Геннадий Малейчук

Ловушки жизни. Выход есть!

 

* * *

Эта книга для тех, кто неравнодушен к своей жизни, кто хочет сделать ее более осознанной, наполненной и плодотворной.

В книге описываются многочисленные ловушки жизни – непродуктивные установки, отношения, жизненные сценарии, игры, которые уводят человека все дальше и дальше с дороги его подлинного Я.

И как знать, читатель, возможно, заглянув в эту книгу как в зеркало, вы узнаете себя, увидите свою жизненную ловушку и задумаетесь, следует ли вам «заходить на очередной круг» или же стоит остановить этот бег по кругу?

На Востоке есть выражение: «Когда ученик готов – учитель приходит». Возможно, эта книга станет для кого-то тем источником, который поможет встать на путь, ведущий к встрече со своим подлинным Я.

 

Феномен Мюнхгаузена, или Возможность самоизменений

Возможно, читатель, вам приходилось встречаться в жизни с ситуациями, когда вы:

• находились в отношениях, которые вас разрушают;

• были не способны оставаться в длительных близких отношениях;

• испытывали скуку и апатию;

• были не способны радоваться;

• боялись делать выбор и принимать решения;

• часто болели;

• понимали, что ходите по кругу;

• испытывали чувство обиды, вины, раздражения и т. д.

В целом у вас могло создаваться ощущение, что с вами что-то происходит помимо вашей воли. Возможно, даже мелькала мысль, что вы сами что-то делаете для этого, загоняя себя в очередной жизненный тупик, очередную ловушку и не видите никаких вариантов решения. В психологии жизненные ситуации такого рода называются психологическими проблемами. Я же в своей книге называю их ловушками жизни.

 

Каковы причины жизненных ловушек?

Причины могут быть самые разные. Чаще всего за жизненными ловушками стоят следующие феномены, как правило, неосознаваемые самим человеком:

• психологический сценарий – жизненный план человека, сформированный еще в детстве под влиянием родителей или близких людей, которым он неосознанно руководствуется в своей жизни;

• установка — неосознаваемое психологическое состояние, определяющее отношение человека к миру, другим людям, основывающееся на его предшествующем опыте;

• интроект – некритически усвоенное, принятое на веру знание других людей, которым человек руководствуется в своей жизни как правилом;

• игра психологическая – стереотипная, автоматическая, неосознаваемая форма жизни человека с определенной структурой и четкой последовательностью этапов. Как правило, игра не осознается и не распознается человеком как игра, а воспринимается как обычная жизнь.

Как мы видим, все перечисленные феномены суть результаты прошлого опыта, который, став неосознаваемым, тем не менее продолжает влиять на нашу жизнь «здесь и сейчас», вновь и вновь толкая нас на автоматические, зачастую проблемные формы отношений с миром и другими людьми и запуская нас на очередной жизненный круг!

Ловушек жизни великое множество. В книге описаны наиболее типичные: ловушка любви, ловушка выбора, ловушка вины, ловушка признания, ловушка одиночества… Однако у каждого из нас есть свои «любимые» ловушки. Читателю предоставляется возможность произвести ревизию своей жизни и, возможно, обнаружить свою ловушку.

 

Что делать, если вы обнаружили в своей жизни ловушку?

Можно поступить двояко…

Можно всю жизнь ожидать от кого-то, что он сделает что-то для вас и за вас. Можно ожидать в целом от мира, что он вам что-то должен, и ждать, ждать, ждать…

Однако это порождает зависимость от другого и несвободу. При этом другие люди (в первую очередь близкие) вроде как не дадут вам пропасть (не оставят голодным, не выставят на улицу), но в то же время они будут что-то делать для вас вместо вас и, как правило, не так, как вы этого хотели бы. И тогда остается только ждать и брать то, что дают. Но то ли дадут, что вам нужно, и так ли, столько ли, как вы этого хотите?

Вряд ли. Такое положение вещей порождает чувство несправедливости и бесконечные обиды на мир и других. Здесь мне приходит на ум метафора про водителя и пассажира.

Кто вы, кем себя чувствуете в жизни – водителем или пассажиром? У кого в руках руль? Если руль в ваших руках, то вы можете сами выбирать маршрут, время и место остановок и т. д. Если руль в руках у другого, то вы вынуждены довольствоваться тем, как вас везут. Куда и зачем?

Это пассивная жизненная позиция, и такая дорога ведет в никуда.

Выход из ситуации один – возвращать авторство своей жизни, брать управление в собственные руки. Эта установка по отношению к жизни переживается человеком следующим образом: «Это моя жизнь. Я ее автор, мне ее писать!»

На мой взгляд, хорошей иллюстрацией такой установки является образ барона Мюнхгаузена, вытаскивающего себя

за волосы из болота. Суть этого действия – совершать усилие над собой, превосходить себя. Назову это феноменом Мюнхгаузена.

Именно об этом предлагаемая книга. Ее содержание и форма рассчитаны на появление у человека возможности к самопознанию и изменению.

Каждая глава включает в себя описание конкретного психологического феномена – жизненной ловушки. Читатель сможет понять:

• как этот феномен проявляется;

• каковы его причины;

• каковы его признаки;

• как он формируется.

Это теоретический блок. Он позволяет рассмотреть вплетенный в жизнь и, как правило, неосознаваемый феномен, не позволяющий человеку полноценно и качественно проживать ее. Для иллюстрации материала в тексте книги используются примеры из моей психотерапевтической практики (с соблюдением принципа конфиденциальности) и сказок.

Практическая часть содержит терапевтические размышления и рекомендации, следование которым позволит человеку осознать и попытаться что-либо изменить в своем поведении, взаимодействии с миром, самоотношении и в целом в своей жизни.

Книга может выполнять психотерапевтическую функцию лишь при условии, что читатель будет находиться в активной позиции. В этом случае между читателем и автором возможен диалог сродни терапевтическому. Для того чтобы это получилось, нужно не закрывать глаза на трудности, а допускать возможность своего вклада в существующую проблему, принимать на себя ответственность за свою жизнь и периодически вытаскивать себя за волосы из болота собственной жизни. Как говорил барон Мюнхгаузен: «Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать».

На Востоке есть такое выражение: «Когда ученик готов – учитель приходит». Надеюсь, что эта книга станет для вас учителем, который поможет качественно улучшить свою жизнь.

Жизнь как путь

Ловушки жизненного пути

 

Ведь совсем неважно,

Отчего помрешь,

Ведь куда важнее,

Для чего родился.

Александр Башлачев

 

Бесполезно тратить всю свою жизнь на один-единственный путь, особенно если этот путь не имеет сердца.

Карлос Кастанеда

 

Хочется думать, что у каждого человека есть свое предназначение, свой путь, что он был послан в этот мир для чего-то…

В то же время далеко не каждому удается отыскать и пройти свой уникальный путь. Мой опыт работы с клиентами, пребывающими в ситуации жизненного кризиса, – подтверждение тому. Это, как правило, люди, пытающиеся подвести некоторые предварительные итоги своей жизни и не нашедшие удовлетворительных ответов на следующие вопросы: «Для чего я жил (живу)? Какой я след оставляю после себя? Свою ли я жизнь проживаю?»

Сама постановка этих вопросов вполне уместна и даже необходима. Проблема заключается в том, что человек не находит удовлетворительных ответов на эти вопросы. Часто, оказавшись в подобной ситуации, он понимает, что всю свою жизнь шел не тем путем, когда-то угодив в жизненную ловушку.

Я называю ловушками жизни те приманки-соблазны на жизненном пути человека, которые уводят его от своего Я. О них и пойдет речь в данной главе и в целом в книге.

Предлагаю следующую классификацию ловушек:

• ловушки зависимости (алкоголь, наркотики, любовная зависимость);

• эгоцентрические ловушки (слава, деньги, имидж, карьера).

Ловушки зависимости проявляются в отказе человеком от своего Я. Они бывают двух видов:

• связанные с потребностью в получении «незаработанного» удовольствия (зависимость от наркотического вещества);

• связанные с потребностью в «незаработанной» (безусловной) любви (зависимость от отношений, от Другого).

Зависимость от вещества

За влечением к алкоголю и наркотикам стоит бессознательное желание в тотальном растворении, погружении в безмятежность, в небытие, в Ничто. Однако при жизни такое возможно только в утробе матери до рождения. Это состояние, где нет обязанностей, требований, правил, где «все включено» и ни за что не нужно платить, где все необходимое поступает через пуповину от матери. Но это состояние длится недолго.

Уже сразу после рождения ребенку необходимо совершать некоторые усилия, чтобы жить. Дальше – больше. Чем старше ребенок, тем больше у него обязанностей, ответственности и тем больше усилий необходимо совершать.

Обязанности напрягают, требуют отдачи, ответственность обременительна. Возникает соблазн уйти от обязанностей, не брать на себя ответственность. Особенно велик этот соблазн в том случае, когда родители оказываются слишком опекающими, чрезмерно заботливыми, оберегающими ребенка от необходимости совершать усилия.

Однако за подобный опыт приходится жестко расплачиваться. И цена этому – зависимость. Вспоминаются слова известного российского психолога профессора Бориса Братуся, который утверждает, что желание получать удовольствие без усилий – путь к алкогольной психике.

Ненасытившиеся любовью

Зависимость от отношений

Зависимость от отношений, от Другого связана с потребностью в безусловной любви от него. Как и удовольствие от наркотического вещества, такая любовь является незаработанной.

В эти ловушки попадают люди, которые по разным причинам не получили или не в полной мере получили в раннем детском возрасте безусловную любовь, не насытились ею, психологически не «насосались». У таких людей уже в раннем возрасте складывается установка ожидания от мира, что мир что-то ему должен. Она сохраняется и во взрослом возрасте. Полученной ребенком энергии любви оказывается недостаточно для самостоятельного путешествия по жизни, поэтому постоянно приходится цепляться за другого. Ребенок же, который достаточно «насосался» безусловной любви, готов исследовать окружающий мир, его жизненные батарейки заряжены полностью и такой нужды в Другом, как у зависимого, у него нет.

Совсем по-другому складывается ситуация у тех, кто не получил необходимый заряд энергии безусловной любви. Их потребность в безусловной любви уже во взрослом возрасте направляется на значимых других, на близких людей. Чаще всего это партнеры по браку, с которыми устанавливаются комплементарные отношения. Я рассматриваю такую ситуацию подробно в главе «Комплементарный брак. Ловушка Другого как своей половинки».

Преодолеть описанную установку к жизни и к другому очень сложно, порой невозможно. Дело в том, что потребность в безусловной любви во взрослом состоянии удовлетворить оказывается весьма проблематично. Те объекты, которые выбираются для этих целей, не могут (да зачастую и не хотят) этого делать. Сложно представить, чтобы партнер по браку был готов только на безусловную любовь. Взрослые отношения все же предполагают некий баланс «брать – давать».

Попытки восполнить этот дефицит в работе с психологом также приводят к разочарованию: психолог предлагает отношения с условиями (оплата, выполнение правил контракта, ответственность). На безусловную любовь способна только мать, и то в определенный, достаточно небольшой период материнства, да к тому же не всякая мать…

Неудивительно, что тоска по матери, способной безусловно любить, у таких людей остается на всю жизнь. Черная дыра дефицита безусловной любви оказывается у них часто незаполняемой. Для этого нужна длительная терапия, терапия взросления, на которую не каждый человек способен.

Влюбленность, страсть, созависимые отношения – это состояния, в которых удается переживать безусловную любовь, растворяться в Другом, погружаться в него, сливаться с ним (аналог связи младенца с матерью). Поэтому эти состояния такие ценные и желанные. Они свойственны всем, но психологически здоровые, зрелые люди понимают, что все это временно, и способны пережить разочарование («Это не навсегда») и переходить к другим формам любви.

Зависимые же хотят сделать это опьянение влюбленностью постоянным в своей жизни. Чтобы все всегда было «как в первый раз». Но плата за это оказывается высокой. Влюбленность, страсть быстро проходят, и за ними неизбежно возникает разочарование, а зависимые отношения хоть и отличаются стабильностью, но требуют от человека отказа от своих желаний, потребностей и в целом отказа от своего Я. Плата за зависимость оказывается слишком высокой – это потеря свободы своего Я и невозможность идти по своему жизненному пути…

У людей этого уровня, как правило, существуют проблемы с базовой, витальной идентичностью. Подробнее об этом я пишу в главе «Замороженная жизнь. Ловушка покорности».

Запускает ловушки зависимости родительское послание: «Ты не достоин любви». Ведущими же чувствами, удерживающими человека в зависимых отношениях, являются вина и страх.

Внутренние переживания таких людей можно описать следующим образом.

Непреодолимое желание раствориться в Другом. Без Другого жить невозможно. Любовь – это смысл жизни. Я есть, существую лишь тогда, когда меня безусловно любят. Я как маленький ребенок, я расслабляюсь, когда меня любят. Можно позволить себе все что угодно, «деградировать до полного счастья». Непреодолимая тоска по безусловной любви. Любовь наполняет, без любви нет энергии для жизни, без любви возникают равнодушие к жизни, пустота. Вроде живу, что-то делаю, организм обслуживаю, его физиологические потребности, и сил хватает только на это. Нет энергии, которую я беру тогда, когда кого-то люблю.

Люди, угодившие в ловушку зависимости, оказываются плохо приспособлены к реальной взрослой жизни. Инфантилизм как ведущая характерная черта таких людей может достигать уровня психологической инвалидизации. В таком состоянии нет ресурсов, энергии для жизни, человек не способен к Я-усилиям, в нем преобладает установка ожидания-претензии к Другому и к миру в целом: «Мир мне должен».

«Ты мне нужен!»

Другой (человек, объект, вещество) для людей этой категории является сверхценным. Однако с ним не получается установить свободные отношения – отдаляться, приближаться, отказаться от него. Это может быть определенное вещество, без которого невозможно жить. Для зависимых от отношений Другой становится единственным объектом, куда инвестируется вся страсть. Это может быть супруг, ребенок. Такие отношения становятся смыслом жизни, а объект зависимости – смыслообразующим объектом. Вокруг него вращается все существование зависимого, все потребности сводятся к нему.

Другой человек в таких отношениях попадает в сложную ситуацию. С одной стороны, он чувствует на себе всю мощь любви зависимого, его нужду в себе, с другой – огромное давление от ответственности перед зависимым. Он буквально считывает следующее послание партнера: «Ты мне нужен, я без тебя не смогу». Это отношения, в которых «любви слишком много», но за этой любовью стоит неосознаваемый страх брошенности.

Это отношения без выбора, и они предполагают жесткую зависимость: есть доступ к объекту влечения – есть счастье, жизнь; нет доступа – нет счастья.

Попав в ловушку зависимости, человек всю свою жизненную энергию расходует на попытки получения безусловной любви от другого, и у него не остается энергии на выстраивание контакта с миром. Отношения являются для него фигурой всей жизни, профессиональное же и личностное развитие остаются «в фоновом режиме».

Эгоцентрические ловушки

Эгоцентрические ловушки связаны с потребностью человека в позитивной оценке. Проявляются они в создании и поддержании идеального представления о себе.

Людям, склонным попадать в эгоцентрические ловушки, свойственно стремление поддерживать социально приемлемое представление о себе. Его суть проявляется в следующих переживаниях: «Меня будут любить, если я…». Подробнее об этом я пишу в главе «Человек-фантом. Ловушка признания».

Ведущие чувства, присущие таким людям, – стыд, вина, долг. Они испытывают стойкое ощущение, что не соответствуют их представлению о себе, не подходят себе.

Вся жизнь такого человека связана с тестированием этого соответствия: «подхожу – не подхожу», «соответствую – не соответствую». У него постоянно присутствует потребность хорошо выглядеть в глазах другого, получать от него позитивную оценку. Для этого нужно все время быть начеку, следить за тем, как реагируют окружающие: что скажут, что подумают, как оценят.

В отличие от людей, попавших в ловушки зависимости, люди, угодившие в ловушки эгоцентрические, производят впечатление автономных и свободных. Однако при более тщательном взгляде можно заметить, что их выбором на пути жизни управляют другие. Сложность в данном случае связана с тем, что эти другие отнюдь не реальные люди, а тщательно замаскированные воображаемые идеальные объекты, ставшие неосознаваемой частью Я зависимого. При этом возможность реального самоуправления оказывается утерянной. Как красиво и метафорично сказал один из моих клиентов: «Ты как самолет, которым управляют с земли».

Суррогаты любви

Людям, угодившим в эгоцентрические ловушки, в отличие от людей зависимых, свойственна активная жизненная позиция: «Я могу сам». Они способны к усилиям и нацелены на достижения. Но у них недостаточно чувствительности к себе, из-за чего для их активности характерна установка на продуктивность (ориентация на результат, достижения).

Активность эгоцентрика питается тревогой, за которой стоят стыд несоответствия и страх отвержения. А по форме эта активность представляет собой всю ту же зависимость. И здесь мы также встречаемся с принципиальной ненасыщаемостью объектом страсти. Что бы ни стало объектом активной страсти эгоцентричного человека – деньги, слава, достижения, имидж, – он не может остановиться. Выстроить свободные отношения с объектом страсти для такого человека становится невозможным. Столкнувшись с невозможностью получить от близких людей любовь в чистом виде, такой человек пытается компенсировать любовь ее суррогатами. Однако эрзацы любви дают лишь временное ощущение насыщения, и он вынужден вновь и вновь заполнять нарциссическую бездну своего желудка заменителями любви.

Периодически эгоцентрики впадают в другую полярность – депрессивную – со следующими рефлексивными переживаниями: «Вроде бы по социальным меркам жизнь удалась, все как у людей. Только вот чего-то не хватает в жизни. Вкуса, что ли? Пресноватая она какая-то». Но эти переживания лишь предвестники грозы, с которыми нарциссы, как правило, успешно справляются, включаясь в привычную для себя гонку за достижениями, заходя на новый круг и отодвигая встречу со своими подлинными желаниями. Благо для эгоцентрика существует большое количество заменителей любви, которые и становятся его ловушками.

Виды эгоцентрических ловушек (наиболее типичные):

• слава;

• деньги;

• секс;

• имидж;

• достижения;

• карьера.

Отдельно хотелось бы сказать о еще одной достаточно изощренной эгоцентрической ловушке – ловушке личностного роста. На первый взгляд мотивы человека, стремящегося к личностному росту, вызывают уважение. Но часто, внимательнее присмотревшись, можно увидеть тот же привычный девиз эгоцентрика: «Быстрее, выше, сильнее!». С той лишь разницей, что объектом усовершенствования, апгрейда здесь становится собственная личность человека либо его тело. А в качестве мотиватора деятельности нарцисса оказывается тревога, за которой скрывается страх («Меня не любят такого»).

Отношения с другими

Другой здесь так же крайне необходим, как и для человека, зависимого от отношений. Но если там от другого требуется безусловная любовь, то здесь от него нужны одобрение, подтверждение, признание. Другой здесь нужен скорее для подтверждения собственной значимости, важности, ценности («Ты молодец!»). Вся жизнь человека, попавшего в эгоцентрическую ловушку, посвящена поиску этого одобрения. Не столько сама деятельность, сколько возможность получить за нее похвалу становится смыслом его жизни.

Одним из современных примеров навязчивого подтверждения своего идеального представления о себе другими является феномен селфи – еще одно изобретение эгоцентрика, нечувствительного к своим реальным переживаниям, неспособного опереться на себя и пытающегося укрепить свое хрупкое, неустойчивое представление о себе таким способом. Следствие этого – навязчивое желание получить отражения-подтверждения от других вне зависимости от степени их значимости и на время утолить «голод признания».

Попав в эгоцентрическую ловушку, человек всю свою жизненную энергию расходует на попытки получения условной любви от другого, и у него не остается энергии на выстраивание собственного контакта с миром и с миром другого.

Зрелая личность

Логично было бы, описав людей, попадающих в различные ловушки жизни, сказать пару слов о человеке, чувствительном к себе и идущем по своему жизненному пути. Описывать такую личность, пожалуй, сложнее всего. Одним из немногих психологов, кто это сделал, был Абрахам Маслоу, назвав таких людей самоактуализирующимися. Не буду повторять результаты его исследований и размышлений, скажу лишь о своих.

На мой взгляд, центральными критериями зрелой личности будут автономность и продуктивность.

Автономность предполагает четкое выделение и осознавание своих границ, своей отдельности и уникальности, умение отстаивать свои границы и умение сотрудничать с другими. Не зависимость и не противопоставление (противозависимость) себя другому, а сотрудничество и взаимозависимость, умение быть в диалоге, налаживать партнерские отношения будут характеризовать здоровые отношения с окружающими. Мнение других при этом важно, он скорее как информация для размышления в принятии своего собственного решения или выбора.

Продуктивность понимается как способность человека творить, создавать новый продукт. В этой связи далеко не всякая активность является продуктивной.

Как определить продуктивную активность?

О том, что продуктивная активность будет личностной, на мой взгляд, можно судить по ориентации ее в большей степени на процесс, чем на результат, и по такому ее эмоциональному сопровождению, как интерес, радость, драйв, кураж. Но здесь, в отличие от эгоцентрической позиции, всегда будет присутствовать творческая продуктивность.

Вспоминаются слова из книги Карлоса Кастанеды «Учение дона Хуана».

«Все пути одинаковы – все они ведут в никуда. <…> Есть ли у этого пути сердце? Если есть – то этот путь хорош. Если нет – толку от этого пути не будет. <…> Один путь делает путешествие радостным – все время, что идешь по нему, – ты с ним одно целое.

Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один делает тебя сильным, другой – лишает сил.

Весь смысл в самой дороге, как по ней идти… Если идешь с удовольствием, значит, это твоя дорога».

Есть ли у этого пути сердце? Красивый рефлексивный вопрос, который периодически должен задавать сам себе каждый человек, идущий по дороге жизни. И если вы можете ответить «да», то это ваш путь и это ваша жизнь.

Что делать? Терапевтические размышления

Описанные в этой главе ловушки соответствуют внутренним дефицитам личности, резонируют с ними, подходят к ним, как ключ к замку. Человек с определенным внутренним личностным дефицитом находится в состоянии готовности, настроенности на определенную ловушку.

Чувства, которые поддерживают ситуацию жизни в ловушках: страх, стыд, вина, долг. Итогом ловушки жизни является психологическая смерть – форма физической жизни, при которой человек теряет чувствительность к себе, к своей душе.

Для людей, угодивших в эгоцентрические ловушки, характерны глубокие кризисы, особенно ближе к концу жизни, когда обманывать самого себя становится все сложнее. Здесь человек сталкивается со своим самым безжалостным и неумолимым врагом – временем. И это тот случай, когда жизненный кризис может помочь человеку прекратить бег по кругу и вырваться из жизненной ловушки.

Переживания скоротечности жизни, ее конечности, невозможности получить еще одну попытку прожить ее заново неизбежно запускают у человека вопросы смысла жизни («зачем?», «для чего?») и предоставляют ему шанс встретиться с собой подлинным, возможность вырваться из ловушки жизни. Лично для меня в определенный период очень остро встал следующий вопросы: «На что я трачу сейчас свое время? Ведь это время моей жизни».

Еще одной возможностью прервать автоматизм своей жизни и вырваться из ее ловушки, как ни странно это звучит, является болезнь. Болезнь может стать событием, способным изменить течение жизни, заставить человека по-новому взглянуть на ее смысл, себя самого. Когда человек сталкивается с серьезной болезнью, у него появляется шанс осознать свой ложный жизненный сценарий, приведший к психологической смерти. Страх умереть может стать сильнее страха жить так, как раньше, и подтолкнет человека выбрать другой путь.

В преодолении ловушек жизни человек должен пройти три шага. Первый шаг – их осознавание: «В моей жизни что-то не так» (стадия осознавания). Следующими шагами является принятие ответственности и осмысление своего вклада в сложившуюся ситуацию: «Я что-то не так делаю в своей жизни» (стадия принятия). И наконец, последний шаг – это попытки изменить свою жизнь: «Нужно что-то менять в моей жизни» (стадия эксперимента, действия).

Для этого не всегда обязательно совершать кардинальные изменения. И, конечно же, гораздо эффективнее это получается с помощью психотерапевта.

Я из повиновения вышел.

За флажки – жажда жизни сильней!

Только сзади я радостно слышал

Восхищенные крики людей.

Владимир Высоцкий

 

Границы находятся не вовне, а внутри нас.

Из кинофильма «Трасса 60»

 

Как-то прочитал в Фэйсбуке историю, которая произвела на меня большое впечатление.

Речь шла об одном ученом-океанографе, совершившем необычный побег из СССР. Этот ученый страстно желал вырваться из Советского Союза за границу. Но он оказался невыездным, и осуществить свою мечту ему было сложно, практически невозможно. Но человек не терял надежды на свободу.

И вот однажды в составе группы исследователей он оказался в экспедиции в Тихом океане. Ученый задумал побег и ночью пустился вплавь в надежде сбежать. В общей сложности ему пришлось плыть три ночи и два дня. Он проплыл более 100 километров, прежде чем выплыл к какому-то острову в океане.

Меня поразили воля к свободе и мужество этого человека. Он ради свободы совершил поступок, полный смертельного риска, показав этим, что у человека всегда есть выбор!

Выученная беспомощность

При размышлениях о возможностях человека и о тех механизмах, которые ограничивают его свободу, сразу вспоминаются уже ставшие хрестоматийными в психологии удивительные факты из опытов американского психолога Мартина Селигмана, в ходе которых он открыл такой феномен, как выученная беспомощность.

Выученная беспомощность (приобретенная или заученная беспомощность) – состояние человека (животного), при котором он (оно) не предпринимает попыток к улучшению своего положения (не пытается избежать негативных стимулов или получить позитивные), хотя и имеет такую возможность. Появляется выученная беспомощность, как правило, после нескольких неудачных попыток воздействовать на негативные обстоятельства среды (или избежать их) и проявляется пассивностью, отказом от действия, нежеланием менять неблагоприятную среду или избегать ее даже в том случае, когда появляется такая возможность.

ЭКСПЕРИМЕНТЫ СЕЛИГМАНА

Мартин Селигман вместе с коллегой Стивеном Майером в 1967 году разработал схему эксперимента с ударом током при участии трех групп собак. Первой группе предоставлялась возможность избежать болевого воздействия: нажав носом на специальную панель, собака могла отключить питание системы, вызывающей удар. Таким образом, она была в состоянии контролировать ситуацию, ее реакция имела значимый для нее результат. У собак второй группы отключение шокового устройства зависело от действий собак первой группы. Животные получали тот же удар, но их собственная реакция не влияла на результат. Болевое воздействие на собаку второй группы прекращалось только тогда, когда на отключающую панель нажимала связанная с ней собака первой группы. Третья группа животных (контрольная) удара вообще не получала.

Две экспериментальные группы собак подвергались действию электрошока равной интенсивности в равной степени и в течение одинакового времени. Единственное различие состояло в том, что одни из них могли легко прекратить неприятное воздействие, а другие успевали убедиться в том, что не могут повлиять на это.

После этого все три группы собак были помещены в ящик с перегородкой, через которую любая из них могла легко перепрыгнуть и таким образом избавиться от электрошока.

Именно так и поступали животные, имевшие возможность контролировать удар. Легко перепрыгивали барьер также собаки, не подвергавшиеся болевому воздействию. Однако собаки, которые не могли повлиять на ход событий, метались по ящику, а затем ложились на дно и, поскуливая, переносили удары током все большей и большей силы.

Селигман и Майер сделали вывод, что беспомощность вызывают не сами по себе неприятные события, а опыт неконтролируемости этих событий. Живое существо становится беспомощным, если привыкает к тому, что от его активных действий ничего не зависит, неприятности происходят сами по себе и на их возникновение влиять никак нельзя.

Поисковая активность

Есть еще один интересный факт, полученный в ходе исследований Селигмана. Оказывается, что не у всех животных, задействованных в эксперименте, формируется выученная беспомощность. Отдельные особи вопреки обстоятельствам оказывались несломленными, и у них выученная беспомощность не формировалась. Селигман назвал этот феномен поисковой активностью.

В дальнейшем ученый многократно подтверждал полученные экспериментально результаты, показав, что они распространяются не только на животных, но и на людей. Им была создана методика, позволяющая определить место каждого человека на полярной шкале «выученная беспомощность – поисковая активность». Селигман доказал, что от этого показателя зависят различные сферы жизни индивида – отношения с окружающим миром и даже здоровье.

В целом шкала «выученная беспомощность – поисковая активность» становится компонентом сознания человека, определяя степень его активности, задавая для него личные границы мира, в котором он живет, и его возможности действовать в нем. И эти границы являются границами его сознания.

Зоны жизни

У каждого человека свои границы сознания – ограничения, регулирующие степень его активности взаимодействия с миром. У кого-то эти границы очень жесткие и площадь территории его жизни невелика, у кого-то она шире. Кто-то живет в своем тесном мирке и постоянно боится, что этот мирок разрушится, кто-то смело осваивает новые территории. Зоны жизни, или территории жизни, у каждого человека разные и определяются установками его сознания.

Вспомнился еще один пример из этой же серии экспериментов, на этот раз с блохами.

Блох сажали в банку и закрывали крышкой. Блохи, будучи прыгучими существами, не отказывались от идеи прыгать, но крышка ограничивала высоту их прыжков. Прошло некоторое время. Крышку открыли, но ни одна блоха не смогла выпрыгнуть из банки!

Кто создает эти границы? Каким образом? Как и посредством чего они поддерживаются в дальнейшем?

Механизмы ограничений

Я буду разделять механизмы ограничения сознания на когнитивные (познавательные) и эмоциональные. Первые связаны со знаниями, вторые – с эмоциями.

Когнитивные механизмы ограничения сознания

Интроекты — некритически усвоенные, принятые на веру знания и опыт других людей, которыми человек руководствуется в своей жизни как правилами. Интроект – информация, которая была проглочена человеком бессознательно, не пройдя ассимиляцию (пережевывания и переваривания с усвоением) и не став его убеждением.

Примеры интроектов:

• нельзя проявлять чувства;

• приказы не обсуждаются;

• муж должен зарабатывать, а жена – воспитывать детей;

• женщина не должна заниматься бизнесом;

• мужчины не плачут и т. д.

Интроекты для человека представлены в его сознании в виде долженствований:

• Хороший муж (хорошая жена) должен (должна)…

• Женщина (мужчина) моего положения должна (должен)…

• Хороший отец (хорошая мать) должен (должна)…

• Когда я злюсь, я должна (должен)…

• Все люди должны…

Интроекты являются элементами картины мира человека, не связанными с его личным опытом познания этого мира.

Картина мира – система представлений человека о мире, качествах и свойствах этого мира, включающая его оценку. Кроме представлений о мире содержит представления о других людях (картина Другого) и о себе (картина Я).

Картина мира не есть реальный мир, точнее, это субъективный внутренний мир. И он всегда индивидуален. В этой связи справедливым является следующее утверждение: «Сколько людей – столько миров». Картина мира формируется в результате жизненного опыта человека. Все явления внешнего мира оказываются восприняты или преломлены через его внутреннюю картину мира.

Картину мира метафорически можно представить в виде очков, через которые человек смотрит на мир. Так как качества очков (светопроницаемость, цвет, преломление и т. д.) у всех людей разные, то и картина мира каждого из них будет индивидуальной, отличной от других.

В зависимости от свойств своей картины мира человек будет строить и свой контакт с ним. Отношения, установки, способы действия являются производными от индивидуальной картины мира.

Установка — неосознанное психологическое состояние, внутреннее качество субъекта, основывающееся на его предшествующем опыте, предрасположенности к определенному способу действия в определенной ситуации. Установка выступает как состояние мобилизованности, готовности к последующему действию. Наличие у человека установки позволяет ему, не задумываясь, реагировать тем или иным способом на то или иное событие или явление.

Психологический сценарий – жизненный план человека, созданный им еще в детстве под значительным влиянием родителей или близких людей. Вот примеры некоторых сценариев.

• Когда я выйду на пенсию, то смогу путешествовать.

• В другой жизни мне воздастся по заслугам.

• После женитьбы (или замужества) жизнь состоит только лишь из одних обязательств.

• Я никогда не получу того, чего больше всего хочу.

Сценарии, в отличие от интроектов, более глобальны и распространяют свое действие на большую сферу жизни человека.

Психологические игры — стереотипные, автоматические, неосознаваемые формы жизни человека.

У каждого человека свой набор игр. Большинство из них человек наследует от родителей и передает эту эстафету дальше – своим детям. Любая игра осуществляется последовательно и поэтапно.

Американский психолог Эрик Берн описал формулу любой игры, включающую шесть стадий: крючок + клев = реакция – переключение – смущение – расплата. Подробнее об этом можно прочитать в его знаменитой книге «Игры, в которые играют люди».

Индивид, пребывающий в состоянии игры, лишен возможности выбора и влияния на свою жизнь – он лишь актер, хорошо усвоивший свою роль в этой игре.

Эмоциональные механизмы ограничения сознания

Справедливости ради необходимо отметить, что эмоциональные ограничения сознания формируются в жизни человека раньше, чем когнитивные. К ним я бы отнес следующие.

Страх – относится к базовым эмоциям. Это наиболее сильный и универсальный механизм остановки психической жизни, буквально замораживающий ее.

Стыд и вина – социальные эмоции. Они возникают в психической реальности человека благодаря другому и появляются на психической сцене позже страха. Вина и стыд в норме регулируют социальные отношения. В том же случае, когда их интенсивность становится слишком высокой, они приобретают качества токсичности и способны «замораживать» человека не хуже, чем страх.

Когнитивные и эмоциональные механизмы ограничения сознания провоцируют появление у человека установок, приводящих к выученной беспомощности и, как следствие, ограничивающих его зону жизни.

Вот примеры таковых установок:

• эмоциональная установка: «Это страшно!»;

• когнитивная установка: «Это невозможно!».

По большому счету вся жизненная активность человека, вся его энергия, направленная на познание им внешнего мира, регулируется двумя противоположными тенденциями: страхом и интересом. Если доминирует страх, человек будет предпочитать зону комфорта и ничего не менять в своей жизни, если интерес – зону риска, и тогда у него будет возможность выбора чего-то нового.

Творческое приспособление или пассивная адаптация?

У человека со сформированной выученной беспомощностью оказывается нарушено творческое приспособление, его адаптация к жизни становится пассивной, а контакты со средой – лишенными выбора. В итоге его поведение становится стереотипным, автоматическим, сводясь до уровня условных рефлексов. И тогда в его жизни ничего не меняется.

Как-то мне довелось быть участником следующего естественного эксперимента. Я ехал в поезде. Похоже, на станции произошел какой-то сбой в компьютере, и билеты продавали только в один вагон. Поезд подходил к следующей станции, все люди на перроне устремлялись в один вагон согласно купленным билетам. Постепенно вагон наполнился под завязку. Людям не то чтобы сидеть – стоять было сложно. Я решил перейти в другой вагон – он оказался практически пустым, там находились те немногие пассажиры, которые рискнули перейти в него.

Что делать? Терапевтические размышления

Утерянную способность к поисковой активности человек может вернуть через осознавание своих собственных внутренних ограничений. В результате у него появится возможность прервать свои автоматические способы жизни и более качественно проживать ее, расширяя зоны своей деятельности.

Особое внимание хочется уделить родителям. Именно они являются теми «экспериментаторами», которые могут сформировать у ребенка выученную беспомощность. В процессе воспитания им необходимо поддерживать в своих детях способность к поисковой активности.

Выученная беспомощность формируется в раннем возрасте, когда у ребенка нет еще ни возможности критически оценивать чужой опыт, ни что-либо противопоставить агрессии взрослого. В силу этого большинство описанных механизмов ограничения жизни оказываются вне зоны его осознавания и, следовательно, контроля. Человек не может сформировать свое отношение к ним и воспринимает их как нечто органически присущее ему.

Останавливая, ограничивая активность ребенка, родители убивают в нем поисковую активность и формируют выученную беспомощность. Предвижу в этом месте возмущение многих читателей: «А что, тогда можно все разрешать ребенку?», «Кем же он тогда вырастет при таком отношении?», «Да это и небезопасно для него».

Оставлю здесь место для ваших дискуссий, выскажу лишь свое мнение по этому вопросу. Для меня важными являются следующие правила-принципы:

• избегание крайностей;

• своевременность.

Поясню. В те периоды жизни, когда ребенок начинает самостоятельно активно исследовать мир (1–3 года), нужно по возможности его минимально в этом сдерживать, прибегая к ограничениям лишь в вопросах его безопасности. Да и невозможно в этот период в силу естественных возрастных особенностей ребенка (еще не готова его когнитивная сфера) ограничивать его, кроме как прибегая к силовым запретам и ориентируясь на страх. Думается, японская система воспитания, не запрещающая детям проявлять активность до пятилетнего возраста, также основывается на этих идеях.

Когда же у ребенка появляется возможность не только эмоционально реагировать на запреты (страх), но и понимать их суть, тогда наступает время формирования социальных границ: что можно, чего нельзя и, главное, почему. В противном случае мы формируем социально пассивного, безынициативного члена общества.

Дети, которых «выдрессировали» и приучили не показывать свои потребности, могут казаться послушными, «удобными», хорошими. Но они всего лишь отказываются от выражения своих потребностей и могут вырасти во взрослых, которые будут бояться высказать что-то, что нужно им.

Всякий раз, когда я делал не то, что хочу, – я убивал себя. Каждый раз, когда я говорил кому-то «да», в то время как хотел сказать «нет», – я убивал себя.

Вячеслав Гусев[1]

 

Вся жизнь индивида есть не что иное, как процесс рождения самого себя. По существу, мы должны были бы полностью родиться к моменту смерти, но судьба большинства людей трагична: они умирают, так и не успев родиться.

Эрих Фромм. «Здоровое общество»

 

Начну с моей любимой притчи Франца Кафки «Перед законом» (которая включена в роман «Процесс»).

«Перед законом стоит привратник. К этому привратнику подходит человек из деревни и просит разрешения войти в закон. Но привратник говорит, что сейчас он не может разрешить ему войти. Человек думает и спрашивает потом, нельзя ли ему тогда войти позже. “Что ж, это возможно, – отвечает привратник, – но только не сейчас”. Поскольку ворота, ведущие в закон, раскрыты, как всегда, и привратник отходит в сторону, человек нагибается, чтобы заглянуть через ворота вовнутрь. Когда привратник замечает это, он смеется и говорит: “Если это тебя так манит, то попробуй тогда войти туда вопреки моему запрету. Но запомни: я всемогущ. И я только самый нижний привратник. От зала к залу там дальше стоят привратники один могущественнее другого. Уже перед лицом третьего теряюсь даже я”.

Таких трудностей человек из деревни не ожидал; закон ведь должен быть доступен каждому и всегда, думает он, но когда он сейчас внимательнее разглядывает привратника в меховом пальто, его большой острый нос, его длинную, тонкую, черную татарскую бороду, он решает все же лучше подождать до тех пор, пока не получит разрешение на вход. Привратник ставит ему табуретку и указывает ему сесть в стороне от дверей.

Там он сидит дни и годы. Он делает много попыток добиться позволения войти и утомляет привратника своими просьбами. Привратник же нередко устраивает ему маленькие расспросы, спрашивает его о его родине и еще много о чем, но это все безучастные вопросы из тех, которые задают владетельные персоны, и в конце он говорит ему снова и снова, что еще не может впустить его. Человек, который много чего взял с собой в дорогу, использует все, даже самое ценное, чтобы подкупить привратника. Тот, хотя и принимает все, но говорит при этом: “Я беру только потому, чтобы ты не думал, что куда-то не успел”.

За эти долгие годы человек почти непрерывно наблюдает за привратником. Он забывает других привратников, и только этот первый кажется ему единственным препятствием на пути в закон. Он проклинает такое несчастное стечение обстоятельств, в первые годы бесцеремонно и громко, позднее, когда стареет, только лишь ворчит себе под нос. Он впадает в ребячество, и, поскольку за время многолетнего изучения привратника он рассмотрел также и блох в его меховом воротнике, он просит и блох помочь ему и переубедить привратника.

В конце концов его взор слабеет, и он не знает, действительно ли это вокруг него стало темно или это только обманывают его глаза. Однако и сейчас он не может не распознать в этой темноте сияния, негасимо льющегося из дверей закона. Только жить ему уже осталось недолго. Перед смертью опыт всей его жизни собирается в его голове в один-единственный вопрос, который он еще не задавал привратнику. Он слабо машет ему рукой, потому что больше не может выпрямить свое немеющее тело. Привратник вынужден глубоко склониться к нему, ибо разница в росте изменилась отнюдь не в пользу человека. “Что же тебе сейчас еще хочется знать? – вопрошает привратник. – Ты и впрямь ненасытен”. “Все ведь так стремятся к закону, – говорит человек, – почему же тогда за многие годы никто, кроме меня, не потребовал войти в него?”

Привратник видит, что человек уже находится при смерти, и, чтобы достичь его затухающего слуха, громко кричит ему: “Здесь никто больше не мог получить разрешения на вход, ибо этот вход был предназначен лишь для тебя одного! Сейчас я уйду и закрою его”»[2].

Экзистенциальные вызовы

Красивая глубокая притча, наполненная тоской и печалью. Тоской за непрожитую жизнь, печалью, что все так случилось. Ее герой умер в ожидании жизни, ему не хватило мужества для того, чтобы встретиться в этой жизни с собой.

Явно или подспудно эта тема звучит в жизни каждого человека, обостряясь в периоды кризисов.

«Кто я?», «Для чего я пришел в этот мир?», «Так ли я живу?», «Свою ли я проживаю жизнь?», «С теми ли я живу, с кем хочу жить?» – эти вопросы хотя бы раз в жизни встают перед каждым из нас.

Уже сама их постановка требует от человека определенного мужества, так как предполагает необходимость честной инвентаризации своей жизни и встречи с собой подлинным. Именно об этом еще один известный текст.

Старый еврей Авраам, умирая, подозвал к себе своих детей и говорит им:

– Когда я умру и предстану перед Господом, то он не спросит меня: «Авраам, почему ты не был Моисеем?» И не спросит: «Авраам, почему ты не был Даниилом?» Он спросит меня: «Авраам, почему ты не был Авраамом?»

Встреча с собой неизбежно обостряет тревогу, так как ставит человека перед выбором между Я и не-Я, Я и Другим, своей жизнью и чьим-то ее проектом или чьим-то сценарием. И всякий раз в ситуации выбора мы сталкиваемся с двумя альтернативами: спокойствие или тревога?

Спокойствие или тревога?

Выбирая в жизни привычное, знакомое, устоявшееся, мы выбираем спокойствие и стабильность. Мы выбираем знакомые пути, сохраняем уверенность в том, что завтрашний день будет похож на сегодняшний, полагаемся на других. Выбирая новое, мы выбираем тревогу, так как остаемся один на один с собой. Это как ехать в поезде, зная, что у тебя есть гарантированное место, определенный маршрут, гарантированный минимум удобств (в зависимости от класса вагона), конечный пункт. Выйдешь из поезда – и сразу откроются новые возможности, но одновременно и повысится тревога и непредсказуемость. И для того, чтобы выйти из чужого поезда, нужно мужество, мужество положиться на себя и на судьбу.

Выбор же спокойствия и стабильности приводит к отказу от развития и в итоге к отчуждению от самого себя, принятию ложного представления о себе. И тогда неизбежно оказываешься перед закрытыми воротами своей жизни, как герой притчи Кафки. Ибо цена спокойствия – психологическая смерть.

Быть собой – значит быть живым, рисковать, делать выбор, встречаться с собой подлинным, со своими желаниями, потребностями, чувствами и неизбежно сталкиваться с тревогой неопределенности. Быть собой – значит отказываться от фальшивых образов, снимать с себя, как с луковицы, слой за слоем не-себя.

Так случается, что, находясь в ситуации выбора, мы неизбежно встречаемся с выбором между собой и другими. Поскольку выбор себя нередко предполагает отвержение другого, то сама процедура выбора для человека часто становится крайне мучительной.

И здесь бы не скатиться в крайности, так как за них придется заплатить высокую цену. Цена альтруизма (выбор другого) – отказ от себя. Стремление быть всегда для всех хорошим – предательство себя, психологическая смерть, а нередко и физическая в результате болезней. Цена эгоизма (выбор себя) – он нередко приводит к одиночеству… Далеко не всегда в этом выборе между собой и другими человек выбирает себя.

Тем не менее нередко человек, подобно герою притчи, вынужден делать выбор не в пользу себя и своего жизненного пути.

Что же это за цена, ради которой человек готов отказаться от себя?

Эта цена – любовь. Величайшая человеческая потребность – потребность быть любимым. Взрослые – кто осознанно, а кто интуитивно – знают об этом и пользуются этим знанием, воспитывая своих детей. «Будь таким, как я хочу, и я тебя буду любить» – вот нехитрая, но действенная формула, провоцирующая в ребенке отказ от своего Я.

В дальнейшем потребность в любви от другого трансформируется в социальные потребности – в признании, уважении, принадлежности и многие другие («Откажись от себя, и ты будешь наш, мы признаем, что ты – это ты!»).

В одном из моих любимых фильмов «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова и Григория Горина выбор для героя (барона Мюнхгаузена) между собой и другими – это выбор между жизнью и смертью. Смертью не физической, а социальной, психологической. Все окружение барона упорно не хочет признавать его уникальности, пытается сделать его таким, как они сами.

«Присоединяйтесь, барон!» – настойчиво звучат их голоса: станьте одним из нас.

«Присоединяйтесь, барон!» Это значит: откажитесь от своих убеждений, от того, во что вы верите, соврите, откажитесь от себя, предайте себя! Вот цена социального принятия и социального комфорта для нашего героя!

Однажды барон Мюнхгаузен уже отказался от себя, попрощался со своей прошлой безумной жизнью и стал обыкновенным садовником по фамилии Миллер.

«– Откуда такая фамилия? – удивился Томас.

– Самая обыкновенная. В Германии иметь фамилию Миллер – все равно что не иметь никакой».

Так символично автор текста передал идею отказа от себя, потери себя.

Психологическая смерть как отказ от себя

Потеря себя приводит к психологической смерти при сохранении жизни физической. По каким критериям можно судить о психологической смерти?

Маркеры психологической смерти:

• депрессия;

• апатия;

• скука.

Маркерами психологической жизни, в свою очередь, являются:

• креативность;

• юмор;

• сомнения;

• радость.

Что приводит к отказу от себя и в итоге к психологической смерти?

Это ряд социальных посланий, оценочных по своей сути и предполагающих отказ от себя. «Не выпячивайся!», «Будь как все!», «Будь таким, каким я хочу!», «Соответствуй роли, статусу, положению» – вот лишь некоторые из них.

Когда человек получает такого рода послания, ему бывает непросто отстоять свою подлинность. Отказ от борьбы ведет к отчуждению от себя и принятию ложного представления о себе. Нерешенная человеком в свое время задача психологического рождения неизбежно накладывается на следующий кризис – подростковый, середины жизни… Так откладывается встреча со своим подлинным Я, иногда надолго, а иногда и навсегда.

Кроме рассмотренных выше социальных посланий есть ряд чувств, которые не позволяют человеку встречаться с самим собой.

Эти чувства уже упоминались в главе «Зоны жизни, или Узники сознания. Ловушки сознания» как эмоциональные механизмы ограничения сознания. Вот они:

• страх;

• стыд;

• вина.

Вышеперечисленные чувства приводят к отказу от себя лишь в том случае, когда они имеют невротическую природу и становятся токсическими для человека. И страх, и стыд, и вина могут выступать мотиваторами восстановления психической жизни, если имеют природу экзистенциальную. К примеру, страх за непрожитую жизнь, вина за упущенные возможности.

Более подробно хочу остановиться на экзистенциальной вине. Экзистенциальная вина – вина перед самим собой за неиспользованные в прошлом возможности. Сожаление об упущенном времени… Боль от непроизнесенных слов, от невыраженных чувств, возникающая, когда уже поздно… Нерожденные дети… Невыбранная работа… Неиспользованный шанс… Непрожитая жизнь. Экзистенциальная вина – это ощущение предательства самого себя. И от этой боли мы тоже можем прятаться, загружая себя ненужными делами, серьезными проектами, сильными отвлекающими чувствами…

С другой стороны, есть чувства, реанимирующие собственное Я и подталкивающие человека к поиску своей тождественности.

Чувства, которые восстанавливают процесс психологической жизни:

• удивление;

• злость;

• отвращение.

И еще любопытство. Любопытство позволяет преодолевать страх. Вся наша жизнь протекает между полюсами страха и любопытства. Побеждает любопытство – побеждают развитие, жизнь; побеждает страх – побеждают застой и психологическая смерть.

Ценности как стержень подлинного Я

В поисках себя подлинного хорошо помогает осознание своих ценностей, именно они являются стержнем нашего Я.

Однако ценность чего-либо (кого-либо) бывает легче опознать тогда, когда это нечто потеряешь. Потеря чего-то ценного для человека субъективно переживается им как сожаление. Наиболее отчетливо иерархия ценностей выстраивается в предельных ситуациях, главной из которых является встреча человека со смертью.

Интересными в этом плане представляются наблюдения женщины, которая много лет работала в хосписе. В ее обязанности входило облегчение состояния умирающих пациентов, с кем она проводила последние дни и часы. Она составила список основных сожалений людей, подошедших к самому краю жизни, которым оставалось жить считанные дни, а может, даже часы. Вот они.

1. Я сожалею, что у меня не было смелости, чтобы жить жизнью, правильной именно для меня, а не жизнью, которую ожидали от меня другие.

2. Мне жаль, что я так много работал.

3. Мне жаль, что у меня не было смелости выразить свои чувства.

4. Мне жаль, что я не поддерживал отношения со своими друзьями.

5. Мне жаль, что я не позволил себе быть более счастливым.

Опыт людей, приблизившись вплотную к смерти, позволяет нам увидеть подлинные человеческие ценности для того, чтобы не пройти мимо них в своей жизни.

Что делать? Терапевтические размышления

Важным моментом встречи с собой является осознавание, принятие и признание важности и нужности непринимаемых и часто отрицаемых «плохих» чувств, таких как злость (агрессия) и отвращение. Тем не менее эти чувства очень важны для человека. Наличие этих чувств позволяет ему встретиться со своими границами и отстоять их. Отвращение здесь выступает в качестве тестирования чего-то неподходящего, «невкусного», и его появление свидетельствует о возвращении чувствительности. Агрессия же позволяет распознавать факты нарушения собственных психологических границ и дает возможность их защитить.

Зачастую возможность для встречи с собой подлинным появляется у человека, переживающего ситуацию жизненного кризиса, который позволяет прервать привычный автоматизм жизни и занять по отношению к ней позицию наблюдателя.

Кризисы жизни, несмотря на их внешний негативный аспект, безусловно, несут в себе большой заряд для встречи человека с собой и могут выступать условиями для глубоких изменений личности. В ситуации экзистенциальных кризисов человек неизбежно встречается с вопросами своей сущности, и обращение к ценностям, их ревизия дают ему возможность отделить зерна от плевел, заново выстроить для себя иерархию ценностей, которые составят костяк его подлинного Я.

В этом контексте кризисы жизни можно воспринимать как шанс заново родиться, а иногда и родиться впервые. А от того, как человек относится к факту кризиса, будет во многом зависеть, как он использует этот шанс.

Любовь травами не лечится.

Овидий

 

Нельзя детям дать то, чего не имеешь сам. Не поставив себя в центр своей жизни, не выстроив свою систему ценностей, не получится сделать счастливой жизнь свою и детей.

Анатолий Некрасов. «Путы материнской любви»

 

Потребность в любви

Любовь – это питательная среда, необходимая для развития человека. Любовь является важнейшей социальной потребностью. Полагаю, что ряд других важных потребностей – в принятии, признании, уважении – суть формы все той же потребности в любви. Для хорошего развития и роста, как известно, необходимо, чтобы потребности удовлетворялись. Неудовлетворенные же потребности ведут к различного рода нарушениям либо отклонениям в развитии.

В клинике есть известное утверждение о том, что вся психопатология – результат избытка либо недостатка. И любовь здесь не является исключением. Я обращусь к этому тезису несколько позже, рассматривая варианты, когда любви слишком мало или слишком много, и рассмотрю, в какие ловушки может попасть человек в таких ситуациях.

Любовь безусловная и условная

В психологии традиционным является деление любви на безусловную и условную.

Безусловная любовь связана с принятием другого таким, каким он является. Любимому при этом нет необходимости делать что-то специальное для того, чтобы его любили.

Человек, которому довелось в своей жизни встретиться с безусловной любовью, вырастает с устойчивым пониманием-переживанием того, что его будут любить безотносительно от его поступков или качеств и он не обязан совершать какие-либо действия, чтобы заслужить определенные чувства или отношение у того, кто его любит.

Любовь условная предполагает соответствие определенным заданным условиям любящего. Она существует только до тех пор, пока ее объект соответствует этим условиям.

Важным моментом здесь является то, что обе формы любви – необходимые и последовательные этапы в развитии человека: любовь безусловная сменяется условной любовью.

Зачем нужна безусловная любовь?

Безусловная любовь является основанием для формирования витальной идентичности ребенка, или иначе – его базового принятия самого себя. Ребенок видит в глазах своей матери любовь-восхищение, любовь-принятие, считывает это через ее невербальные сигналы, телесно-эмоциональные проявления и напитывается этим. Результатом такого взаимодействия является формирование у ребенка устойчивого представления о себе, которое переживается им как «принятие себя таким, какой я есть». Ребенок, хорошо «напитавшийся» безусловной любовью, вырастает с устойчивым образом себя, с хорошим самопринятием. В своей дальнейшей жизни он может уверенно опираться на себя.

Зачем нужна условная любовь?

Условная любовь является не менее значимой, чем безусловная, но ребенок познает ее несколько позже – на следующем этапе своего развития. В тот период, когда человек встречается с задачами социализации, вхождения в мир людей, он неизбежно сталкивается с рядом необходимых для этого условий – правил, по которым живет конкретное общество и по которым придется жить ему, чтобы быть принятым (любимым) этим обществом.

Позволю себе следующую метафору: безусловная любовь – как аккумулятор в машине, условная – как генератор. Хороший аккумулятор необходим для запуска машины. Когда же машина запущена, для ее движения уже нужен генератор, который ко всему прочему подзаряжает аккумулятор. Безусловно, и тот и другой необходимы для успешного функционирования машины.

Материнская и отцовская любовь

Материнская любовь, как правило, любовь безусловная. Мать любит своего ребенка просто потому, что это ее ребенок. Для нее он особенный, талантливый, красивый, умный… Здесь мы видим ситуацию максимального принятия («Ты такой, какой ты есть, и это здорово!», «И уже за это тебя можно любить!»). Эти материнские установки впоследствии становятся внутренними установками ребенка («Я такой, какой есть, и это здорово!», «Меня можно любить!»).

Отцовская любовь другая. Она условна. Это «если-любовь». Любовь, которую необходимо заслужить («Я тебя буду любить, если ты будешь стараться быть таким-то…»).

Нужно отметить относительность использования терминов «отцовская» и «материнская». Речь здесь идет скорее не о полоролевой принадлежности, а о принадлежности функциональной. Отнюдь не каждая женщина-мать автоматически способна на безусловную любовь. В то же время некоторые отцы могут безусловно любить своих детей. Просто чаще в жизни бывает так: мать любит безусловно, отец – условно.

Не каждая мать способна на безусловную любовь

Дело, как мне кажется, здесь не только в материнском инстинкте, который якобы необходим для развития этой самой безусловной любви.

Материнский инстинкт есть у каждой женщины в потенциальном виде. Будет ли он запущен, на мой взгляд, зависит от того, получила ли она в свое время подарок от своей матери в виде безусловной любви. Если женщину саму в детстве безусловно любили, она оказывается способной на такого рода любовь в отношении своих детей – у нее сформировалась готовность к безусловной любви.

Меня в свое время очень впечатлил один факт.

Оказывается, инкубаторские куры не способны высиживать цыплят и ухаживать за ними. То есть делать то, что может делать обычная курица, появившаяся на свет естественным образом. Это такие куры, которые появились благодаря нагревательным лампам – их не высиживала мать. В процессе их рождения-развития были учтены все технические условия: нужная температура, влажность и пр. Единственное, чего они не получили, – это контакта с курицей-матерью.

Известно, что курица-наседка демонстрирует много любви-жертвенности-заботы: в процессе насиживания яиц она практически не ест и не пьет, а после появления цыплят продолжает фанатично их опекать. Так вот, те цыплята, которые появились на свет благодаря инкубатору, были лишены этой любви-опеки своей матери-курицы и сами, став взрослыми курами, оказались неспособны к материнству.

Извините за такое сравнение, но как здесь не вспомнить женщину-мать, которая в процессе вынашивания ребенка и в первые месяцы его жизни также отказывается от многого привычного для себя, жертвуя этим ради своего ребенка.

Родительское наследие

Да, действительно, хорошая мать во многом ограничивает себя ради ребенка. Это касается как ее социальных, так и биологических потребностей. Максимально воплощаясь в своей материнской сущности, она отказывается на время от целого ряда других своих сущностей-идентичностей: профессиональной, супружеской, женской. Вся ее жизненная энергия посвящена ребенку. Таким образом, проявляя свою безусловную любовь к ребенку, она передает ему подарок – способность к такой любви. И он, в свою очередь, сможет передать этот дар дальше – своим детям!

В том же случае, если ребенок не получит такой подарок от своих родителей, он оказывается сам неспособным передать его другим, просто дарить оказывается нечего.

Моя богатая психотерапевтическая практика полна историй людей, не получивших родительское наследие в виде безусловной любви и продолжающих уже во взрослой жизни требовать ее от своих уже немолодых родителей. Не получая ее, что в такой ситуации вполне естественно, они не теряют надежды, продолжая упрекать-обвинять их.

Формы любви как этапы развития

Думаю, что рассматриваемые здесь формы любви представляют собой важные этапы в жизни человека. Важным моментом является своевременность каждой выделенной формы в определенный период жизни ребенка. Переход от безусловной любви к любви условной – необходимый скачок в развитии, условие его перехода на другой уровень (уровень взрослой жизни). Любовь безусловная в процессе развития сменяется любовью условной.

Продолжу главу с обозначенного в первой части текста тезиса о том, что вся психопатология есть результат избытка либо недостатка. Неудовлетворенные, отвергнутые значимыми людьми потребности ведут к различного рода нарушениям либо отклонениям в развитии ребенка. И любовь, важнейшая человеческая потребность, не исключение.

ЛЮБОВЬ БЕЗУСЛОВНАЯ (дефицит)

Любовь безусловная, как уже отмечалось выше, позволяет ребенку пережить ценность и уникальность собственного Я. Она является условием для его самопринятия и самолюбви.

Рассмотрим такие ситуации, в которых у ребенка возникают проблемы в удовлетворении потребности в любви.

Ситуация. Ребенок не получает безусловную любовь либо получает ее в недостаточном объеме.

Почему так происходит?

1. Родители в принципе не способны безусловно любить ребенка.

2. Родители в определенный период не способны любить ребенка (фиксированы на себе, решают свои проблемы).

3. Родители по различным причинам не могут любить (серьезные соматические и психические заболевания).

В итоге ребенок не получает необходимого опыта любви и принятия. У него оказывается несформированным базовый уровень идентичности, и в дальнейшем он не может принимать и любить себя, опираться на себя. Безусловная любовь является для него важнейшей ценностью, а жизнь становится ее поиском.

Последствия:

• неспособность к самопринятию;

• навязчивый поиск безусловной любви в других объектах;

• неспособность опираться на себя;

• нечувствительность к себе;

• сверхтерпимость, доходящая до уровня мазохизма;

• социальная робость, неспособность заявить о своем мнении;

• невозможность заботиться о себе, часто замещаемая заботой о другом;

• низкая самооценка.

Особенности внутреннего мира такого человека

Представление о себе: я незначительный, неуместный, зависимый от других.

Представление о другом: Другой крайне необходим для моего выживания в этом мире.

Представление о мире: мир опасный, недружелюбный либо безразличный, чужой.

Жизненные установки: для того чтобы выжить, нужно не высовываться, терпеть.

Специфика запросов в случае обращения на терапию

Чаще всего в этом случае клиенты будут демонстрировать разные проявления депрессии. Для них будут характерны недостаток жизненной энергии (витальности), апатия, неспособность ставить жизненные цели и достигать их, отсутствие контакта со своим Я, непонимание своих желаний, безынициативность. Этот тип клиента я подробно опишу в главе «Замороженная жизнь. Ловушка покорности».

ИНТЕРЕСНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Человек отличается от других млекопитающих. Только 15 % мозга человека имеет нейронные связи при рождении (в сравнении с шимпанзе, ближайшим по сходству приматом, у которого на момент рождения существует 45 % нейронных связей). Это говорит о незрелости нервной системы и о том, что в следующие три года мозг ребенка будет занят выстраиванием этих связей, и именно его опыт в первые три года, его отношения с родителями и в особенности отношения с матерью формируют структуру его личности. Как только родился ребенок, гормональные системы контроля и мозговые синапсы начинают обретать постоянные структуры в соответствии с тем обращением, которое переживает ребенок. Ненужные рецепторы мозга и нейронные связи исчезают, а новые, подходящие тому миру, который окружает ребенка, усиливаются.

Дети познают мир через реакцию на них окружающих людей (родителей, братьев, сестер) и строят в зависимости от этого свою картину этого мира.

ЛЮБОВЬ БЕЗУСЛОВНАЯ (фиксация)

Ситуация. Ребенок подрастает, а к нему продолжают относиться так, как будто он еще маленький.

Почему так происходит?

Из-за неспособности родительских фигур «отпустить» ребенка. Родители используют ребенка для поддержания собственной нужности, затыкают им дыру в своем неустойчивом, неопределенном образе Я. Ребенок в этом случае становится для них смыслом жизни. Любовь здесь не что иное, как родительский страх остаться один на один со своим пустым Я, поэтому она приобретает форму навязчивости.

С помощью любви родители удерживают ребенка от возможности его встречи с миром и в итоге от взросления. Все его потребности удовлетворяются родителями, и у него нет необходимости испытывать в чем-либо нужду. Он остается в симбиотической связи с ними. В том же случае, когда ребенок все же пытается совершать попытки вырваться из родительских пут, родители используют манипулятивные способы удержания, прибегая для этого к вине («Мы для тебя столько сделали, ты же не сможешь быть таким неблагодарным?») либо запугиванию («Мир опасен»).

Последствия:

• инфантильность;

• эгоцентризм;

• склонность к идеализации;

• нечувствительность к своим границам и границам других людей.

Особенности внутреннего мира такого человека

Представление о себе: я маленький, нуждающийся.

Представление о другом: Другой большой, дающий.

Представление о мире: мир прекрасен, когда тебя любят, и ужасен – когда не любят.

Жизненные установки: в этом мире главное – любовь.

Специфика запросов в случае обращения на терапию

Клиенты чаще всего обращаются с проблемами сепарации. Здесь могут быть запросы в сложности отделения выросших детей от родительской семьи (чувство вины, предательства), неспособности родителей отпустить выросшего ребенка (чувство страха, чувство потери смысла жизни), проблемы отношений в зависимой паре (чувство контроля, власти и ответственности, психологических границ).

Чаще всего описываемый тип людей попадает в ловушки материнской и родительской любви, подробно описываемые ниже в главах этой книги («Я буду жить для тебя. Ловушка материнской любви» и «Семейное захватничество. Ловушка родительской любви»).

ЛЮБОВЬ УСЛОВНАЯ (избыток)

Любовь условная в норме позволяет ребенку пережить ценность и уникальность Другого и является условием его вхождения в мир людей.

Условная любовь связана с появлением Другого в психическом личностном пространстве. Появление Другого – условие для преодоления эгоцентрической позиции. Другой с условной любовью представляет мир (его плотность, упругость), с которым нужно считаться, учитывать его свойства, подстраиваться под них.

Условная любовь – взрослая форма любви. И социальная. Это условие социализации, вхождения ребенка во взрослый мир.

Наряду с условной любовью должна оставаться любовь безусловная. Она выполняет функцию базового принятия, которая переживается ребенком следующим образом: «Родителям не нравится какой-то мой конкретный поступок, но меня при этом не перестают любить вообще».

Хорошо, если оба родителя способны на такое отношение к ребенку. Когда та или иная форма любви привязана к определенному родителю, это создает условие для внутриличностного конфликта, но оставляет ребенку возможность для роста. Более сложной является ситуация, когда любовь обоих родителей оказывается либо условной, либо безусловной.

Ситуация. Родительская любовь содержит много различных условий.

Почему так происходит?

У родителей есть проблема с самопринятием, и они используют ребенка как часть себя, свое продолжение, расширение образа своего Я или нарциссическое расширение. Ребенок рассматривается ими как часть их Я-образа, на него навешиваются собственные ожидания. В ребенка много инвестируют (внимания, заботы, материальных средств), но и многого требуют.

Ребенок в такой семье живет с чувством, что он должен соответствовать родительским ожиданиям и оправдывать вложения. В результате такой семейной ситуации у ребенка формируется условная идентичность, или «если-идентичность» («Меня будут любить, если…»).

Последствия:

• гиперответственность;

• перфекционизм (стремление к совершенству);

• ориентация на оценку;

• постоянный поиск одобрения от других.

Особенности внутреннего мира такого человека

Представление о себе: я грандиозный либо ничтожный (в зависимости от признания/непризнания со стороны других).

Представление о другом: Другой – средство для моих целей, функция для удовлетворения моих потребностей.

Представление о мире: мир – оценивающий.

Жизненные установки: необходимо заслужить признание любой ценой.

О родительской мудрости и близорукости

Зависимый родитель использует любовь как способ привязать ребенка к себе, делая его социальным инвалидом, культивируя в его сознании страх перед миром и зависимость от Другого.

Эгоцентрический родитель использует любовь с целью управления ребенком, обрекая его на поиск одобрения от другого и соответствия другому, игнорируя собственные потребности.

И тот и другой используют ребенка для решения проблем своей низкой самооценки. И тот и другой поступают близоруко, так как решают свои актуальные проблемы, не думая о ребенке.

Психологически зрелый родитель способен одновременно любить ребенка безусловно и условно. У него достаточно любви для безусловного принятия ребенка и достаточно мудрости для понимания того факта, что ребенку жить в мире других людей, в котором много требований и условий. Такой родитель постепенно отпускает своего ребенка в мир, готовит его к требованиям, запросам этого мира, транслируя при этом ему свою любовь, заботу и поддержку. В этом случае у ребенка больше интереса перед познанием мира, чем страха перед ним, и он способен делать выбор, учитывающий наличие собственной психической реальности, реальности других людей и реальности мира.

Что делать? Терапевтические размышления

Практические рекомендации и терапевтические размышления по выделенным вариантам нарушения удовлетворения потребности в любви вы можете найти в следующий главах книги:

• любовь безусловная (дефицит) – «Замороженная жизнь. Ловушка покорности»;

• любовь безусловная (фиксация) – «Я буду жить для тебя. Ловушка материнской любви», «Семейное захватничество. Ловушка родительской любви»;

• любовь условная (избыток) – «Человек-фантом. Ловушка признания».

– Тепло ли тебе, девица?

Тепло ли тебе, красная?

Она чуть дух переводит:

– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.

Сказка «Морозко»

 

Тварь ли я дрожащая или право имею?

Федор Достоевский «Преступление и наказание»

 

Маленький Человек появился на свет….

Очень важно, как примут его здесь. Его витальная (жизненно необходимая) потребность в принятии обращена к ближайшему окружению, в первую очередь к его родителям. Эти люди становятся для него жизненно значимыми, и от того, насколько они готовы откликнуться и удовлетворить эту потребность Маленького Человека, во многом будет зависеть его будущая жизнь. Само существование значимых людей является основанием для появления у него установки базового принятия самого себя (витальной идентичности) и появления ощущения «я есть».

– Имею ли я право быть собой? – вот как звучит потребность ребенка в принятии. И далеко не все родители могут в полной мере обеспечить удовлетворение этой потребности.

Уровни принятия детей родителями

Все родители разные. И все по-разному любят и принимают своих детей. Это аксиома. Но несмотря на это, на мой взгляд, можно выделить три уровня принятия детей родителями:

1. Ты не имеешь права быть…

2. Ты имеешь право быть, если…

3. Ты такой, какой ты есть, и это здорово!

Каждому из этих уровней будет соответствовать определенный тип отношения ребенка к себе (тип образа Я):

1. Я живу, но я не живу…

2. Я есть, пока я нужен (полезен, значим, заметен и т. д.).

3. Я есть, и это здорово!

Остановлюсь на них подробнее.

Я живу, но я не живу…

«Ты не имеешь права быть…» Это фраза, которую в словесной или несловесной форме ребенок слышит от ухаживающих за ним взрослых. В данном случае озвученная выше потребность «Имею ли я право быть собой?» останавливается на уровне «Имею ли я право быть?». Здесь мы имеем дело с опасной для жизни средой, отвергающей право на существование Маленького Человека.

В реальной жизни такая ситуация возникает в том случае, если ребенок является сиротой либо даже живет при родном родителе, но психологически слаб в этой системе, не имеет в ней веса. Также можно представить такую ситуацию, когда оба родителя пережили подобный опыт в своем детстве. Можно назвать их социально трусливыми. Обычно они вооружают своих детей следующими посланиями-внушениями: «Ты не имеешь права», «Не высовывайся», «Терпи, и это вознаградится» и т. п.

Я есть, пока я нужен

«Ты имеешь право быть, если…» Именно это послание сообщают взрослые ребенку – и он начинает оправдывать для них свое существование. «Мы примем тебя, если ты будешь таким, как мы хотим. Ты нам нужен для каких-то наших целей». Среда постоянно оценивает и корректирует каждый шаг Маленького Человека.

«Ты имеешь право быть» – таково отличие послания этого уровня от предыдущего. Это, безусловно, дает больше возможностей для ребенка по сравнению с описанным первым уровнем. Но при этом вводит целый ряд условий его существования. Если хорошо знать эти условия и приспособиться к ним, то можно как-то адаптироваться к среде, даже создать хороший социальный образ себя и быть социально успешным.

Однако описанная ситуация также не ведет к развитию подлинного я. «Ты имеешь право быть, но чтобы тебя принимали и любили, тебе нужно отказаться от себя». Примером здесь могут быть люди, которых вслед за З. Фрейдом принято называть нарциссами (их описание вы найдете в главе «Человек-фантом. Ловушка признания»).

Нарциссы активно наращивают свою нужность (полезность, значимость). Но как бы ни старался нарцисс, в нем живет безусловно недолюбленный ребенок, упорно и безуспешно пытающийся получить признание от других в надежде, что оно сможет утолить его голод в принятии и любви.

Нарцисс не в состоянии опираться на себя, он всегда остается зависимым от мнения, оценки Другого, так как Другой определяет качество его самочувствия, самоощущения, самобытия. Как метафорично выразился один из моих коллег: «Мясо наросло поверх хрупкого скелета».В ситуациях, когда человек чувствует отвержение от ближайшего окружения, обесценивание своих заслуг и результатов, у него возможны появление переживаний беспомощности, потеря контроля над ситуацией вплоть до приступов паники.

У всех моих клиентов с паническими атаками, как правило, были проблемы с разрешением жить. Описывая свое состояние в такие минуты, они говорят о том, что «земля уходит из-под ног», «теряется опора», «как будто проваливаешься стремительно в глубокую бездну», «как будто спускаешься по лестнице в темноте, а там нет ступеньки».

Нарциссы и шизоиды

Несколько слов об отличии людей с запретом жить (в клинике их называют шизоидами) от людей жизни с условиями (нарциссов). Нарциссы заменяют принятие признанием, всячески гоняются за ним. А для людей с запретом жить само выживание становится целью. Если нарцисс верит, что нужно что-то делать, нужно как-то появляться, проявляться – и тогда тебя заметят, оценят, полюбят, то шизоид убежден, что любое появление-проявление небезопасно для жизни. В обоих ситуациях другой человек необходим, но для нарцисса этого другого необходимо очаровать, чтобы заслужить его восхищение, для шизоида – не разгневать. Ведущим чувством в контакте у шизоида является страх, а результатом его – психическое замораживание как отказ от жизни.

И если нарциссу встретиться с собой не позволяет стыд, то шизоиду – страх.

Я есть, и это здорово!

Редко встречающийся в нашем нарциссически организованном обществе здоровый тип личности. Представители данного типа способны к высокой степени самоподдержки, самопринятия, самооценки.

Как известно, все внутрипсихические функции являются производными от отношений.

Вышеназванные функции Я – самоподдержка, самопринятие, самооценка – являются результатом хорошей внешней поддержки, принятия, оценки. И изначальное послание окружающей среды «Ты такой, какой ты есть, и это здорово!» трансформируется со временем в убеждение «Я такой, какой есть, и это здорово!».

Отношение к себе обусловлено уровнем привязанности и характеризует качество жизни человека и качество его контактов с миром, другими людьми, самим собой.

Морозко

В данном разделе опишу людей первого типа, которые чувствуют запрет на жизнь. Этот уровень развития является базовым для формирования двух последующих, которые надстраиваются над ним. Фиксация же человека на этом уровне приводит к серьезным психологическим проблемам. Я буду называть такую ловушку, в которую попадает описываемый тип, ловушкой покорности. По сути, здесь мы имеем дело с вариантом психологической смерти в рамках существования жизни физической.

В качестве иллюстрации такого человека я буду использовать образ падчерицы из русской народной сказки «Морозко», в которой наиболее выпукло, на мой взгляд, представлен феномен отказа от Я.

Содержание сказки хорошо передает особенности среды, в которой росла дедова дочка (падчерица). Это обесценивающая, отвергающая среда.

Все знают, как за мачехой жить: перевернешься – бита и недовернешься – бита. А родная дочь что ни сделает – за все гладят по головке: умница.

Падчерица и скотину поила-кормила, дрова и воду в избу носила, печь топила, избу мела – еще до свету… Ничем старухе не угодишь – все не так, все худо. Ветер хоть пошумит, да затихнет, а старая баба расходится – не скоро уймется.

Мачеха в этой семейной системе является доминирующим членом, ей принадлежит вся власть в этой системе, все ее желания – беспрекословный закон для остальных.

Вот мачеха и придумала падчерицу со свету сжить.

– Вези, вези ее, старик, – говорит мужу, – куда хочешь, чтобы мои глаза ее не видали! Вези ее в лес, на трескучий мороз.

Сказочное «со свету сжить» в нашей реальности преобразуется в следующее послание «Ты не имеешь права быть!».

Родной же отец в этой системе является слабым, не имеющим никакой власти, и его ребенку нет возможности на него опереться. У него самого проблемы с проявлением себя и своего мнения – он не имеет права на то, чтобы быть собой, заявлять о своих желаниях.

Подтверждение сказанному – его беспрекословная реакция на указания жены.

Старик затужил, заплакал, однако делать нечего, бабы не переспоришь. Запряг лошадь:

– Садись, мила дочь, в сани.

Повез бездомную в лес, свалил в сугроб под большую ель и уехал.

Оставшись одна в зимнем лесу, девушка встречается с Морозко. В разговоре с ним в полной мере проявляется ее абсолютная нечувствительность к себе, невозможность заявить о себе. Морозко как будто пытается обнаружить ту грань, за которой есть жизнь, но тщетно – она глубоко скрыта за толстым слоем льда.

Девушка сидит под елью, дрожит, озноб ее пробирает. Вдруг слышит – невдалеке Морозко по елкам потрескивает, с елки на елку поскакивает, пощелкивает. Очутился на той ели, под которой девица сидит, и сверху ее спрашивает:

– Тепло ли тебе, девица?

Она чуть дух переводит:

– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.

Морозко стал ниже спускаться, сильнее потрескивает, пощелкивает:

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Она чуть дух переводит:

– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.

Морозко еще ниже спустился, пуще затрещал, сильнее защелкал:

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Тепло ли тебе, лапушка?

Девица окостеневать стала, чуть-чуть языком шевелит:

– Ой, тепло, голубчик Морозушко!

В картине мира девушки глубоко сидит убеждение, что физическое выживание в этом мире возможно лишь путем отказа от своего Я, своих желаний, потребностей, чувств.

«Ты неважна, ты должна быть удобной для других!» — такое убеждение является результатом всей прежней жизни падчерицы. И ситуация, описанная в сказке, в очередной раз подтверждает, укрепляет ее в правильности этого убеждения. Более того, согласно сюжету сказки, она не только физически выживает благодаря своей жизненной стратегии беспрекословно все терпеть, но даже оказывается щедро вознаграждена.

Поехал старик в лес, доезжает до того места, где под большою елью сидит его дочь, веселая, румяная, в собольей шубе, вся в золоте-серебре, а около – короб с богатыми подарками.

При прочтении сказки может сложиться впечатление, что старикова дочка совершенно не испытывает никаких чувств. Часто люди действительно считают шизоидов бесчувственными («Если я этого не вижу, значит, этого не существует»). Однако это не так. Они чувствуют и боль, и страх, и отчаяние, но при этом не могут об этом сказать другим, так как считают, что не имеют на это права («Я не имею права нагружать-перегружать других своими проблемами. Мне мои чувства видятся иногда как огонек свечи, замурованный в глыбе льда. Да, этот огонек сложно увидеть снаружи сквозь толщу льда, а почувствовать его тепло вообще невозможно, но это не значит, что его и вовсе нет»).

Совершенно иное поведение демонстрирует старухина дочка. Ее реакции на ситуацию адекватны этой ситуации. Она являет собой пример аутентичного человека, адекватного как внешней реальности, так и внутренней.

Старухина дочь сидит, зубами стучит. А Морозко по лесу потрескивает, с елки на елку поскакивает, пощелкивает, на старухину дочь поглядывает:

– Тепло ли тебе, девица?

А она ему:

– Ой, студено! Не скрипи, не трещи, Морозко…

Морозко стал ниже спускаться, пуще потрескивать, пощелкивать:

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?

– Ой, руки, ноги отмерзли! Уйди, Морозко…

Еще ниже спустился Морозко, сильнее приударил, затрещал, защелкал:

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?

– Ой, совсем застудил! Сгинь, пропади, проклятый Морозко!

Она честна с собой и с Морозко, в отличие от предыдущей девушки, но парадоксальным образом ее правдивость срабатывает против нее.

Рассердился Морозко да так хватил, что старухина дочь окостенела.

Оказывается, что быть искренней невыгодно и даже опасно. На этом примере ярко прослеживаются социальные мотивы сказок. Сказка выполняет социальный заказ, и в большинстве сказок прослеживаются яркие антииндивидуальные послания. Социальное послание сказок в том, что общественное намного важнее, чем индивидуальное. Так система заботится о себе, воссоздавая послушных, удобных для себя членов.

Психологический портрет человека с запретом на жизнь

Ведущей чертой таких людей является повышенная для них значимость Другого, доходящая до отказа от собственного Я в пользу другого, в основе которой лежит страх перед другим. Поэтому наиболее типичны для них следующие качества:

• внешне кажущаяся нечувствительность к себе;

• сверхтерпимость, доходящая до уровня мазохизма;

• социальная робость;

• доброта, доходящая до степени святости;

• невозможность заботиться о себе, часто замещаемая заботой о другом;

• неспособность заявить о своем мнении;

• ожидание от других, что они заметят его непритязательность и оценят по достоинству.

Вернемся к нашей сказке. Конец этой сказки, как, впрочем, и большинства других, это всего лишь конец сказки, но не конец жизни.

Мы оставляем нашу героиню – падчерицу – в момент ее вознаграждения за терпимость и жертвенность.

Старикову дочь в злате, в серебре везут…

Однако если не ставить здесь точку и сделать прогноз относительно ее дальнейшей жизни, то вряд ли он будет позитивным. Как она сможет распоряжаться тем богатством, что таким неожиданным образом свалилось на нее? Ведь героиня не только не изменилась в результате этого сказочного события, но и еще больше утвердилась в своей картине мира, где ее Я и его проявлениям нет места («Терпи и получишь вознаграждение за это!»).

Что делать? Терапевтические размышления

Вот некоторые рекомендации по разрешению себе жить своей жизнью для людей, угодивших в ловушку покорности.

• Учитесь заботиться о себе. Представьте, что в вас живет маленький ребенок. Психологи его так и называют – Внутренний Ребенок. Постарайтесь быть внимательными к нему. Относитесь к нему с любовью и заботой. Разговаривайте с ним, слушайте его, заботьтесь о нем.

• Развивайте чувствительность к себе – к своим желаниям, чувствам. Задавайте себе для этого почаще следующие вопросы: «Что я люблю?», «Чего я хочу?», «Что я чувствую?», «О чем я мечтаю?».

• Возвращайте себя чаще в реальность, формируя взрослую позицию: «Кто я сейчас?», «Сколько мне лет?», «Какой я взрослый?», «Чего я хочу?», «Что я могу?».

• Учитесь заявлять о себе, отстаивать себя из своей взрослой позиции.

• Старайтесь хвалить себя сами. Представьте себе человека, который вас любит или любил. Что бы он сказал вам? Как бы вас похвалил?

• Вспомните человека, который поддерживал вас в жизни, заботился о вас. В сложных для себя ситуациях представляйте этого человека. Как он смог бы вас поддержать? Какие слова мог бы он вам сказать?

• Обратите взор на свой род. Это могут быть дедушка, бабушка, дядя, тетя, иногда неродной, но значимый в жизни другой. Что вы знаете о них? Какова была их жизнь? В чем их уникальность? Это те люди, которых вы уважаете, которыми восхищаетесь, гордитесь. Именно они могут стать «строительным материалом» для формирования вашей витальной идентичности.

Итогом такой практики должно стать переживание человеком права быть.

Ребенок и образ ребенка – Не одно и то же.

Автор

 

Нарциссизм как социальное явление стал уже нормой современного мира. Известный американский психоаналитик Карен Хорни говорила о человеке первой половины XX столетия как о невротической личности нашего времени (так называется одна из ее книг). Она описывает его как переполненного чувством вины и долга, очень чувствительного к мнениям и оценкам других людей. Современного же нам человека в полной мере можно назвать нарциссической личностью нашего времени. Он центрирован на себе, целеустремлен, к другим относится как к объектам своей цели, ориентирован в своей жизни на достижения.

Общаясь с клиентами, слушая их истории жизни, я регулярно сталкиваюсь с детско-родительскими отношениями, которые приводят к формированию личности нарцисса. Больно видеть, как родители, руководствуясь благими намерениями, калечат своих детей. Надеюсь на то, что, прочитав мой текст, хотя бы один родитель на минуту задумается, правильно ли он поступает.

Как это формируется?

Начну с самой сути проблематики нарциссизма, уходящей корнями в отношения «родитель – ребенок». Это такие отношения, в которых реального ребенка – с его чувствами, желаниями, потребностями – нет.

Такой ребенок существует лишь в голове у родителей. Это не реальный ребенок, это фантом, некий придуманный ими образ, то, каким, по мнению родителей, должен быть их ребенок. Образ гораздо удобнее живого ребенка, так как потребности последнего нужно учитывать, под них необходимо подстраиваться, уметь их считывать и расшифровывать. Но ребенок и образ ребенка – не одно и то же!

В случае ребенка-фантома все гораздо проще, нужно только знать некоторую информацию, как должно быть. Когда ребенок маленький, он должен питаться в определенное время, должен спать столько-то, весить столько-то…

Вот он подрастает, и на него сваливается целый поток других знаний-долженствований: он должен стать тем-то, он должен любить кого-то, хотеть то-то, жить с тем-то… Он должен, должен, должен… Бесконечное «должен». В хоре мощных родительских долженствований у ребенка нет шанса пробиться к своему подлинному Я («Я такой, какой есть»). Он все время находится под мощным прессом родительских ожиданий.

Конец ознакомительного фрагмента — скачать книгу легально