Анатолий Гончар

В поисках упавшей ракеты

Спецназ. Офицеры

Пролог

– Валерий Сергеевич, у нас ЧП, – подполковник Смирнов буквально влетел в кабинет шефа.

– ЧП? – генерал Сергеев удивленно поднял брови – казалось бы, ничто не предвещало…

– Так точно, – взволнованно дыша, отозвался Смирнов, – только что сообщили…

Глава 1

Распахнув полог в палатку, где располагалась группа старшего лейтенанта Иванова, ввалился заместитель командира роты – капитан Немирович.

– Кирилл, поднимай группу, – громко потребовал он.

Тут же среди личного состава, отдыхавшего после ночных занятий, началось шевеление – еще толком не успевшие уснуть бойцы начали неохотно подниматься. Иванов, скинув с себя спальник, сел и сердито буркнул:

– Задолбали своими тревогами, – в груди старшего лейтенанта начала разрастаться злоба. Еще бы не злиться – группа, проведя в поиске всю ночь, вернулась в ПВД (пункт временной дислокации) засветло, а вот теперь еще и послеобеденный отдых оказался сорван. Тем не менее старший лейтенант скомандовал: – Группа, подъем!

Скомандовал – и тут же послышались недовольные возгласы, но громче всех высказался командир первого отделения сержант Алексей Бурцев:

– Командир, а не пошли бы они…

– В понедельник тревога, вчера тревога, – поддержал его старший разведчик‑снайпер ефрейтор Григорий Седых. – Когда же эти учения закончатся?

– Хватит бурдеть! – в свою очередь, начиная раздражаться, потребовал Немирович. – Шевелитесь, тревога боевая, – пояснил он. – Старшина уже за боеприпасами побежал.

– Ниче се… – Седых потянулся к висевшим на гвозде брюкам, – серьезно, что ли?

– Серьезно, – отозвался замкомроты, ничего, собственно, не поясняя.

– Да хорош лепить горбатого. – Бурцев, лениво потянувшись, зевнул.

– Мне больше заняться нечем? – рыкнул Немирович. – Через пять минут чтобы экипированные стояли на передней линейке. У вас вылет через пятнадцать минут.

После этих слов заместитель командира роты развернулся и вышел, а Бурцев, неопределенно хмыкнув, обратился к группнику:

– Командир, и куда мы?

– Да я откуда знаю? – старший лейтенант поспешно зашнуровал ботинки и, нагнувшись, вытащил из‑под нар рюкзак. – Ты лучше скажи, где Петрович?

– Он вроде бы в санчасть собирался, носилки на медицинскую подготовку получить, – неуверенно сообщил Бурцев о предполагаемом месте нахождения прапорщика Банникова.

– И где этого ПЭтровича носит? – беззлобно ругнувшись, Иванов вытащил из кармана телефон, собираясь позвонить своему заместителю, но не успел, тот ввалился в палатку, держа в руках два футляра с малогабаритными носилками.

– Кажется, кто‑то упоминал меня всуе?! – на лице прапорщика расплылась широкая улыбка.

– Петрович, боевая тревога, – группник сунул телефон в карман и принялся копаться в рюкзаке, выбрасывая из него все лишнее.

– Знаю. – Банников швырнул носилки на нары, несколько раз моргнул, привыкая к полутьме помещения, и, обращаясь к разведчикам‑санитарам группы, негромко скомандовал: – Короленко, Семенов, забирайте.

– Товарищ прапорщик, может, ну их к черту? – закинул пробный шар Короленко. – Мы же не на занятия – на задачу идем.

– Тем более носилки нужны. – Банников накинул на себя разгрузку. – Забрали живо! – с нажимом в голосе потребовал он. На этот раз санитары не заставили себя ждать – Петрович свои приказы в третий раз не повторял, вместо слов отправляя вестником подвернувшийся под руку ботинок или табуретку.

– Таскать их еще, – недовольно бурча себе под нос, Семенов взял с нар носилки. Взвесив их в руке, он выпятил вперед нижнюю губу и одобрительно кивнул, – не тяжелые. – После чего взял вторые. – Олег, держи, – сказал и через всю палатку кинул носилки с трудом успевшему среагировать Короленко.

Шмяк – и носилки оказались в подставленных ладонях.

– Премного благодарен, – не слишком искренне поблагодарил второй санитар и сунул носилки на дно рюкзака. В то, что они потребуются, всерьез не верилось.

Семенов в ответ хмыкнул, повел широченными плечами и словно танк попер к своей лежанке. Почти тут же его огромная ступня пнула стоявший на полу газовый баллон, и тот, погромыхивая, покатился под нары.

– Федя, черт, под ноги смотри, – рявкнул на него Бурцев. – Лезь давай за баллоном!

– Да я ж не нароШно, – Федор расплылся в простодушной улыбке и, как ни в чем не бывало, потопал дальше.

– Вот тварь толстая, – Алексей ругнулся и, поняв, что выполнения своего требования он не дождется, нагнулся и зашарил рукой по полу.

– Поживее, – в палатку вновь заглянул замкомроты.

Иванов покосился на вошедшего.

– Константинович, что за спешка? – спросил он.

– Начальство торопит – машины из парка уже выехали, – пояснил Немирович, – Дело за вами. Еще две группы подняли.

– А куда, что, зачем? Хоть что‑нибудь прояснилось? – Старший лейтенант шлепнул кепкой севшую на одеяло муху и опять же кепкой смахнул ее на пол. – Константиныч, что скажешь?

Немирович скорчил гримасу и начал было открывать рот, чтобы ответить, но его опередил Бурцев:

– Начальству, наверное, опять моча в голову ударила, – предположил он. – От безделья на стены лезут, вот и мутят.

Но, покосившись на сержанта, Немирович отрицательно покачал головой:

– Молодой человек, вы не правы, – заметил капитан и, обратив свой взор на командира группы, сообщил: – Вы куда‑то летите, а куда – не знаю. – И после секундной паузы добавил: – Не на вертушках.

– Точно?

– Да. «Ан» там какой‑то под вас готовят.

– По экипировке указания есть?

– Ничего, – помотал головой Немирович. – Начальство само ни фига не знает. Сказали поднять, вооружить по полной. Продукты и прочее на пять суток. Средства связи штатные.

– О, блин. – Иванов шлепнул себя ладонью по лбу. – К связистам‑то я забыл человечка послать.

– Да предупредили их уже, – обнадежил Немирович. – Ты давай своих людей подгоняй. Вам еще оружие и боеприпасы получать.

– Все, уже выходим, – заверил Иванов и громко скомандовал: – выползаем. Кто последний, тому всю неделю уборщиком быть.

– Выходим, – поддержал командира Банников. Повинуясь команде, спецназовцы потянулись к выходу.

Прохладный ветерок, налетающий с запада, тащил за собой тучи. Медленно расползаясь по небу, они закрывали его синеву своей серо‑сиреневой неровностью, растягивающимися во все стороны лохмами, с которых нет‑нет да и соскальзывали вниз красно‑оранжевые молнии. И некоторое время спустя до стоявших на линейке готовности спецназовцев доносились раскаты грома. Кроме группы Иванова, на выход готовились и бойцы из соседней роты – группа капитана Лапина и группа старшего лейтенанта Игнатенко. А командиром отряда в последний момент оказался назначен обалдевший от такого «предложения» капитан Немирович. И теперь он, громко матерясь, спешно комплектовал рюкзак. При этом командирская палатка сотрясалась не только от ветра, но и от его негодующих воплей. Недовольство капитана было вызвано в основном тем, что о своей роли он узнал едва ли не в последнюю минуту.

Мысленно отметив, что на выполнение неизвестной задачи отправляются три самые подготовленные группы, прапорщик Банников, едва ли не щурясь от удовольствия, шумно вдыхал в себя приносимую ветром влажно‑прохладную свежесть. Стоявшая уже какую неделю жара опостылела хуже горькой редьки. Даже сейчас Банников чувствовал, как его маскхалат пропитывается выступающим на спине потом.

– Скоро дождь будет, – негромко заметил он, и стоявший рядом с ним Бурцев расплылся в улыбке.

– Петрович, ты прям у нас пророк, – съехидничал он.

– Отвянь, – отмахнулся Банников и покосился на командира группы. Тот забавлялся тем, что засекал время от «вспышки» молний до момента прихода громовых раскатов, умножал получившиеся секунды на скорость звука, тем самым подсчитывая приходившееся до туч расстояние. А тучи тем временем, сплошной стеной загораживая горизонт и наливаясь темными красками, подплывали все ближе.

К томившейся в ожидании группе вышел хмурящийся Немирович:

– Ну и где наше командование? – вопросил он, упреждая подобный же вопрос, который уже многие хотели задать ему.

– Мы откуда знаем? – буркнул Бурцев. – Вы же торопили.

– Торопил, – согласился Немирович, доставая сотовый и отправляя вызов на телефон ротного.

– Да, – отозвался майор Сомохин, все это время находившийся в штабе отряда.

– Анатолий Борисович, группа готова, – сообщил он. – Когда смотр?

– Ждите, – недовольным тоном потребовал ротный и отключился.

Немирович поджал губы, качнул головой и развел руками.

– Ждем‑с.

– Ага, сейчас дождемся – дождь вдарит, и мы никуда не полетим, – высказался Бурцев. – Лучше б улетели, а то я уже одурел в этой командировке. Сидим фигней занимаемся. Объясните мне, какой смысл здесь находиться? Занятия мы бы и в ППД (пункт постоянной дислокации) с таким бы успехом провели. Сплошной тупизм. Учения, учения, к чертям собачьим. Я домой хочу. Или на войну, в конце концов.

– Хватит ныть! – потребовал Банников.

– Я не ною, – с вызовом возразил Бурцев.

– Ноешь, ноешь, – с улыбкой поддержал своего зама Иванов и, увидев выходящих из штабной палатки старших офицеров, сказал: – вот и дождались. Рюкзаки выровняли!

В строю началось ленивое шевеление. Но наконец команда была выполнена, и групп‑ник одобрительно заметил:

– Вот так нормально, – после чего поправил на плече автомат и, видимо, вспомнив что‑то приятное, заулыбался.

– Становись, – глядя на приближающегося ротного, скомандовал Немирович. Разведчики вновь зашевелились, выравниваясь, но почти тотчас замерли в неподвижности.

– Равняйсь, – скомандовал замкомроты, но ротный махнул рукой:

– Отставить. Валентин Сергеевич, у тебя все?

– Так точно, – отозвался Иванов. – Люди и снаряжение в наличии.

– Хорошо, – ротный оглянулся на подходивших к группе офицеров штаба и сообщил: – Смотр будет по‑быстрому. БЧС приготовь.

– Анатолий Сергеевич, а нас вообще‑то куда? – Иванов взял лежавшую на рюкзаке папку с документацией.

– Не знаю, – ответил ротный и, видимо, упреждая очередной вопрос, сказал: – и комбат тоже не знает. Летунам звонили – вроде бы борт в готовности на Таджик.

– Куда? – выпучил глаза Бурцев.

– Таджикистан, дурак, – пояснил Петрович и, в свою очередь, задался вопросом: – и за каким хеком?

– Сказал, не знаю, – ротный нахмурился. – Хватит болтать! – неожиданно рявкнул он и, уступая место начальнику штаба майору Брусникину, тоже встал в строй.

– Равняйсь! Смирно! – скомандовал Брусникин и шагнул навстречу подходившему комбату.

Строевой смотр воистину оказался мимолетным. Все торопились. Комбат нервно поглядывал на часы. И когда из парка наконец‑то выкатился третий бронированный «Урал», облегченно буркнул:

– Полчаса валандались. – Повернулся, к Иванову и негромко скомандовал: – К машинам!

– К машине, – продублировал Петрович, и разведчики, закидывая на плечи рюкзаки, поспешили к остановившейся неподалеку машине.

Гром прогремел совсем близко, и начал накрапывать мелкий дождь. Банников стянул с головы панаму, подставляя до блеска выбритую голову под прохладу падающих капель, дождался, когда крайний из бойцов направится к грузовику, и убедившись, что никто ничего не оставил, потянулся следом. На его лице блуждала довольная улыбка.

– О, – восхищенно воскликнул уже разместившийся в кузове Бурцев, – наш ПЭтрович лыбится, как кот, сметаны объевшийся. Петрович, ты чего лыбишься? На войну едем, убьют, не боишься?

Банников лишь хмыкнул:

– Да пшел ты, – подал рюкзак и, ухватившись за протянутую руку, влез в кузов.

– А че ему бояться? – вмешался в диалог ефрейтор Седых. – Башка гладенькая, скользкая, все пули на рикошет уходить будут.

– Ага, – кивнул Бурцев, как бы соглашаясь, и тут же добавил жменю дегтя: – и мишень хорошая. Блестит. Издалека видно. Хорошо целиться.

– Ни фига, – возразил ефрейтор, – наоборот – Петрович хитрый, в него только целятся, а он раз, врагу в глаз солнечного зайчика, тот бац, бац – и мимо.

– Мели Емеля, твоя неделя, – под скрип закрывающихся дверей Банников вернул панаму на голову, прикрыл полями глаза и сделал вид, что собирается поспать.

«Урал» заурчал мотором и, рывком тронувшись с места, покатил в сторону аэродрома. Громовой раскат ударил прямо над головой и словно обрушил плотину – тент задрожал, завибрировал под потоками падающей на него воды. Удары тяжелых капель превратились в бесконечный поток. Бурцев заглянул в бойницу и увидел лишь сплошную серо‑белесую пелену.

– Никуда мы не полетим, – пророческим тоном известил он. – В такую погоду ни один самолет не взлетит.

Никто ему возражать не стал, разве что Петрович не удержался от своего веского.

– Ну‑ну. Наивный чукотский юноша, – не открывая глаз, едва слышно пробормотал он, но за шумом дождя его возражений никто не услышал. Меж тем колеса грузовика зашлепали по бетонке рулежной дорожки. Еще пара минут, и «Урал» остановился напротив опущенной рампы «Ил‑76». Косые струи дождя залетали вовнутрь борта и тут же стекали по блестящему дюралевому трапу.

По кузову застучал кулак.

– К машине! Бегом! – крик группника прорвался сквозь шум ветра и грохот капель. – Шевелись, мужики, шевелись.

Заскрежетав, хлопнули распахнувшиеся дверцы. Банников спрыгнул, ощутил, как обожгло подошвы от жесткого удара о бетонное покрытие аэродрома, и, сдернув с кузовного пола рюкзак, шагнул в сторону.

– Сразу в самолет, – скомандовал он спрыгнувшему следом Бурцеву.

Дождь лил как из ведра, молнии пронзали небо почти беспрестанно, но сквозь раскаты рокочущего грома явственно доносились звуки реактивных двигателей. Они все усиливались, постепенно заполняя собой окружающее пространство. Банников дождался, когда большинство солдат покинет кузов, и крикнул, обращаясь ко все еще остававшемуся там ефрейтору Седых:

– Гриша, погляди, чтобы ничего не забыли!

– Все нормалек, – заглянув под лавки, отозвался тот и спрыгнул вниз. Тут же по его спине зашлепали многочисленные дождевые капли, даже скорее не капли, а бесконечный поток воды. – Ек макарек, – ругнулся он и вприпрыжку побежал в направлении «Ил‑76». Улыбающийся Петрович направился следом.

– Кто промок, лучше переодеться, – едва поднявшись на борт, посоветовал он. Стянув с головы панаму, он встряхнул ее и, оглядев полупустое пространство «иловского» салона, удивленно присвистнул: – Ничего себе, мы прямо как баре – целый борт под одних нас. – Сказал и, сделав мысленную зарубку: «Что же такое могло случиться, если для применения трех групп готовы гонять за сотни верст такую махину?» – принялся скидывать с себя промокшую насквозь одежду, чтобы тут же переодеться в сухое.

А летчики убрали сходни, и рампа поползла вверх.

Дождь еще лил, когда самолет вырулил на уходящую в серую хмарь бетонную полосу и, взревев двигателями, громыхая колесами по стыкам плит, начал разбег в небо.

Глава 2

Если смотреть со стороны, особенно издалека, то могучая металлическая птица «Ил‑76» отрывается от земли с такой легкостью и непринужденностью, будто это не многотонная громадина, а невесомое перышко. Для сидящих же внутри происходящее выглядит несколько иначе – рев двигателей, вибрирующая тряска на неровностях бетонного покрытия, постепенный отрыв, набор высоты и только потом равномерное и даже по‑своему успокаивающее гудение.

Банников не то чтобы любил летать, но было в полете что‑то завораживающее, что‑то теребившее его беспокойную душу. И проплывающие за иллюминаторами облака, и виднеющаяся далеко внизу земля притягивали его взор. Он любил смотреть на проносящуюся зелень полей и лесов, на темную синеву озер и петляющих рек. А еще он любил взирать на горящие огни ночных городов, где одинокие фонари сливаются в единое целое, представлявшееся ему далекими, многозвездными галактиками. Но не сегодня – сегодня Петрович уселся в кресло и, закрыв глаза, погрузился в раздумья. Случившееся было неожиданно и странно. А он странностей не любил. Любые странности всю жизнь выходили ему боком. Внезапно возникшая задача, ее неопределенность, переброска бог весть куда – все это убеждало Банникова в том, что предстоящее задание никак не могло быть очерчено лишь рамками обычной КТО (контртеррористической операции). Он всеми фибрами души чувствовал, что им предстоит нечто более сложное и если даже не более трудновыполнимое, то, во всяком случае, нечто более важное. В причине же того, почему выбор пал именно на эти три группы, сомневаться не приходилось – группы Лапина, Игнатенко, Иванова считались в отряде лучшими, к тому же совсем недавно они прошли дополнительные полугодичные курсы спецподготовки и потому как нельзя более других были готовы ко всяческим неожиданностям. По этой же причине Петрович не был до конца уверен в том, что предстоящее – именно боевая задача, а не еще одна, очередная, учебная проверка усвоенных боевых навыков. Понимая, что оба варианта возможны, Банников раздваивался в своих желаниях. С одной стороны, хотелось свершить что‑то необычное, что‑то великое… с другой – он, прекрасно осознавая, что подобное свершение может окраситься кровью его бойцов, да и его собственной тоже, готов был молить Бога о том, чтобы происходящее оказалось обычной проверкой на «вшивость». Был готов молить, но не молил. В конце концов, устав метаться от одного желания к другому, Вадим Петрович, выдав мысленную фразу «Пусть будет, как Бог даст», погрузился в сон.

Проснулся Банников, когда колеса самолета уже коснулись аэродромного покрытия.

– Приехали, что ли? – сонно пробормотал он, сладко потянулся и только тогда открыл глаза. Вздохнув, надел на себя еще влажную разгрузку, после чего взял расстеленный на свободном кресле так до конца и невысохший маскхалат и, запихав в пакет, убрал в рюкзак.

Меж тем «Ил‑76», сбросив скорость, свернул на рулежную дорожку и плавно остановился.

– Выходим и сразу грузимся на транспорт, – сквозь начавшуюся в салоне суету до Банникова донесся голос капитана Немировича, громко оповещавшего личный состав о предстоящих действиях. По всему получалось, что тот уже располагал какой‑то информацией. Вадим Петрович уже было хотел пойти и попытаться что‑либо у него разузнать, но тут рампа поползла вниз, личный состав начал вставать и стало не до удовлетворения собственного любопытства.

«Всему свое время», – смиренно подумалось Петровичу, он закинул на плечи рюкзак, подхватил автомат и двинулся к пахну́вшему жаром выходу.

Недалеко от трапа стояли встречающие – незнакомый подполковник и майор, чье лицо показалось Банникову подозрительно знакомым. Вот только когда и где они пересекались, прапорщик так и не вспомнил.

– На посадку, – подполковник махнул рукой в направлении стоявших неподалеку «пазиков».

– Майор Светлов, – протягивая руку, представился Немировичу один из встречавших. Эта фамилия Банникову ни о чем не говорила. Он пожал плечами, удивляясь причудам собственной памяти, и привычно скомандовав: – Вторая группа за мной, – не оглядываясь, зашагал в указанном направлении.

«А про Таджик, летуны, похоже, не соврали», – думал Петрович, окидывая взглядом окружающие окрестности и одновременно вытирая со лба успевший выступить на нем пот. После прохладного салона окружающий воздух казался обжигающе горячим.

– Как в сауне, – бухтел идущий следом Бурцев, а Седых, непонятно кого поминая, приглушенно матерился. Следом за ним, нарочито пыхтя, топал Семенов. Дальше бойцы трех групп шли вперемешку.

– Наш первый, – не получив от Немировича указания, какой группе в какой автобус садиться, Петрович принял решение самостоятельно и из трех «пазиков» выбрал ближайший. Никто его решения не оспорил, и личный состав начал рассаживаться.

К стоявшему у распахнутой двери Банникову подошел угрюмо посматривающий по сторонам Иванов.

– Блин, как же тут жарко, – стянув с головы кепку, он пару раз, будто веером, махнул ею у лица.

– У Константиновича по задаче ничего нового не узнал? – Петрович кивнул в направлении Немировича, ведущего беседу со встречавшими их офицерами.

– Да какое там, – отмахнулся старший лейтенант. – Он и сам ничего пока не знает.

– Понятно. – Петрович прищурился на клонившееся к горизонту солнце. – Ладно, теперь недолго ждать осталось.

– Сдается мне, что это, мля, очередные учения, – высказал свое мнение Иванов, и Банников согласно кивнул, впрочем, тут же добавив:

– Пятьдесят на пятьдесят.

– Пожалуй, – согласился группник и, увидев, что встречавшие направились в их сторону, полез в автобус.

Несмотря на открытые окна, в салоне автобуса стояла невыносимая жара. Но когда недолгое путешествие оказалось закончено и личный состав выгрузился, стало еще жарче. В округе царило абсолютное безветрие. Петрович ожидал, что их временно разместят в каких‑нибудь казармах, но командование зря терять время, видимо, не собиралось.

– Командиры групп, за мной, – коротко скомандовал Немирович и поспешил вслед идущему в направлении ближайших зданий подполковнику.

А вот относительно действий личного состава никаких команд не поступило.

– И что дальше? – развел руками Бурцев.

– Топайте пока вон туда, в тень, – Банников показал рукой на единственно приличное в округе дерево. Под падавшей от него тенью вполне мог разместиться весь личный состав группы. – Все не на солнце жариться.

Сказав так, Петрович вновь прищурился на спускающееся к горизонту солнце. Завтрашний день обещал быть жарким.

Глава 3

Войдя в здание и пройдя по длинному коридору, встречавшие сопроводили спецназовцев в один из кабинетов. Окна этого помещения были закрыты светоотражающей пленкой, а в одной из форточек оказался вмонтирован весьма громко гудевший кондиционер.

– В принципе вы нам больше не нужны, – сообщил майор второму сопровождавшему.

Иванову почему‑то почудилось, что прозвучало это довольно невежливо: мол, вы, батенька, свою задачу выполнили, а теперь не суйся туда, куда собака свой нос не совала.

Подполковник сморгнул, секунду помедлил, соображая, затем слегка сконфуженно бросил:

– Тогда я пошел, – развернулся, оттеснив плечом не успевшего отступить в сторону Немировича, решительно протопал к выходу и покинул кабинет, слегка хлопнув дверью.

Но не успела дверь за ним захлопнуться, как распахнулась вновь.

– Товарищи офицеры, – майор шагнул навстречу вошедшему полковнику, державшему в ладони левой руки свернутую в рулон карту.

– Вольно, – полковник махнул свободной рукой, призывая опустить формальности.

– Товарищи офицеры, – вновь скомандовал майор.

– Подходите к столу, – полковник сделал широкий жест рукой, словно приглашая офицеров к трапезе, и, первым подойдя к столу, расстелил на нем принесенную карту. – Итак, товарищи, как видите, перед вами Афганистан…

– Мы будем работать на его территории? – не удержался от вопроса Иванов и тут же удостоился косого взгляда со стороны Немировича.

В отличие от капитана полковник никакого видимого неудовольствия от того, что его перебили, не проявил.

– Да именно так, – полковник взял в руки ручку‑указку и ткнул в точку на карте, – запомните координаты: Х… У… – Увидев, что кто‑то из офицеров полез в карман в поисках блокнота, недовольно заметил: – Я сказал за‑пом‑ни‑те! Записывать не следует! – Он предостерегающе покачал пальцем в воздухе и повторил с нажимом. – Запоминайте, повторяю еще раз: Х… У…

«Х… У… Х… У…» – Валентин несколько раз подряд повторил про себя услышанные цифры, а полковник продолжил инструктаж:

– Итак, парни, теперь о предстоящей задаче. Вы, естественно, в курсе очередного залпа Каспийской флотилии?!

Собеседники молча кивнули.

– Отлично. Так вот, среди запущенных нашими кораблями ракет, кроме двух десятков «Калибров», было две ракеты «Стилет». Это ракеты совершенно нового типа. Одна из них отклонилась от своего маршрута и упала на территории, подконтрольной афганским талибам.

– Не хило, – Валентин Сергеевич, сдвинув на лоб кепку, принялся скрести макушку. Грозного взгляда Немировича он как будто и не заметил. – Нам, значит, туда?

– Да, – ответил полковник и на миг погрузился в раздумья, вспоминая состоявшийся несколькими часами ранее разговор.

Собеседников в кабинете было двое – он и генерал. Оба в военной форме, по которой можно было сразу же определить разную ведомственную принадлежность беседующих. Кроме того, полковник был молод и подтянут, генерал же почти седой и уже прилично обрюзгший. Тем не менее генеральский взор был ясен и светился незаурядным умом.

– Даже так? Это подтверждено? – спросил генерал после слов полковника о том, что «Стилет» упал в сотнях и сотнях километров от цели.

– Вне всяких сомнений, – подтвердил сказанное полковник.

– Странно, – заметил генерал.

– Действительно странно, – согласился полковник. – На испытаниях комплекс «Стилет» неизменно показывал высокий процент надежности…

– Но первое же боевое применение, и вот такой результат, – проворчал генерал.

– Увы, – полковник развел руками. – Но это еще не все.

– ???

– Мало того что ракета отклонилась от курса более чем на девяносто градусов, это еще полбеды, главная проблема в том, что боевая часть не взорвалась.

– А система самоликвидации? – генерал подался вперед – в этот момент он, кажется, понял, почему полковник из смежного ведомства появился в его кабинете.

– Не сработала. – Ответ был ожидаем.

– Вы полагаете… – генерал не договорил – к чему слова, если продолжение было и так понятно?

– Да. Именно это мы и предполагаем. Три неисправности – перебор даже для нашей русской безалаберности. Каждая в отдельности неисправность могла бы быть, но три! Три невольно наводят на некоторые нехорошие размышления. Похоже, в ОКБ завелся «крот».

– Вы сможете выявить, кто он? – невольно спросил генерал, хотя сейчас его интересовал совершенно другой аспект.

– Мы проводим определенные мероприятия, но результаты могут появиться не сразу. Хотя я не сомневаюсь, мы его вычислим.

– Вычислите… – в очередной раз проворчал собеседник. – Вы говорите так уверенно, будто уже знаете, кто он.

– Нет, не знаем. Но на завершающей стадии к объекту было допущено не так много лиц. Выявление «крота» лишь вопрос времени.

– Но коли это так, то и сам шпион не может не понимать, что, предпринимая столь радикальные шаги, он ставит себя под неизбежный удар. Он рискнул всем. – Генерал вытащил из портсигара сигарету и закурил. К потолку потянулось облако сиреневого дыма.

– Видимо, некто посчитал, что оно того стоит, – на лице полковника на миг мелькнула горькая усмешка.

– А оно того стоит? – Генерал выпустил новый клуб дыма.

– Думаю, да. Однозначно да, – кивнул полковник и поморщился – он не любил, когда кто‑то рядом курит. Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. – Ракета «Стилет» оснащена уникальной технологией невидимости. Это была последняя – боевая проверка перед массовым внедрением данной технологии в наших Вооруженных силах.

– И в чем ее уникальность? – Генерал, почувствовав себя неловко от собственной неосведомленности, раздраженно ткнул сигаретой в пепельницу.

– В том, что технология может быть адаптирована к любому типу самолетов и ракет, к тому же довольно дешева в производстве.

– Даже так?! – генерал не пытался скрыть своего удивления. Смятая сигарета испустила последнюю струйку дыма и погасла.

– Совершенно определенно. Теперь вы понимаете, такая разработка ни в коем случае не должна попасть в руки наших геополитических оппонентов.

– Леонид Эрнестович, – генерал назвал полковника по имени, – по‑моему, мы зря теряем время. Говорите сразу, что хочет от нас ваше начальство, и начнем действовать.

– Во‑первых, Григорий Викторович, начальство не мое, а наше общее. – Полковник показал пальцем в потолок, давая понять, что указания идут едва ли не от Самого.

– О как. А я ни сном ни духом, – в голосе генерала прозвучала обида.

– Полноте, Григорий Викторович, в вашем министерстве решили, что раз изна‑чально проект курировался нами и соответственно вся информация о нем находится в наших руках, то ни к чему вовлекать в это дело дополнительных посредников, проще и удобнее прямое взаимодействие. И вот я перед вами.

– Вполне разумно, – проглотив свое неудовольствие, согласился генерал. – Теперь попрошу к делу. Кто берет на себя какие задачи? Хотя могу предположить, роли уже распределены?!

– Вы проницательны. Задача моего ведомства – обезвредить шпиона. Ваша – обнаружить ракету, извлечь электронику, а остальное уничтожить. Или, в крайнем случае, хотя бы уничтожить все одновременно. Как я сказал, ракета упала на территории талибов, и из этого можно сделать определенные выводы. Какие силы и средства потребуются для успешного выполнения задачи, думайте сами. Вам виднее. Техническое и материальное обеспечение мы берем на себя.

– Считаю, трех групп будет вполне достаточно, – генерал принял решение, не задумываясь.

– Как скажете. Сейчас для нас главное – оперативность. В нашем распоряжении нет ни одного лишнего часа. Мы и без того потеряли уйму времени. А наши геополитические противники‑американцы едва ли станут медлить.

– Через полчаса группы будут готовы к вылету. Задействуем…тый отряд. Он как раз сейчас находится на учениях южного направления. – Генерал поднял трубку телефона. – Кстати, что с вооружением?

– Оружие штатное, два БК, гранатометы. Если мы решим, что им потребуется что‑либо дополнительно, то довооружим по прибытии на авиабазу…ни. Указания уже отданы. Инструктаж командиров задействованных групп я проведу лично.

– Договорились. – Генерал пожал протянутую руку и, уже не обращая внимания на уходящего собеседника, потребовал срочно соединить с командиром…того отряда специального назначения.

Чтобы опередить спецназовцев, полковнику пришлось в качестве пассажира вылететь на учебно‑боевой «спарке» – «Су‑27УБ».

Пауза затягивалась, наконец полковник вернулся к реальности:

– Итак, – продолжил он, – товарищи офицеры, перед вами поставлена задача – обнаружить ракету, демонтировать электронное оборудование, а оставшуюся боевую часть уничтожить методом подрыва и…

– Разрешите вопрос, товарищ полковник? – глядя на влезшего с очередным вопросом Иванова, Немирович поднял очи долу, выражая тем самым свое отношение к подобному нахальству.

– Спрашивайте, – на этот раз в голосе полковника прозвучало неудовольствие. Валентин понял это и решил, что погорячился, но вопрос все же задал. Не идти же на попятную?!

– Товарищ полковник, у нас нет взрывчатых веществ. Мы не имели указаний получать средства подрыва.

– Дополучите, – успокоил его полковник. – А теперь давайте оставим вопросы на потом. Итак, вы должны выйти по заданным координатам, обнаружить изделие, снять электронную составляющую и накладным зарядом осуществить подрыв. В крайнем случае, то есть при наличии огневого противодействия со стороны противника или еще каких‑то непредвиденных, непреодолимых трудностей, не позволяющих осуществить разборку, допускается осуществить подрыв ракеты в сборе. Но это, довожу до вас, в крайнем случае, если все возможности по выполнению первоначального варианта будут исчерпаны. Надеюсь, понятно?! В целом задача не представляется сложной, но вполне возможно противодействие противной стороны.

– Талибы? – проявил знание предмета Иванов.

– Не совсем. – Полковник в легком неудовольствии слегка поморщился и непроизвольно почесал подбородок, на котором виднелся давний шрам. – У нас есть основания предполагать возможность появления в данном квадрате правительственных войск. Кстати, Сергей, – он обратился к майору, – ПЗРК подвезли?

– Да, Леонид Эрнестович, еще утром.

– Добре. Вопросы?

– А талибы? – Валентин все же решил добиться исчерпывающего ответа на свой вопрос.

– Сразу отсюда вы пойдете дополучать дополнительное имущество и вооружение, тогда же получите карты. На них нанесена вся известная нам информация – банды, их численность, карты минных полей и т. д.

– Товарищ полковник, – к инструктирующему обратился капитан Немирович, – еще вопрос, точнее просьба, было бы неплохо, хотя бы на пальцах, объяснить нам, как осуществить демонтаж оборудования.

– Ни к чему. С вами пойдут три специалиста ОКБ, по одному на каждую группу.

– Конструкторы? – видимо, на лице старшего лейтенанта Иванова отразилась такая гамма непередаваемых чувств, что полковник невольно заулыбался.

– Не волнуйтесь. Помехой они не станут. Все три специалиста отобраны с учетом физической «немощи». Не отстанут. Тем более что оружия и боеприпасов у них не будет, с собой лишь некоторые необходимые для демонтажа инструменты. К тому же далеко вам ходить не придется – приземление вертолетов планируется осуществить в непосредственной близости от места падения изделия, на расстоянии, обеспечивающем минимально безопасное нахождение техники в случае непроизвольного взрыва. Как я уже говорил, задача не из самых трудных. Но прошу заметить, в случае ее успешного выполнения по первому варианту можете рассчитывать на самое серьезное поощрение, вплоть до государственных наград.

– Ого, – удивленно воскликнул до того молчавший Лапин.

«Свежо преданьеце, да верится с трудом» – подумал более опытный и мудрый Немирович.

– Когда вылет?

– Как только будете готовы. Вертолеты уже ждут. Еще вопросы?

Немирович бросил взгляд на своих подчиненных и ответил сразу за всех.

– Вопросов нет.

– Добре. Тогда на получение снаряжения.

– Следуйте за мной, – взял на себя руководство до того не вмешивавшийся в происходящее майор и направился к выходу.

– И вот еще что: вертолетчики не в курсе цели вашего путешествия. Так что языками не молоть. Лишние, озабоченные секретами Родины, люди нам не к чему, – бросил полковник вслед уходившим офицерам.

А шедший впереди всех майор вдруг остановился и дополнил сказанное полковником:

– Языками в группах не трепать. Для личного состава: уничтожаете дефектный «Калибр». Ракета, она и в Африке ракета, а какая и чего, знать им не обязательно.

– Это понятно, – буркнул себе под нос Иванов, уже твердо решивший, что уж с Петровичем‑то он секретами поделится точно.

Глава 4

Они вышли из кондиционируемой прохлады помещения и сразу ощутили на себе «всю прелесть» солнечного вечера.

– Жарко здесь как, – Иванов провел рукой по лицу, будто пытаясь смахнуть с него солнечные лучи.

– Сейчас не жарко, – майор улыбнулся, – самая жара в два часа пополудни. – Он замолчал, и словно бы внезапно вспомнив: – Людей возьмите.

– Сколько человек? – уточнил Немирович.

Майор на секунду задумался:

– Четыре с группы, думаю, будет достаточно.

– Валентин, будь добр, дойди, скомандуй, – Немирович обратился к Иванову, видимо, как к самому младшему из всех. А может быть, от того, что он был единственным офицером его роты.

Старший лейтенант кивнул и нарочито неспешно отправился выполнять обращенный в форму просьбы приказ.

Не дойдя полусотни метров до рассевшегося под деревьями личного состава, он громко свистнул, обращая на себя внимание, и, когда бойцы повернули головы в его сторону, громко крикнул:

– По четыре человека от группы. На получение имущества.

– Какое еще такое имущество? – возмутился кто‑то из разведчиков.

– Нам имущество. Сказали дополучить. Короче – по четыре человека и в темпе за нами. Не тяните, нас вертолеты ждут, – сказал и, развернувшись, пошел в обратную сторону.

– Ну и кто пойдет? – донесся до него голос одного из командиров отделений.

В первую очередь спецназовцы получили (на вещевом складе) несколько довольно объемистых и тяжелых тюков. Майор вскрыл один из них, и все увидели лежавшую там странного покроя одежду. Майор вскрыл второй тюк, и стоявший к нему ближе всех Иванов удивленно спросил:

– Это что, чалма?

– Она самая, – кивнул майор. – Здесь как раз по одному комплекту на каждого. С размерами не обессудьте. Как‑нибудь разберетесь.

– Разберемся, – согласно кивнул Немирович. – А обувь?

– Обувь та, что на вас.

– А одежду нашу куда?

– Не вижу проблемы – в рюкзаки распихаете. – Предложив столь простое решение, майор, показав рукой на тюки, скомандовал: – Так, парни, это забрали, понесли. – Затем кивнул в направлении стоящего неподалеку от вещевого склада «ГАЗ‑66» с кунгом, подле которого прохаживались два вооруженных солдата. – Остальные на получение боеприпасов. Потопали, парни, потопали.

Они дружно двинулись в указанном направлении. Шли тесной группкой, и шагавший следом за старшим лейтенантом Ивановым ефрейтор Седых затеребил того за рукав, привлекая внимание:

– Командир, командир, – зашептал он, – командир, куда летим‑то?

– В Афган, – Иванов ответил довольно громко, не скрываясь, так как из инструкций понял: район выполнения задачи тайной за семью печатями не являлся. Майор покосился в его сторону, но ничего не сказал, а Седых, удивленно покачав головой, присвистнул:

– Ниче себе!

– Нормально, – как можно безразличнее произнес старший лейтенант, хотя на душе у него закопошились кошки, еще не скребущие, но готовые в любой момент перейти к этому немудреному действию.

Когда они подошли к машине, майор Светлов поманил рукой одного из разведчиков, сунул ему в руки ключ и, показав на дверь кунга, негромко скомандовал:

– Открывай, залезай вовнутрь и доставай оттуда все, что найдешь.

– Вообще все? – глупо переспросил тот.

– Вообще все, – Светлов едва заметно улыбнулся, и боец, открыв дверь, скрылся в полутьме кунга. Вскоре он подал вниз первый из ящиков, за ним последовали второй, третий… Вначале шли вполне привычные – с патронами, затем он один за другим начал подавать ящики с ПЗРК «Игла».

– Ну да, – принимая очередной ящик и задумчиво на него глядя, пробормотал Седых и тут же со знанием дела выдал заключение: – там же америкосы…

– Так они свои войска вроде как вывели уже? Или нет? – один из бойцов оказался весьма осведомленным в международной политике.

– Американцы вывели, но у афганского правительства свои вертолеты есть, – тут же нашелся майор. – Думаешь, если афганские летчики вас увидят, они станут разбираться, кто вы такие? Нет, конечно. Операция проводится без согласования с местными властями. Так что все всем враги. Более того, о вашем пребывании на территории Афганистана, кроме вас, не должна знать ни одна живая душа. Это, надеюсь, понятно?

– По‑ня‑тно, – с нарочитым кряхтениям ставя ящик на землю, тягуче отозвался Седых. А Светлов повернулся в сторону офицеров:

– И всем остальным это доведите. Задача должна быть выполнена с максимальной эффективностью, – он хотел добавить что‑то еще, но из двери кунга выглянул разведчик, выгружавший оттуда ящики.

– Все, товарищ майор, – доложил он. – Здесь больше ничего нет.

Майор метнул взгляд на ящики, мысленно пересчитывая, и, согласно кивнув, скомандовал:

– Вылезай! – после чего обратился к офицерам: – Здесь по две «Иглы» на группу. Надеюсь, напоминать правила использования нужды нет?

– Так точно, нет, – отозвался Немирович.

– Помним, плавали, – одними губами проворчал Иванов. Меж тем майор Светлов продолжил отдавать указания:

– Патроны распределите самостоятельно. Тротил тоже.

– А куда столько? – капитан Лапин обвел рукой сложенное у ног «богатство». – у нас и без того по два БК (боекомплекта) на каждого.

Майор поглядел на него, поглядел на ящики:

– Патронов лишних не бывает, – заметил он мудро. – Вдруг пригодятся?

– Так полковник сказал, – не унимался Лапин, – у нас не задача, а легкая прогулка.

Майор качнул головой, бросил взгляд в сторону капитана и иронично усмехнулся:

– Это он так считает. Я тоже надеюсь на это. Можно сказать даже верю, что так оно и будет, но не рассчитываю. И вы рассчитывать не должны. Закон подлости пока еще никто не отменял. К тому же береженого Бог бережет. Понятно?

– Так точно, – вынужденно согласился Лапин.

– Тогда заканчиваем трепать языками. Подхватили, понесли, – скомандовал майор.

Но как тут же выяснилось – у личного состава, при всем его желании, забрать все ящики за один раз не получалось, а потому группникам «хочу не хочу», а пришлось впрягаться в работу. Даже Немировичу достался один из ящиков с ПЭПЭшными патронами 5,45 мм.

– Товарищ майор, – взвалив ящик на плечо, Немирович обратился к шагавшему рядом Светлову, – а тару потом куда?

– У машины сложите. Вовнутрь мои бойцы потом закинут.

Немирович понимающе кивнул, и дальше они шли уже молча.

На то чтобы вскрыть цинки и распределить боеприпасы, много времени не потребовалось. Немирович опасался, что возникнет вопрос с распределением ПРЗК – кто захочет таскать с собой такую бандурину? Но, как выяснилось, волновался он зря – желание запустить ракеты у многих перевесило нежелание перенапрягаться. Так что пришлось думать не над тем, кому вручить комплекс, а кому из желающих доверить. В итоге в группе Иванова «Иглу» доверили нести (и соответственно в случае чего использовать) санитару Семенову и разведчику‑автоматчику Илье Ткаченко. Гораздо сложнее, оказалось, решить вопрос с одеждой. Времени на примерку ушло гораздо больше. Но в конце концов разобрались и с этим. Правда, Семенову так подходящего размера и не нашлось – рубаха едва не лопалась на груди, а шаровары, хоть и достаточно широкие, оказались весьма коротки.

– А плевать, – Федор, взглянув вниз на едва достававшие до берец брючины, махнул рукой, – не жениться.

– А если тебе афганочка симпатичная встретится, любовь с первого взгляда, а ты вот в таких шортах? – прилаживавший на голове чалму Седых не преминул подковырнуть своего сверхрослого товарища.

– Да лучше в таких шортах ходить, чем таким сморчком, как ты, быть, – отмахнулся от товарищеского выпада Федор. – Тебе‑то с твоим ростом даже штаны не нужны и под чалмой ничего не видать.

– Так это и хорошо, – ничуть не смутился Григорий, – присел за камушком – и не видно. И ни одна пуля не попадет.

– Зато, если попадет, ничего не соберешь. Как от снаряда раскидает.

– Так то, если попадет, – Седых полуобернулся, разглядывая свисающие юбкой полы рубахи. – Целиться‑то в тебя будут. Вон какая гора мяса. Хрен промахнешься.

– Не мяса, а мышц, – поправил Семенов.

– Это сейчас мышц, а попадут, будет мясо.

– Мужики, заткнулись бы вы оба, – попросил, нет скорее даже потребовал Бурцев, на душе которого отчего‑то скребли кошки.

– А че тебе не нравится? – подался вперед Седых. – Мы о своем мясе разговариваем.

– Накаркаете еще, блин, – пояснил свою позицию Бурцев.

– Точно, нашли чем шутить, – поддержал командира отделения Иванов.

– Да точно, шутить нечего, – встрял в разговор Петрович, – все шутки в сторону. Скотч взяли?

– Петрович, ты опять со своей старой хохмой?! – Бурцев недовольно поморщился. – Сейчас начнешь нудить: лапти оторвет, чем привязывать будете?

– Да я вообще‑то подумал о том, чем тротил крепить будем, но и твое предположение заслуживает самого пристального внимания. Так у кого скотч есть?

– У меня, – отозвался разведчик‑снайпер Вячеслав Пылев.

– Саперам передай, – тут же приказал Петрович.

– Он мой, – запротестовал снайпер. – Я его на свои кровные покупал.

– Ма‑ла‑дец! – похвалил его группник. – Можешь оставить у себя, но если, когда потребуется, скотча у тебя не обнаружится… – Иванов сделал паузу, – ну ты меня понял. – И, подмигнув недовольно фыркнувшему бойцу, принялся облачаться в разгрузку.

Немирович увидел идущего к ним майора Светлова и, в попытке предугадать события, громко скомандовал:

– Рюкзаки на себя!

Майор услышал, как‑то криво улыбнулся, но препятствовать действиям капитана не стал.

– Товарищ майор, куда идти? – спросил Немирович у подошедшего.

– В казарму, – улыбаясь, буркнул тот. – Вам как бы повезло, там за хребтом песчаная буря, – майор ткнул в горизонт пальцем. – Вторые сутки. Полетите, как только ветер начнет стихать.

Иванов проследил за направлением пальца и, непроизвольно отметив, что направление выбрано неверно, уточнил:

– А если не начнет?

– Или завтра утром, – эти слова прозвучали так, будто майор завершил свою мысль, а не ответил на вопрос назойливого старшего лейтенанта. – И вот что, перед вылетом не забудьте получить карты.

– Так точно, не забудем, – пообещал Немирович, на что майор одобрительно кивнул.

– За мной, – скомандовал он, зашагав в направлении одного из зданий.

«Или завтра утром», – повторив сказанную майором мысль, Петрович понял – даже если буря не стихнет, вылет больше откладывать не станут. О предстоящей задаче Банников терялся в догадках – поговорить тет‑а‑тет с группником пока еще не получилось, но по всему было видно, что задача предстоит серьезная.

Горевшие в казарме лампочки с трудом разгоняли полутьму, образовавшуюся за счет закрывавших окна светоотражающих пленок.

– Оружие и боеприпасы в оружейную комнату, – едва войдя, майор Светлов принялся отдавать указания.

Немирович покосился на распахнутую дверь абсолютно пустой (ни ящиков, ни шкафов) оружейной комнаты:

– А замок?

– Сейчас подойдут бойцы, принесут. Они же будут и охранять. Если есть печать, можете опечатать своей печатью.

Немирович отрицательно качнул головой. А майор улыбнулся.

– Не переживай, все цело будет, – заверил он. – На охране мои ребята будут.

– Да я и голову не ломал, – развел руками Немирович.

– Товарищ майор, у нас боеприпасы в рюкзаках и разгрузках… – подал голос капитан Лапин.

– Закладывайте с рюкзаками.

– У нас там еще и пайки…

– Не вынимайте, оставляйте как есть. Вас покормят. Распоряжение уже отдано. Располагайтесь, умывайтесь, готовьтесь к ужину. И вот что, командиры групп, за полученные боеприпасы и вооружение распишетесь утром, когда будете получать карты, – майор, прощаясь, протянул Немировичу руку. Его ладонь оказалась холодной и абсолютно сухой, в отличие от ладони капитана, горячей и влажной от выступившего на коже пота. Досадуя на сей факт, Немирович с усилием стиснул пальцы, но в ответ получил лишь такое же мощное рукопожатие.

– Доброй ночи, – пожелал майор. – Постарайтесь выспаться.

– Доброй ночи, – машинально ответил Немирович вслед уходящему Светлову.

– Так что, товарищ капитан, загружаем?! – косясь на замкомроты, Бурцев принялся скидывать с себя рюкзак.

– Заносим, – скомандовал капитан и через мгновение добавил: – по‑группно! Валентин, твоя складирует все у окна. Мужики, потом ваши, – Немирович обратился к командирам групп третьей роты, – у стен, справа – слева. Покомпактнее все укладывайте! И с ПЗРК аккуратнее. Все, не стоим, не стоим.

– Затаскиваем, – вслед за замкомроты поторопил Иванов.

– А туалет здесь где? – заозирался по сторонам ефрейтор Седых.

– Ты оружие сначала сдай, – посоветовал ему Петрович, на что снайпер скорчил страдальческую гримасу.

– Да терпежу уже нет. За меня Федор сдаст. Федь, затащишь? – Седых, не дожидаясь согласия, кинул под ноги санитару свой рюкзак, следом, поспешно скинув с себя, опустил на него тяжелую разгрузку и протянул в сторону санитара свою винтовку, – затащишь, да?

– Бежи, бежи, а то не добежишь, – усмехнувшийся Семенов подхватил протянутое оружие и, носком ботинка подвинув вперед имущество снайпера, усмехнулся, – засланец, блин.

Освободившийся от вещей и оружия Седых, рванув с места, помчался на поиски вожделенного сортира.

– Еще не дотерпит, – рассмеялся ему вслед Бурцев. – Придется тогда только что полученные штаны отстирывать.

Отпустив еще пару незатейливых шуток по поводу убежавшего по нужде снайпера, бойцы вошли в оружейку и начали раскладывать свое имущество.

– ПЗРК в угол, оружие выкладываем на пулеметы, – начал распоряжаться Банников, – пистолеты при себе.

– Нет, Петрович, нет, – возразил Немирович, – пистолеты тоже выкладываем. Вот сюда, – он ткнул пальцем в один из углов. – И рюкзаки поаккуратнее кладите.

– Квадратненько и перпендикулярненько, – Банников положил автомат на поставленный на сошки ПКМ и, отстегнув набедренную кобуру, положил АПСБ на указанное заместителем командира роты место. – Сдал, тарищ каптан, – нарочито коверкая слова, отрапортовал он.

– Малдец, – в тон ему ответил Немирович.

Наконец с размещением имущества и вооружения было покончено. Офицеры пересчитали оружие и, дождавшись появления обещанных охранников, покинули оружейную комнату. Тени за окном вытянулись в бесконечность.

Глава 5

Уже почти стемнело, когда солдаты‑срочники под руководством угрюмого сержанта‑контрактника принесли ужин. Он оказался незатейливым: столь «любимая» часто ездящими в командировки спецами гречневая каша (правда, с настоящей свежей говядиной, а не опостылевшей «жировой» тушенкой), сливочное масло в маленьких порционных пластмассовых упаковках и по паре кусочков белого и черного хлеба. Чай оказался душистым и сладким. Все это было сноровисто разложено по принесенным одноразовым тарелкам, чай разлили в стаканчики, опять‑таки одноразовые. Странно, но Банников съел свою порцию, казалось бы, давно и прочно опостылевшей ему гречки с удовольствием, то ли тому способствовали треволнения и свежий воздух, то ли каша оказалась умело приготовленной, а возможно, тому способствовало и то и другое. Петрович скушал все до последней крупинки, облизал ложку и, медленно потягивая из стакана обжигающе горячий чай, обратился к кормившим их солдатикам:

– Парни, воды нормальной чистой где можно набрать? А то нам пополнить бы запасы не помешало, – он коснулся пальцами висевшей на поясе пластмассовой фляжки.

– Нам сказали, вам завтра дополнительный запас воды в бутылках выдадут, – сообщил один из срочников, – полноватый и слегка сутулый боец с застывшей на лице маской бесконечного уныния.

– Сколько на брата, не сказали? – продолжал допытываться Банников.

– По три, что ли, – задумчиво почесывая за ухом, ответил другой срочник, высокий, но худой как жердь, – или по две? Слышь, а вы в Афган собрались? – запанибратски обратился он к Петровичу.

– Я тебе щас, как слышну… – начал было Банников, закипая, но осекся, сообразив, что на его одежде, под афганца, не было и не могло быть знаков различия прапорщика. – Учения у нас, – буркнул он, жалея, что вообще затеял этот разговор.

– Спецназ, да?! – поинтересовались срочники. Петрович замялся, раздумывая над ответом, и уже открыл рот, но первым нашелся Бурцев.

– Батальонная разведка, – изображая на лице гордость, ответил он.

– А вы и на парашютах прыгаете?

– Совершаем прыжки с ВТА (военно‑транспортная авиация), – войдя в роль, Бурцев горделиво задрал подбородок.

– Контрактники? – не унимался срочник, тот, что был худым и длинным.

– Само собой, – ответил Банников, не собираясь отрицать очевидного.

– А к вам устроиться можно? – худой взял половник и принялся вертеть его наподобие нунчаков, оставшаяся на половнике каша так и полетела во все стороны.

– Нет, нельзя, – тут же ответил Банников.

– Почему? – удивился срочник и, перестав размахивать своим «оружием», замер в ожидании ответа.

– Вакантов нет, – вмешался в разговор Иванов.

– А может, кто‑то уволится?

– У нас не увольняются, – Бурцев сделал зверское лицо, – у нас либо живые, либо мертвые.

– А серьезно? – слегка обиделся будущий кандидат в «батальонные разведчики».

– Серьезно, вакантов нет.

– И что, никто увольняться не собирается?

– Никто, – отрезал группник. И подводя черту: – все, мужики, кончай базар. Забирайте посуду и уходите. Нам спать пора. Ночью по тревоге поднять обещали.

– А нам сказали, вы утром… И как же вода?

– Повезет, может, и утром, – пробухтел Петрович и непроизвольно зевнул. Упоминание о сне моментально настроило его на соответствующий лад.

– Удачи, – пожелал сутулый, и Банников с искренней благодарностью кивнул.

«Кормильцы‑поильцы» ушли, и почти сразу в казарме воцарилась тишина. Уверенности в том, что поспать получится до самого утра, ни у кого не было.

Глава 6

В помещении, где временно обустроили свой быт откомандированные из столицы полковник Нестеренко и майор Светлов, несмотря на близость полуночи, ярко горел свет.

– …и все же, Леонид Эрнестович, я считаю, что командиры групп должны обладать всей полнотой имеющейся информации.

– Нет и еще раз нет.

– Но это может поставить на грань провала всю операцию!

– Вы ошибаетесь, Сергей Леонидович, наоборот, лишнее знание только повредит. Мы и так сообщили им излишне много.

– Вы не хотите рассказать им о наших подозрениях, а что, если «крот» окажется среди посылаемых с группами специалистов?

– Это исключено, – уверенно возразил полковник. – Мы проверяли их и перепроверяли.

– «Крота» тоже проверяли.

– Нет, невозможно, – отмахнулся полковник. – Эта троица не привлекалась, не участвовала в сборке изделия.

– Официально не участвовала! – с нажимом произнес майор. – Но это не значит, что в процессе сборки у них не было возможностей для доступа к изделию. Особенно если они в КБ давно и им все доверяют.

– Хорошо, хорошо, – устало улыбнулся полковник, – допустим, только допустим, ты прав, мы все лохи тупоголовые и вместо уже имеющегося конкретного подозреваемого проморгали истинного агента и этот агент теперь здесь. Допустим! Но тогда тем более никто ничего не должен знать! Если он так легко смог обвести нас вокруг пальца, то что ему стоит сделать то же самое со спецами? Любой косой взгляд, вопрос, действие могут быть им замечены, заставят насторожиться и, как следствие, затаиться. И что тогда будем иметь мы? Дополнительно трех подозреваемых без малейшего шанса выявить агента? Нет, уважаемый Сергей Леонидович, пусть враг вначале проявит себя действием, а когда у командиров групп возникнут вопросы, вот тогда я и отправлю им соответствующее сообщение.

– А не будет ли поздно? Агент может уйти.

– Куда? Место падения ракеты открытое, а до ближайшего участка местности, где можно найти укрытие, расстояние не менее километра. Он что, вот так прямо возьмет и пойдет в сторону от группы?

– Вы забыли про песчаную бурю, – напомнил майор.

– Она к утру уляжется, – отмахнулся полковник.

– А если нет? – Светлов не собирался так легко сдаваться. – Вы же понимаете, нам в любом случае придется отправлять вертолеты.

– Придется. Указания уже даны, а о прочем и говорить нечего.

– И все же, – не отступался майор, – я считаю, нам следует предупредить парней заранее.

– Нет, – полковник Нестеренко оставался непреклонен. – Нечего забивать спецам голову лишними знаниями.

Майор недовольно нахмурился.

– Про возможность встречи с американцами тоже продолжим молчать? Я предлагаю предупредить хотя бы об этом.

– Нет, – вновь возразил полковник.

– Но американцы – это несколько другой противник, чем талибы и их появление…

– Стоп, стоп, стоп, – прервал своего оппонента полковник. – Вероятность этого невелика. К тому же мы держим руку на пульсе, как только америкосы зашевелятся, мы поднимем свои вертолеты в воздух и будем на месте раньше любого американского подразделения. В любом случае мы опережаем их на пару часов. Сам понимаешь: все эти ПЗРК, дополнительные боеприпасы – обычная перестраховка и не более того. Так что спецам ничего сообщать не следует. Как я уже сказал, лишняя перегруженность мозга знаниями только мешает плодотворной работе.

– Но если… допустим, если что‑то пойдет не так и наши ребята все же столкнутся с американцами? – предположил майор, но полковник только улыбнулся:

– А что изменится, если мы им доведем? Разве ваши спецы и без этого не должны быть готовы к любым неожиданностям?

Майор промолчал, крыть было нечем, но и оставить все как есть, по его разумению, было нельзя. Нарушить указание полковника Светлов тоже не мог и потому решил поступить по‑другому.

Глава 7

Трель телефона, стоявшего на тумбочке дневального, ворвалась в сон и заставила Банникова проснуться. Он сел, открыл глаза. К дребезжавшему телефону, громыхая подошвами, подбежал один из контрактников, дежуривших подле оружейной комнаты. Он схватил трубку, и надоедливая трель прекратилась.

– Ефрейтор Барчук слушает, – представился контрактник звонившему. – Понял! Так точно! Есть!

Он положил трубку на аппарат связи и негромко, но уверенно подал команду:

– Подъем! – Среди спящих началось вялое шевеление. – Подъем, товарищи офицеры и контрактники. Подъем, через сорок минут вылет.

Шевеление усилилось, но особой спешки никто не проявлял. Банников встал, сладко потянулся, не спеша протянул руку к лежавшей на табуретке одежде, краем глаза заметил приподнявшегося на локте группника. Тот зевнул и весело скомандовал:

– Подъем, обезьяны! Вставай, собаки драные! Вставай, нас ждут великие дела. – И громче: – Группа, подъем! – скомандовал и, откинувшись на подушку, сладко потянулся.

«И правда, – подумал его заместитель, – сорок минут уйма времени. Куда спешить».

Но, как оказалось, спешить следовало – в казарму принесли завтрак.

– Опа‑на сервис, – радостно воскликнул Бурцев, – пацаны, вставай, хавчик притарабанили.

– Вставай, кони педальные! – Иванов шумно зевнул и встал с кровати. – Быстро подскочили, построились, – каламбурил группник, с ленцой натягивая на ноги «душманские» шаровары.

– Это еще неизвестно кто, тут педальный, – в тон ему возразил Бурцев. – Сам как ржет, так вон во всю морду лица лыбится.

– Отставить разговорчики! – Иванов притворно грозно сдвинул брови, но сохранить на лице серьезность у него не получилось, губы вновь расплылись в улыбке. Странно, но вопреки всему у старшего лейтенанта Иванова с утра было хорошее, просто замечательное настроение. – Хотя отставить строиться, на горшок вначале сбегали. А ну че кому стоим? Побежали, побежали, побежали. А блин, самому бы как бы того этого, – с этими словами старший лейтенант сунул ноги в берцы и потопал в направлении двери, на которой висела красная табличка с надписью: «Комната для умывания».

Меню завтрака состояло из рисовой каши с сосиской, масла, хлеба, чая.

Пока спецназовцы ели, в казарму принесли упаковки с водой.

– По три бутылки на каждого, – сообщил появившийся вслед за принесшими воду солдатами майор Светлов. Сообщил, взглянул на часы и поторопил: – Через двадцать минут погрузка.

– Все слышали? – голос Немировича вознесся над заполнявшими казарму звуками. – Пять минут, заканчиваем жрать, получаем оружие, выходим.

– Че гнать? Успеем, – негромко высказался Бурцев, тем не менее ложка в его руках начала двигаться значительно быстрее.

За стенами казармы послышалось пыхтение двигателей, скрипнули тормоза, и напротив дверей, ведущих в казарму, остановился первый из подъехавших автобусов.

– Явились, не запылились, – выдохнул, не удержавшись от комментария, Бурцев.

– Так, парни, поторопились. – Немирович бросил использованную посуду в приготовленную под нее коробку. – Спасибо! – поблагодарил принесших завтрак солдат и, стряхнув прилипшую к губе крошку, подошел к майору.

– Здравия желаю! – поздоровался он, и они обменялись рукопожатиями.

– Ну что, морально готовы? – взгляд майора, державшего в левой руке небольшой кожаный чемоданчик, скользил по лицам спецназовцев. Многие из них уже закончили завтракать и теперь, бросая посуду в коробку, направлялись к гостеприимно распахнутой оружейной комнате.

– Готовы. Выспались нормально, позавтракали. – Немирович, прищурившись взглянул на Банникова, самостоятельно взявшего на себя распределение принесенной срочниками воды по группам. Разделив упаковки на три равные части, он вслед за остальными направился в оружейную комнату.

– Хорошо, – майор казался задумчивым, морщил лоб, будто столкнулся с какой‑то неразрешимой дилеммой. – Людей в автобусы посадите, с группниками подойдешь ко мне. Возьмете карты и за полученные боеприпасы распишетесь.

– Да, конечно, – совершенно не по‑военному ответил Немирович. – Я на получение, – сказал он, словно бы испрашивая разрешения, но, не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал за своим имуществом. В душе капитана начало копиться нервное напряжение.

Через десять минут личный состав сидел в «пазиках», а командиры групп, согласно полученному указанию, подошли к поджидавшему их майору.

– Товарищи офицеры, задача вам предстоит на первый взгляд не сложная, но сами понимаете, береженого Бог бережет. Кстати, правила одновременного пуска двух ракет ПЗРК помните?!

– Так точно! – отозвался Иванов.

– Хорошо. Заранее, точнее прямо сейчас, организуйте взаимодействие. По прибытии радиостанции включены постоянно, но на связь без видимых причин не выходить. Уяснили?

– Так точно, – отозвались инструктируемые.

– Тогда следующее: каждой группе придается один специалист ОКБ – инженер‑электронщик. Они уже выехали на аэродром, будут ждать нас там. И теперь самое главное, эти специалисты являются носителями значительного количества знаний, помеченных соответствующим грифом, так что, товарищи офицеры, помните: за каждого из них вы отвечаете головой. Инженеры – люди гражданские, дисциплиной не обременены, могут сотворить какую угодно глупость. Следите, чтобы не потерялись, ни на шаг от себя не отпускайте. И еще: в случае возникновения предпосылок к их пленению ваша задача сделать все, чтобы эти светлые головы не оказались в руках противника.

– Это само собой, – Лапин поправил на плече ремень автомата. – В первую очередь их будем вытаскивать.

Майор взглянул на него и вздохнул:

– Всегда может случиться так, что возможности, как ты сказал, «вытаскивать» не будет. Тогда вам следует предпринять другие шаги.

– В смысле? – выпучился на майора Лапин. Он оказался единственным, кто не понял подтекста в словах инструктирующего. Немирович хотел одернуть Лапина и приватно довести тому все скользкие «политические» аспекты, но не успел – майор ответил довольно жестко:

– Без всякого смысла. Случайный рикошет пули в голову еще никто не отменял. Теперь‑то я понятно объяснил?

– Да куда уж понятнее, – буркнул Иванов, совершенно не радуясь перспективе пристрелить своего же спутника.

– Раз понятно, то нечего голову моралью забивать, – майор открыл дипломат и достал из него толстую папку. Вынул уже из нее и подал группникам три сложенные карты. – Всего три, больше нет, по одной на группу, – произнес он, словно извиняясь перед Немировичем, как‑никак являвшимся командиром сводного отряда.

– А мне и не обязательно, я у Иванова, если потребуется, возьму, – легко согласился с такой «несправедливостью» Немирович и этими же словами одновременно определил свое будущее местонахождение.

– Вот и славно, – майор Светлов достал из папки несколько листов, положил дипломат на согнутую в локте левую руку и, разложив на его поверхности листы, скомандовал: – распишитесь: здесь, здесь и здесь.

Когда с бюрократической процедурой было покончено, Светлов уложил бумаги обратно в кейс и направился к первому «пазику», оставив офицеров самостоятельно согласовывать вопросы взаимодействия при возникновении воздушной опасности. Подойдя к распахнутой двери, майор остановился и, повернувшись к офицерам, напомнил о лимите времени:

– Недолго.

В ответ Немирович только кивнул. Через несколько минут закончившие совещание‑согласование офицеры разошлись по своим автобусам. Иванов сразу же подошел к Банникову:

– Петрович, тут такое дело, нам… – он замялся, – одним словом, мы отвечаем за конструктора головой.

– В смысле ты отвечаешь? – прапорщик хитро прищурился.

– Мы отвечаем, – не поддался отпору группник.

– Короче, Сергеич, что ты от меня хочешь? – Банников зевнул.

– Побудь при нем в качестве телохранителя, хорошо?

– А в головняке кто пойдет?

– Да хоть Бурцев. Тут идти‑то…

– А к чему его вообще охранять? Куда он денется?

– Отойдет в сторону и заблудится.

– Он что, вообще идиот?

– Так там буря. Песчаная.

– Сергеич, а ты ничего получше придумать не мог? Мне для полного счастья еще не хватало стороннего чувака на горшок сопровождать. Нет, уж уволь.

– Петрович, – Иванов перешел на шепот, – тут такое дело, майор сказал, если встревон какой капитальный, ну типа нам кирдык, специалиста этого надо того, сам понимаешь…

– Не понимаю. – Банников сделал вид, что и в самом деле не понимает, о чем ему пытается намекнуть группник.

– Ну, это, – Иванов бросил быстрый взгляд за спину на развалившегося в кресле майора.

– Пришить, что ли? – ни тени эмоций не отразилось на лице прапорщика.

– Ну, типа того, – не стал отрицать очевидного Иванов. – Так как, согласен?

– Покараулить покараулю, чтоб девки какие не сперли ненароком. А пришить, уволь, это ты, батенька, сам, – пауза и с отеческой интонацией: – взрослеть пора.

– Ну, Петрович, – заныл группник, но прапорщик оказался непреклонен. И хотя он был на все сто пятьдесят процентов уверенным в том, что подобного не произойдет, и потому вполне бы мог подписаться на роль «расстрельщика», но по какой‑то прихоти, совсем не желал избавлять группника от душевных терзаний.

«Пусть командир пока хотя бы морально привыкает к возможности подобных действий, а то в час икс заменжуется, и хандык группе», – подумалось Банникову, и он постарался придать своему лицу обиженно‑негодующее выражение.

– Ты что, считаешь меня убийцей? У меня что, на лице написано, что я способен убивать невинных людей? Думаешь, это так просто, взял и убил, да? – говоря, он начал подниматься, словно собираясь наброситься на своего собеседника.

– Ладно, ладно, Петрович, проехали, – поспешил успокоить Иванов своего заместителя и обиженно бормоча: – все приходится делать самому. Все сам, все сам, – направился к своему, стоявшему подле одного из сидений рюкзаку. Едва он опустился на пятую точку, как заработали стартеры, следом загудели моторы, у одного из автобусов громко заскрежетали шестеренки коробки передач, пахнуло выхлопами, и колонна тронулась.

Банников поглядел в окно, поправил чалму и закрыл глаза. Засыпал он быстро. Вскоре его голова свесилась на грудь, чалма сползла и свалилась на пол. Но он этого не заметил. Не увидел этого и его сосед по сиденью – тот тоже сидел, закрыв глаза, и тихо посапывал. И еще пара бойцов сделали то же самое, но большинство продолжали пялиться на окрестные пейзажи. Немирович поерзал‑поерзал на сиденье, усаживаясь поудобнее, и обратился к сидевшему рядом Светлову:

– Товарищ майор, распогодилось там? – капитан махнул рукой в неопределенном направлении, но майор его понял.

– Нет, – непонятно с чего раздражаясь, майор отрицательно помотал головой, – но тянуть больше нельзя. Вы летите наудачу. Надеюсь, пока долетите, ветер стихнет.

– А если стихнет, но не совсем?

– Капитан, отвянь, – майор раздражался все больше и больше. Ему все сильнее не нравилось происходящее. – Ничего, сядете. – И словно смутившись за свою резкость: – Вы там ушки на макушке. В общем, капитан, ни пуха, ни пера!

– К черту! – со всей искренностью ответил Немирович.

Автобусы въехали на взлетное поле, и колеса застучали по его металлическому покрытию. В свете поднимающегося над горизонтом все еще не яркого солнца зеленая краска превращала вертолетную площадку в гигантский луг.

– Вот, кажись, и приехали, – на весь автобус заявил проснувшийся от тряски Банников. Он зевнул и, почувствовав, что головной убор на голове отсутствует, заозирался в поисках пропажи. Наконец, обнаружив чалму валяющейся у себя под ногами, расплылся в радостной улыбке:

– Вот она, родимая. – Нагнувшись, Вадим ухватил ее всей пятерней и, нахлобучив на голую черепушку, довольно произнес: – как по мне сшита.

В этот момент автобус засвистел тормозами и остановился.

– Разгружайтесь! – скомандовал майор, подхватил дипломат, выскочил из салона «пазика» и, увидев вертолетчиков, собравшихся подле одного «Ми‑24», направился в их сторону. От них же отделился высокий подтянутый летчик и зашагал Светлову навстречу.

– Командир эскадрильи подполковник Петин, – представился он майору.

– Майор Светлов, – по‑простому отрекомендовался Сергей Леонидович и без всякого перехода спросил: – задачу знаете? К вылету готовы? Заправка, вооружение?

– Да, все согласно полетному заданию, – утвердительно кивнул подполковник.

– Тогда размещайте спецов и запрашивайте разрешение на взлет. Через пятнадцать минут я должен доложить о вылете первой пары.

– Это невозможно, – возразил Петин, – метеорологические условия не соответствуют минимальным требованиям безопасности полетов.

– Готовьтесь к вылету, – майор едва сдерживался, чтобы не вылить свое раздражение на стоявшего перед ним подполковника.

– Согласно полетному заданию, нам предстоит посадка, но метеоусловия, как я уже сказал, не соответствуют минимальным требованиям. Более того, приказ министра обороны номер сто тридцать шесть напрямую запрещает посадку в условиях пыльной бури. У меня нет полномочий нарушать подобные приказы.

– У вас есть такие полномочия, – Светлов криво усмехнулся, – вот приказ, – и майор, продолжая издевательски улыбаться, достал из дипломата и протянул командиру эскадрильи подписанный и как положено заверенный документ.

Подполковник брезгливо, словно гадкую змею, взял листок двумя пальцами, повернул к себе испещренной буквами стороной и несколько раз подряд прочел.

– И что мне с этим делать? – он тряханул листком в воздухе. – Что от наличия этой бумаги погода улучшится? Как я вертолеты сажать буду? Там ветер за двадцать метров! Он не то что пыль, песок на километр поднимает. Они там наверху совсем обалдели? Считают, что от подписанного приказа метеоусловия улучшатся? Черт, тоже мне, повелители стихий…

– Подполковник, у вас есть приказ, выполняйте, – в голосе майора зазвенела сталь.

– Мы вылетим, – сказал, словно плюнул, – хорошо, вылетим, но если улучшения погоды не наступит, приказа на приземление своим людям я отдавать не стану.

– Это ваше право, – холодно произнес майор. – У вас есть приказ. Вы его должны выполнить. Как – это уже ваше дело.

– Да поймите же вы! – подполковник потряс руками, листок в его пальцах заколебался, едва не касаясь лица стоявшего напротив майора. – Я не хочу гробить технику и убивать людей. Майор, посадка при таком ветре и такой видимости – безумие.

– Так совершите это безумие и вернитесь обратно.

– Да я же вам объяс… – начал говорить подполковник, но затем махнул рукой, – да чего я тут говорю, – и, развернувшись, зашагал в направлении ожидающих окончания беседы экипажей. Лист с приказом, по‑прежнему сжимаемый в побелевших от напряжения пальцах, безжалостно колыхался в такт его поступи. Подойдя к своим подчиненным, Петин в несколько слов отдал указания, передал кому‑то лист А4 с приказом и вернулся к стоявшему на том же самом месте Светлову.

– Вы летите? – спросил подполковник, скорее для проформы, нежели всерьез предполагая такую возможность.

– Нет, – излишне резко ответил майор.

– Я и не сомневался, – не удержался от ехидства Петин и, упреждая возможную нервную реакцию, как можно миролюбивее поинтересовался: – Кто у спецов старший?

Вместо ответа майор Светлов повернулся к вышедшим из автобуса спецназовцам и громко окликнул:

– Капитан Немирович!

– Да товарищ майор? – тут же послышалось ответное.

– Подойди сюда.

Немирович что‑то недовольно буркнул, свалил на землю рюкзак и быстрым шагом подошел к вызывавшему.

– Вот познакомьтесь, командир эскадрильи подполковник Петин. Ваш, так сказать, небесный извозчик. А это капитан Не… – майор умолк, оборвав себя на полуслове, а подполковник шагнул вперед и протянул руку для рукопожатия.

– Леонид, – отрекомендовался он без излишней сейчас субординации.

– Артем, – сообщил Немирович, и мужчины пожали руки.

Подполковник оценивающим взглядом прошелся по лицу спецназовца и, видимо, вполне удовлетворившись внешним видом оного, предложил:

– Давай ты и с кем ты там летишь в мой вертолет. Пойдем первыми. Если погода позволит, сядем, нет – придется прыгать, – и, увидев недоумение на лице Немировича, рассмеялся, – шучу я, шучу. Либо сядем, либо, – он бросил косой взгляд на майора, – назад полетим. – И усмехнувшись: – А там оба сядем. За невыполнение приказа, так сказать, – снова покосился на майора. Тот увидел брошенный взгляд, но промолчал. Не хватало сейчас еще прямо тут устроить глупую свару. Тем более внутренне Светлов понимал: причины для неудовольствия у подполковника имелись основательные.

– Какой вертолет? – Немирович хотел было сказать «твой», но в последний момент удержался. Хотя форма знакомства почти автоматически предполагала обоюдный переход на ты, капитан решил пока этим не злоупотреблять.

– Вон тот, ближний, – подполковник кивком подбородка показал нужное направление.

Немирович благодарно кивнул и задал новый вопрос:

– Когда грузимся?

– Да можете начинать загружаться. Я так понимаю, отмены взлета не будет? Как говорится: матч состоится при любой погоде?! – командир эскадрильи покосился на майора, но тот и ухом не повел, будто сказанное его вовсе и не касалось.

– Грузитесь, – только и бросил Светлов, после чего сделал несколько шагов в сторону, вытащил из кармана сотовый телефон, набрал номер и, как только ему ответили, сердито бросил в трубку:

– Где этих хреновых специалистов носит? Скоро будут?! Какой к чертям скоро! Да нам уже взлетать пора! Не уложимся в график, нам яйца оторвут и галстуком на шею повяжут. Десять минут! Слышишь, десять минут и ни секундой больше. Все. Жду.

С недовольным видом он убрал телефон обратно в карман и начал расхаживать из стороны в сторону. А Немирович, прекрасно все слышавший и понявший, что особой спешки нет, вернулся к своим подчиненным.

– Командиры групп, ко мне, – скомандовал он и, дождавшись, когда те оказались рядом, обратился к старшему лейтенанту Иванову: – Валентин, твой вертолет ближний, ваши соответственно два следующих.

– Оружие заряжаем? – капитан Лапин смахнул выступивший на лбу пот.

Немирович задумался.

– Смысла большого нет… Да черт с ним с винтом. Заряжаем. Стволы либо в иллюминаторы, либо в пол.

– Да знаем мы, – проворчал Игнатенко, недовольный тем, что ему напомнили про технику безопасности.

– Тогда людей в одну линию, заряжаетесь – и на посадку. Через пять минут все на борту. Не тянем.

– Смысла нет, – пожал плечами Лапин и направился к своим людям. Подойдя, он, указывая рукой в направлении чистого поля, скомандовал: – вон там строиться в одну шеренгу.

Через минуту личный состав сводного отряда дружно защелкал предохранителями и загромыхал затворами, а еще через полминуты все так же дружно заторопились на погрузку.

– Товарищ прапорщик, – обратился к Банникову разведчик‑снайпер рядовой Пылев.

– Да Слав? – Вадим Петрович чуть замедлил свой шаг.

– Мы что, всерьез воевать собрались?

– А что, повоевать хочешь? – съехидничал Банников.

– Нет, товарищ прапорщик, я лучше как‑нибудь попозжей. Навоююсь, успею.

– Это правильно. А вообще готов? В человека выстрелить сумеешь?

– Должен, для того и учили, – ответил Пылев и тут же задал новый вопрос: – Товарищ прапорщик, а правда, что Хемингуэй якобы как‑то сказал: «с охотой на человека ничто не сравнится по увлекательности»?

Услышав это, Банников едва не сбился с шага. Честно признаться, из всего того, что написал Хемингуэй, он читал только повесть «Старик и море» и о данном высказывании слышал впервые и потому не был уверен в том, что оно принадлежит именно этому писателю, но тем не менее ответил со всей категоричностью.

– Больной он, – Петрович крутанул пальцем у виска, – идиот с нездоровой психикой.

Видимо, Пылев удовлетворился подобным ответом и вопросов больше задавать не стал. Зато потянуло на расспросы шедшего с другой стороны Короленко.

– Это «Ми‑17»? – кивая на предназначенный им вертолет, поинтересовался он.

– Конечно, «Ми‑17», ты чего? – удивленно вытаращился на него Банников, – совсем, что ли, память отшибло? Ты же с такого недавно с парашютом прыгал!

– Да мне тогда только вертушку разглядывать и было, – санитар закивал головой, показывая тем самым всю степень своего предпрыжкового безразличия к производившему десантирование летательному аппарату.

– Какой ему вертолет? Он тогда от страха чуть не помер, – подколол приятеля Семенов.

– Сам‑то на ночных разве не трясся? – обиделся Короленко.

– Так то ночные, – не стал отрицать Семенов. – А я и не скрывал, что страшно. Это только дураки не боятся.

– Или умело скрывают, – поддакнул Банников. К этому моменту они уже оказались под лопастями вертолета, и он, возвысив голос, напомнил: – садимся согласно «купленным билетам», то бишь согласно боевому порядку.

Сказал, сделал шаг в сторону и остановился, пропуская бойцов и дожидаясь своей очереди на посадку.

Солнце поднималось все выше. На краю вертолетной площадки продолжал наматывать круги Светлов. Глядя на него, Банников все пытался понять, отчего его лицо показалось ему странно знакомым, а ведь он был уверен, что никогда прежде с ним не разговаривал. И лишь садясь в вертолет, Валентин Петрович вдруг вспомнил, где все же он видел этого майора – он несколько раз мелькнул пред ним среди оцепления, на параде, в Москве. Было это пару лет назад. Или это был не он, а некто очень похожий?

Глава 8

На вертолетную площадку на бешеной скорости влетел «уазик» и, резко затормозив, остановился. В ноздри майора пахнуло запахами разогретого масла и жженных дисков.

– Явились, блин, не запылились, – майор облегченно перевел дух. Из «уазика» выбрались трое мужчин, одетых в такие же одежды, что и спецназовцы. У каждого за спиной виднелся небольшой камуфлированный рюкзачок. Увидев майора, они тотчас направились к нему.

– Все, все, в вертолеты, – замахал на них руками Светлов, – некогда лясы точить. И так задержались.

– Понятно, все нам понятно, – ответили специалисты‑электронщики, но, прежде чем повернуться, чтобы уйти, один из них, щекастый и пухлый, с уже заметно выпирающим животиком, задал вопрос:

– А в каком вертолете летит командир спецназовцев?

– В ближнем, – машинально ответил Светлов и только затем подумал: «А на кой черт ему это нужно?»

– Ну, тогда я в нем не полечу, – непонятно почему решил спрашивавший и вместе со своими товарищами направился к раскручивающим лопасти вертушкам.

– Тогда полечу я. – решивший лететь в противоположность своему товарищу был строен. Широкие плечи и даже сквозь просторные рукава рубахи заметные бицепсы говорили о том, что парень всерьез дружит со спортом. На вид ему было лет тридцать с небольшим хвостиком, темные волосы коротко подстрижены, на довольно симпатичном лице легкая приветливая улыбка. – Никто не возражает?

– Да лети, бог ты мой, – не ответил, а скорее отмахнулся от вопроса третий – высокий, худощавый парень с длинными, едва ли не до плеч волосами.

– А ты чего с командиром не захотел лететь? – атлет задал вопрос своему полноватому сослуживцу.

– Да к чертям! Те, что с командиром, везде первые и попрутся, – ответил полный и, вдруг поняв, что сболтнул лишнее, замахал руками: – Все, все назад, дороги нет. Я в твой вертолет не сяду, ты сам напросился. Никаких переиначиваний!

– Да я… и… не собирался, – с расстановкой произнес атлет. – Мне даже по кайфу. Я за это еще и премию у руководства выпрошу.

– Ага, будет нам премия, – третий специалист скорчил кислую мину, – по всей морде будет. Особенно если выяснится, что наш отдел напортачил.

– Да не наша это ошибка, – возразил полный. – Все десять раз проверялось. Это на сборке что‑то нахимичили. Понабрали с улицы по объявлению, лапают все грязными руками, а потом ракеты падают.

– Да будет вам. Привезем оборудование и все узнаем, – успокоив товарищей, атлет поднял руку в прощальном приветствии и свернул к выбранному вертолету.

– Давай, давай, поживее, – призывно махая рукой, поторопил его длинноусый борттехник. – Уже взлетаем.

– Бегу, бегу. Ух, прокачусь! – И без того улыбавшийся атлет, расплывшись еще более широкой улыбкой, ступил на лесенку и, низко пригнувшись, влез в салон.

– Кто командир? – не переставая улыбаться, первым делом спросил он, и ему навстречу подался высокий, стройный, можно сказать, даже сухощавый военный.

– Артем, – протянув руку, представился он.

– Сеня… Савелов, – цепкий, оценивающий взгляд вошедшего прошелся по бойцам, по лицам которых непрестанно бежала легкая, едва заметная мерцающая рябь тени, отбрасываемой от все быстрее и быстрее раскручивающихся лопастей.

– Значит, ты и есть тот инженер‑электронщик, что будет заниматься демонтажем оборудования? – спросил Немирович. Гражданский специалист кивнул и сделал шаг в сторону, уступая место забравшемуся в салон борттехнику. Вертолет слегка качнулся, накренился вперед, набирая скорость, подпрыгнул и пошел вверх.

Немирович, заметив внимание к своему личному составу со стороны инженера, тоже не остался в долгу – внимательно изучил будущего спутника.

– Оружия нет?! – вопрос, заданный Немировичем был риторическим и ответа, казалось бы, не требовал, но все же Савелов предпочел ответить.

– Нет, – казалось, улыбка на лице Семена приклеилась навеки, – мое личное оружие вот тут, – он постучал себя по широкому лбу, – а на сегодня есть еще и ключи с отвертками. Если нападут моджахеды, уж я им дырок понаковыряю. – И вдруг улыбка его погасла, а следующая фраза прозвучала совсем иным тоном. – Может, хоть вы меня чем‑то вооружите. Пистолет какой или гранату?

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу легально