Зачем русские писатели переписывают Евангелие? Как они пытаются восстановить «настоящее» учение Христа? Толстой и Юлия Латынина, Василий Розанов и Леонид Андреев, «Мастер и Маргарита» и
[...]Помогает ли литература развить эмпатию? Всегда ли мы готовы позволить автору довести нас до слёз? Существуют ли беспроигрышные темы, гарантированно пробуждающие в читателе жалость?
[...]Как писатели XIX века учились признавать чувства женщины и выясняли, что сильнее – долг или любовь, влечение или мораль. Юрий Сапрыкин и редакторы проекта «Полка» обсуждают одну из основных
[...]С момента публикации роман Владимира Набокова вызывает ожесточенные споры: к ним присоединяется редакция «Полки». Грозит ли «Лолите» запрет в свете новых моральных веяний? Набоков осуждает
[...]Почему книги Толстого при каждом новом перечитывании кажутся совсем другими? И можем ли мы через эти книги увидеть Толстого-человека? Чувство оставленности, тоска по идеальному прошлому,
[...]100-летие Солженицына спровоцировало яростные споры вокруг его личности и наследия: это единственный русский писатель, которого изучают в школе – и одновременно устраивают против него акции
[...]На фоне пугающих новостей «Полка» решила поговорить о том, какую роль страх играет в литературе. Что делает текст страшным: нужно ли для этого напустить в него чертей и вурдалаков или
[...]Специальный осенний выпуск – о 50 оттенках серой русской тоски. В чем разница между грустью, унынием, хандрой и депрессией? Когда в России начали грустить, и при чем тут сентиментальные
[...]«Герой нашего времени» как колониальный роман, можно ли назвать Печорина перверзным нарциссом, токсичные отношения во времена Лермонтова. Юрий Сапрыкин и редакторы проекта «Полка»
[...]Литературные склоки и свары – давняя российская традиция: публика с радостью следила за словесными битвами, запасалась попкорном и подписывалась на комменты, еще когда никаких комментов не
[...]
