Джейн Энн Кренц

Вспышка

Тайное общество – 7

Из дневника Николаса Уинтерза. 14 апреля 1694 года

Мне недолго осталось жить, но я отомщу за себя, если не в этом поколении, то когда‑нибудь в будущем, не здесь, так в другом месте. Ибо теперь я знаю наверняка, что в моей крови заключены три таланта, три дара – и они перейдут к моим потомкам.

За каждый из этих талантов придется платить высокую цену. Но власть никогда не дается даром.

Первый талант наполняет сознание неуемным беспокойством, которое нельзя погасить ни бесконечными часами в лаборатории, ни крепкими напитками, ни маковым зельем.

Второй талант сопровождается темными ночными кошмарами и ужасными видениями.

Третий талант – самый мощный и самый опасный. Если должным образом не повернуть ключ в замке, этот духовный дар окажется смертоносным: сначала приведет к сумасшествию, затем – к гибели.

Высвобождение третьего, и самого могучего, дара связано с большим риском. Те из моих потомков, кому посчастливится выжить, должны найти Пылающую Лампу и женщину, способную управлять ее магической энергией. Только она может повернуть ключ в замке и распахнуть дверь туда, где кроется последний из талантов. Лишь такая женщина может сдержать или даже повернуть вспять преобразование, когда оно уже началось.

Но будьте бдительны – женщины, обладающие подобной властью, способны к предательству. Я убедился в этом на собственном опыте и дорого заплатил за него.

Дело сделано. Мой последний труд – Полночный Кристалл – завершен. Я поместил его в Лампу вместе с остальными кристаллами. Это самый поразительный камень в мире. Я вместил в него огромную силу, но даже я, его создатель, не в состоянии представить, каковы истинные свойства этого камня и как высвободить заключенный в нем свет. Это открытие предстоит сделать кому‑то из моих потомков.

Но в одном я уверен – тот, кто сможет управлять светом Полночного Кристалла, станет орудием моей мести. Ибо я поместил в этот камень психогенный приказ, тайный сигнал, который сильнее любой магии, любых заклинаний. Излучение Кристалла заставит человека, овладевшего его силой, уничтожить потомков Сильвестра Джонса.

Мне отмщение и Аз воздам.

Пролог

Окрестности Кэпитал‑Хилл, Сиэтл

Ночью короткая – всего два квартала – прогулка от остановки на Бродвее до дома превращалась в настоящее испытание. С неохотой покинув маленький островок света от уличного фонаря, она пустилась в опасное путешествие сквозь ночную тьму. Хорошо хоть дождь прекратился. Кошелек она плотно прижала к себе, а ключи держала так, как научили во время двухчасового курса самообороны, который больница предоставила своим служащим. Зазубренные концы металла торчали между пальцами подобно когтям.

«Не надо было соглашаться на ночную смену», – думала девушка. Но сверхурочная оплата казалась столь соблазнительной. Еще шесть месяцев, и она сможет купить подержанную машину. И тогда больше не будет одиноких ночных поездок в автобусе.

До дома оставалось еще полтора квартала, когда за спиной раздались шаги. Девушке показалось, что сердце не выдержит и выпрыгнет из груди, но она подавила страх, заставила себя обернуться и посмотреть. От пустой парковки шел человек. На мгновение свет уличного фонаря блеснул на его бритой голове. У незнакомца была фигура бодибилдера, живущего на стероидах. Девушка немного расслабилась: самого мужчину она не знала, но знала, куда он идет.

Незнакомец с мощной фигурой скрылся в дверях спортивного зала. Небольшая неоновая вывеска в окне сообщала, что зал открыт двадцать четыре часа в сутки. Здесь это было единственное освещенное заведение. Книжный магазин с полной витриной оккультной литературы и готической бижутерии, ломбард, крошечная парикмахерская и краткосрочная ссудная касса давно закрылись.

Спортзал был простенький. Не из дорогих фитнес‑клубов, где состоятельная публика, нарядившись в стильный эластан, занимается йогой. Здесь бывали лишь преданные поклонники бодибилдинга. Разумеется, мускулистые парни, которые входили и выходили из этих дверей, не знали, что иногда она думала о них как о своих ангелах‑хранителях. Если по дороге домой с ней случится беда, то оставалась единственная надежда, что в спортзале кто‑нибудь услышит ее крики и прибежит на помощь.

У самого перекрестка она вдруг заметила, что в дверном проеме на другой стороне улицы шевельнулась какая‑то тень. Там стоял мужчина. Наблюдал за ней? Ждал? Его манера двигаться подсказывала, что он не из спортзала: не накачанный стероидами, без лишних мышц. Поджарый и гибкий, он скорее напоминал хищника.

И без того колотившееся сердце пустилось вскачь, оказавшись перед выбором – драться или бежать? Затылок похолодел. Страшно хотелось броситься наутек, но девушка и так уже задыхалась. В любом случае от мужчины ей не убежать. Спастись можно только в спортзале, но темный силуэт на другой стороне улицы закрывал от нее вход. Может быть, закричать? А вдруг она все придумала? Казалось, человек на другой стороне не обращает на нее никакого внимания, а напряженно следит за входом в спортзал.

В нерешительности она замерла и уставилась на мужчину с другой стороны улицы как маленький кролик на удава, а потому не услышала, как сзади подкрался убийца. Потная сильная рука зажала ей рот, горла коснулось острое лезвие. Что‑то с металлическим лязгом упало на тротуар, и она поняла, что единственное оружие – ключи – потеряно.

– Тихо, а то убью на месте, – прохрипел грубый голос прямо ей в ухо. – Будет жаль, если мы не успеем поиграть.

Она поняла, что впереди только смерть: терять нечего. Уронив кошелек, она стала сопротивляться, но безуспешно: нож так и остался у горла. Бандит обхватил ее за шею и потащил в переулок. Девушка задыхалась, но подняла руку и впилась ногтями ему в кисть. Пусть ей не пережить эту ночь, но для копов под ногтями останется его ДНК.

– Сука! Говорю тебе, я сначала с тобой наиграюсь. Хочу услышать, как ты будешь молить о пощаде.

Девушка едва дышала и не могла кричать, потому что рука зажимала ей рот. Надо же, а она ведь всегда надеялась, что сможет позвать помощь из спортзала.

В переулке стояла непроглядная темень, но ее душу окутывала другая тьма. Бандит сильно стиснул ей шею. Если повезет, она задохнется раньше, чем он пустит в ход нож. Ей приходилось работать в травмпункте Харборвью, и она видела, что может натворить нож.

У входа в переулок возник мужской силуэт, очерченный светом слабого уличного фонаря. Она поняла, что это мужчина с противоположной стороны улицы. Банда из двух убийц? Паника и отчаяние охватили ее с такой силой, что она решила, будто у нее галлюцинации.

– Отпусти ее, – прорычал прибывший, стремительно приближаясь. Голос так же ясно нес в себе смерть, как нож у ее горла.

Бандит остановился.

– Убирайся, иначе перережу ей горло. Точно тебе говорю.

– Поздно, приятель. – Незнакомец все приближался. Он не бежал, но в его движениях ощущалась грозная неотвратимость. Он казался хищником, знающим, что жертва обречена. – Ты уже труп.

И тут она испытала нечто необъяснимое. Казалось, все тело накрыл электрический вихрь, а потоки энергии ослепили и оглушили ее.

– Нет! – заорал ее мучитель. – Девчонка моя!

Она вдруг с глухим стуком рухнула на сырой тротуар. Бандит с ножом покачнулся и отлетел к стене.

Странный вихрь испарился так же таинственно, как и возник.

Убийца с усилием оторвался от стены, как будто вырвался из невидимой клетки.

– Нет! – с дикой злобой прошипел он и бросился на противника. Сверкнул нож.

Волна энергии вновь пронеслась вдоль переулка.

Убийца вскрикнул – резко, пронзительно. На самой высокой ноте крик оборвался. Убийца выронил нож, схватился за грудь и рухнул на землю.

Темная фигура на миг склонилась над побежденным. Девушка видела, ее спаситель ищет пульс, и знала, что он ничего не найдет. Она узнавала смерть, когда доводилось с ней столкнуться.

Незнакомец выпрямился и обернулся к ней. Страх превратил ее в камень: что‑то в его лице было не так. Темнота не позволяла разглядеть черты, но девушке показалось, что она чувствует скрытую энергию, исходящую от двух темных полусфер в тех местах, где должны быть его глаза.

Ее вновь захлестнула паника, свежая порция адреналина проникла в кровь. Вскочив на ноги, она понеслась по улице, но знала, что бежать бесполезно. Незнакомец с горящим взглядом расправится с ней так же легко, как расправился с вооруженным убийцей.

Однако монстр не стал ее преследовать. Пробежав целый квартал, она остановилась, чтобы перевести дух, оглянулась и… никого не увидела. Улица была пуста.

Она всегда надеялась, что, если по дороге домой с ней случится нечто ужасное, ребята из спортзала помогут. Но оказалось, что на выручку пришел демон.

Глава 1

Блики сомно‑магического света слабо мерцали на маленькой статуэтке египетской царицы. Следы были мутными и накладывались друг на друга несколькими слоями. За десятилетия к статуэтке прикасалось множество рук, но Хлоя Харпер решила, что ни один из отпечатков не был старше конца восемнадцатого века и ни один не может относиться к Восемнадцатой династии.

– Боюсь, это подделка. – Хлоя успокоилась, отвернулась от статуэтки и подняла взгляд на Бернарда Пэддона. – Очень хорошая, но все же подделка.

– Черт возьми, вы уверены? – Пэддон нахмурил густые седые брови. Покрасневшее лицо ясно говорило о раздражении и недоверии. – Я купил ее у Крофтона, а он всегда был надежен.

Многие из музеев города могли позавидовать принадлежавшей Пэддону коллекции древностей, но для широкой публики она была закрыта. Пэддон, одержимый собирательством коллекционер, держал свои сокровища в тайном хранилище и стерег, как злой тролль стережет золото. Он действовал почти исключительно на черном рынке подпольного антиквариата, избегая бумажной волокиты, таможенных правил и других официальных процедур при купле‑продаже на открытом рынке ценностей, который представлял собой законную сторону антикварной торговли.

Фактически Пэддон относился к тому типу клиентов, с которыми «Харпер инвестигейшн» сотрудничала весьма охотно, – они всегда оплачивали счета. Хлоя без всякого удовольствия сообщила ему, что статуэтка поддельная. С другой стороны, клиент, которого она представляла в этой сделке, будет, без сомнения, ей благодарен.

Пэддон унаследовал большое количество египетских, римских и греческих артефактов от своего отца, крупного промышленника, который сколотил семейное состояние в абсолютно иную эпоху. Бернарду шел сейчас восьмой десяток. Он продолжил отцовскую традицию коллекционирования, но, к сожалению, был не склонен к крупным инвестициям. В результате сейчас ему приходилось продавать некоторые экспонаты коллекции, чтобы финансировать приобретение новых. На средства от продажи статуэтки он рассчитывал купить другую редкость, которую жаждал получить.

Хлоя всегда старалась не касаться финансового аспекта сделок своих клиентов. Так ей прекрасно удавалось избегать внимания не только Интерпола и полиции, но и весьма раздражавших ее пронырливых детективов из агентства «Джонс и Джонс».

По мнению Хлои, ее работа заключалась в том, чтобы отыскать вещь, а потом свести покупателя и продавца. За свои услуги она получала комиссионные, а потом – дай бог ноги, как выражалась тетушка Филлис.

Хлоя оглянулась на статуэтку: девятнадцатый век, Викторианская эпоха. Это было время очень искусных подделок.

– Прекратите называть ее подделкой! – взорвался Пэддон. – Я чувствую подделку с первого взгляда.

– Не расстраивайтесь, сэр. Множество весьма солидных учреждений – Британский музей, Метрополитен‑музей, – не говоря уж о владельцах частных коллекций, например таких, как вы, были обмануты мастерами фальсификации той эпохи.

– Не расстраиваться?! Я заплатил за эту штуку целое состояние! Ее происхождение безупречно.

– Уверена, Крофтон вернет вам деньги. Вы же сказали, что у него отличная репутация. Безусловно, он тоже был введен в заблуждение. Можно спокойно утверждать, что вещь ходила по рукам с восьмидесятых годов девятнадцатого века и ее перемещения не регистрировались. – Хлоя действительно так считала. – Однако в данных обстоятельствах я не могу рекомендовать своему клиенту приобрести ее.

Лицо Пэддона исказил такой гнев, что он начал напоминать бульдога.

– Да вы только взгляните на эти изящные иероглифы!

– Согласна, сделаны прекрасно.

– Потому что сделаны во времена Восемнадцатой династии, – сквозь зубы процедил Пэддон. – Я собираюсь обратиться за консультацией к другому специалисту.

– Ну разумеется. А теперь прошу меня извинить. Мне пора. – Хлоя подхватила черный кожаный рюкзачок. – Не надо меня провожать. – И она быстро направилась к двери.

– Подождите! – Пэддон бросился за ней следом. – Вы собираетесь рассказать все своему клиенту?

– Видите ли, он платит мне за экспертную оценку.

– Я могу привести ему сколько угодно экспертов, включая Крофтона, с абсолютно иным мнением.

– Уверена, так и есть. – Хлоя действительно в этом не сомневалась. Маленькую статуэтку считали подлинной с самого дня ее изготовления. И наверняка ее подлинность подтвердили множество экспертов.

– Мисс Харпер, очевидно, вы пытаетесь таким образом добиться от меня дополнительных комиссионных? – фыркнул Пэддон. – Нет проблем. Какую сумму вы хотите? Если она разумна, мы сможем договориться.

– Прошу прощения, мистер Пэддон. Так я не работаю. Подобное соглашение очень повредит моей профессиональной репутации.

– И вы называете себя профессионалом? Да вы просто‑напросто дешевый посредник, плутающий в дебрях антикварного рынка. Если бы я знал, что вы настолько невежественны, то ни за что не позволил бы вам осмотреть вещь. Более того, можете быть уверены, что я никогда больше не обращусь к вам за консультацией.

– Разумеется, мне очень жаль, что у вас сложилось такое мнение, но, возможно, вам стоит учесть одну деталь.

– Какую именно? – крикнул он ей в спину.

Хлоя остановилась у самой двери и оглянулась.

– Если вы все же когда‑нибудь наймете меня, то будете знать, что получите честную оценку, и будете уверены, что меня не перекупят.

Она не стала ждать ответа, вышла на галерею, спустилась вниз и по коридору прошла в холл большого дома. Женщина в униформе подала ей по‑прежнему влажное пальто и широкополую шляпу.

Хлоя оделась. Тренч подарила ей тетушка Филлис. Свои активные годы тетушка провела в Голливуде и утверждала, что знает, как должны одеваться частные сыщики, потому что была знакома со множеством звезд, игравших подобные роли. Мнение Филлис насчет стиля вызывало у Хлои некоторое сомнение, но у пальто было множество карманов, и это ей нравилось.

Снаружи она остановилась на ступенях крыльца и натянула шляпу почти на глаза. Снова пошел дождь. Было всего пять часов, но стояла полная темнота. Что делать: таково начало декабря на северо‑западе Тихоокеанского побережья. Дождь и темнота здесь обычное дело в это время года. Некоторые считают, что это создает неповторимую атмосферу, и не возражают против коротких дней, потому что знают – нечто вроде кармического равновесия даст летом свои плоды и солнце будет светить почти до десяти часов вечера.

Те, кто ничего не знал о борьбе инь и ян, отправлялись в магазины и приобретали особые световые ящики, специально созданные, чтобы бороться с депрессивным состоянием, известным как сезонное расстройство психики.

Хлое не мешали ни дождь, ни темнота. Возможно, из‑за ее способности воспринимать сомно‑магический свет. Сновидения и темнота идут бок о бок.

Она спустилась по лестнице, пересекла широкий полукруг подъездной дорожки и оказалась возле своей неприметной машины. Пес, терпеливо ожидающий на пассажирском сиденье, жадно наблюдал за ее приближением. Хлоя знала, что все это время он неотрывно смотрел на входную дверь, за которой она скрылась сорок минут назад. Пса звали Гектор, и он привык к одиночеству.

Хлоя открыла дверцу машины. Пес от восторга заюлил так, словно она отсутствовала неделю. Хлоя потрепала его за ухом и позволила лизнуть руку.

– Мистеру Пэддону не повезло, Гектор, – покончив с ритуалом приветствия, сообщила она, швырнула рюкзачок на заднее сиденье и села за руль. – Думаю, теперь он не скоро снова станет клиентом «Харпер инвестигейшн».

Гектора не интересовали клиенты. Довольный тем, что хозяйка опять рядом, он вернулся к привычной роли охранника.

Хлоя завела мотор. Насчет статуэтки египетской царицы она сказала Пэддону правду. Подделка, и эта подделка кочует из одной коллекции в другую со времен королевы Виктории. Уверенность Хлои основывалась на трех причинах, но ни одну из них она не могла объяснить Пэддону.

Первая состояла в том, что особый дар позволял Хлое очень точно датировать любую вещь. Причина номер два сводилась к тому, что за ней стояла длинная цепочка предков – экспертов в области искусства. Третья причина была тоже очень проста. Едва увидев статуэтку, Хлоя тотчас узнала руку мастера и неповторимый сомно‑магический свет, от нее исходящий.

– Понимаешь, Гектор, нельзя подводить собственного прапра – и так далее – прадеда, пусть даже он умер в первой четверти двадцатого века. Семья есть семья.

Норвуд Харпер действительно был настоящим мастером. Его работы до сих пор представлены в самых знаменитых музеях западного мира, но только не под его собственным именем. И вот теперь одна из его самых очаровательных подделок оказалась в коллекции Пэддона.

Хлоя не в первый раз сталкивалась с подделками работы семейства Харпер. Ее генеалогическое древо породило немало ветвей, процветавших в сфере подделок, фальшивок и прочих темных сторон антикварного дела. Другие отростки этого древа преуспели в мошенничестве, разного рода трюках и ловкости рук. Все родственники обнаруживали истинный талант к деятельности, так сказать, слегка отклоняющейся от закона.

Паранормальные способности Хлои приняли другую, значительно менее доходную форму. Умение читать магический свет она унаследовала с той стороны генеалогического древа, откуда произрастала и веточка тетушки Филлис. Существовало очень мало способов использовать это умение на практике, хотя, например, тетя Филлис прекрасно умела извлекать из него выгоду. Но у этого дара имелся один очень существенный недостаток, и его наличие почти лишало Хлою шансов выйти замуж.

С сексом проблем не было, но в последние пару лет она начала терять к нему интерес. Возможно потому, что наконец смирилась с мыслью, что ей не суждено иметь с кем‑либо постоянные отношения, разве что на несколько месяцев. Каким‑то образом осознание этого факта лишило кратковременные романы последнего удовольствия. Под влиянием фиаско, которое она с полгода назад потерпела с Флетчером Монро, Хлоя решила, что предпочтет воздержание, и сразу почувствовала облегчение.

– Целибат дает человеку некую свободу, – объяснила она Гектору.

Гектор дернул ушами, но больше никак не проявил интереса к предмету разговора.

Оставив позади цепочку элегантных вилл на Квин‑Энн‑Хилл, Хлоя под дождем направилась в центр, к своему офису и квартире на Пайонир‑сквер.

Глава 2

Радужный след сомно‑магического света тянулся за Джеком Уинтерзом по всему офису. Деревянный пол прямо‑таки переливался.

– Присаживайтесь, мистер Уинтерз, – предложила Хлоя.

Клиенты попадались самые разные, но невозможно долгое время заниматься расследованиями, не научившись различать две самые главные категории – клиенты безопасные и клиенты опасные. Джек Уинтерз явно относился ко второму типу.

Гектор поднялся навстречу клиенту. Обычно он проводил быструю оценку вновь прибывшего, после чего игнорировал его, но к Джеку Уинтерзу пес отнесся со вниманием, которое, пожалуй, можно было интерпретировать как собачий вариант вежливого почтения.

Уинтерз так явственно излучал ледяную уверенность и решимость, что эта аура казалась почти зримой, и Хлою удивило его неожиданное внимание к собаке. Большинство клиентов теряли интерес к Гектору, едва убедившись, что пес не склонен кусаться. Гектор был не из пушистых диванных собачек. Впрочем, Джек Уинтерз тоже. Возможно, именно это создало между ними некое ощущение мужской солидарности.

К Розе, секретарше Хлои, Уинтерз отнесся практически безразлично. Клиенты иногда нервничали из‑за обилия замысловатых татуировок и пирсинга у этой девицы. Хлоя решила, что щедрых проявлений боди‑арта и бижутерии в непривычных местах недостаточно, чтобы лишить равновесия такого человека, как Уинтерз. «Вручи этому типу пылающий меч – и получишь проповедника‑воина или, возможно, ангела мщения», – подумалось ей. И дело не в суровых чертах лица, не в закаленном жилистом теле. Дело во взгляде зеленых всеведущих глаз. Казалось, он видит все твои слабости и не задумываясь использует их против тебя.

Удовлетворенный Гектор удалился на свою подстилку в углу кабинета, устроился уютно, но не заснул, а с восторженным вниманием продолжал наблюдать за Джеком. Хлоя тоже чувствовала себя завороженной, но настороженность все же не покидала ее. Энергия, заполнившая кабинет, как‑то по‑новому возбуждала ее. «Следовало бы встревожиться по‑настоящему», – подумала Хлоя, но вместо этого ощутила острое любопытство.

Предложение сесть Уинтерз проигнорировал и прошел через всю комнату к окнам, выходящим на Первую авеню и мокнущую под дождем Пайонир‑сквер. Хлоя, с по‑прежнему обостренными чувствами, перевела взгляд на его следы. Да, никаких вопросов. Уинтерз очень мощный экстрасенс.

В целом Хлоя с большим подозрением относилась к людям с сильным экстрасенсорным даром. И дело даже не в том, что экстрасенсы высокого уровня попадаются редко и представляют опасность. Важнее то, что всегда существовала вероятность их связи с Братством Сокровенного Знания, а принципом семьи Харпер было избегать контактов с Братством.

Большинство клиентов Хлои обращались к ней по рекомендации. Кто‑то, кто знал кого‑то нуждающегося в ее услугах, устраивал знакомство. Джека не рекомендовал никто. Телефона «Харпер инвестигейшн» в справочнике не было. В сети Хлоя присутствовала минимально. Тем не менее Уинтерз каким‑то образом сумел ее отыскать. Интуиция подсказывала Хлое, что его привела к ней не случайность. Здравый смысл призывал к бдительности.

– Что я могу сделать для вас, мистер Уинтерз? – услышала она собственный голос.

– Я хочу нанять вас для поиска старой семейной реликвии. – Джек так и не обернулся, а продолжал рассматривать вид из окна, как будто зрелище кирпичных и каменных зданий девятнадцатого века в одном из самых старых районов города приковало его взгляд. – Насколько я понял, это как раз по вашей части.

На северо‑западе всегда считали неразумным судить о финансовом статусе человека по его одежде, потому что множество весьма состоятельных людей, особенно из тех, кто лишь недавно сделал деньги в сфере высоких технологий, приобретали пиджаки, кроссовки и брюки в тех же ларьках, что и все остальные. Тем не менее опытный взгляд всегда видел тонкие различия. Хлоя была уверена, что Джек Уинтерз, чем бы ни занимался, делал это очень и очень хорошо, а следовательно, преуспевал.

– Согласна. Я действительно умею находить вещи, – отозвалась она. – Что именно вы разыскиваете, мистер Уинтерз?

– Лампу.

Хлоя сложила руки на столе и на минуту задумалась. Фамилия Уинтерз вкупе со словом «лампа» будила в душе смутную тревогу, словно бы издалека донесся звон набатного колокола. Но картинка не складывалась. Хлоя решила позвонить дедушке: Гарри Харпер был летописцем семьи.

– Может быть, вы опишете эту лампу, мистер Уинтерз?

– Она древняя, – ответил Джек, обернулся и наконец посмотрел на Хлою. – Конец семнадцатого века.

– Ясно. Я так понимаю, вы коллекционер?

– Нет. Но мне очень нужна именно эта лампа. Как я уже сказал, это семейная реликвия.

– И когда же она пропала?

– Тридцать шесть лет назад.

– Украли?

– Возможно. – Он пожал плечами. – А может, просто потеряли. Мне известно только, что Лампа исчезла во время переезда в тот год, когда я появился на свет. Она пропадает не в первый раз.

– Прошу прощения?

У него дернулся уголок рта, но в этой ухмылке не было ничего веселого.

– У нее такая привычка – теряться.

Хлоя нахмурилась.

– Не понимаю.

– Это довольно сложно.

– Может быть, вы расскажете об этой лампе что‑нибудь еще?

– Сам я никогда ее не видел, но родители рассказывали, что она не особенно красива и даже не интересна. Знаете, не из тех вещей, какие люди выставляют на обозрение в гостиной. Она примерно восемнадцать дюймов высоты, а сделана из какого‑то золотистого металла.

– Не из настоящего золота?

– Нет, – уверенно заявил Джек. – Не из золота. И это не настоящая лампа. Там нет фитиля и некуда налить масло. Мне говорили, что она больше похожа на высокую вазу. – Джек руками изобразил форму. – У основания она уже, а сверху блестит. По краю выложено кольцо из каких‑то камней или кристаллов.

– Почему же ее называют лампой?

– Потому что, согласно легенде, она способна испускать мощные лучи света.

Хлоя придвинула к себе блокнот, взяла ручку и стала делать записи.

– Когда ее видели в последний раз? – спросила она.

– Родители хранили ее в подвале своего дома в Чикаго. Переехав в Калифорнию, они даже не заметили, что Лампа исчезла, пока я не заинтересовался ею и не стал задавать вопросы. Тогда я был подростком.

Хлоя пыталась сосредоточиться на описании, но никак не могла унять странный трепет, от которого шевелились волоски на затылке. У нее были отношения с несколькими мужчинами, кое‑кто счел бы, что даже со слишком многими. Их привлекало в ней не лицо и не фигура. Хлоя и сама полагала, что по этим параметрам ее можно считать «нормальной». Но был тип мужчин, которых манила ее профессия. Им было лестно встречаться с женщиной‑детективом. Они всегда стремились выяснить, носит ли она при себе пистолет, и бывали разочарованы, узнав, что никакого пистолета у нее нет.

Другие бессознательно реагировали на ее ауру. Хлоя обладала экстрасенсорным даром высокого уровня, а психическая энергия способна быть соблазнительной, особенно для мужчин, у которых есть некоторые экстрасенсорные способности, пусть даже они сами никогда не задумывались над природой своего дара.

Ну и, конечно, были такие, как Флетчер Монро. Этих восхищала возможность встречаться с женщиной, которая, в случае возникновения длительных отношений, не выдвигала никаких требований. Для таких она казалась воплощением мечты, по крайней мере на какое‑то время.

Хлоя любила мужчин и даже имела некоторый опыт общения с экстрасенсами, но не могла припомнить, когда мужчина в последний раз вызывал в ней это пьянящее ощущение сексуальной готовности и ожидания.

Казалось, некая глубинная часть ее существа по неизвестным ей признакам опознала Джека Уинтерза. Возможно, решила Хлоя, она реагирует на его очень высокий уровень одаренности. А может, дело в завораживающем, темном сомно‑магическом свете, который она разглядела в его следах? В любом случае, когда Джек Уинтерз вошел в дверь, она уловила в его глазах жар сексуальной энергии. Но полной уверенности все же не было, потому что он быстро сумел подавить свою реакцию.

«Целибат дарит человеку некую свободу», – напомнила себе Хлоя.

– Вы должны знать об этом деле еще кое‑что, – сказал Джек.

– И что это?

– Необходимо отыскать Лампу как можно скорее.

Снова звякнул тревожный колокольчик.

– Вы же сказали, что она была утеряна тридцать шесть лет назад, – возразила Хлоя. – Отчего же такая спешка?

Уинтерз саркастически приподнял бровь и холодно улыбнулся.

– Я клиент, мисс Харпер, а это значит, что именно я решаю, насколько дело срочное. Если вы сейчас слишком заняты и не можете им заняться, то скажите сразу, и тем сэкономите время нам обоим.

Хлоя ответила ему столь же ледяной улыбкой.

– Это блеф. Вы явились сюда потому, что я вам нужна, или потому, что вы полагаете, что нужна.

– Отчего вы так решили?

– Давайте разберемся. Вы человек очень успешный. Денег у вас хватает. Хватает, чтобы нанять лучшую детективную контору в этом городе. Я работаю одна, и я очень малоизвестна. Я беру работу только по рекомендации. Тем не менее вы меня нашли. Это значит, что вам нужна именно я.

Уинтерз одобрительно кивнул.

– Ладно. Вы рассуждаете, как опытный детектив.

– Премного вам благодарна. Прежде чем продолжать, давайте еще кое‑что обсудим.

– Что именно?

– Вы, случаем, не из полиции, мистер Уинтерз? Не из ФБР? Может быть, из Интерпола? Если так, то я бы хотела прямо сейчас увидеть ваше удостоверение.

– Поверьте, это не полицейская операция, – твердо заявил Джек. – Даю вам слово.

Хлоя еще раз взглянула на его следы и решила, что верит ему. Конечно, сомно‑магический свет не сообщил ей, лжет Джек или нет, а поведал, что этот человек скрывает такие же мрачные тайны, как и любой из семейства Харпер.

– Если дело не связано с преступлением и если вы не находитесь здесь по долгу службы, то почему такая спешка с этой лампой? – спросила Хлоя. – Или за ней охотится еще кто‑нибудь?

– Насколько мне известно, нет.

Хлоя постучала кончиком ручки по столу.

– Вы ведь посредник, так? И вас поджимают сроки. Либо вы в скором времени представите лампу, либо не получите причитающийся вам гонорар.

– Нет. – Уинтерз прошел к столу и сверху вниз посмотрел на Хлою. – Я бизнесмен, мисс Харпер. Искусство и антиквариат меня не интересуют. У меня фирма, занимающаяся венчурными капиталовложениями. «Уинтерз инвестментс». Сомневаюсь, что вы о ней слышали. Я тоже не очень известен и не прибегаю к рекламе.

Хлоя улыбнулась, довольная, что интуитивно попала в цель, пусть и непрямым образом.

– Значит, вы «ангел», – констатировала она и заметила, как похолодел его взгляд.

– Что вы имеете в виду?

– Разве не так называют тех, кто предоставляет стартовый капитал небольшим компаниям? Разве не «ангелами»?

– В разное время меня называли по‑разному, но ни один из клиентов или конкурентов не называл ангелом. Во всяком случае, после того как обнаруживал, что я получу место в его совете директоров и контрольный пакет акций.

– Ясно. – Хлоя откашлялась. – Итак, продолжим. Вы не расскажете, как нашли меня?

Несколько мгновений он молча смотрел ей прямо в глаза. Хлоя почти физически ощущала, как в атмосфере комнаты мечутся потоки энергии. Гектор поерзал на подстилке. Должно быть, Джек привел в смятение его чувства, решила Хлоя. Ну, в конце концов, она тоже вовсю пользуется своим даром.

Прошло несколько секунд. Джек слегка наклонил голову. Хлоя поняла, что на этот раз он решил принять условия сделки.

– Если я не сообщу, как нашел вас, вы ведь не возьметесь за мое дело, так? – полуутвердительно произнес он.

– Нет, мистер Уинтерз. У себя в «Харпер инвестигейшн» я придерживаюсь некоторых правил. Мне необходимо знать, как вы меня нашли.

Джек помолчал и вдруг весело улыбнулся.

– Я нашел вас в компьютерной базе данных, – заявил он.

Хлоя застыла. Сердце сжалось от беспокойства и непонятного разочарования. Пришлось собрать всю волю, чтобы сохранить контроль над собой и удержать на лице спокойствие.

– Черт возьми, – пробормотала она, – этого я и боялась.

– Боялись чего?

– Вы ведь из агентства «Джонс и Джонс», так? – Она с отвращением помотала головой. – Черт, мне следовало догадаться. Если вы почему‑то решили, что можете шантажом заставить меня заниматься вашей лампой, то ошибаетесь. Я не сделала ничего дурного и не позволю никому связанному с этими гребаными детективами манипулировать мной.

Мина на лице Джека подсказала Хлое, что ей удалось захватить его врасплох. Похоже, обвинений он ожидал меньше всего, но быстро пришел в себя и даже слегка расслабился.

– Успокойтесь, Хлоя, – произнес Джек, оперся ладонями о столешницу и слегка подался вперед, словно пытаясь подчеркнуть смысл дальнейших слов: – Даю вам слово, что я не из «Джонс и Джонс». Поверьте, у меня больше, чем у вас, причин избегать внимания упомянутого агентства. Тот факт, что у нас сходная позиция по отношению к этим господам, является одной из причин моего появления.

– То, что вы сейчас сообщили, меня не успокаивает. Если вы не из «Джонс и Джонс», то как вообще меня нашли?

– Я же объяснил – в файлах агентства.

Хлоя поднялась с места и оказалась лицом к лицу с Джеком.

– Подождите. Давайте разберемся. В Братстве я официально не зарегистрирована. Я давно подозревала, что «Джонс и Джонс», вероятно, имеют файл со сведениями о моей семье, но всегда думала, что доступ к нему может получить только их агент. А как вы туда попали?

– Обычным путем. – Он выпрямился и убрал руки со стола. – Взломал его.

– Великолепно. Значит, вы не только избегаете внимания «Джонс и Джонс», но еще и взламываете их файлы. И вы полагаете, что эта информация заставит меня взяться за ваше дело? Мне следует вышвырнуть вас из офиса как можно быстрее.

– Сделав это, вы, вероятно, подпишете мне смертный приговор.

Хлоя закатила глаза.

– Я сейчас не расположена к подобным драмам. Особенно если в них замешаны «Джонс и Джонс». Поверьте, мне хватает своих проблем.

– Суть состоит вот в чем, Хлоя Харпер. Если вы мне не поможете, то весьма вероятно, что в следующие несколько недель или месяцев «Джонс и Джонс» наймут кого‑нибудь, чтобы разделаться со мной. Изменить подобное будущее я могу только одним способом – найти эту проклятую Лампу.

Хлоя пораженно уставилась на собеседника.

– Вы это серьезно?

– О да.

Она резко втянула воздух.

– Вы слишком спешите. Я за вами не успеваю. Давайте‑ка помедленнее. Почему имя Уинтерз кажется мне смутно знакомым?

– Вы и ваша семья годами уклонялись от конфликтов с «Джонс и Джонс», а это значит, что вы скорее всего слышали о Братстве Сокровенного Знания.

– К несчастью, да.

– Вам что‑нибудь говорит имя Николас Уинтерз? – приглушенным голосом спросил он.

– О господи! – Хлоя потрясенно опустилась в кресло. – Вы хотите сказать, что состоите в родстве с тем самым Уинтерзом? С алхимиком, который развил в себе удвоенные способности, рехнулся и пытался убить Сильвестра Джонса?

– Я прямой потомок Николаса Уинтерза.

– О господи! – повторила Хлоя. Больше она ничего не смогла добавить, а потому умолкла.

– А теперь действительно плохие новости, – продолжал Джек Уинтерз. – Со времен Гриффина Уинтерза, жившего в эпоху королевы Виктории, я первый, кто унаследовал семейное проклятие.

У Хлои перехватило дыхание.

– Но ведь это все миф, – прошептала она. – Видит бог, Братство здравствует и процветает именно на легендах и мифах. Однако в основном упоминаются Сильвестр Джонс и его потомки.

– А те, что не касаются Джонсов, обычно повествуют об Уинтерзах. К несчастью, легенды о моей семье не столь увлекательны, как легенды о Джонсах.

– Ну да, – согласилась Хлоя. – Наверное, оттого, что легенды об Уинтерзах кончаются мрачно, – продолжая размышлять, закончила Хлоя и тут, словно бы услышав себя со стороны, смущенно моргнула. – Ох, простите.

Джек одарил ее еще одной ледяной улыбкой.

– Не стоит извиняться. Вы правы. Всегда находились те, кто утверждал, что фамильное древо Уинтерзов – это темная сторона Братства.

– В любом случае все это мифы, – продолжала настаивать Хлоя. – Не можете же вы утверждать, что действительно превратитесь в некоего монстра‑экстрасенса!

Джек смотрел на нее и молчал.

– О, вы в это верите! – наконец поняла Хлоя.

Он продолжал молчать.

Хлоя всплеснула руками.

– Но это смешно! Имей вы какое‑то генетическое отклонение, касающееся экстрасенсорных способностей, оно бы уже проявилось. Любой дар, аномальный или какой‑то другой, всегда проявляется в подростковом возрасте или сразу после двадцати. Не хочу вас обидеть, но вы совсем не выглядите подростком.

– Мне тридцать шесть. Согласно преданиям, до которых я смог добраться, именно в этом возрасте Николас Уинтерз преобразился в суперэкстрасенса, одаренного мощным талантом.

Хлоя вздрогнула.

– Но вы же не хотите сказать, что вот сейчас, стоя передо мной, являетесь этим сказочным монстром?

– Хлоя, я сам не знаю, кто я такой или кем стану. Но я точно знаю, что раньше у «Джонс и Джонс» всегда был один девиз: выстрели и закопай. И они всегда предпочитали политику замалчивания.

– Но я не думаю, что…

– А что еще можно сделать с Цербером?

– С Цербером? – Хлоя в ужасе уставилась на посетителя. – Видит бог, вы же не сказочный трехголовый пес, охраняющий ворота ада.

– Отыщите мою Лампу, мисс Харпер. Расходы не имеют значения. Назовите вашу цену.

Глава 3

Скаргилл‑Коув, Калифорния

Фэллон Джонс выглянул из окна своего двухэтажного офиса. В этом маленьком городке трехэтажных офисов не было, вообще не было зданий выше его конторы, включая даже небольшую гостиницу на шесть номеров в дальнем конце улицы.

Стоял белый день, но небо затянули свинцовые тучи. Широкие пространства Тихого океана под утесами приобрели стальной оттенок. С моря надвигался еще один шторм.

Небольшое поселение на берегу Северной Калифорнии словно бы пребывало в другой эпохе – все эти мастерские ремесленников, лавки с полками хрусталя, бизнес по добыче водорослей и книжные магазины с мистической литературой в духе «Нью Эйдж» как будто вынырнули из прошлого. Городской совет, с его экологическими идеями и яростной борьбой против разрастания поселения, давным‑давно поставил вне закона бумажную упаковку и пластик, а также сетевые рестораны и строительство жилья, пусть даже ни одна ресторанная сеть и ни один из строительных дельцов ни разу не проявили интереса к Скаргилл‑Коув. Местное сообщество, несмотря на заявленные цели и намерения, как будто запуталось в собственной временной петле. Идеальная обстановка для экстрасенсорного детективного агентства.

Из окна Джонса открывался идеальный вид на кафе «Саншайн». Сегодня утром, в половине седьмого, он видел, как Изабелла открыла свое маленькое кафе, как всегда, вовремя. Пришла она в сверкающем желтом дождевике. Как всегда. Фэллон видел, что Изабелла – как всегда – переворачивает в витрине табличку «закрыто», а потом – как всегда – оборачивается, смотрит в окно его офиса, весело машет рукой и радостно улыбается. Фэллон поднял руку в ответ. Как всегда.

Для обоих это молчаливое признание того, что они оба на месте, превратилось в ежедневный ритуал, который повторялся вечером, в пять тридцать, когда Изабелла закрывала кафе. Фэллон почувствовал, что каждый день ждет этой процедуры. Наверное, это плохо.

Похоже, Изабелла всегда знала, когда он смотрит из окна.

Ну что ж, очевидно, знала, решил он и почувствовал себя идиотом. Фэллон был уверен, что Изабелла Вальдес является экстрасенсом высокого уровня и, вероятно, ее способности носят интуитивный характер, но Фэллон не знал, известно ли самой Изабелле об экстрасенсорном таланте. Он ощущал ее энергию: она возбуждала его чувства, – и Фэллон не мог этого объяснить.

Изабелла определенно не принадлежала к Братству. Две недели назад, когда она появилась в городе и приступила к работе в кафе «Саншайн», он сам проверил файлы. Не обнаружив в базе данных общества никаких записей о какой‑либо Изабелле Вальдес подходящего возраста и описания, Фэллон предпринял глубокий поиск, подключив все доступные ему источники.

Ничего личного, говорил он себе, просто разумная предосторожность. Мощный экстрасенс переезжает в маленький городок – незаметную точку на карте, где как раз располагается штаб детективного агентства Общества, вернее – его отделения на Западном побережье. В самом деле, разве не странно? Совпадение?

Первой мыслью Фэллона было то, что Изабелла работает на торговцев наркотиками из «Зелья», и он тут же обратился к своим лучшим экспертам по ауре – Грейс и Лютеру Малоун. Оба вчера прилетели с Гавайев, приземлились в Сан‑Франциско, взяли машину и явились на побережье, в Скаргилл‑Коув.

Из своего окна Фэллон видел, как они припарковались у его офиса и прошли в кафе напротив – ни дать ни взять парочка туристов, мечтающих о чашечке кофе. Через двадцать минут оба поднялись по короткой лесенке в его офис.

– Все чисто, мистер Джонс, – сообщила Грейс. – В ее ауре нет никаких следов наркотиков.

Грейс всегда называла его мистером Джонсом. И ему это нравилось. Не многие из агентов выказывали ему почтение, которого ждешь от подчиненных. Большинство становились в позу.

С технической точки зрения его агенты являлись независимыми консультантами, работающими с «Джонс и Джонс» по контракту. В дополнение к экстрасенсорным способностям различного типа они обладали умом и предприимчивостью, что позволяло им самостоятельно принимать решения и действовать в полевых условиях. Это сочетание благотворно влияло на качество расследований, но, к сожалению, как правило, создавало проблемы в вопросах субординации.

Грейс была иной. Ей никогда не изменяли вежливость и почтительность, но важнее была ее способность выявить следы некоего опасного наркотика, который во много раз увеличивал экстрасенсорные способности человека. Тем же талантом обладал и Лютер. Способности именно этих двух людей предоставили «Джонс и Джонс» еще одно средство борьбы с подпольной организацией, известной как «Зелье».

«Зелье» представляло собой угрозу не только для Братства, но и для всей страны. Фэллон, да и высшее руководство общества понимали, что в их тайной борьбе с безжалостным врагом они практически одиноки. Официальные силы правопорядка, службы контрразведки и правительственные чиновники были по горло заняты традиционными злодеями – уголовниками и террористами. Никто и слушать не желал о шайке гангстеров‑экстрасенсов, которые восстановили древние алхимические формулы, пробуждающие мощные паранормальные способности. Черт возьми, никто даже слушать не станет о столь невероятном заговоре.

– Хорошо, значит, в ее ауре наркотиков нет, – спокойно произнес Фэллон, не желая, чтобы Грейс и Лютер почувствовали, что у него просто гора упала с плеч. – Но возможно, что в «Зелье» стали использовать оперативников, которые еще не начали принимать наркотик.

– Это уже паранойя, сэр, – улыбнулась Грейс.

– Просто не люблю совпадений.

– Я тоже, – вставил Лютер, подошел к окну и посмотрел на кафе, – но иногда официантка – это просто официантка.

Фэллон вдруг подумал, что в Лютере есть нечто загадочное. Он выглядел в точности так, как должен выглядеть битый жизнью бывший коп, каким он и был на самом деле, и все же в нем чувствовалась некая позитивная энергия, и это было странно. Та же удивительная энергия исходила и от Грейс. Да, с этой парочкой не все ясно…

– Кроме всего прочего, я проверила и генеалогические файлы, – сообщила Грейс, – и не нашла ничего подозрительного. Видимо, никто из предков мисс Вальдес никогда не был связан с Братством.

– «Зелье» не раз взламывало наши базы данных и вносило туда изменения, – мрачно напомнил ей Фэллон.

Грейс решительно помотала головой.

– Я уверена, она именно та, кем кажется, то есть женщина с ярко выраженным даром, которая потерялась в этой жизни. Пока я не обнаружила ни семьи, ни близких родственников. Похоже, она выросла вне Сокровенного Знания, так что никто не помог ей понять и принять экстрасенсорную составляющую ее натуры. Думаю, она приехала сюда потому, что одинока, мистер Джонс. В поисках места, которое могла бы назвать домом. Поверьте, мне знакомо это чувство.

С минуту Фэллон размышлял.

– Вальдес всю жизнь чувствует, что она – другая, и вот наконец появляется в этом месте, где девяносто девять и девять десятых населения можно назвать неудачниками. Вы это имели в виду, Грейс?

– Да, – ответила Грейс, – именно это.

Лютер оглянулся на них через плечо.

– Неудачники – только девяносто девять и девять десятых процента местного населения. А кто же, по вашему мнению, здесь нормален?

Фэллон замер. Вопрос заинтриговал его.

– Я, – лаконично ответил он.

Лютер ухмыльнулся:

– Это точно. Ну ладно, мы убедили вас, что новая официантка в кафе не является оперативником «Зелья», засланным сюда, чтобы следить за вами. Теперь нам с Грейс, пожалуй, пора в дорогу.

– К чему спешить? – спросил Фэллон. Его мало кто навещал. Да он и не любил гостей – во всяком случае, тех, что остаются надолго. Гости отвлекали его, требовали внимания, но сейчас он почему‑то не хотел, чтобы Лютер и Грейс уезжали.

– Да мы решили, что раз уж дела «Джонс и Джонс» привели нас на материк, то, прежде чем возвращаться на Острова, следует навестить одну знакомую, которая живет в Эклипс‑Бей, – ответил Лютер. – Это называется «увеличение расходов».

– Какую знакомую? – спросил Фэллон, игнорируя язвительную нотку в словах Лютера.

Грейс улыбнулась.

– Ее зовут Аризона Сноу.

– Сноу… – Фэллон порылся в памяти. – Знакомое имя.

– Она сдавала мне жилье, – пояснила Грейс.

– Нет‑нет, что‑то еще… – Фэллон нахмурился, пытаясь вспомнить, где ему попадалось это имя.

Лютер бросил на него понимающий взгляд.

– Пожилая дама, но довольно эксцентричная – так сказать, городская сумасшедшая. Безвредная, но когда‑то ей доводилось работать на правительственное агентство.

– Вспомнил! – Фэллон щелкнул пальцами. – Мне попались эти данные, когда вы, Грейс, переехали в Эклипс‑Бей. Помню, что проводил проверку. Когда‑то Сноу считали очень одаренным экстрасенсом. В Братстве она так и не зарегистрировалась, так что нет никаких данных о типе ее дара. Со временем дар привел к саморазрушению ее психики. Она практически рехнулась и целиком погрузилась в собственные теории заговоров. Дело безвредное, но почему не попробовать?

Лютер и Грейс обменялись взглядами. Фэллону показалось, что он не все улавливает, но с ним такое часто случалось, когда приходилось общаться с посторонними людьми. Почему‑то этот обмен взглядами его обидел. Он тяжело вздохнул.

– Наверное, вы считаете, что я чем‑то похож на эту Аризону Сноу? – спросил он, чувствуя неожиданную усталость. – Думаете, я тоже помешался на заговорах?

– Нет, разумеется, нет, – быстро ответила Грейс. – Просто ваш дар такой необычный. То, что вы делаете, ваша способность видеть связи между внешне случайными обрывками информации так редко встречается.

– Не редко, – монотонно возразил Фэллон. – Люди занимаются этим постоянно. Поройтесь в Интернете и найдете там множество настоящих маньяков тайных заговоров.

– Но между вами и простыми любителями порассуждать о тайных обществах и заговорах существует громадная разница, – заявил Лютер. – В девяноста девяти случаях из ста вы бываете правы.

– Точнее, в девяноста шести и двух десятых процента случаев, – рассеянно поправил его Фэллон. – Раньше процент был выше, но после того случая на Гавайях пришлось провести перерасчет. Тем не менее остается малый, но вполне реальный шанс ошибки. Вы сами осознали это на горьком опыте.

– Ну, вы не были бы человеком, если бы иногда не допускали мелких ошибок, – великодушно заметила Грейс. – Вы что‑нибудь решили относительно моего предложения, мистер Джонс?

– Какого предложения?

– Я говорила, что вам нужен помощник. – Грейс оглядела офис. – Вы просто тонете в бумагах и компьютерах. Нужно, чтобы кто‑нибудь все здесь привел в порядок.

Фэллон обвел комнату недоуменным взглядом.

– Зато я знаю, где что лежит.

– Возможно. Но это не значит, что все здесь организовано самым эффективным образом, – возразила Грейс. – Мы ведь уже говорили об этом. Бремя руководства борьбой с «Зельем» почти целиком лежит на ваших плечах. Ваш удел – ответственность, но вам следует признать, что вы не можете делать все в одиночку. Нужен человек, который займется рутинными проблемами администрирования, чтобы вы сами могли сконцентрироваться на более важных задачах.

– Она права, – согласился Лютер. – Кстати, вам не помешает побольше спать. Не обижайтесь, но сейчас вы выглядите так, словно вас сбил грузовик. Когда, например, вы в последний раз проспали целую ночь?

Почему‑то Фэллону хотелось возражать.

– Мне не нужен долгий сон, – буркнул он.

– Нужен, нужен, – быстро проговорила Грейс. – Наймите помощника, мистер Джонс. И побыстрее.

– И на этом мы удаляемся, – произнес Лютер и улыбнулся Грейс: – Готова, дорогая?

– Да. – Она взглянула на часы и пошла к двери. – Ого! Ты только посмотри, сколько времени! Нам давно пора двигаться на север.

Лютер кивнул Джонсу.

– Увидимся, Фэллон.

– Еще кое‑что, прежде чем вы уйдете, – прервал его Фэллон и взглянул на Грейс. – Конечно, это не мое дело, но у вас все в порядке?

Грейс удивленно моргнула, потом рассмеялась.

– Все лучше, чем когда‑либо прежде. Я беременна. Поразительно, что вы заметили. Срок чуть больше двух месяцев.

Фэллон почувствовал, что краснеет.

– Мои поздравления. Думаю, люди бывают правы, когда говорят об особом сиянии, а? – Он переключился на Лютера. – Но это не объясняет, почему я ощущаю ту же энергию и вокруг вас, Малоун.

Грейс улыбнулась.

– Просто мы счастливы, мистер Джонс. Вам тоже стоит когда‑нибудь испытать это.

И она вышла на площадку. Лютер последовал за ней, аккуратно прикрыв за собой дверь. Через несколько минут они уехали, и Фэллон снова остался один.

Прежде ему нравилось одиночество, он в нем нуждался. Во всяком случае, бо́льшую часть времени.

Фэллон вернулся в мыслях к настоящему и обратил внимание на веселые огни кафе «Саншайн». Он вызвал Грейс и Лютера, чтобы получить от них одобрение личности Изабеллы Вальдес. По какой‑то странной причине он больше не доверял собственному суждению, а неопределенность была не в его характере. Обычно он был уверен в силе собственной логики и наблюдательности.

Пусть Грейс и Лютер очистили Изабеллу от подозрений, но собственная интуиция Фэллона предупреждала, что вокруг этой женщины так и роятся тайны.

Чуть погодя Фэллон вернулся за рабочий стол, сел в кресло и еще раз пробежал глазами газетную статью на экране монитора. Каждое утро он просматривал онлайн‑издания почти двух дюжин ежедневных газет Западного побережья в слабой надежде обнаружить какие‑либо признаки деятельности «Зелья». Эта тайная организация имела очень сложную структуру и действовала в условиях строгой конспирации. Она не участвовала в демонстративных криминальных действиях, которые могли бы привлечь внимание властей.

Тем не менее именно обычная криминальная история недавно остановила его взгляд. Первое упоминание о ней появилось несколько дней назад, но Фэллон перечитывал ее каждое утро. Что‑то в этом отчете странным образом настораживало его, однако, сколько бы раз ни перечитывал сообщение, Фэллон так и не обнаружил, в чем причина возникающего напряжения.

«Подозреваемый в серийных убийствах найден мертвым Последняя жертва маньяка выжила

Сиэтл. Человек, идентифицированный как Аарон Пол Ханни, которого считали ответственным за изнасилование и убийство по крайней мере двух женщин, вчера вечером был найден мертвым в одном из переулков в окрестностях Кэпитал‑Хилл. Третья женщина, Шэрон Биллингз, сообщила полиции, что ей удалось спастись от нападения Ханни благодаря вмешательству случайного прохожего, который вступил в противоборство с напавшим на нее бандитом. Ханни погиб на месте. Было произведено вскрытие, но специалисты утверждают, что причиной смерти стал сердечный приступ.

В полиции мисс Биллингз дала показания. Она заявила, что не может опознать мужчину, который пришел ей на помощь, потому что переулок был освещен очень слабо.

Власти призывают мужчину, который спас Шэрон Биллингз, немедленно связаться с полицией».

Фэллон чувствовал: в этом деле есть нечто важное, – но сегодня у него нет времени заняться им. Он захлопнул мощно защищенный ноутбук, поднялся из‑за стола, сдернул с вешалки кожаную куртку и вышел из помещения.

В офисе у него было сколько угодно высококачественного кофе. В эти напряженные дни он стал необходим Фэллону почти как наркотик. Однако в последнее время Джонс приобрел привычку выпивать пару чашечек в кафе «Саншайн», где делал заметки и обдумывал планы.

Снаружи, на узкой и извилистой главной улице Скаргилла, было сыро и холодно. Привлеченный аурой тепла и света, Фэллон быстро зашагал к «Саншайну». «Как безумный мотылек на пламя свечи», – подумал он.

Глава 4

«Дело плохо, – думал Джек, – Хлоя Харпер решила, что я сбрендил». Он прочел эту мысль в ее глазах. Джека называли по‑разному: жестоким, настырным, одержимым – перед разводом Шаннон употребляла все три прилагательных, – но Джек был почти уверен, что до этого дня никто не считал его по‑настоящему сумасшедшим. Правда, до этого дня он никому и не сообщал, что превращается в экстрасенса‑монстра.

«Не следовало объяснять, что я один из потомков Старого Ника». Почему он это сделал? Ведь он вовсе не собирался упоминать о своей генетической связи с Лампой. Непонятная глупость с его стороны.

«И не следовало предлагать ей самой назначать цену». Это серьезная ошибка. Конечно, мисс Харпер вполне может оказаться законспирированным агентом «Джонс и Джонс», но ее главная слабость не в простой, бесхитростной жадности. Уязвимое место Хлои Харпер совсем в другой области. Джек понял это через две минуты после того, как вошел в офис, уловив знакомые вибрации с помощью своего дара.

Хлоя Харпер была прирожденным спасателем. Вероятно, она соглашалась работать на самых безнадежных клиентов, которые никогда не платили по счетам. Она из тех, кто поддается на жалостливые истории. У ее татуированной секретарши не по возрасту усталые глаза женщины, долгое время жившей на улице. Крупная дворняга, развалившаяся в углу, явилась из приюта или из ближайшей подворотни.

Женщина‑спасатель – это вовсе не то, чего ожидал Джек, но он может с ней поладить. Его легонько кольнуло чувство вины, ведь он собирался манипулировать Хлоей, но Джек знал, что справится с раскаянием. К тому же он явился сюда не под вымышленным предлогом. Его действительно нужно спасать. Все, что ему требуется, – это убедить ее в правдивости своих слов, и тогда он восстановит контроль над ситуацией.

– Мне больше некуда обратиться, – спокойно произнес он. – Вы – моя единственная надежда.

– Вот как?

С демонстративно недоверчивым видом Хлоя встала из‑за стола и прошла вперед. Джек забеспокоился. Перемещение Хлои по комнате выглядело абсолютно случайным, пожалуй, даже слишком случайным. Он заподозрил, что она собирается натравить на него пса, а сама бросится к двери. Может, он испугал ее? Но с виду не скажешь, что ей страшно. Больше похоже, что она испытывает интерес, любопытство. Она заинтригована.

«Любопытство», «интерес», «заинтригованность» – все эти слова очень слабо передавали его собственное отношение к Хлое Харпер. До того момента как он вошел в ее офис, его сведения о ней ограничивались тем, что Джек сумел извлечь из файлов «Джонс и Джонс». Вся ее семья была очень тесно и уже очень давно связана с историей Братства Сокровенного Знания, и Джек предполагал, что это окажется ему на руку. Согласно данным из файлов, Хлоя идеально подходила для его целей. Она была сильным ридером сомно‑магической энергии, к тому же имела связи среди подпольных коллекционеров антиквариата. И она жила в Сиэтле. Удобно? Остальные носители экстрасенсорной чувствительности к магии, которых Джек выявил на Западном побережье, находились в Калифорнии.

Хлоя была идеальным вариантом.

Чего Джек не мог предвидеть, так это мощного сексуального позыва, который пронзил его насквозь, как только он увидел Хлою, такую строгую и сдержанную. Ему показалось, что в самой глубине его существа вдруг пробудилась какая‑то первобытная сила. Нехорошо. Это лишнее. Хватит с него обмороков, ночных кошмаров, галлюцинаций и вполне реальной перспективы провести остаток своей странной жизни в этой бессмысленной погоне. Ему определенно не следует думать о том, чтобы переспать с частной сыщицей, которую он пытается нанять для своего дела.

И нет смысла разбираться, чем именно, черт возьми, она его привлекает. С виду она похожа на суровую классную даму. Совсем не его тип. Острые сине‑зеленые глаза, в которых ясно читается интеллект, и лицо, ничем, кроме этого взгляда, не выделяющееся в толпе. Светло‑рыжие волосы уложены низко на затылке в причудливый узел.

На Хлое были черный деловой брючный костюм с белой шелковой блузкой и черные ботильоны на высоких каблуках. Украшения ограничились парой крошечных золотых сережек и золотыми часиками на кожаном ремешке. Джек решил, что ей слегка за тридцать, но обручального кольца не обнаружил.

Когда он вошел в офис, его больше всего поразила энергетическая аура Хлои, которая ясно говорила о внутренней силе, а сила – это всегда мощный аргумент, особенно если встречаешь ее в столь неожиданной упаковке, как тело Хлои Харпер. Джек подумал, что, случись ему столкнуться с ней на улице, он бы насторожился и, наверное, пару раз оглянулся. Или даже три раза. Пошел бы за ней следом? Попробовал бы познакомиться?

Черт возьми! Плохо все это. Ему нельзя отвлекаться. Не сейчас. Надо тратить все силы на то, чтобы остаться в живых. Именно это важнее всего.

Хлоя присела на край стола, скрестила длинные ноги и как будто случайно оперлась руками о столешницу.

– Так что там насчет этой старой легенды об Уинтерзе? – начала она.

Внезапно она замерла, поймала губами воздух и резко оторвала ладони от столешницы. Широко распахнув глаза, Хлоя оглянулась и бросила странный взгляд на то место на столе, к которому несколько минут назад прикасался Джек.

«Как будто дотронулась до раскаленной плиты, – подумал Джек. – Что происходит?»

– Вы в порядке? – спросил он.

– Да‑да, все нормально. – Хлоя слегка задыхалась. Окинув его непроницаемым взглядом, она деловым тоном продолжила: – Ну хорошо, мистер Уинтерз, расскажите мне вашу историю. Только, если не возражаете, без драматических подробностей.

– Разумеется. – Он взглянул на столешницу. – Но прежде скажите: отчего вы сейчас испытали такой шок?

Хлоя нахмурилась.

– Я ридер сомно‑магической энергии.

– Мне это известно. Сведения есть в файлах «Джонс и Джонс». Ваш дар – одна из причин, по которым я хочу вас нанять. Согласно древней легенде, именно женщина‑ридер пси‑поля способна найти Лампу и управлять ею. Нечто в природе вашего дара имеет родство с сомно‑магическим пси‑излучением.

– И какая же информация о моем даре содержится в файлах агентства?

Джек пожал плечами.

– Ну, если судить по тому, что мне удалось нарыть, то эксперты считают, что ваши способности относятся к Седьмому или Восьмому уровню.

Губы Хлои изогнулись в саркастической усмешке.

– На вашем месте, мистер Уинтерз, я бы не слишком полагалась на информацию из архивов Братства. Во всяком случае, когда дело касается меня или моей семьи.

По спине Джека пробежала дрожь.

– Так вы действительно ридер сомно‑магической энергии?

– Да. Но этот дар встречается редко, его природа не до конца ясна, особенно на высших уровнях проявления. У Братства не было особых возможностей изучать подобных людей, а я сама, по очевидным причинам, никогда не выражала желания пройти обследование.

– В Братстве зарегистрировано еще несколько ридеров сомно‑энергии. Я насчитал по крайней мере четырех в штате различных музеев Братства.

– Да, я знаю. – Хлоя бросила на него холодный, понимающий взгляд. – Но все четверо способны видеть лишь ограниченную часть крайних зон светового спектра, из которого исходит магическое пси‑излучение. Уверена, они прекрасно справляются, когда речь идет о разоблачении поддельных артефактов и тому подобном. Но я очень сомневаюсь, что кто‑либо из них способен считывать такие подробности на отпечатках сомно‑излучения, которые вижу я. Именно этот талант делает меня столь успешным детективом, мистер Уинтерз.

Джек улыбнулся. Самоуверенный тон Хлои позабавил его.

– То есть вы хороший специалист? Ведь вы именно это хотите мне сказать?

– Высококлассный. Я не только вижу следы сомно‑магического излучения в широком диапазоне, но и могу многое рассказать о личностях, которые их оставили. Как говорится, узнаю по следам.

– Кем говорится?

– Моей тетушкой Филлис.

– Вот как? Но объясните, как ваша способность читать следы пси‑энергии делает вас хорошим детективом?

Хлоя слегка пожала плечом.

– Сны создают энергетическое поле, которое является частью человеческой ауры, но волны этой длины могут видеть лишь те, кто обладает таким видом экстрасенсорных способностей, как я. С этой способностью связана моя интуиция. Она интерпретирует сомно‑магическое излучение самым конкретным образом. Именно интуиция создает хорошего детектива.

– Насколько велика ваша сила? – спросил Джек.

– В нашей семье считают, что мне нет равных.

– И как же действует этот ваш дар?

Хлоя опустила взгляд на столешницу и провела кончиками пальцев по тому месту, которого прежде коснулась его рука. На этот раз она не вздрогнула, а только чуть‑чуть задержала дыхание.

– Вы не хуже меня знаете, что любое живое существо испускает некоторую долю пси‑излучения, – заговорила Хлоя. – Люди, даже те, кто находится в самом низу шкалы Джонса и кто полагает, что у них совсем нет экстрасенсорных способностей, излучают довольно значительное количество энергии, даже пребывая в спокойном состоянии духа.

– Ну да, аура и все такое, – проговорил Джек, слегка раздраженный этой лекцией.

– Да. Сильные экстрасенсы, работающие с аурой, улавливают энергию, испускаемую в состоянии бодрствования. Однако люди излучают очень много энергии и во время сновидений. Даже если мы сами не понимаем, что видим сны, если забываем их, энергия все равно производится. И мы оставляем ее следы, куда бы ни пошли и чего бы ни коснулись.

– И вы можете воспринимать эту энергию?

– Я вижу ее в форме отпечатков пси‑излучения, вроде отпечатков пальцев или ладоней. Они состоят из различных оттенков ультрасветового излучения.

Джек невольно бросил взгляд на то место столешницы, о которое он недавно опирался рукой.

– Узнали что‑нибудь интересное обо мне?

– Да, мистер Уинтерз, узнала. – Она убрала руки со стола и с веселым любопытством посмотрела ему в глаза. – Кого вы недавно убили?

Глава 5

Если бы Хлоя не смотрела ему в глаза так пристально, то ни за что не уловила бы едва заметных признаков потрясения. Физические проявления были минимальны: немного напряглись челюсти, чуть‑чуть отвердела линия губ. На секунду ей показалось, что в глазах вспыхнул слабый огонек, и на сей раз без сексуальной окраски. Глаза вдруг потемнели, а их зеленый цвет как будто стал раскаляться, словно у клиента была лихорадка. Хлоя могла поклясться, что в этот момент уловила леденящий душу свист энергетического вихря. У нее волосы зашевелились на затылке.

Гектор тихонько завыл. «Вот и официальное признание ситуации», – подумала Хлоя. Значит, они оба слегка взвинчены. Не испуганы, во всяком случае, пока не испуганы, а просто напряжены. И насторожены, как должен быть насторожен каждый разумный человек или пес, окажись в одном помещении с крупным хищником. Оба – и Хлоя, и Гектор – неотступно наблюдали за Джеком.

Странная энергия рассеялась. В глазах Джека больше не было лихорадки.

– О чем вы говорите? – спросил он, тоном показывая, будто подозревает, что разговаривает с беглым обитателем сумасшедшего дома.

Хлоя собралась с силами перед ударом, который неизбежно должен был последовать, и снова пробежалась по столешнице кончиками пальцев. Горячий, кислотных оттенков, ультрасветовой импульс ударил по ее чувствам. То были цвета насилия. Но были и другие оттенки, яростные и яркие. Именно эти тона света и тьмы успокоили Хлою. Может быть, Джек и опасен, но полностью владеет собой.

– Вы столкнулись с чем‑то чудовищным, – сказала она, продолжая анализировать свои ощущения. – И сумели его разрушить. – На мгновение она умолкла, пытаясь разобрать другие подробности. – Мне кажется, вы кого‑то защищали. Этот человек – он или она – жив?

Джек не шелохнулся.

– Вы все придумали.

– В вас еще кипят остатки насилия. Этот тип энергии очень медленно остывает. И никогда не рассеивается до конца, а просто перемещается в сомно‑магический диапазон волн. Через десять, двадцать, пятьдесят лет кто‑нибудь с моим типом экстрасенсорных способностей сможет считать в этом офисе ваши отпечатки. А вы время от времени будете видеть сны об этом событии.

– Если вы действительно верите в то, что говорите, то приходится лишь удивляться, почему вы не выскакиваете отсюда с криками и не бежите к копам.

– Не бегу потому, что знаю: как бы ни происходило дело, вы кого‑то защищали. Так что там случилось? На вас и вашу девушку напали?

– Нет.

– Вы же отразили его атаку, так? И убили его. – Хлоя еще раз коснулась столешницы и принялась вглядываться в картины сомно‑магического света, пытаясь уловить новые детали. – Вы убили его с помощью своего дара. Экстрасенсорного дара.

– Я пси‑стратег.

Она замерла.

– Являясь пси‑стратегом, вы способны, если захотите, спланировать смерть любого человека. Но вы не в состоянии убить с помощью вашего дара. Во всяком случае, я никогда не слышала, чтобы какой‑либо пси‑стратег совершил такое.

Прошла пара секунд. И тут Джек, к удивлению Хлои, вдруг кивнул, очевидно, приняв какое‑то решение.

– Я уже говорил о проклятии рода Уинтерзов, – начал он. – Я пси‑стратег. И очень мощный. Именно мой дар помог мне отыскать вас. Но благодаря Николасу Уинтерзу, его чертовой алхимии и экспериментам с сомно‑магическим излучением я превращаюсь во что‑то иное.

Хлоя нахмурилась.

– Каждый знает, что человек не способен развивать в себе два равных по силе дара, во всяком случае – не на высших уровнях. Видно, человеческий разум не может справляться с таким количеством пси‑стимуляции. Трудно контролировать даже один талант очень высокого уровня.

– Поверьте, я исследовал этот вопрос. Было несколько случаев наличия двух очень сильных экстрасенсорных способностей в одной личности, но вместе они всегда проявлялись в раннем возрасте, а результатом всегда было сумасшествие. Во многих случаях, которые я обнаружил в файлах «Джонс и Джонс», жертвы обычно умирали в подростковом возрасте или в крайнем случае после двадцати лет.

– Не обижайтесь, конечно, но, думаю, вам далеко за двадцать.

– Повторю еще раз, мне тридцать шесть.

– И вы говорите, что в вас начал проявляться этот новый талант?

– Первые симптомы появились около месяца назад.

– И какие это были симптомы?

– Галлюцинации. Ночные кошмары. – Джек зашагал по офису. – Тяжелые кошмары. Я просыпался в холодном поту и весь дрожал. Но затем они стали ослабевать, или, по крайней мере, я убеждал себя, что они становятся менее интенсивными и менее частыми. Но потом кое‑что произошло.

– Подождите. – Хлоя останавливающим жестом подняла руку. – Сначала расскажите о галлюцинациях и кошмарах.

Джек пожал плечами.

– Да нечего особенно рассказывать. Ночные кошмары были тяжелыми, но с ними я все‑таки справлялся. По‑настоящему меня тревожили только галлюцинации. Они могли случиться в любую минуту. Я мог идти по улице или сидеть в баре и вдруг начинал видеть то, чего на самом деле там не было.

– То есть вы точно знали, что этого там не было? – спросила она.

– Вот именно. Отражения в зеркалах. Иногда сцены из ночных кошмаров.

– Но вы всегда понимали, что у вас галлюцинации? – уточнила Хлоя. – Вы не путали эти сцены с реальностью?

Джек нахмурился.

– Нет. Я понимал, что все это мне только чудится, но, поверьте, от этого было не легче.

– Может, и не легче, но это важная деталь. Ладно, продолжайте.

– Как уже говорил, я убедил себя, что виде́ния и ночные кошмары слабеют или, во всяком случае, становятся реже, но потом у меня впервые случился провал в памяти. Он длился целые сутки, хотя должен признать, что не совсем четко помню границы этого временного отрезка.

Задумавшись, Хлоя сложила на груди руки.

– Похоже на кратковременную амнезию. Есть даже специальный термин – «глобальная транзиторная амнезия». Встречается редко, но описана очень подробно.

Джек прекратил вышагивать по кабинету и взглянул на Хлою.

– Лично я знаю только, что примерно неделю назад потерял сутки из своей жизни. Я понятия не имею, куда ходил и что делал в этот период.

– Каково ваше последнее воспоминание перед этим случаем?

– Я шел домой после пары кружек пива в баре с приятелем. Провал начался на перекрестке Первой авеню и Бланчард‑стрит, недалеко от моего дома.

– А где вы находились, когда пришли в себя?

– Дома. – Он снова прошел к окну и остановился, глядя в серые небеса. – И у меня была сильнейшая лихорадка. Я решил, что это грипп.

Хлоя немного расслабилась.

– Если вы были больны, это многое объясняет. Высокая температура способна выкидывать и не такие штучки и, кстати, может вызывать ночные кошмары и галлюцинации.

– Нет. – Джек резко мотнул головой. – За эти сутки я где‑то побывал, только не знаю где.

– Почему вы в этом так уверены?

Он оглянулся.

– Я знаю. Более того, с тех пор у меня еще трижды случались такие провалы в памяти. Всегда по ночам. Первые два раза я, как обычно, лег спать, а когда очнулся, то снова был в постели, только полностью одет. Одежда вымокла от дождя, а на ботинках была свежая грязь.

– Лунатизм. Он не так уж редко встречается.

– В последний раз я пришел в себя в переулке на Кэпитал‑Хилл, – бесстрастно продолжал Джек. – У моих ног лежал мертвец, а какая‑то женщина со всех ног убегала прочь. – Он секунду помедлил, чтобы Хлоя осознала сказанное. – Ее зовут Шэрон Биллингз. А мертвого – Аарон Пол Ханни.

У Хлои возникло странное чувство: казалось, она смотрит в глубокий‑глубокий колодец.

– Тот парень, которого полиция считает убийцей двух женщин? Тот, которого нашли мертвым… О черт! – Хлоя сделала глубокий вдох, чтобы успокоить разыгравшиеся чувства. – Его труп нашли в переулке возле Кэпитал‑Хилл. Полиция считает, что он умер от сердечного приступа.

– Очевидно, я вышел на ночную прогулку и убил этого человека.

Хлоя нахмурилась.

– Он собирался убить ту медсестру.

– Я и не говорю, будто мучаюсь оттого, что убил его. Проблема прежде всего в том, что я понятия не имею, что, черт возьми, делал в том переулке. И еще проблема в том, что я убил его с помощью своего дара, своего нового, второго дара!

– Почему вы считаете, что убили его? В газетах писали, что он умер от сердечного приступа. Может, вы случайно оказались на месте преступления?

– Поверьте мне, – возразил Джек, – его убил я. Убил, не оставив улик.

– Но как? Вы же пси‑стратег.

– Я не совсем уверен. – Джек усталым жестом потер шею. – Но думаю, что напугал его до смерти. В буквальном смысле. Думаю, это и есть мой новый талант.

Хлоя обошла стол, почти упала в кресло и долго молчала, пытаясь осознать то, что рассказал Джек. Тот наблюдал за ней с напряженным вниманием.

– Вы думаете, я рехнулся, – наконец проговорил он.

– Нет. – Хлоя постучала пальцами по столешнице. – Я знаю, как выглядят сумасшедшие, потому что безумие очень ярко проявляется на уровне сомно‑магического пси‑поля. Кем бы вы ни были, мистер Уинтерз, вы не сумасшедший.

Джек ощутил, как страшное напряжение в нем немного ослабло.

– Думаю, с этого можно начать.

– Я считаю, – осторожно заговорила Хлоя, – что вам следует рассказать больше о том, что вы называете вашим семейным проклятием.

– Краткая версия сводится к тому, что Николас Уинтерз, видимо, пережег свою ДНК, когда в первый раз воспользовался устройством, которое называл Пылающей Лампой. Возникшее генетическое изменение оказалось замкнуто на мужскую линию нашей семьи. Мутация проявляется нечасто. Согласно семейному преданию и слухам, циркулирующим в Братстве Сокровенного Знания, эта мутация была отмечена лишь единожды – в конце восемнадцатого века.

– Что именно происходит с теми, кто получает так называемое проклятие?

– Не знаю. – Джек ответил ей ледяной улыбкой. – И никто не знает, потому что об этом не существует достаточно надежной информации. Но теория сводится к тому, что я превращусь в настоящего психа и начну убивать всех с фамилией Джонс, а также и тех, кто просто попадется под руку.

Хлоя глубоко вздохнула.

– Понимаю. Именно это произошло с вашим предком? С тем, который жил в восемнадцатом веке?

– Нет. Видимо, Гриффин Уинтерз сумел найти Пылающую Лампу и женщину, способную управлять ею. Семейная легенда утверждает, что Аделаида Пайн сумела обратить процесс вспять и удержала Гриффина Уинтерза от развития третьего дара, то есть он не получил третьего экстрасенсорного таланта. Архивы Братства Сокровенного Знания тоже придерживаются этой версии.

– Хм…

– У меня развился второй талант. С точки зрения «Джонс и Джонс», я уже превратился в Цербера.

– У Цербера три головы, а не две, – рассеянно поправила его Хлоя.

– К несчастью, для «Джонс и Джонс» это различие не будет иметь никакого значения. Агентство будет охотиться на меня и убьет.

– Вы уверены?

Джек холодно улыбнулся.

– Будь я Фэллоном Джонсом, поступил бы именно так.

Хлоя чувствовала, что он говорит правду. «На месте Фэллона Джонса Джек сделал бы то, что, на его взгляд, следовало сделать». От этой мысли она снова вздохнула.

– Ну хорошо. Если принять версию, что вы превращаетесь в мультиэкстрасенса – а я вовсе не убеждена, что дело обстоит именно так, – то я должна спросить: вы действительно считаете, что Лампа вам поможет?

– Шансов мало, но выбирать не приходится, – просто ответил он. – Вы займетесь моим делом?

Хлоя приняла решение, как только Джек вошел в кабинет, но ему не стоило знать об этом.

– Да, – ответила она.

– Благодарю, – произнес он тоном, исполненным неподдельного чувства.

Хлоя откашлялась.

– Нам надо обсудить еще пару вопросов. Вы рассматривали возможность того, что Лампа Уинтерза была уничтожена?

В глазах Джека метнулось холодное пламя и тут же погасло.

– Это чертовски трудно сделать. Согласно легенде Старый Ник выковал металл и создал кристаллы прибора, который называл своей Пылающей Лампой, с помощью тайных алхимических процессов. Даже Сильвестр Джонс признавал, что в работе у горна Старому Нику не было равных.

– На свете очень мало вещей, которые нельзя уничтожить. Лампа могла закончить свое существование на заводе по утилизации автомобилей.

– Я не уверен, что даже пресс‑компактор машин способен разрушить то, что создал Старый Ник. В любом случае легенда утверждает, что Лампа излучает энергию. Ну, вы знаете, как это бывает с паранормальными артефактами. Они имеют тенденцию выживать.

– Это правда, – признала Хлоя. – Люди, даже те, кто почти не имеет экстрасенсорного дара, часто бывают заворожены такими вещами. Паранормальная энергия всегда интригует и увлекает, сознаете вы это или нет. – Хлоя протянула руку к блокноту.

– Что еще? – спросил Джек.

– Хм… – Она не отрывала глаз от записей, которые делала.

– Вы сказали, что надо обсудить не один, а пару вопросов.

– Ладно. – Хлоя еще раз взглянула на тлеющий отпечаток ладони на поверхности стола. – Какие медицинские препараты вы принимаете?

Джек ответил не сразу. Хлоя отложила ручку и ждала.

– Почему вы думаете, что я их принимаю? – наконец спросил он.

– Я вижу их воздействие на ваше пси‑поле. Что бы это ни было, это мощное средство, и оно влияет на энергию в крайнем диапазоне спектра. – Из деликатности она помолчала. – Вы, случайно, не принимаете снотворное?

Аскетичное лицо Джека одеревенело.

– Я начал принимать лекарства после того, как очнулся в том переулке. Получил их от своего врача. Они вроде бы помогают. Валят меня с ног. С тех пор как я начал их принимать, случаев лунатизма больше не было.

Хлоя скептически пощелкала языком.

– Вы должны понимать, что любое сильное психотропное средство может нанести вред такому мощному экстрасенсу, как вы.

– У меня ведь не было особого выбора, Хлоя.

– Препараты могут, как вы говорите, валить с ног, но ясно, что у вас нет нормального сна. Вы не получаете крепкого глубокого сна, который нужен и вам, и вашим паранормальным чувствам. В результате вы оказались на грани психического истощения.

В глазах Джека мелькнула холодная насмешка.

– Разве похоже, что я сейчас засну на месте?

– Нет, но это потому, что вы используете пси‑энергию низкого уровня, чтобы компенсировать недостаток сна. Такой прием будет действовать какое‑то время, но в конце концов все это скажется. Рано или поздно вас ждет падение, и падение будет тяжелым.

– Я высплюсь, когда вы найдете мою Лампу.

Хлоя вздохнула.

– Ну почему никто никогда не желает слушать мои добрые советы? А у меня их полно. Знаете, потому я и стала частным детективом, а не психотерапевтом.

– Вот как?

– В юности я хотела получить степень по психологии и заняться сомно‑магической психотерапией, но очень скоро поняла, что это принесет одно только расстройство: ведь люди, разумеется, готовы платить за добрый совет, но не собираются ему следовать.

– Надеюсь, частный детектив получился из вас лучший, чем психотерапевт.

Шутка обидела Хлою, но она решила этого не показывать, а расправила плечи и снова взяла ручку.

– Я же сказала, что хорошо знаю свое дело. Мне нужна ваша контактная информация. У меня на руках еще одно дело. Вечером с ним будет покончено, но вашу Лампу начну искать немедленно. Через пару дней я дам вам знать.

– Столько уверенности…

– Вы шутите? – Хлоя фыркнула с надеждой, что это прозвучало достаточно женственно. – Паранормальный артефакт, созданный алхимиком Николасом Уинтерзом? Если я не смогу обнаружить его за двое суток или выяснить, что с ним произошло, то вернусь в университет и все же получу эту чертову степень по психологии.

Глава 6

В семь часов того же вечера с коробкой пиццы в руке в кабинет гордо вплыла Роза. Капли дождя, как черные бриллианты, поблескивали на ее длинном темном плаще. Роза всегда не просто входила, а именно вплывала. Хлоя полагала, что это как‑то связано с ее черными кожаными сапогами с металлическими пряжками и двухдюймовой платформой.

– Пора обедать! – объявила Роза. – С тех пор как ушел мистер Уинтерз, вы не отрывались от компьютера и телефона. За все это время вы выпили только несколько чашек чая. Надо восполнять энергию, босс.

– Благодарю. – Хлоя пробегала глазами письмо в электронной почте, только что возникшее в ящике. – Да, ты напомнила, и я почувствовала, что действительно голодна.

Гектор протрусил через всю комнату, чтобы поприветствовать Розу. Сел перед ней, загораживая дорогу, и вперил в коробку с пиццей взгляд, который на человеческом языке мог означать, что там содержится по крайней мере выигрышный лотерейный билет.

– Не беспокойся, тут хватит на троих, – сказала ему Роза, поставила коробку на стол Хлои и сняла плащ. – Как идет расследование?

– Скажем, дело интересное. – Хлоя развернулась вместе с креслом. – И с каждой минутой становится все интереснее.

Роза повесила плащ и села в кресло для клиентов.

– Лампу пока не нашли?

– Думаю, нашла. Тетушка Беатрис еще несколько часов назад навела меня на след.

– Это ваша родственница, у которой антикварная лавка в Лос‑Анджелесе?

– Вот именно.

Беатрис Харпер занималась процветающим бизнесом, продавая киноафиши с автографами звезд, старые кинопленки и другие артефакты, связанные с золотой эрой Голливуда. Беатрис могла отыскать все что угодно, – от не вошедших в фильмы кадров с Марлен Дитрих, Кэрри Грант или Джоан Кроуфорд, до оригинальных зажигалок в стиле арт‑деко, которые с гарантией побывали в руках Хамфри Богарта.

Подобные ценности Беатрис в основном находила в некоей лавочке, расположенной на Редондо‑Бич. В лавке работали Клайв и Эвелин Харпер. У пары явно был талант «открывать» подлинные винтажные куски кинопленок, считавшиеся утерянными еще в тридцатых годах двадцатого века. Их дочери, Ронда и Элисон, были настоящими художницами – Ронда могла выдать любое количество «подлинных» киноафиш, а Элисон подделывала автографы звезд.

К другим членам семьи Беатрис обращалась за зажигалками и различными предметами мебели, которые ранее принадлежали Уильяму Холдену или Глории Суонсон. Копии были столь хороши, что их принимали за подлинные вещи. Вот чем занималась Беатрис. Всех заинтересованных лиц это устраивало.

Хлоя заглянула в свои записи.

– Последним вероятным владельцем Лампы был Дрейк Стоун. И все данные говорят о том, что Лампа по‑прежнему у него.

– Вы шутите? – Роза открыла коробку с пиццей. – Вы что, правда имеете в виду старого рокера Дрейка Стоуна?

– Так и есть.

Роза взяла кусок вегетарианской пиццы и дала Гектору.

– Я понятия не имела, что он еще жив!

– Ну, здесь есть пространство для дискуссии. – Хлоя тоже взяла кусок из коробки. – В конце концов, он живет в Лас‑Вегасе. И по‑прежнему выступает шесть вечеров в неделю, дает по два представления за вечер. Как говорится, старые звезды не умирают, а просто отправляются в Лас‑Вегас.

– Угу. – Роза сунула кусок пиццы в салфетку. Ее синие, густо подкрашенные глаза как будто сделались мягче. – Помню, маме очень нравился Дрейк Стоун. Особенно одна его песня. Когда я была маленькой, она включала ее снова и снова.

Хлоя с трудом скрыла удивление. Роза очень редко говорила о своем детстве, которое однажды ночью разбилось вдребезги, когда убили ее родителей. Розе тогда было пятнадцать, именно она обнаружила трупы. Девушка переехала к тетке, разведенной женщине, которая с трудом справлялась с двумя отпрысками. Тетка пыталась выполнить то, что считала своим долгом, но третий рот, к тому же принадлежавший травмированному подростку, был явно в тягость. Не хватало ни любви, ни привязанности, не говоря уже о деньгах.

Через полгода Роза сбежала, решив, что улица окажется более дружелюбной, чем дом ее тетки. Шесть месяцев она умудрялась выживать на улице, временами спасаясь в приютах для бездомных и добывая средства к существованию с помощью врожденных талантов, а потом оказалась в детективном агентстве «Харпер инвестигейшн». Хлоя нашла ее там же, где позже нашла Гектора: среди кучи отбросов у мусорного бака в соседнем переулке.

– Любимая песня твоей мамы, случайно, не «Голубое шампанское»? – спросила Хлоя.

– Точно! – просияла Роза и промычала несколько тактов. – Откуда вы знаете?

Хлоя махнула рукой на экран компьютера.

– По моим данным, это был первый и единственный мегахит Стоуна, настоящий мегахит. Он спел его тридцать лет назад, но этого хватило, чтобы сделать Стоуна знаменитостью. Эта песня – его визитная карточка. Он до сих пор исполняет ее каждый вечер. Очевидно, женщины в зале по‑прежнему выстраиваются в очередь после каждого шоу, чтобы он их поцеловал.

Роза закатила круглые, как у енота, глаза.

– Думаю, его давно тошнит от этой песни.

– Вероятно. В любом случае я только что поговорила с дядей Эдвардом из Лас‑Вегаса. Он подтвердил, что, по его мнению, у Стоуна действительно есть старая лампа, соответствующая смутному описанию, которое дал мне Уинтерз. По меньшей мере такая лампа у Стоуна когда‑то была. Завтра я проконсультируюсь с тетушкой Филлис.

– Ваш дядя Эдвард продает в Лас‑Вегасе дорогую антикварную мебель?

– Дядя Эдвард – эксперт по антиквариату не только в Лас‑Вегасе, но и на всем юго‑западе. Именно он поставлял мебель дизайнеру Дрейка Стоуна, которую тот использовал при оформлении особняка. Когда в прошлом году к Стоуну попала лампа, он, видимо, попросил Эдварда провести оценку, чтобы подтвердить ее подлинность. Но дядя говорил, что ему так и не предоставилась возможность осмотреть лампу.

Роза сунула Гектору еще кусок пиццы.

– А почему?

– Потому что Стоун передумал. Сказал дяде Эдварду, что, как только лампа попала ему в руки, он сразу понял, что это современная подделка. Но дядя Эдвард засомневался. Харперовская интуиция. В любом случае он утверждает, что если кто и способен организовать для меня встречу со Стоуном, то это тетя Филлис.

– Могу спорить, что ваш новый клиент подпрыгнул до потолка, когда узнал, что вы разведали, где сейчас эта лампа.

– Я пока не сообщала мистеру Уинтерзу о своих достижениях, – сказала Хлоя и откусила от пиццы.

– А я‑то думала, что он хочет найти эту лампу как можно скорее.

– Хочет. Но мне надо убедиться, что эта штука настоящая. Неприятно говорить, но, когда имеешь дело с каким‑либо легендарным артефактом, всегда надо учитывать вероятность, что получишь подделку.

Роза ухмыльнулась.

– Имеете в виду небольшой шанс, что кто‑то сделал копию какой‑то старой лампы и продал ее Дрейку Стоуну?

– Не дай бог, – вздохнула Хлоя.

Роза задумчиво приподняла брови.

– Кажется, кто‑то говорил мне, что доподлинные копии и точные воспроизведения предметов искусства и антиквариата не считаются подделками или фальсификацией.

– Кроме тех случаев, когда их объявляют оригиналами и продают как оригиналы, – сухо возразила Хлоя. – Я все понимаю. И трудно поверить, что такое может случиться. Надо, чтобы меня представили Стоуну. Тетушка Филлис знает всех в мире шоу‑бизнеса, во всяком случае – всех звезд в возрастной группе Дрейка Стоуна. Завтра утром я поговорю с ней и узнаю, поможет ли она мне войти с ним в контакт, а потом быстро смотаюсь в Лас‑Вегас и проверю лампу. Если она подлинная, то позвоню мистеру Уинтерзу, чтобы он занялся сделкой.

– Обожаю Вегас. Можно мне с вами?

– Нет, нельзя, – твердо заявила Хлоя. – Не забыла, что ты мой администратор? Твое дело работать в офисе и приглядывать за Гектором. Ты же знаешь, его нельзя надолго оставлять в одиночестве.

И они обе посмотрели на Гектора. Пес пару раз мотнул хвостом и подождал в надежде получить еще кусок пиццы.

– Облом, – прокомментировала Роза. – А я так люблю Вегас.

– А я вот вдруг вспомнила, что на этой неделе у тебя тест по психологии, – заметила Хлоя, поднося ко рту еще кусок.

Роза училась на первом курсе местного колледжа. Ее цель – стать партнером в детективном агентстве «Харпер инвестигейшн». Хлоя полагала, что Роза еще сто раз изменит свое мнение, прежде чем найдет свое истинное призвание, но сама Роза никаких сомнений не выказывала.

– Только обещайте, что попросите у Дрейка Стоуна фото с автографом.

– Хорошо, сделаю.

Роза нахмурилась.

– Вот что мне пришло в голову. А вдруг Стоун не захочет продать лампу?

– Об этом я буду волноваться после того, как удостоверюсь, что это та самая лампа. Как говорят детективы, надо действовать шаг за шагом.

– Вы‑то в основном говорите, что клиент как шип в заднице.

– Ну, это тоже.

– Но мистер Уинтерз не такой, как все, правда?

– С чего ты так решила?

Пару секунд Роза задумчиво рассматривала лицо Хлои.

– Он сексапильный. Вы тоже так думаете. Странный, конечно, но парень горячий.

– Джек Уинтерз? Сексапильный? Горячий? – Хлоя подавилась пиццей и с трудом проглотила кусок. – Он клиент, Роза.

– Ну и что? Разве клиент не может быть горячим парнем? – усмехнулась Роза. – Я видела ваше лицо, когда он уходил. Вам ведь он тоже понравился, правда? Ну признайтесь!

– Тебе известно правило номер один в детективном агентстве «Харпер инвестигейшн»?

– «Никогда не спать с клиентом». Известно. Но когда дело закончено?

– Роза!

– На Флетчера Монро вы никогда не смотрели так, как на мистера Уинтерза.

Хлоя угрожающе прищурила глаза.

– Кстати, о Флетчере Монро…

– Вот именно. Это ведь будет сегодня вечером?

– Да. – Хлоя бросила взгляд на часы. – Но не раньше полуночи. А скорее позже. Надо бы сварить кофе.

– Вы же не любите кофе. Вы пьете чай.

– Мне нужен кофеин, чтобы не заснуть. А пока еще есть время заняться Пылающей Лампой. Не хочешь помочь?

В глазах Розы зажегся энтузиазм.

– Мечтаю! Мне правда нравятся такие чудные случаи.

Хлоя с сомнением посмотрела на Розу.

– Но я ведь тебе ничего не рассказывала. Сказала только, что разыскиваю старую лампу. Почему ты решила, что это «чудной» случай?

Роза потянулась к последнему куску пиццы.

– Я всегда знаю.

Глава 7

Хлоя свернула на обочину, выключила двигатель и сквозь лобовое стекло стала рассматривать небольшой дом, чувствуя, как на затылке шевелятся волосы.

Шторы были закрыты и на первом этаже, и на втором, лишь краешек окна гостиной слегка освещался телеэкраном. Свет был везде выключен.

– Тут что‑то не так, – сказала она Гектору. – И свет, и телевизор к полуночи должны были выключить. Клянусь, если Флетчер сегодня решил привести сюда свою девицу, я брошу это дело. Не желаю снова ввязываться в такую историю.

Гектор, с серьезным видом сидевший на пассажирском сиденье, слегка повернул голову на звук ее голоса, но больше никак интереса не выказал. Он был просто рад, что она с ним.

Хлоя посидела еще немного. Остальные дома на этой тихой улочке северного Сиэтла были по большей части окутаны тьмой, горели лишь лампочки над входными дверями, и кое‑где слегка светились окна вторых этажей.

– Видишь ли, в этом как раз одна из причин, по которым я прекратила отношения с Флетчером, – сообщила она Гектору. – Он ненадежный. И не может ничего с собой поделать. Берет на себя обязательства, а до конца их не соблюдает.

Рюкзачок Хлои лежал на полу перед Гектором. Она повозилась с лямками, сунула руку внутрь и нащупала телефон. Флетчер все еще был в списке контактов под заголовком «личное».

– Надо бы переместить его в «бизнес», – поделилась она с Гектором и набрала номер.

После четырех звонков автоматический голос посоветовал ей оставить сообщение. Хлоя не стала этого делать.

– Справедливости ради могу сказать, что не считаю, будто он обязательно занимается сексом с новой подружкой, – заметила Хлоя. – Конечно, такое маловероятно, однако возможно. Вдруг он просто уснул перед телевизором? С мужчинами такое бывает.

Гектор, терпеливый, как всегда, ответил понимающим взглядом. Хлоя нечасто занималась слежкой. С появлением Интернета надобность в этом почти отпала. Если требовалось установить, что человек, заявивший в компанию медицинского страхования о потере трудоспособности, на самом деле не имеет необходимости носить гипсовый бандаж на шее, вам надо лишь проверить его страничку в одной из социальных сетей или разыскать его блог. Мнимый больной обязательно разместит там многочисленные фото своих недавних успехов в катании на лыжах или пешем походе, а рядом неизменно найдутся его остроумные комментарии насчет того, как замечательно он повеселится и как потратит свои денежки, когда страховая компания выплатит причитающуюся ему сумму.

И еще Хлоя никогда не занималась разводами. В этом состоял один из ее принципов. И почти никогда не бралась за дела, подобные тому, которое вытащило ее из дому нынешним вечером.

– Согласна, у меня к нему слабость, – призналась она Гектору. – Это потому, что на несколько кратких, но волшебных мгновений я поверила, что он мистер Совершенство. Ради него я даже была готова нарушить целибат. Не его вина, что я ошиблась.

Хлоя тихонько посидела еще несколько минут, рассматривая дом с темными окнами и ощущая, как невидимый поток энергии омывает все ее чувства.

– Какая‑то неправильная картинка, Гектор, – наконец пробормотала она.

Гектор зевнул. Хлоя еще раз набрала номер Флетчера. Ответа не было. Она захлопнула крышку телефона.

– Ладно. Делать нечего. Придется его разбудить, – решительно объявила она. – И мне наплевать, если у него как раз сейчас потрясающий секс. А если мы с тобой нарушим его посткоитальное блаженство, то так ему и надо.

Она взяла поводок и пристегнула к ошейнику Гектора. Оба выбрались из машины. Хлоя задержалась на минуту переложить маленькую камеру и телефон в карман пальто и сунуть рюкзак в багажник. Она подхватила конец собачьего поводка, они оба перешли улицу прямо посередине квартала и по дорожке пошли к двери дома Флетчера.

В щелях между шторами проглядывали мерцающие блики экрана. Почему‑то этот голубоватый свет казался призрачным и неземным. Хлоя снова ощутила, как на затылке волосы шевелятся. Она инстинктивно насторожилась, напрягла свои альтернативные чувства и внимательно огляделась. На ступенях и дверной ручке обнаружилось несколько слоев пси‑отпечатков, но свежих и опасных следов пси‑энергии не было. Все они большей частью принадлежали самому Флетчеру.

– Нервы, – пробормотала Хлоя, обращаясь к Гектору. – Как видно, не стоило пить вторую чашку кофе.

Нажав кнопку звонка, она некоторое время прислушивалась к приглушенному сигналу в глубине дома. Никто не отозвался. У Хлои стало покалывать кожу. Она опустила взгляд на собаку. Гектор был непоколебимо спокоен.

– Ясно. Флетчер тебе никогда особо не нравился, – заметила она. – Попади он сейчас в беду, ты бы просто поднял ногу и окропил его мочой. – И она подергала ручку, ожидая, что дверь заперта. Она и была заперта. В последнее время Флетчер стал очень осторожен.

Хлоя снова взглянула на Гектора. Тот равнодушно обнюхал керамическое кашпо на крыльце и пометил его, но Хлоя видела, что делает он это без воодушевления. Ничто связанное с Флетчером Гектора не интересовало.

– Но ведь теперь он наш клиент, – попыталась она убедить пса. – И мы не можем с этим не считаться.

Взгляд Гектора выражал одну только скуку.

Хлоя сунула руку в другой карман пальто и нащупала хайтековского вида отмычку, которую кузен Эйб подарил ей на день рождения. «Каждый уважающий себя пси‑детектив должен уметь вскрывать замки, – объяснил он. – Этот маленький гаджет откроет почти любой стандартный запор. Вспоминай обо мне, когда будешь им пользоваться».

Вот Хлоя и вспомнила Эйба. У него был особый талант ко всему связанному с замками, но и вся эта ветвь их общего фамильного древа была щедро одарена тем, что Братство предпочитало называть тайными криптоталантами. В прежние, менее политкорректные эпохи их называли форточниками и взломщиками сейфов. Криптоталанты принимали весьма многообразные формы, но все родичи Эйба имели нечто общее – обладали сверхъестественной способностью проникать сквозь запертые двери, включая и киберпространственные. Однако Эйб, как и сама Хлоя, зарабатывал на жизнь довольно респектабельным путем – разрабатывал компьютерные системы безопасности.

Толкнув дверь, Хлоя сильнее напрягла свои чувства и заглянула в темный холл. Теперь звуки телевизора слышались вполне явственно – шел бойкий диалог из какого‑то старого фильма, а Флетчер не был любителем старого кино. Значит, он действительно задремал на диване.

– Флетчер?

Ответа не последовало.

Хлою снова охватила нервная дрожь, хотя причины для этого она все еще не видела. Гектор был спокоен, и сама Хлоя своим особым зрением тоже не улавливала ничего угрожающего. На плитках пола не было никаких свежих следов, которые могли бы говорить об опасности.

Гектор напряженно всматривался в темноту небольшого коридора. Сейчас он начал хоть немного интересоваться окружающим, но не больше, решила Хлоя, чем в любом новом для него месте. Учитывая его явную нелюбовь к Флетчеру, Гектор едва ли выказал бы тревогу, валяйся Флетчер в соседней комнате больной или даже мертвый.

«Больной или мертвый». Хлоя ощутила внутри тугой комок страха.

Флетчеру было слегка за тридцать. Он работал три дня в неделю и соблюдал диету. Но ведь и раньше случалось, что вполне здоровый мужчина погибал от сердечного приступа или аневризмы.

Хлою накрыла новая волна беспокойства. Шагнув в холл, она потянулась к выключателю. Тусклое бра слабо осветило коридор и небольшую часть гостиной. На полу Хлоя разглядела мужские ноги. Остальную фигуру скрывал диван.

– О боже, Флетчер!

Она выронила поводок и бросилась к Флетчеру, одновременно сунув за телефоном руку в карман. Упала на колени рядом с застывшим телом, нащупала пульс и облегченно вздохнула, почувствовав медленное, но устойчивое биение. При свете лампы из холла и слабом мерцании телевизора крови не было видно. Может быть, у него случился какой‑нибудь приступ? Хлоя нажала на телефоне кнопку «Скорой помощи».

Внезапно взвыл Гектор. Хлоя подняла взгляд и увидела, что он стоит у основания лестницы и напряженно вглядывается в темноту на втором этаже.

Она только теперь оглядела ступени и перила и застыла при виде ярких черно‑алых следов, грозно полыхающих сомно‑магическим светом в темноте лестницы.

Гектор зарычал, не сводя глаз с верхней площадки.

Тут ответил оператор «911»:

– Что у вас произошло?

– Вломились в дом, – прошептала Хлоя.

– Взломщик вооружен?

– Не знаю. Он наверху.

– Немедленно покиньте дом, мэм.

– Кроме того, пострадал человек. Он без сознания.

– Покиньте дом. Прямо сейчас.

Глава 8

Джек сидел за компьютером и пытался не думать об ожидавшей его порции снотворного и ночных кошмаров, но вдруг ощутил резкий толчок в сознание, толчок настолько мощный, что казалось, ударили прямо под дых. Он вылетел из кресла, вскочил на ноги и заметался по офису, выискивая безымянного врага, и лишь через минуту осознал, что именно произошло.

Спокойно. Просто еще одна галлюцинация. Такие вещи долго не тянутся: несколько минут – это максимум. Однако прежде он всегда точно знал, что происходящее с ним нереально, как будто его паранормальные чувства на краткое время замыкались в отдельную цепь, а мозг пытался разобраться в получившейся мешанине. Но сейчас все происходило иначе. Не было ощущения, что картина мира вдруг затуманилась и приобрела сюрреалистическую расплывчатость. И слуховых галлюцинаций тоже не было. Сначала Джек решил, что проявился еще один аспект его новых способностей, но по какой‑то причине его глубинная интуиция и острая тревога сосредоточились вдруг на образе Хлои Харпер.

И Джек знал, что эта тревога не беспочвенна. В конце концов, он очень многое поставил на Хлою. Если она не сумеет найти Лампу, Джек окажется в тупике, а потому, выйдя из офиса, он только и делал, что думал о Хлое, а мозг тем временем лихорадочно искал способ сохранить контроль над тем, что очень быстро выходило из‑под какого‑либо контроля.

Но на этом логические выводы заканчивались. Джек не мог избавиться от чувства, что именно в этот момент происходит нечто ужасное и Хлоя находится в самом центре событий.

Он вынул телефон и набрал номер «Харпер инвестигейшн». Девушка‑гот ответила после третьего или четвертого звонка. Рядом играла музыка. Надо же, опера!

– Ваша начальница на месте? – спросил он.

– Нет, она на выезде, – ответила Роза.

– Но уже ночь.

– Наружное наблюдение. Один ее бывший – или вроде того – думает, что за ним следит его студентка.

– Где она?

– В детективных агентствах подобная информация считается конфиденциальной, – язвительным тоном сообщила Роза.

– Она попала в беду. Я это чувствую. – Он даже не стал усиливать звук голоса энергией своего новообретенного дара. Конечно, Джек хотел напугать девчонку, но с законами паранормальной физики ничего не поделаешь – пси‑волны не передаются через сотовую связь, киберпространство и вообще любые высокотехнологичные штучки. И все же Джек был пси‑стратегом и сегодня днем сумел уловить тесную связь между Розой и Хлоей. Да и не требуется особого дара, чтобы понять, как воспользоваться таким аспектом в отношениях.

– Вы правда так думаете? – с сомнением спросила Роза, но чувствовалось, что она встревожена.

– Послушайте, вы ведь в курсе, что ваша начальница экстрасенс?

– Ну да, конечно.

Как легко иметь дело с человеком, который изначально верит в паранормальные силы.

– Я тоже, – сообщил он. – Так что поверьте мне: Хлоя в опасности.

– Ладно. Это и правда очень странно. Я и сама что‑то нервничала последние несколько минут. Хлоя говорит, что у меня хорошая интуиция. Подождите, я ей позвоню.

Из офиса Джек прошел в жилую комнату. Интерьер новой, недавно обставленной квартиры с холодным блестящим полом и сверкающей мебелью из стекла и металла никак не смягчил его напряжения. Он прошел к стене из сплошных окон и в ожидании стал смотреть на черное пространство залива бухты Эллиот и огни Западного Сиэтла. Похоже, приближалось ненастье, Джек его чувствовал.

Через минуту отозвалась Роза. Теперь ее голос звучал по‑настоящему встревоженно.

– Она не отвечает на вызов, – сообщила секретарша. – Вы правы. Что‑то случилось. Я ведь знала, что этот хорек использует свою чирлидершу, чтобы манипулировать Хлоей.

Джек бросился к двери, на ходу выуживая из кармана ключи.

– Давайте адрес!

– Что вы собираетесь делать? – спросила Роза.

– Найти ее.

– Заезжайте за мной. Я с вами.

– Потеряю время.

– Ну пожалуйста! У меня нет своей машины. Мне надо к ней.

В голосе Розы звучал настоящий страх. Она была на грани паники.

– Где вы находитесь?

– У меня комната напротив квартиры Хлои. Прямо над конторой. Я буду ждать вас на дороге, у входа.

Глава 9

По лестнице сползало облако керосиновой вони. Гектор снова зарычал. Вдруг раздался пугающий, страшный свист. Верхняя площадка лестницы осветилась дьявольским заревом.

– Черт возьми, – прошептала Хлоя.

– Мэм? Вы покинули дом? – требовательно спросил оператор «911».

Взвизгнули датчики дыма. Пронзительный вой оглушил Гектора, который теперь лаял что есть силы. На верхнем этаже разгорался пожар: пламя ревело, как ракета на взлете.

– Да‑да, – отозвалась Хлоя. – Я выберусь отсюда, как только смогу.

Она захлопнула крышку телефона, уронила его в карман, вскочила на ноги, подхватила Флетчера под мышки и, напрягая все силы, потащила к выходу. Его голова мотнулась, а тело сдвинулось по ковру всего на несколько дюймов. Флетчер весил целую тонну.

«Вот тебе и адреналиновый выброс! А ведь говорят, что в минуту опасности он придает женщине нечеловеческую силу», – думала Хлоя. Тут ее осенило, что надо стащить Флетчера с ковра на гладкий пол, и тогда трение станет меньше. Она отпустила его, встала на колени и попыталась перекатить к двери. Как ни удивительно, но эта методика оказалась эффективной; правда, голова ее бывшего несколько раз стукнулась о ковер. Утром, решила Хлоя, у него будут синяки, но по крайней мере он останется жив. Может быть, останется. Если у нее получится вытащить его за дверь раньше, чем дом сгорит дотла.

Гектор был вне себя. Он носился от входной двери к подножию лестницы и непрерывно завывал.

– На улицу! – приказала Хлоя. Именно эти слова она говорила ему, давая понять, что они отправляются на прогулку.

Гектор повиновался и с болтающимся позади поводком выскочил на крыльцо. Хлоя наконец скатила Флетчера на голый пол и поднялась на ноги. Всю лестницу уже затянуло дымом. Хлоя закашлялась и схватила Флетчера за руки. На этот раз ей удалось протащить его сразу на полтора фута.

Вдруг из холла до нее долетел гневный крик:

– Брось его!

У подножия лестницы возникла стройная девушка в черном костюме с капюшоном. Сквозь дымную пелену она выглядела в точности как призрак рехнувшейся чирлидерши. Отблески пожара наверху плясали на завязанных в конский хвост светлых волосах и отражались от пистолета в ее руке. Весь вид этой девушки был невероятно живописен и гармоничен, кроме лица: лицо было просто изуродовано злобной гримасой.

– Он тебе не достанется! – крикнула девица. – Флетчер мой! Мы принадлежим друг другу. Оставь его!

Хлоя тотчас узнала ее по описанию Флетчера. Маделин Гибсон. На ступенях лестницы у нее за спиной с новой силой заметался бешеный смерч энергии. Мания всегда производит огромное количество первобытного пси‑потока.

– Нам надо выбраться отсюда! – закричала Хлоя, стараясь перекрыть вой пожарной сирены, и сумела подтащить Флетчера еще чуть ближе к двери. – Не волнуйся. Ты получишь его, как только мы будем в безопасности. Поверь, мне он не нужен.

– Я же сказала тебе – оставь его в покое. – Маделин целилась прямо в Хлою. – Он мой.

– Пойдем с нами, Маделин, – попыталась убедить ее Хлоя. – Ты получишь Флетчера, как только мы его вытащим. Обещаю тебе.

– Нет, он останется здесь, со мной. Ты его не получишь! – Голос Маделин перешел на истеричный визг. – Он не достанется никому, кроме меня! Я ему говорила, но он не поверил.

Хлоя скорее почувствовала, чем услышала, движение у себя за спиной и с запозданием отметила, что Гектор больше не лает. Пес вломился в дверь, пролетел мимо Хлои и, словно распластавшись над полом, понесся к Маделин.

– Гектор, нет! – взвыла Хлоя.

Но было слишком поздно. Маделин, действуя скорее инстинктивно, чем намеренно, вскинула руку, направила дуло пистолета на Гектора и нажала на курок. Раздался оглушительный грохот. Гектор кувыркнулся и рухнул на пол.

Хлоя в ступоре смотрела на неподвижного пса.

– Гектор… – прошептала она.

Маделин перевела дуло на Флетчера. Ее лицо сделалось ужасающе спокойным и сосредоточенным. Она явно готовилась выстрелить еще раз.

– Подожди! – сдавленным голосом крикнула Хлоя, отпустила плечи Флетчера и пошла к Маделин. По пути ей пришлось переступить через неподвижное тело Флетчера. – Не сейчас. Флетчер без сознания. Если ты застрелишь его сейчас, он умрет, даже не подозревая, что должен был оставаться с тобой. А ведь ты же хочешь, чтобы он это понял, правда?

– Да. – Лицо Маделин исказилось от охвативших ее сомнений. – Он должен знать.

За воем пожарной сирены Хлоя расслышала, как перед входной дверью дома остановилась машина, но не отвела взгляда от Маделин Гибсон.

– Правильно, – согласилась Хлоя. – Нам нужно его разбудить, и ты ему все объяснишь. Кстати, почему он спит?

– Пирожные, – охотно пояснила Маделин. – Я растерла таблетки снотворного и подсыпала их в пирожные. И оставила коробку у задней двери. И подписала карточку ее именем. Он ни за что не должен был их есть. Понимаешь, это был тест, проверка.

– Тест, – покивала головой Хлоя.

– Ну да. Чтобы узнать, понимает ли он, что она ему совсем не подходит. Если бы он выбросил их в мусор, я догадалась бы, что он понимает: она ему не подходит, – но этот подонок их съел.

– Ясно. – Хлоя была уже совсем близко от Маделин и почти могла бы до нее дотянуться. – Это многое объясняет.

– Ты не должна была являться сюда, – заявила Маделин.

– Не беспокойся. Я сейчас уйду, – мягко произнесла Хлоя и коснулась плеча Маделин. Та даже не заметила.

В проеме двери возник силуэт Джека. Одновременно по холлу пронеслась энергетическая волна. Хлоя сознавала, что раскаленный пси‑поток направлен на Маделин, но не убирала руку с плеча девушки. И тут в них ударил смерч, похожий на ночной кошмар наяву.

Казалось, обе одновременно ухватились за оголенный провод. Из‑за физического контакта с Маделин Хлоя испытала не меньший шок, чем несчастная чирлидерша. Похороненные в подсознании первобытные ужасы вдруг вынырнули на поверхность и затанцевали вокруг. Фантомы, призраки и чудовища, являющиеся в кошмарных снах, неслись на волнах бешеной энергии, которая сейчас бушевала в небольшом пространстве холла. Краем глаза Хлоя отметила, как некие чудовищные призраки скользнули к ее ногам. И тут раздался невыносимо пугающий вопль: кричала женщина. Кричала так, как будто заглянула прямо в ад. «Это не я, – отметила про себя Хлоя. – Маделин!» Задыхаясь, Хлоя отдернула руку от плеча Маделин. Контакт прервался. Кошмарные видения тотчас исчезли. Хлоя обессиленно привалилась к стене. Сердце колотилось как бешеное. Воздух со свистом вырывался из груди.

В конце концов Маделин прекратила вопить, вдруг словно одеревенела, содрогнулась и рухнула на пол. Пистолет со стуком упал.

Джек Уинтерз стал отдавать распоряжения.

– Роза, помоги ей с парнем, – приказал он, двигаясь мимо Хлои, – а я займусь девушкой.

Роза схватила Флетчера за одну руку, Хлоя – за вторую. Вместе они выволокли его на крыльцо, а потом стащили на газон. Хлоя оглянулась. Джек как раз выскакивал из горящего дома с Маделин через плечо. Под мышкой у него свисало безжизненное тело Гектора. На миг Джек остановился и вышвырнул какой‑то предмет. Тот глухо стукнулся о газон рядом с Розой.

– Вот черт, – буркнула та. – Значит, у нее был пистолет?

– Не прикасайся к нему, – предупредила Хлоя. – На нем ее отпечатки. Это улики.

Хлою все еще трясло от погружения в ледяное море кошмаров, которые неистовствовали в ее сознании несколько бесконечных секунд. Было тяжело, но Хлоя прекрасно понимала, что ощутила не всю силу удара. Страшно даже подумать о том, что довелось пережить Маделин. Хлоя лишь молча смотрела, как к ним приближается Джек – мощный и грозный силуэт с бесчувственной девицей на руках и телом Гектора под мышкой.

Ангел мщения.

Глава 10

Пока Хлоя разговаривала с полицией, Джек стоял поодаль. Гектор оказался жив. Один из явившихся на пожар медиков мимоходом осмотрел его, перевязал рану на голове и бодро заявил, что пес, возможно, выживет. Какой‑то добросердечный сосед вызвался отвезти Гектора в ближайшую ветеринарную клинику.

Роза жалась к Хлое, всем своим видом демонстрируя безмолвную поддержку. Джек вдруг осознал, что тоже хотел бы оказаться рядом, но у него не было на это никакого права. Он, Джек, не является частью ее ближнего круга. Он всего‑навсего клиент, к тому же клиент, который ошпарил ее пси‑взрывом ночных кошмаров. Удивительно, что она не потеряла сознание, как Маделин. Вероятно, помог ее собственный очень сильный дар.

Машины «Скорой помощи» увезли Флетчера Монро и Маделин Гибсон. Когда носилки загружали в машину, девушка все еще была без сознания. Ее сопровождал офицер полиции. Монро начал понемногу шевелиться, и его привязали к носилкам. Джек слышал, как он сказал что‑то о пирожных.

Пожарные сбили основное пламя, но здание продолжало дымиться. Путаница пожарных шлангов покрывала газон, сверкали огни полицейских машин и машин «Скорой помощи», вода заливала тротуар. Появились соседи и, собравшись в небольшие группки, наблюдали за происходящим.

– Эксперты проверят пирожные, но, похоже, Гибсон сказала правду, когда утверждала, что положила в них снотворное, – сообщил Хлое полицейский, заглядывая в свои записи. – Она подождала до полуночи, а затем вернулась, чтобы сжечь дом и Монро вместе с ним. – Он поднял глаза на Хлою. – Как думаете, она собиралась совершить самоубийство, а не только убить Монро?

– Она была не в себе. – Хлоя обхватила себя руками. – Но – нет. Не думаю, что она собиралась погибнуть в огне. Она просто хотела быть твердо уверенной, что Флетчер – то есть, я хочу сказать, мистер Монро – не достанется ни одной другой женщине.

– Так вы говорите, что она студентка в одной из его групп?

– Была студенткой. Вроде бы в прошлом семестре. Они встречались, но, когда семестр закончился, закончились и отношения. И она начала следить за мистером Монро. Завела манеру являться сюда около полуночи и оставлять на крыльце маленькие подарки.

Полицейский кивнул.

– Достаточно, чтобы заставить рехнуться любого мужчину. Мистер Монро обращался в полицию?

– Нет, ему хотелось избежать огласки, чтобы не возникло скандала в колледже. Подразумевалось, что я добуду какие‑нибудь компрометирующие фотографии, чтобы он смог противостоять этой девушке. Я говорила мистеру Монро, что толку от этого скорее всего не будет, но он был убежден, что справится с ситуацией, если только я добуду для него такие фото.

– С чего он решил, что сможет убедить ее? – удивленно спросил полицейский.

– Мистер Монро – психолог.

– Ясно. – Полицейский состроил гримасу. – Ну что же. Большое спасибо, мисс Харпер. Мы свяжемся с вами, чтобы зафиксировать показания. Мне потребуется ваша контактная информация.

– У меня есть визитная карточка. – Хлоя опустила глаза, как будто надеясь обнаружить карточку в одном из карманов своего тренча. На ее лице появилось смущенное выражение. – Карточки остались в рюкзаке, а рюкзак – в багажнике моей машины.

– Я его сейчас принесу, – предложила Роза. – Хлоя, дайте мне ключи.

– Ключи… – Хлоя сунула руку в карман пальто, вытащила ключи на цепочке и передала помощнице.

Роза заспешила к небольшому автомобилю, припаркованному неподалеку.

Полицейский задумчиво рассматривал Хлою.

– Я знаю ваше имя, мисс Харпер. Вы ведь несколько лет назад были консультантом по делу об убийствах на Андерсон‑Пойнт?

Хлоя оглянулась, как будто желая убедиться, что Роза нашла ее машину.

– Я передала детективу Такахаши кое‑какую информацию, – ровным голосом ответила Хлоя. – Это помогло ему установить личность подозреваемого.

– Я знаю. Трудное было дело и почти безнадежное. Говорят, Такахаши работал сутками напролет, но не мог и с места сдвинуться, пока не получил от вас ту информацию. Помню, в конце случилась еще эта история с заложниками. Да, громкое было дело.

– Громкое, – напряженно согласилась Хлоя.

– Этого мерзавца послали в психушку, в больницу Уинтер‑Коув. К счастью для всех, он каким‑то образом сумел там повеситься. Сэкономил государству массу денег.

Вернулась Роза с карточкой.

– С вами точно все в порядке, босс? – спросила Роза и с головы до ног окинула Хлою пристальным взглядом. – У вас нет ожогов или чего‑нибудь в этом роде?

– Все в порядке, – заверила ее Хлоя, вручила полицейскому визитную карточку, подождала, пока он отошел побеседовать с экспертами, выходящими из передвижной лаборатории, и только потом обратилась к Розе и Джеку: – Поймите меня правильно – я очень рада видеть вас обоих, но все же что вы делали тут вдвоем?

– Вы слышали, что мистер Уинтерз сказал копам? – ответила Роза. – Он беспокоился из‑за того, что вы занимаетесь слежкой в одиночестве.

– Мистер Уинтерз, я помню, что вы рассказали полиции. – Хлоя мрачно нахмурилась. – Но как вы узнали, что сегодня ночью я работаю?

– Я позвонил Розе по какому‑то вопросу, – начал Джек. – Она сообщила, что вы отправились сюда совсем одна.

– Вы среди ночи позвонили ко мне в офис? – На перепачканном сажей лице Хлои отразилось явное недоверие. – И вы вдвоем решили сломя голову поехать сюда посмотреть, все ли в порядке?

– Хлоя, – успокаивающим тоном заговорила Роза, – у мистера Уинтерза было предчувствие. Ладно. И у меня тоже. Ты ведь всегда говоришь, что надо прислушиваться к интуиции.

– Прости. – Хлоя потерла лоб. – Я не жалуюсь. Просто не понимаю, почему вы решили, что произошло несчастье?

– Я возлагаю на вас очень большие надежды. – Джек взял ее руку. – Вы начинаете дрожать.

– Здесь холодно.

– Нет, это все адреналин, – возразил Джек. – От него чувствуешь себя как на взводе. Вам надо сесть.

– На самом деле мне надо выпить, – заявила Хлоя.

– И это тоже. Я отвезу вас домой.

– У меня здесь машина, – сказала Хлоя.

Похоже, ей не хочется оказаться сейчас с ним в одной машине, особенно после того, как он обжег ее ужасом.

Роза фыркнула:

– Как будто вы сейчас сможете вести машину, босс. У вас было горяченькое дельце. Мистер Уинтерз прав. Пусть он отвезет вас в офис, а я позабочусь о вашей машине.

Несколько мгновений Хлоя сопротивлялась, но потом уступила.

– Ладно, – согласилась она.

Джек помог ей забраться на пассажирское место, а сам перешел на сторону водителя, стянул с себя пропахшую дымом кожаную куртку, сунул ее на пол у заднего сиденья и сел рядом с Хлоей. Когда дверца машины захлопнулась, небольшое помещение вдруг наполнилось напряженным ощущением физической близости. Джек остро чувствовал, что Хлоя совсем рядом. От нее пахло дымом, женщиной и угасающим возбуждением. Когда он появился в дверях горящего дома, Хлоя была страшно возбуждена. Джек сразу это почувствовал. Он и сам пребывал в крайней экзальтации, а сейчас их обоих накрыла реакция. Джек чувствовал, как напряглись все мускулы тела, и это при полной эрекции.

До него доходили слухи о том, что два мощных экстрасенса, если они испытывают влечение друг к другу, способны генерировать особый эротический жар. За долгие годы ему довелось столкнуться с несколькими женщинами, обладающими экстрасенсорным даром, и каждый раз все его чувства были приятно взбудоражены, но ни разу он не испытал такого лихорадочного возбуждения. «Держись, парень», – сказал он себе.

Пару секунд оба сидели неподвижно, молча наблюдая за суетой во дворе сгоревшего дома.

– Вы спасли моего пса, – наконец проговорила Хлоя. – Меня и Флетчера – тоже. Благодарю вас.

– Ага.

Хлоя отбросила с глаз прядь волос.

– Гектор бросился на Маделин. Хотел меня защитить. Я ни разу не видела, чтобы он так себя вел. Мне кажется, в прежней жизни он прошел обучение защитно‑караульной службе.

– Может, и так. А может, он просто действовал инстинктивно. Гектор – крепкий пес. Врач думает, что скорее всего он оправится.

– Благодаря вам. Но я должна как можно скорее забрать его из ветеринарной клиники домой, – с тревогой произнесла Хлоя. – У него синдром брошенности. Если утром он проснется в незнакомой обстановке…

– Врач знает, что делать в таких случаях.

– Надеюсь, да. – Хлоя медленно выдохнула. – Простите, я никак не успокоюсь.

– Это вполне объяснимо.

Хлоя огляделась, как будто в первый раз видела внутренности автомобильного салона.

– Симпатичная тачка, – заметила она.

– Спасибо.

– Но когда я выйду, она вся пропахнет дымом. – Хлоя повозилась с ремнем безопасности. – Химчистка салона обойдется вам не дешево.

– Ничего, я могу себе это позволить. Да и не вы одна пропахли сегодня дымом и перепачкались сажей.

Хлоя оглянулась на заднее сиденье, куда он швырнул свою куртку.

– Да, думаю, и вы тоже.

Джек следил, как она тыкала пряжкой ремня безопасности и все время попадала мимо гнезда, наконец протянул руку и сам пристегнул ее. Хлоя вздохнула, откинулась на подголовник и прикрыла глаза.

– Мне очень жаль, – пробормотал Джек и не смог придумать, что бы еще добавить. Ну что можно сказать женщине после того, как окатил ее раскаленной волной кошмаров?

– Этот ваш дар – настоящее наказание, – отозвалась Хлоя. Ее голос звучал абсолютно нейтрально. – Это, насколько я понимаю, второй дар. Тот самый, который, по вашему убеждению, означает, что вас коснулось проклятие Уинтерза?

Джек смотрел на дымящееся здание.

– Я пока только учусь его контролировать. По очевидным причинам у меня было не много возможностей для экспериментов.

– Да, проблема понятна.

Сегодня он самым буквальным образом привел Хлою в ужас. Наверняка она несколько недель будет видеть кошмарные сны с его участием. Явно не лучший способ произвести впечатление на женщину.

– Вы в порядке? – спросил Джек.

– Без сомнения. Просто немного на взводе. Адреналин, как вы и говорили.

Джек почти улыбнулся: улыбкой дерзкой и жесткой, присущей ему одному.

– Простите, – повторил он.

– Забудьте.

Джек запустил двигатель.

– Вы часто занимаетесь такими вещами?

Хлоя открыла глаза и уставилась в ветровое стекло.

– Почти никогда. Ненавижу такую работу. От нее всегда одна грязь.

– Роза сказала, что Монро вроде как ваш бывший.

– Бывший бойфренд, а не бывший муж. Мы расстались несколько месяцев назад. Весь прошлый семестр он встречался с Маделин Гибсон. А когда попытался порвать с ней, она начала за ним следить. Маделин не понимает Флетчера. Не осознает, что он действует по очень предсказуемой схеме.

– Какой схеме?

– Каждый семестр он выбирает студентку в одной из своих групп и заводит с ней отношения. И эти отношения всегда заканчиваются, когда заканчивается семестр. Для Флетчера новый семестр всегда означает новую девушку. Он типичный донжуан.

– Маделин не обрадовалась, когда он объяснил ей правила?

– Не обрадовалась. И становилась все более настырной. Все время торчала под дверями, ждала, пока у него кончатся занятия. Являлась к нему в спортзал. У него на крыльце стали появляться маленькие подарки: цветы, свежий кофе, пончики. Она всегда приходила после полуночи. Флетчер пробовал с ней поговорить, но она смеялась и говорила, что просто дразнит его.

– И он обратился к вам?

– Мы с ним больше не встречались, но оставались друзьями. Конечно, он знал, чем я зарабатываю себе на жизнь. И ему отчаянно хотелось сохранить это дело в тайне.

– Вы сказали копу, Монро нервничал, что в колледже будет скандал.

– О серийных романах Флетчера уже ползли слухи. Были жалобы от других студенток, появились грязные сплетни. Разумеется, в колледжах такое бывает, преподаватели нередко встречаются со своими студентками. Но когда это происходит снова и снова, люди невольно задумываются. И не все это одобряют.

– Другими словами, Монро грозила потеря работы.

Хлоя повернула голову и посмотрела на Джека.

– Похоже, вы не теряли времени и быстро разобрались в ситуации, мистер Уинтерз.

– Мой первый дар – это талант стратегии, вы не забыли? Я вижу картину в целом и подспудные явления тоже.

– Да, Флетчер боялся потерять должность, если придется обратиться в полицию и обвинить девушку. Он хотел уладить дело в частном порядке.

– И пришел к вам, чтобы собрать доказательства.

– Разумеется, я много чего накопала в Интернете. Удивительно, какие вещи люди пишут у себя в блогах и на своих веб‑сайтах. Обращаются с киберпространством как с личным дневником. Маделин очень давно и много болтала об этом деле. У нее явно была мания, но в слежке она не признавалась. Писала только, что сделала Флетчеру несколько подарков и что он их не принял. Флетчер хотел получить фотодоказательства того, что происходит.

– Вы взялись за это дело, потому что жалели его?

– И потому, что мы все еще оставались друзьями, – сказала Хлоя. – Надо сказать, что он очень нервничал. Флетчер – хороший парень. Умный. Забавный. Добродушный. И чувство юмора у него отличное. Что тут скажешь? Мне он нравился.

– И вы не возражали, что он порвал ваши отношения в конце семестра?

– Ну, на самом деле я сама порвала их, – ответила Хлоя.

– Потому что предвидели, что будет дальше?

– Нет, разумеется, не поэтому. – В голосе Хлои звучало искреннее удивление. – Я считаю его манеру строить отношения одной из двух наиболее привлекательных черт Флетчера.

– А какая вторая?

– Фобия обязательств. Дело в том, что, как только Флетчер обнаружил, что у меня тоже имеются проблемы с обязательствами, он попытался меня вылечить. Видимо, это одна из форм ложного проецирования.

– Ложное проецирование…. – В голове Джека вертелись идеи о серийной моногамии и фобии обязательств. Почему‑то ему казалось, что эти вещи не совмещаются.

– Все стало еще сложнее, когда я рассказала Флетчеру, что владею экстрасенсорными способностями. Думаю, с этого момента я превратилась для него в пациента.

– Позвольте сделать предположение. Монро не верит в паранормальные явления?

– У него степень доктора философии в области психиатрии. Разумеется, он ни во что такое не верит. – Хлоя вздохнула. – В общем, у меня не было другого выхода. Пришлось прервать наши отношения всего после нескольких свиданий. Мы даже не дошли до постели. Роза считает, что Флетчера это до сих пор волнует. Но мне пришлось дорого заплатить за это.

– Почему?

– Потому что он тут же нашел мне замену, начал встречаться с кем‑то еще. Сразу вернулся к своей обычной манере. И дело не в том, что он был недоволен поражением. Думаю, он просто расценивает меня как профессиональный провал и все.

– Потому что не смог излечить вас?

– Вот именно, – подтвердила Хлоя.

– Как вы с ним познакомились?

– Я слушала его курс. Думала, это поможет мне в работе.

– Что именно он преподает?

– Криминальную психологию.

– Узнали что‑нибудь полезное?

– В основном я поняла, что психологи ищут объяснения и мотивы, а я… я просто частный детектив, и я ищу отрицательную пси‑энергию.

Джек въехал на магистраль и направился к деловой части города. Дорога в этот час была почти пуста. Огни небоскребов, включая и тот, где проживал Джек, ярко светились в ночи.

– Вы и правда считали, что серийно‑моногамное поведение Монро и его фобия перед обязательствами являются положительными качествами? – помолчав, спросил Джек.

– Шутите? Я была почти убеждена, что он мистер Совершенство. Когда я провела с ним Беседу, он был откровенно взволнован. Но ведь мужчины часто вначале бывают очень счастливы. Я лично никогда не могла понять, почему они так меняются потом. Тетушка Филлис говорит, что это просто в природе мужчин.

– Вероятно, я пожалею о том, что спрошу, но скажите: что такое Беседа?

– Именно тогда я рассказала ему о своем комплексе безответственности – фобии обязательств. Я объяснила, что любые отношения, которыми я себя связываю, скорее всего долго не продлятся и что никакие обязательства нас не держат. Я хотела убедиться, что мой партнер понимает, что он свободен и может бросить меня в любую минуту без всякого чувства вины. – Хлоя нахмурилась. – Но по каким‑то причинам дело кончается тем, что именно я бросаю партнера.

– Похоже, вы настоящий романтик, а? – с иронией произнес Джек.

– Я не могу себе позволить быть романтичной, мистер Уинтерз. Из‑за своего дара.

Джек бросил на нее пристальный взгляд.

– А какое отношение имеет к этим делам ваш дар?

– Трудно объяснить, – начала Хлоя, откинулась на подголовник и сложила руки на груди. – В любом случае сейчас это не важно.

– Почему не важно?

– С прошлым покончено. С год назад я перешла в новую фазу.

– И что же это за фаза?

– Безбрачие, целибат.

Джек снова ощутил недоумение.

– Безбрачие?

– Знаете, в безбрачии есть некая свобода.

– Вот как? Никогда об этом не слышал.

Глава 11

Джек припарковал автомобиль перед зданием, где располагалось агентство «Харпер инвестигейшн». Хлоя выскочила из машины прежде, чем Джек успел открыть перед ней дверцу. Воздух вокруг нее трещал от энергетических вихрей, отчего все чувства Джека пришли в крайнюю степень возбуждения.

Хлоя сунула руку в карман пальто и вытащила ключи. Вместе с ключами из кармана на тротуар выпало странное устройство. Раздался приглушенный металлический лязг. Джек быстро поднял маленькое чудо техники и поднес к свету уличного фонаря.

– Я даже не стану задавать никаких вопросов, – заявил он, возвращая устройство Хлое, – потому что эта штука выглядит как очень технологичная отмычка. Вероятнее всего, она абсолютно незаконна.

– Это подарок ко дню рождения.

– От еще одного экс‑бойфренда?

– Нет, от кузена Эйба.

– В вашей семье дарят интересные подарки.

Хлоя открыла дверь и вошла в крохотную прихожую. Джек последовал за ней и прикрыл за собой дверь. Они стали вместе подниматься по лестнице. Хлоя крепко хваталась за перила, почти волоча себя по ступенькам, и не стала протестовать, когда Джек взял ее под руку.

Конец ознакомительного фрагмента – скачать книгу легально