вложены. Небольшую страну с потрохами купить можно. В наши кризисные времена, чтобы такое провернуть, нужен карман не одного государства, а что-то посерьезнее. Аналитики говорят, что даже секретная часть бюджета США не настолько велика, особенно с учетом остальных их потребностей.

— Наверное. По крайней мере это не противоречит той информации, с которой я сегодня к тебе пришел. Я во время рейда на Лиан собирал любые носители информации, какие находил. В том числе нашел распечатку прелюбопытного электронного письма на английском языке, отправленного со швейцарского почтового домена от некоего J.R.

— О как!

— Не угадаешь о чем! Распоряжение о создании проектной группы из специалистов, способных обеспечить запуск рабочей площадки на объекте Fukushima и их немедленной командировке.

— Что за хрень?

— Да я вот тоже, прочитав, никак не прореагировал. Спросил у Яндекса — узнал, что так пишется название японской станции Фукусима.

— Это не та ли самая АЭС, про которую столько крика — дескать, второй Чернобыль? Глобально играют! Обычные люди для них, очевидно, не более, чем расходный материал.

— К сожалению, все, что мы видим, еще цветочки. Повелители стремятся к чему-то большему, и это не мир во всем мире. Вот с какими следами их деятельности мы сталкиваемся в Зоне? Излучение, сводящее с ума, радиация, новые вирусы и выведение новых биологических форм при помощи генной инженерии. Упыри, церберы, поводыри и далее по списку, какого мутанта ни возьми, все крайне опасны и враждебны человеку. Чего-либо безвредного в списке просто нет!

— Ага, у них как в анекдоте про тульских оружейников, у которых при сборке хоть мясорубки, хоть детского конструктора, все равно автомат Калашникова получается.

— Перед нами абсолютное ЗЛО. Рядом с ним обычные бандюги — не более чем рядовые представители фауны. Единственный плюс на сегодня — они уязвимы, пока не достигли цели. Это видно по тем мерам безопасности, которые они предпринимают: кольцо баз миротворцев протащили через ООН, излучение восстановили, меня заказали…

Петрович задумчиво чесал трехдневную щетину на подбородке. Взгляд его расширенных глаз застыл, словно прикованный к одной точке на стене, что указывало на глубину мыслительного процесса — даже такому закаленному ветерану требовалось время, чтобы уложить в сознании новую картину Зоны отчуждения. Наконец он поднял глаза, словно закончив мысленно укладывать кирпичики изменившегося для него мира.

— Я все, что в моих силах, сделаю, чтобы насчет помощи тебе договориться. С командирами «Чести» поговорю, почву подготовлю, а там и ты к ним наведаешься. Как ни крути, их группировка создавалась при поддержке тех испуганных чиновников, для которых Зона — бесконтрольная бешеная собака. Это я, считай, из первых рук знаю. Напрямую что-то сделать им характера не хватало, к тому же за потери в армейских подразделениях отвечать надо. Зато в случае с неофициальным самостийным вооруженным формированием легко и просто организовать регулирование численности мутантов и всяких новоявленных фанатиков. Всего-то надо сколотить группу из бывших или назначенных «бывшими» офицеров, подготовленных по части организационной работы в тылу противника, да через не афишируемые статьи бюджета немного денег переправлять на еду и медикаменты, благо ребята неприхотливые. Советского оружия на складах завались, потери не учитываются, опять же любая неудача не проецируется на власти. И рыбку съесть и косточкой не подавиться — идеально! Так что с «мужиками» у нас цели общие, да и ребята они правильные.

— Помощь в любом виде не помешает.

— Снарягу тебе само собой обеспечу. Глядишь, может и еще один пасьянс сложится, перетру сначала с одним человеком из военных, но заранее обнадеживать не хотелось бы.

— Из военных? Да ты просто спрут, Петрович!

— Хорош глумиться! Да, он капитан изоляционных сил с ближайшего к нам блокпоста. По имени он Николай, а когда его рядом нет, то «Ломом» называют. Только сам его так не кличь, у офицеров из-за субординации прозвища не приживаются, только за глаза.

— Надеюсь, не от «старший помощник Лом» сократили? И даже если он толковый мужик, чем он поможет мне в глубине Зоны?

— Нет, его так прозвали из-за присловья «против лома нет приема». Познакомишься — оценишь. Боевой опыт у него приличный, пятым колесом не будет. Тебе самому-то не надоело вертеться как пескарь на сковородке, когда даже во время перезарядки прикрыть некому? Реально надежный парень, с чувством локтя товарища. Споетесь.

— И что, он вот так вот запросто в дезертиры готов податься?

— У него ситуация сложная — дальше некуда. Во многом из-за меня. Ему теперь лучше с тобой к АЭС идти, чем тут оставаться.

— Думаешь, увязнув по коленку, он еще глубже в болото полезет?

— Ну, во-первых, он не слепой котенок, а взрослый мужик со своим взглядом на жизнь и ему за страну тоже обидно. А во-вторых, как я полагаю, шанс на нормальное будущее привлекательнее гарантированной каторги. Да и мне проще помочь ему новую жизнь начать, чем со старой что-то пытаться сделать.

— Ты еще и волшебник? — шутливо спросил Меткий.

— Если бы! Но новые документы с пропиской в Крыму ему выправить, да стартовый капитал, чтоб на квартиру, машину и на подъем хватило — это осилю. Если Коля возьмется вместе с нами эту кашу расхлебывать, грех его не отблагодарить. Так что думаю, должен согласиться наш красавец на мое предложение, если только вожжа под хвост не попадет, и он не надумает правды добиваться. Что смотришь? Если провернем наши планы, то все к морю переселимся, устал я уже от серого неба. А не выгорит — скоро будем у Петра в грехах каяться.

— А что за история у вас вышла? Из-за чего проблемы?

— На днях через блокпост у Мылков, невзирая на всю строгость пропускного режима, как по маслу прошел караван из четырех грузовиков с оружием, а встречали кавалькаду «дикие гуси». Не для них, видишь ли, все эти правила писаны. Так вот Коля по моей наводке, и главное, по моей слезной просьбе, перехватил их и в лучших традициях разделал под орех. Там полный набор везли: и стрелковое вооружение, и ЗРК, и ПТУРы, и мины со взрывчаткой!

— Пока все вроде гладко, хоть дырочку под награду сверли.

— Вчера было гладко. Изначально мы догадывались, что в Москве у этой поставки имеются высокие покровители, но что будут действовать НАСТОЛЬКО нагло — не ожидали. Я, старый дурак, думал, постесняются шумиху поднимать. Как у колумбийских наркобаронов: не проскочило, и ладно, будут следующую партию готовить. Оказалось — просчитался, наши коррупционеры мстительные и хотят преподать урок остальным честным военным. В общем, сегодня из достоверных источников стало известно — Коле шьют расстрел якобы гуманитарного конвоя, предназначавшегося для Изоляционных сил.

— Уф!

— Убийство безоружных сотрудников международных организаций, в том числе правительственных, и другие отягчающие обстоятельства в том же ключе, все хуже некуда. Вранье от начала и до конца, но надо ли пояснять, что стоит за этими словами? Раз вывернули так, то финальная развязка заранее известна, сколько ни рыпайся.

— Петрович, думаешь, руководство страны повязано со здешними темными делами?

— Смотря кто. Без предателей, разумеется, не обошлось. Не первые лица, но кто-то из ближайшего окружения, и дергать в случае надобности они могут за большое количество ниточек. Вряд ли их круг очень широк, но, безусловно, влиятелен.

— Ясно, большие политики отдают приказы, а ниже их просто исполняют.

— Причем не факт, что они досконально в курсе всего или непосредственно крышуют за взятки — скорее, принимают нужные решения, не задавая вопросов, в обмен на некие финансовые преференции или за поддержку во власти. Может, даже за закрытые глаза международной Фемиды — мало ли крючков у дьявола? Минобороны возьми: там несколько бывших ключевых фигур или под следствием, или в бегах. А кто не засвечен и продолжает сидеть в своем кресле? Мы же не знаем, вот и получается: если хотим что-то изменить, то не стоит ждать, что Москва все разрулит, надо самим шевелиться и свою игру вести.

— А ведь многие на полном серьезе с теориями про засилье в Зоне инопланетян носятся. Удивляет, как они на самом верху не боятся организовывать такие мерзости?

— Да если вдуматься, то кого им опасаться? Все рычаги у них, за все промашки отвечают исполнители, максимум стрелочники. Отвлечь внимание они умеют, как заткнуть рты особо одаренным, тоже отработано. Главное, поменьше информации, побольше тумана и страха — электорат схавает!

— Учение про невидимую руку рынка в своих естественных условиях.

— Это ты хорошо подметил, — торговец прикурил от спички и пустил в потолок белое кольцо дыма. — Кстати! Хорошо, что всплыло в памяти, а то я сам чуть не упустил за разговором важную деталь. Коле удалось выудить у «снабженца», ехавшего с колонной, прежде чем тот нас навсегда покинул, данные по поставке. Информация на ноутбуке шифрованная, я тебе скину архив и код для прочтения, посмотри своими глазами. Там самое интересное в том, что «солдатам удачи», сопровождавшим караван, причиталась только третья часть оружия, а остальное предназначалось «Анархии» и угадай кому еще? Фанатикам из «Фатума», которые контролируют обе АЭС в Дальневосточной зоне отчуждения!

— Неудивительно, фанатики всего лишь куклы на ниточках. В жизни всегда так. Нам надо дотянуться до «администрации театра», понять, что к чему, и расстроить их грандиозные планы!

Едва Меткий произнес эти слова, как запищал самодельный аналог домофона, исполненный местными умельцами по спецзаказу, для связи с наблюдательным постом в деревне. Мало ли что с рацией, а тут прямая связь для срочной информации.

— На связи! — пробасил торговец в трубку.

— Петрович, это Волкодав. К деревне цепью идут наемники, человек двадцать пять плюс-минус двое. Несколько в какой-то странной униформе — она у них не стандартная серо-коричневая, а серо-бежевая. Обхватывают полукругом со стороны болот, железной дороги и с востока.

— Петрович, скажи сталкерам — до последнего уклоняться от боя, огонь первыми не открывать, — сказал вполголоса Меткий. — Незачем здесь молодняк необстрелянный класть. В нестандартных комбезах — это еще одни прихлебатели Повелителей, «Белосвет» себя называют. Они за мной уже охотились, наверняка и сейчас по мою душу пожаловали.

— И что ты надумал?

— Я уйду из деревни, и не по-тихому, а так, чтобы привлечь их внимание. Если догадка верна, то до вас им вообще дела нет, за мной погонятся. Ну, а если ошибаюсь, то хоть кого-то оттяну на себя, а с остальными вам самим придется разбираться. Все что надо — продержаться до прихода помощи. Свяжись со своим капитаном и введи его в курс дела. Если он такой, как ты его рисуешь, то выручит еще раз. И кинь «SOS» всем сталкерам в округе, вдруг кто откликнется.

— Вот зараза! Сигнала нет.

— Надо же, и у меня тоже! Наверное, у них какая-то глушилка имеется. Грамотно. Значит, придется мне за вас поклоны армейцам бить. Если сгоряча не расстреляют, то глядишь, приведу помощь. Сталкеров сейчас много в деревне?

— Человек десять, не больше.

— У тебя проводная связь с Волкодавом двусторонняя?

— Конечно, на всякий пожарный.

— Тогда скажи ему, чтобы хватал своих пацанов в охапку, и они тащили свои задницы к тебе в бункер, иначе потом большую братскую могилу рыть придется. Чтобы выковырять вас из подземелья, «гусям» понадобится время, как раз достаточное для прихода помощи. А тут может и пересидите, если конечно все удачно сложится.

— Лады. Ни пуха!

— К черту!

Прижимаясь к земле, Меткий миновал заброшенный погост и, стараясь не потревожить растительность, вполз в заросли лопухов на гребне холма.

«Интересно, станут выдавливать в сторону блокпоста под пули или захотят прижать к минному полю и взять живьем? Неправильный ответ на этот вопрос может дорого мне стоить», — размышлял он, всматриваясь вперед.

Времени в обрез, а потому не заметив никакого движения, сталкер решил действовать по обстоятельствам.

Оттолкнувшись от земли, Меткий буквально на четвереньках слетел с вершины, на ходу умудряясь менять направление, как заяц. Выстрелов не последовало, да и попасть в него во время такого маневра непросто для любого. Возможно, просто ждут, когда он подставится. Пробежав по низине некоторое расстояние, Меткий рискнул забраться чуть вверх и на краткий миг взглянуть на открывающийся за крайним холмом простор.

«Никого. А в обратном направлении?» — слившись с землей, он через прицел взглянул на скат по другую сторону деревни.

Так и есть, цепочка вооруженных людей скоро скроется за крышами домов. Вскинув автомат, Меткий сделал несколько коротких точных очередей — упала одна фигурка, осела другая, а третья, уронив оружие, закувыркалась по склону вниз. Отличная позиция и АС «Вал» с прибором беззвучно-беспламенной стрельбы делали сталкера незаметным для наступающих. Пришлось встать на колено и свалить еще двоих, чтобы его, наконец, заметили. За секунду до того, как пули начали впиваться в землю на том месте, где он находился, Меткий перемахнул через гребень и пустился наутек в сторону армейского блокпоста.

«Значит, живьем брать не собирались, — на бегу думал он. — Ну что ж, передо мной теперь почти ровная местность и я прикрыт холмом, а им надо преодолеть метров двести и взобраться на гребень. К тому же они не рискнут бежать: почем им знать, что в деревне не замерли в засаде сталкеры? Будут осторожничать, а значит, времени у меня более чем достаточно. За пять минут я вполне пробегу полтора километра до поста».

Глава 4

Колея судьбы

На дороге, зажатой минными полями, часовой заметил фигуру сталкера, бегущего на пределе возможностей в сторону блокпоста. Такого тут отродясь не случалось! Как говорил сталкер из анекдота, «был бы трезвый, я бы вас за пять километров обошел!». А тут мало того, что сам в лапы плывет, так еще и поспешает. Это же как припереть должно, чтобы гора к Магомеду в гости пожаловала? К тому же за несколько минут до этого со стороны деревни слышалась заполошная стрельба. О такой «петрушке» лучше доложить, а то мало ли что за этим визитом последует.

Капитан Жердев, выслушав доклад сержанта о наблюдениях часового, левой рукой нажал вызов на удобно сидевшей в кармане разгрузки рации:

— Потапов!

— На связи, товарищ капитан!

— Караул в ружье! По готовности доложить!

— Есть караул в ружье!

Через мгновения командир блокпоста услышал доносившиеся с улицы энергичные отрывистые команды прапорщика и топот ног, обутых в берцы с жесткой подошвой. Как знать — не вестник ли Армагеддона этот сталкер?

Услышав доклад о том, что огневые позиции заняты согласно боевому расчету, Жердев направился к шлагбауму. Когда он подошел, то сталкер уже стоял там подняв руки вверх и переводил дух под чуткими взорами Шевченко и двух солдат.

— Товарищ капитан! Говорит, что он тот самый Меткий и у него лично к вам дело. Причем по имени вас назвал, — обернувшись вполоборота, но не сводя с цели автомата, представил гостя сержант.

— Вот даже как, — Жердев откровенно разглядывал, пожалуй, самого известного сталкера Дальневосточной зоны отчуждения.

На вид гостю лет сорок или чуть больше. Хотя не исключено, что он моложе, просто жизнь в Зоне на износ. Рост примерно в районе ста восьмидесяти пяти сантиметров, плечи широкие, но в целом телосложение скорее сухощавое. Николай мог бы поспорить, что чаще всего питаться этому сталкеру приходится чем попало и когда получится. Одет в распространенный комбинезон без всяких дополнительных примочек. Костюмчик явно не новый, с подлатками, а в нескольких местах — с небрежно зашитыми входными отверстиями от пуль. Такой и за треть цены не факт, что продашь. С оружием получше: спецназовский АС «Вал» с оптикой и какой-то импортный пистолет в открытой набедренной кобуре. Судя по деталям, доступным взгляду, это «Беретта-93», хотя не исключен и какой-нибудь более экзотичный вариант.

— Навороченный комбинезон сгорел при подрыве, уцелевшие элементы защиты с меня доктор пинцетом снимал, — прервал молчаливую паузу гость. — Так что когда оклемался, пришлось нос не воротить, а брать то, что в наличии.

Николай оторвал взгляд от кобуры и с неожиданным смущением понял, что Меткий наблюдал за его глазами и, видимо, все в них прочитал.

— Ничего страшного, просто в Зоне если хочешь выжить, то учишься понимать язык тела, глаз или морды, уж смотря на кого судьба вывела, — сталкер снова отсканировал мысли капитана. — Петрович тебя хотел предупредить о моем появлении, да ему не дали. В беде он, выручать надо. Поможешь?

С этими словами сталкер протянул военному для рукопожатия ладонь с бугорками мозолей и обветренной загрубевшей кожей. Сжав, но не отпустив протянутую руку, Жердев посмотрел ему в глаза.

— Что у него стряслось?

— В деревню наемники пожаловали, человек двадцать. Вооружение легкое. Боюсь только, как бы они там расправу в стиле инквизиции не учинили.

— Наемники, говоришь, — прищурившись, произнес капитан с интонацией, не предвещавшей ничего хорошего «диким гусям». — С ними у нас разговор особый. Один вопрос: чем докажешь, что ты тот, кем называешься?

— Задавай любой вопрос, ответ на который тебя убедит. Если, конечно, недостаточно того, что менее получаса назад Петрович рассказывал, как по его наводке вы разгромили караван контрабандистов с оружием, и какие у тебя после этого трудности с начальством.

— Поверю тебе на слово. Уж слишком рискованная игра для исполнителя провокации, а все здешние искатели приключений люди сугубо шкурные, практичные. Первое отделение — в машину! Выдвигаемся в сталкерский лагерь в деревне! Ты, Меткий, все-таки побудешь тут. Для надежности. Потапов!

— Я!

— Остаешься за старшего, присмотри за гостем!

— Будет сделано, товарищ капитан! — заверил командира прапорщик.

— Ракетница в наличии? — спросил Меткий.

— Конечно.

— «Гуси» как-то изловчились заглушить связь в районе деревни, если понадобится помощь, то иначе как сигнальной ракетой и не вызовешь. Может, я все же с вами поеду? В первой линии буду драться — и приглядеть за мной в бою не сложно будет, и польза от меня опять же немалая.

Жердев на секунду задумался, но потом махнул рукой — мол, полезай.

— Потапов, если увидишь красную сигналку, то вызывай «вертушки».

Когда мобильная группа выдвинулась в сторону лагеря новичков, Жердев, перекрывая шум за счет дюжих голосовых связок, провел короткий инструктаж.

— Десантируемся на подходе к деревне, за дорожной насыпью. Далее действуем по ситуации. Если враг ретируется из деревни без боя, то преследовать или нет — дам команду на месте, по обстоятельствам. Если же наемники вздумают огрызаться, то осаживаем по полной, как бешеных собак. Местных сталкеров не надо третировать или тем паче отстреливать. В данном случае они наши союзники. Леха, ты на БМП промеж домов не лезь, твоя задача — огневая поддержка. Я с бойцами вперед, а ты по очагам сопротивления отработай из второй линии. Маневрируй и на виду особо не торчи — вдруг у них рейлганы имеются, от них броня не спасет.

— Есть!

На БМП расстояние до деревни покрывается за ничтожное время, поэтому после вводной командира спецназовцы ехали молча, мысленно готовясь к схватке. Атака противника в населенном пункте намного сложнее, чем на открытой местности. Враг ведет огонь сверху с чердаков и крыш, снизу из подвальных окошек, из проломов в стене в один кирпич, выбитый специально для этой цели, и просто из окон с разных направлений. В конце концов, он может просто выскочить из-за угла на расстоянии, на котором даже отличный бронежилет в половине случаев не спасает.

Добравшись до обозначенной Жердевым исходной, взрывая и раскидывая гусеницами комья влажного весеннего грунта, БМП развернулась носом в сторону деревни и замерла, облегчая процесс спешивания десанта. Бойцы рассредоточились в цепь и, пригнувшись, выдвинулись вперед, залегая на возвышавшемся над деревней полотне дороги.

Бывший населенный пункт выглядел затаившимся. Или мертвым. По крайней мере, за минуту наблюдения никаких признаков человеческого присутствия обнаружить не удалось. Капитан бросил вопросительный взгляд на сталкера.

— Пятнадцать минут назад тут припекало, — пожал плечами тот в ответ. — Что могло произойти, одному богу известно. Надо спускаться и смотреть.

— Кныш, Иванов и Меткий на разведку, — приказал Жердев. — Снайпер, приоритет на пулеметчиков и рельсотроны, если они у противника обнаружатся.

Сталкер и два спецназовца бегом спустились с насыпи, стремясь побыстрее проскочить открытое пространство. И надо сказать, это оказалось не лишней мерой предосторожности, так как пули стали взрывать землю там, где они пробежали всего лишь полсекунды назад. Стреляли по ним с гребня холма, располагавшегося справа за деревней. Именно поэтому залегшего на таком почтительном удалении противника и не обнаружили при осмотре. Однако из-за приличного расстояния и узкого сектора обстрела, у убийц из Лиги оставалось мало времени для реакции на рывок разведчиков, прежде чем те пропадут у них из вида.

Спешка, как известно, хороша при ловле блох, но при нажатии на курок точности отнюдь не прибавляет. В ответ на выстрелы с холма дважды, с минимальной паузой, звучно хлестнула крупнокалиберная Hecate II. Этой весьма недурной снайперской винтовкой подразделение обзавелось благодаря недавним совместным учениям с европейскими коллегами. Перед таким мероприятием, широко обсуждавшимся во всех СМИ, «эффективное» штабное начальство расщедрилось ради внешнего лоска и собственного имиджа. Ну, не мытьем так катаньем — главное, чтобы было. Остальным военным, вооруженным для ближнего боя и не имевшим оптики, потребовалось больше времени, чтобы не тратить патроны для отпугивания ворон, а по вспышкам выстрелов выцелить позиции «диких гусей» и подавить их огнем. Еще раз ударил крупнокалиберный хлыст, и наступила тишина.

— Все, ушли за склон, — сообщил снайпер. — У них минус три, все мои, а на вашем счету один подранок.

— Ладно, Сашка, не выпендривайся. Твоя дистанция, тебе по штату так отработать полагается, — ответил кто-то из бойцов на ехидную подколку снайпера.

— Снайпер остается прикрывать, остальные вперед, догоняем разведку! — скомандовал Жердев, и уже в рацию добавил: — Леха, выкатывайся на перекресток, и все внимание на склоны!

Основная группа догнала тройку Меткого только у бункера Петровича. Деревня действительно пустовала, трупы сталкеров, к счастью, тоже по пути не попадались. Вход в логово торговца оказался закрыт изнутри, что успокаивало: раз закупорились — значит, целы. Меткий нажал неприметную кнопку рядом с входным косяком и с легкой иронией произнес:

— Петрович, вылезай! Свои пришли!

— Свои все дома сидят! — смеясь со свойственной ему хрипотцой, ответил торговец. — Сейчас открою.

Наконец, послышался лязг, и две створки подвального люка с грохотом распахнулись наружу — парой ступенек ниже стоял Петрович, сжимая в руках лом, использовавшийся в качестве засова. В бункере оказались и все пропавшие сталкеры. Выбравшись на поверхность, они изрядно заробели при виде суровых спецназовцев, и страх их отпустил только через некоторое время, когда пришло понимание, что тушенку из них делать не будут.

— Спасибо, Коля, что быстро подтянулись, — обняв капитана, сказал немного растроганный Петрович. — У меня тут у входа мини-камера размером с шуруп, через нее мы видели, что они взрывчатку начали готовить. Кабы вы их не спугнули — не жить нам.

— Наемники ушли к железной дороге. Слишком далеко для прицельной стрельбы, а снайпер наш все еще на другом конце деревни, — доложил обстановку взобравшийся на бугор Кныш. — Прикажете грузиться для преследования?

— Нет, отставить преследование.

— Коля, раз уж ты здесь, задержись ненадолго, давай одну тему перетрем, — предложил Петрович. — И пару ребят возьми с собой, чтоб не с пустыми руками спасители сегодня в казарму вернулись.

Когда бойцы удалились из закромов торговца, унося тугую пачку купюр, перетянутую резинкой, ящик разной снеди и коробку того, чем ее запивают — дошло дело и до серьезного разговора по душам. Петрович и Меткий, дополняя друг друга, посвятили Жердева в общих чертах в то, что знали сами, а также изложили свое предложение касательно будущего гвардии капитана. Николай энергично почесал затылок.

— Что тут скажешь, умеете вы поднять настроение… полный писец и сбоку бантик!

— На самом деле нет. В нашей Зоне, Коль, похоже, идет полигонная обкатка разных технологий. Все только начинается, игра по-крупному еще впереди. Согласись, когда на определенных территориях подскакивает уровень радиации, а люди сходят с ума, то ситуация попахивает геноцидом. Меткий попытается нарушить планы Повелителей Зоны независимо от твоего решения, но я убежден, что вместе с тобой шансов на успех у него намного больше.

— И куда идти?

— Мне точно придется закончить дело с «Дугой», это как минимум.

— Вроде как в ваших словах есть резон, но не так просто в один момент бросить все, податься в дезертиры и стать изгоем, на которого открыта охота. Мне нужно время все еще раз взвесить.

— Я понимаю, обдумай. Ночь вполне можно подождать. Но не строй иллюзий, будто оставив все как есть, ты сможешь сохранить что-то ценное. Уже на краю стоим, а дальше пропасть. Не будем сражаться здесь и сейчас — все равно войны не избежать. Даже если в Москву уедешь, мутанты и аномалии доберутся и туда.

— Ты дважды вставал у Повелителей на пути, — дополнил Петровича Меткий, — они тебя в покое не оставят. Я тому пример. Точка невозврата уже пройдена.

— Ты и раньше сам выбирал, и сейчас абсолютно все то же самое, — продолжил торговец, — только резоны идти дальше, не сворачивая, стали сильнее. Ладно, я не давлю, просто эмоций много накопилось. Меткий с тобой сейчас отправится. Если решишься, то вместе с утра и выйдете в путь. А нет — он сразу узнает, и не будет терять время.

— У меня в пять часов завтра подъем, иду в Гиблую лощину, — уточнил сталкер. — Приемлемо?

Капитан кивнул.

— Держи ракетницу, Петрович, — задержавшись у сказал на прощание Жердев. — Сигналь, если «гуси» вернутся. Хотя после сегодняшнего урока, думаю, они поостерегутся, но все же не расслабляйся. Как говорится — береженого Бог бережет.

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу